Когда гаснет свет

                    Едва Алекс закончил пересказывать информацию, полученную от Гвендолин, Лейв выключил игру и ушел в гостиную. Отдыхать за играми было некогда, да и желания такого не было. Вместо него пришел охотничий азарт, кровожадное желание разобраться с противником. На самом деле, от более ярких эпитетов в адрес убийцы они отказались, не желая драконить себя еще больше. Ярость была плохим помощником в поисках, она застилала глаза, отупляла, снижая критичность мышления. Но, наверное, только Вселенная знала, каких усилий стоило обоим сыщикам не поддаться ей.       Через час стали поступать данные от Ноль первой. Работу она проделала колоссальную, перелопатив архивы больниц не только Лондона, но и всех клиник в радиусе ста километров.       – Если никто не подойдет, то я расширю радиус поиска, – заявила она через динамики ноутбука.       – Пока мы имеем пятьсот фамилий, – поджал губы Алекс. – Как проверить их алиби?       Он успел переодеться в домашнее и теперь стоял перед электронной доской, засунув руки в карманы растянутых штанов. Выглядел при этом как взъерошенная птица, побывавшая в когтях у кошки.       – Я сейчас занимаюсь и этим, – сказала Дриззе. – Проверю их кредитки, половлю на камерах номера автомобилей. Да, и я просмотрела отчеты О’Брайан.       – Как…– но Алекс проглотил слова, Лейв только рассмеялся, чем немного напугал друга.       Смех был уж очень несвойственный ему – напряженный и скорее даже злобный.       Действительно, зачем задавать вопрос, если ответ и так очевиден? Если компьютер подключен к сети, то уже не важно, какая на нем стоит защита. Летучая мышка пролезет везде и будет хозяйничать в скрытых папках, как у себя дома. А если ей не понравится, что она найдет, то из чистой вредности нагадит так, и уже никто и никогда не сможет восстановить систему.       За час более трехсот фамилий исчезли из списка. Купленный принтер пригодился Лейву, он разложил фотографии по полу и теперь ходил за спиной Алекса, складывая все это добро по одному ему известному принципу. В разговор он не влезал, и это немного напрягало. Алексу очень хотелось обсудить с ним свои мысли, но, похоже, сейчас это было не реально.       – Итак, у нас тут есть инсульты с частичным выздоровлением, – говорила Ноль первая. – Есть травмы в авариях, после которых нарушена двигательная функция. Колясочников я выбросила – они физически не смогли бы затащить тело по лестнице.       – Да, хорошо, а кто остался? – задумчиво почесал затылок Алекс.       – Остались, в основном, инсультники, – ответила Дриззе. – Но тут как-то странно все. Мне вот не нравится Томас Фрей, он вообще по документам забил на лечение. Но вполне мог разработать парализованную левую сторону как-то иначе. Документов просто нет.       – Выкидывай, – отозвался Алекс. – Наш убийца правша, и именно эта сторона у него поражена.       – Выкидывайте больных с инсультом, – поднял голову Лейв.       – С чего это? – Алекс даже развернулся к нему.       Снимки уже не лежали ровными линиями, Найберг разбросал их. Зато в руках у него была стопка, которую он выделил.       – Да потому что инсульт, насколько я прочел, нарушает двигательную функцию полностью. Если человек прошел реабилитацию, и ему попался хороший физиотерапевт, то он может вернуть себе здоровье, но тут ситуация иная. Такое ощущение, что убийца не может долго выполнять одно и то же действие. Рука начинает дрожать, – ответил Лейв. – Ну вот, посмотри. Три-четыре ровных пореза, а потом они становятся нетвердыми. То, что мы приняли за неуверенность, это тремор.       – Перебитые сухожилия? – уточнила Дриззе.       – Вероятно, – отозвался Лейв. – Но частично, иначе он не смог бы вообще держать скальпель.       – Возможно, у него не сгибается несколько пальцев, – очнулся Алекс, сообразив, к чему все идет. – Мы никогда не замечаем, как работают руки, пока не порежем, например, мизинец. Это сильно влияет на привычные действия. Поэтому ищи аварии и травмы на производстве, где кому-то рассекло правую руку.       – Хм… – задумалась Ноль первая.       Она отключилась на время поисков, а Алекс повернулся к Лейву, подбородком указывая на стопку. Руки из карманов доставать не хотелось. Лейв нашел те же снимки в компьютере и вывел их на электронную доску.       – Сам посмотри, – сказал он, ероша волосы, так что теперь они стояли торчком.       Алекс не без отвращения наклонился ближе к экрану и сощурил глаза. Ему почти сразу удалось увидеть то, о чем говорил Лейв. Правда, не будь фото развернуто на весь экран, ему бы в голову не пришло рассматривать эти разрезы.       – У тебя глаз-алмаз! – улыбнулся Алекс. Он кинулся к Лейву и, обхватив за талию, поднял в воздух.       Тот в первый момент даже попытался дернуться в сторону, по привычке стараясь уйти от захвата. Из чего не сложно было сделать вывод, что Лейв сейчас слушает больше свои инстинкты, чем разум. Неплохо, у всех троих участников совещания разные типы мышления.       Успокоившись, Алекс поставил Лейва и развернулся к доске. Он вернул список фамилий на экран и осклабился – Дриззе его ополовинила. Неизвестно, сколько бы в полиции занимались этим, но сейчас в распоряжении их маленькой команды был суперкомпьютер, которым управлял супермозг. И не важно, что этот супермозг путает режимы стирки и ставит девяносто градусов на шерсть, ее ум заточен под совершенно другое.       К половине шестого утра на экране осталось всего пять имен.       – Все, – выдохнула Дриззе. – Сократить больше я уже не могу. Но! Сюрприз-сюрприз, к вам скоро придут гости!       – Кто? –одновременно всполошились Лейв и Алекс.       – Идите варите черный кофе, – смех разлился из колонок приятной теплой волной. – Поверьте, вам понравится.       Лейв пожал плечами и ушел на кухню, а Алекс все так же гипнотизировал список фамилий. Все данные на этих людей были у них на сервере, он открыл их дела через планшет и принялся изучать. Как бы он ни старался выделить кого-то, но все пятеро вписывались в рамки, они совпадали с профилем, который выдали профайлеры Скотленд-Ярда, но убийца-то был всего один! Чтобы раскопать нужное, не хватало знаний, и именно сейчас Алекс больше всего жалел, что не пошел тогда на курсы. Не хотел терять год и теперь за это расплачивался.       Проблемой была его же собственная голова. Стараясь не расстроить родственников и скрыть свою ориентацию, Алекс выбирал «мужские» профессии. Он сам пошел служить в армию, потом получил высшее образование и только после этого оказался в полиции. Ему нужно было идти по службе, а курсы он посчитал потерей времени, ведь тогда он хотел перейти в спецназ. Абсурд, но это Алекс понимал только сейчас.       С планшетом он вернулся на кухню, где Лейв уже сделал кружку кофе себе и сейчас взбивал молоко во второй. Алекс улыбнулся, в который раз порадовавшись, что Найберг сейчас здесь. За полгода они стали очень близки, подружились так, словно знали друг друга всю жизнь. Лейв был мягким, жизнерадостным и немного инфантильным, правда, последнее проявлялось редко, в основном, в присутствии Сабура. При нем Лейв расслаблялся полностью и мог позволить своей легкой придури вылезти наружу. Здесь же он был надежным соратником. Подставлял свое плечо Алексу, тонко чувствовал, когда тому необходимо отвлечься.       Неделю назад, когда Алекс натурально взвыл дома после тяжелого трудового дня, Лейв начал дурачиться, чем сначала разозлил Алекса, а потом как-то невзначай вовлек его в свою игру. После этого вечера вместо логотипа фирмы-производителя на крышке кофемашины появилась новая надпись «Симба», а по утрам, перед тем, как начать готовить кофе, они теперь обязательно здоровались с кофеваркой, как с еще одним соседом.       С другой стороны, это попахивало общим психозом. Но некому было пожаловаться на их поведение, Симба оставался немым свидетелем непотребства.       Запутавшись в именах подозреваемых и их личной информации, Алекс решил пока отложить планшет в сторону. Но перед этим мельком глянул отчет о задержании Фишера на сервере полиции и поднял смешливый взгляд на Лейва. Тот как раз грохнул обе кружки на стол и залез на стул с ногами.       – Может, расскажешь, как ты вчера умудрился сломать обе руки задержанному?       – Он убегал, – пожал плечами Лейв.       – И почему руки?       – Он быстро убегал.       Алекс громко заржал.       – В таком случае, надо было ломать ноги!       – Я вообще хотел сломать ему шею, но он извернулся, а когда мы падали, я приземлился на него, – вздохнул Лейв. – Он выставил прямые руки вперед… И вот.       Алекс утер выступившие от смеха слезы. Представить, что именно произошло, было несложно. Первый раз за долгое время пригодились их способности. Лейв догнал свою цель, какой бы быстрой она ни была, а потом на преступника обрушилось девяносто пять килограммов литых мышц. О деликатности при задержании такого преступника речи не шло, а уж если Найберг мечтал свернуть ему шею…       Когда в замке повернулся ключ, Алекс напряженно вскинул голову, он скользнул быстрым взглядом по лицу Лейва, но тот выглядел обычно. Через мгновение и Алекс успокоился.       – Без паники, это опять я! – раздался голос Яра из прихожей.       Лейв развернулся к машинке и, приговаривая, «Симба хороший», нажал на кнопку.       К моменту, как Шахрияр зашел в кухню, на столе его уже ждала чашка.       – Привет, ребята! – поздоровался сияющий инкуб.       Его заразительная радость передалась, и, понятное дело, не обошлось без воздействия со стороны Яра, но никто бы не стал винить его в этом. Наоборот, подопечные были ему благодарны за то, что ком, давивший на грудь все это время, исчез. Они так к нему привыкли, что перестали замечать, а угнетенное состояние принимали как должно, ведь хоть иногда его разбавляли другие эмоции. Сейчас все отступило, и это было невероятно приятно – расслабиться хоть на короткое время.       На стол полетела серая папка с именем. Яр кивнул, когда Лейв и Алекс, не мигая, уставились на него. Они как по команде потянулись к документам, но так как сидели на разных сторонах стола, едва не порвали тонкий картон. Лейв уступил, он просто пересел на сторону Алекса, и они вдвоем уткнулись в страницы личного дела.       – Ничего себе, – прошептал Алекс, когда они закончили читать. Дополнением к делу прилагался и короткий профиль от Яра. И в деталях он отличался от выданного местными аналитиками. – Почему он?       Шахрияр посмотрел на него как на ребенка.       – Ладно, – стушевался Алекс.       – И все же! – встрял Лейв.       – Да потому что это единственный человек, который, получив травму, остался на прежнем месте и долгое время читал лекции по анатомии. Он не запил, а вот если открыть выписки со счетов у остальных, получается, что они просаживают деньги в пабах. Двое еще преподают, один по возрасту и с травмой просто физически не способен поднять тело, пусть и достаточно легкое, по лестнице.       – Все так просто? – огорчился Алекс.       – Ну, я бы не сказал, что это просто, – вздохнул Шахрияр. – Это в нашем случае можно загрузить данные в компьютер и ждать, пока он выплюнет подборку. Кроме того, ммм… Выписки со счетов нужно получать по ордеру, да и смотреть на них, если не знаешь, что искать, просто бессмысленно.       – Как ты понял? – снова оживился Алекс.       Яр закатил глаза.       – Ладно, проехали, – отмахнулся Лейв. Ему достаточно было и прошлого ответа.       – Ребята, ваша работа – найти точки, от которых мы можем оттолкнуться. Все остальное предоставьте нам с Дриззе. Проблема в том, что самостоятельно ни мы, ни вы работать по таким делам сейчас не сможем. И загвоздка не в вашем умении или знаниях, а в том, что каждый должен делать свою работу. Когда кто-то пытается заниматься вопросом вне поля своих обязанностей, наступает хаос и путаница. Вы сейчас сделали очень много, вы оба молодцы. Если бы не ваша внимательность, смекалка и рвение, мы бы не продвинулись, и Тейт Фримен продолжал бегать на свободе.       Алекс скосил глаза на имя, указанное на папке. Доктор Тейт Фримен, сорок пять лет, бывший хирург.       – А теперь, господа, у нас будет серьезный разговор с Муром. Он вообще не поймет, откуда мы все это взяли, – усмехнулся Алекс.       – Кто такой Мур? – спросил Шахрияр. Он был не в курсе перестановок в участке и понятия не имел о появлении нового старшего инспектора.       – Глава убойного отдела, – улыбнулся Алекс. – Рида-таки догнал инфаркт.       – Догнал? – вскинул бровь Лейв. – По-моему, он несся ему на встречу на всех скоростях.       – И каков новый начальник? – усмехнувшись, Яр перевел взгляд на Алекса, зацепившись за микровыражение[1], промелькнувшее на его лице.       – Вроде, адекватный, – и снова Шахрияр поймал что-то. – По крайней мере, его еще не накрыло психозом из-за творящегося вокруг.       – Ты был знаком с ним до его назначения?       – Ага, вместе поступали на службу, а вчера он мне об этом напомнил за обедом, – лицо Алекса просияло, он словно погрузился в воспоминания. Вот только не понять, в какие – о прошлом или о недавнем событии.       В любом случае, ситуация с Муром не вызывала у Алекса негативной реакции, значит, пока Яру было не о чем беспокоиться. Он вскоре распрощался и ушел в промозглое весеннее утро. Однако, оказалось, что теперь засуетился Лейв. Едва за Шахрияром закрылась дверь, он уселся напротив Алекса и мотнул головой, мол, колись.       Алекс сначала решил прикинуться слепым, игнорируя немой вопрос, но как бы он ни отворачивался, ощущение чужого взгляда его просто прожигало.       – Что? – не выдержал он.       – Что с Муууром? – протянул Лейв, улыбаясь, довольный тем, что его таки заметили.       – Лейв, я не знаю, что ты сейчас себе напридумывал, но в любом случае…       – Тебе мужик понравился! – выпалил Найберг.       – Ну, есть такое… – отмахнулся Алекс. Он не стал отпираться, просто потому, что не было желания юлить, да и воодушевленный Лейв все равно вытрясет из него подробности.       Хотя признаваться толком было не в чем. Пожалуй, можно было сказать, что Ричард Мур привлекает его в сексуальном плане, это он понял уже, проанализировав ситуацию. Но! Было огромное «Но». Это были не Данте с Вергилием, и пока их фантомы обосновались во всех фантазиях и снах Алекса, пытаться начать с кем-то отношения было невозможно. Глупо.       – Может, сможешь переключиться на него и забудешь свою проблему, – словно прочитав его мысли, сказал Лейв.       Во взгляде Лейва читался откровенный скепсис. Мура он не знал, в то время как Вергилий и Данте были его друзьями. Алекс тоже был ему другом, и только поэтому он предложил такое, пытаясь помочь напарнику решиться хоть на что-то. В конце концов, Дан и Ви с момента переезда Алекса в Лондон ни разу себя не проявили.       – И как ты себе это представляешь? – вздохнул Алекс и подпер щеку кулаком.       – А что не так?       – Лейв, никто, ни мои родственники, ни коллеги не знают, что я гей. Я бы предпочел оставить все как есть.       Лейв замолчал, задумавшись. Алекс прекрасно знал, вокруг чего крутятся его мысли, ведь сам Лейв недавно совершил каминг-аут перед своей родней, и не все восприняли его предпочтения без скандала. Нервный срыв, который тот заработал, пообщавшись с отцом, потом еще аукнулся ему несколько раз. А ведь у Лейва был Сабур, который поддерживал его. У Алекса не было такого партнера, верного и надежного, ради которого можно было бы рискнуть. Да и в этом случае он предпочел бы промолчать, чтобы не портить жизнь родителям. Истории его дяди хватило, чтобы даже не задумываться на эту тему, предпочитая держать все личное под замком. И уж тем более он бы не стал делать каминг-аут ради Мура, хотя и причин то особых, думать о том, что у них может что-то получиться не было.       – Может, ты и прав, – наконец пробубнил Лейв. – По крайней мере, пока не стоит поднимать волну.       Алекс подмигнул и ушел одеваться. Работа не ждала.       В восемь утра они ворвались в участок как на пожар. По дороге пришлось обсудить вопрос Тейта Фримена и принять решение. Можно, конечно, получить нагоняй за использование неучтенных ресурсов, но полиции нужна была хоть одна победа. Стимул, чтобы двигаться дальше, и от этой самой победы их отделяла только бюрократическая волокита. Плюнув на возможный скандал, Алекс, не раздеваясь, прямиком пошел в кабинет Мура, проигнорировав даже Анетт с ее утренним кофе. Девушка осталась стоять с тремя стаканчиками, проводив Алекса удивленным взглядом.       – Если все сложится, Анетт, то сегодня нам предстоит пить не только кофе, – Лейв подошел сзади и забрал один стаканчик. Вот уже две недели дежурная угощала и его. В ответ он приносил ей печенье, конфеты и шоколадки.       Обменявшись припасами, они вдвоем прислонились бедрами к рабочему столу Алекса и уставились в кабинет начальника через прозрачное стекло. Благо, тот всегда держал жалюзи поднятыми.       Алекс практически вломился к боссу, для приличия, правда, постучал, но ответа не дождался.       – Инспектор Вестбег? Рад видеть вас, – приветливо улыбнулся Мур. Он кивком предложил Алексу сесть в кресло напротив. – У вас какое-то срочное дело?       – Да! – Алекс поколебался, стоит ли ему садиться, но решил, что стоять столбом посреди кабинета опрометчиво, особенно, если придется уламывать Мура. – У меня есть основания полагать, что мы нашли Ловца.       – О, как! – хищно сверкнул глазами Мур. – Давайте!       Он протянул руку, и Алекс не сразу понял, что тот просит папку. Время, что Ричард читал документы, показалось Алексу вечностью. Но когда он закончил, кривая усмешка начальника его немного напугала.       – Профиль от Эрика Хаксли? Как вам удалось уломать его? – Алекс вытаращился на Мура, будто у него выросла вторая голова.       – Вы знакомы с Хаксли? – Алекс даже не заметил, что Яр подписал и поставил печать на своем профиле, превратив его в официальный документ.       – В свое время Интерпол обращался к нему, когда не мог разобраться своими силами. Такой талант я бы не забыл никогда. К сожалению, я не знаю его лично, но его работы часто попадаются как учебные пособия для профайлеров.       Алекс крякнул. Вот этого он не ожидал, оказалось, что он очень мало знает о Яре и его роли.       – Увы, Хаксли предпочел тратить свой талант на благо корпораций, – сокрушенно поведал Мур.       Для вида Алекс тоже посетовал на несправедливость, но как раз позицию Яра он отлично понимал. Корпорация Вессен – это, считай, часть Нижнего царства. Естественно, инкуб предпочтет помогать своим. И сейчас он занялся профилем только потому, что его попросили. Вот только кто его попросил? Алекс почему-то сомневался, что у Ноль первой хватило бы наглости насесть на него.       – Ладно, вернемся к этому вопросу позже, – снова сосредоточился на документах Мур. – Если бы не этот профиль, я бы не смог сейчас получить ордер на обыск. Нет оснований. Но есть один судья, для которого мнение Эрика Хаксли перебивает все возможные доводы. Готовьтесь и выезжайте сразу. Я подъеду, как только документ будет у меня на руках.       Алекс вылетел из офиса и рявкнул так, что, казалось, стены затряслись:       – Выезжаем на обыск, две группы! – потом добавил. – Оливера Флина и его группу тоже на выезд.       Убойный загудел как улей. Никто даже не спросил, куда выезд и зачем Алексу сразу понадобился именно Оливер Флин – лучший криминалист. Для обычного обыска сгодилась бы любая группа, но потребовали самого крутого, а по совместительству – и самого занудного из всех.              Тейт Фримен только проснулся и успел сварить себе кофе, когда его дом окружила полиция. В первое время он вел себя надменно, полагая, что найти что-либо в его особняке хранителям правопорядка не удастся. Те сновали по комнатам, переворачивая все вокруг, но за пять часов обыск не дал результатов. Алекс начал нервничать, он уже предполагал, какой разнос ждет их в участке, когда Лейва заинтересовал книжный шкаф в кабинете. До этого он минут двадцать, казалось, бесцельно бегал оттуда в соседнюю комнату и обратно, чем начинал подбешивать Алекса.       В викторианском особняке было достаточно укромных мест, и почти во все влезли сыщики. Пока не появилось ни единой зацепки, они вынуждены были вести себя деликатно, стараясь не портить антикварную мебель и дорогие ковры. Пасмурная погода на улице делала жилище врача пугающим, кованые светильники посылали сотни зловещих теней по коридорам, а темные стены только усугубляли картинку. И вот эти самые стены облюбовал как раз напарник Алекса. Лейв вел себя как сумасшедший, то прикладываясь ухом к панелям в кабинете, то бежал в гостиную и уже там начинал стучать. Он, конечно, мог искать пустоты, но почему именно эта стена ему так приглянулась, Алекс понять не мог. На уточняющий вопрос тот только отмахнулся и продолжил свое занятие. Когда же он начал вытаскивать книги, Тейт Фрименс заметно занервничал, и вскоре стало понятно, почему – Лейв нашел, что искал, покрутив при этом почти все вырезанные на шкафу фигурки, но таки добившись результата. Шкаф скрипнул и провалился одной стороной, открывая спуск в подвал. В этот момент началось самое интересное! Предварительно оставив охрану с Фрименом, полицейские и криминалисты спустились в подвал и просидели там до глубокой ночи. Задержанного увезли, его допросом уже занимались, когда часть улик уехала в лабораторию.       Вопреки ожиданиям, подвал не был просто каменным мешком, кое-кто особо циничный заметил, что ожидал увидеть тут сырые стены и пыточные инструменты, однако это был почти точный близнец кабинета снаружи. Единственным отличием можно было считать отсутствие окон. «Хирургический кабинет» нашелся в пристройке. Он был спрятан не хуже этого подвала, а потому на его поиски отрядили Лейва. Тот был не сильно доволен порученным заданием – хотел сам порыться в уликах, но спорить не стал, ведь никто так и не понял, что именно заставило его столько времени плясать у этой стены. Она-то была немногим толще остальных, даже с учетом лаза.       Из новой найденной комнаты Лейва тоже выгнали криминалисты. Хотя он и сам не желал там оставаться, слишком гнетущее впечатление на него оказывали стальные инструменты и больничная чистота. Вернувшись в подвал, он застал троих офицеров, склонившихся над столом. Из колонок звучал плач, а потом по нервам ударила фраза:       – Расслабься, тебе понравится, я уверен! – вещал искаженный компьютерный голос.       Алекс резко опустил руку на клавиатуру, прекращая поток красноречия маньяка. Он повернулся к выходу и, встретившись взглядом с Лейвом, покачал головой.       – Тут двадцать записей, – полные губы Алекса сжались в тонкую бледную полоску, а в глазах читался смертный приговор. Он сглотнул, тяжело, громко.– Отправляю все в участок. Я сейчас не в состоянии это смотреть.       Лейв кивнул. Алекс хлопнул его по плечу, и вместе они поднялись наверх. Ночью погода прояснилась. На небе были видны звезды, но холодный ветер мгновенно пробрался под куртку, заставляя не приязненно ежиться.       – Возвращаемся, – хрипло шепнул Вестберг.       На помощь прибыли еще две группы криминалистов, и они облепили особняк в поисках новых улик. Ничего пропускать было нельзя, хотя уже и сейчас на Фримена было столько, что ни один адвокат не сможет ему помочь. И все же они знали о двенадцати случаях, предстояло выяснить, кто еще те восемь несчастных, кому не посчастливилось попасть в сети Ловца.       Работа кипела до самого утра, домой отправились только те, кто валился с ног, и днем они вернулись назад. Сколько за эту ночь выпили кофе, известно было только Анетт. Она едва успевала заряжать машину, как ее тут же опустошали. Всем было плевать даже на то, что кофе в участке был паршивым – бодрит, и ладно!       А из особняка все везли и везли новые улики. Утром, как только по закону снова можно было допрашивать арестованного, Мур, который так и не уехал домой, позвал Алекса и взялся за Фримена с удвоенной силой. Алекс держал пальцы сцепленными перед собой, чтобы ненароком не дернуться вперед и не выдрать горло чудовищу в человеческом обличии, что сидело перед ним. Он уже перестал считать, сколько раз представлял себе, как сделает это, и каждый раз хотел, чтобы убийца умирал как можно дольше. Мур казался более сдержанным, он ненавязчиво вел беседу, располагая маньяка к себе, и Алекс мог только позавидовать его выдержке. Арестованного оставляли одного в комнате на несколько часов, но все это время Мур следил за ним через одностороннее зеркало, наблюдая за мимикой и поведением. Потом возвращался или один, или с Алексом. Иногда оставлял Алекса с ним. Вестберг пугал задержанного, и на это был расчет, потому что, когда появлялся Мур, Фримен неосознанно начинал искать у него защиты. Кто бы что ни говорил, а техника «плохой и хороший полицейский» была придумана не просто так. Конечно, все о ней знали, были готовы, но вопрос был в том, как именно ее применить, и, как оказалось, Ричард Мур не зря получил свою должность. Говорили они с Алексом практически одинаково, но старший инспектор проявлял больше участия, ему удавалось скрывать свой гнев, в то время как Алекс сам напоминал маньяка выражением лица.       Все аспекты допроса обсуждались и во время обеда, когда они вынуждены были отправить Фримена в камеру и дать ему отдых.       К вечеру на столе появилось подписанное признание. Адвокат, присутствовавший на допросах во второй половине дня, конечно, подпортил игру в копов и сбил настрой, но, в целом, работа была сделана.       Алекс собственноручно вел задержанного в камеру и, расстегнув наручники, с желчной улыбкой шепнул:       – Завтра вас переведут в городскую тюрьму. Знаете, слава о ваших «подвигах» уже разнеслась по всему городу, а потому предлагаю вам расслабиться, я уверен, вам понравится!       Он успел насладиться выражением ужаса в глазах маньяка, когда закрывал дверь камеры.       «Три… Два... Один…»– считал про себя Алекс. Ошибся лишь на долю секунды, Фримен бросился на решетку, требуя чего-то, однако в этом вое, полном животного страха, распознать отдельные слова было не так просто.       Алекс и не старался.       Едва он оказался за рабочим столом, со всех сторон грянули аплодисменты. Зачинщиком был Мур, хотя Алекс считал, что за такой допрос именно начальника стоило прежде всего поблагодарить. Но чествовали смекалку Лейва и нюх Алекса. Аплодировал и сам Лейв, как бы сбрасывая все лавры другу, за что удосужился несчастного и обиженного взгляда напарника – Вестбергу очень не нравилось быть в центре внимания.       Коллеги успокоились, только когда Мур напомнил, что Ловец – не единственный убийца в городе. Люди стали расходиться, а Ричард направился к столу отличившихся инспекторов. Он не успел дойти всего пару шагов, неизвестно откуда прямо возле Алекса появилась Гвендолин О’Брайан. Она бросилась ему на шею и смачно поцеловала в губы. Мур усмехнулся и свернул к кофеварке.       – С меня ужин! –воскликнула Гвен. – Ты лучший!       Это слышали все, кто был поблизости. Анетт уткнулась в свой ноутбук, а Мур как ни в чем не бывало прошел с чашкой кофе к себе в кабинет. А Гвен, обернувшись к Лейву, добавила:       – Ребята, я вам должна, – это она говорила уже намного тише. – Не откажитесь от дружеского ужина на троих?