Туз червей

— Я могу попросить об одолжении? Гало медленно шел с Евгением вдоль дороги, огибая редких бабушек с сумками с рынка, проносящихся детей с рюкзаками и мамочек с колясками. Лето медленно входило в свою силу, вместе с ним расцветали не только люди, но и деревья. В нос то и дело забивался тополиный пух, вызывая щекотку и желание чихать из-за аллергии. На аллее в центре дороги цвели липы, и даже через всю улицу чувствовался этот тонкий аромат. Все дорожки были покрыты влажными липкими пятнышками. Из продуктового напротив выскочил долговязый подросток и, судя по недовольному крику продавщицы у дверей, что-то украл. На карнизах магазинов первых этажей курлыкали голуби. Мимо промчался старенький серо-желтый трамвай. В городе кипела жизнь, и всё казалось безмятежным и по-домашнему приятным. Это был первый город на памяти Гало с такой приятной атмосферой. Даже серые панельки играли по-особому в лучах летнего солнца, утопаемые в зеленом море. — О каком одолжении? — Подал голос Евгений. Он наконец избавился от того жаркого пальто и сменил его на серый клетчатый пиджак, оттеняющий черную рубашку и брюки. «Кукла» обратил внимание, что тот всегда ходит в черной одежде. Весьма экзотичный выбор любимого цвета для пижона. — Помочь Сахаре. И я отвечу на все твои вопросы, заплачу, сделаю хоть что-нибудь. Её нужно вытащить отсюда. Ты сам знаешь, она замечательная танцовщица, но она просто не знает, куда податься. Если бы ты смог найти ей место… Я как-нибудь отплачу. Она мне как сестра, и я не могу смотреть, как её убивает эта изнурительная работа без какой-либо отдачи. Посетителям цирка не интересны её танцы. — Ответил Гало и повернулся на Евгения в ожидании ответа. Он не мог просить за себя – это было уже слишком, слишком сложно и опасно. Но если этот парень согласится и сможет помочь Сахаре, то он попробует довериться этому странному внимательному пришельцу. — Я уже начал готовить документы. — Ответ оказался слишком неожиданным. Молодой человек неверяще переспросил: «Что?», и Евгений продолжил, — С Сахарой всё не так тяжело, как кажется. Её выступления есть в интернете. Я показал их родителям, и папа согласился с тем, что такой актрисы в нашем театре не хватает. Мне вроде как удалось уговорить вашего руководителя отпустить её. Договор он пока не отдает, поэтому я не знаю подробностей и не могу отнести примерное резюме в театр. Но шанс есть, мне только нужно согласие Сахары и её документы. Ну и ей нужно будет выступить на прослушивании. С этим проблем вообще нет, я рассказал Лиле, она скрипачка в губернаторском оркестре. И она согласилась как-нибудь встретиться и помочь с подготовкой к встрече с комиссией. Ну и подтянуть в коммуникации, если понадобится. Они остановились у входа в гостиницу. Гало вновь почувствовал на себе этот прямой взгляд и уставился на чужую линию подбородка, устав от такого пристального внимания. Евгений был выше него, и только сейчас молодой человек это понял. Он…действительно занялся этим? Безвозмездно помогает? «Что ты хочешь за это?» — медленно спросил «кукла» и всё же поднял взгляд выше – чужая бровь выгнулась в искреннем удивлении. — Ничего? Я занялся этим вопросом раньше твоей просьбы. Это звучит достаточно искренне, чтобы ты мне доверился? — Нет. — Тут же отозвался Гало. Слишком резко. На секунду досадливо сморщил нос и вздохнул, отворачиваясь к двери. — Мне нужно подумать, стоит ли игра свеч. Если ты действительно сможешь доказать, что это не пустые слова, то я заплачу. Деньгами, работой, придумаю что-нибудь. Не люблю оставаться в долгу. Но если это у тебя такой ужасный юмор… Я отвечу на твои вопросы, но в следующий раз, хорошо? Молодому человеку хотелось добавить так и рвущееся с языка «Спасибо», но он не знал, за что чувствует благодарность, поэтому смолчал и быстро исчез за автоматическими дверьми, не оборачиваясь на собеседника. Он боялся сейчас во что-то поверить – ставки были слишком высоки. *** Гало пришел на репетицию уже на следующий день. У них оставалось чуть больше недели до выступления, и пропускать тренировки было нельзя. Спина, обмотанная кое-как бинтом, ужасно болела, и он опоздал, пока пытался самостоятельно завязать его. Сахара вновь репетировала перед Романом Константиновичем – тот выглядел особенно недовольным. Рядом что-то негромко говорил Евгений, и его взгляд был устремлен на танцовщицу, но тут же сместился на вошедшего молодого человека. «Кукла» криво ухмыльнулся, кивнул головой и прошел мимо трибун в гримерку – переодеваться. Белый костюм-тройка был сшит специально под него и сидел идеально облегающе. Даже слишком идеально. Подхватив банку с воском для волос, молодой человек упал на старый пыльный стул перед зеркалом и принялся поправлять кудрявые пряди у самого лица. Не дай бог они будут мешать во время репетиции. Толстые мотки ниток лежали, сложенные, на краю стола, и Гало аккуратно обвязался ими. С каждым жестом спина отдавалась жгучей болью, но он терпел, поджав губы. И вышел на площадку, надев бежевые лакированные туфли. Идеальная послушная марионетка для кукловода. — Гало, ты решил до самого вечера прохлаждаться? На центр, закрепите веревки. — Как только он подошел у руководителю цирка, тот тут же раздраженно приказал ему приступать к репетиции. «Кукла» лишь молча кивнул, сощурившимися глазами рассматривая папку в руках Евгения. Личное дело? И, развернувшись, отошел на центр, где уже ждал Манекенщик – крепить нити. Находиться в воздухе было ещё больнее. Гало чувствовал себя распятым Христом, и эта мысль помогла перетерпеть очередную порцию издевательств и насмешек со стороны Романа Константиновича – становилось просто иронично смешно. Послушное движение туда, наклон головы сюда. Шпагат, откуда-то взявшиеся повороты и кувырки в воздухе, и молодой человек понял, что его тошнит, а все нити к чертям запутались от непоследовательных движений. Глянул вниз на учредителя цирка и по одному выражению лица понял – так и нужно. «Куклу» хотели довести. Гало едва заметно ухмыльнулся и покачал головой, фыркнув. И послушно выполнил следующий трюк, сосредоточив внимание исключительно на положении линии горизонта. Он проигрывать не собирается. — Отпустить нити! — Часа через пол мучений рявкнул Роман Константинович. Давление веревок тут же ослабло. Над землей было три метра. «Сука…» — успел прошептать молодой человек и опустил голову, чувствуя, как просто летит это расстояние. Не так высоко, но с разодранной спиной… «Кукла» присел в воздухе и почувствовал, какой сильной болью отдались лодыжки при соприкосновении с полом. По инерции сделал несколько шагов вперед, жмурясь и переводя дыхание, и неожиданно наткнулся на чужое тело. Слишком большое для женского тело. — Отойди от меня. Сейчас же. — Едва не по слогам процедил Гало, замерев на месте и не шевелясь. Было страшно. Страшно и больно, где-то вдали в этой тьме зашумело, как во время шторма, и неожиданно сквозь рев ветра и волн он услышал чужой голос. Очень тихий и спокойный голос, повторяющий: «Дыши. Дыши медленнее, спокойнее, дыши, Сахара уже здесь». Ещё более странным оказалось, что это начало помогать. Молодой человек нахмурился, мысленно цепляясь за эти слова и пытаясь дышать им в такт. Тьма перед глазами медленно начала рассеиваться, и «кукла» сделал маленький шаг в сторону, как только почувствовал себя лучше, вонзая пристальный взгляд в Евгения. Тот тут же убрал руку, придерживавшую его за плечо, и сложил обе за спиной, слегка наклонив голову. Сбоку подлетела танцовщица. Гало в удивлении осмотрелся и понял, что руководитель цирка уже ушел. — Всё хорошо? — Испуганно спросила Сахара и, дождавшись кивка, разозленно продолжила, — Он на тебя всех собак спускает! Гало, нельзя больше такое терпеть! Молодой человек неожиданно понял. Перевел взгляд на Евгения и медленно спросил: «Ты ей сказал?», на что получил подтверждающий кивок. Девушка рядом начала взволнованно перекатываться с пятки на носок и в итоге, не выдержав, скороговоркой проговорила: — Я завтра увижусь с Лилей, она мне поможет подготовиться к прослушиванию, и я сразу после выступления пойду туда, все документы уже готовы, я остаюсь здесь благодаря Жене! А он уже Женя? Гало что-то пропустил? Серые глаза напротив оставались совершенно спокойными, будто в этом обращении правда нет ничего такого, ни один мускул на чужом лице не дернулся. Молодой человек нахмурился и бросил вопросительный взгляд на Сахару – та ситуацию ничуть не проясняла, сияющими глазами озаряя Евгения вместо солнца. Когда они успели это обговорить вообще, если сам «кукла» узнал только вчера? И как Евгений так быстро договорился со своей девушкой? Или?.. — Отойдем. — Без просьбы произнес Гало и дернул парня за рукав рубашки, отходя за трибуны и вперив взгляд, мелькнувший штормом в душе. Он был зол, достаточно сильно, чтобы не заметить собственного выходящего из ряда вон поведения. Всё тело болело, но ему было всё равно. — Ты мне соврал, да? Женя. Они договорились ещё до того, как молодой человек спросил. Сахара опять его не послушалась и доверилась незнакомому человеку. С губ слетело тихое «Пиздабол», когда Евгений со слишком невинным выражением лица вскинул бровь и ничего не ответил, привалившись к стене плечом. «Кукла» беспокоился за подругу – он ничего не знал об условиях этого договора помощи. Что Евгений мог потребовать? У неё не было ни денег, ни имущества, ни вообще ничего. Чувства? У него есть девушка. Молодой человек отвернулся и болезненно зашипел – слишком резко дернул лопаткой. Что им делать дальше? Нужно было подумать о том, как понять, чего хочет этот парень. «Это всё, что ты хотел спросить?» — донеслось из-за спины. Гало медленно вздохнул и досчитал до десяти, оборачиваясь. — Зачем ты это делаешь? В чем твоя цель? — Почему у меня обязательно должен быть какой-то корыстный план? Я просто гуманист, такой вариант ответа тебя устроит? — Евгений оторвался от стены и подошел почти вплотную, по-птичьи склонив голову. Весь он был каким-то неуловимо плавным и текучим, как ленивый барс. Серые глаза всё так же смотрели в самую душу, и молодой человек увидел в них долю странного беспокойства. — Не устроит. Никто ничего не делает просто так. А ты подумал о самой Сахаре? Она же…где она будет жить? На что питаться? Из цирка не выбираются потому, что им иначе не на что жить, если ты не подумал о финансах. Как ей жить? Отрабатывать у тебя? — Поэтому я нашел квартиру. Мы с ней обсудили этот вопрос, я оплачиваю залог, а за квартиру потом она сама. — Пожал плечами в ответ Евгений. «Кукла» почувствовал, что у него начинает болеть голова. Всё у этого человека было слишком простым, слишком бессмысленным – он просто не понимал, как себя вести. — Сколько залог? Я заплачу. — Пятьдесят тысяч. Что там о финансах цирковых артистов? Ты не потянешь. — Насмешливо выгнутая бровь бесила даже больше, чем ситуация. Гало поджал губы, бросил взгляд на толстые веревки под ногами и раздраженно пнул их со словами: «Разберусь». Евгений неожиданно видимо напрягся, и его взгляд перестал источать какое-то веселье, когда он произнес, — Как ты разберешься? Не нужно, блин, искать подвох, для меня это приемлемая сумма. Я просто хочу помочь хотя бы кому-то из вас, если бы я мог, я бы попытался засадить его. Так что просто сиди и не рыпайся, не заставляй меня чувствовать себя виноватым в том, что я делаю. — Зачем? Почему тебе не всё равно на незнакомых людей? — Если бы ты знал, что рядом с тобой находится преступник, и ты можешь спасти его жертв, ты бы прошел мимо? Я вот не могу. И парень, покачав головой, отошел обратно к Сахаре. Гало медленно проводил его взглядом и опустил голову, рассматривая собственные ладони. Он бы прошел. Он не мог защитить даже себя, не говоря уж о других.