Октограмма Чёрной Луны

      Этот день ничем не отличался от остальных. Всё та же самая темнота, та же самая тишина, всё та же колючая солома. Обычные будни чёрного дракона. Так бы продолжалось и дальше, день за днём, год за годом, но…       Тишину пещеры нарушил звук шагов. Он отражался от каменных стен и повторялся раз за разом. Такой ненавистный, такой ужасный гул шагов! Пускай он и разгонял тишину, но то, что за ним следовало… Дракон слишком хорошо знал, что следует за этим звуком. Он слышал его каждый день. И каждый день после этого ему причиняли боль, ему говорили подчиниться.       Чёрный дракон не открывал глаза. Он не хотел видеть лица тех, кто пришёл. Он и так знал их. Каждого. Лица всех людей, что причинили ему боль навсегда остались в памяти дракона. Он не хотел, чтобы они видели страх, который нет-нет, да мелькал в его взгляде когда руку заносили для очередного удара. Он хотел, чтобы они считали, что ему всё равно.       Но на этот раз что-то отличалось. Существо, которое вошло в пещеру, не было человеком. Это маленький дракон мог сказать точно. Что-то в нем, в его присутствии, было знакомо, хотя он никогда раньше не встречал ничего подобного. И что-то в нём было неправильно. Дракон не мог понять почему, но его нутро буквально кричало что здесь что-то не так. Как будто тот, кто шёл по каменному полу, выбивался из общей концепции, нёс в себе ошибку. Страшную, пугающую ошибку, как тонкий запах крови в прекрасном саду. Такой слабый, но от того только более настораживающий.       — Эй, кто ты такой? Посторонним вход запрещен!       Чёрный дракон услышал громкий голос человека, что следил за ним. Но ответа не последовало. Незнакомец продолжал молча идти вперёд.       — Я тебя спрашиваю, кто ты такой?! Если кто-нибудь узнает, что ты был здесь без разрешения, охрана…       — Они ничего не сделают. Больше не сделают.       А потом раздался крик. Короткий, но громкий. Он оборвался слишком резко, слишком неестественно. С той стороны повеяло жаром, но даже тогда дракон не открыл глаз. На этот раз ему было страшно. Страшно, что его крик прервётся точно также, что так же прокатиться по каменным стенам горячая волна.       Время шло, но ничего не происходило. Только чьё то неровное дыхание и стук сердца нарушали тишину. Наконец, чёрный дракон открыл глаза. Он и сам не знал, что ожидал увидеть, но уж точно не это… Перед ним стоял незнакомый человек и плакал. Никогда ещё чёрный дракон не видел, как плачут люди. Он много раз представлял это со злорадством, но сейчас, когда он видел это в живую, никакой радости не было. Дракон не обращал внимания ни на странную ауру, ни на кучку пепла, что когда то была палачом. Он полностью сосредоточился на двух мокрых дорожках, которые появились на лице этого странного недо-человека. Почему то ему самому становилось не по себе от этих слёз. Незнакомец не кричал и не всхлипывал, только сбитое дыхание выдавало его. Заворожённый этим удивительным зрелищем, чёрный дракон даже не сразу заметил, как рука этого странного индивида оказалась на его голове, мягко поглаживая. В себя его привёл только тихий шепот…       — Прости меня… Пожалуйста, прости…

***

      Оказавшись у входа в пещеру, Энтер не мог не разочароваться. Конечно же, он был рад, что охраны было немного, но не на ком было даже злость сорвать. Да, там было несколько неплохих рыцарей, но не более того. Их хватило совсем ненадолго, они не успели даже поднять тревогу. Полукровка старался не оставлять следов своего присутствия, а потому вся охрана «неожиданно испарилась», оставив после только проплешины в снегу на месте своих постов. Конечно же, поблизости были устройства слежения. Однако они не просуществовали долго, развалившийся от натиска химеры.       Пещера была довольно глубокой и через несколько метров заворачивала вправо. Через пару секунд его окликнул какой-то человек. Он тоже превратился в кучку пепла. Наконец, Энтер смог взглянуть на свою «цель». И увиденное повергло его в шок… Нет, его не удивили кровь и раны на маленькой фигуре, грязная солома или пыточные инструменты. Да, это всё вводило в ярость, но в какой-то степени ожидалось. Однако полной неожиданностью для Энтера было то, кем являлся Раон Миру… Это, чёрт побери, был дракон! ДРАКОН! Чёрный дракон! Но важно было совсем не это…       Чешуя, несмотря на толстый слой грязи и крови, оставалась благородного чёрного цвета, который не шёл ни в какое сравнение с собственной уродливой подделкой. Мало кто знал, что цвет будущего дракона можно определить ещё до вылупления (в основном потому, что вообще мало кто видел драконьи яйца). Скорлупа яйца, как правило, повторяла цвет чешуи детёныша. И Энтер уже видел чёрное яйцо раньше. Именно это и пугало, ведь он был уверен, что такая участь миновала того малыша. Ведь он своими руками передал его Редике много лет назад.       «Как? Почему, чёрт побери?! Этого не должны было случиться! Он должен был родиться на свободе! Почему он здесь и в таком состоянии?!.. Нет, почему… Почему я доверил его тому сумасшедшему? Я же знал, я знал что он долбанутый псих!»       Из глаз потекли слёзы. Энтер даже не сразу их заметил. Он винил себя за то, что из-за него этот ребёнок страдал, из-за него он не имел возможности даже увидеть солнечный свет. И тут дракон открыл глаза. В его взгляде читалось упрямство и решимость. Это был взгляд того, кто не сдастся и не подчиниться. Энтер протянул руку к голове дракона и несколько раз провёл рукой между маленьких рожек. Он не даст огню в этих синих глазах угаснуть.       — Прости меня… Пожалуйста, прости…       «За то, что отдал тому мудаку, за то, что не пришёл раньше»       Для Полукровки не составило труда избавиться от цепей и ограничителя маны. Куда больше его беспокоил ребенок, который не проронил ни звука и смотрел на него с недоверием и опаской. Однако и эту реакцию можно понять — не каждый день к тебе в тюрьму вламываются злобные химеры. Даже когда оков не осталось, чёрный дракон продолжал вжиматься в стену пещеры и мелко дрожать, скаля зубы. Он не был глуп, и отлично понимал, что стоявший перед ним намного сильнее и от него не сбежать.       Покопавшись в сумке, Энтер достал небольшой бутылёк с целебным зельем. Чёрный дракон сопротивлялся, но не долго и не серьёзно, будто бы только для приличия. Раны стали затягиваться прямо на глазах, и даже от старых шрамов практически ничего не осталось. Взяв ребёнка на руки (и отметив про себя что тот слишком лёгкий), Энтер понёс его к выходу из пещеры. Сначало дракон вяло пытался выбраться из чужой хватки, но замер в изумлении, как только они вышли на свежий воздух. Ещё бы, ведь он первый раз покидал пещеру. Взгляд дракона устремился в небо, усыпанное звёздами.       — Тебе нравится?       Дракон вздрогнул и повернулся к химере.       — Только не надо притворяться что не умеешь говорить. Я вижу что ты меня понимаешь.       — …Да.       — Это хорошо. И что теперь будешь делать?       — Я… Я уйду! Я не буду приручен!       — Правильно. Ты дракон в конце то концов, Раон Миру.       — Как ты меня назвал?       — Раон Миру. Тебя так зовут. Раон — имя, Миру — фамилия.       — Имя… Мне нравиться. А какое имя у тебя?       — Энтер. Энтер Миру.       — Значит у нас одинаковые фамилии? А почему?       — Да чтоб я знал!       Энтер на автомате отвечал Раону, в то время как сам прибывал в раздумьях. Раньше он подумывал заботиться о спасённом, пока тот не оклемается. Но кто мог подумать, что он окажется маленьким драконом? А драконы, как известно, существа гордые и независимые. Значит, Раон при первой же возможности уйдёт куда подальше.       Как же он ошибался…