tíwéi (титулованный / поименованный)

…как только пальцы императора касаются края черной повязки, Хуа Чен мгновенно напрягается, выгибает губы в неестественной ухмылке, едва не показывая кончики клыков. - Не снимайте, - глухо предупреждает он, и сам с удивлением слышит глухой рокот в собственной груди. Хотя, кажется, небесного императора такие мелочи совсем не беспокоят: он неспешно ведет подушечками указательного и среднего пальцев по отстроченному серебряной нитью краю. Демон быстро облизывает клыки. Словно его это может успокоить. - Владыка… - Мы тебя услышали. Не тревожься напрасно. А вот это успокоить может. Верховный небожитель ему никогда не лгал, да и предпочитал решать все острые моменты разговорами. Ошеломляло, конечно, но на то он и верховный владыка небес, видимо. Вот только просто так успокоиться и умолкнуть демон не может: рассматривает нахмурившегося царственного собеседника чуть ли не с удовлетворенным восторгом. - Неужели у этого демона получилось рассердить Владыку, просто не дав ему удовлетворить любопытство? - Мы недовольны потому, что «этот демон» с возмутительно небрежной легкостью пристрастился торговать своим телом, - ровно произносит император, а Хуа Чен первые три секунды думает, что ослышался. И пытается осознать следующие семь. И проигрывает, потому что Цзюнь У снисходит до продолжения, - сначала голос, теперь это… но мы не станем спрашивать, что именно на своем пути ты оплатил утратой глаза. Как же, успехов этому демону в попытке смутить небожителя… Хуа Чен расслабляется, устраиваясь на чужих коленях немного удобнее, и тихо хмыкает: видимо, и впрямь удалось задеть небесного владыку, раз он решил ответить небрежной и точечной колкостью в этой игре с призом в виде «смутить». «Потом расскажу,» - решает демон, и почти физически чувствует, как неодобрительно относится к этому решению Эмин. «Потом» приходит возмутительно быстро, причем практически полностью по вине самого демона: он забывает про повязку, забывается, увлеченный очередной прогулкой по острой грани дерзостей и полуспором-полуфлиртом с царственным собеседником, сдвигает чужую руку, чтобы рассеянно мазнуть по основанию ладони губами… …и понимает, что за край доспеха на запястье чертовски невовремя зацепился порвавшийся шнурок, удерживавший повязку. Шипит Хуа Чен даже по собственным понятиям что-то возмутительно невразумительное. - Тише. Демон успевает прошептать одними губами еще половину ругательства, а потом и впрямь замолкает, осознавая, что половину его лица – даже больше, чем проклятый кусок черной ткани – закрывает чужая ладонь. - Молчу, - соглашается он только ради того, чтобы ответить. Сглатывает, откидываясь обратно на колени небожителю. – Жуть, да? – светски интересуется демон, ловя взглядом единственного глаза хотя бы намек на отвращение. - Досадно, но рассмотреть в подробностях нам не довелось, - слегка улыбается Цзюнь У. Черт бы побрал его воистину монаршью тактичность. - Да там и без подробностей… - вполголоса цедит Хуа Чен. Сжимает на мгновение губы в узкую, побелевшую полоску. – Ну уж нет. Хотите видеть? Смотрите. Смотрите, Владыка. - Что за агрессивное порождение демонического мира, право. Вот это что было? Его сейчас отчитали?.. Демон раздраженно поворачивает голову, практически выкручиваясь из-под чужой – такой теплой – ладони и оставляя черную ткань сползти куда-то к воротнику. Странно чувствовать, как от пустой глазницы убирают случайную прядку без единого торопливо-брезгливого движения. Просто странно. Просто… - Нас определённо радует, что воспаления мы не видим. Однако расстраивает тот факт, что оно было. Демон медленно вздыхает, укрощая все рвущиеся с языка язвительные комментарии. Дважды напоминает себе, что небесный владыка был и остается целителем. Уж явно видел что-нибудь поинтереснее выбитого глаза. И сие еще не принимая во внимание того, что это верховный Бог Войны. - Было, - соглашается он. – Много времени уже прошло. Ну и… прижег. - Хорошо, - отзывается Цзюнь У, разворачивает голову раздраженного демона за подбородок. – Ты мешаешь нам. Постарайся не сопротивляться. Мешает он!.. Демон от неожиданности фыркает – но и правда расслабляется, даже немного жмурится. Впрочем, смирно терпеть осмотры он никогда не умел, да и не хотел. - Зачем так тщательно? – интересуется он. Не то, чтобы ему неприятны прикосновения к зажившей ране, просто… Просто. - Частично шрам можно уменьшить. Хотя, разумеется, мы не всесильны, - рассеянно отвечает Цзюнь У. Вот же. Демон окончательно перестает злиться – и на себя, и на повязку, и на скучающего целителя в облике правителя небес. - Ммм, - деланно понимающе отзывается Хуа Чен. – А я думал, вам просто нравится то, что вы видите. Смутить небожителя, как же. Он просто не перестает пытаться. - Нам определённо нравится то, что мы видим, - оправдывает его ожидания император. Хуа Чен даже дышать перестает, замирая в ожидании следующей фразы, подозревая и в то же время в нетерпении желая услышать очередной изящный пассаж, на который не сразу и найдешь, что ответить. – Это прекрасное демоническое создание всегда отличалось неукротимым духом воина. Даже если речь идет о тревожащем его шраме, который оно пытается скрыть под повязкой. Скроешь от вас, Владыка, как же… Вслух, конечно, Хуа Чен этого не говорит.