Яростное пламя жизни.

— Это... Это просто невероятно, Хавьер! – Потрясённо произнёс я, обращаясь к сеньору Траба, буквально сразу после того, как мне позволили ознакомиться со всем объёмом полученных перуанским генетиком данных, касающихся удивительного ребёнка. Мне далеко не сразу предоставили все имеющиеся данные и результаты по проделанной Хавьером де Траба работы, вводя в курс дела как бы постепенно. На протяжении целой недели мне по крупицам выдавали информацию по объекту исследования, при этом очень ненавязчиво отслеживая мою реакцию. Почему так, а не иначе? Зачем была нужно наводить тень на плетень и эту непонятную таинственность? Ну как мне кажется и думается, то проделано всё это было для того, чтобы изучить меня и мои реакции. Пытались понять, что я за человек и можно ли мне доверять, а ещё хотели вызнать глубину погружения меня в работу и мою одержимость наукой. Не являюсь ли я кем-то вроде второго Менгеля? Как оказалось, профессор Траба удочерил ребёнка, коего ему привёз год назад знакомый контрабандист. И он теперь сильно переживал за судьбу Гуттины, что с итальянского означает котёнок. И имя это было не спроста дано Хавьером четырёхлетней малышке, ведь оно в точности описывало её суть и природу. Её геном лишь на три четверти был человеческим, тогда как меньшая часть принадлежала Ягуару, что, впрочем, сразу же бросалось в глаза даже не посвящённому в тайну генетического наследия ребёнка. Во-первых, у девочки вместо ногтей на пальцах были когти, присутствовали пигментные пятна на коже схожие с таковыми у ягуара, а также её волосяной покров головы плавно переходил на затылке в шерсть, что покрывала собой всю шею и спускалась аж до лопаток на спине. А ведь был ещё миленький, коротенький и пушистый хвостик, который так и хочется пощупать. Мда... — Теперь-то Вам понятно, Брюс, почему я столько времени оттягивал момент вашего знакомства с моей дочерью? — Теперь да.... Узнай о её существовании аморальные и циничные люди, как девочка сразу же окажется в опасности. Слишком ценными она наделена особенностями, ради которых не чистые на руку и помыслы люди не задумываясь о нравственной стороне вопроса сделают её подопытным кроликом. Ещё бы мне этого не понимать. Сам в таком же опасном и шатком положении нахожусь. И спасибо, что хоть в моём человеческом обличии нет никаких видимых и говорящих «изъянов», которые могли бы подвести людей к мысли о наличии у меня мутации и, соответственно, моей инаковости. Люди, в большей массе своей, ещё те расисты. — Я ведь могу на Вас рассчитывать и надеяться, что вся информация о Гуттине не просочится в большой мир? — Само собой, Хавьер! Я бы никогда не обрёк ребёнка на участь оказаться в застенках какой-нибудь секретной лаборатории! В кабинете воцарилась небольшая пауза, которая длилась ровно до того момента, как Гуттина сжала в своей ручке пальцы сеньора Траба. — Очень рад убедиться в том, что я в Вас не ошибся! Хех... А ты не так прост, профессор Траба... Уверен, что в случае, если бы тебе – Хавьер, не понравилась мои реакции на протяжении всей нашей беседы и побуждающие к ним помыслы, которые ты каким-то образом отслеживаешь и диагностируешь посредством находящейся у себя на коленях симпатичной малютки, являющейся твоей приемной дочерью,в способности которой ты безоговорочно веришь, абсолютно не сомневаясь в её возможностях читать меня как открытую книгу, то уже отдал бы приказ на моё устранение. Естественно, что в слух я свои мысли не озвучивал. Зачем, и без того напряжённого джентльмена, тревожить своей прозорливостью и наблюдательностью, когда за стеной кабинета, в котором мы сейчас с удобством расположились, находится целый взвод нервных головорезов, ждущего лишь приказа от своего господина. — Мне конечно радостно, что не подорвал Вашей веры в свою доброту и человечность, но ответьте пожалуйста на вопрос. Зачем было приглашать меня к себе, если вы не собираетесь предавать огласке факт существования своей дочери? Хавьер не стал отвечать мне незамедлительно. Взяв в руку колокольчик, который до этого покоился перед ним на столе и позвонив в оный, он дождался прихода горничной, чтобы передать той Гуттину и только после того, как мы остались в кабинете «одни», если конечно не брать в расчёт одного из его телохранителей, прячущегося позади меня в потайной нише за скрытой деревянной панелью в стене, он наконец перешёл к делу. — Мне необходимо вызнать как можно более подробную информацию, которую только возможно получить о Гаттине, но с условием, что методы изучения и познание природы девочки не причинят ей физический и психологический вред. — А по конкретнее? Добавить хоть что-то к уже известному, – кивком указал на папку с данными по девочке перекочевавшую после ознакомления из моих рук на стол, – с имеющимся у Вас в наличии оборудование не получится. — Ну так огласите список того, что Вам нужно, и вскорости я достану всё необходимое. — Хм... В первую очередь – это атомно-силовой микроскоп. Также мне нужен секвенатор ДНК MLK-2000 производства ОзкорпИнк. Мне абсолютно непонятны содержание и форма лейкоцитов Вашей дочери. — Ну допустим насчёт формы я понимаю Ваш интерес. Мне тоже никогда прежде не доводилось видеть клетки в форме правильного октаэдра, но состав? — Слишком сложная для микробиологии фигура. Органика столь микроскопических масштабов ограничивается менее сложными геометрическими фигурами реализации. Отчего у меня присутствует подозрение, я бы даже сказал твёрдая уверенность, что атомарный состав данных клеток содержит в себе неизвестные человечеству элементы, которые не получится найти в периодической таблице. — Ваше предчувствие основывается на каких-то знаниях и данных? На пустом месте столь шокирующие мысли не зарождаются. — Не знаю, о чём Вы сейчас подумали, но пожалуйста, давайте обойдёмся без резких телодвижений. Уверяю, что оно того не стоит. Не доводить до греха, ведь не только у Вас есть альтерэго. — Что Вы имеете в виду, мистер Кренслер? Атмосфера в кабинете наэлектризовалась пуще прежнего и взяла новую высоту напряжённости. — Я о том, что Вы далеко не простой профессор университета Сан-Маркоса. Судя по Вашему не бедственному положению, шикарному поместью, которое охраняется наверно даже получше, нежели президентская резиденция, Вы определённо не последняя фигура в Перу. А ещё, у Вас в доме очень много старинного и боевого оружия с серебряными вставками, а где-то даже с кромкой из оного, которое явно когда-то использовалось по прямому назначению. И это, знаете ли, наводит меня на интересные мысли. Оказавшись в Перу, я не рассчитывал, что окажусь личным гостем Хавьера у него на фазенде. Так-то у меня был забронирован номер в гостинице, но сеньор Траба даже слушать не пожелал о том, чтобы допустить моё заселения хоть куда-то, кроме его собственного дома, приехав в который, я изрядно обомлел. Одного взгляда на усадьбу профессора мне было достаточно, чтобы осознать разницу в наших с ним положениях в обществе. «Дорого – богато!» Вот какие слова крутились у меня на языке, когда мы проехав ворота ведущие на территорию фазенды ещё пять минут двигались по дороге сквозь роскошный сад, чтобы в окончании нашего маршрута оказаться перед впечатляющего размера огромным манором выполненным в колониальном стиле. Терраса, величественные колонны во всю высоту здания, сам «домик» в четыре этажа с высотой потолков метров пять, много мрамора и всё в белоснежном цвете. И это только внешний фасад. Внутри же дом был ещё более впечатляющим и изобиловал стариной мебелью, античными скульптурами и портретами на которых были изображены испанские гранды. — Скажите, мистер Кренслер, Вы верите в потустороннее, в существование той же нечисти, например? И прошу, ответь на мой вопрос честно. Я конечно уже догадывался и предполагал, во что по незнанию вляпался, теперь же это подтвержденный факт. — Попробую ответить Вам вопросом на вопрос. Вам что-нибудь говорит прозвище «Дневной бродяга»? — Вы знакомы со щенком Абрахама? Вот что значит – удивил, так удивил. Зато после упоминания мною Блэйда Хавьер расслабился и перестал буравить меня тяжёлым взглядом, хотя подозрительности в нём меньше не стало. — Заочно. Лично друг другу мы не представлены. На что Хавьер сперва фыркнул, а затем весело рассмеялся. — Прости, друг. – Справившись со смехом, продолжил беседу сеньор Траба. – Просто я на секунду себе представил, как молчаливый и мрачный Эрик оказался вынужден быть участником светского разговора. У парня совсем плохо с навыками социальной коммуникации. — Ну раз уж Вам теперь известно, что для меня не является тайной существование вампиров, мы наконец можем поговорить откровенно? Каким образом Гуттина связана с кровососами? Ведь не просто так Вы стали выяснять о моей осведомленности по данному вопросу. — Перед тем, как касаться темы, каким образом моя приемная дочь связана с вампирами и почему мне так интересно разобраться в отличительных особенностях Гуттины, для полноты картины мне следует рассказать Вам об истории моей семьи. «А я ведь всего лишь хотел избежать ненужного внимания и поднять бабла! Съездил называется в тихое местечко. Эххх..» А тем временем, покуда я беззвучно матерился про себя, Хавьер продолжил повествование и краткий экскурс в историю своей семьи. — Вот уже больше тысячи лет все представители рода Траба состоят в ордене охотников на вампиров. Что касается меня, то я являюсь главой отделения ордена на Южноамериканском континенте. Не хочу хвастаться, но мой род, что обосновался в Перу больше трёх веков тому назад, прекрасно справляется со своими обязанностями. По крайней мере так было до недавнего времени. Ещё каких-то пятьдесят лет тому назад в Южной Америке если и присутствовали вампиры, то их было совсем немного. Мои люди очень быстро обнаруживали тварей и устраняли угрозу возникновения в моей вотчине полноценного гнезда. Но так было ровно до тех пор, покуда ЦРУ не сделали из Колумбии мировой центр по производству наркотиков. Не знаю, известно ли Вам, но Ваша родная страна практически полностью находится под властью вампиров. Большая часть конгресса США, практически весь сенат и часть палаты представителей уже давно как под контролем кровососов, что пользуясь своим влиянием лоббируют личные интересы. «И я очень сильно надеюсь, что это всё не на долго.» Вроде как Блэйду в скором времени удастся избавить мир от этих тварей. Впрочем, хоть мне вроде как и известно о дальнейшем развитии событий, но особо рассчитывать на благополучный исход мне полагаться тоже не стоит. Вероятность того, что Блэйду окажется по силам уничтожить кровососов посредством выпуска в атмосферу смертельного для вампиров вируса, в лучшем случае пятьдесят на пятьдесят. Так что это даже хорошо, что я нечаянно и совершенно случайно смог познакомиться с Хавьером, который, как оказалось, занимает высокое положение в иерархии охотников на вампиров. Такие связи, определённо, лишними не будут. Причём, даже если Блэйд избавит планету от кровососов, организация-то по борьбе с ними никуда ведь не денется? Не думаю, что охотники, посвятившие всех себя защите человечества и большую часть своей жизни занимающиеся истреблением монстров, возьмут, да в одночасье спрячут в «чулан» своё оружие и станут простыми обывателями. Во-первых, те, кто стоит у руля в ордене, как минимум некоторая часть из них, уверен, что не захочет лишаться своих позиций и привычной власти, которая, как известно, развращает. Предполагаю и скорее всего так и будет, что если вампиры даже вдруг возьмут и исчезнут, то охотники просто напросто выберут себе другую цель. Разве мало в мире Марвела всякой дряни, которая рассматривает человеческий вид исключительно как свою кормовую базу? — Позволь тебя прервать, Хавьер, но у меня возник вопрос. Ты хочешь сказать, что за наркокартелями Колумбии стоят вампиры? Это оказалось очень важной для меня информацией. Я ж сюда, в Перу, собственно говоря, и приехал с целью пощипать картели. А тут такое откровение. Так-то я конечно предполагал, что за синдикатами стоят серьёзные ребята. Даже в моем родном мире, откуда был родом, ни для кого не было большим секрет, что црушники плотно сотрудничали с самыми распоследними подонками. Все крупные оружейные и наркобароны в обязательном порядке находились под плотным колпаком, являясь креатурами спецслужб различных государств. Вот только как-то я подзабыл о том, что в нынешнее время и в данном мире присутствуют вампиры. — Именно! И не только Колумбии. В принципе, вся мировая наркоторговля находится под контролем кровососов. По крайней мере основным трафиком этой заразы руководит и распоряжается чертова нежить. Лишь в Азии и на Ближнем Востоке эта сфера теневого мира находится в руках Десяти Колец. Что, впрочем, не мешает им сосуществовать вместе и работать сообща. Мда... Очередное подтверждение моей наивности и глупости. Я ведь как думал? Пошумлю чуток в Колумбии, сопру у наркокартелей десяток – другой миллионов долларов и незаметно свалю обратно на «родину» дожидаться эпопеи со Старком, попутно собрав доступную с моими связями и возможностями хоть сколько-то серьёзную лабораторию, дабы наконец взяться за себя любимого в попытке разобраться с собственным геномом с целью узнать границы своих способностей. Но такой план был бы допустим, осуществим и реален только в том случае, если бонзы наркокартелей, которых я собираюсь пощипать, имеют влияние и власть лишь в родных странах, а их возможности в США сильно ограничены. Но в свете их подчинённого вампирам положению, тогда как в Штатах власть кровососов практически абсолютна и безгранична, связываться с наркокартелями себе дороже. В общем, покуда вампиры существуют на Земле, именно они представляют для меня сейчас наибольшую опасность. — Насколько широка власть и влияние кровососов в Колумбии? Отказываться от идеи обзавестись серьёзной суммой наличности посредством ограбления наркоторговцев мне категорически не хотелось, даже не смотря на то, что они под пятой вампиров. — Всё руководящие посты в правительстве, армии, полиции занимают трэллы. Так вампиры называют своих человеческих слуг. Хм... Это конечно печально и делает мою затею пограбить наркоторговцев считай добровольным восхождением на плаху. Как минимум, и это по самым оптимистическим прогнозам, мне после совершенного ограбления скорее всего пришлось бы залегать глубоко на дно и не высовываться, а затем надеяться на свою удачи, ожидая, когда Блэйд справится со своей «миссией», о которой ему даже самому ничего не известно, и выпустит смертельный для вампиров вирус в атмосферу. Но данный прогноз справедлив лишь в случае моей автономии и самостоятельных действий, без помощи со стороны. Но что, если заручиться поддержкой охотников на вампиров? Не думаю, что эти фанатики будут сильно против привлечения на свою сторону в борьбе с вампирами трудноубиваемого громилы, для которого очередь из крупнокалиберного пулемёта сравнима по травматичности с щекоткой. — Спасибо за ценную информацию. Но Вы так и не ответили, как связаны вампиры и ваша приёмная дочь. Вернул Хавьера к первоначальной теме беседы. — Двадцать лет тому назад, в 83-ем, нашими агентами в Колумбии были получены сведения о непонятной активности вампиров в джунглях дельты Амазонки, на пересечении границ Перу, Колумбии и Бразилии. Данная информация сразу же подверглась проверке и уже в кратчайшие сроки её подтвердили наши братьями по ордену состоящих на службе в погран.войсках. Ситуация со всех сторон выглядела крайне подозрительно. Регион, который привлёк интерес вампиров, ничем особым не выделялся. Джунгли, как джунгли. Куча ядовитых гадов, насекомых, опасных хищников и совсем скромное количество диких племён индейцев их населяющих. В общем, абсолютно никчемный с точки зрения вампиров регион, который ну ни как не должен был привлечь к себе их внимание. Ведь что им там было делать? Их целью из покон веков всегда являлись крупные человеческие поселения и города. В мегаполисах им намного проще скрываться и кормиться. Нам до сих пор так и не удалось выяснить точно, что эти твари там так усердно ищут. И вот уже как двадцать лет у нас с вампирами, с переменным успехом, не прекращаются боевые действия в этой части джунглей. Уже больше двух сотен моих братьев сложили там свою голову. На этой части своего повествования, после упоминания почивших охотников на вампиров, среди которых по всей видимости оказались не безразличные лично Хавьеру разумные, сеньор Траба прервался. Судя по окаменевшему лицу и тяжёлому взгляду, рассказ о данных событиях навевал ему не самые приятные воспоминания. Впрочем, мой собеседник быстро опомнился и после того, как сделал жадный глоток кальвадоса из снифтера, Хавьер продолжил свой рассказ. — В тот день, когда впервые повстречал Гуттину, я во главе группы своих бойцов, числом в полторы сотни человек, продирался сквозь те самые злополучные джунгли, которые чем-то привлекали вампиров. Поступили сведения, что большой отряд кровососов устроил небывалый по масштабам крупный рейд в дельту Амазонки на границе с Перу. Первое столкновение с противником произошло на третьи сутки нашей вылазки в джунгли. Причём случилось оно совершенно неожиданным для нас образом. Мы услышали звуки боя: автоматные очереди и взрывы гранат. Я шёл в передовом дозоре. Так как сражение оказалось очень жарким, нам удалось подобраться к нему незамеченными. Увиденное же нас ошеломило! Вампиры вели бой с неизвестным нам видом антропоморфных существ, выглядящих как гибрид ягуара с человеком. «Оборотни» остервенело бросались на кровососов. Их скорость и силы на порядок превосходили таковые у вампиров. И только подавляющее численное превосходство позволило вампирам выйти победителем из той схватки. К тому моменту, когда мы подоспели к месту сражения, большую часть «оборотней» уже убили, но вампирам пришлось заплатить за это высокую цену. Нам-то и оставалось, что додавить остатки кровососов, когда подоспели наши основные силы. Правда к тому моменту взрослых особей неизвестного науке вида существ уже не осталось в живых. К слову, очередь из автомата по «оборотням» была им нипочём, а убивали их вампиры исключительно при помощи пулемётной очереди в упор. Когда же вампиры были нами уничтожены, то мы наконец выяснили, что являлось их интересом в джунглях Амазонки. Собственно это и были эти самые оборотни. Вампиры, как оказалось, похитили несколько детей «оборотней» и хотели их вывести из джунглей. Это-то и объясняло, почему люди-ягуары так упорно сражались с вампирами. Они хотели освободить своё потомство. Детей оказалось шестеро, от трёх до пяти лет. Рассказ конечно был интересным, но ничего стоящего из него я для себя не почерпнул. Ну узнал, что вампирам нужна живая особь людей-ягуаров, но толку-то мне с этого? Разве что мне теперь известно, что у охотников есть ещё представители данного вида и этот факт незначительно, но всё-таки расширяет моё поле деятельности. Чем больше выборка исследуемых образцов, тем точнее будут итоговые результаты намечающихся исследований. — И теперь, с моей помощью, Вы хотите узнать, чем так ценны представители этого вида для вампиров? — Да... Чрезмерно упорно и настойчиво кровососы пытаются заполучить в свои руки этих «оборотней». И я, как глава ордена охотников на вампиров, обязан выяснить причину этому. Хех... Оговорочка по Фрейду, Хавьер? Ранее ты мне представился, как всего лишь глава представительства, а не ордена в целом. А тут вон оно как всё на самом деле? — Для того, чтобы хотя бы иметь общее представление о том, что может быть интересно вампирам, мне нужно изучить самих кровососов. Не имея ни малейшего представления о физиологии вампиров, их геноме и видовых особенностях, невозможным что-либо предполагать на их счёт. Сперва нужно разобраться в их природе, в их слабых и сильных сторонах, в потребностях и только после этого браться за разгадывания их таинственного интереса к «оборотням». К слову, когда Хавьер для определения вида Гуттины использует слово оборотень, он сознательно как бы в кавычки его брал и своей интонаций давал понять, что это лишь сравнение и к реальному положению дел не имеет никакого отношения. И из этого я могу сделать вывод, что оборотни в этой реальности вполне себе существует, раз сеньор Траба при их упоминании и употреблении слово «оборотень» по отношению к неизвестному виду выносит его первоначальное значение за скобки контекста. Но это так, между делом и в данный момент не очень-то важно. Заострил на этом своё внимание только потому, что мой голодный до правды разум на постоянном дежурстве и озадачен тем, что выискивает любую полезную для меня информацию, могущую пригодиться и помочь выжить в доставшейся вселенной Марвел, куда меня угораздило угодить. Возвращаясь же к главному, к личности Хавьера, то сейчас он для меня самый ценный ресурс и до невозможности полезный знакомый. Оказавшись здесь, в Перу, и познакомившись с сеньором Траба, сразу же после того, как он мне открылся, я неожиданно понял, какие шикарные инструменты получил в свои руки. Будучи главой организации, что десятки веков ведёт непримиримую войну с кровососами, делает его персону очень осведомлённой, ведь к нему стекался весь поток развединформации. Мало того, Хавьер занимая столь высокий пост, обладает огромными финансовыми и человеческими ресурсами. И если на первое мне было по большому счёту наплевать, если самому не глупить и постараться, деньги добыть не такая уж большая проблема, то с получением полезных связей и контактов, могущих пригодиться, всё намного сложнее. Хоть за короткий, хоть за длительный срок, но при всём своём желании и старании мне не удастся обзавестись должной разведывательной сетью, наличием которой был бы удовлетворён. А ведь не только в отсутствии должной информсети и аналитиков у меня присутствует острая потребность. Разведка, без контрразведки существовать не может априори. В общем, помимо людей, занятых сбором и аналитикой информации, необходимо наличие служивых, которые не допустят присутствие засланных казачков в действующей организации. У Хавьера же всё это должно быть в наличии. Есть свои финансисты, бухгалтерия, административные ресурсы, разведка, контрразведка, силовики, специалисты по решения деликатных вопросов. Если в нескольких словах, то моё знакомство с сеньором Траба – это подарок небес! К моему сожалению, но в одиночку войны не выигрываются. А мне-то ведь не известно, на какой срок моё сознание застряло в этой реальности. Может случиться так, что вплоть до физической смерти находящейся сейчас в моём распоряжении оболочки – тела Брюса, мне придётся куковать в Марвеле. Но зная, что ждёт эту вселенную, – что не неделя, то какая-то дичь масштабов угрозы существования всему живому, – мне позарез нужны надёжные союзники. Вывозить всю эту хрень в одиночку не выйдет. Я конечно держу в уме зарубку о будущей инициативе ЩИТа по созданию Мстителей, целью коих будет защита Земли. Вот только вступать в их ряды меня совершенно не тянет. Бытие на побегушках у непонятных дяденек и тётенек, которые считают, что лучше кого бы то ни было знают, как нужно жить, не может меня прельщать от слова совсем. И к слову, не стоит забывать, что есть высокая вероятность того, что Гидра и в этой реальности высоко заседает в руководстве ЩИТа. Так что ну его нахрен таких союзничков. — Предоставить Вам вампиров для опытов и экспериментов нам не составит труда. Но это бессмысленная трата времени. Вы ведь не думаете, что охотники на вампиров за всё то время, которое ведут борьбу с кровососами, не изучили досконально своих противников? Вампиры нам известны вдоль и поперек. Впрочем, практически вся эта информация не имеет никакого отношения к научной. Вампиры нежить. Их клетки мертвы и к изучению доступен лишь сам вирус вампиризма, поражение которым человеческого тела приводит к его смерти и последующему поднятию нежитью. Что-то подобное я уже предполагал. — Ясно... Но всё равно рассчитываю на то, что Вы поделитесь со мной всей известной Вам информацией по этим тварям. ******** Развалившись в постели, я прокручивал в уме события минувшего дня и пытался подбить итоги достигнутого. Во-первых, обратил на себя внимание Хавьера, коим мои профессиональные навыки были высоко оценены, раз я оказался удостоен чести проводить исследование его приемной дочери, в которой он души не чает. Такие вещи я ещё по прошлой жизни читал на раз. Нынче же данная моя способность скакнула ещё выше. Теперь в лёгкую определяю искренность разумных при личном общении. Когда Гуттина сидела на коленях у Хавьера, и доверительно прижималась к его груди, я чувствовал, как прежде чёрствый и жёсткий сеньор Траба преображался. Чуть ли не патокой растекался от умиления и счастья, что малышка считает его отцом и самым близким для себя человеком. Я был полностью уверен в незыблемости отношения Хавьера к любимой дочери. Он никогда и ни за что не предаст её доверия. И это я всё к тому, что раз уж меня допустили до «объекта» исследования, то как минимум в моей порядочности сомнений у сеньора Траба нет. Впрочем, без негласного присмотра меня само собой разумеющееся тоже не оставят. Во-вторых, совсем скоро, Хавьер обещал, что уже в течении нескольких недель я буду располагать всем необходимым оборудованием для полноценного и всеобъемлющего изучения генома Гуттины. И это не может не радовать, ведь с наличием лаборатории обставленной по последнему слову техники, я наконец смогу приступить к собственной диагностике и изучения своих приобретенных способностей, которых оказалось поболее, чем у известного мне по просмотренным фильмам зелёного Халка. Ещё в тот самый свой первый день в новой для себя реальности Марвела, когда устраивал пожар в лаборатории, отметил, что пламя мне не наносит урона и повреждений. Всё было как раз-таки с точностью наоборот. Огонь меня бодрил покруче чашки кофе с утра. И это требовало разбирательства, а вышеперечисленные достижения позволят мне это сделать. Но первостепеннейшее для меня значение имеет факт моего сотрудничества с серьёзной организацией имеющей вес и влияние во всём мире. И пусть это пока временное явление, но я приложу все силы, стремясь заручиться поддержкой ордена охотников на вампиров и стать их постоянным союзником. ********* — Котёнок, ты точно уверена в своих выводах? Поглаживая по головке приемную дочь, Хавьер всеми своими мыслями пребывал в воспоминаниях, прокручивая в уме разговор с Брюсом Кренслером. — Да, папочка... Нам нельзя делать из Брюса своего врага. Он Альфа! Очень сильный и очень опасный!!! Сильнее даже самого сильного представителя моего народа. Хавьер уже давно перестал удивляться разумности Гуттины. Его дочка, как и остальные пятеро «котят», коих Хавьер год тому назад со своими бойцами вывел из джунглей Амазонки, как только перестали дичиться охотников и пошли с ними на контакт, продемонстрировали просто невероятные и поразительные способности к адаптивности и усвоению информации. Всего за какой-то месяц «оборотни» научились не только говорить на испанском, но и бегло на нём читать. А спустя всего полгода малышня уже освоила полный школьный курс. Скорость, с которой детки-ягуары поглощали знания сбивала с толку и выходила за рамки возможного в сравнении даже с самыми гениальными человеческими умами. И именно это определяет и объясняет столь серьезный и пристальный интерес Хавьера к представителям данного вида, а вовсе не потому, что люди-ягуары превосходят людей и вампиров физически. Наличие сильных бойцов, это конечно всегда хорошо. Вот только рассматривать пользу представителей вида Гуттины в этом плане, это всё равно, что задумываться над вопросом, насколько хорош микроскоп в забивании гвоздей. Их интеллект, потенциал разума, стоит намного дороже, нежели наличие крепкой шкуры, а также превосходящие тренированного человека силы и скорость. — Но что в нём такого опасного? Он не производит впечатление умелого и сильного бойца. Всех потомственных охотников на вампиров начинают тренировать с малолетства. Проходит обучение очень жёстко, зато к пятнадцати годам такой подросток может уделать самого крутого спецназовца в ближнем контакте. Впрочем, не только в рукопашке и в бое с холодным оружием воспитанники ордена хороши. Стрельба из всего, что может стрелять, минно-подрывное дело, умение управлять практически любой техникой, тактика малых групп, скрытое проникновение, всё это входит в обязательный учебный курс будущего охотника на вампиров. Хавьер же обладал всеми этими знаниями и умениями, благодаря чему мог хотя б приблизительно оценить потенциальную опасность человека по одному взгляду на него. — Он словно джунгли! Такой же необъятный и могущественный. В нём дремлет огромная сила, которая молниеносно откликнется на угрозу жизни Брюсу, стоит только возникнуть смертельной опасности. — Это что же, он даже сильнее Владимира? Среди охотников на вампиров присутствовало немало мутантов и Владимир был одним из них. Мутация Владимира, потомка белоэмигрантов, осевших когда-то в Аргентине, наделяла его способностью к трансформации в огромного каменного исполина, благодаря чему его было не взять простым стрелковым оружием, а открывающиеся силы позволяли швыряться пикапами и прочей соизмеримой техникой словно футбольными мячами. Гуттина уже была знакома с русским и высоко оценивала его потенциал, для чего ей даже не понадобилось видеть того в момент трансформации. Очень полезная способность. Представители вида людей-ягуаров могли интуитивно распознавать степень представляемой угрозы по отношению к себе любых встречных существ. — Во много-много раз сильнее и опаснее. По этому, папочка, я тебя очень прошу, не нужно ссориться с Брюсом. Для нашего же блага будет намного полезнее, если мы оставим о себе наилучшее впечатление у мистера Кренслера. В идеале же нам нужно сделать его своим союзником!