Когда гаснет свет

             Ночь с субботы на воскресенье начиналась как обычно. Лейв и его друг из России играли по сети. Алекс слышал возгласы из комнаты и даже хотел было попроситься к их группе, чтобы не скучать самому. Но едва он решился, в комнате Лейва наступила тишина. Алекс запустил сетевую игру у себя на компьютере и погрузился в цифровой мир самостоятельно. Играл он хорошо, способствовала быстрая реакция и скорость принятия решений. Он благополучно справлялся со своей задачей и исправно получал звание лучшего игрока каждый матч.       – And this is the game! – имитируя интонации комментаторов профессиональных игр, провозгласил Алекс.       – Тебе не надоело издеваться над людьми? – сквозь наушники услышал он голос Лейва и обернулся.       – Ну, есть немного, но больше не во что поиграть, – пожал плечами Алекс. – Спать скоро, так что… Ты что-то хотел?       – Слушай, я тут кое-что заметил и хочу, чтобы ты посмотрел, – замялся Лейв. – Такого я еще не видел, и, честно говоря, мысль об этом не покидает меня уже второй день.       – Ну, пошли, что там у тебя такое?       Лейв поставил свой ноутбук рядом с ноутом Алекса и открыл игру. Все ту же, в которую он играл прошлым вечером.       – Ты хочешь поиграть со мной в это?       – Нет, ну, может, потом, – закусил губу Лейв. – Но дело не в этом, а в самой игре. Тут диалог и ответы на него построены по принципу теста по психологии, как мне кажется. Ты не можешь сразу выбрать роль, ее выдает тебе компьютер, когда ты заканчиваешь стадию диалогов. И это не быстро. Я вчера, не особо вдумываясь, сидел два часа. Сейчас я снова вернулся, и это опять бросилось в глаза.       – Ну, ничего необычного, – хмыкнул Алекс. – Многие игры такими делают.       – Да, но эта игра называется «По стопам Джека» и распределяет игроков на убийц, полицейских и частных детективов.       – Куда тебя забросило? – заинтересовался Алекс.       – В частные детективы, – усмехнулся Лейв. – Такой себе я средний по моральным качествам человек. Детективы склонны нарушать закон, в то время как полицию за это штрафуют очками опыта.       – О как! Интересно, – Алекс всмотрелся в диалоговое окно. – Еще один ключ беты есть?       – Ага, потому и пришел, – Лейв открыл сохраненный документ и показал Алексу двадцатизначный код.       – Ну, давай попробуем, – Алекс довольно быстро установил игру, правда, вошел только с третьего раза. Сервер пока вел себя нестабильно.       – Странно получается, а как в это играть, если будет перекос в сторону, допустим, убийц? Замысел крякнется.       – К выходу готовится система отдельных «реальностей», ну, как в некоторых играх генерируется свое подземелье на каждую группу игроков. Вот так и тут, должно быть не больше десяти игроков на одну реальность. Но я пока не знаю, какое будет соотношение. Тут говорится о социальном аспекте и возможности взаимодействия тех или иных игроков.       – От чего зависит? – Алекс без особого интереса просматривал стартовый синематик игры.       – Я пока не понял, – развел руками Лейв. – Но давай попробуем пройти опрос заново. Пока моего персонажа не убили, я создать нового не могу.       – Хорошо, а как отвечать? Будем пытаться взять другую роль? – уточнил Алекс.       – Не будем, посмотрим, как тест распознает твои ответы.       С этого момента и до самого утра игра их не отпускала. Около трех часов они потратили на ответы, в этот раз вдумываясь в каждый вопрос и стараясь ответить как можно правдивее. Оказалось, что моральные качества Алекса тоже не подходят полиции, его определили в частные детективы. Это даже порадовало Лейва, ведь теперь они могли вдвоем изучать игру. В семь утра, когда будильники на телефонах подали сигнал, они, наконец, оторвались от клавиатур и удивленно друг на друга посмотрели.       – Мне показалось, или?.. – Алекс смотрел на озадаченного Лейва и ждал от него подтверждения своей гипотезы.       – Ага, все пять дел, которые мы выделили, есть и тут. Странно.       Лейв закрыл игру и кликнул по иконке с пьющей мартини летучей мышкой. Та тут же ожила и помахала ему лапкой, а затем открылось диалоговое окно мессенджера.       «Привет! У нас есть просьба», – написал Лейв.       «Что угодно))))»,– обилие скобочек подсказывало, что Ноль первая в хорошем настроении.       «Нам нужно еще несколько ключей беты игры «По следам Джека», и я тебе пришлю скриншоты диалогов, не могла бы ты их прогнать на соответствие с психологическими тестами?»       «О! Интересно!» – мышка, до этого снова напивавшаяся в углу монитора, махнула крыльями. – «А потом показать Шахрияру, да?»       Лейв задумался и кивнул сам себе.       «Было бы неплохо».       «Хорошо, покопаюсь. Все? Или еще какие просьбы будут? Мне скучно(»       – Пироман, – напомнил Алекс.       «По пироману что-то есть?»       «Есть!» – мгновенный ответ. – «Сейчас все пришлю! Но Яр еще не закончил, так что высылаю всех».       Алекс улыбнулся.              Убойный отдел вышел в воскресенье на работу полным составом. Адвокаты Фримена не спали, они рыли носом землю и таки добились того, чтобы их подопечный оказался на время предварительного расследования в частной психиатрической клинике. Мур был в ярости, хотя заметно это было только по рваным движениям и периодическим громким вдохам, когда он пытался сдержать порывы и успокоиться. Дело начинало разваливаться, и это при количестве улик, собранных на Фримена. Алекс погрустнел. Не бодрили ни кофе, ни слова поддержки коллег. Днем Мур уехал в основное здание Скотленд-Ярда и до вечера не показывался. И это в выходной! Что ждало их в будние дни, страшно было себе представить. Анетт попыталась поговорить с ним, но Алекс вежливо от нее отделался.       Встретив в коридоре Гвендолин О’Брайян, Алекс окончательно сдулся. Видя его состояние, она подошла и обняла за плечи, потом уткнулась носом ему в шею и стала шептать слова успокоения, а Алексу было стыдно. Это он должен был успокаивать ее, как потерпевшую в этом деле, а не она его. Но Гвен держалась.       Сцену в коридоре видели многие, в том числе и Чарльз, его каким-то ветром занесло в участок. Встретившись с ним взглядом, Алекс стиснул зубы, отвечая на похабную улыбочку. Когда выяснилось, почему его кузен оказался в кабинете суперинтенданта, Алекс чуть не взвыл в голос, и только то, что Лейв ухватил его повыше локтя и сдавил, причиняя ощутимую боль, остановило его от того, чтобы попытаться придушить Чарльза. Тот оказался одним из адвокатов Фримена. И хотя его фамилия не значилась в списке основных, он тоже входил в группу защиты убийцы.       – Ну что, братец, пободаемся? – заискивая, спросил Чарльз, поравнявшись с ним у кулера.       – Бабуля будет просто счастлива, – вздохнул Алекс. Сейчас он не собирался вступать с Чарльзом в перепалку.       – Когда мы выиграем дело, она будет рада, что я защитил невиновного человека, – Чарльз невзначай поправил лацканы своего дорогого кашемирового пальто и с презрением глянул на потертую кожаную куртку брата.       Алекс закатил глаза. Ханжой он не был и тоже любил дорогие вещи. Просто ко всему прочему, те, что полюбились ему особенно, он носил годами, радуясь их долголетию. Кожаный бомбер считался классикой, а следы носки придавали Алексу некоторую брутальность плохого парня. Хотя рядом с Чарльзом он выглядел как из другого мира. Точнее, сам Чарльз выглядел в участке чем-то инородным со своей любовью выставлять богатство напоказ. О том, что у него много денег, кричали и запонки с крупными сапфирами, и инкрустация бриллиантовой пылью на оправе очков, и портфель из страусиной кожи, и Briget на запястье.       – Чарльз, ты никогда прежде не был идиотом, что же сейчас случилось? – не выдержал Алекс.       – Алекс, дом Фрименов долгое время снимал другой человек по поддельным документам и вполне мог оставить все, что вы нашли. Тейт Фримен– уважаемый человек и заслуживает лучшей защиты от произвола ни на что не способной полиции.       Алекс оторвался от стены и навис над кузеном. Никогда в жизни не использовал против него этот прием, но сейчас он явно не был готов к конструктивному и сдержанному диалогу.       – Тейт Фримен сядет, – сказал он так спокойно, как только мог. Вышло не особо.       – Тейт Фримен выйдет, а полиция Лондона снова сядет в лужу, – Чарльз ссутулился, он выглядел испуганным, но все равно продолжал задирать Алекса.       – Посмотрим! – Алекс еще и голову поднял, перестав нависать над оппонентом, но теперь, просто опустив взгляд, он выглядел надменным.       Лейв встрял неожиданно.       – В любом случае, мы покажем максимум того, на что способны, а вы, если сможете, господин Вестберг, парируйте. А сейчас у нас есть работа, – насмешка в голосе звучала слишком отчетливо, чтобы ее можно было с чем-то спутать.       – До встречи, – прошипел Чарльз.       – Ага, пока, – ответил Алекс.       Едва он скрылся за поворотом у лифта, Лейв крепко приложил Алекса по ребрам, выбив весь воздух из легких. Сделал он это так, чтобы никто не заметил.       – Ты ему даешь повод нас прижать, придурок! – зашептал ему на ухо. – Он адвокат, а эти суки умеют выкрутить все наши слова себе на пользу.       – Прости, – до Алекса только сейчас дошло, чем могло обернуться неосторожно сказанное слово.       – Возьми себя в руки, – уже спокойнее сказал Лейв. – Я понимаю, что некоторые родственники могут быть занозой в жопе, мне ли не знать? Но если мы позволим себе проявить слабость, то Тейт Фримен таки выйдет на свободу, а потом будет в интервью рассказывать, как с ним обошлась полиция. И скажи спасибо, что его держали в одиночной камере, и твоя угроза не претворилась в жизнь. Он уже донес это до нашего начальства через своих адвокатов.       Алекс похолодел. Тогда он поддался порыву, желал, чтобы с Фрименом сотворили все то, что он проделывал с собственными жертвами, но он не подумал, чем это может закончиться для дела.       – Я все понял, – после продолжительной паузы сказал Алекс. – Я буду острожнее.       – Отлично, пойдем копаться в том, что прислала Дриззе, – как ни в чем не бывало улыбнулся Лейв. И только засунутые в карманы кулаки подсказывали, что ни о каком спокойствии и позитивном настрое речи не идет. Просто Найберг научился скрывать это.       Файлов оказалось довольно много, люди были разными, но общая черта все же имелась. Все они обладали рыжими волосами и крупным телосложением. О татуировках ни слова, такое в личных делах не указывалось. У многих были приводы по малолетству, в основном, за хулиганство, и чаще связанное именно с поджогами. У некоторых было уголовное прошлое, но в описании татуировка с месяцем и звездами тоже не значилась. Вероятно, преступник нанес ее после отсидки, если он был из бывших сидельцев.       – Да, десяток дел, и никак не обобщить, – вздохнул Алекс.       – Ага, но пока нет профиля от Шахрияра, – пожал плечами Лейв. – С ним будет проще.       – Кстати, об этом, – Алекс хлебнул холодный кофе из картонного стаканчика и поморщился. Они уже час разбирали личные дела, и за новой порцией сходить он не удосужился. – На Фримена есть профиль Яра, как теперь адвокаты попробуют его разбить?       – Профиль не всегда принимается в суде. Он пригоден для поиска, но некоторые судьи старой закалки игнорируют его, считая бихейвиористику ложной наукой. Они обращают внимание на улики и свидетельские показания, и то последнее хороший адвокат может разбить, и свидетель сам запутается в том, что говорит. Любого участника процесса будут готовить к такому, но промашки неизбежны. Профессионалов в этой области нет, все, кого притащили в зал суда – люди случайные, жертвы обстоятельств,– пояснил Лейв очевидное.       – То есть напирать на профиль мы не можем?       – Угу, к сожалению, не можем. Но прокурор у нас человек разумный, а мы должны собрать ему такую базу, чтобы Фримен не соскочил. Есть же видеозаписи!       – Кстати, у нас проблема, – Алекс закрыл ноут и уставился на Лейва поверх стола. – На записях насильник в латексном черном костюме, говорит через устройство изменения голоса. Таким образом на Фримена они не указывают.       – А вот это и правда проблема, – Лейв поджал губы. – В подвале отпечатков нет, там все вымыто за день до нашего прихода. Не думаю, что он нас ждал, это связано с его педантизмом. Но получается, адвокаты это могут вывернуть ему на пользу. Попросим Дриззе разобраться с голосом?       – Не примут в суде, – повесил голову Алекс. – Все, что пришло не из официальных лабораторий полиции или не от сертифицированных правительством центров нельзя использовать. Аналитики, конечно, гоняют записи, но пока у них глухо.       – Ладно, поехали домой, – вздохнул Лейв. – Мы вчера не спали, а теперь я чувствую себя действительно уставшим. Завтра разберемся. Может, какой-то выход найдем. Я послал записи Ноль первой, по крайней мере, если мы сами будем уверены на сто процентов, что это он, будет проще дожимать его.       – А я и так уверен, – набычился Алекс.       – Ты, как и я, любишь подтверждения, – улыбнулся Лейв.       Возразить было нечего.              Вечером на кухне успели только поужинать. Лейв кривился, намекая на то, что где-то точно плавится резина, но ни запаха гари, ни дыма нигде не было.       В спальне Алекс завалился на огромную кровать и стал лениво стягивать с себя одежду. Полулежа это получалось не так быстро и пришлось встать, тем более что без душа он все равно не хотел лезть под одеяло. Кайф от мощных горячих струй разлился по всему телу, а аромат лимона и мяты источаемый гелем стер воспоминания о запахе на первом этаже таунхауса. Мозг постепенно засыпал, убаюканный мерным шумом воды. Выйдя из душа, Алекс насухо вытерся и, накинув на бедра полотенце, вышел в спальню. Искать домашние штаны, в которых он последнее время спал (хотя раньше не любил), он не стал. Лень была сильнее этого, да и незачем.       За окном было уже не так холодно, и Алекс оставил его открытым, чтобы пустить в дом свежий воздух. Под пушистым одеялом, которое само по себе было как большая воздушная подушка, стало совсем хорошо. Алекс закутался с головой, превратившись в кокон, и попытался уснуть. Сон не шел, сознание никак не хотело соскальзывать в небытие, все время возвращая его в неприятные мысли о родственниках. Он так и не понял, что сделал своей бабушке, что она все время пыталась принизить его, науськивала на него других родственников. Хорошо, что они боялись Уильяма и не рисковали лишний раз открывать рот, но все же иногда и без прямых оскорблений можно смешать человека с грязью. И Алексу хотелось, чтобы хоть какая-то причина такому отношению была, он где-то в глубине души понимал, что иногда ее просто нет. Просто вот так, и не нужно искать провинности в своем прошлом, достаточно всего лишь быть не таким, каким хотят тебя видеть. Слишком самостоятельный в отличие от Чарльза, который был привязан и к матери, и к бабушке и не делал ничего без их на то позволения? Возможно, но это дело рук Уильяма, он воспитывал в сыновьях это качество. Алекс был способен перечислить множество своих черт, которые могли бы послужить причиной негатива, но все они были унаследованы от Уильяма. Его тоже не особо любили, но не уважать не могли. Чревато было.       От нового витка самокопания Алекса спас внезапно всплывший в голове образ. Близнецы обступили Алекса с двух сторон у барной стойки и предложили компанию для общей попойки. Это случилось незадолго до основного провала, когда Алекс сбежал, но именно в тот день он чувствовал себя на седьмом небе. Вдруг странная картинка, мимолетное воспоминание заставило Алекса распахнуть глаза и уставиться в кромешную темноту под одеялом. Оба – и Данте, и Вергилий – тогда провернули свой трюк и попытались намекнуть на сближение. Но они не действовали в привычной манере, не напирали на него, что и сбивало с толку.       – Неее, – прыснул смехом Алекс.       Решив, что его мозг из-за долго отсутствия секса играет с ним злые шутки, он попытался отогнать от себя ставший на редкость притягательным образ, но безуспешно. Алекс так и засыпал, немного улыбаясь. Фантазировать ему никто не запрещал.       Пробуждение было внезапным и жутким. Мозг забил тревогу, потеряв контроль над телом. Алекс попытался уйти от внезапного и очень холодного прикосновения, но не смог пошевелить и пальцем. Паника мгновенно затопила сознание, заставляя выбрасывать сначала сотни вариантов исхода этой ситуации, а потом начать быстро анализировать происходящее и искать выход.       Он чувствовал, как кто-то нетерпеливо раскручивает кокон из одеяла, и покрывался холодным потом.       В свете предрассветного неба Алекс увидел нападавшего и снова попытался дернуться. Не вышло. Некто в черном костюме и маске склонился над ним. Глаз в прорезях видно не было, но ощущение чужого взгляда горело на коже. Черный человек сначала изучал его, опуская голову все ниже, потом принялся жадно трогать, очерчивая пальцами в черных резиновых перчатках мышцы груди. Пальцы остановились у сосков, покружили по ареолам, а не добившись желаемой реакции, ухватили и больно сжали. Алекс вскрикнул, но из горла вырвался только тихий сип. Он скосил глаза в сторону и моргнул. Окно было закрыто, а в углу на тумбе у входа стояла курильница, пускающая в воздух сизый дымок. Пахло травами, различить их не получалось, но именно это вещество, похоже, действовало на него, парализуя тело. Взгляд на преступника – да, маска какого-то чудища была оснащена респиратором, он мог дышать, не опасаясь получить дозу, и пока дымок в курильнице не иссякнет, Алекс так и будет терпеть его руки на себе. Он боялся, что не только руки.       Черный человек заметил, куда тот смотрит, и рассмеялся металлическим, неживым смехом – в маске, похоже, установлено устройство, искажающее звук.       – Твой друг тоже под действием препарата, он тебе не поможет, но и не пострадает, я обещаю, – электронный голос звучал на удивление мягко, хоть и безумно.       Алекс не прекращал отчаянных попыток вырваться, но даже горло его не слушалось, он с трудом мог сглатывать. В его жизни было всякое, даже случай, когда за услугу он расплатился своим телом, но насилие? Он всегда думал, что сможет отбиться от любого. Сейчас же он не мог сделать ничего. Организм, насыщенный парами наркотика, просто не был способен к сопротивлению, и Алекс четко осознавал, что его сейчас поимеют. А в этом он уже успел убедиться.       Руки насильника нетерпеливо двинулись ниже, очерчивая ярко выраженные кубики пресса, потом огладили косые мышцы паха и, наконец, ухватились за мягкий член. Кисть в черной перчатке пару раз дернулась вверх, пытаясь насильно заставить тело встрепенуться, но нет, реакции не последовало. Разочарование буквально ощущалось в воздухе, черный человек рыкнул, больно схватил Алекса за щиколотку и закинул его ногу себе на плечо. Ничем не смазанные пальцы прикоснулись ко входу и грубо стали надавливать.       Наступила апатия. Вероятно, если бы Алекс относился к себе иначе, его мозг бы поддался истерике. Сознание, запертое в неподвижном теле, напротив, перешло в режим анализа. Пусть черный человек делает что хочет. Главное – запомнить детали, чтобы потом найти его. В том, что его сегодня не убьют, Алекс не сомневался. Если бы хотели, точно не окуривали бы наркотиками.       Алекс наблюдал, а память подкидывала гадкие события прошлого. Ничего не значащий секс в клубах, когда это скорее животная потребность, чем желание. Партнеры, чьих лиц он не помнил. Разум защищаясь, пытался перевести черного человека в разряд таких же, о которых на утро легко забыть. Алекс надеялся, что после того, как все закончится, он сможет отнестись к произошедшему так же, как когда-то «забыл» о ситуации с Винсентом Томпсоном, который за закрытие дела по сестре Алекса потребовал секса. Томпсона он тоже «забыл», закинул воспоминание об этом событии далеко в глубины памяти и жил дальше. Что там ему говорили? Гомосексуалисты не нормальные, испорченные люди, которые нуждаются в лечении? Слова Мэри звучали в голове и тогда, и сейчас. Что страшного в том, что кто-то воспользуется уже испорченным Алексом? Что такого, если ради хорошей, правильной сестры, которая случайно оступилась в жизни, он пожертвует своим телом? Ничего. Мэри говорила своему младшему сыну, что раз он такой ужасный и греховный, раз из-за него существует угроза репутации семьи, то он должен делать намного больше. Алекс был тогда совсем маленьким, он не понимал, в чем проблема, но запомнил ее слова, услышанные из укрытия в шкафу. Каждая фраза Мэри раскаленным железом теперь выжжена в памяти Алекса. Это было первым, что он вспомнил, как только осознал свою «извращенную» натуру.       Происходящее сейчас досадой горчило на языке, но не более. Он и не такое выдерживал, главное, чтобы похотливое животное, что сейчас лапало его за самые интимные места, поскорее удовлетворило свои потребности и свалило.       Курильница все дымилась, а руки в черных перчатках делали свое дело. Сухая резина болезненно натирала кожу ануса, но и это можно было спокойно вынести. В конце концов, если насильник так осторожен, что озаботился защитой, то он обязательно воспользуется презервативом, а на нем хотя бы есть смазка. Порвать тело ему не удастся, но вот массу неприятных ощущений такое отношение Алексу гарантировало.       Оставалось только перетерпеть.              Дверь с громким треском упала в комнату, сбив на пол курильницу. Алекс глазам своим не поверил, увидев на пороге комнаты Лейва в его боевой маске с обнаженными клинками и в растянутой домашней одежде. Лейв на секунду завис, пытаясь понять, что происходит, но, встретившись взглядом с Алексом, быстро сориентировался и бросился в атаку.       Лейв двигался заторможенно, его пошатывало, похоже было, что он сам все-таки попал под действие наркотика, но благодаря своей сути Змея быстро поборол его. То, что у него нарушена координация – всего лишь побочный эффект препарата. Змей сможет с ним справиться.       Едва Найберг ворвался в комнату, черный человек бросил свое занятие и в первый момент попытался сунуться к незваному гостю. Но, похоже, дураком он не был, сообразил, что даже одурманенный Лейв проворен и силен, а клинками он сможет достать, просто произвольно размахивая ими в воздухе. В небольшой комнате с таким не поспоришь.       Быстро оценив ситуацию, насильник бросился к окну, распахнул его и выпрыгнул на улицу. Спальня Алекса находилась на втором этаже, внизу росло дерево с раскидистыми ветвями, что смягчило падение. Лейв хотел последовать за ним, но, обернувшись к кровати, отказался от этой идеи. Между погоней за обидчиком и помощью другу Найберг выбрал второе. Нужно было вызвать подмогу, но прежде Лейв накрыл Алекса одеялом и помог распрямить ноги. Он делал вид, что ничего такого не случилось, не замечал отвратительной позы, в которой оставили его друга, тому и так досталось, и лишний раз нервировать его не стоило.       Уже набирая номер, Лейв накрыл курильницу пластиковым лотком, вытряхнув из него грязное белье. Трогать содержимое лампадки сам он не рискнул, мало ли что еще могло случиться. А так, лишившись поступления кислорода, огонек погаснет сам.       Забравшись на кровать рядом с Алексом, Лейв устроил один клинок сбоку, так, чтобы в любой момент можно было его подхватить, второй оставался в руке. Свободной рукой он набрал номер и рассказал вкратце, что случилось. Затем засунул кисть под одеяло и схватил Алекса за пальцы.       – Постарайся сжать, – попросил он. – Если сразу не получится, не останавливайся.       Алекс был благодарен Лейву за то, что тот начал травить какие-то анекдоты и шутки, в которые Алекс не вслушивался даже. Не лучший способ поддержки в такой ситуации, но другого Лейв не знал, и Алекс был рад и такому развитию событий.       Он прокручивал случившееся в голове и врал себе. Врал о том, что все хорошо, что никаких последствий для его психики не будет. Испорченному человеку такое не страшно. Алекс надеялся, что станет легче, но он ошибся. Проснулось отвращение к себе, а от гадких, по ощущениям разлагающихся на коже, чужих прикосновений хотелось отмыться немедленно.       Через минуту после того, как дымок выветрился из комнаты, Алекс смог пошевелиться, а вместе с тем и заговорить.       – Спасибо, – захрипел он и тут же закашлялся. Лейв подал с тумбы стакан и помог напиться. – Как ты понял?       – А я и не понял сначала, – честно признался Лейв. – Я просто почувствовал запах, а потом мои мышцы резко стали отказывать. Прошло довольно быстро, но маску я все равно надел и пришел к тебе.       – Ты взял ее с собой в Лондон? Зачем?       – Мне ее Аурис подарил, – улыбнулся Лейв. – Я принес с собой некоторые вещи из сентиментальности.       – Мечи тоже?       – А это уже даже не сентиментальность, а привычка, – подмигнул Лейв. – С ними я чувствую себя спокойнее.       – Теперь и я чувствую себя спокойнее, – соврал Алекс и кое-как подтянулся на руках, чтобы сесть.       Спокойствия теперь он не чувствовал совсем. Какой-то человек смог вот так легко его разложить в его же доме. Месте, где он должен был быть защищен. И все же, узнав, что Лейв держит рядом боевую маску и клинки, стало немного легче. Да и вообще, сейчас его присутствие благотворно влияло на взбудораженную психику Алекса. Жертвой насилия он себя не считал, не было же ничего. Настаивая на своей позиции, он защищал себя перед самим собой, не давая истерике разрастись и выйти наружу.       – Мне нужно помыться, – шепнул Алекс.       Лейв помог ему подняться и проводил в ванную. Он остался внутри, устроившись на закрытом унитазе и громко зачитывая Алексу сводку новостного канала. Выйти за дверь он даже не подумал, а Алекс и не стал его прогонять. Сейчас ему было необходимо его присутствие и громкий низкий голос, отражающийся от стен небольшого помещения.       Лейв читал, а Алекс надраивал кожу до скрипа, ему хотелось содрать ее, чтобы отросла новая, не знавшая этих гадких прикосновений. На белом кафеле с золотыми бортиками наперегонки сползали клочки мыльной пены, Алекс наблюдал за ними, стараясь сосредоточиться на чем угодно, только не на воспоминаниях.       – Ты там не сваришься? – Лейв встал на унитаз и заглянул через стенку душевой.       – Нет, все отлично, – улыбнувшись, заявил Алекс, но Лейв почему-то сдвинул брови. Алекс выключил воду и, наскоро вытеревшись, стал искать, что бы на себя срочно накинуть. Лейв подал халат, а подумав, ушел в комнату и вернулся с полным комплектом домашней одежды. Даже боксеры принес, хотя часто замечал, что Алекс дома под трениками белья не носит.       Внизу уже была какая-то активность, а в спальню вошел Шахрияр. Он окинул взглядом обоих и нахмурился. Алекс по одному этому понял, что скрыть от эмпата ничего не получится. Он уже все сам узнал, и от этого стало гадко. Ладно, Лейв видел все это, но Алекс не хотел никому больше рассказывать о случившемся. Чувство вины и стыда затопило его, и теперь он на своей шкуре ощутил, что чувствуют женщины, жертвы насилия, которые никак не могли написать заявление в полицию.       – Так, внизу уже работают техники, – пояснил Яр, начав с другого вопроса, к облегчению Алекса. – Вы сами не заметили, что у вас сигнализация не работает?       Алекс и Лейв переглянулись. Им это в голову вообще не пришло.       – Но, я думал, в Диссе сразу бы обратили на это внимание, – попытался оправдаться Лейв.       – Это сигнализация не дисского производства. Ее устанавливала «Лан-секьюрити», и сейчас мы будем с ними разбираться.       Алекс похолодел.       – Нападение с целью ограбления, причем подготовленное заранее – это просто промах вселенского масштаба. Едва сигнализация начала сбоить, они должны были проверить ее настройки.       – И что теперь? Как быть с неработающей сигналкой? – спросил Алекс.       – Сейчас установят новую, и на этот раз это будет «Вессен-секьюритис».       Лейв хмыкнул. Охранная фирма их собственного разлива. Так и правда будет спокойнее.       – Но я все же хочу предпринять еще кое-какие меры, – задумался Яр.