Когда гаснет свет

                    К концу третьей недели Алекс и Лейв дружно расписались в своей полной несостоятельности в качестве профайлеров. Все доступные пространства в гостиной заполнили книги по психологии, но одно дело – изучать теорию, и совсем другое – практика. Именно с ней была главная загвоздка, применить полученные знания правильно и по назначению оказалось задачей нелегкой, проблемы копились, новые серийные убийцы появлялись как грибы после дождя. Работы убойному отделу добавляли и обычные граждане, поддаваясь низменным порывам. Мужья убивали жен за мелкие провинности, женщины не отставали от них, и на новый выезд приходилось иногда ехать, едва закончив осмотр прошлого места преступления.       Усталость накапливалась, работа без выходных сказывалась даже на представителях Внешних царств. Немалую роль в этом сыграло и то, что дела не двигались с мертвой точки. Некоторых преступников ловили быстро, но это отнюдь не добавляло хорошего настроения. Самые опасные и жестокие уходили от правосудия, порой демонстративно издевались над правоохранителями, заставляя их, пусть и молча, винить себя в происходящем. Те же, кого ловили быстро, на допросах готовы были в подробностях рассказывать о своих злодеяниях, и каждый проведенный с ними час стоил года жизни. Офицеры выходили из допросной белее мела, многие мечтали скрутить подонкам шею, не дожидаясь суда, сетуя, что в современном гуманном обществе объявили мораторий на смертную казнь. Были и эксцессы. Выведенные из себя полицейские, забыв о правилах и законе, кидались на сидящего на противоположном конце стола психопата с кулаками, а ушлые адвокаты потом использовали эти ошибки, чтобы вытащить своих подопечных.       Постепенно Лейв терял свою позитивность и жизнерадостность, погружался в эту грязь и вскоре стал таким же угрюмым и отстраненным, как Алекс. К сожалению, Ноль первая тоже ничем не могла им помочь. Ее завертели потоки данных, и, не имея даже мелкой зацепки, она не знала, в какую сторону повернуть. Копаясь в Даркнете, она подкидывала крохи информации, которая хоть и помогала, но скорее не убойному отделу, а наркоконтролю.       Однако плюс все же был. Лейв оказался прав, выдвинув теорию о союзе нескольких серийных убийц. По этому принципу они с Алексом выделили дела пятерых в отдельное производство, правда, пока только лично для себя. Моржу всю эту информацию стоило нести только тогда, когда, кроме домыслов, у полиции будут хоть какие-то факты. Увы, их пока не было, и оставалось ждать, что кто-то из этой кровавой пятерки допустит ошибку. К общему ужасу, это значило, что необходимо было дождаться очередной труп, дать кому-то умереть, чтобы появилась зацепка, и это било по нервам.       Когда полиция Лондона думала, что хуже уже быть не может, Вселенная в очередной раз посмеялась над ней. Ночью в частной психиатрической клинике для особо опасных пациентов, в которой чаще всего проводили психиатрическую экспертизу для судов, начался пожар. К моменту, как бригады врачей, пожарных и полиция прибыли на место происшествия, стало понятно, что спасать некого. Те немногие люди, которые смогли вырваться из полыхающего здания, были убиты прямо на газоне возле клиники. И нет, это была не смерть от ожогов или отравления продуктами горения, впоследствии патологоанатом даст заключение, что все они погибли до начала пожара, и смерть их не была легкой.       Кто-то специально открыл крыло для буйных пациентов, и ночью, перебив охрану, они устроили бойню. Связь оборвали сразу и полностью: отключили интернет, телефоны и установили в здании несколько глушилок, заблокировавших сигнал сотовых. Многие пациенты погибли прямо там, от рук своих соседей. Они, как пауки в банке, уничтожали друг друга, а заодно и тех, кто пытался помешать им, пока не остались только самые сильные или самые хитрые. Опасны были и те, и другие. Район оцепили, все близлежащие поселки прочесывали вооруженные отряды, включая конную полицию и королевскую армию. Сверху пришел приказ, и именно его ждали все участники операции: «Стрелять на поражение».       Никто не возражал.       И все же, чтобы понять, кто именно покинул больницу, понадобилось время, а его катастрофически не хватало. Отряды рыскали наобум, пытаясь вычислить сбежавших психов по наитию. Информация поступала с запозданием, и вскоре в одной из деревень обнаружили новые трупы. Теперь некто, отмывшись и заполучив одежду хозяина дома, мог смешаться с толпой и не выделяться больничной пижамой. Некоторых действительно больных шизофренией пациентов нашли довольно быстро. Из-за болезни они не способны были критически мыслить и не ушли от клиники далеко. Из тринадцати сбежавших преступников найдены были десять. Шестерых сдали на руки новым врачам, троих пристрелили при задержании, а одного довольно сильно ранили. Жалости к нему никто не испытывал, как раз после прицельного выстрела пришла информация о нем, и офицер, который подстрелил Уилорда Шегги, очень пожалел, что стрелял ему в ногу, а не в голову. Убийцу детей, которого поместили в клинику по решению суда, мечтали линчевать многие. Ни для кого не являлось секретом, что у этого человека были серьезные покровители, его родители имели отношение к британскому правительству и не могли допустить, чтобы их чадо попало в тюрьму. Комфортабельная частная клиника показалась им лучшим выходом, ведь в тюрьме ублюдка могли просто удавить ночью сокамерники. Общество, даже криминальное, всегда с презрением относилось к сексуальным преступникам, а уж если это педофил, истязавший своих жертв, которым и десяти лет не было, автоматически получал мишень на спине, и это был только вопрос времени, когда его найдут умершим «при загадочных обстоятельствах».       Группа Алекса и Лейва провозилась до ночи следующего дня. В поле они оба чувствовали себя намного лучше своих коллег, могли соваться в самую чащу без фонариков, не рискуя свернуть себе шею.        Погода портилась.       Лейв воспользовался новоприобретенной способностью – Охотником. Переходя на особое зрение, он словно сонаром сканировал пространство вокруг, но и тут его сверхспособности оказались бесполезны – преступник или ушел слишком далеко, или вообще в другую сторону.       Поисковые отряды отозвали в полночь следующего дня. Стало понятно, что найти этих троих такими методами не получится. В Лондоне прибавилось убийц-психопатов, а ведь их уже раз убирали с улиц города.       Домой пришлось возвращаться под проливным дождем. Дворники усердно сгоняли воду с лобового стекла, работая на максимальной скорости, но не справлялись с задачей, и ехать приходилось буквально на ощупь. Лейв лениво развалился на водительском сидении, уложив одну ладонь на руль, а вторую на ручку передач. И хотя автомобиль был оснащен автоматической коробкой переключения скоростей, такая поза была для него привычнее. Гнать на мокрой дороге не стоило, даже если глаза хорошо видят в темноте и сквозь дождь, просто была вероятность, что встречный водитель такими способностями не обладает.       Притихший Алекс смотрел в окно. Он сидел в одной футболке и спортивных штанах с эмблемой Скотленд-Ярда. Под конец поисков он умудрился провалиться в болото по пояс, и теперь вся его одежда лежала в багажнике в пластиковом мешке. Лейву повезло немного больше, у него получилось остаться не то чтобы чистым, но по крайней мере более сухим, чем напарник.       В этот раз удалось припарковать машину у таунхауса. Соседка, которая имела свойство ставить свой ягуар на два места, сегодня удосужилась занять только одно, что несказанно порадовало. Даже в сырой уже одежде нестись лишние метры под дождем никому не хотелось, а оказавшись в тепле дома, они разбрелись по душевым.                     Под струями воды мир становился куда как лучше, по крайней мере, Алекс чувствовал себя намного живее, чем за весь предыдущий день. Вода смывала не только грязь с тела, но каким-то неведомым способом отмывала душу. Пена распространяла по кабине аромат мяты и лимона, запах успокаивал расшатанные нервы, уносил с собой напряжение прошедшего дня. На краткое мгновение, но и на том спасибо, находиться столько времени в боевой готовности оказалось крайне сложно. Дома – в Диссе все было понятно, была надежда, что старшие знают, что делать, им верили беспрекословно, но в Лондоне с момента начала работы Алекс не мог положиться на начальство, оно так же, как и подчиненные, пребывало в прострации от творящегося вокруг кошмара.       Вслух Алекс не мог признаться, что до приезда Лейва уже готов был взвыть от тоски, начать лезть на стены. Однако решение свое он менять не собирался и в Дисс планировал вернуться, только посадив пожизненно того, за кем гонялся все это время. Тем более, он был не из тех, кто идет на попятную. Хуже всего дела обстояли с личной жизнью. После такой работы не хотелось шевелиться совсем, а когда выдавалась возможность пойти в гей-клуб, Алекс просто надирался за барной стойкой, игнорируя все предложения, а их поступало не так уж и мало.       Но Алекс оставался глух и слеп. И не только из-за работы, ведь все, кто к нему подходил, были не им, не Данте и, кажется, одного Дана стало мало, к фантазиям о нем то и дело присоединялся Вергилий. Вскоре ходить в клуб ему расхотелось, а партнера заменила рука и гель для душа. Быстро, легко, знакомо с юношеских лет, а главное – не требовало затрат эмоционального ресурса в условиях его тотального отсутствия. И все же ему действительно не хватало дружеского плеча, и присутствие в доме Лейва дарило хоть какое-то подобие покоя. Перед Найбергом не нужно было притворяться, он знал, кто такой Алекс, знал о его пристрастиях, о происхождении и мог просто молча посидеть рядом.       Выйдя из душа, Алекс поежился и принялся быстро вытираться, хотя холод исходил откуда-то изнутри, простое механическое действие помогло. Свежий комплект домашней одежды дожидался в шкафу. Футболка приятно и ненавязчиво пахла новым ополаскивателем, штаны, растянутые где только можно, не стесняли движений, белья дома он не носил, позволительно было расслабиться.       В коридоре стукнула дверь, это значило, что Лейв готов посидеть немного внизу. За три недели это превратилось в традицию. В кухне они старались не говорить о работе, а потому тусовались исключительно там. Правильно, ведь гостиную они превратили в филиал участка, завесив ее фотографиями мест преступлений и завалив тоннами копий отчетов.       К тому времени, как Алекс спустился, Лейв уже поставил на стол непочатую бутылку виски и два стакана. В этот раз в мисочках рядом были разложены орешки – механическое движение рук, когда они тянулись за новой порцией, оказывало успокоительный эффект. Взъерошенный Найберг улыбнулся Алексу и кивнул на его место.       В таунхаусе в первое время было странно жить. Хоть его и обустраивали жители Дисса, но тут не было ни высокой стойки, ни кухонного островка, так любимого в Нижнем царстве. Этот атрибут мебели был в каждом доме столицы демонов, даже в самых маленьких квартирах, а здесь почему-то отсутствовал. Вместо привычного лофта или хай-тека кухня была выполнена в стиле кантри, а ее центр занимал добротный дубовый стол на шестерых. Именно за ним и расположились Алекс с Лейвом, готовые начать свой вечерний ритуал и хорошенько выпить, прежде чем лечь спать. У этой процедуры был еще и дополнительный положительный эффект – после двух бутылок в одного спали они как убитые. Проблема была именно в том, что организм сверхсуществ довольно плохо усваивал алкоголь, и его приходилось выпивать намного больше, чем обычному человеку.       – Не возражаешь, если сегодня нарушим запрет и поговорим о работе? – вдруг спросил Лейв.       Алекс скривился, но кивнул. Ему самому сейчас тяжело было полностью абстрагироваться от событий последних суток.       – Валяй.       – Мне кажется, я понял, кто был тем «пропуском», который мы на днях обсуждали, – начал Найберг, разливая виски по бокалам.       – Ты имеешь ввиду недельный простой в циклах?       – Ага, – кивнул Лейв. – Я попросил Дриззе прогнать данные через программу, и получается, что до поимки Алистера Форда этой дырки не было. Значит, он часть системы.       – Мне уже начинает казаться, что мы ищем знаки там, где их нет, – вздохнул Алекс. – Но давай проверим. Выходит, в цикле добавился или вернулся каннибал.       – Да, и скажи спасибо, что это не Доктор Лектор.       – Был бы он, с нашими знаниями мы бы его в жизни не поймали, – покачал головой Алекс. – Пока силенок полиции хватает только на то, чтобы отлавливать «простейших».       – Да, но я бы не стал винить в этом полицию, они и так делают, что могут. Интерпол в такой же заднице, кстати.       – Откуда сведения? – Алекс поднял взгляд на Лейва. – Хотя, чего я спрашиваю, Аладрис источник?       – Она, – улыбнулся Лейв.       – А скажи мне, ведь в Диссе есть «Правило вмешательства», по-моему, трупов уже более чем достаточно, чтобы вступили ищейки Нижнего царства.       – Я об этом спрашивал, – сник Лейв. – Но после войны у них не хватает сил, так что «Вмешательство» – это мы с тобой.       – Не густо, – поджал губы Алекс, залпом осушил бокал и толкнул его двумя пальцами, чтобы Лейв снова налил ему.       – Ну, нам дали Ноль первую, так что это мощная поддержка, – усмехнулся Лейв и наполнил оба стакана.       – Было бы кого поддерживать, – задавливая немного истеричный смех, ответил Алекс.       – Откуда такой пессимизм? – Лейв скорчил недовольное лицо, но внезапно черты разгладились, он поднял голову и скосил глаза в сторону.       Алекс знал это выражение и тут же напрягся вместе с ним, прикидывая, где именно сейчас их оружие. По всему выходило, что если Лейв так же следовал инструкции, как и сам Алекс, то оба Глока в сейфе наверху.       Лейв бесшумно поднялся, пробежался взглядом по кухне и выхватил из подставки средний нож. Шефским, вопреки расхожему мнению, не так удобно было размахивать. Тот, кто обставлял таунхаус, не скупился, ножи в кухне были добротными и вполне могли сгодиться для короткого боя. Лейв бесшумной тенью скользнул к выходу из кухни и уставился в темный коридор. Практически сразу после этого во входной двери щелкнул замок. Незваный гость тоже двигался почти бесшумно, его приближение можно было скорее почувствовать, чем услышать. Время тянулось, секунды,прошедшие между тем, как бойцы заняли позиции, и тем, как отворилась дверь, показались бесконечными.       Лейв пригнулся, готовый в любой момент прыгнуть, Алекс мог пока только обеспечить его щитом. В узком коридоре первого этажа он был не лучшим помощником. Два крупных мужчины будут скорее мешать друг другу, ведь еще не известно, кто именно вторгся в их жилище.       – Эй! Свои! – послышался знакомый голос, впрочем, Лейв не спешил менять стойку, он, все так же пригнувшись, стоял, прячась за косяком кухонного проема. – Лейв, брось зубочистку! Алекс, фонишь, как ядерный реактор!       Гость бесстрашно вошел в коридор и, закрыв за собой дверь, включил свет. Сосредоточенность сменилась растерянностью, а потом и приступом безудержной радости. На пороге дома стоял Шахрияр.       Инкуб картинно сбил с лацканов пальто мелкие брызги дождя, бросил зонтик в специальную подставку и принялся неторопливо разуваться. За это время Лейв успел незаметно бросить нож на комод в прихожей, а Алекс – вернуться на кухню и включить кофемашину. Цель визита Шахрияра была неизвестна, но в сердцах появилась надежда на его помощь. Не зря же ему передавали часть материалов по делам. Хотя, Яр вполне мог явиться по каким-то своим вопросам, в конце концов, головное здание «Вессен» находилось в Лондоне.       Выставив на стол три чашки кофе и дополнительный стакан для виски, Алекс уставился на Яра. Тот улыбнулся открыто и мягко, и эта улыбка успокоила, словно таким образом инкуб давал понять, что все будет хорошо, гипнотизировал ею, посылая волны хорошего настроения двум офицерам полиции.       – О! Спасибо! – Яр взял одну чашку и, удобно устроившись на предложенном стуле, выложил на стол планшет. – Не напрягайтесь так, выглядите, как загнанные в угол звери. Я пришел помочь, так что садитесь.       Заскрежетали по деревянному полу стулья, едва Алекс и Лейв услышали слово «помощь», они тут же оживились и, не теряя времени, устроились за столом. Яр хмыкнул, но не стал комментировать это рвение. Похоже, сам все прекрасно понимал.       – Значит так, я посмотрел все ваши дела и могу подтвердить, что вы верно определили группу лиц. Это хорошо, но тут все не так просто. Эта группа собрана по принципу разности стилей. Первый и самый простой для поимки – это пироман. Он плохо контролировал себя уже в начале, но сейчас, упиваясь собственной безнаказанностью, делает все больше ошибок. Не попадается только потому, что его прикрывают более сдержанные коллеги, но, мне кажется, им скоро это надоест. Пожар в метро тому яркое подтверждение.       Яр открыл видео на планшете и развернул его так, чтобы видели собеседники.       – Вот тут двое людей оттаскивают третьего. Лиц не видно, но я уверен, что это наши субъекты.       – Почему? – удивился Алекс.       – Да потому что они не паникуют, как все окружающие, действуют взвешенно, понимая, что если не увести пиромана с места преступления, его или засекут, или они все там сгорят. Раньше он контролировал пожары насколько это возможно, здесь же – стихийная реакция на максимальное поражение, и самому человеку уже все равно, что с ним будет.       – Это было на прошлой неделе, – хмыкнул Лейв. До следующего пожара, в таком случае, еще месяц.       – Верно, но не забывайте, что на места преступления они теперь ходят по двое, в случае с пироманом– по трое.       – Кстати, а зачем? – удивился Алекс.       – Во-первых, так проще контролировать обстановку. В условиях усиленного патрулирования и констеблей, снующих в самых непредсказуемых местах, им нужна группа поддержки. Именно поэтому они не попадаются.       – А зачем знаки? Ведь явно же Врачеватель не просто так подвязывает лозу на домах выше уровня забора, – дотянувшись до ноутбука, Лейв открыл фотографии и показал Яру.       – Потому что это часть игры – сюрприз, – ответил инкуб. Я думаю, эта отметка как раз приглашает наблюдателя войти.       – То есть, они не всегда знают, кто будет их напарником по преступлению? – нахмурился Алекс. – А как же момент интимности процесса? Мы перелопатили кучу книг по девиативной психологии, и там чаще всего говорится, что для убийцы это процесс личный, не терпящий свидетелей.       – И да, и нет, – Яр, довольный их выводами, а также тем, что ребята не поленились перерыть информацию, откинулся на спинку стула. – Все зависит от уровня интеллекта и понимания реальности. Я думаю, есть кто-то еще, кто управляет ими, старший в группе, которому все подчиняются. Он смог убедить их поступиться частью своих потребностей в угоду безопасности мероприятия. Те, до кого он смог донести свою мысль, неуловимы за счет защиты с тыла. Чтобы добиться, от кого-то настолько обособленного, подчинения, нужен незаурядный талант и высокий интеллект.       – Получается, все строится на уважении к лидеру? – Алекс скривился, всеми фибрами души протестуя против формулировки, которую сам же и выдал.       – Страх! – заговорщически прошептал Яр. – Ключевая эмоция – это страх. Потом уже все остальное. Даже обладая самоконтролем и хитростью, которые позволяют дурить полицию, эти люди поддаются своим страстям, отпускают внутреннего зверя, который требует крови. В таком состоянии об уважении речи не идет, а вот страх заставляет их слушать лидера, даже когда глаза застилает пелена похоти.       – И кто из них мог бы быть лидером? – Лейв подался вперед, практически улегшись грудью на стол.       – Из них – никто, – пожал плечами Яр. – Я подготовил свои профили и думаю, вам будет интересно посмотреть. Но да, Лейв, не смотри на меня так удивленно, никто из них не может быть лидером группы. Есть кто-то шестой.       – Седьмой, – шепотом поправил Алекс. – Алистер Форд вчера сбежал из психушки. Каннибал.       – Прискорбно, – покачал головой Яр. – Я посмотрю его дело завтра. Хотя, что-то мне подсказывает, что никакой он не каннибал.       – В смысле? – вскинулся Лейв. – Алекс тогда вел его допрос, он с упоением рассказывал, как разделывал тела, как готовил…       Лейв скривился так, словно пытался сдержать приступ рвоты.       – Чтоб вы оба понимали ситуацию, – усмехнулся Яр. – Антропофагия [1] – табу даже для таких, как эти нелюди. И не каждый согласится смотреть на подобное, даже будучи абсолютным психом. Поэтому, я полагаю, Алекса просто обвели вокруг пальца. Если бы не это, он бы не отправил его в клинику на психиатрическую экспертизу, верно?       Алекс и Лейв переглянулись и потупились, признавая астрономических размеров промах. Два месяца назад, еще до приезда Лейва, Алекс нехотя согласился на экспертизу.       – Не стоит так себя корить. Форд – человек умный, и, судя по его действиям, у них был план на случай поимки, – попытался подбодрить их Шахрияр.       – Ну ни фига ж себе план! – возмутился Алекс. – Там в больнице около сорока человек положили, чтобы его вывести!       – Побочные жертвы, – пожал плечами Яр.       – Что?! – взревел Лейв.       – Побочные жертвы для них не имеют значения, и чтобы поймать их, вам нужно смириться с подобной психологией, – закатил глаза инкуб. – Вы думаете, как вменяемые адекватные люди или нелюди. Вы и до изменений были людьми с нормальной психикой, потом влияние Дисса только укрепило это. Вы не понимаете, как кто-то может творить такое, в голове не укладывается, правда?       Алекс скривился при словах о «нормальных людях». Себя таковым он никогда не считал. «Бракованный» – вот как он чаще всего себя называл. Судя по всему, Лейв разделял его скепсис по этому поводу, потому что тоже недоверчиво прищурил глаза, услышав эту фразу. Однако на вопрос Яра они синхронно кивнули.       – Придется окунуться в грязь, чтобы потом с чистой совестью вернуться домой, – улыбнулся Яр.       И снова кивок, только выражение лиц стало одновременно и растерянным, и очень гадливым.       – Не пугайтесь так, я вас не брошу самих барахтаться в этом кошмаре, – Яр потрепал их по опущенным головам.       – Ты с нами останешься жить? – в голосе Лейва прозвучала такая по-детски наивная надежда, что Яр в первый момент замялся.       – Нет, но я буду появляться здесь так часто, что успею надоесть, – подмигнул он. – А сейчас я предлагаю вам разойтись спать.        Алекс с сомнением покосился сначала на початую бутылку виски, а потом на невозмутимого Шахрияра. Тот, проследив его взгляд, хмыкнул.       – Сегодня это не понадобится, я обещаю, что спать вы будете как дети.              Он оказался прав, едва голова Алекса коснулась подушки, его принял в свои объятия сон без сновидений.              Дождавшись, когда в доме наступит тишина, а эмоции перестанут так явно фонить из-за закрытых дверей, Яр достал телефон и, немного подумав, все же набрал номер.       – Привет, Сабур, – поздоровался он и, подождав, пока на том конце прозвучит сухое приветствие и последует вопрос, продолжил. – Нет, все не так плохо, но и не хорошо. Я пока буду наведываться сюда почаще, но я не могу быть нянькой, да и они не воспримут меня правильно, если я буду целый день им сопли подтирать. Выход? Да, варианты есть.              [1] Антропофагия – поедание людьми человеческой плоти. Каннибализм, людоедство.