Гештальт

Прошло несколько лет. Если Бог существует, то он явно услышал мысли Мэтта и установил новый порядок. Только, как это часто бывает, максимально кривым образом. Настолько кривым, что Мэтт глубоко пожалел о том, что всё не осталось как в те времена, когда Мелло и Ниа были неразлучны. Ведь после того, как между этими двумя пролегла пропасть, стало намного… нет, НАМНОГО хуже. Мелло вошел в комнату, хлопнув дверью так, что она едва не слетела с петель. — Ненавижу. Черт, как же я ненавижу этого мелкого утырка! — сыпал тот проклятиями. — Ниа? — Мэтт выдал наиболее вероятный ответ. — Чтоб он провалился!!! Мелло рухнул на кровать, положив на лицо подушку. Мэтт вздохнул и сел рядом на край кровати, молчаливо дожидаясь, когда друг придет в себя. Или, если точнее, хотя бы частично придет. Потому что Мелло не в себе уже достаточно давно и достаточно сильно. Они провели так в безмолвии несколько минут, пока Мелло не швырнул подушку в стену и поднял взгляд на Мэтта. — Девяносто восемь из ста. — У тебя? Мелло кивнул. — Результат офигительный, чувак, разве не… — У Ниа сотня. Мэтт молчал. Он уже понял, что в таких ситуациях доказывать Мелло, что он всё равно великолепно справился — дохлый номер. — Сколько бы я ни пытался… Всё заканчивается именно так. — Еще ничего не закончилось, Меллс. — Они все видят, что происходит. Чувствую себя посмешищем. Мелло закрыл глаза и сжал волосы руками. Мэтт закусил губу, пытаясь переключиться с переживаний о друге на физическую боль. Мелло беспокоится о том, как его воспринимают, постоянно боится показаться слабым в глазах и взрослых и сверстников. Но в упор не хочет видеть, как едва ли не каждый воспитанник Дома Вамми глядит на него глазами, полными восхищения и уважения. Игнорирует, что ребята признают в нем абсолютного лидера и прислушиваются к каждому его слову. Забывает, что мальчишки считают его примером для подражания, а девочки с трудом сдерживают влюбленные вздохи, находясь рядом. Мелло сам не замечает, насколько все ценят его. Насколько любят. — Сегодня в коридоре я услышал, — начал Мэтт, — что пацаны на самом деле не питают тепла к Ниа. Это я к тому, что, ты вообще-то зря загоняешься, что к тебе, по сравнению с ним, как-то хреново относятся, и… — Что это значит? — взор Мелло мгновенно потемнел. В этот момент Мэтт запоздало понял, какую ошибку совершил. — Я имею в виду, — сумбурно продолжил он, — что ты им гораздо симпатичнее. В смысле, они считают тебя круче, и вот… — Что значит «не питают тепла к Ниа»? Что именно ты слышал, Мэтт? — Да я уже, честно сказать, не помню, просто был такой разговор… Мелло резко сел на кровати и схватил Мэтта за грудки, заглянув в глаза. — Прекрати мне врать. Мэтт медленно выдохнул, изо всех сил пытаясь унять взлетевший до небес пульс. — Я прошу тебя, — вкрадчиво промолвил он, — пожалуйста, только не делай глупостей. Я уже разъяснил им всё. Они его не тронут. Ты можешь мне поверить. Я всё уладил. Просто ты должен знать, что на самом деле они гораздо больше верят в тебя, чем в Ниа. А остальное и не важно. — Кто? — голос Мелло почти превратился в рык. — Мне нужны имена. — Да успокойся ты, черт возьми! — не выдержал Мэтт. — Это не то, о чем сейчас надо париться. Я же сказал тебе, что поговорил, они не причинят Ниа вреда! — Твою мать! Мелло был в бешенстве. Он оттолкнул Мэтта и устремился к выходу из комнаты. Это не сулило ничего хорошего. Мэтт знал, что происходит, когда пелена ненависти застилает его другу глаза до такой степени, что тот не может рассуждать разумно. Внутренне проклиная себя, на чем свет стоит, Мэтт поспешил следом. «Только бы Мелло никого не убил, только бы не убил, пожалуйста…» — как мантру мысленно твердил он.

***

— Спишь? — спросил Мэтт. Была уже глубокая ночь, но он знал, что после встрясок, подобных сегодняшней, Мелло обычно не мог уснуть до самого утра. Ответа не последовало, и Мэтт заговорил снова. — Знаю, ты злишься. Я бы тоже по-любому злился. Но разве на моём месте ты поступил бы как-то иначе? Тишина. — Слушай, я в курсе, что с тобой происходит. Ты и Ниа… В общем… Я же не идиот. Всё вижу прекрасно. Я ни за что бы не позволил им и пальцем его тронуть. Не потому что мне есть до него дело. Мне вообще кажется, что Ниа и без нас кого хочешь уроет одним только взглядом этих своих зенок. Может, тебе они и кажутся прикольными, но да будет тебе известно, что остальных они вообще-то пугают до усрачки. Тебе не обязательно было лететь на всех парусах бить хлебальники. И если я говорю, что всё порешал, значит так и есть. Ты слишком умный, Меллс, и врать тебе я на самом деле не умею. Просто в этот раз хотелось уберечь. Снова не получилось. Прости. Слова Мэтта опять остались без ответа. — Не хочешь разговаривать? Если так будет и дальше, я умру от тоски в страшных душевных страданиях. И всё это останется на твоей совести. Молчание. Мэтт уныло вздохнул и попытался перевернуться на спину, но тут же скорчился от боли. Всё тело ужасно болело от ран и ушибов, полученных в минувшей драке. Он не должен был вступать в неё, но стоять в стороне, глядя как Мелло в одиночку разносит сверстников, не мог. Попытался остановить друга, а в итоге получил с ним за компанию. Привычная история. Оставив попытку пошевелиться, Мэтт продолжил: — Тебе больно? Ты сегодня хреначился, как гребанный берсерк. Наверное, даже не ощущал ничего в состоянии аффекта. Прошло несколько часов, и, по идее, отходняк уже должен был начаться. Хочешь, я могу сходить за обезболом? Вскрыть медкабинет — раз плюнуть, ты же знаешь. … — Мелло? … — Спокойной ночи. Мэтт закрыл глаза. Он надеялся, что когда утром откроет их, всё снова станет в порядке. Так было всегда, но он каждый раз как впервые до смерти боялся, что дружба утрачена. И боль от этого ощущалась в разы сильнее физической. Он готов был уже погрузиться в сон, как в полудрёме услышал тихий родной голос. — Прости. Мэтт вздрогнул. В самом деле?.. Неужели ему не послышалось?.. Больше Мелло не произнес ни слова. Но Мэтту и так было достаточно. Он улыбнулся и заметил, что даже болезненные ощущения в теле волшебным образом притупились. — Всё в порядке, — отозвался Мэтт. — Засыпай.