Мастер жить эту жизнь

«Он такой же оболтус, как и её сестра!»

— Где сейчас ребёнок? — спустя секунды тишины спросил глава клана. — Мы его сразу достали. Пытаемся что-нибудь спросить, но он не прекращает плакать, — оправдывался заклинатель. — В коробе был морозный камень? Он, должно быть, жутко замёрз! — всплеснула руками госпожа Фухуа. — Его надо немедленно отогреть, чтобы он не заболел. — Ты права. Показывай, где он, — велел Фухуа Канг и быстрым шагом направился вслед за заклинателем. Мейли, сгорая от любопытства, увязалась за отцом. Глава ордена не стал запрещать. Может быть, в присутствии ровесника малыш успокоится скорее. Пункт поставок находился на возвышенности, вблизи Шенгу, и представлял собой длинное бамбуковое строение, разделённое на несколько секторов: отдел осмотра и хранения летающих повозок, отдел погрузки товаров, отдел взлёта и посадки. Последний отдел специально построили с выдвижной крышей, чтобы тропа, по которой повозки разгонялись для взлёта, в любую погоду оставалась сухой. Глава клана распахнул ворота и вошёл в первую комнату пункта — отдел хранения. Перед ним предстала такая картина: двое заклинателей в растерянности стоят возле мальчика, который заливается слезами. Многие из патрульных были молодыми неженатыми парнями, поэтому науку успокоения детей им ещё только предстояло постичь. Фухуа Канг присел на колени перед ребёнком и завернул его в одеяло. Мальчик отшатнулся от грузного мужчины, который так неожиданно приблизился к нему, но, видя на лице незнакомца сочувственную улыбку, задумался и перестал плакать. — Так теплее? — поинтересовался Фухуа Канг. — Мгм, — пробормотал юный заклинатель синими губами. Путь от Юньмэна до Шенгу на летающей повозке занимал около суток. Счастье, что малыш отделался лишь обморожением. — Меня зовут Фухуа Канг. Это моя дочь Мейли. А тебя как звать, молодой господин? — представился глава ордена, подмигнув мальчику. — Вэй Усянь, — ответил юноша, сильнее кутаясь в одеяло. — Хм, — ненадолго задумался Фухуа Канг, смотря на выглядывающие воротничок и подол фиолетовой формы: «Кажется, единственного сына главы ордена Цзян зовут иначе. Может, это ребёнок одного из заклинателей? Но как он тогда попал на территорию Пристани Лотоса?». — Молодой господин, знаешь ли ты главу ордена Юньмэн Цзян, Цзян Фэнмяна? — задал ещё один наводящий вопрос Фухуа Канг. — Да. Это мой дядя, — шмыгнул носом Вэй Усянь. Вот всё и прояснилось. — Отлично, — облегчённо выдохнул Фухуа Канг. — Я немедленно напишу письмо твоему дяде о том, что ты у нас. Твоя семья поди очень волнуется. Пока мы будем ждать ответа из Пристани Лотоса, приглашаю тебя стать гостем Процветающей Долины. На приглашение главы клана мальчик ответил такой лучезарной улыбкой, что казалось, в помещении зажглось маленькое солнце. Мейли, осмелев, подскочила к гостю, шустро отвесила поклон и протараторила: — А я приглашаю тебя отобедать с нами. Наверное, ты ужасно долго сидел в этой коробке. — Премного благодарен, — Вэй Усянь тоже поклонился, стараясь показать хорошие манеры. Всё же сейчас он, можно сказать, представляет орден Юньмэн Цзян в чужих землях. Компания отправилась назад, в Персиковый Лес. За воротами пункта взору Вэй Усяня предстало широкое поле, разделённое тропинкой, с обеих сторон которой в земле трудились заклинатели и местные жители. Сезон посадки был в самом разгаре. Вдалеке виднелись розовые верхушки Шенгу, но аромат персиковых цветов доносился и сюда. Солнце заботливо припекало макушки путников. Глава ордена нёс ослабевшего Вэй Усяня на руках. Сначала мальчик сидел смирно, но вскоре начал вертеть головой по сторонам. Вэй Усянь разглядывал проплывающие мимо тенистые заросли ягодных кустов, серебряные журчащие ручейки, весело шумящие молодой листвой деревья. Ему казалось, что у каждого листика здесь есть душа, что каждый цветок наблюдает за ним, покачивая пёстрой головкой в такт собственным мыслям. — В этом году здесь посадим картошку и свеклу, а с этой стороны томаты и огурцы, — забалтывала гостя Мейли. — Ой, а тут собираются сажать ежевику! Добрый день! — крикнула она работающим людям. Те, увидев молодую госпожу, радушно помахали в ответ. — В Процветающей Долине очень красиво, госпожа, — постарался произнести Вэй Усянь как можно официальнее. — Зови меня по имени. Мы же ровесники. И общайся со мной просто, как с товарищем. Уж я то не стану упрекать тебя за незнание десяти тысяч правил хорошего поведения, — усмехнулась девочка, с дрожжью вспомнив книгу своей сестры, которая так и называлась «Десять тысяч правил, как вести себя в обществе». Персиковый Лес приветливо накрыл их пушистыми розовыми ладошками. Вэй Усяню показалось, что он незаметно отключился, попав в царство снов. Гость из Юньмэна заворожённо разглядывал «небо» из воздушных персиковых цветов, сквозь нежные чешуйки которых пробивались лучи. Внезапно с ветки одного дерева на Вэй Усяня сверкнула пара глазок-бусинок, а зелёное тельце, появившись из ниоткуда, юркнуло в гущу лепестков. — Это кто?! — вскрикнул мальчик, чуть не свалившись с рук главы ордена. Фухуа Канг успел подхватить подпрыгнувшего ребёнка и, снова завернув Вэй Усяня в одеяло, ответил: — Это Тао — один из духов Персикового Леса. — Дух? То есть нечисть? — шёпотом протянул Вэй Усянь, боязливо поглядывая на ветку. — Это грубое обращение, — поправил глава ордена Шенгу Фухуа. — Нечистью можно назвать монстров, призраков и других существ, которые хотят навредить человеку. Духи Процветающей Долины не нападают на людей, если их не злить. Это дети самой природы и многие из них — наши хорошие друзья. — Если чуть позже тебе станет лучше, можем вместе погулять по округе. Я познакомлю тебя с парочкой очень приятных духов, — Мейли не упустила возможности позвать на прогулку нового знакомого. Вэй Усянь отвёл в сторону беспокойный взгляд и сглотнул, всё ещё находясь под впечатлением от увиденного и услышанного. Госпожа Фухуа встретила их на пороге. По её велению глава ордена занёс Вэй Усяня в гостевую и усадил на большую подушку, расшитую перламутровыми нитями. В этой же комнате за столом для чайных церемоний уткнулась в очередную книгу Шу, уже вернувшаяся из своего «укрытия». Когда процесс её чтения нарушила толпа галдящих родственников, она бросила равнодушный взгляд в их сторону. — Молодой господин, сейчас тебя нужно осмотреть. Пожалуйста, посиди смирно и будь послушным, — строго проговорила Чанчунь, после чего Вэй Усянь замер, сделавшись самой покорной статуей в мире. Чанчунь, опустившись на соседнюю подушку, начала аккуратно снимать промокшую одежду с Вэй Усяня. Недовольно заправив вылезшие из пучка чёрные пряди за уши, Шу встала, собираясь найти более уединённое место для чтения. — А-Шу, принеси теплую воду и полотенца. А-Ли, сходи в комнату брата и принеси сухую одежду, — командным тоном произнесла хозяйка дома, который ясно дал понять её дочерям, что лучше как можно скорее выполнить матушкины просьбы. Фухуа Канг, стоя в дверном проёме, дождался завершения осмотра и спросил: — Роза моя, мне послать за лекарем или сама справишься? — Сама. Молодой господин легко отделался, — фыркнула Чанчунь. — Ты узнал, кто наш неожиданный гость? — Глава ордена Юньмэн Цзян — его дядя. Я сейчас же отправлю в Пристань Лотоса письмо, — после этих слов Фухуа Канг ушёл в свой кабинет. Всё время осмотра взгляд Вэй Усяня был прикован к госпоже Фухуа. Перед ним предстал, наверное, самый красивый человек, которого он видел в своей ещё совсем короткой жизни. На округлом лице блестели двумя аметистами глаза в обрамлении густых ресниц, линии тонкого носа плавно переходили в пшеничные брови, сжатые от сосредоточенности губы походили на лепестки малиновой чайной розы. Каждое прикосновение Чанчунь заботливо отдавало в тело мальчика капельки тепла. Даже после 30 лет госпожа Фухуа продолжала по праву называться самой красивой заклинательницей Процветающей Долины. Самым красивым заклинателем считался, как ни странно, её сын — Фухуа Джен. Госпожа Фухуа, обратив внимание на пристально наблюдающую за ней пару голубых глаз, мягко спросила: — Молодой господин, почему ты залез в летающую повозку? — Я захотел прокатиться, — честно рассказал Вэй Усянь. — Разве родители тебя не учили, что детям опасно «кататься» в летающей повозке? — покачала головой Чанчунь. — У меня нет родителей. Пару месяцев назад дядя Цзян взял меня к себе, — обыденно сказал Вэй Усянь. Госпожа Фухуа на миг замерла, не ожидав такого ответа, но расспрашивать дальше не стала. Вскоре переодетый и согревшийся Вэй Усянь уже сидел за обеденным столом в окружении домочадцев Персикового Леса. Перед ним стояли тарелка овощного рагу, несколько хрустящих закусок и поднос с дымящимися булочками маньтоу. Перед началом трапезы семья дружно принесла благодарность богине Нюйве. Вэй Усянь старался соблюдать все традиции тепло принявших его людей и вести себя максимально тихо. Однако маска идеально воспитанного юноши начала трескаться, когда в его тарелку стали прилетать тушёные горошины. Мальчик поднял взгляд и посмотрел на сидящую напротив Мейли, которая как ни в чём не бывало ковырялась в рагу. Но лисья улыбка, недостаточно скрытая маленькой ладошкой, выдавала хитрую проныру с потрохами. Стоило Вэй Усяню отвернуться, как к его моркови и капусте прибавилась ещё пара прилетевших горошин. Мальчик усердно терпел до шестой горошины, а затем, раззадоренный игрой, щелчком пальцев зашпульнул зелёный шарик назад, к адресанту. Мейли успела заслониться стаканом и мелкий снаряд, отскочив от керамической стенки, улетел прямо в лоб Шу. Столь бесцеремонно потревоженная молодая госпожа аж подпрыгнула от возмущения, проделав испепеляющим взглядом дыру сначала в сестре, а потом в Вэй Усяне. Глава ордена, наблюдающий за проделками детей, не выдержал и прыснул со смеху, за что сразу получил от госпожи Фухуа в бок локтем. Эта семья казалась Вэй Усяню очень весёлой. В Пристани Лотоса супруга главы ордена, госпожа Юй Цзыюань никому не позволяла озорничать за столом, контролируя порядок с особой суровостью. Поэтому все приёмы пищи семьи Цзян тянулись под аккомпанемент светских разговоров взрослых или же совсем в траурном молчании. После обеда Вэй Усянь почувствовал себя намного лучше, но усталость от длительного путешествия в скукоженном положении дала о себе знать. Госпожа Фухуа отправила гостя отдыхать в комнату старшего сына. — Как проснёшься, отведу тебя к водопаду Шаньяо, — торжественно заявила Мейли, провожая Вэй Усяня на второй этаж. — К духам? — в голосе юноши звучало сомнение на счёт этой затеи. Всё-таки в заклинательском мире подобных существ по большей части усмиряли или уничтожали, если призраки не поддавались уговорам. Природные духи, охраняющие какую-либо местность, встречались крайне редко. — Да. Там можно встретить водных духов, — ответила Мейли и, заметив, как напряглись черты лица мальчика, ободряюще похлопала его по плечу. — Бояться, правда, не стоит. Они очень любят играть в воде, а ещё могут принести тебе со дна красивые ракушки. — Мей-Мей! — сзади их окликнул серьёзный голос, принадлежащий явно ребёнку. Вэй Усянь обернулся к источнику зова и увидел, как к ним приближается Шу. Её способность быстро передвигаться с настолько выпрямленной спиной искренне восхитила юношу. — Ты отвратительно вела себя во время обеда. Заклинатели ордена Шенгу Фухуа и жители Процветающей Долины прилагают непомерные силы к выращиванию столь качественных продуктов на протяжении всего года. Тебе следует относиться с особым почтением к плодам наших общих стараний! — отчитала сестру юная заклинательница. Каждое слово Шу ледяной глыбой обрушивалось на голову Вэй Усяня. Он понимал: претензии направлены в его сторону тоже, и виновато опустил взгляд, собираясь принести извинения. Мейли спокойно дождалась, когда у сестры иссякнет словарный поток, а затем стремительно сделала шаг вперёд и потрепала Шу по голове, отчего длинные прямые волосы мгновенно наэлектризовались. Довольно хихикнув, маленькая хулиганка заключила плюющуюся во все стороны ядом змейку в крепкие объятия. — Роза моя, ну к чему эта серьёзность? Тебе 11 или 111 лет? — пародируя отца, протянула Мейли. — Я просто хотела развеселить Вэй Ина. К стати, приглашаю тебя присоединиться к нам… Пока Мейли ласковым тоном задабривала проснувшийся вулкан, Шу не оставляла попыток высвободиться из крепкой хватки, стараясь сохранить остатки достоинства перед гостем. Но, увидев покрасневшие щёки Вэй Усяня, который всеми силами старался не рассмеяться в голос, поняла, что держать лицо тут не перед кем. Он такой же оболтус, как и её сестра! Уровень возмущения маленькой госпожи достиг критической точки, и она, укусив Мейли за палец, резко отскочила от них обоих. — Вы...вы, — злобно пропыхтела Шу. — Вы просто возмутительны! — и поспешно удалилась в свои покои, хлопнув дверью. — Я зайду за тобой! — крикнула ей вслед Мейли. — Не пугайся моей сестрички. Она только с виду такая колючая. А вообще тоже очень любит играть! Среди нас с братом Шу — чемпион по ловле ящериц, — гордо заявила она. Хотя Вэй Усянь так и не смог представить, как Шу со своей идеальной осанкой ловко хватает ящерку за хвост и победно поднимает её из высокой травы. Комната старшего брата Мейли и Шу была совсем небольшой. Через круглое окно старались пробиться лучи приближающегося вечера, которые окрашивали плотно задвинутые белые занавески в медовый цвет. Перед окном стоял бамбуковый стол. На нём ровной стопкой в ожидании возвращения молодого хозяина лежали рисунки. Вэй Усянь, оставшись в покоях один, с любопытством взглянул на верхнее изображение. Это был автопортрет Джена. Невесомые мазки тонкой кисти изображали на бумаге зеленоглазого юношу, который стоял в полуобороте и с улыбкой оглядывался на Вэй Усяня. Джен был облачён не в изумрудные одежды, как все члены ордена Шенгу Фухуа, а в белоснежный ханьфу. Сквозь пряди распущенных каштановых волос через лоб юноши шла лента, длинные концы которой переплетались на ветру. Вэй Усянь сдержал порыв посмотреть остальные рисунки, разулся и взобрался на постель, завернувшись гусеницей в одеяло. За последние двое суток он, наверное, испытал все эмоции, на которые только был способен человек. Однако его глупый поступок прокатиться на летающей повозке обернулся таким потрясающим приключением. Даже если госпожа Юй нещадно выпорет его, Вэй Усянь точно не будет ни о чём жалеть. С этими мыслями мальчик заснул. Около четырёх утра раздался стук в дверь. Вэй Усянь приоткрыл один глаз. На улице было ещё темно. Стук повторился и мальчик, соскользнув с постели вместе с одеялом, поплёлся встречать ранних посетителей. Это оказалась Мейли в сопровождении маленькой тени за спиной — Шу. Мейли протянула Вэй Усяню такой же зелёный плащ, как и тот, что покоился на её плечах, и тихо сказала: — Пора смотреть на водопад. — Обязательно туда идти так рано? — удивился юноша, потерая кулачком сонные глаза. — Скоро сам всё увидишь. Идём, — поторопила Мейли и направилась вместе с сестрой дальше по тёмному коридору. Не отставая от новых друзей, Вэй Усянь поспешил накинуть плащ. К водопаду Шаньяо они пошли через поляну, усыпанную разноцветными колокольчиками азалии. Над бутонами кружили прозрачные светящиеся тельца размером с бабочку, тонкими усиками поглаживая жёлтые сердцевинки. Это были цветочные ночные духи или, как их называли в Процветающей Долине — Эсо. Дети быстро прошли по тропинке, стараясь не потревожить покой столь нежных существ. Обогнув холм, они оказались в бамбуковой роще. Вэй Усянь старался не потерять из виду своих спутниц, но всё время замирал, оглядываясь. Ночью эта местность казалась ещё более оживлённой. Среди высоких зелёных стеблей то и дело мелькали тени, со всех сторон слышались шорохи, тихие завывания и даже шёпот. Юноша уже давно дал бы волю панике, если бы Шу и Мейли не реагировали на происходящее совершенно спокойно, продолжая идти вперёд. Вскоре послышался шум воды, а затем показался водопад, высотой примерно в двенадцать метров. Водная масса ниспадала на гладь круглого озера, по краям которого покачивались на волнах белые лотосы. Девочки спрятались за парой валунов и устремили взгляд на озеро, ожидая чего-то. Вэй Усянь последовал их примеру, всё ещё ничего не понимая, но, так как Шу и Мейли сохраняли молчание, тоже не решался подавать голос. Тем временем с востока по земле уже растекался солнечный свет. Стоило первым лучам опуститься на воду, как в окружении брызг яркой вспышкой возник силуэт, настолько ослепительный, что было почти невозможно смотреть. Фигура девушки подняла «руки» к небу, словно потягивалась после сна, а затем, звонко хихикнув, превратилась в светящийся шар и устремилась ввысь, исчезнув без следа. — Шенгу Тайян проснулась, солнечный дух долины, — со вздохом восхищения объяснила Шу. Юноша утратил способность что-либо ответить от столь волшебного и прекрасного момента, который ему посчастливилось увидеть. Вся Процветающая Долина являла собой невообразимо чудесный мир, в существование которого он бы никогда не поверил, если б ему кто-то рассказал. Но Вэй Усянь собственными глазами узрел всё великолепие этого места! Наверное, залезть в тот короб было лучшей идеей. На письмо Фухуа Канга ответ пришёл незамедлительно, но не от главы ордена Юньмэн Цзян, а от его супруги Юй Цзыюань. В результате переписка между Процветающей Долиной и Пристанью Лотоса выглядела следующим образом: «Главе ордена Юньмэн Цзян, Цзян Фэнмяну от главы ордена Шенгу Фухуа, Фухуа Канга. Почтеннейший глава ордена Юньмэн Цзян, спешу сообщить, что ваш племянник Вэй Усянь сейчас гостит в Процветающей Долине. Молодой господин по случайности прибыл в нашу резиденцию с возвратившимся из Пристани Лотоса патрулём. Прошу вас не волноваться, Вэй Усянь пребывает в полном здравии. Сообщите мне, пожалуйста, когда вы сможете прислать за молодым господином сопровождающих? Если же у вас возникнут трудности с организацией путешествия, я лично смогу сопроводить вашего племянника». «Главе ордена Шенгу Фухуа, Фухуа Кангу от госпожи Юй Цзыюань. Глава ордена Цзян Фэнмян сейчас в отъезде. Будем признательны, если достопочтенный глава ордена Фухуа Канг сможет сопроводить этого мальчишку в Пристань Лотоса. Приносим свои извинения за доставленные неудобства и выражаем благодарность». Новость о том, что Вэй Усянь вернётся домой так скоро, немного опечалила подружившихся детей. Мейли упросила отца взять её тоже, чему мальчик очень обрадовался. Шу ничем не показывала своего истинного отношения к отъезду нового знакомого. Однако при прощании, когда молодая госпожа отвесила Вэй Усяню низкий поклон, на её лице уже не было прежней чёрствости.