Мгновения нашей юности

Рядом на странице красовалась еще одна фотография с мастером Крепусом посередине и двумя мальчиками перед ним. На пушистых волосах Дилюка осталась пара комков блестящей земли. — Только не пытайся засунуть голову в ту вазу, которую я дарил, — хихикнул Кэйа рядом. Дилюк несильно ткнул локтем в бок. — Я уже не ребёнок, чтобы делать так. Кэйа перевернул следующую страницу. — Рустан! — Дилюк обвёл пальцем крошечный силуэт в небе. Под его ладонью на фотографии были запечатлены два смотрящих ему вслед мальчишки. — Ты до сих пор помнишь имя, которое ему дал? — удивлённо спросил Кэйа. — Конечно я помню имя своей первой птицы.

***

Кэйа куда-то пропадал уже несколько недель. В то время после занятий, которое они обычно тратили на игры, он сбегал и задерживался под разными предлогами в городе. «Может быть, завёл подружку, — думал Дилюк, но эта мысль ему отчего-то не нравилась. — Вот еще!» Ясно было одно: без Кэйи скучно, и все забавы кажутся уже не такими интересными. Кроме того, приближался его день рождения, и если Кэйа решит куда-нибудь пропасть и в этот день… «Не мог же он забыть…» — раздумывал Дилюк и с поджатыми губами встречал возвращавшегося к ужину Кэйю, который, казалось, ничего и не замечал. В последний день перед ним Кэйа вернулся и вовсе после ужина, зато чем-то несказанно довольный, даже отец не стал его ругать. Дилюка разбудили прижатые к глазам ладони и весёлый голос: — С днём рождения! Все обиды почти мгновенно рассеялись, и он широко улыбнулся — действительно хорошо, что Кэйа помнил и был здесь. Да и день рождения не мог быть плохим днем. Целый день задаривали подарками, кормили его любимой едой и закрывали глаза на мелкие шалости. После праздничного обеда Кэйа потянул за собой, увлекая его на открытую равнину за виноградниками. — Я приготовил для тебя особенный подарок. Пришлось потратить несколько недель, чтобы получилось, и сэр Варка помогал мне. В общем… вот! Кэйа достал что-то из-за пазухи и, зажмурившись, протянул Дилюку. Это оказался искусно вырезанный из дерева сокол, окрашенный в синий цвет. Глаза Дилюка тут же загорелись от восторга. — Птица! Настоящий сокол, подумать только! Спасибо, Кэйа!! — он налетел с объятиями, едва не сбив с ног. Кэйа сиял улыбкой. — Я подумал, что он может быть полезным. Передавать письма и секретные послания, особенно теперь, когда мы рыцари. Дилюк серьёзно кивнул. — Нужно придумать ему имя. Знаю! Назову его Рустаном в честь храброго рыцаря, защищавшего Мондштадт много веков назад. — Чуть не забыл, — воскликнул Кэйа. — В нем есть механизм, он может летать! Давай скорее запустим его! До самого вечера сокол по имени Рустан гордо парил над долиной и виноградниками, пока отец не вышел их искать. С этого дня сокол стал их любимой забавой. Передавал привязанные к деревянной лапке записки, мешался работникам, ныряя меж лоз винограда, и храбро перелетал через узкую ледяную речку, исследуя близлежащие окраины Драконьего хребта, куда им самим соваться было запрещено. Но через пару недель случилось несчастье. Порыв ледяного ветра с гор подхватил лёгкую деревянную игрушку и швырнул о скалу, расколов надвое. Хрупкий механизм был сломан, молодой сокол погиб, так и не познав многие красоты этого мира, совсем как рыцарь, в честь которого был наречен. Кэйю это сильно опечалило, но Дилюк и вовсе был безутешен. Мужчины, а тем более рыцари не плачут, знал он, но в этот раз слёз сдержать не смог — особенно обидно было, что такое случилось с подарком Кэйи. На следующий день отец подарил настоящего, живого сокола. — Это не деревянная игрушка, — сказал мастер Крепус. — За ним нужно ухаживать и кормить, выпускать летать тогда, когда ему самому захочется, и давать отдых. Надеюсь, он воспитает в тебе чувство ответственности, сын, и непременно станет верным и надёжным другом.