***
Тепло, такое нежное, мягкое, полностью обволакивало мою бедную душонку, чья решимость медленно, но верно угасала. Умиротворение — вот, что это за чувство. Эти недолгие мгновения сна наполняли меня новыми силами, мотивируя немедленно встать с постели, а отсутствие головной и позвоночной боли несказанно радовало, принося больше позитивных эмоций в этот день. Чуть-чуть повертевшись на мягкой “кровати”, я сонно потягиваюсь и невольно улыбаюсь. Пушистый, по всей видимости диван, послужил мне отличной постелью, дав отдохнуть больной спине и шее. Мои глаза потихоньку размыкаются и передо мной предстает незнакомый потолок. Я что, в гостиной? Мой слух режет звонкий голос Папируса, увлеченно обсуждающий что-то на кухне с Сансом. Старший брат-скелет, услышав мои громкие зевки и ленивые потягивания, шикнул на младшего, призывая затихнуть. «Что-то скрывают значит.» — подтвердил мою догадку внутренний голос, эхом распространяясь в моей черепной коробке. Потребность удовлетворить свое любопытство берет надо мной верх и я, всё еще сонно потирая глаза, нехотя высвобождаюсь из плена упругих, диванных подушек. Долг зовёт. Пытаясь идти тихо, я случайно наступаю на скрипящую доску ногой и оба монстра одновременно поворачивают головы на внезапный звук. Папирус улыбается мне своими кривыми зубами. — О, доброе утро, человек! — вежливо здоровается младший брат-скелет, усердно пожимая мне руку. — Д-доброе утро… — отвечаю я, немного скрипучим спросонья голосом. Я перевожу выжидающий приветствия взгляд на моего похитителя, но он даже не смотрит в мою сторону, затыкая свой рот стаканом с водой. Явно не желает мне отвечать. Папирус кладет свои костяные руки мне на плечи, подготавливая речь. — Человек, мне жаль это тебе говорить, но сегодня — никаких головоломок! — сообщил монстр со слышной печалью в голосе и его старший брат подтвердил это своим кивком. — Я знаю как ты любишь мои пазлы, но тебе нельзя никуда выходить! Папирус впервые выглядел достаточно серьезным и его слова не хотелось подвергать сомнению. Он говорил ещё что-то про извинения в виде спагетти и головоломки, но я уже не слушала. Мои мысли были заняты другим. «Что будет если я всё-таки выйду наружу?» — спрашивала я у самой себя. «Меня убьют, или же спасут?» Истинные причины неожиданных запретов мне так и не назвали, что неудивительно. Папирус только открыл рот чтобы что-то сказать, как Санс сразу же злобно ткнул своим локтем ему в ребро, прошипя что-то только им известное сквозь стиснутые зубы. — Ну, ладненько, мне ещё нужно подготовиться к… — начал было младший скелет, а после, опомнившись, суетливо продолжил.—…..головоломкам! Мне совершенно точно нужно подготовиться к головоломкам! Папирус издал нервный смешок, пытаясь сгладить обстановку, а затем в спешке побежал на второй этаж, неуклюже спотыкаясь о ступеньки. Санс раздражительно потер переносицу, пока я упорно пыталась сдерживать неуместное хихиканье, а затем опять принялся опустошать пластиковый стаканчик. — Можно спросить? — еле слышно подала голос я, обращая на себя внимание стоявшего рядом чудовища. — Как я оказалась в гостиной? Скелет отложил стаканчик в сторону, вытирая влагу со рта и безынтересно окинул меня взглядом. — Папирус настоял чтобы ты спала в гостиной. — коротко отрезал Санс, обнажая в ухмылке свои острые клыки. — Благодари его, а не меня, отродье. Под конец жутко оскалившись, он закинул топор себе на плечо, неторопливо шагая к деревянной лестнице. — Ну где ты там, Папс? — зарычал на весь дом старший скелет и запыхавшийся Папирус тут же появился в лестничном проёме. — Да идем уже, идем. — ворчит себе под нос высокое чудовище, поправляя свой новый шарф, перед тем как вместе со своим братом, всецело исчезнуть из моего поля зрения. — Не скучай без нас, человек! Щелчок. Дверь замкнулась. Тишина и покой. Людоеды оставили меня наедине с собой в их же доме. Без присмотра. Абсолютно одну. Чертовски подозрительно — вот что говорит мой внутренний голос. Но с другой стороны, когда я его слушала? Все чего я хочу, это хоть на минуту отдохнуть от происходящего мрака, укутаться одеялом по самое горло и заснуть, желательно навсегда. Потому что так будет проще, верно? — в который раз убеждаю я себя, нечаянно проговаривая свой вопрос вслух. По привычке озираюсь по сторонам. Дом пуст. «Ну конечно для тебя все должно быть просто, Фриск. Только появились трудности и сразу хочешь пуститься в бега? Ты прям как маленький, капризный ребёнок» — голос сурово потешался надо мной, ехидно хихикая. Мой череп буквально разъедало его ядовитым смехом. Я вцепилась в свои волосы, тряся головой, пытаясь прогнать его. Не получалось. «Тебе не преподнесут мир во всем мире, на блюдце с голубой каёмочкой. В этот раз тебе придется бороться за хорошую концовку.» — прощебетал мне напоследок голосок, а после и вовсе затих. Руки ослабляют хватку на волосах и я звучно падаю на пол. А моё сердце всё ёкает и ёкает от больного, до ужаса противного осознания того, что он прав. *** Всё та же неопрятная комната с разбросанными носками, одним-единственным матрасом вместо нормальной кровати, одеялом свернутым в большой клубок и кучей хлама разбросанного по комнате. Сразу ясно — это обитель Санса. Белые, неиспользованные водолазки, одиноко лежали на пыльных деревянных досках рядом с небольшой тумбочкой, на которой красовалась давно потухшая электрическая лампа. Атмосфера депрессивная, угнетающая и навеивает определенную тоску. Но ты живешь в этом, потому что у тебя не было выбора, верно? Верно? Набрав в легкие еще больше решимости, я подобрала белую водолазку с пола и поднесла к лицу, вдыхая его запах. Это так…успокаивало. Аромат леса, сосновых деревьев, дождя и смолы, дурманил мне голову. Ноги подкашивались, руки сильнее прижимали плотную ткань к носу, а уста тронула едва заметная улыбка. Я ведь не делаю ничего плохого, верно? Верно? — Нет, это определённо плохо! — ни с того, ни с сего, пропищал кто-то под моими ногами, пугая меня до чёртиков. Какого хрена? Дверь же была заперта, так как…. — Я цветок, милая, мне не нужны двери!— возмущенно взвизгивает растение, обвивая свои тонкие стебли вокруг моих ног. Мой полный тревоги взгляд падает вниз на неопознанного монстра. Флауи. Ну ещё бы! Конечно это он. Единственный говорящий цветок во всем подземелье со своими желтыми лепестками, тонкими ярко-зелеными стеблями и… Одним глазом? — Я тоже снова рад тебя видеть, Фриск. — как всегда саркастично, приветствует меня цветок. — Это не взаимно. — отвечаю я, сердито насупив брови. В мою голову лезут много вопросов по поводу нового имиджа цветика, но я терпеливо предпочитаю умолчать об этом. — Возвращайся туда, откуда ты пришёл! Указываю пальцем на дверь, топая ногой для пущего эффекта, на что растение лишь невпечатлительно выгибает бровь. — Я пришел не мешать тебе, а помочь выбраться отсюда. — спокойно обьясняет монстр, пока из меня инстинктивно вырываются нервные смешки. «Ага, плавали — знаем.» Флауи, подмечая моё недоверие, досадно выдыхает, отводя свой глаз в сторону. — Я не жду что ты сразу поверишь мне, Фриск. Всё-таки, знакомство у нас изначально не заладилось. — в попытке пошутить, монстр ещё больше поникает. Его стебли опускаются, а глаз утыкается в пол. — Однако, вот мой совет тебе, дитя, беги отсюда так быстро как только можешь! Любыми способами! Сбежать? Забавно. — Ха…— я горько усмехаюсь своим мыслям и Флауи обеспокоено распахивает шире глаз. — Фриск? Что он скажет, когда узнает, что я специально вернулась назад? — Фриск, что такое? Посмеется ли он надо мной, когда узнает, что я собираюсь выпустить людоедов на поверхность? — Фриск, не время для глупых улыбок, нужно выбираться отсюда! О да, он бы посмеялся. — Фриск о чем ты думаешь? О чем я думаю? Ах да, точно. — Я не собираюсь убегать, Флауи. — мой голос в кое-то веки звучит уверенно, а нервозная улыбка и не думает спадать. Решимость. Цветок ошеломленно смотрит сквозь меня. Кажется он не может поверить в мною сказанное. Он на минуту замолкает, а затем начинает неистово хихикать, про себя приговаривая что-то. — Идиотка…— писклявый голосок становится все громче, давая разобрать речь ростка. Он и не думает замолкать. —…идиотка, идиотка, идиотка, идиотка, идиотка.. Он берется стебельками за желтые лепестки, чуть ли не выдергивая их с корнем из головы. Я, опешившая, делаю несколько шагов назад. — Ты в своем уме!? Решила подружится с монстрами!? — сквозь порывы невменяемого смеха, глумился надо мной цветок. — Я конечно знал, что ты не от мира всего, но я не думал что даже инстинкт самосохранения не присутствует в твоей тупой башке. Окстись, дура, они — людоеды! — Они, в первую очередь, мои друзья! — парировала я всем чем только смогла, надув демонстративно губы и скрестив руки на груди. К сожалению, я никогда не была сильна в спорах. — Друзья, что нуждаются в еде, новом доме, а иначе умрут. — И этой едой станешь ТЫ, идиотка! — росток негодующе завопил на весь дом, тряся от гнева стебельками. — Они не станут тебя слушать и съедят прежде чем ты дойдешь до барьера. А королева и вовсе…. Цветок на секунду замер, прислушиваясь к уличным шумам, а после неспешно повернулся в сторону окна. И я вместе с ним. — Королева только что прибыла в Сноудин! Внимание: Королева прибыла в Сноудин! —пьяный медведь, безудержно гремя кастрюлями, повторял одно и то же, из раза в раз. «Королева прибыла в Сноудин.» — Королева? — вслух спрашиваю я, тревожно облизывая давно пересохшие губы. Неужели, это она? — Нет, Фриск, даже не думай! — Флауи пытается достучаться до меня, четко проговаривая слова. Но, как бы он не пытался, ему никогда не побороть мою решительность. Протяжный выдох, а затем вдох. Вот оно. Как я могла сразу не понять? Её не было в руинах, потому что теперь она королева! Всё верно! Скорее всего, после смерти Азгора она вернула себе титул! Всего-навсего! Взволновавшись, берусь дрожащими руками за голову, улыбка становится шире, а непослушные ноги уже шагают к выходу из дома братьев скелетов, готовясь ринуться в материнские объятия. Прости, Флауи, но тут я бессильна. Я молниеносно выбегаю на улицу, распахивая настежь дверь, и спотыкаюсь о свои же ноги. Моё сердце готовится выпрыгнуть из груди, а на лице застыла глупая, счастливая гримаса. Ну а как иначе? Все невзгоды — уже не важны. Тоски больше нет. Мне больше не нужно плакать, ведь ты наконец будешь со мной. Мои руки инстинктивно раздвигают монстров в образовавшемся круге из толпы. Над ухом куча людоедов грозно бормочут свои мрачные лозунги, взмывая вверх кулаками. Я едва ли протискиваюсь сквозь эти чудовищные туши, еле-еле выговаривая «простите» каждый раз, когда кого-то задеваю. В конце, монстров становится в двое меньше и я намного свободнее двигаю телом, почти никого не толкая. Голоса стихают, королева близко. И тут я слышу голос. Голос Папируса. «Пожалуйста, только не сейчас» — я молю, но бог меня не слышит. Потому что бога здесь нет. Пытаясь быстро развернуться и поменять направление я нечаянно натыкаюсь на злобное чудовище, что со всей силой толкает меня вперёд. И я падаю. Утыкаюсь мордой в ледяной снег, сильно зажмуривая от боли глаза. Блять. Монстры гулко захохотали, выпучивая сильнее глазища и схватились руками за животы. Они показывали на меня пальцами, скалили зубы, шептались и пускали слюни. «Это монстр?» — спрашивали они. И им отвечали: «Нет, это сущий кошмар.» Это был настоящий балаган состоящий из истерического, безумного хохота, что выедал мои былые остатки разума, оставлял без ума, а также неразборчивых шушуканий и сплетен, бережно передаваемых из уст в уста. «Она убивала маленьких детей и безобидных монстров…» — промолвил маленький монстрёнок, прячась за мамину юбку. «Убила нашего короля Азгора для того, чтобы пересечь барьер!» — подхватывали суровые псы, шмыгая носом. «Она такая эгоистка» — сказала продавщица Бон Бон, в ужасе прикрывая рот рукой. «Вот бы ей сдохнуть» …. Прошу, пусть это кончится. Папирус? Санс? Ториэль? — Мама? Мой дикий вопль разом оглушил весь снежный поселок. Монстры заткнули уши руками и моментально перестали хохотать. Шёпот стих. Наступила гробовая тишина, нарушить которую могла лишь она. Андайн. — Вы только поглядите на это жалкое зрелище! — восклицала монстро-девушка, "приветливо" разводя руки в сторону. С каждым её шагом моё сердце останавливалось. — Я ещё даже ничего не сделала, а ты уже мамочку зовёшь? Что-то нынче люди совсем ослабели, не находишь? Королевская стража податливо смеялась каждой рыбьей шутке, тыкая локтем друг другу в бок. Просто обхохочешься. — Где королева? — смятенно вопрошаю я и воительница, лукаво наклоняя голову в сторону, обнажает свои желтые клыки. — Я и есть королева, тупое ты отродье. — голосисто чеканит чудовище, почти что по слогам, стараясь донести эту мысль до всех. Этого не может быть. Просто не может быть. — Н-но как же Ториэль? — выдавливаю я, переступая через свою панику и напрочь сбитое дыхание. Королева кропотливо оттягивает каждый шаг. Хруст снега отдается навязчивым шумом в барабанных перепонках. — Ториэль была свергнута мною же, а затем сослана в руины. — Видя нарастающий ужас на моем лице, Андайн улыбается во все зубы, закидывая копье себе на плечо. — Жаль, что она не продержалась там долго. — В к-каком смысле? — мои глаза ещё больше округляются, брови сводятся к переносице, а зубы дрожат. Я знала ответ с самого начала, но всё это время, безбожно его игнорировала. Ведь, если ты не признаешь смерть своего близкого, то он все ещё жив, верно? Верно??? Я боялась столкнуться с реальностью. А теперь меня окунают в эту холодную воду с головой. Я заслужила. Прости, Ториэль, но я трусиха. — Ториэль умерла от голода. — объявляет в гневном крике королева монстров, направляя на меня свое небесно-голубое копье. Монстры тоскливо отводят головы в сторону.Вот и всё, да?
Я реву. Мои слёзы льются ручьем, нет, водопадом. В стыде я закрываю лицо руками, чтобы не показать ей, что она победила. Как по детски, да?Ты был прав, Флауи, я идиотка.
Безнадежная дура, что решила, будто сможет все исправить. И мне жаль, правда жаль, что я не смогла и, по всей видимости, не смогу.Потому что меня убьют раньше, чем я попытаюсь.
Андайн царапает мой подбородок своими чудовищными когтями, обязывая посмотреть ей в глаза. Её пламенный взгляд выжигает все остатки моей решимости. — С тех пор как ты ушла, я могла лишь грезить о твоем убийстве. — рыбье лицо было совсем близко к моему, что давало возможность детально ее рассмотреть. Её правый глаз был поврежден и скрыт повязкой, а на голове она носила корону из…костей? — Но вот, когда ты здесь, я смогу наконец отомстить за всех тех, кого ты обратила в прах! Андайн тут же, с пронзительным рыком, вонзает острое копье мне в плечевую область, протыкая мышцы с нервами. Горячая кровь брызжет из раны во все стороны, окрашивая в красный половину моего тела. Мой рот распахивается в невозможном вопле и я задыхаюсь в своих слезах.«Терпи, Фриск, терпи. Скоро все закончится.»
Воздух заполняется хриплыми стонами, а запах железа с кровью пробуждает аппетит у чудовищ. Это слишком больно. Чересчур.Но я справлюсь.
— Я не собираюсь драться с тобой, Андайн. — сквозь адскую боль, сипло процедила я. Монстры стали в опаске расходится по домам, освобождая место королевской страже. Улицы опустели. Андайн в моменте стопорится, а затем заливисто смеется, хватаясь руками за голову. — Ты ещё наивнее чем я предполагала. — она устало трет переносицу, сжимая до побеления в костяшках орудие моей погибели. — Мне плевать, чем ты на этот раз будешь пудрить мне мозги. Больше я на это не поведусь! Королева Монстров беспощадно взмахивает смертельным орудием, собираясь делать контрольный удар. Мой разум пуст. Я ничего не чувствую, кроме ужасной жгучей боли от нескончаемо хлыщущей крови.«Может это и к лучшему?»
«Как ты думаешь, Ториэль?»
………..
«Наверное мне стоит начать всё с самого начала.»
..……….«Я буду пытаться вновь и вновь,
пока не освобожу вас всех.»
………
«А иначе, зачем всё это?»
«Верно?»
Кровь и не думает останавливаться. Она хлыщет и хлыщет фонтаном из раненого плеча, образуя жидкую лужицу под моим телом. Я падаю на мягкий, студеный ковер из снега, настолько легкий и нежный, что так и хочется уснуть. Навсегда. «Интересно, если я умру, то встречусь со всеми, кого нещадно убивала?» «Ха, забавно….» «Получается это будет мой персональный ад.» — харкаю кровью я, захлебываясь от естественной металической жидкости. «Может быть, Ториэль тоже будет там?…» Гудящий, звучный хохот в ушах. Насмешливый оскал Андайн, пропитанный ненавистью. И его смешок. Гребаный смешок. Он точно меня убьет. Монстр внезапно щелкает пальцами и появляется у меня перед носом. Раздраженный, ослепленный яростью. — Довольно этой пустой болтовни. —нагло гаркнул скелет своим грубым басом, преграждая путь воительнице. — Опусти копье, Андайн. Хоть Санс и выглядел довольно невпечатленным, по его тону я точно поняла, что дома нас ждёт серьезный, удручающий разговор. Он без особого энтузиазма прошелся взглядом по моим ранам, слегка кривя лицо, то ли от отвращения, то ли от негодования. Как будто он хотел сказать мне «Я же говорил тебе, отродье.», но тихо промолчал, стиснув зубы. Королева была слегка ошарашена таким дерзким протестом в её сторону и, вместо того, чтобы отступить, ткнула оружием в лицо скелета, как бы издеваясь. Стража последовала её примеру. — Подружку себе завел, значит. — Андайн кружила вокруг моего похитителя, подтрунивая и насмехаясь. За её спиной раздавался наигранный смех. — С каких это пор ты защищаешь людей? Уже забыл что эта паршивка сделала с нами в прошлый раз? Она била в больные точки чудовища, плевалась в возмущении и со всей силы выпячивала на него свой единственный желтый глаз. Но он лишь терпеливо выжидал, со своей вечной, спокойной улыбкой на лице. — Это мой улов. — рыкнул он, особенно акцентируя внимание на слове «улов». Бесцеремонные шутки Андайн, серьезно задели скелета. — И только я буду решать, когда именно его убью. Всё ясно? Слова Санса эхом распространились по подземелью, отдаваясь дрожью в моем теле. Стража в изумлении переглядывалась друг с другом. Их руки лихорадочно тряслись, а копья попадали вниз, утонув в пушистом море из снега. Его боялись. И Андайн прекрасно это знала. Королева ещё минуты две в недоверии таращилась на скелета, а затем, недовольно стиснув зубы, процедила что-то в роде «делайте что хотите!» и махнула рукой, отдав приказ страже об отступлении. Она совсем ненадолго мазнула по мне взглядом, перед тем как развернуться и зашагать в противоположном направлении. Мимолетное облегчение. — А что касается тебя, юная леди, — косо посмотрел на меня Санс, хрипя своим низким баритоном. Его свирепые глаза были устремлены мне прямо в душу, лишая решительности. «Похоже, сегодня без отдыха..» — Поверь мне, ты очень сильно пожалеешь о том, что сделала. На этом мои силы иссякают, как и количество крови в моем теле, и я теряю сознание. Мир вспыхивает красным.