***
Перечитав всю существующую и несуществующую в этом мире литературу, облазив все сомнительные форумы, ужасные сайты и расспросив обо всём всех знакомых, Перси поднабрался хоть какого-то опыта в общении с людьми и пришёл к выводу, что с коммуникацией у него не всё так плохо, как он думал. Крис, случайно подслушавший отрывок их с Гроувером разговора в столовой, даже сообщил ему, что если бы он не стеснялся или не боялся чего-то там своего, то был бы отличным собеседником. Замечательно, но ситуации это не меняло. Ему всё ещё было боязно отдавать этот идиотский шарф. Причем причины страха не знал даже он сам. Лео предположил, причина кроется в том, что Аннабет тогда застала его «не в самом хорошем расположении духа» и видела его «нездоровую сторону». А Гроувер, пересмотревший по Скайпу со своей бывшей одноклассницей из Калифорнии какой-то индийский сериал, выдвинул теорию о том, что «сердце юного Персея впервые за семнадцать долгих лет столь никчёмной жизни в этом тленном и безрадостном мире познало любовь». По мнению Талии и самого Перси — чушь, ерунда и собачий бред. Какому здоровому человеку могло прийти в голову, что такой человек как Джексон западёт хоть на кого-то? Хотя Вальдесу вариант понравился. Какое мнение было у самой Талии по этому поводу? Она ещё в день, когда кратко узнала обо всей ситуации, сказала, что вероятнее всего Перси мучают сразу несколько деталей: 1. Он не любил рассказывать о болезни и почти никто и никогда не видел его шрамов и порезов, а тут их большую часть увидело сразу двое человек. Естественно, ему будет некомфортно находиться в их компании. Пусть они и сказали, что всё в порядке. 2. Перси не дурак, поэтому прекрасно осознаёт то, что Аннабет умна. Ему даже кажется, что она могла экстерном закончить ещё в том году одиннадцатый класс в силу своих знаний. И его пугает вероятность встречи в частности из-за того, что он не хочет показаться умному человеку глупым и легкомысленным. 3. С возвращением в его жизнь Гроувера и появлением Талии с Лео в его мозгу начал происходить какой-то странный процесс. Он начал больше двигаться, больше дышать свежим воздухом, выбросил из дома все опасные для жизни предметы, купленные им ещё в классе девятом, почти перестал париться по поводу своей болезни и стал больше походить на «нормального человека». Но ему было страшно за то, что вернётся прошлый он и начнёт нести всякий бред, что парню ныне совершенно несвойственно. А мало-ли его за психа примут? К тому же, в былые времена он ненароком мог запросто обидеть человека и забить на это. Сейчас же Перси не хотел наживать себе врагов, поэтому боялся, что на него вновь обидятся. И свой один единственный выходной парень собирался провести дома в полном одиночестве, возможно за просмотром сериала, только вот не вышло. Ближе к обеду в квартиру, едва не выломав дверь, влетела Талия и, выволочив одноклассника из собственной квартиры, потащила в неизвестном направлении. По пути Джексон протестовал, пытался вырваться из мертвой хватки, но всё было безуспешно. Когда они свернули на каком-то перекрёстке, парень окончательно сдался и решил послушно следовать за «похитителем», чтобы от него поскорее отстали. Талия рывком распахнула огромную входную дверь и залетела в убранный, залитый солнечным светом, подъезд. Перси покачнулся, но, слава богу, устоял на ногах и, тяжело дыша, упёрся ладонями в колени, краем глаза осматривая помещение. Стены были выкрашены в приятный, не вырвиглазный зелёный. Каменные плитки пола, на котором сейчас разлеглась Грейс, с первого взгляда казались черными, но на солнце этот цвет отливал коричневым. По бокам и у лестницы в больших горшках красовались различные цветы: от тюльпанов до роз, от простых кустов до орхидей. Потолок выполнен во всё том же, что и пол, коричневом цвете. Этот подъезд был настолько ухоженным, что у Перси появилось впечатление, что живут здесь только трудоголики или богачи. Не было ни ужасного затхлого запаха, который во время любой вылазки из дома чувствовал парень, на скамейках у дома не сидело по паре любящих поболтать соседей или соседок, так раздражающих, ни одной перегоревшей лампочки. «Тут что живут идеальные люди?» Талия тем временем прыжком вскочила с пола и, преодолев те пару шагов, разделяющих их с одноклассником, вновь сжала его запястье. В этот раз она повела бедного подростка к лифту неподалеку от лестницы. Они поднялись на лифте на два этажа вверх, после чего девушка заявила, что дальше они пойдут пешком. Нужным этажом оказался пятый. Перси, всё это время пытающийся понять, что происходит, уже отчаялся настолько, что выйти в открытое окно, которое было совсем рядом, казалось ему отличной перспективой. Вот только Грейс, стоило Джексону сделать хоть один шаг в сторону, сжала его запястье ещё крепче и, сквозь зубы прошептав: «постой спокойно хоть минуту, прошу тебя», нажала на дверной звонок. Из квартиры послышалось приглушенное «дзынь» и душа Перси ушла в пятки. Нет, ну ещё вчера вечером нормально разговаривали. Ни одной ссоры не было, никаких жестких подколов. И куда она теперь его притащила? На каторгу? Спустя две минуты дверь раскрылась. На пороге показался светловолосый мужчина средних лет с небольшой бородкой. Его серые глаза прикрывали очки панто в черной оправе. Он был одет в обычный деловой костюм — белая рубашка, темный свитер, черные брюки и лакированные туфли. Перси показалось, что где-то он этого человека уже точно видел. Выглядел он смутно знакомым. Мужчина приветливо улыбнулся, увидев перед собой Талию, но стоило ему заметить Джексона, как лицо его стало любопытным. Он с ног до головы оглядел незнакомого подростка, а потом, то ли в попытке запугать, то ли проверить на стойкость, посмотрел прямо в глаза. Судя по всему, партию в гляделках выиграл Перси, так как вскоре мужчина, мельком взглянув на наручные часы, крикнул: — Аннабет, тут к тебе пришли. «Ну, всё. Попал. Я ведь знал, что она тащит меня в такую даль не просто погодкой насладиться. Теперь и отмазаться даже не получится. Я влип по полной.» Через минуту рядом с мужчиной возникла его дочь. Волосы взъерошены, в руках кружка с каким-то напитком, а одета она в простенькую домашнюю одежду. Она вопросительно взглянула на отца, а тот кивком указал ей на прибывших гостей. Перси застыл на месте как вкопанный, наблюдая за тем, как брови Аннабет ползут вверх, а лицо вытягивается. Она сразу же начинает поправлять свободной рукой прическу, другую спрятав за спину, при этом бормоча под нос что-то невнятное. — Здравствуй, Талия, — бодро поприветствовал подругу дочери Мистер Чейз, после чего перевёл взгляд на незнакомого ему паренька. — Вы наверное одноклассник Аннабет, не так ли? — Да, — его голос прозвучал хрипло, поэтому он решил повторить. — Кхм, да. Меня зовут Перси Джексон, сэр. — Перси, как подобает при знакомстве, протянул руку для рукопожатия, и в глазах мужчины на какую-то долю секунды блеснуло что-то, напоминающее одобрение. — Перси, значит, — Мистер Чейз лукаво улыбнулся дочери, которая решила заняться внимательным изучением дверного косяка. — Меня зовут Фредерик Чейз. Можешь звать меня просто Фредерик. Я отец Аннабет, приятно познакомиться. Талия внезапно ойкнула и отошла на полшага назад, прикрыв рот руками. «Теперь совесть замучала за содеянное, да?» — Угу, мне тоже, — Джексон снова засунул руки в карманы. Улыбка с лица Фредерика от этого не спала. Он улыбнулся ещё шире, но всё же решил сжалиться над бедными скромными подростками и, накинув на плечи бежевое пальто, взял в руки рабочую сумку и вышел из квартиры на лестничную площадку. Очутившись рядом с Перси, он положил руку ему на плечо и кивнул, оставив парня в недоумении. — Вернусь вечером, — сказал он, скрывшись за дверьми лифта. — Чёрт, точно-о-о, — протянула Талия, стукнув себя по лбу. — С тобой мы позже поговорим, — серьезным голосом сказала Аннабет и не взглянув на подругу, продолжая осматривать стену за ней. — Перси, я не знаю для чего эта сдуревшая тебя сюда привела, но даже не вздумай подумать что-то не то! Папа очень приветливый и со всеми моими друзьями и знакомыми ведёт себя так. — Я даже ничего не успел сказать, как ты начала оправдываться, — усмехнулся Джексон. — Во дела. Если бы ты сейчас это не сказала, я бы и не подумал, что что-то может быть не так. Но теперь в мою голову закрались смутные сомнения. Аннабет вздрогнула. — Не будем ссориться, — елейным тоном проговорила Талия, чья рука угрожающе потянулась к затылку друга. — гнетущая атмосфера нам ни к чему, так ведь? — Возможно, — согласилась Чейз. «И что мне ей сейчас сказать? Она поверит мне, если я скажу, что это молнеотшибленная меня сюда привела? Дала бы хоть немного времени на раздумья!» — Слушай, — Перси поправил сползшую на лицо чёлку и посмотрел на прекрасный маленький ковёр у входной двери. — Ты мне в тот раз шарф дала. Но я как-то забыл про него за неделю. А потом вспомнил и.. И мне так неловко стало за то, что я так долго его у себя задержал. Ты в общем, это... Грейс, я знаю, что ты его впихнула в мой портфель, дай. Отчего-то поникшая духом Талия, запустила в рюкзак одноклассника руку и, выудив из него тот самый зеленый шарф, протянула ему в руки. Перси, быстро перехватив предмет одежды, буквально впихнул его в руки Аннабет. На лестничной площадке повисло напряженное молчание. — Оу, — протянула Чейз. — Ты прости, — ещё раз повторил Джексон, сложив ладони вместе и поднеся их к носу. — Сначала забыл, потом мама там немного приболела, потом зачет по обществу, которое я не учу никогда. Да и.. Да, я могу идти? — Спасибо, — Перси перевёл взгляд с ковра на одноклассницу и, заметив на её лице улыбку, почувствовал неимоверное облегчение. — Ты мог оставить его себе, если не получалось отдать. Не велика потеря, я бы связала новый. «Она ещё и вязать умеет. Приехали. Ещё скажите, что она не считает сколько будет 13+68 на калькуляторе.» — Раз уж пришли, то может на чай зайдёте? — Аннабет мельком взглянула на настенные часы в прихожей и слегка отошла в сторону, дав возможность войти. Перси натянуто улыбнулся и пожал плечами. — У меня времени совсем нет. Говорил же, что мама приболела. Да и там ещё проблем навалилось. — Понятно, — девушка прикусывает щёку. И Джексону начинает казаться, что на него уже правда успели обидеться или оскорбиться его невежеству, но вскоре на лице Аннабет вновь засияла миловидная улыбка. — Тогда в следующий раз, ладно? Было бы невежливо с моей стороны не предложить это, так ведь, Грейс? А Талия, меряющая шагами лестничную площадку, стукается коленом о перила.***
Теперь, когда совесть Перси наконец чиста, не только он, но и всё его окружение выдохнуло с облегчением. Казалось, боги даже избавили парня от всех проблем: мама пошла на поправку и ей закрыли больничный, отец, планы которого накрылись медным тазом, приехал и лично попросил прощения у сына за ту малоприятную сцену, Гроувер перестал липнуть ко всем со своими индийскими сериалами, а зачёт, как оказалось, он сдал на, пусть и натянутую, но четвёрку. Жизнь тем временем постепенно налаживается, и слова Уилла на субботнем сеансе ярое тому подтверждение: «— Я вижу, что тебе становится лучше. Предлагаю сократить количество посещений до двух раз в неделю. Оставим вторник и четверг, как думаешь?» Не сказать, что от изменений в распорядке дня что-то кардинально изменилось, нет. Землетрясений и извержений вулкана, по крайне мере, не происходило. Разве что теперь в субботу Перси освобождался от дел уж слишком рано, и он понятия не имел, чем занять себя, пока его друзья отсиживаются на дополнительных занятиях. Иногда в гости захаживала Талия, но случалось это нечасто, так как у неё всё же и другие друзья со знакомыми есть. Взять к примеру всё ту же Аннабет, с которой они с Грейс называют друг друга сёстрами. И это всё было так странно. «Ещё пару недель назад... Или это было несколько месяцев назад... я мог забить на всех и вся и закрыться в комнате, продолжая извечный марафон просмотра сериалов и фильмов. Что могло пойти не так? Последний порез я нанёс около двух месяцев назад. Это было за неделю до возвращения Гроувера в Нью-Йорк. В последний раз я срывался на людей без повода в октябре. Бедные Родригес с Чейз. Количество таблеток, которые мне необходимо принимать, заметно уменьшилось. Голова стала кружиться реже, больше не хотелось просто сидеть на скамье в спортзале и наблюдать. Хотелось двигаться, я стал чаще проявлять эмоции и... Что происходит вообще? Наверное так и живут все люди. Беспокоятся о родителях, друзьях, хотят больше общаться и жаждут внимания, их волнует школьная успевае.. ЗАВТРА КОНТРОЛЬНАЯ ПО ГЕОМЕТРИИ» Так странно и начался ноябрь. Месяц, в котором обычно выпадает первый снег, который уже через пару часов оставит за собой лишь ещё больше грязи на дорогах. У кого-то уже появляется праздничное настроение, а кто-то начинает заниматься ещё усерднее, чтобы закрыть все долги по учёбе. Каждому своё. Перси же весь первый день последнего месяца осени проходил в каком-то отстранении от внешнего мира. Он даже не обращал внимания на друзей, постоянно ходящих вокруг него. Сколько Гроувер ни звал его, сколько Лео ни угрожал или нависал на нём, сколько Талия ни ставила подножек — результата никакого. Правда один раз у них всё же получилось выйти на контакт с другом, но после лёгких «оздоровительных» подзатыльников решили больше не возникать и дать ему остыть. Всё дошло даже до того, что на английском их преподаватель — мистер Блофис, не смог с первого раза достучаться до разума Джексона и задержал после урока, дабы выяснить в чём дело. Получив в ответ честное: «я сам запутался», он отпустил и без того потерянного Перси на перемену. Эта неделя вообще ничем особым от всех предыдущих не отличалась. Самыми запоминающимися стали такие события как: пролитие Лео какой-то кислоты на пол на уроке химии, выкидывание стула, до этого мирно стоящего в актовом зале, в окно и та, запомнившаяся надолго злосчастная пятница. День не задался с самого раннего утра. Началось всё с того, что отец Перси ровно в 6:10 позвонил своему до этого спящему сыну с просьбой срочно приехать к нему в квартиру. К огромнейшему счастью долго ждать такси не пришлось, и парень почти через полчаса стоял уже у квартиры Посейдона (ну и назвали же), будучи безумно уставшим и заспанным. Вот только, к сожалению, на первый урок он всё же опоздал, поэтому мало того, что пришлось всё в подробностях выложить друзьям, но ещё и пойти отметиться у классного руководителя, что в школе он присутствует. И вообще, по пути в школу Перси уж начал жалеть, что согласился встретиться с отцом — разговор у них вышел весьма странный и полностью лишенный смысла. Как выяснилось, бывший тренер Перси и его команды по плаванию предлагал парню прийти на тренировку, чтобы хотя бы посмотреть, как его бывшие сокомандники готовятся к предстоящим соревнованиям. В связи с тем, что самостоятельно Джексона тренеру отыскать не удалось, а с его отцом он был достаточно неплохо знаком, мужчина попросил Посейдона передать сыну, что в зале его все с нетерпением ждут и всегда будут рады. Из квартиры отца Перси, можно сказать, вылетел, а не вышел. Их мнения зачастую расходились, из-за чего постоянно возникали недомолвки и ссоры из пустого места. Даже сейчас — парень сидел на скамье у крыльца школы, окруженный друзьями, в ожидании приезда ярко-желтого автобуса и злился, всё сильнее и сильнее сжимая руки в кулаки. — Привет, Перси, Талия, Гроувер и Лео. — послышался знакомый голос за его спиной. — Оу. Я так понимаю, я не вовремя, да? — Ничего, Аннабет. — Ундервуд поправил прилипшую ко лбу после недавнего урока физкультуры прядь волос. — Просто кое-кто, не будем показывать пальцами, нашёл себе ещё одну проблему. Аннабет окинула взглядом всю компанию и скептически приподняла бровь. — Что уже успело произойти? У вас же только вчера всё нормально было. — Неприятный инцидент, связанный с отцом, плаванием и тренером, — еле внятно выговорил Перси, спрятав голову в тяжеленный портфель. Лео широко распахнул глаза и отодвинулся от друга на пару сантиметров, поразившись тому, что тот безо всяких трудностей выдал то, что мучало и изводило его на протяжении всего дня однокласснице, о которой не знал ровным счётом ни-че-го. А Джексон сам не знал, почему так просто всё рассказал. — Тебе сказали что-то по поводу предстоящих соревнований? — предположила Аннабет и ведь попала в «яблочко». Перси хмуро угукнул. — Это не трагедия мирового масштаба, тебе не стоит беспокоиться об этом. — Ну-ну, — проворчала Талия. — Говорит та, которая ссорится с родителями почти ежедневно, а потом жалуется мне по телефону. — Когда-нибудь настанет день, и я тебя придушу, — проговорила Чейз с улыбкой, которую можно было назвать не иначе как маньяческой. — Я имела ввиду, что отец рано или поздно перестанет злиться на тебя, а к плаванию ты всегда сможешь вернуться. Нет смысла избегать людей только из-за своих тараканов в голове. Если ты боишься того, что тебя осудят за шрамы, то друзья в любом случае поддержат тебя и успокоят. В этом я уверена. — Об этом я и говорю, — как можно громче прокричал Гроувер, запрыгнув ногами на скамейку. — Сходи, посмотри. Может, им просто нужен совет и мнение бывшего капитана команды. Ты, как-никак, был и возможно являешься для них авторитетом. Если тебе стрёмно, то я даже с волейбола согласен уйти пораньше, чтобы сходить с тобой. — А я могу договориться с отцом и взять отгул в автомастерской, — выдвинул своё предложение Лео. — Спасибо, но нет, — Перси положил портфель обратно на колени и выпрямил спину. — Убедили, я схожу. Только один, вам отвлекаться от дел не стоит. На крайний случай я притащу с собой отца, можете не волноваться. — Ещё есть я, — вставила свою реплику Грейс и приветливо подмигнула. — И Аннабет. Это она вроде была заинтересована твоей карьерой пловца. — Это последний день твоей жизни. Талия рассмеялась и подорвалась с места, чтобы убежать от разгневанной подруги. Гроувер с Лео одновременно положили руки на плечи Перси и повели его к наконец подъехавшему автобусу с толпящимися у его дверей громкими говорливыми учениками.***
«По моему скромному мнению, вести личные дневники с записями — пустая трата времени и бумаги. Что изменится от того, что я буду изливать сюда душу? На случай таких эмоциональных всплесков поблизости всегда есть Гроувер и Вальдес, не думаю, что нуждаюсь в подобном. Я пишу это только из чистого уважения к Уиллу, хотя прекрасно понимаю, что он это никогда не прочтёт. Сейчас четвёртое ноября, 16:09 часов вечера. Недавно Нико снова перекочевал от отца, живущего в Манхеттене, к матери с сестрой к нам в Нью-Йорк, в связи с чем Уилл предложил погулять вместе с ними в пятницу. Как уже стало ясно, сегодня пятница (. Этот белобрысый чёрт ещё сказал, что я могу позвать с собой Талию и Гроувера с Лео. Если последние двое с превеликой честью приняли сие предложение, то Грейс попросту отказалась, сославшись на то, что уже обещала провести этот день кое с кем другим. В подробности никого из нас, естественно, не посвящали, но она также оповестила нас о том, что вероятность нашей встречи высока. И если её спутники и мои «вассалы» будут не против их присоединения к нашему «мужицкому сборищу», то может и выйдет собраться всем вместе. Если честно, дневник Уилл и мой самый первый психолог (который ни черта не помог) сказали мне завести ещё год назад, на первом приёме, а потом ещё любезно напомнили спустя полгода. Но я не люблю писать это всё и описывать как прошёл мой день. Ну не умею я правильно и понятно излагать свои мысли, что поделать. Я даже сейчас не понимаю, что чувствую и что вообще происходит. Просто нашёл в шкафу какой-то красивый, по мнению Гроувера, блокнот и решил: «не пропадать же добру», вот и страдаю теперь. «Свежий воздух и приятная прохладная погода — причина хорошего настроения». Кто вообще такое придумать мог? О, чёрт, уже пора выходить» С наступлением этого месяца осень становится всё мрачнее и мрачнее. И без того редко выглядывающее солнце с каждым днём появлялось всё реже и реже, пока и вовсе не сменилось на тусклое желтоватое пятно. Вместо белых, как молоко, перьевых туч небо теперь заволакивают серые дождливые. Постепенно начало холодать, и вот люди уже перестали кутаться в лёгкие ветровки или тонкие пальто, достав из своих шкафов теплую одежду, в которой многие выглядят нелепо. Чудом сохранившиеся опавшие золотые и багровые листья с деревьев, пасаженных в парке, начали заметать в совки дворники. Посохшую траву приминает мокрый, недавно выпавший снег, который вскоре вновь растает, оставив за собой лишь унылую лужу. Садовники запрятали свои громоздкие железные ножницы в дальние ящики и ждали наступления весны, дабы вернуться к прежней работе. По малолюдному в столь уже темное время парку, иногда обмениваясь парой фраз, шагало пятеро парней. На надёжные спины каждый взгромоздил по большому рюкзаку, которые они прихватили скорее просто на всякий случай, нежели с целью нести в них что-то. Двое самых низкорослых по бокам, весело смеясь, шли быстро, готовые в любой момент перейти на бег, а парень по центру, будучи самым высоким в их разношёрстной компании, медленно плёлся где-то поодаль от друзей, постоянно печатая что-то в своём телефоне, который у него вскоре изъял рыжеволосый и запрятал в кармане джинсов. Оставшиеся двое шли впереди всех и как бы возглавляли шествие. Белокурые волосы самого старшего, которые он забыл собрать в хвост, трепал прохладный осенний ветер, иногда занося на них различный мусор и листочки. Рядышком уныло плёлся пятнадцатилетний низенький подросток с черными волосами и белой кожей. Его тёмная кожаная куртка была порвана в нескольких местах, придавая предмету одежды хулиганский вид, хотя сам парень заявлял, что это такой стиль, и ничего эти отбросы не понимают. Мальчишка не пугал или вызывал отторжение, но при первой встрече, около получаса назад, Лео сразу же попятился в сторону, глупо и нервно улыбаясь. То ли самого «Мальчика-Смерть» как-то задело поведение Вальдеса, то ли дело было в другом, но с той минуты эти двое ни разу не заговорили. Нико вообще, по правде говоря, ни с кем не разговаривал. Ну, не интересовали его диалоги. Изредка задавал вопросы об их местоположении Уиллу, или подкалывал Перси, вспоминая нелепые ситуации из их детства. Гроувер даже сначала не узнал этих двоих ребят. В их последнюю встречу Солас был коротко стрижен, носил поношенную спортивную форму и мыл голову только по праздникам, да и ростом с комплекцией поменьше пребывал. А про Ди Анджело и говорить нечего! Где тот маленький улыбчивый мальчик, который любил играть в солдатиков, собирать свои странные карточки и слушать рассказы старшей сестры? Где всё это? Кто эти двое молодых людей, держащиеся за руки? — Бьянка сказала, что не хочет доверять безопасность своего брата тридцатилетнему педофилу! — театрально приложив тыльную сторону ладони ко лбу, произнес Уилл. — Ну, на педофила ты взаправду смахиваешь, — еле слышно пробормотал Лео, как бы невзначай кинув мимолётный взгляд на их сцепленные в замок с Нико руки. — Но мне не тридцать! — продолжил Солас, не расслышав последнего высказывания. — Двадцать с хвостиком. — И посадят тебя лет на восемь, — усмехнулся Перси. — Или на пятнадцать. Может на пожизненное. Произнеся фразу: «когда-нибудь вам это аукнется, грубияны», оскорбленный до глубины души психотерапевт быстро зашагал в сторону торгового центра, утянув за собой возмущающегося Ди Анжело. Перси запрыгнул на обгоревший ненадёжный пень и расставил руки в стороны, выдерживая равновесие. Их компания только что вышла из кинотеатра, куда их потащил Нико, объяснив всё тем, что его одноклассники просто перестанут воспринимать его всерьез, если он не посмотрит какой-то там недавно вышедший триллер. Но, по скромному мнению большинства присутствующих, фильм вышел очень скучным и типичным. Даже человек, не смыслящий в кинематографе, при наличии хорошей камеры на телефоне, смог бы снять пародию, которая была бы явно достойнее этой неудавшейся «ошибки», как выразился сам Нико. Тем не менее, все по-прежнему пребывали в хорошем расположении духа и не думали унывать из-за такой ерунды, так как Лео по дороге от ТЦ к парку успел придумать кучу альтернативных концовок, в некоторые из которых даже умудрился впихнуть друзей. — А вот если бы Перси туда попал, — мечтательно протянул он. — Наверное единственный сохранял бы хладнокровие. — Ты слышал, как он орёт? — внезапно выдал Нико, введя всех в замешательство, а после довольно ухмыльнулся. — А я слышал. Он был бы той самой блондинкой, которую убьют первой. Или тупым качком, которого бы замочили вторым. — То есть, — делая паузу после каждого слова, начал Джексон. — Ты считаешь, что я бы не выжил? Нико, ты жестокий! Неожиданно Уилл остановился прямо посреди тропы, проходящей по импровизированному мини-лесу в парке. Глаза его непонятно от чего блестели, а на губах играла хитрая полуулыбка. — Гроувер, а помнишь, как мы показывали Перси «Звонок»? — словно довольный кот наконец проговаривает мужчина. Гроувер тщательно пытается скрыть улыбку и даже прикрывает рот ладонями, но согласно кивает. Джексон переводит взгляд с одного на другого, взмаливая о пощаде, но не тут-то было. — Одним прекрасным днём, — начинает свой рассказ Солас. — Это было ещё когда Мисс Джексон работала в прошлой кондитерской. Так вот, пришли мы с Гроувером однажды в гости к Перси. Нико тогда где-то в центре города с отцом шлялся, вот мы и были только втроём. Суть следующая — мы.. Перси скрестил руки на груди и, обиженно надувшись, повернулся спиной к главному предателю. Соласа реакция друга повеселила, поэтому речь его стала быстрее и эмоциональнее, вдобавок к этому он начал активно жестикулировать руками, описывая то или иное событие. Перси нервно стучит пальцами по экрану телефона и всё сильнее поджимает губы, думая о том, как ему после такого позора смотреть в глаза товарищам. Его едва не сбивает с ног торопящийся куда-то по своим делам прохожий, внезапно выскочивший из-за поворота. Незнакомец быстро извиняется и, не оборачиваясь по сторонам, продолжает бежать прямо. Джексон задумчиво смотрит вслед убегающему парню и трёт задетое плечо. Тем временем за его спиной рассказ, начатый Уиллом, продолжает Гроувер. Лео смеётся, Нико негодует по поводу того, что тогда пропустил всё веселье, а Перси обречённо грустно вздыхает и, смирившись с грядущим позором, поднимает голову. «Если бы меня маньяк так случайно выцепил, они бы точно также внимания не обратили. А если этот человек меня с ног бы сбил? Так ведь и сломать себе что-то можно. Друзья блин». Он оглядывается по сторонам, и его взгляд цепляется за двух, стоящих неподалёку от выключенного фонтана, девушек на роликах. Сначала он прищуривается, вглядываясь в лица, а после, узнав в этих слабо освещённых силуэтах своих знакомых, делает один шаг вперёд. «Может быть, мы с вами встретимся, ибо мы тоже в парк собирались» — не соврала ведь. Талия весело смеётся, мёртвой хваткой вцепившись в фонарный столб, и пытается не упасть, пока Аннабет, держа её за ногу, отъезжает на роликах назад. Из уст Грейс иногда вылетают громкие нецензурные выражения, и Перси поражается тому, что не заметил одноклассниц куда раньше. С крыши многоэтажного здания, построенного за пределами парка, падает небольшой ком снега, из-за чего парень вздрагивает и решает, что это был явный знак того, что он обязан подойти и поздороваться. По его скромному мнению, эти двое были в разы адекватнее его нынешних спутников, поэтому уж лучше провести несколько минут в их компании, нежели вспоминать позорный случай многолетней давности с этими четырьмя. Перси немного отдаляется от друзей и смотрит назад, дабы проверить, заметил ли кто-нибудь его отсутствие. Однако все по-прежнему смотрели на Гроувера с Уиллом, заинтересованно слушая историю, и не обратили внимания на пропажу человека. Поэтому Джексон выдохнул с облегчением и продолжил шагать вперёд со спокойной душой. — Привет, — сказал он, когда их с девушками разделяло всего пара шагов. Талия от испуга вскрикивает и отъезжает назад, а Аннабет вздрагивает. Убедившись, что к ним подошёл не маньяк, подруги переглядываются и облегчённо выдыхают. — Выгляжу пугающе, согласен. — Перси, спаси меня от этой ненормальной, — говорит Талия и хватает друга за плечи, отъезжая к нему за спину в попытке спрятаться. С мыслью о том, что фонарный столб — лучшая опора для выдерживания равновесия, Джексон обхватывает его руками и переводит взгляд на Аннабет. — Из-за неё у меня травма ноги, — оправдывается девушка и кивает на кровоточащую рану на колене. — Око за око. — Джексон, ты же мне друг? Друг. Не верь ей! — Хочешь сказать, что я не вызываю доверия? — Чейз скрещивает руки на груди и выжидающе смотрит на лучшую подругу. Перси застывает на месте, не зная что делать. Ушёл от одних ненормальных, зато нашёл на свою голову других. Ну, с кем не бывает, так ведь? Парень убирает со своих плеч руки Талии и отходит на пару шагов в сторону, предпочтя быть сторонним наблюдателем, а не соучастником чьего-либо убийства или избиения, а сама девушка встаёт в боевую позицию, готовая в случае чего отразить нападение Аннабет. «Ещё лучше. Что же, у меня есть шанс свалить пока не поздно. Отец живёт в паре кварталов отсюда, если что я готов даже прощения за тот случай вымолить. Уж лучше спрятаться в укромной квартире, где есть шанс спрятаться от всего мира. И эти всё ещё мою пропажу не заметили. А зачем им я собственно, да? У них же в арсенале куча позорных историй связанных со мной! Тут даже моё присутствие не обязательно». — Я на минуту в аптеку зашёл, — раздаётся голос за спиной Перси с Талией, и они оборачиваются. Позади них стоял высокий, выше Джексона сантиметров на пять, светловолосый парень. Благодаря слабому свету уличного фонаря можно было разглядеть его недовольное выражение лица. Ярко-голубые глаза в упор смотрели на Грейс, казалось, пытаясь прожечь в девушке дыру. Проходящий через всю левую часть лица глубокий широкий белый шрам выглядел достаточно устрашающе. Перси бы не хотел встретить этого парня, у которого, плюс ко всему, было спортивное телосложение, в тёмном переулке. Однако когда блондин перестал сверлить взглядом Талию, на его губах заиграла добродушная улыбка, и только тогда он заметил самого Джексона. — Ага, вы за эти пару минут мне замену нашли, да? — с усмешкой спрашивает он и нарочито обиженно выпячивает нижнюю губу. Перси непонятливо наклоняет голову набок и думает, в какую сторону ему бежать, но потом парень вновь улыбается и протягивает ему руку. — Я Лука Кастеллан, двоюродный брат Аннабет и друг Талии, а ты чей-то из них.. — Друг, — договаривает Перси и принимает рукопожатие. «Вот и тот Лука». — Перси Джексон. Брови Кастеллана ползут на лоб, а лицо вытягивается. Теперь он оглядывал нового знакомого слегка оценивающе. Грейс хихикнула, а Аннабет хлопнула себя по лбу. — Да, они про тебя рассказывали, — в итоге произносит Лука и кивает каким-то своим мыслям. — Не таким я тебя представлял, но всё же, рад встрече. Решил погулять в одиночестве и собраться с мыслями? Он вываливает на скамью всё, что держал до этого в руках: эластичный бинт, перекись водорода и прочее, что успел купить в аптеке. Кивнув Аннабет на свободное от покупок место на скамье, он садится совсем с краю и начинает искать глазами то, с чего стоит начать обработку раны. «Поверь мне, Кастеллан, ты не единственный, кто меня не так представлял». — Нет, решил по-тихому свалить от своей компании, пока двое рассказывают остальным стыдную историю из моего детства. — отвечает Перси. — Детства? — переспрашивает Лука, начав обрабатывать края раны сестры. — Мне всегда казалось, что детство у человека длится с рождения до совершеннолетия. Вот эти две барышни, с которыми я сегодня, ещё дети. — Ты старше нас на два года! — восклицает Талия, грозно топнув ногой. — Так что не возникай тут. — А я смотрю, ты профессионал в завязывании бинтов, — Переводя тему, блондин краем глаза смотрит на открытую из-за отсутствия шарфа, обмотанную бинтами, шею парня и как бы невзначай подбрасывает в воздух их свежую упаковку. — Может, вместо меня поможешь ей, а то я и накосячить могу запросто. Глаза Аннабет грозно сверкнули, и Кастеллан, ухмыльнувшись, отодвинулся чуть подальше. — Ко мне лучше за таким не обращаться, — безразлично ответил Перси. — Я обматываюсь скорее по привычке, и то коряво. — Типо второго слоя кожи? — Типо него. — ПЕРСИ-И-И-И. Все четверо поворачивают голову в сторону источника голоса, и Джексон прикладывает руку ко лбу, устало вздохнув. В следующую секунду на его спину запрыгивает тяжело дышащий и знатно уставший Лео, и они оба падают на асфальт, зацепив за собой при этом Нико. Ди Анжело зашипел как кот, резко вскочил и спрятался за спиной Уилла, положив руки тому на спину. Гроувер сел на холодную землю по-турецки и, в попытке отдышаться, положил руку на сердце. — Плюс два инвалида, — Лука мученически возводит взгляд к небу, но продолжает обматывать бинтом колено. — Твои? — К сожалению. — Перси сползает с Лео на асфальт, но тем не менее не поднимается с него, а остаётся лежать. — Знакомьтесь. — Меня зовут Уилл Солас, — мужчина вежливо улыбается и шутливо кланяется сначала парню, сидящему на скамье, а потом поочерёдно и Аннабет с Талией. — Про вас я слышал. Талия и Аннабет? Девушки одновременно кивают. Талия придирчиво оглядывает Уилла с ног до головы, а Аннабет в это время крепко зажмуривает глаза от того, что Лука слишком туго обмотал бинт. Но потом изо рта Грейс вылетает протяжное «аааа», и выражение лица становится спокойнее. Кажется, она только сейчас вспомнила, с кем Перси и Лео звали её гулять в этот день. — Значит, вон тот — это Нико, — еле слышно бормочет девушка. — Лука Кастеллан, — он лучезарно улыбается, а после начинает складывать в портфель, до этого висящий на его спине, все медицинские принадлежности. — Эластичный медицинский бинт обычно накладывают по рекомендации врача, — задумчиво протянул Уилл, внимательно следя за действиями парня. — Какое-то серьёзное повреждение? Лука поворачивает голову в сторону мужчины. — Ничего критичного, — отмахивается он. — Просто немного разодралась кожа, когда Аннабет упала. В аптеке не было других бинтов, кроме как этих, вот и взял то, что всунули. А ты врач, как я понимаю? — Я скорее занимаюсь душевными ранами. Но у нас в университете на парах показывали как оказывать скорую помощь пострадавшим в случае чего. Да, и как-то на первом курсе к нам приезжали студенты из медицинского колледжа, тогда-то и поднабрался знаний. — Он психотерапевт, — недовольно протянул Гроувер, кивнув на Соласа. — Ребят, у нас зачёты в конце месяца, и без того голова забита. Давайте сейчас не будем о таком разговаривать, ладно? Я Гроувер Ундервуд, кстати. Приятно познакомиться, Лука. — Взаимно. — Вот этого паука, который всё ещё не поднялся с пола и стонет от боли, зовут Лео Вальдес, он наш с Перси друг и одноклассник. А вот этот, который прячется за спиной твоего нового брата по разуму — Нико Ди Анжело, он младшенький и немного социофоб. Но в целом, они ребята хорошие. — Они ужасные и страшные маньяки, не верь им, — предостерегает друга Талия, подъехав ближе к нему. Лука ухмыляется и, закинув руку Аннабет себе на плечо, помогает сестре подняться со скамьи. Кивнув в знак благодарности, девушка отныне переходит под защиту лучшей подруги, которая крепко взяла её за руку, сама при этом облокотившись о фонарный столб. Лео хлопает лежащего рядом Перси по спине, проверяя, жив ли тот вообще, и задаёт схожий со своими мыслями вопрос. — А ты как, блин, думаешь? — ответил парень, нехотя разлепив глаза. — Хотя твой вариант нравится мне больше. После этого Джексону всё же пришлось встать, так как среди друзей зашла речь о походе в соседний парк, где даже в тёмное время суток было светло и красиво в отличие от этого царства мрака. Сперва Лео побеспокоился, сможет ли Аннабет дойти, а уж тем более доехать на роликах, до точки назначения с повреждением колена, но девушка лишь отмахнулась и со словами: «всё в порядке», достала из портфеля брата пару кроссовок и переобулась в них. Теперь проблема была в том, кто будет помогать ей идти. Ничего сложного не требовалось. Просто не давать упасть и сделать так, чтобы путь прошёл как можно менее болезненно. Сперва вызвались помочь Талия с Гроувером, но идея была отвергнута самой Аннабет, так как если Грейс довериться ещё можно было, то Ундервуд, не в обиду ему, был весьма неуклюжим, и это могло только усугубить положение. В итоге участь становления героями-спасителями выпала на Перси и Нико, которые в общем споре не участвовали, предпочтя этому постоять в стороне. К чему вообще весь этот избирательный процесс? Не стоит забывать, что Аннабет — девушка расчётливая и умная, и не доверит своё здоровье и безопасность кому-то, кто запросто сделает всё хуже. Чем ей не угодил Лука? Она рассказала о том, что именно из-за того, что он толкнул Талию, а та в свою очередь от испуга толкнула саму Аннабет, девушка поранилась. Оба парня, конечно, не были рады перспективе стать чьими-то костылями, но их общий друг по имени Уилл легонько намекнул на то, что знает такое о них, чего явно другим знать не стоит. «Все психотерапевты искусные манипуляторы? Судя по всему, да». — Это не помощь, друзья-товарищи. — Нико закатывает глаза и отходит на шаг назад, не забыв при этом толкнуть локтём Талию. — Ди Анжело, никакого насилия! — Я буду подстраховывать в случае чего. Перси оглядывается по сторонам и глубоко вздыхает. Гроувер закидывает правую руку Аннабет на плечо лучшего друга и удостоверившись, что так девушка с большей вероятностью не упадёт, удовлетворённо хмыкнул. — Знаете, такому депрессивному суициднику, как я, опасно доверять чью-то безопасность, — поспешил напомнить Джексон. — Пока рядом находится твой любимый, как я уверен, и многоуважаемый лечащий врач, ты даже не посмеешь сделать что-то, — ответил Уилл. Лука непонимающе взглянул на Перси, но поспешно отвёл взгляд, стоило Гроуверу перевести тему на другую. — Вальдес, хей, — Талия вылила на голову Лео воду, которую до этого самолично налила в ладони из питьевой бутылки. Лео вскрикнул и сразу же рванулся вслед за убегающей подругой, выкрикивая угрозы. Лука пробормотал: «бессовестная», что было адресовано его подруге и засмеялся первым. Его смех подхватили все остальные, пожалуй за исключением Перси, уголки губ которого лишь слабо приподнялись. Первые несколько минут Нико тоже пытался сохранить серьезное выражение лица, но в итоге не выдержал и хохотал вместе со всеми, положив голову на колени Соласа. — Точно, — Гроувер спрыгнул со скамьи, утащив за собой Джексона. Рыжеволосый гордо выпятил вперёд грудь и поднял голову, призывая друга сделать то же самое. Перси попытался отдёрнуть хотя бы правую руку, но сделать этого ему не удалось, так что он обречённо повиновался требованиям. Гроувер усмехнулся и в следующую секунду закружил друга в быстром вальсе. Он старательно делал вид, что является профессиональным танцором, поэтому пару раз прикрикнул на Джексона за то, что тот держит руку под неправильным углом или слишком часто наступает на ноги партнёра. Впрочем, вскоре Ундервуду это занятие, по-видимому надоело, так что он разомкнул руки и поспешил вернуться на скамью, с которой сразу же упал. Перси пару секунд простоял в полном недоумении, не понимая, что только что было, и какой бог его так сильно ненавидит, раз послал ему такого невыносимого лучшего друга. А потом он рассмеялся. Ему самому ещё недавно казалось, что он давно лишился этой возможности, выходит, это оказалось самонакручиванием? На душе стало отчего-то легко, и само это действие показалось парню таким привычным и правильным, будто тех мрачных двух годов никогда и не было вовсе. И пусть он прекрасно понимал, что потом может запросто вернуться к прежнему состоянию, сейчас парень, с доброй улыбкой на лице, пытался отделаться от обнимающих его друзей. Только придя домой и взглянув на часы, он вспомнил, что забыл выпить антидепрессанты.So I wield an iron fist