От порока к милосердию

Окна и деревянные оправы покрылись тонким инеем. Весь дом был пропитан запахом сигарет и цветочных благовоний. Деревянные полы скрипели под весом Короля Проклятий, который нашел спальню на втором этаже, уложив бессознательное тело на помятые простыни. Темно-красные глаза следили за тихим опусканием и поднятием женской груди, когда эльфийка показала свою уязвимость. Ее умиротворенное состояние вызывало противное для него привыкание и отвратительную странную теплоту в собственной груди. Длинные пальцы прошлись по белым, мягким волосам с оттенком собственничества и своеобразной любви. Сукуна быстро отогнал глупую вспышку неизвестного чувства и небрежным движением руки укрыл одеялом Клиффорд. Длинные светлые реснички даже не дрогнули, убедив его, что девушка была сильно истощена. Поэтому мужчина решил не терять времени и изучить будущее место постоянного прибывания. Тихими шагами он покрывал каждый кусочек неизвестного, уютного пространства. Глаза бродили по потрепанным страницам книг и пыльным полкам. Розовые волосы под тяжестью гравитации опустились вниз при движении головы к потолку. Всевозможные загадочные атрибуты в шарах свисали с потолка, привлекая внимание. Обойдя пару комнат, чьи углы были покрыты густой паутиной по углам, его шаги приблизились к очередной комнате. Скрип дверной ручки сопроводился шумом сосновых досок. Сукуна вошел в новое пространство. На удивление, здесь не было привычной для дома неухоженности. Все вещи лежали аккуратно на полках без намека на грязь. Каждая кисть и банка краски, стеклянные сосуды и глиняные подделки были аккуратно расставлены на подоконнике. Картины на стенах были явно сделаны искусными руками. Бледные от времени краски создавали настоящие произведения искусства, показывая всю красоту соснового бора или горных цветов. Пару картин были посвящены морским просторам, когда другие выражали пороки людей через необычную подачу символов и эмоций неизвестных лиц. Сукуна подошел к одной из них, закрытой серой тканью. Все картины были подвластны его внимательному взору кроме этой, что явно подначивало на вскрытие нового шедевра. Темно-фиолетовый коготь поддел легкий потертый шелк, заставив упасть к его ногам. Его зрачки возбуждено увеличились, а фигура невольно отпрянула от картины. Портрет отличался яркими и отрывистыми мазками, указывая на свежесть работы. Перед Королем Проклятий был шедевр, наполненный любимыми цветами и оттенками - красного и черного. Аккуратно, будто боясь испортить свой образ на холсте, подушечки пальцев прошлись по натянутой поверхности. В первые за долгое время ком застыл в его глотке, не давая сохранить баланс набора очередного кислорода в дыхательные пути. Бледные хрящи его ушей слегка отдавали оттенком розового, а потрескавшиеся губы были в дюйме от зеркала его души. - Превосходно... - сорвалось из приоткрытых губ. Наслаждение от демонстрации посылало легкую рябь по грубой коже. Наконец, насладившись вдоволь собой, его шаги поспешили к спящей эльфийке. Сукуна теперь нависал над бессознательным телом, руки надавили на подушку с обеих сторон чувствительных, остроконечных ушей.  Тихое рычание прозвучало из глубины его груди, когда массивное тело прижалось к хрупкой Клиффорд сверху. Короткий и легкий поцелуй остался на мягких, пухлых губах, заставив слабое тело вздрогнуть.