***
— Тренер Хэдж, я честно спешу, — парень встряхнул портфель, покоившийся на его спине и с мольбой в глазах посмотрел на преподавателя. «Если этот вредный старик не отпустит меня, я умру. Войди в моё положение, я прошу тебя-я.» — Никаких спешу, Джексон! — мужчина бодро похлопал ученика по спине, отчего тот недовольно закатил глаза и сделал два шага назад. — По расписанию у вас стоит физкультура. Посещаешь врача своего, кто он там, по вторникам, четвергам и субботам. Сегодня же среда, так что извольте выполнять приказы. Мистер Браннер с Родригесом и Чейз уже ждут тебя в вашем классном кабинете. И не вздумай сбежать! Они уведомили обо всём охранника. «Совершающий несправедливость несчастнее несправедливо страдающего. Демокрит прав был. Я ведь всё припомню, всё. Не люди, а чудовища, ей Богу. Настоящие гарпии! Ходят и стерегут как узника самой опасной темницы. Самое опасное, что я могу сделать — опять вскрыть себе руки, только толку? Все будут этому только рады и печально выдохнут, когда меня спасут в очередной раз люди в халатах. Хотя этот вариант возможного исхода событий меня радует куда больше вероятности смерти во время разговора с этими тремя. Что за идиотский монолог вообще?!» И пришлось парню плестись с первого аж на третий этаж, попутно не забывая проклинать чертовых одноклассников, которые уведомили о его непокорности и не следованию указаний классного руководителя. Кто вообще делает так? Предательство чистой воды. Вот попросят они у него что-то.. А, точно, они никогда не попросят. Он вошёл в светлый, залитый солнцем кабинет без стука. Просто потянул ручку двери на себя и очутился в помещении. На передних партах центрального и первого рядов, свесив ноги вниз, сидели староста и его заместитель. До бесцеремонного появления Персея они, по-видимому, обсуждали что-то с Мистером Браннером, в этот раз стоящим у доски напротив них, а не занимающим привычное место за преподавательским столом. Но как только в комнате появился виновник всея торжества, разговор стих и взгляды сразу же устремились на него. Он сжал руки в кулаки и прикрыл глаза. — Перси, присаживайся, — Историк добродушно улыбнулся и указал ученику на свободное место за первой партой последнего ряда. — Я могу и постоять, — Джексон облокотился спиной о стену и выжидающе всех оглядел. — Что я здесь делаю? И раз вы всё знаете, зачем нужны они. — он кивнул на одноклассников, а те в свою очередь отвернулись от него. Какие мы обидчивые. — Перси, выслушай. Это очень важно. — Настолько, что для этого обязательно нужен я? Ну просто жизненно необходим, — он щёлкнул пальцами. — И настолько, что всё доложили вам. Теперь я действительно заинтересован. Аннабет фыркнула, а Крис с недоверием покосился на Джексона. Он будто пытался взглядом прожечь в нём дыру, но самому парню дела до этого не было. Он продолжал изучать потолок и ждал дальнейших слов. Но все как назло упрямо молчали. — Зашла речь по поводу кружков и внеурочных занятий. Все ученики должны посещать хотя бы один кружок. — наконец подала голос Аннабет. Она по-прежнему глядела в окно, не интересуясь происходящим. — А ты забросил плавание. — поддержал Крис. — ваш тренер предлагал тебе вернуться в сборную, но ты его даже не выслушал. Может вернёшься? И снова молчание. Все ждали чего скажет Перси, как отреагирует. «И это то, ради чего столько шумихи? Уморительно, сказать нечего. Тренер предлагал вернуться? Ага, я так и поверил». Парень покачал головой. — Каков смысл в этих дополнительных занятиях, секциях и кружках? Это же бессм... — Тебя никто и не спрашивает, — Аннабет резко вскакивает со своего места и начинает сверлить одноклассника полным недовольства взглядом. — Джексон, честное слово, тебе сложно снова посещать плавание? Или ты трусишь, что ваша команда опять проиграет? Как в тот раз, после которого ты ушёл? Глаза Перси расширяются едва ли не до размеров резинового шарика из автомата, а руки, до этого копошащиеся в портфеле, роняют его на пол. Это было последней каплей. Джексон подрывается с места и за считанные секунды оказывается перед девушкой. — Без понятия откуда ты знаешь про тот провал, но дело всё равно не в этом, — он оглядывает класс в поиске хоть какой-то поддержки, но таковой не находит и нервно усмехается. — Какая разница? Хожу я на плавание, не хожу — ничего не меняется от этого. И не изменится никогда. — Ты даже не пробовал, — абсолютно спокойно произносит Крис без цели задеть или как-то спугнуть. — Как ты можешь утверждать что-либо без ярых доказательств? Обмотался бинтами как мумия и всё — можно ничего не делать и никуда не ходить? Тутанхамон нашёлся нам тут. Может снимешь эти повязки и перестанешь ерундой заниматься? — всё сказано было спокойным тоном, отчего слова пугали ещё больше. Перси в удивлении раскрывает рот. Он поднимает вверх указательный палец трясущейся от негодования и растерянности правой руки. Вот к чему мы пришли? Джексон оборачивается назад, чтобы поймать успокаивающий взгляд классного руководителя и успокоиться, но на удивление замечает, что его место пустует. «Даже он ушёл». Из его уст вырывается нервный смешок, и он делает несколько быстрых шагов назад. — Ты прости, что так резко, — говорит Родригес, неловко водя носком ботинка по полу. — Вам интересно почему я перестал ходить на плавание? — голос Перси был готов сорваться на крик, но сам он изо всех сил старался этого не делать. — Ладно. Парень сел на учительский стул и начал неряшливо разматывать бинт. Аннабет поднялась со своего места и протянула руку вперёд, в надежде остановить его, но осталась проигнорирована. А в голове бывшего пловца тем временем пронеслось: «А ведь сегодня так по-особенному хорошо перевязался. Даже лучше школьной медсестры. Как жалко же!». И вот, когда никому не нужная медицинская ткань бесформенной грудой приземлилась на пол, всеобщему взору открылся вид на правую руку Джексона. Вся она, вдоль и поперёк была изуродована многочисленными телесными повреждениями различных размеров. Некоторые порезы были совсем старыми и уже затянулись в безобразные незаживающие шрамы. Также была парочка нанесённых относительно недавно — месяц, или два назад, они были ещё красными, обрамленными засохшей кровью. Самый большой урон был нанесён запястью — там было больше всего увечий, причём были они одними из самых глубоких. По некоторыми шрамам можно было сказать, что лезвием по ним проводили неоднократно. Кожа вокруг них была мертвенно-бледной, будто обескровленной. Подростки ещё не успели перевести дыхание от увиденного, как парень принялся разматывать бинты с левой руки. Встряхнув головой, тем самым убедившись в реальности происходящего, Крис спрыгнул с парты и медленно приблизился к центру свободного пространства между доской и рядами парт, открывая другой угол обзора. На пол рухнула вторая груда. Дело с левой рукой обстояло в разы хуже нежели с правой. Парень был правшой и неудивительно, что держать лезвие или канцелярский нож ему было удобнее именно в правой руке. Порезы различных размеров тянулись от внутренней стороны локтя к самому запястью. Глубочайшим повреждением был ещё не заживший порез, нанесённый в четырех сантиметрах от локтевого сгиба. Основная рана, помимо всего прочего, была «перечеркнута» несколькими маленькими, будто зачеркнутая ошибка в тексте. В головах двух подростков возник вопрос — «жалеет ли Джексон об этом?» Но не успели они ответить на это самим себе, как парень приступил к шее. Тёмная красная полоса, протянувшаяся вокруг шеи словно тонкий маленький обруч, была буквально впечатана в саму кожу. Отдаленно она напоминала след от подушки после очень долгого сна, но страшно осознавать, что всё это — последствия от попыток уйти в мир иной и не исчезнет так просто. Снизу и сверху было несколько микроссадин, нанесённых, вероятнее всего, маникюрными ножницами или спицами для вязания. Крис и Аннабет замерли на месте. Вдоволь «налюбовавшись» своими творениями, Перси снял со спины портфель и стал наполнять его содержимое больше непригодными для использования бинтами. Решил, что выбросит их, когда придёт домой, чтобы не распугать случайных прохожих у баков на улице. На вид сейчас его не волновало совершенно ничего. Он даже ни разу не взглянул в сторону ошеломлённых одноклассников. Хотя голова его была полностью забита тревожными мыслями. Заметя все следы, Перси по-быстрому надел на себя толстовку и засунул руки в её карманы. — Получили ответы на вопросы? — лениво протянул парень, строго сдвинув брови. — Выходит... — начал говорить Крис, запнувшись в самом начале предложения — Блин, прости. Я не знал. — Да ладно? — Перси усмехнулся. — А как же слухи? Вокруг меня ещё со времён средней школы куча витает. — Предпочитаю получать сведения из достоверных источников информации. Аннабет не сказала ни единого слова. Если Крис приблизился как можно ближе к Джексону, втягивая его в бессмысленный диалог с целью отвлечься от неловкости, то Чейз после минувшего происшествия сорвалась с места и выбежала из кабинета в пустой коридор. Родригес начал оправдывать поведение знакомой, но Перси, которому дела до всего этого не было, заверил одноклассника, что всё в полном порядке. Вернулась девушка донельзя быстро, неся в руках какой-то мягкий неопознанный объект. Заприметив переместившихся в угол противоположной стены парней, она решительно, с высоко поднятой головой, направилась к ним. Перси стоял спиной ко входной двери, правой рукой придерживая лямку портфеля, пока левая преспокойно покоилась в родном и теплом кармане. От нахлынувшего на него после выпитых таблеток прилива усталости, парень не слышал ровным счётом ничего кроме бессвязной болтовни Родригеса. Все прочие звуки заглушал неприятный шум, похожий на тот, что издаёт старый телевизор. Поэтому, когда на его плечи легла вязанная мягкая ткань, он резко перестал дышать. Крис, стоящий перед Перси, посмотрел за его спину и улыбнулся. А человек позади тем временем начал обматывать этот явный предмет одежды вокруг шеи Джексона. — Хотите связать меня и продать на чёрном рынке? — с нескрываемым сарказмом спросил он. — Если ты редкий и ценный экземпляр, то вариант неплохой, — Аннабет встала перед ним, продолжая держаться за эту ярко-зелёную ткань. Поймав на себе недоверчивый, внимательно наблюдающий за её действиями взгляд одноклассника, она вздохнула и отодвинулась, поровнявшись с Крисом. — Это шарф, не бойся. В этот момент Перси осознал, что застыл на месте как камень и вовсе перестал моргать, а потому, придя в себя, быстро заморгал. — Благодарю за вашу заботу, но лучше возьми обратно, — он начал разматывать шарф, но не успел снять, как чьи-то нежные руки не позволили ему этого сделать. Парень поднял голову и увидел перед собой задумчиво нахмурившую брови Аннабет, крепко сжавшую в руках зелёный предмет одежды. — Завтра отдашь, — мягко улыбнувшись произнесла она, отходя на пару шагов в сторону. — Или на неделе. Домой мы поедем через часа три, так что не стоит светить своими увечиями перед другими. Ты сам говорил, что не любишь излишнее внимание к себе. «Не припоминаю момента, когда я мог бы сказать эти слова. Им по крайней мере точно. Значит ли это, что она слишком наблюдательна? Возможно всё». Перси тяжело вздохнул и устало накрыл лицо ладонями. — Видимо, выбора у меня нет, — после этих слов Крис ободряюще похлопал одноклассника по спине. — Наверное стоит сказать спасибо? — Не за что. — и, одарив парня лёгкой, еле заметной, полуулыбкой и взмахнув светлыми, пшеничного цвета волосами, девушка вернулась за свою парту в ожидании начала следующего урока.***
— Я не знаю, почему так повёл себя вчера, — честно признался Перси. — Ненавижу рассказывать о себе, потому что могут неправильно понять и потом преподнести информацию кому-либо другому в неправильном ключе. Не думаю, что они расскажут об этой ситуации кому-то из класса, но я не понимаю, зачем им самим знать об этом. — Есть вероятность того, что они не отстали от тебя после десяти полученных отказов из-за того, что им самим интересна твоя причина ухода из спорта, — преподнёс свою мысль Уилл. — Крис, как я понимаю, человек спокойный и достаточно скрытный. Скажем, типичный староста из глупых фильмов про школу, только гораздо адекватнее. А Аннабет из тех, кто на самом деле не такая глупая, какой возможно выглядит, и куда умнее всех твоих одноклассников. Первый, если его что-то заинтересует, будет максимально аккуратно подводить к этому и постарается изъясняться как можно мягче. А вторая попросту прямо скажет всё как есть и что думает. Если разобрать пару их черт характера, о которых ты мне поведал за сегодня, то могу смело заявить, что им действительно интересна причина твоего ухода из плавания. Любой человек с похожим характером повёл бы себя примерно также. Уилл никогда не создавал впечатление серьезного и квалифицированного психотерапевта, но несмотря на это при первом сеансе несколько месяцев назад Перси очень поразился тому, насколько внешность бывает обманчива. Солас прекрасно разбирается в психологии и является, действительно, мастером своего дела. Он говорит с пациентом как с равным и себе или даже как с близким другом, не разбрасываясь направо и налево научными терминами и высказываниями из книг. Но он мог по щелчку пальцев из весёлого юноши, не умеющего завязывать галстук, превратиться в серьезного солидного мужчину в деловом костюме, став в этот момент самым настоящим проницательным специалистом. Благодаря такому подходу Уилла к своим клиентам, в кабинете во время сеанса не чувствуется напряжение и витает приятная дружеская атмосфера. — Мне кажется, это был нервный срыв, — спустя минуту молчания произнёс Перси. Уилл ничего не ответил, но всё же кивнул. — Если ты сейчас же не встанешь, я разбужу тебя гимном Советского Союза, — пригрозил Лео, устрашающе нависая над спящим на парте Перси. В ответ — полнейшая тишина. Вальдес взлохматил свою шевелюру, «плюнул» на правую ладонь и хлопнул. После этого подготовительного обряда парень кивнул в неопределенную сторону, дав тем самым Гроуверу понять, что он должен ему подпевать. И под невнятное слабое «ла-ла-ла-ла» Ундервуда, он приложил кулак к сердцу, другую спрятав за спину. — Союз нерушимый республик свободных, — он пел очень плохо, сильно фальшивя. И его голос время от времени ломался, портя всё еще сильнее. — Замолчи, пожалуйста. — Перси накрыл голову рюкзаком, лежащим на соседнем стуле, дабы не слышать этот истошный вопль, подразумевающий под собой пение. — Я только начал, — серьёзно заявил Лео, повернувшись боком к своему главному слушателю. — Сплотила навеки... На этом моменте мимо его лица пролетела пустая коробка от каких-то таблеток. С места не сбила, да и не долетела в общем и целом, но он хотя бы замолчал — это, какой-никакой, а успех. Пока недовольно бурчащий Леонидас угрожающе закатывал рукава, готовясь дать сдачи в край обнаглевшему Джексону, который в кои-то веки удостоился поднять на товарищей свой хмурый сонный взгляд, путь ему преградил Гроувер. — Откуда ты гимн Советского Союза знаешь? — спросил он, нахмурив брови. — А? — Вальдес уже развернулся корпусом к парте и собирался сделать смелый шаг ей навстречу, но был вынужден переместить всё внимание на друга. — С дедом по-приколу выучили. Я ещё кое-что знаю, хотите спою? — Нет! — Талия мгновенно преодолела всё расстояние от подоконника к однокласснику и зажала ему рот руками, лишив возможности продолжить импровизированный сольный концерт. Во время отчаянных попыток Лео высвободиться из заключения, Гроувер, неторопливо обогнув сцепившихся одноклассников и приложив ко лбу тыльную сторону ладони, вальяжно приземлился на соседний с Перси стул. — А что она тут делает? — спросил Джексон, указав пальцем на девушку. Сосед вопросительно изогнул бровь и повернулся лицом к «парочке активных». На губах появилась лёгкая ухмылка. — Ты будешь шокирован, приготовься, — заговорщически проговорил Ундервуд. — учебные заведения посещают для получения новых знаний. — Да ну теб... — его ответ был заглушён ужасно плохо пропетым «могучая воля, великая слава» и прилетевшим на парту голубым ободком для волос. — Джексон, прости, — чуть ли не прокричала Талия, выставляя перед Вальдесом руки. — Не знаю как это произошло, но вышло так, что Грейс каким-то боком начала повсюду таскаться за нами, — Перси обвёл взглядом помещение, обозначив тем самым масштаб происшествия .— Возможно оно и к лучшему, но мне, в отличии от Гроувера с Лео, куда тяжелее доверять незнакомым людям. А если я доверюсь, а потом окажется, что мною вновь воспользовались? На большинство событий в этом мире мне по барабану, но несмотря ни на что, я тоже не бесчувственный камень. Если мне плохо, в моральном плане, я всё равно почувствую это неприятное ощущение колкости в груди. Если я хоть немного почувствую себя счастливым, что кажется в данный период времени недосягаемой мечтой, в уголках губ будет уже приятно покалывать. Мужчина напротив, для виду серьезного профессионального специалиста, поправил алый галстук, который в начале сеанса никак не мог затянуть минут десять точно. Он задумчиво прикусил большой палец, обдумывая в голове формулировку следующего предложения. — Мы с тобой это уже делали, но давай повторно и на наглядном примере разберём причину твоего недоверия к людям, — Уилл достал из чехла своего телефона небольшую распечатанную фотографию и протянул её Перси. Когда тот взял её, Солас подъехал на стуле чуть ближе к столу. — Трое парней. Двое из них улыбаются, а один ухмыляется. Тот, что с правого края снимка — человек, которого ты знаешь больше десяти лет. А этот парень с левого края, — он указывает кончиком авторучки на изображение Вальдеса. — человек, с которым вы начали общаться относительно недавно. Им обоим ты доверяешь, по твоим словам, одинаково. Тем не менее ты всё ещё испытываешь проблемы с доверием. Как сам думаешь, с чем это связано? Перси потёр переносицу, осмысливая сказанное психотерапевтом и, опрокинув голову назад, начал говорить: — Я не знаю. С Лео всё произошло так быстро, что я и понять не успел, что происходит. У его деда была депрессия, и в какой-то степени он меня понимает как никто другой. Мы живём в одном доме, и отвертеться мне от него будет сложновато, почти соседи. Ещё он не кинул меня когда я сорвался на нём. Он простил, — после этого Джексон замолчал, но вскоре щёлкнул пальцами, что означало появление мысли. — Думаю, меня пугает неизвестность. Никогда не знаешь, как другие люди воспримут новость о том, что их, допустим, хороший знакомый, резал своё тело или пил антидепрессанты. Живу не долго, но общался со многими людьми, кто после того, как узнавал о моей проблеме бросал меня. От них и поползли слухи о местном суициднике. Поверь, мне всё равно на себя. Давно. Но я не хочу, чтобы моих единственных друзей называли «это те самые друзья того отбитого самоубийцы». Уилл понимающе закивал. — Ты хочешь общаться с Талией? — на всякий случай решил уточнить он. — Я не знаю. — честно ответил Перси, пожав плечами. — Как думаешь, ей можно доверять? — Понятия не имею. Гроувер говорил, что мы с ней очень похожи характерами. Имеется в виду, что прежний я был таким же как и она. Но я не знаю, могу ли доверять ей. Талия вряд ли бы побежала рассказывать что-то, что «узнала недавно» какой-то подружке из класса, но всё же.. — Ты боишься, что если начнёшь хорошо с ней общаться, твои бывшие одноклассники и параллель станут называть её «подругой суицидника»? — предположил Солас. Джексон неопределенно кивнул. Записав что-то на двойном тетрадном листе, Уилл удовлетворённо хмыкнул. — Начнём исправлять. Давай попробуем сделать так.. Парень вышел из здания на улицу, чувствуя себя при этом каким-то потерянным. Мысли в голове сменялись одна за другой, каждую секунду приходили различные варианты того, как ему поступить в той или иной ситуации, а навязчивая идея излить кому-то кроме Уилла душу будто царапала изнутри. По пути к автобусной остановке он даже умудрился врезаться в человека, едва ли не сбив с ног. — Простите. — Перси, не поднимая головы на случайного прохожего, начал обходить его стороной. «Обещали же у выхода ждать. Где они?» — Ах вот мы как, да? — тишину нарушил громкий возглас Лео и последовавшие за ним ругательства, издавшиеся за спиной Джексона. — Мы тут ищем этот чертов выход. А этот ирод мало того, что никакой карты не дал, — он прищурился. — так ещё и с ног сбил! Перси резко развернулся на все 180 градусов, чудом сохранив равновесие, и изумлённо приоткрыл рот в попытке что-то сказать. Только вот неукротимый нрав и эмоциональность друга никак не давали осуществить ему задуманное, в связи с чем он был вынужден смириться с ролью стороннего наблюдателя и делать вид, будто все слова и обзывательства адресованы не ему, а вон тому кривому столбу. — Не скажешь ничего? — завершил свою гневную тираду Вальдес. — Прости. — виновато произнёс Перси. — Я буду требовать компенсацию за моральный ущерб, понимаешь?! — Успокойся, Лео, — с этими словами между двумя парнями, раскинув руки в стороны, встала Талия. — Виноваты вы оба, гнать на Джексона глупо. Он мог дать тебе чуть больше информации, или просто построить маршрут на карте в телефоне, не спорю. Но и ты, прежде чем раскидываться своими знаниями в области географии, мог заранее уточнить, куда вам нужно подойти. Тут она, несомненно, права. — Стой, а почему «вам подойти», если ты пошла с нами? — Спросил Гроувер, странно покосившись на Грейс. — Потому, — девушка усмехнулась. — что меня никто не звал. Раз вы пошли встречать Джексона, который меня не особо жалует, то мне стоило бы спросить разрешения на совместную прогулку с вами у него тоже, но вместо этого я попросту сбежала с последнего урока вместе с... — она указала пальцем сначала на Лео, а потом перевела на Гроувера. — вами. Выходит, что это нечто по типу «несанкционированного проникновения» в вашу компашку. Что и следовало ожидать. Ещё по пути в офис Перси задумался над тем, увяжется ли за ними Талия в этот раз или нет. Как оказалось — увяжется. И хоть Лео с Гроувером вчера несколько раз заверили товарища в том, что о своей прогулке они с Грейс ни словом не обмолвились, сам парень прекрасно понимал, что обо всём она прознает и без их помощи. Как сказал когда-то Ундервуд — «насмотрелась сериалов про детективов и теперь старается под них косить». Как бы он это не высмеивал, сам Перси считал, что знания полученные даже из сериала могут пригодиться в жизни и стать полезными. Талия — ярый тому пример. Стоит себе преспокойно, напевает под нос простую незамысловатую песенку, текст которой известен только ей одной. Казалось, её совсем не смущает факт того, что совершенно недавно она только по нескольким предложениям узнала о прогулке, запланированном времени и цели. — Н-да. Ну, в ТЦ сейчас по-любому куча народу набежит, — манерно растягивает слова она. — разве мы не для этого с химии сбежали? Вроде же чем меньше народу, тем круче, нет? — Ты права. — одновременно выдали Гроувер с Лео. Талия метнула быстрый взгляд на Перси и направилась в сторону торгового центра, куда вся компания намеревалась сходить перед выходным. Её спутники недоуменно переглянулись и поспешили нагнать стремительно отдаляющуюся от них одноклассницу, которая успела достать из приоткрытой сумки небольшой контейнер, из которого она выудила своё любимое полезное лакомство — наипрекраснейший кусочек киви. Грейс уже успела положить в рот очередную зелёную ягодку, когда на её плечо внезапно легла чья-то вспотевшая рука. — Могла и одна прогуляться, раз так быстро ходишь. — Перси делал несколько секундные паузы после каждого слова, жадно вдыхая в эти короткие промежутки времени воздух. — Это вы ходите медленно, — брюнетка брезгливо смахнула ладонью чужую руку, так нагло вторгшуюся в её личное пространство, при этом не забыв поцарапать наглого Джексона своими длиннющими ногтями, вследствие чего тот вскрикнул, обратив на себя внимание большинства прохожих. — Ловим попутку или вызывайте такси. Могу предложить автобус. Решайте, иначе я вас пешком дотащу. — Настырная женщина, — полушёпотом сказал Гроувер. — Чего? — Талия выпрямила спину и подняла голову как можно выше, став тем самым выше Ундервуда не на «пару-тройку сантиметров», а почти на полголовы. Выглядело устрашающе. Парень предпочёл впредь молчать. — Так на автобусе или такси? — спросил знатно уставший Перси, которого уже собственное тело от усталости слушать не желало. — Пешком. — девушка вновь возглавила движение, а еёFor all of the times that I never could.