Живи сейчас

      И хоть порой казалось, что школьные будни тянутся, словно каторга, время так или иначе неумолимо бежало вперёд. Хэ Тянь и не заметил, как закончился февраль. Из-за плохой погоды и постоянных дождей все прогулки после школы сводились к редким походам в торговый центр. В основном они шли туда всей толпой, вместе с девочками. В такой шумной компании не только поговорить, но даже словом с рыжим переброситься было трудно. К тому же Гуаньшань составлял им компанию не всегда, чаще проводя время в больнице вместе с мамой. Настаивать на постоянном контакте Хэ Тянь не стал, решив дать парню немного свободы.       Госпожу Мо выписали в начале марта, но Тянь виделся с ней всего пару раз: после того, как разрешили посещения и уже на выписке, когда он предложил помочь с транспортировкой до дома. Гуаньшань не отказался от оплаченного такси, и то, наверное, в счёт компенсации за те три дня, что Тянь жил у него дома.       Женщина была счастлива вернуться. И хотя рыжий оберегал её, как сумасшедший, не позволяя шагу ступить, она только шутила. Тянь тогда провёл вместе с ними весь вечер, в красках расписывая, как они жили здесь без неё вместе с Райли.       Всё шло подозрительно хорошо. Гуаньшань позволял слишком многое: он больше не вздрагивал от случайных прикосновений, изредка шутливо отвечал на них, толкался с Тянем в раздевалке и в школьных коридорах. Однако, помимо этого, были ещё «те самые» мелочи, значение которым мог придать только влюблённый.       Гуаньшань стал ближе. В буквальном смысле. Он не отодвигал ноги, если их бёдра соприкасались, когда они сидели в школьной столовой. Мог пить с Тянем из одной бутылки и, неслыханное дело, даже позволял воровать у себя еду! А однажды вообще откусил у парня половину сэндвича на глазах у всей компании просто потому, что был голоден.       Никто, кроме Тяня, разумеется, не придавал этому особенного значения: Цзянь И, к примеру, вообще частенько ел с Чжэнси из одной тарелки. Цунь Тоу тоже делился с рыжим всем, чем только мог.       Но брать что-либо у Хэ Тяня, не спрашивая разрешения — такое случилось впервые.       Он порой думал, что Гуаньшань, словно дикий зверь, которого он когда-то взялся приручить ради забавы, но привязался до такой степени, что теперь ни дня не мог прожить, не слыша его хрипловатого, резкого голоса.       Рыжий уже сам писал ему насчёт домашней работы, ругался, если Тянь опаздывал на место встречи, когда они шли в школу. Стал чаще делиться мнением, к примеру недавно они больше часа говорили о кино, пока гуляли с Райли. Пёс весь промёрз, и опомнились оба лишь когда он вцепился Хэ Тяню в штанину, изо всех сил потянув нерадивого хозяина домой.       Гуаньшань не всегда шёл вместе с ними и ещё реже задерживался до позднего вечера. Обычно он оправдывался тем, что ждёт мама или много домашки, и Хэ Тянь прекрасно это понимал.       Здесь, конечно же, читался скрытый подтекст, который парень ощущал и сам.       Ему становилось неловко, когда они были наедине: буря желаний, туманящих разум, охватывала, стоило лишь почувствовать тот самый запах рыжего, когда он снимает куртку. Становилось всё труднее душить в себе порыв обнять его, прижать и уткнуться носом в короткие волосы на макушке. Невозможно случайно не коснуться его, когда они сидели на диване. Но, благо в этом случае положение спасал Райли, занимавший почётное место аккурат между ними.       Хэ Тянь знал — рыжий чувствует то же самое, но теперь хотя бы не бежит прочь.       Незаметно прошёл и март. Они сдали предытоговые контрольные и успешно закрыли несколько зачётов, избавив себя от лишней мороки летом. У Гуаньшаня, наконец, стало ладиться с математикой. Преподаватель сказал, что парень вошёл во вкус, а Хэ Тянь, как обычно, увидел в рыжем гения.       Может, он чрезмерно превозносил его? Или же тот действительно шарил, если хотел, причём в чём угодно, что не переставало восхищать. Порой ему всего лишь не хватало мотивации, и Тянь всеми силами старался восполнить этот недостаток. Гуаньшань ругался, скрипел зубами, кидался учебниками в пылу негодования, но неизменно возвращался к задачам и побеждал. Тянь только говорил, что он молодец в самый нужный момент, а рыжий порой очень тихо, но отчётливо говорил ему за это «спасибо».       У них ладилась дружба, пускай и слегка напряжённая в некоторые моменты, но Хэ Тянь ей теперь весьма дорожил. Сначала Цзянь И с Чжэнси, а потом и Цунь Тоу с Сяо Хой: он и не думал, что сможет обзавестись настолько обширной и, самое главное, дружной компанией. В кои-то веки появилось чувство благодарности к этим людям, ведь они принимали его со всем гонором, с идиотскими шуточками, с желанием постоянно удивлять, угощая и приглашая во всякие злачные места. Со временем, не без помощи Гуаньшаня, он, конечно, поумерил свой пыл.       Рыжий научил его находить счастье в малом, и Тянь был готов поклясться, что есть танхулу* на холоде куда приятнее, чем пробовать самое дорогое в мире мороженое. Видеть, как рыжий изо всех сил дует на горячий запечённый боярышник, смеяться, обжигаясь и откусывая от ягод с одной шпажки вместе с ним, стоя на набережной возле рядов уличных торговцев — в этом была романтика, которую хотелось помнить. Парень иногда жалел, что не мог запечатлевать подобные моменты в памяти, словно с помощью камеры в телефоне. Ему хотелось переживать их снова и снова: теперь он засыпал, неизменно видя улыбку рыжего, его раскрасневшиеся от холода щёки и нос.       Уже близился апрель, а вместе с ним и очень важное для Хэ Тяня событие. На шестнадцатое число в телефоне стояло несколько уведомлений: он надеялся купить что-то подходящее, но не слишком дорогое, ещё с февраля.       Свой день рождения Гуаньшань отмечать не хотел. И это несмотря на всеобщие уговоры, к которым присоединились даже Сяо Хой с подружками. Парню предлагали пойти погулять, устроить вечеринку у Хэ Тяня, закупиться фейерверками и запустить те со смотровой площадки, но рыжий упорно от всего отказывался.       Хэ Тянь даже думал, что за всем этим стоит какая-то тайна, но дело оказалось куда проще. После небольших расспросов тет-а-тет, Гуаньшань признался, что никогда не устраивал праздников, разве что дома вместе с мамой, потому что не было денег. Само собой он не принял бы чужую помощь и не хотел тащить ребят куда-то, где им пришлось бы платить за себя.       В конечном счёте Хэ Тянь запланировал устроить ему сюрприз у себя в квартире. А чтобы рыжему не было обидно из-за кучи потраченных денег — он предложил остальным закупить и приготовить продукты самостоятельно.       Но этим планам было суждено остаться в мечтах. В субботу, за несколько часов до запланированного похода в магазин, в квартиру Хэ Тяня вдруг завалилась мачеха, потрясая какими-то бумагами, и радостно оповестила, что парень просто обязан пойти с ней вечером на какую-то оперу.       Хэ Тянь пытался отмазаться, но ему неожиданно позвонил сам отец. Выяснилось, что просьба носила характер приказа. Парень не хотел вступать в конфликты с семьей к концу года, так как планировал провести лето с рыжим в городе, без поездок в Гонконг. Чтобы осуществить задуманное приходилось идти на уступки.       Довольная своей безоговорочной победой, женщина утащила его покупать подходящий костюм, затем отвела в парикмахерскую, а потом ещё заставила знакомиться с какими-то «важными» людьми за ланчем в чопорном английском стиле. Одним из гостей оказался профессор в университете, место в котором Тяню обеспечил дядя. Натянуть на себя фальшивую добродушную улыбку оказалось сложнее всего: руки то и дело тянулись к телефону, но мачеха стерегла и пресекала любые попытки, словно коршун свою несчастную добычу.       Выдохнуть удалось спустя четыре действия занудной оперы, когда они с мачехой вышли на улицу. Та закурила, и Хэ Тянь тоже невозмутимо достал пачку сигарет, за что был обруган едва ли не на всю улицу. Повезло, что кругом находилось много посторонних, всё-таки женщина смущалась выносить сор из избы. Тянь же наоборот не планировал что-либо скрывать. К тому же он был зол до ужаса: оставалось всего полтора часа до полуночи, а он так и не написал рыжему ни строчки.       Тот, само собой, тоже молчал. Наверное, сидел дома вместе с мамой. Хэ Тянь бы в его ситуации не находил себе места, но то был Гуаньшань. Он оправдывал значение своего имени на все сто: его невозмутимости позавидовали бы даже сами горы**.       От мачехи удалось отделаться только возле метро, куда парень прыгнул чуть ли не на ходу, обещав, что напишет, когда попадёт домой. Впрочем, ей наверняка было плевать.       Добравшись до нужной станции, Тянь влетел в супермаркет, до смерти напугав продавщицу одним своим видом. На улице было тепло, и он вспотел в шерстяном пиджаке. Мокрые волосы облепили лицо: пришлось бежать всю дорогу. Он опасался, что в отделе с тортами ничего не останется, ведь тогда ему пришлось бы нестись в другую кондитерскую аж через два квартала.       Гуаньшань как-то обмолвился, что хотел бы попробовать бананово-шоколадный торт, который продавался в известном сетевом супермаркете. Хэ Тяню повезло и удалось ухватить последний, за пятнадцать минут до закрытия.       Но на этом его приключение не заканчивалось: он поймал такси, быстро добрался до дома, подхватил ошарашенного Райли и, о чудо, стоял под окнами рыжего без четверти двенадцать.       «Эй», — наконец, написал он в их личный чат. — «Я успел. Выходи!»       Рыжий, видимо, не сидел рядом с телефоном и не сразу прочитал сообщение. Хэ Тянь стоял минуты три, задрав голову, и смотрел на свет в окнах квартиры. За плотными шторами ничего не было видно, но, кажется, слышался смех. Вдруг захотелось снова пожить там, поесть стряпни госпожи Мо, поспать на узком и жутко неудобном диване в их маленькой гостиной: плевать, лишь бы быть ближе.       «Куда выходи?!» — Гуаньшань, наконец, ответил, прислав удивлённый смайлик.       «На улицу. Мы тебя ждём», — Тянь поставил торт на бордюр под фонарём, подтянул поводок, чтобы Райли сел рядом, и нацепил на них два дурацких праздничных колпака из картона.       Дрогнула занавеска на кухне, и в оконном проёме показалась рыжая макушка. Впрочем, мгновенно исчезнувшая. Хэ Тянь понадеялся, что увидев их нелепый прикид, парень побежал одеваться, и оказался прав: рыжий вышел из-за дома спустя минуты две.       — Придурок, — Гуаньшань сдерживал улыбку, однако, было видно, что их появлению он очень рад. — Это чё?       — Это праздничный камуфляж! — радостно возвестил Тянь, вручая рыжему пакет с тортом. — С днём рождения!       Тот нахмурился, а затем слегка удивлённый раскрыл пакет и заглянул внутрь.       — Предлагаю съесть прямо сейчас, но я забыл купить ложки, — виновато потупился парень.       — Вот ты дебил, — усмехнулся рыжий, и Тянь ловко нацепил на него картонный колпак жёлтого цвета.       — Не забывай соблюдать дресс-код этой вечеринки! — сказал он до тех пор, пока рыжий успеет возмутиться.       — А ты где был? — вдруг спросил тот, видимо, замечая его «деловой» прикид.       — С мачехой, — Тянь поморщился. — Не поверишь, приобщался к культуре и ходил на оперу.       — Ахуеть. Никогда там не был, — рыжий пошёл чуть впереди.       Они добрались до лавочки на детской площадке, и Хэ Тянь привязал к той поводок Райли, чтобы пёс не убежал, пока они будут есть. Торт выглядел не особо аппетитно: гора шоколада, вперемешку с дольками банана немного подтаяла и сползла вниз.       — Ты, конечно, не помыл руки, — заметил Гуаньшань.       — Нет, — Тянь расстроенно покачал головой и с тоской глянул на торт.       Рыжий вздохнул, закатив глаза, но потом взял верхнюю пластиковую крышку, разломил её на две половины и протянул одну парню.       — Никогда не ел торты таким варварским способом.       — Всё бывает в первый раз, — усмехнулся Тянь. — Ну, погнали!       И они стали есть, подхватывая начинку кусками пластика. Гуаньшань зажмурился от удовольствия: торт, к счастью, пришёлся ему по вкусу, и он даже забыл о нелепом праздничном колпаке, который до этого всё порывался снять.       Райли сидел напротив и смотрел на них голодными глазами, не двигаясь с места, но сладкого ему не полагалось, как бы он не делал вид, что он самое несчастное животное в мире.       С тортом управились довольно быстро, благо Тянь догадался взять небольшой: хватило как раз на двоих. Потом он достал пачку сигарет и предложил её Гуаньшаню.       — Прости, что без подарка, — начал он.       — Да не надо мне никаких подарков, — рыжий взял сигарету и прикурил у него из рук. — Ты же торт притащил.       — Ну, это не считается, — усмехнулся Тянь. — А вообще, знаешь, сделай-ка одолжение.       — Какое? — Гуаньшань удивлённо на него покосился.       — Надень брелок, который я тебе подарил.       — Я подумаю, — он неопределённо хмыкнул.       Райли, уставший ждать угощения, беспокойно закрутился на месте, и они решили его отпустить. Пёс метнулся к клумбе и задрал лапу напротив куста.       — Ты реально припёрся с тортом после оперы, — рыжий вдруг рассмеялся.       — Конечно, а как иначе?! — Тянь возмутился.       — Тоже мне, событие, — Гуаньшань затянулся, задрал голову и выпустил вверх тоненькую струйку дыма.       Парень залюбовался на его шею и выступающий кадык так, что не сразу нашёлся с ответом.       — Очень важное событие, — серьёзно ответил он. — Ты, между прочим, на целых полгода меня старше.       — Ха, — рыжий посмотрел в его сторону. — Тогда тебе следует слушаться старших.       — Что прикажете, господин Мо? — Тянь затянулся, хитро глядя на слегка смущённого подобным обращением парня.       — Не будь таким идиотом, — буркнул тот.       Торт выкинули в мусорку и теперь сидели рядом. Тянь давно заметил, что бедро рыжего снова касается его собственного, ведь от парня исходило тепло. Или он просто до сих пор не мог отойти от забега по магазинам и поездки в такси…       Гуаньшань закинул ногу на ногу и слегка подвинулся. Может, тоже почувствовал, что они сидят слишком близко? Кругом было тихо и, несмотря на весеннюю сырость и прохладу, даже по-своему уютно.       — Мне надо съездить к отцу. Дали право визита в честь дня рождения, — вдруг, нахмурившись, сказал рыжий.       — Ничего себе, подарок от государства! — Тянь чуть не подавился сигаретным дымом. — И когда поедешь?       — Завтра.       — Ты не рад встрече с отцом? — осторожно уточнил парень.       — А ты был бы? — Гуаньшань серьёзно на него посмотрел. — Мы с ним уже как чужие. Я не видел его почти десять лет, а то, что осталось дома на фотографиях в старых альбомах, разительно отличается от человека, которого я вижу через бронированное стекло…       — Но он же тебя вырастил… — Хэ Тянь вспомнил, с какой теплотой рыжий отзывался об отце.       — Мне тяжело помнить того человека, — парень тяжело вздохнул. — Я стараюсь при каждой встрече говорить что-то хорошее, рассказывать о себе. Внушать ему оптимизм, как просит мама, но… — его голос дрогнул. — Блядь… Он сидит. Понимаешь? Там всё иначе. Другая жизнь, другие порядки.       Тянь курил и молча слушал. Это была первая серьёзная откровенность между ними, и он боялся её спугнуть. Они действительно становились ближе.       — Я боюсь, что когда он выйдет мы больше не поладим…       — Когда он выйдет ты уже будешь взрослым человеком. А он вернётся домой к маме.       — Она этого ждёт, — Гуаньшань затушил бычок об лавку и выбросил его в мусорку.       — Они в хороших отношениях?       — Были, да. Впрочем, и сейчас мало что поменялось. Мама его любит.       — Если и он тоже, то всё будет хорошо, — Тянь улыбнулся. — Я думаю, что это круто.       — Сидеть в тюрьме? — озадаченно пробормотал Гуаньшань.       — Нет, любить, несмотря ни на что, — парень немного смутился собственному ответу. — Твой отец не преступник. Его посадили за непредумышленное убийство и, я думаю, он уже успел решить для себя что-то… Он не плохой человек.       — Я понимаю, — рыжий поёжился. — Слушай, мама дома ждёт. Я ей сказал, что ненадолго…       — А, хорошо, — Хэ Тянь подскочил и позвал Райли. — Мы тогда поедем.       — Эй, я имел в виду, что она ждёт нас, — добавил Гуаньшань, поднимаясь следом.       — Но уже ведь поздно… — озадаченный и счастливый одновременно, ответил Тянь.       — Завтра выходной. Пошли, — рыжий махнул рукой, и парень последовал за ним.       Госпожа Мо и вправду ждала, даже приготовила чай и, едва они вошли, пригласила за стол. Пришлось рассказать ей, что Тянь подарил рыжему торт, а ещё они забыли снять колпаки, и женщина долго смеялась.       Затем её осенило, и она сбегала за телефоном.       — Сядьте-ка, я вас сфотографирую! На память! Всё-таки уже семнадцать лет! Как летит время!       Пока мама рыжего восклицала, они заняли места за круглым кухонным столом.       — Ну давайте поближе, вы не поместитесь в кадр! Тянь, возьми, пожалуйста на руки Райли! У него не сильно грязные лапы?       — Нет, госпожа Мо, всё в порядке, — парень усмехнулся, подхватывая ошарашенного пса. Тот, разумеется, сразу принялся лизаться.       Гуаньшань придвинул стул к Тяню, и тот вдруг ощутил его ладонь на собственном плече.       — Вот так, совсем другое дело! — умилилась мама и сделала несколько кадров.       Хэ Тянь едва дышал, пусть даже от такого полуобъятия на камеру: рыжий всё равно был немыслимо близко. Он чувствовал его запах, мог рассмотреть ресницы, если бы слегка повернул голову, но глядеть надо было в блядский объектив!       Сказка закончилась, не позволив ему толком насладиться моментом. Они перестали фотографироваться и сели пить чай. Тянь с тоской думал, как бы попросить госпожу Мо переслать ему эти фотографии.       Сидеть дольше не позволяла совесть, и он начал собираться домой, когда стрелка часов приблизилась к двум.       — Хочешь я постелю тебе матрас? — предложила мама рыжего.       — Благодарю, но я домой, я и так вас слишком напряг!       В любое другое время Тянь бы ухватился за подобную возможность с руками и ногами, но сейчас почему-то не мог. Он сам себе напоминал переполненный эмоциями сосуд, ещё немного и всё перельётся за край. Хотелось сохранить чёткую грань: моменту, когда мечты в его голове начинали превращаться в реальность, нельзя было давать ни единого шанса. Иначе всё закончится игнором, как в начале января, а этого Тянь не хотел.       Гуаньшань проводил его до двери и остановился, прислонившись к стене, пока тот шнуровал кроссовки.       — Уверен? — вдруг спросил он.       — В чём? — недоумённо переспросил Хэ Тянь.       — Мог бы остаться. Правда поздно.       — Переживаешь, как я дойду домой? — парень рассмеялся. — Райли — храбрый боевой пёс! Залижет любого врага до смерти.       — Ну как хочешь, — рыжий пожал плечами.       Надежда снова взметнулась куда-то из солнечного сплетения вверх, теплом разливаясь в грудной клетке. Но нет, он в очередной раз не позволил себе обольщаться.       Прощание вышло бы неловким, если бы не госпожа Мо, которая закончила мыть посуду и крепко обняла его на прощание, велев сказать, как он доберётся домой.       Всю дорогу в такси Тянь ехал, уткнувшись лбом в боковое стекло, и думал, а правильно ли он поступает?       Он же, по сути, травит себя, сам того не замечая. Питается иллюзиями о дружбе, когда хочет от человека несоизмеримо больше того, что тот может ему дать. Разве это правильно?       К приходу домой настроение окончательно испортилось, впрочем, то было ожидаемо. В холодной, пустой квартире так случалось довольно часто.       Он принял душ, переоделся в домашнее и включил телевизор, надеясь уснуть под какой-нибудь старый, остросюжетный боевик. А затем достал пискнувший телефон и не поверил собственным глазам.       С экрана на него смотрел улыбающийся Гуаньшань, Райли, очень вовремя высунувший язык, и он сам, удивлённый, но счастливый.       «Вау», — искренне ответил Тянь.       «Дебилы», — спустя минуту написал рыжий. — «Нормально добрался?»       «Да, прости, забыл написать».       «Ну ладно. Спасибо за торт».       Тянь крепко зажмурил глаза и откинул голову на диванные подушки. В это не хотелось верить, но глупое сознание упорно видело то, чего нет.       — Мы просто друзья, придурок, — вслух сказал он, снова глядя на окошко чата.       Гуаньшань прислал новое фото. На этот раз свой жёлтый рюкзак, сбоку которого к молнии оказался прикреплён тот самый брелок с рыжим, агрессивным котом.       — Что ж ты делаешь, а… — завыл Тянь, намереваясь выкинуть телефон куда-нибудь подальше.       Пальцы чесались написать что-то ласковое. Сказать, какой Гуаньшань клёвый и как с ним хорошо. И как ему нравится быть у него дома. И как он хочет его поцеловать и оказаться рядом в одной постели. О том, что они будут там делать, он боялся и думать. Нельзя было позволять фантазии разыгрываться до такой степени. Всё-таки у него ни разу не было с парнем, и набираться опыта оставалось только из дурацких порнофильмов.       «Я по тебе уже скучаю», — написал он и думал было стереть, но Райли неожиданно решил забраться на диван и боднул его головой прямо под руку.       — Сука! — в сердцах вскрикнул он, видя, что сообщение отправилось, и Гуаньшань его уже прочитал.       «Мог бы остаться и не скучать», — ответил рыжий.       Хэ Тянь уставился на полученный текст во все глаза и даже протёр их, уже ничему не веря.       «И ты не был бы против, что я нарушу твой покой?» — всё-таки спросил он.       «Дебил», — только и ответил рыжий, а затем неожиданно вышел из сети.