Стынет в руках его нежное солнце

      Всю дорогу Карл проспал беспробудным сном. Даже когда колонна останавливалась на отдых, мальчика это не потревожило. В машине ему было на удивление спокойно, и даже кошмары не мучали.       Когда Карл проснулся, солнце уже поднялось высоко, пробиваясь лучами сквозь окна машины. Протерев рукой слипающиеся после сна глаза, мальчик зевнул и выглянул в окно. Местность была ему незнакома — он никогда не бывал за пределами их города, как-то не доводилось. Мама всё хотела съездить к морю, но с папиной работой эта поездка постоянно откладывалась, а теперь они уже точно никогда не соберутся все вместе. Задумавшись об этом, Карл не заметил, как в уголках глаз начали скапливаться слёзы. Всё же каким бы взрослым он не хотел казаться, он всё ещё был ребёнком, что потерял родителей, и все воспоминания о них вызывали в нём яркие эмоции. Каждый раз, когда Карл вспоминал свою семью, его грудь сдавливало болью. Он помнил, как они с отцом гуляли по пшеничному полю, папа тогда впервые дал ему померить свою шляпу, больше для счастья маленького Граймса было и не нужно. А те колыбельные, что пела ему мама — они навсегда останутся в его памяти. Её тёплые и нежные руки, мягкие волосы, пахнущие цветами и сахарной ватой. Он всегда будет помнить дядю Шейна. Тот учил его стрелять, кататься на велосипеде и даже рассказывал, как в школе издевался над директором, а ведь теперь он был таким же порядочным полицейским, как и отец мальчика. И теперь все они стали лишь его воспоминаниями. — Доброе утро, спящая красавица. Ты бы хоть предупредил, что спишь, как хорёк, я бы, может, трижды подумал, прежде чем брать тебя в святилище. Ты же постоянно дрыхнуть будешь. — Святилище? — Из всего, что я сказал, ты услышал только это? Молодец, парень, умеешь фильтровать информацию, — фыркнул Ниган и откусил кусок от бутерброда, что держал в левой руке. — Да, так называется наша база. Залезь назад и достань серую сумку. Возьми оттуда чего-нибудь пожевать, а то у тебя скоро на меня слюнки потекут, неудобно выйдет, согласись? Я, конечно, знаю, что ахуенен, но тебе ещё подрасти нужно, так что вернёмся в этому вопросу через несколько лет, — глянув на мальчика, подмигнул Ниган.       Шутки в речи мужчины были вместо запятых, и Карл это уже успел понять. Пропустив ненужную информацию мимо ушей, он пролез назад и открыл сумку с припасами. Там он нашёл несколько бутербродов с жареным спамом и овощами, а также бутылку воды. Закинув всё это на сиденье, которое уже считал своим, Граймс перелез обратно и, скинув кроссовки, уселся, скрестив ноги. Сейчас его больше интересовала еда, которая, к слову, пахла очень аппетитно, нежели Ниган, который так и не переставал болтать. — Тебе у нас понравится. Но каким бы ты ни был крутым, не смей нарушать правил, бойскаут. — Иначе что? — О, тогда мне придётся устроить тебе свидание с Люсиль. Она любит поговорить с глазу на глаз, правда, знаешь, обычно после таких разговоров у её собеседников этих самых глаз становится чуточку меньше. Твоя моя понимать?       Карл откусил кусок от бутерброда и блаженно прикрыл глаза. За время своей жизни в охотничьем домике мальчик уже привык к холодной пище. Дрова и еду приходилось расходовать экономно. Банки тушеного мяса хватало на два приёма, а печь растапливал больше к вечеру, чтобы не замёрзнуть ночью. Ему повезло, что он натаскал много одежды из машин и было, во что укутаться. Он уже привык спать в нескольких парах носок и использовать их вместо перчаток, чтобы согреть руки. Стиль «капусты» стал для него привычным. Ведь у него не было тех тёплых штанов, что мама покупала ему прошлой зимой и яркой синей шапки с бубенчиком, что Карл выпросил в торговом центре. Очень уж забавным был этот пушистый шарик из ниток. Проведя так зиму, Карл осознал, что больше всё же любит лето, ведь легче было натаскать воды из колодца, чем пытаться отогреться в пургу.       Прожевав откушенный кусочек, Карл обратил внимание, что мужчина до сих пор ждёт от него ответа. Похоже, он заметил, что мальчик ушёл куда-то в свои мысли, и даже усмехнулся данному факту. — Ладно, жуй пацан, никто не отнимет. Не в моих правилах морить своих людей голодом. — А я теперь «твой человек»? — уточнил Граймс, наклонив голову на бок так, что чёлка накрыла один глаз. — Блядь, парень, ты сидишь в моей машине, едешь на мою базу, к моим людям. Как думаешь, ты, чёрт возьми, мой человек? Не заставляй меня разочаровываться в твоих мозгах. Ты показался мне смышлёным, бойскаут, — пальцами Ниган барабанил по рулю, настукивая только ему известный ритм, — и напомни мне сводить тебя к Барбаре, твоя шевелюра давно нуждается в расчёске и ножницах. А то чувство такое, что у тебя оттуда скоро Чип с Дейлом вылезут.       Карл провел рукой по своим волосам, нащупывая пальцами колтуны. Первое время он старался поддерживать их чистыми и опрятными, но на это уходило много сил и времени. Поэтому он стал мыть их всё реже и реже, а когда они стали лезть в глаза, то и вовсе завязывал чем под руку попадётся. Его не особо волновал внешний вид, не мешаются и ладно, но, глядя на Нигана, всё же хотелось выглядеть соответствующе. Карл мог признаться самому себе, что мужчина выглядел опрятно и даже красиво. Он чем-то напоминал мальчику терминатора из фильма, который крутили по телевизору. Кожаная куртка, уложенные волосы, а этот красный шарф выделялся на фоне его «тёмного» образа этаким ярким пятном, сразу привлекая к себе внимание. Раньше у Карла была куртка похожего цвета, но он порвал её, когда упал с велосипеда. Интересно, а что сейчас с их домом. Спасся ли кто-то из их соседей?       Мальчик мельком глянул на свой рюкзак, в котором лежал фотоальбом. Там была его прошлая жизнь. Кажется, там даже были фотографии со свадьбы его родителей. Он любил их рассматривать. Мама и папа были там такими молодыми и счастливыми. Но Карл не был глупым ребёнком и видел, что родители часто ругались, хоть и пытались скрыть это от него. А ещё он видел письмо. Его принесла мама, пока отца не было дома. Там было много непонятного текста, но Карл запомнил две вещи: Эдвард Р. Филипс и адвокат. Ему ничего не стоило воспользоваться папиным компьютером в кабинете и узнать, кто это. Этот мужчина был специалистом по разводам.       Мальчик помнил, как плакал в своей кровати, накрыв голову одеялом. Его семья разваливалась, и он не знал, что делать. В их классе был мальчик, чьи родители были в разводе. Тот всегда смеялся и говорил, что это круто, вдвое больше подарков на рождество и другие праздники. Но на самом деле он был не нужен ни одному из своих родителей. Его отец уехал в другой штат и навещал сына только по праздникам. А мама нашла себе другого мужа и уделяла время ему. Карл не хотел, чтобы у него был новый папа или мама, он любил своих. Так, проплакав всю ночь, юный Граймс уснул только под утро. А днём ему сказали, что его отца подстрелили и он впал в кому. — Так о чём я говорил, ах да, правила, — голос Нигана вырвал Карла из воспоминаний, — правило первое — не убивай своих. Второе — никакого воровства. Правило третье — никакого сексуального насилия. Я это ненавижу, и нарушение этих основ карается смертью. Это не оспаривается никаким образом. А в остальном ничего сложного. Работаешь — получаешь баллы. Получаешь баллы — можешь взять себе на них еду, одежду и другой херни, что там нужно детям в твоём возрасте… Пока ты ещё мелочь, за тебя будет нести ответственность куратор. Он тебе не нянька, сопли за тобой подтирать и дерьмо вытирать, это скорее учитель и надсмотрщик. Суть улавливаешь? — Да, не убей, не укради, не причиняй вред ближнему. Как заповеди в церкви, верно? — Ха, именно, парень, — усмехнулся мужчина и потрепал мальчика по волосам. Тот, вывернувшись из-под руки, попытался пригладить и так растрёпанные волосы.       Прошло ещё минут двадцать, прежде чем Карл увидел на горизонте здание старого завода. Серым гигантом оно возвышалось над всем остальным миром. Вокруг него располагался высокий забор с колючей проволокой, растянутой по верху. А перед ним было то, что мальчик никак не ожидал увидеть. Множество мертвецов было привязано к столбам и самому забору перед зданием. — Что это? — почти шёпотом произнес Карл. Ему ещё не доводилось видеть так много ходячих в одном месте, да и то, как их использовали,       вводило в ступор. — О, а это наша охрана, парень. — Охрана? Вы держите рядом с собой этих монстров и называете это «охрана»?! Они опасны! А если они кого-то убьют? — Расслабь булки, бойскаут. Эти лапочки безопасны настолько, насколько это возможно. Один умник выявил закономерность, они не приближаются к тому, от чего несёт так же отвратно, как и от них самих. Таким образом, люди внутри не боятся кучи мёртвых мудаков, разгуливающих снаружи. Твари просто нас не чувствуют. Ахуенно, скажи же! Блядь, жалко, это была не моя идея. Но, скажу тебе по секрету, организовал их я.       Они проехали эту «аллею мёртвых», и перед ним открыли ворота. Легковые машины заезжали во двор на импровизированную парковку, а грузовые проезжали к отдельно стоящему строению. Как понял Карл — складу. Когда Ниган открыл дверь, чтобы выйти наружу, мальчик услышал то, от чего успел отвыкнуть за прошедший год — детский смех. Около здания носилась ребятня в возрасте от пяти до одиннадцати лет. Они играли в стороне и не мешались работающим на улице взрослым.       Открыв дверь, Карл подхватил рюкзак и выскочил наружу. В стороне от, как понял мальчик, основного здания, было развешено множество верёвок, на которых сушилось бельё. Там же он увидел женщин с большими тазами, из которых они и доставали эту одежду. В другой стороне мужчины уже разгружали приехавшие машины и, помимо коробок из своего дома, Карл заметил ещё множество вещей. Вот занесли большую камеру хранения, в подобных в магазинах лежало мороженое, ящики с консервированными продуктами, какие-то шланги. Мальчик не знал, для чего это, но, видимо, это было нужно группе. — Сколько здесь людей? — спросил Граймс, шагая за Ниганом. Люди на их пути преклоняли перед мужчиной колено и почтенно опускали голову. Карл шёл следом за мужчиной и поймал себя на мысли, что ему нравится это видеть. Люди, что здесь жили, уважали своего лидера и относились к нему со всем почтением. Для мужчины это, похоже, было в порядке вещей. Закинув биту себе на плечо, с высоко поднятой головой он проходил между рядами своих людей. — Около трёхсот человек. Пошли, бойскаут, покажу тебе местные достопримечательности, — махнул рукой Ниган, подзывая к себе Карла. Когда тот подошёл к мужчине, последний положил руку на плечо и повел парня рядом с собой, всё так же держа Люсиль на плече.       Внутри здания перед мальчиком открылась удивительная картина. В большом павильоне стояло множество столов, на которых лежали разные вещи: книги, одежда, где-то даже стояла мебель. Всё это очень напоминало Карлу ярмарку, на которую они с родителями ходили перед хэллоуином. Люди переходили от одного стола к другому. Торговцы записывали что-то в тетради, делая пометки, но, стоило людям заметить Нигана, как произошло тоже самое, что и на улице. Они опустились перед ним на колени. — Ну и ну, ты только посмотри на них. Дамы и господа, в нашем полку прибыло! Позвольте представить вам Карла! Поприветствуем его в рядах Спасителей! — голос Нигана, казалось, можно было услышать в любом конце этого огромного здания. Но сейчас все эти люди поднялись с колен и громкими аплодисментами поприветствовали Карла.       Здесь начинался новый этап его жизни.       Солнце пробиралось через занавешенное шторами окно: проскользнув по серой бетонной стене, на которой можно было разглядеть множество мелких трещин, оно опустилось на старую металлическую кровать, которую время так же не пожалело, отдавая несчастную на растерзание ржавчине. На постели лежал молодой парень лет четырнадцати. Луч, подобно настырному проказнику, ткнулся в лицо юноше, словно стремясь разбудить его. Тот же в свою очередь нахмурился и залез с головой под одеяло, пытаясь урвать у утра ещё несколько минут на сон. Но свершиться этому было не суждено, так как спустя несколько мгновений сверху на него вероломно упала чужая подушка, подняв тем самым в воздух облачко пыли. — Карл, вставай уже! Побудка была десять минут назад, просрёшь завтрак и будешь полдня ходить с недовольным таблом, — раздался голос с противоположного конца комнаты. — Блядь, иди к чёрту, Кит… Я полночи не мог уснуть из-за твоего храпа, а теперь ты мне ещё и на мозг капать будешь? — Граймс сел на кровать. Его глаза всё ещё были прикрыты, на лице был виден след от подушки. Одеяло упало ему на колени, а футболка была немного перекошена, оголяя плечо.       Недовольный взгляд голубых глаз упёрся в стоящего напротив парня: короткий ежик рыжих волос, что торчали во все стороны неопрятными перьями, узкое лицо с выпирающими скулами было усыпано веснушками, а в хитрых зелёных лисьих глазах сверкали искорки, а уголок губ был приподнят в насмешливой ухмылке. Кит был на год старше Карла и жил вместе с ним и ещё двумя парнями в общей комнате. После приезда Граймса поселили вместе с этими ребятами на нижнем этаже, как и остальных рабочих. После года, проведённого в одиночестве, сначала было трудно привыкнуть к большому количеству людей, однако мальчик быстро влился в суету местной жизни.       Вместе с Карлом в комнате жили трое мальчишек: уже названный Кит и близнецы Майлз и Тайлер, последние были ровесниками самого Граймса. Когда парню выделили комнату и вещи, явно с чужого плеча, но выглядели они чистыми и опрятными. Карл надеялся только на то, что их сняли не с мертвеца. Ниган всё же отвел его к той самой Барбаре. Это была женщина лет сорока, с африканскими корнями. В её чёрных волосах уже давно обосновались седые волосы, но, несмотря на них, выглядела она моложе своих лет, да и вела себя так же. Её карие глаза задорно сверкали, а с пухлых розовых губ никогда не сходила улыбка. Казалось, что эта женщина не умеет грустить. Её громкий голос было слышно с любого конца рынка, и было не важно, ругается она с кем-то или просто говорит. А про смех Барбары и говорить не стоило. Она была солнцем, что грело своим теплом всё Святилище.       В тот день его обстригли. Потому что, как сказала сама женщина: «Детка, этот ужас легче состричь, чем вымыть и распутать. Поэтому сейчас тётя Барбара сострижёт весь этот кошмар, и мы с тобой отрастим тебе нормальные волосы, уж я об этом позабочусь». И вот уже два года Карл, как говорится, отращивал. Волосы мальчика теперь достигали плеч и спокойно завязывались на затылке в хвост.       Поднявшись с кровати, пружины на которой противно заскрипели, Карл зевнул и потянулся. Футболка приподнялась, оголяя полоску живота и открывая глазу резинку шорт и затянутый шнурок, ведь как только мальчика не пытались откармливать, он остался всё таким же жилистым. Так что только эта верёвочка держала шорты на бедрах парня. Ему нужно было ещё сходить в душевую, он и так уже пропустил своё время, но хотя бы умыться он должен. Быстро застелив свою постель серым колючим пледом, парень обратил внимание, что кровати близнецов были уже убраны, и самих ребят не наблюдалось. — А где левое и правое яичко? — спросил Карл, закидывая себе на плечо полотенце. Такое странное прозвище прицепилось к парням после игры в «Правда или действие». Оказалось, что у мальчиков родимые пятна на этих самых яичках. У Майлза на левом, а у Тайлера соответственно на правом. — В столовой, где им ещё быть. Им же штраф впаяли на месяц за то, что в девчачью душевую залезли. Вот теперь и ходят до рассвета, чтобы жратвы на всех наготовить. Я бы на твоём месте был аккуратнее, эти имбецилы могут соль с сахаром попутать и не заметить. — Точно, забыл. Ну ты уж совсем их за придурков не держи. Они, конечно, часто творят разную дичь, но они не такие глупые, какими хотят казаться. — И не удивительно, что ты забыл. Ты чего вчера так поздно вернулся? Опять с Паулой в карты играл? Ты же ей постоянно проигрываешь, — рассмеялся Кит, натягивая кроссовки. Парень был уже давно собран и ждал только Карла. — Она с последней вылазки притащила шляпу шерифа. Хочу забрать её. А она отдаст, только если обыграю. Вот и сидели до последнего, пока уже часовые не разогнали. — Шерифа? Парень, тебе пять лет что ли? На кой она тебе? Или решил, что будешь местным Индиана Джонсом? — У Джонса была другая шляпа, — фыркнул Карл, направляясь к выходу. Уже взявшись за ручку двери, он повернул голову в сторону Кита, — такая была у моего отца.       Не став дожидаться ответа друга, парень вышел в коридор и пошёл к общей душевой. По бокам располагались двери других комнат, в которых также жили люди. Стены выглядели достаточно опрятно, хотя кое-где и проглядывались трещины. Несмотря на то, что Святилище и было раньше заводом, сейчас здесь был дом для многих людей. Так что каждый вносил свой вклад в обустройство этого места: поддерживали чистоту, ремонтировали прохудившиеся окна и двери, заделывали трещины в стенах. Возможно, это место и не выглядело, как «американская мечта», но у них всегда была вода, еда и тепло.       Карл знал, что многие из вещей, которые привозили Спасители, забрали из других общин. Но, по его мнению, это был честный обмен. Они брали на себя защиту чужих людей в обмен на долю припасов. Возможно, раньше Граймс бы ещё задумался о правильности действий Нигана, если бы не видел, что он и правда защищает людей.       В конце коридора, за большой металлической дверью, покрытой в некоторых местах ржавчиной, находились душевые. С трудом открыв дверь, Карл зашёл внутрь. Все кабинки были заняты, что и не удивительно, ведь вода была на вес золота, и, пока её не отключили, нужно было всем успеть помыться. Время подачи было фиксировано, и, чтобы все успели привести себя в порядок, было создано расписание. Самые лучшие места были у людей в начале списка, им доставалась горячая вода. Последним же приходилось использовать холодную. Любой мог подняться в этом расписании либо за некие заслуги, либо за баллы. Очередь Карла была ближе к концу, но его это не сильно расстраивало. Всегда было легче проснуться, окунувшись в холодную воду.       Граймс бросил полотенце около раковины и открыл кран. Набрав в ладони воды, мальчик ополоснул лицо и посмотрел на себя в зеркало. Поверхность стекла была покрыта паутиной трещин, но свои функции исправно выполняла. За спиной парня раздался щелчок двери. В отражении он увидел мужчину лет тридцати, вокруг бёдер которого было обёрнуто серое полотенце. — О, доброе утро Карл. Что-то ты припозднился сегодня… Проспал? — Доброе утро. Да, есть такое. Я быстро и уйду, не переживайте… — Да всё нормально, — перебил его мужчина, — ты не из тех, кто пытается влезть вне очереди, поэтому и проблем не будет. Идёшь сегодня на стрельбище?       Говорящий подошёл к лавочке и, скинув полотенце, начал одеваться. Карл отвел взгляд. Было странно стесняться чужой наготы, когда около сотни человек использую одну душевую, но вид обнажённых тел вводил его в оцепенение и, как бы стыдно не было о таком говорить, восхищение. Граймс никогда об этом не задумывался, однако Кит как-то сказал, что это просто переходный возраст и гормоны. Сейчас Карл знал о так называемой «взрослой жизни» больше. Трудно было остаться в неизвестности, живя в окружении такого количества озабоченных подростков. — Да, после работы пойдём к Саймону.       Вытерев лицо полотенцем, парень ещё раз мельком бросил взгляд на отражение в зеркале. Всё те же голубые глаза, взгляд которых не каждый мог выдержать. Ему не один раз говорили, что смотреть в них невыносимо, а в тандеме с иронично поднятой бровью парня. Скажем так, на какие-то вещи он мог промолчать, но его лицо говорило всё за него. Аккуратная чёлка обрамляла лицо, а каштановые волосы доходили до шеи. — Чёрт, резинку забыл… — бормоча себе под нос, вышел из душевой.       Пройдя тем же путём, парень забежал в комнату. Время поджимало, а он ещё надеялся успеть позавтракать. Быстрым взглядом окинув комнату, Карл отметил, что Кит уже ушёл. Значит, они встретятся в столовой. На кровать из шкафа полетели синие джинсы с протёртыми коленями, серая футболка с героями какого-то фильма и зелёная рубашка в клетку. — И куда я дел кеды? — разговаривать с самим собой было одной из его привычек. Это особенно помогало собраться с мыслями и ничего не забыть.       Сменив одежду, парень встал на колени и начал шарить рукой под кроватью, пытаясь нащупать свою обувь. Яркие синие кеды стали подарком от Нигана на прошлый день рождения. Несмотря на то, что с мужчиной они пересекались не так уж и часто, тот не оставлял парня без своего внимания и периодически общался с ним. То мог зайти на склад во время рабочей смены Карла, или же просто остановить мальчишку в коридоре, чтобы поболтать. Чаще всего эти разговоры не длились больше пяти минут, но Ниган внаглую занял в мыслях парня своё собственное место.       Старания Карла не прошли даром — кончиками пальцев он нащупал шнурок и за него вытянул кед. Заглянув под кровать, мальчик увидел, что второй, словно бы назло, находился почти у самой стены. — Черт… Как же я тебя туда закинул то, а? — чтобы его достать, Граймсу пришлось почти что лечь корпусом на пол, упираясь коленями в пол, и полностью просунуть руку под кровать, упиравшись головой в каркас кровати.       Самыми кончиками пальцев он доставал до шнурка, но никак не мог его подцепить. Увлеченный Карл не услышал, как открылась дверь в комнату и кто-то зашёл. И вот, когда он наконец-то смог ухватить надоедливую веревку, парень почувствовал на своей талии чужие руки. К слову, ледяные. Не успел Граймс вскрикнуть, как эти самые руки проскользнули под футболку, пробегая по рёбрам, царапая ногтями нежную бледную кожу. — Какого хрена?!