Солнцекорт

Джереми Джереми Нокс уже наполовину завязывал шнурки, когда в раздевалку ввалилась запыхавшаяся Бобби. Первокурсница всегда выглядела до смешного крошечной рядом с «Троянцами», когда они готовились к игре, но сегодня вечером ее рост сыграл ей на руку, поскольку ей пришлось обойти полдюжины тел, чтобы найти капитана «USC»Джереми увидел выражение ее лица, когда она поспешила к нему, и догадался, какие новости она ему принесла. Это заставило его улыбнуться, когда он склонился над своей работой. — Пора, — сказала она, как только подошла к нему. Девушка быстро присела на корточки и сильно толкнула его щитки на голени. Убедившись, что они не сдвинулись с места, она опустилась на одну ногу и посмотрела на него снизу вверх. Радость в ее глазах, возможно, была вызвана трюком, который «Троянцы» запланировали на сегодняшний вечер, но, скорее всего, это было волнение от того, что она первая из трех помощников добралась до него. Джереми поставил на последнее, поскольку Антонио тоже быстро приближался. — Охрана говорит, что они скоро вернутся во внутренний двор. Тони остановился рядом с ней и раздраженно посмотрел на ее макушку. — Как тебе вообще удалось победить меня здесь? Я буквально был с тренером Риманном, когда поступил вызов. Бобби протянула руку, и Тони легко поднял ее на ноги, когда она объяснила: — Я услышала, как сработала рация охранника. Ему пришлось впустить меня обратно, потому что мои руки были заняты..., — сказала она, выглядя потрясенной. — О нет. Лед. Она удалилась тем же путем, каким пришла, оставив Тони драматично вздыхать. Мгновение спустя он пришел в себя настолько, что бросил на Джереми косой взгляд. — Ты уверен в этом? Конечно, конечно? Потому что, если никто еще не знает, тебя не смогут в этом убедить. У тебя есть время передумать. — Нам это нужно больше, чем им, — сказал Джереми. — Мы уверены. Тони согласился с этим без дальнейших возражений и огляделся. — Набиль? — Он скоро выйдет, — сказал Джереми, и Тони согласился с этим легким кивком. Набиль должен был прийти в суд последним, так как не мог собраться до окончания молитвы. Несколько месяцев назад у Тони вошло в привычку ждать его, предлагая вторую пару помощников, чтобы наверстать упущенное время. — Ты не мог бы попросить кого-нибудь отнести мои перчатки и шлем на скамейку запасных? Я собираюсь поздороваться с нашими посетителями. — Конечно, — пообещал Тони. — Я позвоню Энджи, как только увижу ее. По пути к выходу Джереми прошел мимо ряда дилеров. Себастьян Мур и Мин Кай возбужденно переговаривались, заканчивая собирать свое снаряжение, но, поскольку Ксавьер находился в стороне от разговора, было легко привлечь его внимание легким прикосновением к локтю. Джереми кивнул головой в сторону корта и сказал: — Я ухожу. Встретимся на внутреннем корте. Вице-капитан «Троянцев» серьезно кивнул, что полностью противоречило его непринужденности: — Передай привет своему фанату. — Нашему фанату, — со смехом напомнил ему Джереми, когда тот снова двинулся в путь. Он нашел список игроков на вечер там, где оставил его, приклеенным скотчем к стене возле выхода из раздевалки, и снял его по пути во внутренний двор. Оглушительный хаос на переполненных трибунах был привычным и волнующим зрелищем, которое подталкивало его вперед и заставляло смотреть на корт. До первой подачи оставалось тридцать минут, но Джереми уже знал, что сегодняшний вечер обещает быть великолепным. Чемпионаты выявили лучших и яростных соперников, и возможность сыграть с незнакомым противником была тем редким испытанием , которого так жаждала команда. Сегодняшний эксперимент стал вишенкой на торте, бесценным опытом, независимо от того, чем он закончился. Джереми наконец добрался до гостевой части стадиона, и вид «Лис» Пальметто собравшихся у своих скамеек, немного вывел его из состояния пьянящего ликования. Он знал, что «Лисы» были маленькими, но видеть их по телевизору или имена на бумаге было ничто по сравнению с тем, чтобы увидеть их воочию. У «Троянцев» было столько же нападающих, сколько у «Лисов» игроков на всем поле. Было неприятно думать, что КРЭ подписал с ними контракт. Ходили слухи, что в следующем сезоне они собираются пересмотреть правило о размерах, но Джереми не собирался задерживать дыхание. Тренер Дэвид Ваймак стоял в стороне, между Джереми и «Лисами», но Кевину Дэю не потребовалось много времени, чтобы заметить капитана и встать рядом с ним. Настроение Джереми сразу же улучшилось, и он поприветствовал их обоих сияющей улыбкой. Рукопожатие Ваймака было крепким, а лицо добрым; Джереми он сразу понравился. — Тренер Ваймак, добро пожаловать в Южную Калифорнию. Мы рады принять вас у себя сегодня вечером. Кевин, ты сумасшедший дурак, — сказал он и хлопнул Кевина по плечу. — Ты не перестаешь удивлять. Я думаю, у тебя склонность к противоречивым командам, но эта мне нравится гораздо больше, чем предыдущая. Кевин отмахнулся от этого. — Они в лучшем случае посредственны, но с ними легче ладить. — Все тот же старина Кевин, такой же неумолимый и несносный, как всегда, — сказал Джереми без всякого осуждения. — Некоторые вещи никогда не меняются, а? Они встречались на корте только во время чемпионатов, так как «Эдгар Аллан» и «USC» играли в разных концах страны, но до того, как Кевин ушел от «Воронов», они, по крайней мере, время от времени отправляли друг другу сообщения во время игровых вечеров. Затем Кевин отключил свой номер и исчез с лица земли, а Джереми спустя несколько недель узнал, что Кевин повредил руку в результате несчастного случая, когда катался на лыжах. Он отправил длинное и искреннее письмо с соболезнованиями и поддержкой в штат Пальметто, надеясь на ответ, но не принимая его близко к сердцу, поскольку ответа так и не последовало. Кевин потерял Экси в том же году, когда подписал контракт с национальной командой; конечно, ему нужно было завершить карьеру и смириться со своей травмой. Джереми справился бы с этим ничуть не лучше. Мысли о том, что за этим кроется что-то еще, было достаточно, чтобы сердце Джереми перевернулось, и он не мог не спросить. — Говоря о твоей последней команде, ты, э-э, произвел настоящий фурор тем, что сказал две недели назад. О твоей руке, я имею в виду, и, возможно, это не было случайностью. Кевин молчал так долго, что Джереми подумал, что он не получит ответа. Может быть, дружба, которая у них была сейчас, была просто воспоминанием о том, что было когда-то, и Кевин не был готов довериться ему? Но затем Кевин жестом пригласил его следовать за ним и сказал, — У меня есть для тебя защитник. У тебя есть место в составе на следующий год? От Джереми не ускользнул взгляд, который Ваймак бросил на Кевина: острый, но не встревоженный. Озадаченный, Джереми последовал за Кевином, пока они не оказались вне пределов слышимости остальной команды. Кевин посмотрел на толпу, изучая ее отстраненным взглядом. Судя по уровню шума, Джереми мог бы догадаться, но он отказывался в это верить. Какими секретами мог поделиться Кевин, чтобы оправдать такие меры предосторожности? — Кевин? — спросил Джереми. — Поговори со мной. — Мне нужно, чтобы ты подписал контракт с Жаном, — сказал Кевин и запоздало добавил: — Моро. Джереми открыл рот, закрыл его и попробовал снова. — Я нужен тебе для чего? Кевин, наконец, обратил на Джереми все свое внимание, и выражение его лица было смертельно серьезным. — «Эдгар Аллан» пока не может объявить об этом, но его исключили из состава «Воронов». «Вороны» причинили ему боль, — сказал он, и у Джереми возникло мимолетное и глупое подозрение, что это было преуменьшение. Может быть, это и не так глупо, потому что Кевин объяснил: — Предполагалось, что это будет простая травля, чтобы выпустить пар, но все вышло из-под контроля. Он покинул корт до конца сезона. На мгновение Джереми перестал слышать толпу. — Ты это несерьезно. Все было так плохо? Кевин посмотрел мимо него и просто сказал: — Да. Джереми почти ожидал, что он продолжит, и был почти рад, что он этого не сделал. Он видел Кевина со многих сторон, включая язвительную диву, которую тот скрывал от прессы, но он никогда не видел Кевина таким испуганным и тихим. Мысли Джереми невольно вернулись к вопросу, с которого начался этот ужасный разговор, и он почувствовал себя совершенно больным. Если Жан Моро был удален с корта из-за дедовщины, то сколько правды было в колком комментарии Кевина о его руке? «Вороны» славились своей жестокостью, но мог ли Джереми поверить, что они могли навредить своим звездным игрокам? — Он очень хорош, — сказал Кевин.— Он заслуживает того, чтобы играть за команду «Троянцев». Джереми знал о Жане, хотя никогда не встречался с ним лицом к лицу. Невозможно было не заметить сероглазого француза с хмурым выражением лица. Он был в составе, когда «USC» и «Эдгар Аллан» встречались друг с другом в прошлом и позапрошлом годах, но он выходил на поле в другом составе, и Джереми никогда не приходилось сталкиваться с ним на корте. Джереми не сомневался, что он феноменален, раз он «Ворон» и один из так называемых идеальных придворных короля, но одного этого было недостаточно, чтобы добиться успеха в Калифорнии. Кевин принял его молчание за отказ и сказал: — Но если у вас нет для него места— — Это не значит, что у нас их нет, — прервал его Джереми, хотя и не был до конца уверен, что это правда. В этом году у них было три пятикурсника, а тренер Риманн подписал контракт только с двумя, чтобы заменить их. — Я не знаю его статистику, но поскольку ты можешь поручиться за него, не выглядя при этом недовольным, я знаю, что он, должно быть, талантлив. Просто он «Ворон», а мы... –Он беспомощно махнул рукой в сторону трибун. — А он мог бы здесь поместиться? — Он уже много лет не играл–честно, признался Кевин, — Но он знает, как выполнять приказы. Если вы скажете ему подчиниться, он подчинится. — В буквальном смысле, это самая ужасающая формулировка, которую ты мог бы придумать, — сказал Джереми. Он хотел разрядить обстановку, но Кевин только пожал плечами и сказал: — Ты поймешь, когда встретишься с ним. Джереми задумался, но что он мог сказать? Кевин просил его о помощи. Каким другом или «Троянцем» он был бы, если бы не мог помочь? — Я не могу обещать, что все решено, не поговорив со своими тренерами, но лично я согласен, — сказал он. — Я поговорю с ними обо всем сегодня вечером, когда все остальные разойдутся по домам. Может, ты не забудешь оставить мне свой новый номер, чтобы я мог сообщить тебе хорошие новости. Кевин улыбнулся, медленно и с удовольствием. Джереми в ответ крепко сжал его плечо и показал свой список. — Теперь, когда вы превзошли все мои ожидания, позвольте мне отплатить вам тем же. У меня есть сюрприз для вашей команды. Они направились обратно к «Лисам», которые безуспешно пытались сделать вид, что не наблюдали за этой парой все то время, пока их не было. Джереми снова остановился перед тренером Ваймаком и протянул ему планшет. — Наш состав, — сказал он, когда Ваймак развернул его и просмотрел. — Я знаю, что уже поздно доводить это до вашего сведения, но мы старались избежать как можно большей негативной реакции. — Негативная реакция? — спросила одна из Лисов. Ваймак передал список, чтобы она могла его увидеть. — Ваша жалость немного неуместна, — сказала она Джереми. — Скажите тренеру Риманну, что нам не нужны подачки. — Это не жалость, — возразил Джереми. — Мы делаем это для себя, а не для вас. Ваш успех в этом году заставил нас переосмыслить все, что касается нашей игры. Мы вторые, потому что талантливы, или потому что в нашем составе двадцать восемь человек? Достаточно ли мы хороши как личности, чтобы противостоять вам? Мы должны знать. Кевин выхватил листок у своего товарища по команде так быстро, что чуть не порвал его. Один из парней встал у него за плечом, чтобы посмотреть. Джереми не мог разглядеть его номер за Кевином, но ему это и не требовалось. Самый высокий мужчина из «Лис» был Бойд, защитник. Шансы на то, что Бойд станет его партнером на корте, казались довольно высокими, поэтому Джереми постарался как можно незаметнее оценить его. Большинство защитников, с которыми ему приходилось иметь дело, были коренастыми, натренированными обгонять нападающих и убирать их с дороги. Рост Бойда был редким испытанием, и при одной мысли об этом Джереми снова начинал ликовать. — Здесь всего девять имен, —наконец сказал Бойд для тех, кто не мог видеть. — Два вратаря, три защитника, два полузащитника, два нападающих, - согласился Джереми. — С этими цифрами вы зашли так далеко. Пришло время посмотреть, как бы у нас обстояли дела в такой ситуации. Я взволнован. Никто из нас никогда раньше не играл в полноценную игру. Черт возьми, большинство из нас больше даже не играют полноценные таймы. Нам и не нужно этого делать, потому что цифры всегда в нашу пользу. — И ты назвал меня сумасшедшим дураком, — сказал Кевин. — Ты проиграешь сегодня, если будешь так играть. Он сказал это так, словно это был общепринятый факт, и то, что Кевин так сильно верил в «Лисов», заставило Джереми улыбнуться так широко, что у него заболело лицо. — Может быть. А может и нет. В любом случае, это должно быть весело, верно? Я не могу вспомнить, когда в последний раз так предвкушал игру. Посмотрите на это. — он вытянул руки, как будто они могли каким-то образом увидеть, насколько неуверенно он себя чувствует от такого сильного предвкушения, бьющегося в груди. Он мог бы сказать что-то еще, но Бобби стояла в углу площадки и махала рукой, привлекая его внимание. Он опаздывал с возвращением на свою половину поля, поэтому ограничился тем, что просто сказал: — Давайте, «Лисы», и мы тоже сделаем это. Это были смелые слова, и он нисколько не сожалел о них, но когда Джереми, спотыкаясь, покинул площадку в середине второго тайма, у него закружилась голова от мысли, что ему следовало бы попросить «Лисов» о снисхождении. Он легонько постучал себя кулаком в перчатке по бедру, надеясь почувствовать что-то еще, кроме этого дезориентирующего онемения, и позволил тренеру Уайту отвести его к скамейке запасных. Большая часть троянской команды стояла плечом к плечу вдоль стены, достаточно далеко, чтобы не мешать судьям, но достаточно близко, чтобы наблюдать за зрелищем, разворачивающимся у них на глазах. Скамейка запасных была оставлена для игроков, которые были готовы пожертвовать собой, и Джереми никогда еще не был так рад сесть на нее. Он отыграл весь первый тайм, чтобы Набиль мог заменить Ананью. В этом тайме была его очередь выходить на замену. Он повозился со своим шлемом, но ему не хватило координации, чтобы расстегнуть ремни. Мгновение спустя Тони оказался перед ним, сменяя его, и Джереми со вздохом облегчения опустил руки на колени. — Как они все еще играют? — удивленно спросил он. Джереми не знал, было ли это уважение или добродушный ужас, стучавший у него в висках. В любом случае, он не мог оторвать взгляд от площадки достаточно долго, чтобы помочь Тони надеть перчатки. Ответ был очевиден: «Лисы» придерживались этого стиля игры много лет назад из-за отказа Ваймака выставлять большую команду. Потеря Сета Гордона в начале года была трагичной, но единственное, что изменило их игру — это то, как были распределены запасные. Тренер Ваймак, вероятно, подстроил весь их тренировочный режим под упорство, настраивал своих «Лисов» на то, чтобы они могли выстоять против всего, что на них обрушится. Все остальные команды сосредоточились на более коротких сменах, чтобы оправдать рост состава. «Лисам» было выгодно встретиться с «Троянцами» на их условиях: они играли в более чистую игру, чем «Троянцы» обычно видели от своих противников, используя тела и палки, когда это было необходимо, но только с достаточной силой, чтобы выиграть противостояние. Их сила и энергичность были лучше направлены на то, чтобы удерживать свои позиции на площадке, и когда «Троянцы» начали слабеть и спотыкаться, «Лисы» использовали эти резервы, чтобы обойти их. Джереми хотел посмотреть на них всех сразу, и он знал, что будет пересматривать эту игру в течение нескольких недель, чтобы увидеть все с разных сторон. — Тебе нужно размяться, — сказал тренер Лисински у него за спиной. — Я не знаю, смогу ли я снова встать, — сказал Джереми. — Я верю в тебя, — таков был ее несимпатичный ответ. Джереми застонал и позволил Тони поднять себя на ноги. Бобби подошла к нему, когда он потягивался и расхаживал взад-вперед, чтобы она могла продать ему воды. Джереми попытался отхлебнуть, не отрывая взгляда от игры, но все равно чуть не пропустил гол Нила Джостена. После этого «Лисы» вышли вперед за двадцать минут до конца игры. Они начали второй тайм с отставанием в три мяча при счете четыре-семь. Теперь их было десять против девяти у «USC». Джереми ковылял по корту позади остальной своей команды. Шейн Рид, как и ожидалось, был в конце линии. В первом тайме он был в воротах, а теперь угрюмо наблюдал, как Лейла забила более коротким концом клюшки. Джереми не мог вспомнить, когда в последний раз кто-то забивал больше пяти мячей в ворота Лейлы. Теперь она отказалась от шести, а у них оставалась еще почти половина тайма. — Они не смогут защитить ее, - сказал Шейн.места, на котором остановился Джереми, чтобы Джереми смог перевести дух от всех этих улыбок и похвал. — Легко быть лучшим, когда ты можешь решить любую проблему, с которой сталкиваешься. Мы действительно хотели увидеть, кем бы мы были, если бы у нас не было того, что поддерживало бы нас. — Это было самое веселое, что у меня было за последние месяцы, - сказал Джереми, — Но, если вы простите нас за то, что мы отвлеклись от вас, то это лишь потому, что мы совершенно выбиты из колеи. — Конечно, — сказал мужчина, послушно убирая микрофон от их лиц. — Спасибо, что заглянули поговорить с нами, и не забудьте немного отдохнуть. Мы все будем болеть за вас на следующей неделе. — Спасибо вам! — сказал Джереми и последовал за Шейном обратно в раздевалку. Душ настолько приятно подействовал на его ноющее тело, что он бы без зазрения совести, остался бы там на всю ночь, если бы тренеры не ждали от него объяснений. Джереми помахал Шейну на прощание, направляясь к выходу, а затем направился по боковому коридору туда, где были двери для тренеров. Лисински была тренером «Троянцев» по физподготовке, в то время как Уайт занимался нападением, а Хименес - защитой. Третья дверь была открыта, но в комнате никого не было, и Джереми обнаружил Хименеса сидящим за столом Риманна в последнем офисе. Они сказали троянцам, что пересмотрят игру в понедельник, но Джереми не удивился, увидев, что они уже просматривают свои заметки. — Тренер, тренер, —поприветствовал Джереми и сел, когда Риманн указал на него. Риманн положил блокнот поверх их работы: не для того, чтобы скрыть это от Джереми, но чтобы это не отвлекало ни одного из тренеров от того, какую бы потенциальную проблему Джереми ни навлек на них. Джереми сложил руки на коленях и переплел большие пальцы, пытаясь сообразить, с чего начать. «Сначала», сказал он себе и расправил плечи. — Я хочу попросить вас об огромном одолжении. *** Чтобы правильно начать субботний день, нужно как можно раньше выйти из дома. Много лет назад Джереми понял, что никогда не проснется первым, но у него была тихая теория, что Уильям Хантер никогда не спит. Возможно, его родители заплатили дворецкому, чтобы тот бодрствовал четыре часа в сутки. В любом случае, он не удивился, когда в пять утра проскользнул на кухню и обнаружил, что для него уже приготовлена полная дорожная кружка. Джереми скорчил гримасу Уильяму, который знал, что лучше не принимать это на свой счет, и отхлебнул из своей кружки. — Рановато даже для тебя, — сказал Уильям, не объяснив, откуда он узнал, что Джереми уже встал. — Много дел, — уклончиво ответил Джереми. — Мне нужно что-нибудь узнать, прежде чем я уйду? — Ужин назначен на семь. Учитывая, что Брайсон вчера вечером приехал в город на сбор средств, ждут твоего появления. Джереми поморщился. — Это было в эти выходные? Спокойный взгляд Уильяма был слишком понимающим, чтобы вызвать сочувствие. Джереми нервно провел рукой по волосам и отвернулся. Он потратил годы, на выражение протестов, касательно подобных мероприятий, поскольку не имел абсолютно никакого отношения к отцу своего отчима, но его мать отказывалась сдвинуться с места. Если конгрессмену нужна была идеальная семья для фотосессии, семья Нокс была обязана нарядиться и лучезарно улыбаться перед огромным количеством камер. — Да, я знаю, мне следовало лучше следить за этим. Но мне действительно нужно уладить кое-какие дела этим утром, так что, если они спросят, куда я ходил... — Я сообщу мистеру Уилширу, что ты вернешься к шести, — закончил за него Уильям. — А до тех пор постарайся повеселиться. — Что бы я без вас делал? — А что бы делал любой из вас? —чопорно спросил Уильям, возвращаясь к своей утренней газете. Джереми, зная, что Брайсон дома, выскользнул через боковую дверь. Комната его старшего брата находилась прямо над фойе, и Брайсон провел большую часть года в Йеле по восточному времени. Была большая вероятность, что он уже проснулся, и было больше шансов, что Уильям уже проснулся из-за его присутствия. Джереми предпочел бы уйти без ключей, чем рисковать конфронтацией в такую рань. Он был слишком уставшим и раздраженным, чтобы подвергать себя такому испытанию. Он вышел из района, прежде чем вызвать такси. Его обещали подвезти в течение десяти минут, и Джереми стоял на обочине, потягивая кофе, пока ждал. Он посмотрел на часы своего телефона, решив, что для восточного побережья, вероятно, еще достаточно рано, и если он позвонит сейчас, это будет сочтено невежливым, и вместо этого принялся за долгий разговор со своим водителем. Кофейня рядом с домом Лайлы и Кэт открывалась только в шесть, поэтому Джереми выбрал кафе к востоку от кампуса, двери которого открывались в половине пятого. Несмотря на поздний час и время суток, там уже было четыре человека: один в дальнем углу что-то печатал на ноутбуке, пара изучала карту, обсуждая изменения в маршруте на выходные в Лос-Анджелесе, и потрепанный мужчина за стойкой, спрашивающий, не может ли он, пожалуйста, просто выпить чашку горячей воды. Джереми вежливо держался на расстоянии, пока мужчина не отошел к своему столику у дальней стены. По дороге он выпил весь свой кофе, — Двойной эспрессо, и я хотел бы Саундвейв, — заказал он и купил завтрак, подняв с пола подарочную карту. Чек был спрятан в его бумажнике на молнии, чтобы он мог подшить его позже; всегда лучше иметь при себе документы, когда имеешь дело с бухгалтером его матери. Пока готовился эспрессо и разогревался сэндвич, Джереми отнес подарочную карту посетителю, который пришел раньше него. — Привет, доброе утро, — сказал он, подойдя ближе. — Извините за беспокойство, но, по-моему, вы уронили это там? Я увидел это на полу. — Да, - сказал мужчина, немедленно протягивая руку. — Спасибо. Даже не заметил. — Нет проблем, — сказал Джереми и вернулся, чтобы забрать свои вещи. Другой мужчина подождал, пока Джереми заберет еду и напитки с лотка для раздачи, прежде чем подойти к кассиру и попросить его проверить баланс на его новой карточке. Джереми спрятал улыбку за теплым круассаном и уставился в свой телефон, мысленно желая, чтобы часы шли быстрее. Он вернулся к кассе за газетой и бутылкой воды и немного пожалел, что у него не хватило смелости взять ключи. У него был ключ от дома Лайлы и Кэт, так что он мог прокрасться внутрь и занять свое обычное место на диване, чтобы вздремнуть до более спокойного часа. В семь он рискнул послать Лайле простое: «— Проснулась?» Он, честно говоря, не ожидал ответа, но через минуту получил: « — Как определить, что ты проснулась?» — в качестве ответа. «— Я ушел без ключей», — отправил он ей. «— Достаточно ли ты проснулась, чтобы открыть дверь через 30 минут?» «— Хорошо, что ты мне нравишься», — сказала она, и Джереми понял, что это следует воспринимать как согласие. Он бросил бутылку в мусорное ведро, а газету — в корзину, где любой мог порыться после него. Он в последний раз прошел мимо кассы, чтобы купить фунт фасоли. В пакете едва хватало места для его пустой кружки, поэтому Джереми втиснул ее туда и отправился к соседке Кэт и Лайлы, которая пригласила его домой. Много лет назад этот квартал был переоборудован под студенческие квартиры, и в большинстве домов могли разместиться от семи до двенадцати студентов. Дом Лайлы был единственным нетронутым, поскольку изначально он использовался арендодателем и его командой как офис на месте. Когда ее дядя выкупил большинство домов в окрестностях, он сдал их ей в аренду по смехотворно низкой цене. Джиллиан, единственный дилер команды, работающий на пятом курсе, последние несколько лет снимала в аренду третью спальню, но она привыкла, что Джереми приезжает к ней на выходные. Кроме того, Лайла спала как убитая в комнате, самой дальней от входной двери, так что Джереми знал, что не побеспокоит ее, придя так рано. Но он нашел Лайлу в гостиной, свернувшейся калачиком в своем кресле из папасана. Джереми положил фасоль так, чтобы она могла видеть смесь, и опустился на ближайшую к ней диванную подушку. — Привет, — сказал он. — Ты вообще спала? — Несколько часов, — ответила девушка, вяло пожав плечами. —Ты? — Немного, — согласился он. Джереми подождал, не заговорит ли она о вчерашней игре, но минуты тянулись в непринужденном молчании. Джереми взглянул на часы на своем телефоне и спросил: — Не слишком ли сейчас рано кому-то звонить? Я имею в виду, на восточном побережье. — Кевин? — догадалась она. — Нет, — ответил Джереми. Он не стал уточнять, что звонил Кевину прошлой ночью, встретив его прямо перед посадкой «Лисов» на самолет обратно в Южную Каролину, чтобы сообщить ему хорошие новости. Этим утром Джереми проснулся от череды текстовых сообщений, которые никак не помогли ему почувствовать себя лучше. Из всех разрозненных идей Кевина складывалась картина, и, хотя Джереми еще не мог понять, в чем дело, он остался при своей тревожной уверенности в том, что «Троянцы» поступили правильно, рискнув включить в свой состав «Ворона». — Эй, Лайла, — сказал он. — Мне нужна твоя помощь кое в чем. — Конечно, — сказала она. Вместо того, чтобы ответить, Джереми нашел единственный неиспользуемый номер в списке контактов и набрал его. Был шанс, что никто не ответит, учитывая время и неизвестный номер, но трубку подняли как раз перед тем, как она переключилась на голосовую почту. Незнакомый голос с акцентом ответил нейтральным: — Да? — Жан Моро? - спросил Джереми. — Джереми Нокс. Жан тут же повесил трубку. Джереми посмотрел на мигающий таймер на своем телефоне, невольно развеселившись. Лайла приподнялась на одной руке, чтобы посмотреть на него, и внезапно стала выглядеть очень проснувшейся. Джереми скорчил гримасу извинения за то, что не потратил и двух секунд на объяснения, и снова позвонил Жану. На этот раз Жан дождался только трех гудков, и он ответил тем же — Да? — Извини за это, — сказал Джереми. — Я тут кое-что перепутал и, кажется, нажал не на ту кнопку. Это Джереми Нокс из Университета Южной Калифорнии. Кевин дал мне твой номер вчера вечером после игры. У тебя найдется минутка поговорить? Воцарившееся молчание было таким глубоким, что Джереми пришлось проверить, есть ли еще связь. Наконец Жан сказал: — Мне нужно несколько минут. — Конечно, конечно, — согласился Джереми. — Я свободен весь день, просто перезвони в любое время. На этот раз Жан повесил трубку, и Джереми смог полностью переключить свое внимание на Лайлу. — Мы подпишем контракт с Жаном на следующий год, — сказал он. — Этот Жан? — спросила она, указывая на свою обнаженную скулу. — Ты же не серьезно. Он лучший защитник «Воронов». Они сделают все возможное, чтобы удержать его. — Нет, они этого не сделают, —сказал Джереми. — Скорее, они не смогут. Он заколебался, раздумывая, как много ему позволено сказать. Он объяснил Риманну и Хименесу, почему Жан нужен, и они договорились, что не расскажут никому, кроме остальных сотрудников «Троянцев», состоящих из семи человек. Джереми не стал бы ничего рассказывать команде, Жан не хотел бы, чтобы они знали, но Лайла и Кэт были другими. Они были его лучшими друзьями, и с каждым сообщением Кевина у него возникало ощущение, что у него все бушует в голове, и он отчаянно нуждался в поддержке. — Они обе спят, — сказала Лейла, когда поняла, что он тянет время. — Здесь только мы. Джереми все равно придвинулся немного ближе. — Он слишком травмирован, чтобы закончить сезон. Кевин назвал это дедовщиной, но сегодня утром он сказал, что Жан не выйдет на корт до конца июня. — Лейла опустила взгляд на свои руки, мысленно подсчитывая недели, прошедшие с момента исчезновения Жана, и Джереми кивнул, когда ее глаза тревожно сузились.–Предположительно, Эдгар Аллан пытается замять это дело, переведя его в другое место, а это значит, что он наш, если мы сможем убедить его приехать. А пока он скрывается в Южной Каролине вместе с Кевином. — На прошлой неделе ты вдохновил Кевина на раскрытие правды? — спросила Лайла.но, похоже, это не помогло. — Интересно, — Джереми нервно пошевелил левой рукой. — Я спросил его, что он имел в виду, но он не ответил. Лайла, ты когда-нибудь чувствовала, что как будто ты делаешь выбор, от которого не сможешь отказаться? Но даже зная, что все может пойти наперекосяк, ты бы каждый раз делала этот выбор? — Каждое утро. Я просыпаюсь и решаю быть твоим другом, — сухо сказала она. Лайла выбралась из кресла-качалки и схватила с кофейного столика кофейные зерна. — Да ладно тебе. Для этого разговора понадобится больше кофеина.