(Не)жить

- Торговки! Во множестве шалей разноцветных да с большими мешками амулетов... Славно же ты мою родню описал - прямо диву даюсь, что все еще подзатыльник не отвесила! Нахал! Вецен, воодушевившись всплывшими в памяти событиями примерно десятилетней давности, немного необдуманно поспешил обрадовать данными новостями свою новую знакомую. Размышляя и тут же в процессе повествуя, юноша не совсем удачно подобрал некоторые эпитеты - с другой стороны, разве ж мог он догадаться, что перед ним как раз стоит одна из младших представительниц тех самых загадочных посетителей деревни? Парень заметил многозначительное выражение лица собеседницы слишком поздно и, конечно, прикусил язык, однако тут не помогла бы даже полная ликвидация этой чересчур торопливой части тела. Гостенега негодующе поправила свою лоскутную одёжку, фыркнув и вздёрнув нос так высоко, что Вецен теперь мог наблюдать только её острый подбородок. Парень досадно скосил глаза на отбивающий недовольную дробь валенок и невольно задался вопросом, как у этой вспыльчивой занозы всё ещё не свело ногу. Юноше невольно начинало казаться, что именно сейчас он познает некоторые сокровенные тайны женского характера - жаль только, что его обучение проходит с двойной дозой кнута и маленьким кусочком пряника. Чёрствым, причём. - Ну, я же ничего плохого в виду не имел! Что ж ты так сразу... Заунывную тираду, аккуратно подбирающуюся к почти что искренним извинениям, прервало оглушительное урчание давно пустующего желудка. Вецен запнулся на полуслове, мысленно покрылся пунцовым оттенком от макушки до пят - на яву юноша никогда не краснел, словно его кожа в принципе не имела подобной функции - и, шумно выдохнув, опустился на корточки. Парень разговаривал с этой особой меньше получаса, однако успел испытать столько неловкости, что в подобном концентрате она начинала являть себя настоящим ядом, уничтожающим если не тело, то душу уж точно. Всё-таки, как бы не увещевала на его замкнутый характер деятельная бабушка Гиня, Вецену куда больше нравилось общаться со своими домашними крысами - удручающе подумал юноша, пряча лицо за бледными ладонями. Сидят себе, грызут зёрнышки - наблюдаешь за ними и никакого стресса! - Эй, грубиян, держи. В воздух ворвался запретно аппетитный запах румяной выпечки - будучи голодным, парень не сдержался и аккуратно раздвинул длинные узловатые пальцы, сквозь появившиеся щёлки уставившись на протянутый ему кусок пирога. Он был полузавёрнут в светлую тряпицу и с одного края выглядел немного помятым, однако от этого манящий мясной аромат становился только насыщенней. Вецен невольно сглотнул подступившую вязкую слюну и подозрительно всмотрелся в лицо девчушки, всё ещё выражающее определённую степень праведного гнева. Однако - юноша уже начинал к этому привыкать - спустя мгновенье детское личико озарила игривая улыбка, уничтожающая даже напоминание о недавнем настрое. - Бери давай, пока дают! Его тетя Милонега с утра сготовила да мне с собой дала - а то как убегу с Карием гулять, так про обед напрочь забываю. А потом живот знаешь как воет к вечеру! С твоим ворчанием не сравнится. Ну же, бери же уже, вкусно будет! Ухватившись за практически силком впихнутую ему пищу, Вецен скромно, но искренне поблагодарил новую знакомую. Гостья довольно хихикнула и принялась уж чересчур пристально наблюдать за тем, как всё ещё сидящий на корточках парень жуёт неожиданно доставшийся завтрак. Она резво приняла такую же позу, что и Вецен, оказавшись почти что перед самым носом едва не подавившегося юноши, и активно захлопала своими огромными глазищами, в которых можно было если не утонуть, то захлебнуться так точно. Нервно проглотив взаправду ошеломительно приятного вкуса кусочек пирога, парень неуклюже поёжился на месте, отползая на пару сантиметров назад, с трудом не растеряв всё имеющееся в запасе равновесие. Это действие вызвало очередной залп звонкого смеха девчушки, от которого разметавшиеся по шалям длинные тёмные волны изящно заколыхались. Вецен сделал про себя глубокий вдох, и решил, что вместо укора лучше порасспросить побольше об этом таинственном месте -  пока есть возможность. С сожалением дожевав последнюю крошку чудесной выпечки, юноша шустро поднялся на ноги и вопросительно уставился на Гостью, что всё ещё восседала на земле, перебирая в маленьких руках тоненькую косичку с аккуратно вплетённой алой лентой, что до этого пряталась в толпе прочих прядей. - Тут вообще-то снег лежит, так что вставай, иначе простынешь! Эй, прекращай дурачиться, я ж тебя за шиворот подниму! - Ой, грозный он какой стал! Поел, сил набрался! Конечно, пироги тёти Милонеги ведь целительными свойствами обладают... Ну всё-всё, встала я! Вот, смотри, даже прыгаю! - Невероятно, очень круто, я так не умею. Пока скачешь, объяснишь, кто такой Карий? Ты его недавно упомянула. - Это мой очень-очень хороший друг, правда иногда жутко вредный! Представляешь, он запретил мне пробовать неизвестные ягоды, которые я нахожу в лесу! Даже если они ну очень съедобные на вид. - Да уж, удивительно. Что за занудный человек... Тут Вецен узнал, что в Иневье, оказывается, принято называть всех обитателей нежитью - пусть даже отдельные семьи здесь и выглядят как люди, да все же имеют некую свою особенность. Например, род Гостенеги - Ягие - в детстве, в возрасте четырёх или пяти лет, обретают способность заговаривать мёртвую и живую воду. Каждый после этого волнующего события получает два персональных сосуда из очень крепкого материала, в которых содержится первая заколдованная ребёнком вода - матушка носит массивные перстни, отец - два переливающихся на свету браслета, а у Гостьи она хранится в небольших серёжках. Девчушка даже сняла одну, чтобы дать Вецену посмотреть - юноша на некоторое время ушёл в себя, перекатывая шар в ладони и любуясь жидкостью непередаваемого словами глубокого синего цвета. Глаза новой знакомой горели ещё ярче во время рассказа о семейных традициях - было заметно, что, несмотря на свой переменчивый характер, к родне она относится с непрестанной теплотой и столь неповторимой детской любовью. Вецен был немного удивлён, что ему так открыто щебечут ответы на вопросы, нисколько не переживая о том, что они некоторое - совершенно небольшое - время назад впервые услышали имена друг друга. С другой стороны, юноша уже потихоньку начинал смиряться с порой необъяснимым поведением Гостьи. Осталось разгадать только один секрет - как ненароком, от греха подальше, в очередной раз её не обидеть, чтобы она не начала усиленно дуться на парня? - А Карий - он из Леших, хранителей леса да сберегателей чащи! Карий... Ой, а давай я лучше вас познакомлю, и всё тут? Я уверена, если пройти совсем немного вглубь, мы на него обязательно наткнёмся. По крайней мере, так обыкновенно случается. - Ох, ну, только быстренько. Я немного переживаю... В общем, что моя бабушка будет волноваться - я не предупредил её, что планирую гулять. Гостенега слегка нахмурилась, ухватилась ручкой за торчащий углом подбородок и снова - теперь уже не рассерженно, а задумчиво - затопала валенком по земле. Вецен мог поспорить, что на одну маленькую секундочку он увидел немыслимое количество шестерёнок, бешено крутящихся в шебутной голове - затем девчушка тряхнула своей внушительной шевелюрой, которая загадочным образом не перевешивала хрупкую фигурку назад, и наваждение с юноши спало. Внезапно Гостья звонко хлопнула в ладоши и хитро уставилась на собеседника. Вецен невольно сглотнул, в десятый раз удивляясь, как этот ребёнок умудряется одним взглядом вызывать нервную дрожь в душе. - А давай я сплету ей в подарок простенький, но очень действенный оберег от беспокойства да смятения? Я как раз позавчера научилась у матушки! Давай, ну? Ну чудно же придумала! Юноше оставалось лишь захлопать глазами и покладисто кивнуть, выдавив из себя подобие улыбки - Вецену совсем скоро справлять уже второй юбилей, однако он всё ещё помнил ту непосредственную радость и, конечно же, пышащую гордость, когда отец, выслушав очередную невообразимую по своей наивности идею, всегда тепло усмехался и терпеливо пытался воплотить задуманное ребёнком в жизнь. Насколько, конечно, было возможно реализовать мечты десятилетнего мальчика. И сейчас, смотря на взбудораженную своим замыслом Гостенегу, парень не смог заставить себя ей отказать - всего четверть часа назад девчушка так открыто и с упоением рассказывала ему о своей семье, что Вецен посчитал полным кощунством объяснять, что какой-то там оберег, созданный по тайной технике матери, не принесёт никакого умиротворения обеспокоенной бабушке Гине. Ладно уж, юноша обязательно найдет способ, как искупить вину перед старушкой - а амулет станет отличным подсластителем его елейных извинений. Запрятав поглубже так и норовившую залезть в самое темечко острозубую совесть, парень шагнул в сумрак леса вслед за Гостьей. Снег под ногами сразу заставил Вецена поёжиться и слегка покрыться гусиной кожей - он уже и так подмёрз во время светских бесед, так что ледяная каша в тоненьких летних кедах - местами, честно признаться, чуточку рваных от изношенности - нисколько не облегчила участь юноши. Однако не успел он начать разминать плечи, чтобы немного разогнать по телу кровь, как макушку внезапно обдало согревающим жаром, а глаза ослепило вспышкой сияющего оранжевого всполоха. Вецен прикрыл лицо рукой и одновременно с этим вскинул голову вверх, пытаясь сквозь пальцы рассмотреть неожиданное явление. Он смог углядеть неясный силуэт какой-то крупной птицы, тело которой словно горело алым пламенем, а перья, подобные языкам буйного костра, перемежаясь с солнечными лучами, являли собой настоящий калейдоскоп янтарных бликов. Насколько Вецен вообще разбирался в орнитологии, существо в большей степени напоминало сокола - по крайне мере, юноша мог точно определить, что перед ним уж точно не голубь и совсем никак не воробей.  Таинственное создание бесшумно кружило прямо над парнем, отчего его шея уже начинала затекать из-за длительного неудобного положения - но столь незначительное неудобство не могло заставить Вецена оторвать взор от происходящего. Птица больше напоминала наваждение, нежели реальное пернатое, поэтому юноша с приоткрытым ртом следил за её пылающим танцем, словно исполняемым для него одного. Рядом с собой парень услышал удивленный выдох Гостенеги, а затем её до крайности задумчивое хмыканье с нотками восторга. Спустя ещё несколько мгновений новоиспечённых приятелей вновь ослепило янтарной вспышкой, после чего они оба протёрли возмущённые глаза и уставились друг на друга. - Это... Что это было? - Ну, Вецен, ты прямо приманка для всех чудес редких. То Ауку чудить сманиваешь... Но это ладно, это ещё случается иногда. Но Рарога призвать - я с таким совсем впервые столкнулась! - А Рарог - это кто? Тоже дух? И как именно я его... призвал? - Гостья? С кем это ты здесь? Взволнованный диалог прервал молодой, однако довольно низкий мужской голос, уже как будто бы не являющийся баритоном, но в то же время еще не совсем ставший басом. Из лесной чащи - именно из той части, где, казалось, полумрак сгущается сильнее всего - медленно вышел рослый молодой человек. По крайней мере, на первый взгляд в нём не было никаких признаков нежити, однако, спустившись взглядом ниже, Вецен с удивлением обнаружил, что кожаные ботинки незнакомца надеты будто бы задом наперёд - юноша отчётливо видел небольшой каблук на том месте, где обычно находится нос обуви. Навскидку, неизвестный тип был старше самого парня не более чем на пару лет, однако тёмно-рыжие кустистые брови, отбрасывающие тень на и так утопающие в полутьме глаза, поддёрнутые едва заметной дымкой печали, внушали лёгкий трепет. Кроме того, небесно-голубая радужка с крошечными серыми крапинками придавала взору пронзительную ясность - оттого нахмуренный вид незнакомца становился куда более пугающим. Помимо тяжёлого взгляда незнакомец обладал возмутительно высоким ростом - полторы головы Вецена как самый минимум, а он, между прочим, в прошлом году чуточку перешагнул отметку "среднего" - удлинёнными ширококостными, но жилистыми конечностями и относительно ухоженной медной щетиной. Она была того же глубокого насыщенного оттенка, что и жёсткие, зачёсанные словно бы небрежным жестом назад волосы, доходящие вровень до ссутуленных плеч. Однако отдельные непослушные прядки всё равно выбились вперед и, откинув широкой ладонью одну из них, путник вновь вопросительно уставился на замершие фигурки. - Кар! Представляешь, а мы как раз пошли тебя искать, но тут такое! Ты видел? Гостенега пришла в себя и радостно наскочила на своего друга, возбуждённо тараторя и дёргая его за рукав чего-то, напоминающего пончо изумрудно-елового цвета - однако простоты ради Вецен про себя окрестил это балахоном. Взрослый юноша в целом был облачён в одежды очень свободного кроя - под верхней накидкой, свисающей до самых колен, скрывались широкие бурые штаны, несколькими складками упавшие на достаточно огромные ботинки.  Бросив взгляд на руку, которой Карий ерошил и так взлохмаченную чёлку девчушки, парень отметил, что ногти у него очень странного оттенка и фактуры - если бы Вецен знал, что такое может быть, то сказал бы, что на кончиках пальцев у пришедшего растёт кора деревьев. Отметив столь загадочную особенность, юноша решил еще разок повнимательнее всмотреться в лицо Лешего - чтобы изведать всевозможные детали заранее и после не попасть впросак, как это несколько раз случилось с Гостьей. И вновь удивление не заставило себя ждать - хотя, на самом деле, Вецен уже перенасытился этим чувством и практически перестал его ощущать - во всей растительности на голове нежити встречались редкие одинокие хвойные иголки, пробивающиеся прямиком из кожи. Разглядев это, парень решил, что, в принципе, изучение можно и закончить - во имя сохранения здравомыслящего рассудка. - Разумеется, видел. Поэтому и пришёл сюда. Но объясни сначала, что ты здесь делаешь с деревенским? - Это Вецен, его, бедолагу, Аука заплутал. Я помочь ему решила, а потом мы подружились! Хотела, вот, с тобой познакомить - а ты раз, и тут как тут! А потом Рарог... Ой, точно, Вецен, сокол огненный тем является, кто в направлении верном движется! Это хороший знак, значит... - Гостья, притихни. Пусть ваши в человеческое поселение ходят, но им у нас делать нечего. Не кончится добром, он чужой. - Но Кар! Ты настоящий зануда! Вецен... - Так, кхм, то есть, добрый день. На самом деле, мне и правда пора, да. Самое время. Только дорогу покажите, пожалуйста. Юноша, скрепя сердце, мог понять проявленное недоверие - всё же Гостья ещё ребенок, вряд ли она может хорошо разбираться в сокрытых дурных намерениях и уверенно заявлять, что новый знакомый не использует секреты Иневья в своих целях. Так, вероятно, мыслилось в голове у Кария, как мог предположить парень. К тому же, ему и самому казалось, что девчушка уж больно шустро и наивно болтает обо всём - да, прогулка выдалась крайне необычной и, нечего скрывать, увлекательной, однако назойливо злоупотреблять гостеприимством явно не стоит. Может, оно и к лучшему - не стоит лезть к нечистой силе, если нисколечко в ней не разбираешься. Но всё же, явление Рарога... Что бы это значило? Случайность? - Тьфу, два зануды! Ну и ладно, как хотите! Но талисман я все равно твоей бабушке сделаю, она не виновата, что вы такие скучные. Карий в очередной раз вопросительно поднял мохнатую бровь, однако Гостенега, обиженно фырча на разные лады, отвернулась от парней и, выудив что-то из сокрытых в многочисленных складках лоскутной юбки карманов, принялась за работу. Леший подозрительно перевёл взгляд на Вецена, и у того самую малость задрожали коленки, но он нашёл в себе силы нервно улыбнуться, желая хоть как-то сгладить неловкое первое впечатление. Рослый юноша лишь сузил глаза и отвлёкся на маленькую птичку, которая, беспечно щебеча, вылетела из чащи и примостилась у него на плече, встряхиваясь от мороза. Девчушка же, закончив колдовать над оберегом, грубо впихнула его прямиком в солнечное сплетение Вецена, отчего тот тихо охнул, не ожидав такой силы от тоненькой ручки. Гостья же, показав ему язык и ещё разок оскорблённо хмыкнув, молниеносно ускакала вглубь леса, да так шустро, что даже оклик Кария остался висеть в воздухе. Два парня медленно и теперь куда более напряжённо свели взгляды. Вецен взволнованно сглотнул.