В тонфах есть шипы

      Вычислить примерное местоположение иллюзиониста не составило большого труда. Хибари немного опасался упустить его на последнем шаге, находясь с ним в пределах одной улицы, но иллюзиониста было сложно не заметить. Своим ростом и необычным причёской он выделялся среди толпы.       — Привет, — сказал Хибари, подойдя к нему со спины.       Он думал, ему придётся дотронуться до руки иллюзиониста, чтобы привлечь его внимание, но тот ответил раньше:       — Здравствуй, Хибари-кун.       Он повернулся; на его лице не было ни удивления, ни испуга. Иллюзионист очень доброжелательно протянул руку, и Хибари, хотя он не любил подобные жесты, её пожал.       — Пойдём. Я угощу тебя чем-нибудь, — предложил он, тоже изобразив тёплое приятельское отношение.       Уже три года Хибари не начинал бои там, где они могли привлечь слишком много внимания. Иллюзионист взглянул на него так, что не начать отсчёт с нового места оказалось сложно. Что-то неуловимо изменилось в его лице, выдавая злость, — может быть, только взгляд.       — Ты не рад? — участливо спросил Хибари. Наполовину он наслаждался тем, как иллюзионист злился, наполовину — по-детски хотел, чтобы тот сам начал драку.       — Что ты. Это честь для меня.       Иллюзионист развернулся и направился в кафе, без споров и попыток сбежать. Достоинство, с которым он держался, шло из слабости, — он осознавал, что ему никуда было не деться, — но всё равно смотрелось выгоднее, чем ненужная суета.       Он сел за столик возле окна; Хибари опустился на стул напротив, быстро осмотрел зал и небрежно, стараясь звучать так, будто он каждый день приказывал что-то иллюзионистам, бросил:       — Сделай так, чтобы официантка видела только тебя.       Несмотря на врождённую предрасположенность к Туману, он не совсем точно представлял принципы его работы — и, возможно, только что попросил иллюзиониста о чём-то нелепом.       — Как скажешь. Посоветуешь что-нибудь из меню?       — Нет.       — Тебе что-нибудь заказать?       К столику уже направлялась официантка. Хибари отвернулся к окну.       Когда официантка ушла, иллюзионист спросил:       — Ты всё ещё планируешь меня угостить?       Его волновали сущие мелочи — вопрос нескольких тысяч йен. Хибари слабо улыбнулся. Дела у «семьи» иллюзиониста явно шли не слишком-то гладко.       — Да.       — Так странно. Я думал, ты хочешь о чём-то поговорить, но ты молчишь. Ты пригласил меня сюда просто так?       — Ты куда-то торопишься?       — Дело не в этом. Мы оба знаем, что ты просто ждёшь, пока твои ребята оцепят это кафе, но ты мог бы хотя бы сделать вид, что ты позвал меня сюда за чем-то ещё.       Иллюзионист даже не рассматривал вариант, в котором он заблуждался. Его не подкреплённая ничем уверенность слегка раздражала.       — Ты думаешь, все люди ведут себя так же, как ты, но мне не нужны грязные трюки.       На лице иллюзиониста расцвела улыбка.       — Думаю, без моих грязных трюков тебе бы удалось свести нашу позавчерашнюю драку к ничье.       Хибари ожидал от него чего-то более хитроумного.       — Ты гордишься своим техническим поражением?       Иллюзионист удивлённо нахмурился и слегка наклонил голову.       — Техническим поражением? Как поражение из-за того, что я не пришёл?       Он так нелепо строил из себя идиота.       — Я знал, что ты сбежишь, но приехал к двенадцати. Тебя на месте не было.       Иллюзионист перестал изображать непонимание.       — Вот как. Я говорил о нашем первом сражении. После победы в нём я уснул, и мне снились чудесные сны. Утром мне стало лень идти на встречу с элитными отрядами Вонголы.       Хибари не знал ни одного иллюзиониста, способного на малейшее благородство. Честь и достоинство настолько плохо вписывалось в парадигму его собеседника, что он невольно отказывал в этих чертах и другим людям, — наверняка считая себя при этом тонким психологом и прожжённым прагматиком.       — Мне не нужны грязные трюки.       Иллюзионист прикрыл рот ладонью, но Хибари всё равно увидел его улыбку.       — Твой босс знает о твоих принципах?       — Знает. Он не одобряет мою жизненную позицию. — Хибари дал иллюзионисту где-то полсекунды на то, чтобы сделать неправильный вывод, и тут же его опроверг: — Он говорит, что иногда я бываю слишком жестоким.       Иллюзионист издал смешок.       — Пытаешься сказать, что твой босс — хороший человек?       Вся его мизантропия проистекала из того, что он правильно оценивал сам себя и приписывал свои качества другим, — уважения она не заслуживала. Если бы он сражался чуть хуже, Хибари, возможно, отказался бы от своей изначальной идеи — но драться с ним было не так скучно, как разговаривать.       — Нет.       Хибари потянулся за телефоном. Он вышел на иллюзиониста чуть быстрее, чем рассчитывал, и пока не успел получить о нём подробную справку. Чтобы достать сведения в как можно более сжатые сроки, ему нужно было раздать несколько указаний.       Через некоторое время Хибари принял вызов. Он отвечал осторожно, чтобы иллюзионист — как ему сказали, Рокудо Мукуро, — не догадался, что речь шла о нём — но тот, вроде, и не подслушивал.       Закончив разговор, Хибари заметил, что у него немного пересохло во рту.       — Закажи мне зелёный чай, — попросил он, подняв взгляд на Мукуро. Стоявшая перед ним маленькая тарелка уже опустела. — Можешь и себе что-нибудь ещё заказать. Я заплачу.       — Хибари-сан так щедр ко мне! — неожиданно выпалил Мукуро с совершенно ребяческими интонациями. До этого он казался более адекватным. Для иллюзиониста.       Хибари на миг растерялся.       Он знал иностранцев, принципиально не использовавших уважительные суффиксы в неформальных беседах; даже эта привычка не мешала им говорить достаточно вежливо. Слова иллюзиониста прозвучали совсем иначе, как атака, но сильнее всего он взбесил Хибари своим идиотским видом: достойных противников он предпочитал видеть серьёзно настроенными или же сломленными.       — Не делай такое лицо. Я могу разозлиться.       Выражение на лице Мукуро вновь сменилось насмешливым.       Мукуро озвучил официантке новый заказ и потянулся.       — Как тебя зовут? — спросил Хибари.       Ему было лень притворяться, что он по-прежнему не знал его имя. Чего он искренне не запомнил, так это информацию о его банде — но действовать через неё Хибари и не собирался. Если бы Мукуро не обманул его в первую встречу, он бы вообще не стал про него ничего ничего узнавать.       — Надо же, — Мукуро звучал так, будто он только что услышал комплимент. — Тебя вновь заинтересовало моё имя. Выходит, в ближайшую пару часов я не умру?       — Не могу обещать.       Мукуро улыбнулся без тени вины.       — Извини, но я не люблю рассказывать о себе лишнее.       Хибари посмотрел ему в глаза; Мукуро не отвернулся.       — Ты уже понял, что мне не нужно знать твоё имя, чтобы найти тебя. — Выждав пару секунд, но так и не услышав имя, Хибари продолжил: — Можешь молчать дальше, и тогда я сам наведу справки. Если при этом я узнаю, что ты заслуживаешь попасть в тюрьму, ты в неё попадёшь.       Мукуро издал нервный смешок. Возможно, невнятные слухи про Вендикаре имели какое-то отношение к правде.       Он уже открыл было рот, но, перебив его, Хибари с нажимом добавил:       — Омерта нужна для того, чтобы такие, как ты, не мешали таким, как я. Не думай, что она тебя защитит.       Мукуро заговорил со снисхождением:       — Сильные иллюзионисты не верят в сказки, а ещё их очень сложно удерживать в тюрьмах, если они сами не хотят в них сидеть. Можешь не утруждать своих дружков из правительства.       — Как иллюзионист ты меня не впечатлил, но если ты настолько в себе уверен, я с удовольствием передам тебя в Вендикаре.       Снова выбив из-под ног у Мукуро почву, Хибари продолжил смотреть ему в глаза. Тот сложил руки в замок и какое-то время даже держался, но потом ответил:       — Меня зовут Мукуро.       — Самокритично. Я бы предпочёл услышать твоё настоящее имя.       — Я не лгу.       Даже если при рождении его назвали иначе, так просто раскрывать информацию об этом он не захотел. Возможно, сейчас его бы легко получилось дожать, но это было неважно.       — Хорошо. Даже если ты солгал, я не против использовать это имя. Мукуро… — Пора было озвучить предложение. Несколько секунд Хибари выбирал формулировку. — Я нашёл хорошее место, где мы сможем подраться.       Вздохнув, Мукуро спросил:       — За прошедшие дни что-то изменилось или ты просто хочешь ещё раз мне проиграть?       Хибари подавил волну возмущения: если бы он сейчас разозлился, этим бы он признал своё недавнее поражение. Тогда он бы не смог сегодня победить, максимум — взять реванш.       — Я не проиграл тебе. Я знаю, как работают твои кольца, и поэтому я не мог драться привычными методами. Теперь я готов.       — Что ты знаешь о моих кольцах?       К столику подошла официантка; на её подносе стояли чайник, чашка и креманка с мороженным, украшенным шоколадным сиропом и вишней.       Хибари чувствовал лёгкое присутствие Тумана, но совершенно не понимал, как работала наложенная Мукуро иллюзия, поэтому разговаривать в присутствии постороннего человека он не решился.       — Их называют кольцами Ада, — ответил он, когда официантка налила чай и отошла. — Если ты поймёшь, что ты проиграл, ты их используешь. Это нанесёт твоему телу вред, но ненадолго ты станешь нечеловечески сильным. Это или убьёт тебя, или позволит сбежать.       Хибари потянулся к чашке.       — В общих чертах ты прав, — согласился Мукуро. — Не мог бы ты, пожалуйста, прояснить для меня одну деталь?       Хибари сделал небольшой глоток.       — Какую?       — Я не понимаю, что изменилось. Как ты планируешь мне помешать, Кёя?       — Ты увидишь.       Мукуро усмехнулся.       — Блеф.       — Нет. — Вытащив из кармана заготовленную цепь Маммона, Хибари небрежно бросил её на стол. Та упала недалеко от Мукуро. — Накинь её на свои кольца.       По неясной причине Мукуро заколебался, хотя сомнения должны были настигнуть его позже. Хибари сделал ещё несколько глотков и спросил:       — Что-то не так?       — Всё в порядке, — заверил Мукуро и, взяв цепь, положил её на свою ладонь поверх колец. — Что дальше?       — Теперь попробуй их зажечь.       Через несколько секунд на лице Мукуро промелькнул интерес. Он снял цепочку, перекинул её через указательный палец руки без колец и поднёс ближе к лицу. Зажёг Пламя.       — Интересная вещь, — признал он. — Жаль, что в бою применить её будет сложно.       — Это уже не твоя забота. Ты готов сразиться со мной?       — Разумеется.       Мукуро разглядывал цепочку так внимательно, словно через это он мог разгадать принцип её работы. Через какое-то время он не удержался:       — Это разработка Вонголы?       — Если не вдаваться в подробности, да.       — Планируете поставить на поток?       — Пока нет. Сейчас Вонгола занимается другими вещами.       Мукуро слегка наклонил голову.       — Например?       Хибари вытащил телефон и положил его на стол.       — Говорят, что концентрированное Пламя Тумана может быть очень горячим. Это правда?       — Не у каждого человека. Если речь идёт о моём Пламени, то ответ «да».       — Попробуй нагреть мой телефон.       Мукуро отправил в рот очередную ложку мороженого и сосредоточился на деле. С неожиданным благоразумием он сначала создал барьер и только потом приступил к технике нагрева. В какой-то момент он сосредоточенно закрыл глаза — а затем открыл их, и у него слегка приподнялись брови.       — Телефон привязан к моему Пламени, — объяснил Кёя. — Я единственный могу его использовать, и его невозможно сломать, пока я рядом.       — Неплохо, — оценил Мукуро. — Побочный продукт исследований?       — Почему ты так думаешь?       Проглотив мороженое, Мукуро ответил:       — Это не оружие. Ни одной мафиозной семье не пришло бы в голову разрабатывать нечто подобное.       — Думаешь, мафию интересует только оружие?       — Оружие, наркотики, люди. Ещё всё то, что можно украсть или отобрать. Если ты считаешь иначе, ты плохо знаешь своего дона.       Он нарывался на отпор.       — Ты не понимаешь, кто такие Хранители.       — А ты напрасно думаешь, что понимаешь.       Равнодушно допив чай, Хибари заговорил:       — Я хочу рассказать тебе кое-что про исследования Вонголы. Ты знаешь, что такое фреон?       — Скажем так, я слышал это слово и раньше.       Хибари сомневался, что Мукуро хотел узнать как можно больше о технической стороне вопроса, и именно поэтому заговорил в подробностях.       — Вонгола занимается их разработкой последние годы, — завершил свою речь Хибари.       Мукуро выглядел несколько сбитым с толку.       — Это абсурд. Такими вещами занимаются учёные, а не мафия.       — Вонголе хватает денег, чтобы браться не только за выгодные проекты, — свысока объяснил Хибари. — Всё ещё считаешь её плохой?       — Считаю, что ты или шутишь надо мной, или веришь всему, что тебе говорят.       — Я лично приглядываю за разработкой. Ты можешь не верить моим словам, но я знаю, что мне не лгут.       — Хочешь выпить ещё чая? — неожиданно предложил Мукуро.       — Мне казалось, мы всё уже обсудили.       — Ты ведь платишь. — Мукуро несильно развёл руками. У него правда было настолько плохо с деньгами или он отыгрывал какую-то роль? — Я бы ещё немного здесь посидел.       — Ты будешь способен после этого драться?       — Разумеется.       — Не хочу сидеть здесь до вечера. Поторопись.       — Чай?       Хибари кивнул.       Новых сведений по Мукуро пока не поступило, и Хибари отвлёкся на обычные отчёты по бывшему комитету.       Через какое-то время Мукуро заскучал и спросил:       — Сколько тебе лет?       Дочитав предложение, Хибари поднял на него взгляд.       — Мне двадцать два.       — Мы ровесники. Мне тоже месяц назад исполнилось.       В июне. Сам Хибари родился в мае.       — Я старше.       Тема для разговора была идиотской, и Хибари, не желая её развивать, вернулся к делам.       То и дело Мукуро украдкой бросал взгляд на цепь Маммона. Неудивительно: совсем рядом с ним лежало то, что могло поставить крест на его карьере иллюзиониста и о существовании чего он до сегодняшнего дня не догадывался.       То ли от голода, то ли от нервов Мукуро ел пирожное за пирожным; наблюдать за этим было забавно. Чёрная рубашка подчёркивала его худобу, и Хибари нравилось думать о том, как именно тощий Мукуро сжигал калории.       Тренировками и боями.       Тем их недавним боем в частности.       — Можешь забрать цепочку себе, — предложил Хибари, когда Мукуро в очередной раз скользнул взглядом по звеньям.       Подняв взгляд, тот спросил:       — В ней жучок?       — Ты всё равно мне не поверишь.       Недолго поколебавшись, Мукуро убрал цепочку в карман.       — Спасибо.       — Если выживешь в сегодняшнем бою, я раскрою тебе ещё одно её применение. То, ради которого её изобрели.       — Если мы оба выживем.       Хибари с предвкушением улыбнулся.