Пламя юности

Ягер и Ивушкин сильно различались в характерах. Если первый был натуральный немец и с присущей ему педантичностью раскладывал свои вещи максимально аккуратно, то русский не парился от слова совсем. Одежда валялась там, где упала, а кровать превратилась в нечто как будто от одного взгляда Коли на неё. У Клауса, краем глаза заметившего образовавшийся за пару минут беспорядок, дернулся глаз, поэтому он быстро отвел взгляд и отошел к шкафу, чтобы продолжить сортировку вещей уже там. А тем временем Ивушкин, решивший, что с него на сегодня дел хватит, увидел на соседней кровати шоколадку и, не церемонясь, схватил её, чтобы позже, когда Клауса в поле зрения не будет, полакомится ей. Осмотрев объём проделанной работы, пионер решил, что с него достаточно, и потом, возможно, разложит всё более аккуратно, а пока что он устал, поэтому стоило бы сходить и проветриться. — Фриц, я гулять, — предупредив соседа, Ивушкин вышел из комнаты и направился к выходу из корпуса, держа курс в сторону спортивной площадки. Клаус лишь посмотрел вслед закрывающейся двери и продолжил аккуратно раскладывать одежду по полочкам. На площадке стояли девчонки. Изначально, Коля хотел посидеть на лавочке, но, захотев привлечь внимание женского пола, залез на брусья. Девочки, к сожалению, были заняты разговором и даже не взглянули на Ивушкина. Пионеру стало интересно, что такого они обсуждают, поэтому, открыв шоколадку, он принялся в наглую подслушивать. — Ты вообще видела его?! — восхищалась Настя, которая уже не первый год была в одном отряде с Колей. — Он просто эталон красоты! Никогда не думала, что немцы могут быть настолько красивыми, — Её глаза восторженно блестели, и она, довольно эмоционально, что было совсем на неё не похоже, размахивала руками. — Ну, я видела его всего мельком на открытии смены, но показался симпатичным, — Её подруга — Эвелина, на удивление была чуть спокойнее. Телами, что ли, поменялись. Обычно громкоголосой и активной была именно Лина. Коля догадался, что речь шла о Клаусе. — Боже-Боже-Боже, я просто обязана с ним подружиться. — Рыжая, похоже, уже построила наполеоновские планы на немца. — Ты меня в это не втянешь, я надеюсь? — А ты как думаешь? Конечно, втяну. Тем более с твоей-то общительностью. Помогать мне будешь! — Анастасия уже как всегда всё решила, а Эвелина и не была особо против. В какой-то момент, к диалогу девочек присоединилась Анна Ярцева – тоже уже бывалая девочка в отряде, а также влюбленная по уши в Ивушкина. Последний, увлеченный подслушиванием, не сразу заметил её прибытия. — Что обсуждаете? — поинтересовалась девушка. — Новенького из пятого отряда. Я слышала, что он немец, представляешь? — А Настя в него влюбилась уже. Планирует свадьбу и детей, да-да, — пошутила над подругой Эвелина. — Ревнуешь? А кто в прошлом году Ивушкина с Аней делил? Чуть не подрались тогда, ха-ха!— Рыжая хихикнула и легонько стукнула подругу по плечу. — Вообще-то, он мне просто кажется симпатичным. Я не влюбилась, — поправила девушка подругу. — Ну вот и мне немец просто нравится. Что, к слову, не скажешь о других девчонках. Только начало смены, а бедного уже делят. Даже опросы устраивают, кто для них теперь парень номер один: Коля или тот красавчик, — отозвалась о Ягере Анастасия. Коля был в шоке: девчонкам понравился этот немец? Хотя, он понимал, что его сосед по комнате достаточно красивый. Если уж ему, парню, так кажется, то девчонкам — тем более. В этой смене нарасхват будут и Ивушкин, и Ягер. Несколько било по самолюбию. Не хотелось делить внимание женского пола. — Ну не знаю, лично мне он не понравился. Какое-то у него… змеиное лицо. — Аня нахмурились и помотала головой, как будто отгоняла неприятные воспоминания. — Да ну тебя, ничего ты не понимаешь, — взяв подругу за руку, Настя потащила её с площадки. Ярцева ещё больше помрачнела, глядя вслед удаляющимся девочкам, но стоило ей увидеть Колю, и улыбка появилась на её лице. Мгновенно повеселев, она подбежала к парню. — Привет, Коленька, как дела? Я по тебе так скучала! — они не виделись с прошлого лета. — Здравствуй, Ярцева. Дела хорошо, только устал раскладывать вещи. Шоколадку будешь? — Ивушкин, как истинный кавалер, решает угостить даму, пожертвовав довольно неплохой на вкус немецкий шоколад. Сам он уже спрыгнул с брусьев, чтобы поравняться с девушкой в росте. — Ой, это так мило с твоей стороны! Конечно буду, люблю сладкое. Но шоколадка не такая сладкая, как ты, — практически прямо намекает о своей симпатии к парню Аня. И с каких пор она стала такая смелая? Кажется, в прошлую смену она краснела только от одного взгляда и убегала чуть ли не на другой конец лагеря, сгорая от смущения. — Классно. А я острое больше люблю. — Коля даже ничего не понял. Или сделал вид, что не понял. Аня была замечательная, но с ней Ивушкину было комфортно дружить, и хоронить эту дружбу под романтическими чувствами не хотелось. — Ха-ха... здорово. Слышал, что наши говорят про новенького? — Ярцева решила поменять тему разговора, неловко поправляя прядь волос. Она надеялась, что Коля ответит на флирт, но он, видимо, не понял. — Ой, не только слышал, но и поругаться успел. Мы еще и в одной комнате. Такой педант — все аккуратно разложил, аж глаза мозолит. Меня его порядочность уже заебала, не представляю, как буду с ним жить, — Громко возмутился Коля. Против порядка он ничего не имел, но излишний перфекционизм его бесил. А Клаус — просто эталон порядочности. — Коля-Коля, ну куда ты в первый день врагов наживаешь? Тем более — немца. Мало ли, что у него в голове. А если дело до драки дойдет? Тебя же выгонят! Да и лицо синяками портить зачем? — лицо Ярцевой выражало искреннее беспокойство. — Шрамы украшают мужчин. Да и все нормально будет, драться мне не в первой. К тому же, у меня точно будут защитники. Меня тут все любят. — Коля довольно оскалился. Он был уверен в себе и своих силах, ведь попадал в драки, когда был дома, потому что часто ругался с пацанами во дворе, и ему постоянно влетало за его длинный язык. — Ну, как знаешь. Но все равно будь аккуратней, — покачала головой Аня. Сколько бы она не пыталась отвести Колю от драк или любого другого опасного вида деятельности, тот всегда отмахивался и все равно лез куда не надо, заставляя волноваться бедную девушку. Попрощавшись с Ярцевой, Ивушкин пошёл обратно в корпус. Он решил, что надо наладить контакт с Клаусом, чтобы девчонки обращали внимание и на него. Возможно, они даже смогут подружиться. Тем временем в корпусе Ягер, изучая новую территорию, подошел к кабинету вожатых. Сначала он думал просто пройти мимо, однако слух ухватил знакомые немецкие слова, и заставил остановиться. Клаус прислушался, дабы убедиться в том, что ему не послышалось, и да, разговаривающий там по телефону, очевидно, вожатый, точно был немцем, потому что никакого акцента парень в его речи не услышал. Навязчивое желание завести диалог разгоралось все сильнее, и Ягер, не смея больше ему противиться, неуверенно зашел в кабинет, предварительно постучавшись. Вожатый Тилике Хайн оказался очень даже приятным человеком, с радушием принявший Клауса и угостивший вкусным чаем, привезенным с самого Берлина. Разговор шел легко и непринужденно, и самое главное, можно было не стесняться немецкого акцента, а потом и вовсе перейти на родной язык. -Еs ist schön, nicht nur ein Deutscher für das ganze Lager zu sein, Sie haben keine Ahnung, wie froh ich bin. (приятно быть не одним немцем на весь лагерь, вы не представляете, как я рад.) –в голосе Клауса была слышна самая искренняя радость. Разговор шел во всю, изредка прерываемый глотками чая и вкусным, хрустящим печеньем. -komm schon. wie geht es deinem Nachbarn? freunde? (да ладно тебе. как тебе твой сосед? подружились?) Ягер болезненно сморщился. При упоминании русского в голове всплывали не самые приятные ассоциации. Все же первое впечатление играло очень важную роль. -ich glaube nicht, dass wir Freunde werden. waren Sie in unserem Zimmer? die Trennung ist auf dem Energieniveau zu spüren. chaos und Perfektionismus. er ist so ein Schwein... ich habe nicht einmal daran gedacht, die Dinge ordentlich zu zerlegen, ich habe alles verstreut, danke, nicht auf einem Kronleuchter. (Не думаю, что мы подружимся. Вы были в нашей комнате? разделение чувствуется на энергетическом уровне. Хаос и перфекционизм. Он такая свинья... даже вещи аккуратно не додумался разложить, все раскидал, спасибо, не на люстру.) -oh, nur ein erstes Treffen, alles wird in Ordnung sein. ich denke, Sie werden gut auskommen. (ой, просто первая встреча, все будет в порядке. Я думаю, вы поладите.) – вожатый махнул рукой, уверяя, что переживания Клаус себе просто надумал. Пусть он и был молодым, впечатление создавал очень даже мудрого и образованного человека. Но Ягер ему не особо верил, когда дело касалось взаимоотношений с Николаем. -nun, nein. ich denke schon darüber nach, wie ich mich an ihn rächen kann. (ну нет. Я уже думаю, как ему отомстить.) – Он сам не понял, было ли это сказано в шутку или просто из вредности, но Тилике, на удивление, подхватил волну и сам предложил очень даже неплохой вариант мести. Вот она, немецкая солидарность во всей красе. -versuchen Sie, seine Hälfte aufzuräumen. ich denke, es wird einen solchen Mann wütend machen. (Попробуй прибраться на его половине. Думаю, такого человека это разозлит.) -keine schlechte Idee, danke. Ich werde es probieren. (неплохая идея, спасибо. Я попробую.) –Клаус благодарно посмотрел на вожатого и, подорвавшись с места, выбежал за дверь, не забыв поблагодарить за теплый прием и вкусный чай. Николай мог вернутся в любой момент, так что следовало поторопиться. - viel Glück, Soldat. (удачи, солдат.) Перед заходом в комнату Клаус глубоко вздохнул. Честно говоря, он уже начал сомневаться в идее вожатого. В плане, хорошо, сейчас он приберется за этого… эту свинью. Какова вероятность, что он не начнет этим в наглую пользоваться, принуждая делать за себя все дела? Ягер входит в комнату, закусив губу, уже вообще не уверенный в том, что хочет привлекать к себе внимание русского. Однако, глянув и ужаснувшись порядку на чужой половине комнаты, а точнее отсутствию его как такового, немец отбрасывает все сомнения и принимается за уборку. Раскладывать чужие вещи – отдельное удовольствие, потому что заботиться о личной необходимости тех или иных предметов не приходится, и можно упереться чисто в перфекционизм, которым Ягер действительно мог похвастаться. Спустя минут 15 на половину Ивушкина было любо-дорого глядеть, а сам Ягер, ничуть не уставший, сидел у себя на кровати и вертел в руках бутылку, предположительно, с водкой, и думал, куда бы ее запихнуть. Не то чтобы он заботился о здоровье русского, да и от пьяных его не шибко воротило… это просто было небольшое, эгоистичное желание повредничать, только и всего. Долго думать было опасно, сколько времени он потратил только на разговор с Тилике и уборку. Поэтому бутылка была спрятана в укромное место, а Клаус вновь уселся на кровать, теперь уже с книгой. Осталось дождаться Николая.