***
Когда шесть месяцев назад Стигнус прибыл в Хогвартс его сердце трепетало от надежды и предвкушения. Женщина, Хель, та единственная, с которой он разделит жизнь, а потом и смерть была здесь. Женщина, которая приходила во снах, которая смеялась в его объятиях и рассказывала дивные истории была совсем рядом. И вечером, после праздника, они встретятся. Весь пир Стигнус сидел словно на иголках. Эта зараза Дамблдор, от вида которого мужчину начинало подташнивать, по-отечески улыбался ему и говорил, что дети — это не страшно. Нужно немного времени, что бы привыкнуть преподавать такому количеству ребят и у Стигнуса все обязательно получится, не стоит так сильно нервничать. Мужчина натянуто улыбался, кивал и мысленно скрипел зубами. Когда пир закончился, Стигнул направился в свои покои. Буквально через пол часа к нему пришли полубоги, а следом из тени вышел Габриэль. Парень сразу предупредил, что сам с Хель, которая сейчас имела вид медсестры мадам Помфри, не общался. Не до того было, да и слишком подозрительно бы это выглядело. Но нити магического плетения были ее, это сомнению не подлежало. Стигнус кивнул. Предвкушение разлилось по его телу. Габриэль перенес их через тени в больничное крыло, сейчас совершенно пустое. На шум прибывших вышла знакомая Стигнусу женщина и …. Ничего. Совершенно ничего. Мадам Помфри, Хель, спросила кто они и что им здесь понадобилось. И все. Стигнус непонимающе переводил взгляд с женщины на задумавшегося Темного. Глаза парня были совершенно зеленые с тонким вытянутым черным зрачком. От Габриэля здесь было только тело, здесь был лишь Темный. Парень скользнул к женщине и что-то едва слышно пошептал. Ее серые глаза моментально остекленели, а тело словно застыло. Она казалась неживой статуей, искусно выполненной, но все же каменной. Темный встал вплотную точно напротив нее. Глаза женщины смотрели прямо в его. Парень прикоснулся пальцами к ее вискам и глубоко вздохнул. — Что он делает? — Стигнул повернулся к Фенриру. Мужчина на мгновение прикрыл глаза, собираясь с силами. — Он ищет Хель. — Что, прости? — Это… — Ри махнул рукой и покачал головой. — Это сложно и одновременно просто. Но очень тяжело. Я уже рассказывал, что нас в семье было трое детей, пусть и не все родные. Но мы годами впитывали магию наших родителей, а позднее Локи провел несколько ритуалов на крови, все же сроднив нас. Но это не суть. Суть в том, что после той бойни, в которой нас всех раскидало, а родителей вышвырнуло в Иномирье, пошел магический откат. И я и Гард думали, что Хель мертва. Но мы ошиблись. Я скитался по тропам в поисках смерти не в силах пробиться в другой мир, пока меня не призвал Рий. Гард долгое время не мог перекинуться в человека. Стоящий рядом мужчина кивнул. — Только чудом мне удалось сохранить рассудок. — Именно. Нас спасло только чудо. И Хель. Она хоть и лекарь, но все же богиня мертвых. Откат от смерти богов, тысяч воинов и невинных сильнее всех ударил именно по ней. Фенрир замолчал. — И что это означает? — голос Стигнуса дрогнул. — Это значит, что Хель приняла единственно верное на тот момент решение — она уснула, — раздался голос… Габриэля. Он отвел женщину в ее комнату и осторожно уложил на постель. Когда он закрыл за собой дверь, она уже спала. Рий переместил всех в покои Стигнуса. Фенрир сразу же налил огневиски и насильно впихнул стакан в руки мужчины. — Мне кто-нибудь толком объяснит, что вообще происходит? И почему Хель меня не узнала? Да что меня, вообще никого! Габриэль сел в кресло рядом со Стигнусом. — Понимаешь, все не так просто. Мадам Помфри не человек в каком-то смысле этого слова. Это оболочка, саркофаг, если можно так выразиться. Или нет, это скорее хрустальный гроб для спящей принцессы. Удобный, надежный, защищающий от любых внешних воздействий, но все же гроб. И Хель в нем спит. Она жива, но сейчас не доступна, ее нужно пробудить. И поцелуй, к сожалению, здесь не поможет. Стигнус молчал. Он посмотрел в начале на братьев, потом на Ирбиса. Все в этот момент скорбели вместе с ним. Все, кто сейчас был рядом, разделяли его потерю. Но и надежду тоже. Стигнус залпом опрокинул в себя янтарную жидкость из стакана. — Почему это произошло? — голос немного охрип. — Хель… Ее сила справилась с тем напором душ, которые поступили в ее царство во время битвы. А вот сознание, разрывающееся от боли из-за смерти богов и в первую очередь из-за смерти семьи, не выдержало. Гард, Ри, Ирбис, Тор, Локи и Хель связаны между собой. И если бы они действительно погибли в тот день, то женщина бы просто не выдержала всей боли и погибла бы. Но поскольку, так или иначе, они все же выжили, сознание Хель уснуло, а ее сила последним выбросом переместило сюда, создав защиту — мадам Помфри, — Габриэль задумчиво постучал кончиками пальцев по губам. — Она жива, Стигнус, просто спит. И мы ее обязательно разбудим. Слово Темного. Мужчина кивнул. Габриэль был его последней надеждой.***
Дрова не горели, но камни камина под спиной были приятно-теплыми. Замок нагрел их, чтобы Габриэлю было комфортнее сидеть на шкуре. Парень погладил темные булыжники со светлыми прожилками, вливая в Замок немного своей магии. Древнее строение тут же отозвалось на эту странную ласку. Рий встал. Еще вчера Дамблдор отбыл в Министерство по делам Визенгамота. И вернется еще только через пару дней. Так что парень потянулся и слился с тенью от камина, перемещаясь домой. Он вышел из густой тени в гостиной, с удовольствием вдыхая родной запах. Что ни говори, но именно этот коттедж он считал своим домом, тем самым, о котором мечтал долгими голодными ночами в чулане под лестницей. Парень прикоснулся к стене, делясь своей магией и проверяя нити защитных плетений. Волна тепла и тихой радости дома захлестнула его. Наконец-то хозяин пришел домой. В глубине дома мерцали знакомые нити. Стигнус пришел раньше него и теперь засел в лаборатории. Мужчина наотрез отказался от помощи Рия в варке сложных зелий для Хель. В свое время они провели несколько экспериментов по пробуждению женщины. Габриэль смог найти ее, но будить оказалось опасно. Оболочка, то есть мадам Помфри просто не выдержит всей мощь пробудившейся богини. Оно рассыплется черным пеплом, окончательно погребая под собой и развывшиеся сознание «хрустально гроба» и саму Хель. А этого допустить было нельзя. Да и в момент исчезнувшая медик вызовет множество подозрений. Тогда Габриэль предложил создать тело. Не голема, он бы тоже рассыпался, а именно тело. Живое, настоящее, не имеющее четко выраженных черт лица и тела, но под завязку накаченное магией Темного. Тогда Рий сможет забрать спящую Хель, перенести ее в новое тело и пробудить. Магическое тело само будет принимать нужные параметры по мере пробуждения женщины. Стигнус в это время должен быть рядом и вести ее, делясь уже своей магией. Из одной женщины получится две. Решение было гениальным, но сложным в исполнении. Эле, Фенрир и сам Темный метались по всему миру и Иномирью в поисках редких ингредиентов для зелий. Стигнус порой не спал сутками, простаивая над котлами. А в это время Габриэль в своей лаборатории выращивал тело и магическом коконе, вливая в него столько силы, что иногда не мог подняться наверх. И сегодня Стигнус приступает к последней стадии варки зелья. Габриэль спустился в подвал и немного постоял у родового камня. Черные прожилки на нем стали как будто еще темнее. Или это только кажется?.. В лаборатории, находящейся почти на этаж ниже места обирания Стигнуса, царил приятный полумрак. Посередине, прямо над небольшим алтарем висел в воздухе кокон. Серебристо-серый, он мягко пульсировал в так биения сердца существа внутри. Сквозь его полупрозрачные стенки можно было увидеть очертания женского тела, формы которого были словно размыты. Габриэль обошел кокон по кругу. Сегодня последний день. Парень провел рукой по гладкой стенке. Существо внутри пошевелилось и повторило его жест, соприкасаясь рукой с Темным через мембрану. Смотря на это, Темный почувствовал, как по его спине пробежал холодок. На что еще он способен? Башня появляется раз в двадцать четыре года и если он не сумеет воспользоваться шансом в феврале, то начнет сходить с ума без Тома. Уже сейчас Габриэль иногда путал сны и явь. Что будет, если он не успеет к Башне? Его сила огромна, но без жесткого контроля она его поглотит, подчинит себе. И тогда то, что натворил Светлый покажется детским лепетом. Габриэль не просто сильный, он наместник Тьмы, он сам хаос, который пока что под контролем. И главное слово здесь «пока что». Рий вздохнул и приложил вторую руку к мембране. Существо завозилось, но повторило его жест. Магия, темная, густая, вырвалась из-под его ладоней, напитывая бесформенное тело. Кокон трещал, по нему пробегали искры. Тело внутри изгибалось и пронзительно выло безгубым ртом. Незрячие белые глаза метались из стороны в сторону, то закрываясь, то резко распахиваясь. От этого взгляда становилось жутко. А пронзительный крик ржавым гвоздем ввинчивался в мозг. Темный отнял руки. Существо, наполненное силой, иступлено билось о мягкие стенки кокона, пытаясь вырваться, добраться до своего создателя. Габриэль прикрыл глаза. Он знал, что это не продлиться долго, но чувство отвращения и тошнота душили его. Тело взвизгнуло в последний раз и, наконец, упало на дно кокона, свернувшись в клубок. Парень открыл глаза и глубоко вздохнул. Он не пускал сюда Стигнуса, даже специально поставил защитный контур. Это совершенно не то зрелище, которое мужчина хотел бы увидеть. Стигнус знал, что Рий выращивает тело, но как оно выглядит и как происходит рост не знал. Когда Фенрир впервые увидел «процесс кормления» его тошнило несколько часов. Так что все семейство оберегало Стигнуса от этого зрелища. Габриэль уложил кокон на алтарь и пустил легкий импульс. Тело внутри пошевелилось и вытянулось во весь рост. Серебристая мембрана заметно потемнела, подчиняясь воле своего создателя. Теперь существа не было видно, угадывался только контур. Теперь дело за Стигнусом.