Мастер жить эту жизнь

«Глупые люди есть везде, даже в обители заклятых праведников»

— Сегодня у нас с Шу-Шу первая живопись. Надеюсь, учительница не будет многого от меня ждать. Курица и то лучше рисует, — протянула Мейли, шагая рядом с сестрой и соседкой по широкой тропинке меж кустарников сирени. С севера на Облачные Глубины надвигалось темно-серое полотно туч, предрекая скорую грозу. — Учительница оценит твои старания, если действительно будешь стараться, — Шу легонько хлопнула веером по макушке сестры, всё время посматривая на Роу. Рассказы о том, как Вэнь Роу «неподобающе» и даже «чудоковато» ведёт себя на занятиях по живописи, отличались друг от друга остротой сюжета и ярким описанием сумашествия главной героини. Разумеется, многое из этого было приукрашено сплетницами школы. Но чем быстрее время приближало их к злосчастному уроку, тем Шу сильнее переживала за подругу. Дыма без огня не бывает, а значит, с Роу правда что-то может происходить, когда её пальцы касаются кистей и красок. Шу считала неприличным напрямую расспрашивать об этом Роу и скрыто разглядывала лицо заклинательницы, ища на нём признаки волнения. Роу, давно чувствуя, как за ней наблюдают, вдруг остановилась и в упор посмотрела на подругу спокойными тёмными глазами. Шу не стушевалась и наконец-то решилась сказать: — Вэнь Роу, если… тебе понадобится помощь с картиной, я помогу. Роу склонила голову набок, отчего угольные кудри, собранные в высокий хвост, соскользнули с угловатых плеч, и тихо выдохнула: — Не бери в голову. В светлой ученической комнате за столиками уже собралась большая половина учениц. Перед каждой лежали принадлежности для рисования: лист бумаги, пара кистей из заячьей шерсти, дощечки для смешивания цветов и шесть раковин-пиалочек с чёрной, красной, белой, синей, жёлтой и зелёной красками. Когда по центральному проходу комнаты прошествовала Вэнь Роу, к ней стали прилипать любопытные взгляды заклинательниц. Все пребывали в пылком ожидании, что на этот раз она выкинет. Ещё один вопрос, подергивающий рябью гладь просветлённых умов адептов Облачных Глубин: Насколько быстро закончится дружба Шу и Роу, когда первая поймёт, что у её приятельницы не все дома? Вэнь Роу села на своё место, оставаясь глухой к жужжащему рою сплетниц. Шу разместилась сразу за ней с настроем воина, готового прикрывать тыл товарища. Её категорически возмущало поведение заклинательниц Облачных Глубин, которые так бесстыже, в открытую, нарушали правила послушания своего же ордена: «Что им сделала Вэнь Роу?! Правилами Гусу Лань запрещается злословить и сплетничать! Мало того, что позорят свой орден, так ещё и говорят свои мерзости почти ей в лицо». Сплетников действительно не заботило, услышит их насмешки Вэнь Роу или нет. От всего этого балагана у Шу задергался глаз. Ей захотелось увести отсюда Роу. Мейли сидела по левую сторону от соседки и скучающе вертела в пальцах тонкую бамбуковую кисть. «Глупые люди есть везде, даже в обители заклятых праведников», — заклинательница не испытывала иллюзий по поводу того, что в Гусу Лань все поголовно святые, и, оценивая общественные настроения, готовилась к конфликту. В комнату вошла молодая учительница, которая, дойдя до своего стола, развернулась к ученицам. Когда она заметила Вэнь Роу, её узкие глазки на миг туго распахнулись. — Приветствую новых учениц Облачных Глубин. Я учительница Дандан. Живопись — возвышенное исскуство с многовековой историей. Законы изображения красоты окружающего мира составляли величайшие мастера, — с демонстративным самолюбованием произнесла женщина. — Баловство в живописи сродни гусенице на лепестке розы. Оно насмехается над красотой, пожирает её. Волна шёпотков снова пролетела по классу, но учительница Дандан никак не приструнила распустившихся заклинательниц. — Сегодня пишем картину с птицей на ветке. Постарайтесь изобразить ветку так, чтобы было видно, какое это дерево. Птица тоже должна быть существующего вида. Приступайте, — закончив объяснять задание, учительница присела за стол, на котором стоял в ожидании маленький глиняный чайник, и медленно наполнила дымящейся жидкостью свою чашу. Заклинательницы склонились над бумагой и принялись разводить на дощечках краски, получая нужные оттенки. На рисовые полотна плавно ложились водянистые мазки, с каждым движением кистей появлялись пёстрые художественные композиции. Мейли вытерла вспотевший от усердия лоб, оставляя на коже синее пятно, и оценивающе уставилась на своё творение. Клюв её куропатки походил на клюв гуся, а лапы получились длинными, как у болотного луня. Веточка клёна под конец творческого процесса вовсе стала поленом. Девушка улыбнулась, представив, как взорвётся в бранных комментариях учительница Дандан, когда увидит её рисунок. Но очередь до неё так и не дошла. По прошествии часа учительница стала вызывать к себе по ученику и вслух оценивать его работу в назидание другим адептам. В первой пятёрке Дандан похвалила лишь картину Лань Айминь, признав её «почти идеальной». Настала очередь Шу. Заклинательница вышла вперёд, развернулась к ученикам и показала свой рисунок. На ветку цветущего персика живописно приземлялся красноклювый фаэтон. Линии рисунка получились очень тонкими, благодаря чему удалось передать всю хрупкость маленькой птички. Дандан осталась довольна стараниями Шу и заключила, что эта картина является «идеальной без почти». По умиротворённому лицу Лань Айминь пошла трещинка. — Вэнь Роу, подойди ко мне. Комнату поглотила тишина, все ученики приготовили свои глаза и уши. Вэнь Роу, сохраняя внешнее равнодушие, выполнила просьбу учительницы. — В прошлый раз я настоятельно рекомендовала тебе прекратить чудить на моих занятиях. Покажи классу, что ты сегодня нарисовала, — с долью раздражения проговорила Дандан и вперила свои «щелочки» в рисунок. Подобно клубку змей девушки завертелись и «зашипели», рассматривая очередную работу «помешанного разума Вэнь Роу». Творение подруги оставило Шу и Мейли без дара речи. Они готовились к разным поворотам сюжета, но никак не к тому, что проблема будет заключаться в самой картине. Роу нарисовала фиолетовую птицу с жёлтыми полосками и красным клювом, которая сидела на розовой ветке и смотрела в зелёное небо, любуясь голубой луной. Фигуры на полотне были выполнены с высоким уровнем мастерства, но вот цвета совершенно не вписывались в традиционное мировосприятие. — Вижу, ты не вняла моим наставлениям и продолжаешь над всеми нами издеваться, — заскрежетала зубами учительница Дандан. — Что за птицу ты нарисовала, позволь спросить. — Это перепелятник, который сидит на ветке дуба, — серьёзно ответила Вэнь Роу, глядя поверх смеющихся голов на какую-то точку противоположной стены. — Расскажи нам всем, где ты видела фиолетового перепелятника? А розовый дуб? — угрожающе протянула учительница, а затем стукнула ладонью по столу и вскричала: — А зелёные облака?! Отвечай!!! Вэнь Роу сильнее сжала губы и заставила тело окоченеть, продолжая с невозмутимым лицом показывать своё художество классу. — Считаешь себя другой, … особенной? — Дандан растянула рот в безумной ухмылке, будто собиралась сказать то, что принесёт ей наивысшее удовольствие: — Так я тебе ещё раз скажу, кто ты на самом деле. Ты бездарная, ничтожная, грязная др… В эту секунду эмоции Шу и Мейли достигли наивысшей точки кипения и чуть было не вылились из ушей бурлящим потоком. Девушки одновременно подскочили с мест. — Учительница Дандан! — Мейли разрезала духоту грозным окликом, забирая себе внимание публики. — Я ещё не знаю всех высеченных на стене правил, но, бьюсь об заклад, в вашей хвалёной школе запрещено насмехаться над людьми и, тем более, говорить им гадости прилюдно. Нарушаете законы своего же ордена, пользуясь положением, учительница? — Как ты смеешь?! Кто такая?! — оглушительно взвизгнула Дандан. — Орден Шенгу Фухуа, Фухуа Мейли. Запомните имя ученика, который вынужден преподавать урок своему же учителю, — ледяным тоном отчеканила Мейли. — Вон!!! Обе пошли вон!!! — глаза Дандан наконец-то раскрылись до конца и теперь выкатывались из черепа. — По два раза переписать трактат об истории живописи размером в 100 страниц! До рассвета! Вэнь Роу и Мейли покинули ученическую комнату. Мнение Шу об Облачных Глубинах было до крайности подорвано этим уроком, и заклинательница забыла, что до сих пор стоит. Учительница обратила внимание на неё и прошипела: — А ты чего подскочила? Если согласна с этими выскочками, выметайся вслед за ними! Но в этом случае наказание коснётся и тебя. Девушка подняла на неё затуманенный мыслями взгляд, а затем выбежала из класса. — Роу! — Шу догнала сестру и соседку на мосту, чей деревянный хребет прокладывал ученикам путь над ущельем. Она чуть не влетела в высокую фигуру подруги, обхватила прохладными пальцами её руку и запыхаясь, протараторила: — Как ты?! Я… не понимаю, почему? Что сейчас случилось… Но они… не должны были так делать… Как же… не понимаю… Вэнь Роу вдруг заливисто рассмеялась, подставляя лицо мелким каплям дождя. Вид взволнованной, растрёпанной от бега девушки привёл её в восторг. Шу стихла, растерявшись ещё сильнее. — Я же сказала, не бери в голову. Учительница Дандан — приглашённый мастер из ордена Цишань Вэнь. Не стоит судить по ней об ордене Гусу Лань, — рассказала Роу, поняв душевное смятение Шу. — Что до учениц — их мнение для меня, как бисер для свиньи. Не имеет никакого значения. Пока они не трогают людей, которые мне нравятся, я даже не вспомню об их существовании. — Это ты сейчас намекаешь на нас? — заигрывающе пролепетала Мейли. — Если нет, то и ладно. Ты нам очень нравишься, Вэнь Роу! Да, Шу? — девушка положила одну руку на плечо сестры, а другую — на спину соседки, загребая обеих в объятия. — Да, — согласилась Шу пусть и со столь смелым описанием чувств подруг. — Раз уж начали, зовите меня по имени, — по-доброму улыбнулась Роу своей «команде спасателей». Дождь укрыл Облачные Глубины, щедро поливая горный хребет. Толстые капли разбивались о черепицы тёмных крыш и камешки дорожек, жёлтый свет от круглых окон библиотеки поблёскивал на танцующих поверхностях луж. Уже давно миновал комендантский час, но три заклинательницы, провинившиеся на уроке по живописи, корпели над штрафными заданиями среди высоких шкафов, забитых старинными свитками и книгами — несметными сокровищами ордена Гусу Лань. Шу и Роу выбрали себе по толстому фолианту об истории принципов создания портретов небожителей и, сидя бок о бок за столиком из красного дерева, переписывали параграф за параграфом. — Спрашивай, я же вижу, что хочешь, — проговорила Роу хрипловатым от долгого молчания голосом. Шу прекратила оставлять на бумаге ровные мазки и замерла, глядя сквозь иероглифы. Обкусанные губы, кораллового оттенка в свете пляшущих огоньков свечей, чуть дрожали, выбирая, каким словам с них слететь. — Давай сидеть рядом на живописи? — наконец-то заговорила Шу. — Не тот вопрос, — Роу втянула прохладный воздух ночи, подумав: «самоотверженная врунишка». — Ладно, сама расскажу. В недолгий миг вновь воцарившейся тишины Шу подняла на подругу внимательный взгляд и приготовилась слушать. — Я вижу не все цвета, а только чёрный, белый и оттенки серого, — поведала заклинательница клана Вэнь. — Это не болезнь, которую можно вылечить, и не проклятие, что снимет магия. Я всегда была… такой. — Откуда ты знаешь о других цветах? — выпалила Шу и тут же хлопнула себя по губам, посчитав свой вопрос слишком резким. — Нянюшка научила, — с какой-то нежной тоской ответила Роу, играя в гляделки с потрескивающим пламенем. Какие чувства отобразились на лице Шу от полученной информации, Роу не видела. Однако неожиданно скоро вновь раздался звучный голос подруги, наполненный не желанием отвергнуть «странного» человека, а желанием утешить. — Спасибо, что доверилась мне. Я думаю, как нам поступить, чтобы тебе не было так тяжело на живописи, — девушка постучала указательным пальцем по подбородку, продолжая: — Можно сделать для тебя палитру или справочник. Туда мы внесём наиболее популярные оттенки и подпишем каждый. Ещё поменяюсь местами с Мейли в классе, чтобы ты всегда могла спросить совета… Шу прервала свои рассуждения, вспомнив о сестре, которая всё сновала туда-сюда и внимательно осматривала содержимое каждой полки. — Мей-Мей, ты что-то ищешь? — догадалась заклинательница. — А? Нет, сестричка. Никак не могу определиться, про что хочу писать, — из-за шкафа выглянула Мейли с самым целомудренным выражением лица, которое только была способна скорчить. Шу не купилась на это, но, терпеливо выдохнув, вернулась к переписыванию текста. Если Мейли что-то замышляет, то Шу остаётся только следить, чтобы эта проныра не нарвалась на крупные неприятности. Кто из них ещё старшая сестра?! Спустя пол часа Мейли присела за стол напротив заклинательниц и, поставив перед собой небольшую стопку пожелтевших рукописей, принялась с подозрительным рвением их изучать. По прошествии часа девушка ткнула пальцем в строчку и объявила: — Вот оно! — Что? — не выдержала Шу и перевела любознательный взгляд на рукопись. — История о супруге одного из глав ордена Гусу Лань, которая жила на половине Инь, — с лисьей улыбкой объяснила Мейли. — Шестой глава ордена Лань Йи и его будущая жена встретились на ночной охоте и без памяти полюбили друг друга. Чтобы не нарушать правил Гусу и видеться с любимой, Лань Йи создал нейтральную территорию, куда можно было попасть через два входа: на половинах Инь и Ян. Оба входа находились вблизи разделяющей стены. Вот уж, никогда бы не подумала, что заклинатели фамилии Лань могут быть такими неудержимыми романтиками! — И ты хочешь найти это место? — скепсис Шу не уступал воодушевлению Мейли. — Мей-Мей, подумай: даже если тебе удастся отыскать нейтральную территорию и привести туда Джена, это может навлечь на нас всех большие беды. Лань Йи был главой ордена и мог себе позволить привилегии. Джен — простой адепт, к тому же не из клана Лань. За подобное пренебрежение законами ордена его могут серьёзно наказать или даже изгнать, что перечеркнёт всё, к чему он столько лет шёл. Неужели ты поставишь свои хотелки выше счастья родного брата? — Можно ведь делать всё тайно! — стояла на своём Мейли. — Если есть хоть крупица возможности увидеться с Дженом, я готова попробовать впоймать эту возможность за хвост! Все последствия я возьму на себя. — Глупая, — бросила Шу и встала, нависнув над сестрой. — Да как только патрульные заметят, что ты шёркаешься возле стены, твой «гениальный план» посыплется прахом! — Если делать с умом, то может получиться, — подскочила Мейли, сталкиваясь взглядами с Шу. — Сестра, я не прошу тебя о помощи. Прошу лишь не мешать и дать попробовать. Я знаю, что ты сильнее кого бы то ни было хочешь видеть Джена. Если сама не решаешься переступить через правила и достичь желаемого, я готова сделать это за тебя и для тебя. Для нас, — если такой мощный козырь, как упоминание крепкой связи Шу и Джена, не сработает, Мейли не знала, как ещё убедить сестру. Использование столь личной информации вывело эмоциональный маятник Шу из состояния покоя. Почувствовав, что вот-вот грянет взрыв, Мейли сцепила пальцы в замок перед собой, низко поклонилась и жалостливым голосом протянула: — Пожааалуйста, позволь попробовать. Шу замерла над заклинательницей с застрявшим в груди воздухом. Спустя секунды она резко села, отвела от сестры нахмуренное лицо и с нескрываемым раздражением ответила: — Делай, что хочешь. Только не навреди своими поступками Джену! Мейли схватила плащ и с сияющей улыбкой вылетела из библиотеки, растворившись в дождливой тьме. Непроглядный ливень — отличная погода, чтобы начать прочёсывать стену.