Зависим

Его сознание генерировало сценарий за сценарием, когда он пытался собрать паззл, который никак не собирался. Аластор всегда был таким самодовольным, таким разочаровывающе уверенным в себе. Он был высокомерным; пренебрежительным к угрозам и силе Вокса, до откровенного неуважения, так почему этим днем в его глазах было предательство? Губы Вокса сложились в тонкую линию, пока он смотрел в пустоту. Его номер в отеле начинал ощущаться, как убежище, тихое место, где он мог укрыться, когда мир становится слишком невыносимым. Теперь он понял, почему Энджел Даст переехал сюда из Башни Ви. Здесь было спокойно. Безопасно. Он нахмурился на себя. Безопасно от кого? Аластора? Вала? Он не был какой-то тряпкой. Он был Оверлордом; он мог позаботиться о себе. Вокс сердито сжал кулаки и встал. С каких пор он стал прятаться от тех, кто причинил ему зло? Он был Теле-Демоном. Он держал контракты миллионов душ, мог заговорить зубы сильнейшим демонам, чтобы они ему помогли, мог заставить миллионы ему верить , используя только камеру и свежий костюм, и все это он мог делать с завораживающей улыбкой. Вокс был одним из богатейших демонов в Аду, и у этой моли не было бы бизнеса, если бы не камеры, команды монтажа и инвестиции Вокса! Он мог дернуть за правильную ниточку и Валентино был бы разорен. Пара звонков. Это все, что потребуется. Он мог накрыть Валентино, даже не встречаясь с ним, но он хотел с ним встретиться, потому что хотел увидеть шок Валентино. Он хотел увидеть этот взгляд, полный ярости, сменяющийся отчаянием. Он хотел видеть его разрывающимся в истерике над тем, что он потерял. Он хотел сломать Валентино, прямо как Валентино сломал его. На его экране вспыхнуло сообщение о входящем звонке и он не сразу разобрал имя, прежде чем ответить на него рычащим «Что?» — Вокси, как же хорошо, что ты ответил. Это было похоже на погружение в Северный Ледовитый океан. Его уверенность выбили и он не мог найти слова, чтобы ответить. Вокс схватился за грудь, внезапно потеряв дыхание. — Вал, — прохрипел он. Вал издал смешок. Это был зловещий звук, который обещал последствия плохо спланированному отъезду Вокса. — Вельветт начинает волноваться. Нам интересно, когда ты собираешься вернуться домой? — Он сказал это так непринужденно. Как будто у него было право знать, как будто Вокс был своенравным подростком, который пытался заявить о чем-то банальном, сбежав из дома. Вокс облизнул губы и понял, что его колени подкосились и он снова сидит на краю кровати. Он зарылся пальцами в одеяло, подбирая слова. — Я… Я не- — Ладно, смотри, — прервал Вал с нетерпеливым вздохом, будто его на самом деле не волновало, что скажет Вокс. — Возьми еще пару дней, если тебе надо. Закончи… что угодно, что ты делаешь в этом дурацком отеле. Убей Аластора раз и навсегда, почему нет? Но когда ты вернешься, нам нужно будет поговорить. — Его голос стал таким слащавым. — Скучаю по тебе, милый. Наша кровать такая холодная без тебя. Прежде, чем Вокс смог что-то ответить, Валентино сбросил звонок и оставил того с комом, подступающим к горлу и холодным потом, скатывающимся по его спине. Он смотрел в стену. Вокс был так уверен, что был главой Ви, что именно он был в ответе за их имидж и будущее. На его деньги они получили свою башню, персонал и оборудование. Его лицо было на переднем плане. Так почему сейчас Вокс чувствовал, что к его ногам и рукам привязаны ниточки? Он когда-нибудь контролировал ситуацию? Было ли у него право голоса в своей загробной жизни или все было спланировано за него? В легком моменте безумия, Вокс попытался вспомнить, подписывал ли он когда-нибудь один из контрактов Валентино, затем быстро помотал головой. Его душа была в его собственности — это все, что ему нужно было знать. Он стучал пальцами по краю кровати перед тем, как решил, что ему нужно отвлечься или выпить, или… или что угодно, правда. Что угодно, лишь бы отвлечься от мыслей о Валентино. Он поднялся на два лестничных пролета вверх, на верхний этаж и постучал в дверь Аластора. У них была незаконченная беседа. Когда дверь осталась запертой, Вокс нахмурился и постучал сильнее. — Аластор, открывай. Это я. Замок щелкнул и Вокс почувствовал облегчение, которого он никак не ожидал. Он потянулся к ручке, но дверь приоткрылась и Аластор заполнил пространство между ней и дверным проемом. Его фирменная улыбка вернулась, и внезапно сердце Вокса ёкнуло. Что-то было не так. — Вокс, как приятно видеть тебя так скоро, — сказал он, но статика в воздухе ощущалась, будто иголки впивались в его кожу. Вокс, все еще не пришедший в себя после стычки с Валом, сохранял ровный тон. — Ранее нас прервали. — Разве? — Спросил Аластор, резко ухмыляясь. — О чем мы разговаривали? Моя память слегка затуманена. Вокс не слишком скрыл, что вздрогнул. Это… Это была подколка в его сторону? Это не могло быть совпадением — Аластор всегда был точен в своих словах. — Ты собирался рассказать мне о-, — он сделал паузу, пока улыбка Аластора извращалась во что-то жестокое и зловредное. Голос Вокса стал слегка тише. — О том, что произошло между нами. Аластор молча смотрел ему в глаза, и Вокс почувствовал, как его плечи опустились, когда тот издал смешок и скрестил руки, опираясь на дверной проем. — Это очень смешная игра, не так ли? — Насмешливо произнес он, и Вокс покачал головой в замешательстве. — О чем ты- — Зачем ты пришел в этот отель, Вокс? Из всех мест в Аду, почему ты решил спрятаться именно здесь? Вокс захлопнул рот и хмуро посмотрел на Аластора. — Я не знаю, — признался он. — Я знаю, — сказал Аластор. — В роль отвергнутого любовника я, пожалуй, могу поверить — особенно учитывая, с каким отвратительным существом ты делишь кровать, — его тон стал снисходительным, — но потеря памяти? Ну-ка, ну-ка, Вокс. Это слегка чересчур, не находишь? За идиота меня держишь? Вокс надолго погрузился в ошеломленное молчание, затем в глубине его души вскипела ярость и он сжал кулаки. — Продолжай говорить, и тебе может не понравиться ответ, — отрезал он. Аластор опять усмехнулся, и Воксу снова захотелось ударить его. — Я не знаю, чего ты пытаешься добиться, но знай, что это не сработает, — протянул Аластор. — Если ты думаешь, что сможешь унизить меня, напоминая мне о давно закопанном прошлом, ты только теряешь свое время. Если ты думаешь, что можешь уничтожить меня, играя моими эмоциями, то мне жаль сообщить, что у меня нет ни одной. — Его лицо стало еще более зловещим, глаза превратились в циферблаты, а рога выросли на несколько дюймов, прежде чем он слегка поморщился и вернулся в свою обычную форму. — Чушь собачья, — сказал Вокс, и Аластор обнажил свои зубы. — Прости? Вокс чувствовал, будто его легкие были в огне. Он обвиняюще ткнул пальцем в сторону Аластора. — Если бы я хотел тебя убить, не думаешь, что я бы уже это сделал? Ты дал мне достаточно возможностей. Ты слаб. Аластор, у тебя в боку чертова дыра! — Он сжал свои ладони в кулаки и развернулся на пятках, отворачиваясь от Аластора. — Хочешь верить, что я лгу? Хорошо. Давай. Повернись ко мне спиной, как тогда, много лет назад. — Повернуться к тебе спиной? — огрызнулся Аластор. Вот оно. Вокс посмотрел через свое плечо с горькой улыбкой. — Думал, что у тебя нет никаких эмоций? Аластор зарычал на него. Вокс насладился его яростью и повернулся к нему лицом, чтобы увидеть его еще раз. Они оценивающе смотрели друг на друга пару секунд, прежде чем гнев Аластора приутих, самую малость. — Теоретически, чего ты можешь добиться в этой игре разума? — Он спросил. Уголки рта Вокса упали вниз, и с его губ сорвался смиренный вдох. — Это не игра, Ал. Я клянусь Аластор нахмурился, прежде чем полностью распахнуть дверь. Приятно удивленный, Вокс направился к нему, но резко остановился, когда Аластор прижал руку к его груди. Он угрожающе прищурился на Вокса. — Если я узнаю, что ты лжешь, я не буду тебя щадить. Ты понял? Легкая улыбка облегчения тронула губы Вокса, и это выражение, должно быть, застало Аластора врасплох, потому что его глаза расширились и он медленно убрал руку с груди Вокса. — Я понял, — тихо сказал Вокс и Аластор нахмурился сильнее, после чего он отвернулся и направился к столу и стульям в туманной лесной части его комнаты. Когда Вокс не последовал за ним, он постучал по столу указательным пальцем и Вокс присоединился к нему, подмечая потускневшее красное пятно на краю стола — то, на которое Аластор потратил очень много времени, чтобы оттереть, перед тем, как сдаться. — Кровь очень сложно удалить, — прокомментировал Аластор. — Смотря насколько хорошо ты знаешь свою анатомию. Губы Аластора дернулись, после чего он сложил свои руки на столе. — Допустим, у тебя любовная размолвка с этой… бесклассовой молью. Допустим, у тебя есть некоторая потеря памяти… Почему пришел ко мне? Прости за мою подозрительность, но в огромном количестве ситуаций ты подтвердил, как сильно презираешь меня. Почему ищешь мой совет? Самозащита была вторым именем Вокса после стольких лет в Аду. — Почему ты не выгнал меня? Зачем вообще меня мучить, если ты мне не веришь? — Любопытство, — ответил Аластор, и Вокс мог сказать еще одну причину — ту, которую он оставит при себе. — Твой черед. Вокс барабанил пальцами по столу, но остановился, когда Аластор переместил свой взгляд на его руку. — Я не знаю, — признался Вокс и скорчил гримасу. — Я не думаю, что я искал чего-то, кроме места, куда можно сбежать. Спрятаться, — он почувствовал себя странно маленьким и ссутулил плечи. — В аду не так много безопасных мест, знаешь? Аластор снова молчал, но когда Вокс поднял взгляд, его уши были навострены, а улыбка натянута. Нет эмоций, ага блять. — Я не думаю, что искал чьего-то совета, — мягко продолжил Вокс, — но любой твой совет будет высоко оценен. Улыбка Аластора померкла. — Что-то изменилось, — медленно сказал он. — Ты ­изменился. Вокс слегка наклонил свою голову и Аластор прищурился, изучая Вокса целую минуту. Он откинулся назад и постучал себя по губе. — Нет красных слюней. Вокс моргнул. — Э-э… Прости? Аластор отвел взгляд в сторону, погрузившись в свои мысли. — Те непривлекательные красные полоски, которые иногда тянулись из твоего рта. У тебя их нет с тех пор, как ты здесь. Их также не было на любом из недавних выпусков твоих шоу. Вокс поднял бровь. — Ты смотришь мои шоу? Аластор сухо посмотрел на него, после чего его глаза расширились и уши дернулись. — …Как давно ты уже в ссоре с Валентино? Вокс бездумно считал на пальцах. — Двадцать четыре… Двадцать пять дней? Аластор смотрел на него и Вокс не был уверен, было ли молчание хорошим или плохим знаком. Наконец, Аластор облизнул свои губы и это само по себе было тревожно видеть; этого было достаточно, чтобы Вокс вцепился в края стола в нервном ожидании. — Ты не был отравлен его ядом двадцать пять дней, — пробормотал Аластор себе под нос, и Вокс покосился от такого разочаровывающего открытия. — Ну, да. Я должен был тебе это сказать. Аластор бросил на него раздраженный взгляд. — Тогда почему не сделал этого? Я мог понять все намного раньше. Вокс в нетерпении вскинул руки — Понять что? — Понять, что именно в тебе изменилось, ты, бесполезная коробка с картинками… — Аластор оборвал себя и глубоко вдохнул, и Вокс понял, что его сердце бешено колотилось, когда они смотрели друг на друга. Аластор часто задевал его за живое очень неприятно, но внезапно Радио-Демон начал задевать его за живое правильно, и Вокс заерзал на краю своего стула, отчаянно желая увидеть, как Аластор теряет свое самообладание, и, может быть, свое самообладание в ответ. Воздух затрещал от статики, когда они уставились друг на друга, и Воксу понадобилось некоторое время, чтобы понять, что они оба ухмылялись. Самую малость, но было очевидно, что им доставляет удовольствие выводить друг друга из себя. Аластор вызывающе наклонил свой подбородок, и Вокс сцепил пальцы на столе. Аластор, безусловно, знал, как вывести его из себя наилучшим образом. Вокс нахмурился. Подождите, чем он занимался? Аластор был его врагом. Ему нельзя доверять. Почему ему нравилось быть задетым им? Аластор заметил изменение в его выражении лица и его уши слегка опустились. Он прочистил горло, пока Вокс поджал губы и притворился, что не замечает очевидного разочарования Аластора. — Токсины этой моли выводятся твоим организмом, — сказал Аластор, все признаки его раннего настроения испарились, — без постоянного применения эффект его наркотика ослабевает. — Аластор заметил его взгляд. — Его влияние на тебя ослабевает. Вокс с трудом сглотнул и покачал головой. — Ты не прав, — тихо сказал он. Лицо Аластора сморщилось в раздражении: — Я могу тебя заверить- Вокс показал запись своего последнего телефонного разговора с Валентино, которую он сделал, и когда запись закончилась, он был удивлен увидеть, как уши Аластора поджались, а выражение его лица помрачнело. — Наркотик испаряется, — согласился Вокс. — Но… его влияние на меня? Сильное заявление. — Он попытался засмеяться, но это выглядело фальшиво. Аластор заставил себя улыбаться, и это казалось для него непростым после этой записи. Пару мгновений он осматривал Вокса, после чего его улыбка обнажилась по краям, как у акулы, готовой напасть. — Ну так, каков твой план? Вокс пожал плечами. — А что мне еще остается делать? Я должен вернуться в какой-то момент. — Не должен, — сказал резко Аластор. Вокс покачал головой. — Я не могу прятаться здесь вечно. — Ты можешь, — невозмутимо сказал Аластор. Вокс бросил на него злобный взгляд. — Что ты предлагаешь мне делать? Прятаться от своих проблем в этом отеле семь лет, чтобы все подумали, что я мертв? Упс. Аластор напрягся и Вокс безропотно смотрел, как его стены снова поднялись и его маска вернулась на место, как по его лицу расплылась раздражающая улыбка. — Убирайся отсюда. Вокс вздохнул. Еще один секрет Аластора, о котором он вероятно никогда не узнает. — Ал, я не имел- — Убирайся отсюда. — Рога росли, а циферблаты беспорядочно дергались. — Ал, прости меня. К своему удивлению, Аластор поколебался. Он нахмурился, а Вокс бросил на него уставший взгляд. Он чувствовал себя истощенным. Опять. Он позволил голове упасть в свои руки. — Мы можем не делать этого? — Пробормотал он. — Прости меня, ладно? Я просто… я никогда не был в подобной ситуации раньше, — он поднял голову, — точнее, я всегда был в подобной ситуации, просто до сих пор не понимал этого — и это еще хуже, — он прижал ладони к своему экрану, — Я не знаю, что делать. — Признался он. — Тогда ты останешься здесь, пока не разберёшься. — Нежно сказал Аластор. Это был первый раз, когда он услышал, что Аластор сказал что-то нежно. Он поднял взгляд и увидел странное выражение на лице Радио-Демона — то, которое он не видел раньше и которому не мог дать название. Оно не выглядело счастливым, но также оно не казалось опасно или высокомерным. Каким бы оно ни было, Воксу оно не понравилось. Это выражение лица Аластора вызвало легкую боль в его груди и, в очередной раз, ему было интересно, что произошло между ними, чтобы вызывать такую реакцию. — …Поговори со мной, — Вокс почти что умолял, — что произошло между нами? Что я могу не помнить? Глаза Аластора закрылись и Воксу стало интересно, скрывалась ли в этом боль, которую он еле уловил. — Спасибо за твою помощь в тот день. Я очень это ценю. Я бы предпочёл, чтобы другие постояльцы не были в курсе моего… несчастного состояния и ты… ты действительно придумал интересное отвлечение. Вокс подавил вздох из-за резкой смены темы, после чего ухмыльнулся. — Я думаю, что мой комментарий про слабительное был просто гениальным. Аластор прищурил глаза, но он тоже улыбался, так что точно не был раздражен. — Ах, да. Я уверен, что никто из постояльцев не забудет этот лакомый кусочек. Я не могу дождаться историй. Ухмылка Вокса расширилась, и он приподнял брови. — Может, это и был мой план с самого начала? Уничтожить твою репутацию одним слабительным за раз? Губы Аластора дернулись. — Осторожнее, старый приятель. В эту игру может играть двое. Сердце Вокса снова заколотилось. Они продолжали делать это, продолжали дразнить друг друга и залезать друг другу под ребра, и это казалось таким знакомым. Это ощущалось… На самом деле, хорошо. Захватывающе. Волнующе. Это было не так, как с Вельветт или Валентино. Конечно, они помогали бизнесам друг друга — прибыль всегда росла — но их общение было ужасным. Шутки не удавались, потому что у них было разное чувство юмора, а нытье и истерики Вала были откровенно детскими. Вельветт могла быть настоящей грубиянкой, когда она хотела и это не было так очаровывающе, как она думала. Единственной вещью, что еще нравилась Валу был секс, и Вокс не был уверен, действительно ли он хорош или это из-за токсина у него был такой прилив сил. Но с Аластором? Он мог заниматься этим весь день и не устать. — Я поверю в это, когда увижу, старина. — протянул Вокс, и, возможно, из-за довольной ухмылки Аластора или из-за того, что он постепенно расслаблялся по мере их разговора, Вокс провел пальцем по его локтю и отправил игривый разряд энергии в его руку. Аластор вздрогнул и открыл рот, чтобы сказать что-то, но тут же снова закрыл его, и Вокс понял, что он разрушил то, что только началось между ними. — Ал- — Тебе нужно отдохнуть, — сказал Аластор, после чего грациозно встал на ноги, — сегодняшний день явно истощил тебя. Ты потратил на меня кучу энергии… опять. — Мне не жалко, правда. — Сказал Вокс, после чего встал. Он понял, что не хотел уходить; не был готов отказаться от компании Аластора. — Это не проблема. Тот отвернулся от него, опустив голову. — Я правда очень устал, Вокс. Грудь Вокса заболела от явного отказа. — Точно. Конечно. Я, э-э… Я уйду. — Он зашаркал к двери, и Аластор издал мягкий, обреченный вздох. — …Я смотрел несколько твоих шоу. Они… довольно занимательные… Иногда. По лицу Вокса пробежала ухмылка — настоящая; яркая, неподдельная и восхищенная. Такая, которая заставляла других людей улыбаться. Он не улыбался так уже давно, очень давно. Дойдя до двери, он повернулся к Аластору и обнаружил, что Радио-Демон уже наблюдает за ним. Когда тот заметил ухмылку Вокса, он устало ухмыльнулся и его выражение лица сменилось на- Подождите, его щеки слегка покраснели? Что за ху- — Спокойной ночи, Вокс, — сказал Аластор и Вокс успел отскочить назад, прежде чем дверь захлопнулась прямо перед его лицом. Он смотрел прямо перед собой целую минуту и ждал, пока его сердцебиение успокоится. Ему понадобилось еще 2 минуты, чтобы убедить себя не стучать в дверь и заставлять Аластора объяснять, что только что произошло. Вокс скользнул пальцами по своей талии и отвернулся от двери. Аластор был прав — было поздно и ему нужно было отдохнуть. Зарядить батарейки и все такое. Когда Вокс наконец-то лег на кровать и зарылся в подушки, он осознал, что улыбался.