Until the end

Штаб команды Бетта, 10:30 Кабинет лидера Сонгю честно старается сосредоточиться на том, что ему рассказывает Енгук; вообще доклад помощника очень важный и содержит в себе много ценной информации, но лидер команды то и дело отвлекается, а потом с деловитым покашливанием пытается молча воззвать к своей совести и сосредоточиться. Что, к слову, удается с трудом и все реже, потому что игнорировать присутствие в кабинете еще одного человека, который, кажется, целью своего существования выбрал методичное сведение Сонгю с ума, становится попросту невозможно. Хотя бы потому, что Ухен, абсолютно не замечая красноречивых взглядов Енгука и его же ухмылок, которые он адресует лидеру и Наму, с полной уверенностью, что делает все правильно, вот уже сколько времени делает лидеру массаж плеч и спины. При этом его руки с каждой минутой опускаются все ниже и ниже, а сам он стоит так близко, что Сонгю чувствует, как невольно краснеет. Он тут же напускает на себя максимально грозный вид, на который он только способен, однако его старания сходят на «нет» при виде очередной усмешки Енгука. Не сработало. - Ухен-а, ты мне немного мешаешь, - раздраженно бросает Сонгю и тут же чувствует, что руки, скользящие вдоль его лопаток, замирают; впрочем, замирают они всего на долю секунды, а затем уверенно скользят вниз и каким-то магическим образом смыкаются вокруг его талии. Ухен с довольной ухмылкой устраивает голову на плече старшего и, хлопая ресницами, вопросительно смотрит на уже совершенно не сдерживающего ехидных смешков Енгука. Сонгю лишь закатывает глаза, но расцепить объятие не решается. - Мне уйти, а, хен? – интересуется Ухен и, поразмыслив с пару мгновений, несильно дует лидеру на мочку уха. Ким морщится и наконец-то решает, что все пороги наглости поведение младшего таки переходит, но не успевает ничего предпринять, как слышит новую порцию смешков от своего помощника. - Кажется, единственный, кто тут должен уйти – это я, - хмыкает Енгук, окидывая стоящих перед собой парней многозначительным взглядом; еще совсем недавно он и подумать не мог, что его лидер, властный и строгий, не терпящий неуважения к себе, будет таким… неспособным к сопротивлению! И это парня немало веселит. Кто же не мечтает получить компромат на своего начальника… - Ухен-а, может, пойдешь, прогуляешься? – цедит сквозь зубы Сонгю, при этом весьма неодобрительно глядя на своего помощника; в его взгляде читается столько обещаний скорейшей и жесточайшей расправы, что Енгук все же примирительно поднимает вверх обе руки. Ухен бормочет что-то себе под нос, очевидно, что-то про «человеческую неуверенность», но все же послушно отпускает лидера и, сделав ручкой и активно зевая, выходит из кабинета. Сонгю облегченно вздыхает, что не укрывается от пристального внимания Енгука. - Вчера все было лучше, - замечает помощник и вскидывает брови, намекая на объяснения, но лидер лишь отмахивается. – Когда ты успел… - Не суть, - обрывает его Сонгю и складывает руки на груди, демонстрируя свое неумолимое решение умалчивать ответ на этот вопрос. – Доклад, Гук, я все еще жду его. Помощник закатывает глаза и, решив, что просвещать лидера касательно того, что доклад он закончил еще пять минут назад, а кто-то просто очень невнимательный (что, впрочем, неудивительно), не стоит, начинает рассказывать по второму кругу. Штаб команды Альфа, 11:00 Тренировочная Чоноп смахивает капельки пота со лба и довольно отфыркивается; кто-то из бойцов, проходящих мимо, кидает ему чистое полотенце, и парень благодарно улыбается в ответ. Он только успевает закинуть его на спину и развернуться в сторону выхода, как внезапно натыкается на изучающий взгляд темных глаз и чувствует, как щеки непроизвольно розовеют. Чон Дэхен стоит прямо в дверях и пристально смотрит на него, опираясь на дверной косяк; Чоноп отводит взгляд и неловко прикусывает губы, мысленно готовясь к самому большому разбору полетов, которые ему Дэхен когда-либо устраивал. Чон, не видя попыток к бегству, все же отрывается от дверного косяка и довольно быстрым шагом подходит к своему ученику. - Думаю, нам надо поговорить, - с места в карьер заявляет он, и хотя его голос не сказать чтоб звучит очень уж многообещающе, Чоноп все равно невольно пугается. Однако парень решает не подавать виду и нарочито пренебрежительным тоном заявляет, поправляя сползшее полотенце: - Да, конечно. Прямо здесь? Дэхен качает головой, все еще не сводя с его лица слишком уж пытливого взгляда, и лишь когда замечает, что кончики ушей у младшего чуть покраснели, удовлетворенно хмыкает и, развернувшись, манит его за собой рукой. Чоноп, конечно, всегда удивлялся его изобретательности, когда дело доходило до ответственных моментов, но он никак не ожидал, что куратор приведет его… в обычный коридор. Дэхен даже не потрудился выбрать какой-то конкретный кабинет для разговора, он просто… привел его в коридор! Этот возмутительный факт никак не желает укладываться у младшего в голове, и Оп даже пропускает тот момент, когда Дэхен начинает говорить. Только когда краем уха он улавливает раздраженное: «О-оп! Не выводи меня!», то спохватывается и несколько раз моргает, пытаясь вспомнить, что ему только что втолковывал куратор. Дэхен закатывает глаза и для верности пару раз щелкает пальцами, но по тому, как младший недоуменно хмурится, глядя на его руки, понимает, что наконец-то все же завладел его вниманием; и это внимание зря растрачивать он не собирается. - Я согласен. Согласен встречаться с тобой, - спокойно говорит парень и торжествующе усмехается, наслаждаясь воистину прекрасным, как ему кажется, дальнейшим зрелищем: Чоноп сначала округляет глаза, затем охает и закашливается. Видимо, от переизбытка эмоций. Жалостливый по своей природе Дэхен (жалостливый, если дело касается всяких там недо-учеников) сочувственно похлопывает его по спине, но почти сразу же брезгливо отдергивает руку – спина младшего мокрая от пота, и полотенце ни черта не спасало. - Черт, хен, это так… неожиданно, - честно заявляет Чоноп, когда ему все же удается взять себя в руки; они не виделись с Дэхеном со вчерашнего дня, и парня это несколько расстраивало, потому что, как ему казалось, с согласием на подобного рода предложения обычно так не медлят. И сегодня, когда он увидел старшего в дверях тренировочного зала, он был уже морально готов к отказу и последующему наказанию за такие унизительные «шутки». Но… Но жизнь порой действительно изворачивается под таким углом, что ты даже и не подозревал про его существование. - Но учти, на ход твоих тренировок это никак не повлияет. Будешь пахать так же, как и раньше, - безапелляционным тоном заявляет куратор, и Чоноп машинально кивает, все еще не сводя с него неверящего взгляда. Дэхен медлит пару секунд, затем сдается и, брезгливо сморщив нос, вздыхает: - Иди в душ уже… С тобой стоять рядом проблематично, знаешь ли. Младший, вспоминая про нелюбовь куратора к различного рода отвратным запахам (а запах пота Чон справедливо относил к разряду отвратительных), послушно кивает и отступает на шаг назад. Неуверенно смотрит на Дэхена и, лишь получив демонстративное фырканье и взмах кистью в направлении душа, разворачивается и быстрыми шагами идет, куда было сказано. Штаб команды Бетта, 13:30 Общая комната подгруппы профи - Да ладно?! – пораженно восклицает Джело и, не удержавшись, даже вскакивает на ноги; сидящий на диване Ухен пожимает плечами, старательно пряча смущенную улыбку под маской привычной беспечности. Младший восхищенно присвистывает и все же опускается обратно на диван, под пристальным взглядом так же обретающегося в гостиной от безделья Дэсона и неодобрительным цоканьем Енбе, который, очевидно, был с Дэсоном «за компанию». - И далеко вы зашли? – шепотом интересуется Джело, которому, во-первых, очень хочется выяснить слабые места лидера, который вечно жаловался на их с Енгуком поведение (им же самим, кстати), а, во-вторых, просто интересно узнать какие-то свежие сплетни. Ведь, когда ты состоишь при штабе пусть и большой, но довольно скучной команды (Сонгю практически не позволял бойцам развлекаться и расслабляться, да и у самих бойцов ни сил, ни настроения на развлечения не было), а тебе всего девятнадцать, ты невольно начнешь ухватываться за все хоть сколько интересное, что происходит вокруг тебя. И сегодня утром Нам Ухен, сногсшибательно ярко улыбаясь, буквально влетел в общую комнату подгруппы профи, выловил Джело на диване и рассказал чуть ли не самую удивительную на свете вещь. - Я не обязан рассказывать все! – возмущенно фыркает Ухен, откидываясь на спинку дивана, и, прикрывая рот рукой, широко зевает. Джело обиженно дуется, еще некоторое время тыкает старшего пальцем в ребра, но, получив заслуженный несильный подзатыльник за наглость, все же успокаивается. Парень, поджав губы, подозрительно щурится, глядя в стену, и наблюдающие за ним Дэсон и Енбе синхронно перекрещиваются; обычно такой взгляд у младшего не сулит окружающим ничего хорошего. Правда, сейчас «цель» для мести Джело - явно Ухен, но кто знает, вдруг парень разойдется, и достанется кому-то еще? Ухен охает от неожиданности, когда чувствует, что ему на колени улеглось нечто тяжелое. Этим «нечто» оказывается голова самого младшего профи-бойца, и при этом Джело так невинно улыбается, что у Ухена рука не поднимается его спихнуть. Дэсон и Енбе практически беззвучно облегченно выдыхают. - Ты бьешь все рекорды по проявлению наглости, - спокойно заявляет Ухен и с укором смотрит на синюю макушку; Джело несогласно мотает головой, будто специально с силой ударяясь затылком об острые колени старшего. - Рекорды бьешь ты, ты совратил нашего лидера, а я так, скромный последователь, - фыркает парень, за что тут же получает сильный щелбан. Он возмущенно охает и начинает что-то тараторить со скоростью, которой бы позавидовала пулеметная очередь, про необходимость заботы о младших товарищах своих, на что Ухен только с самым невинным видом пожимает плечами и показывает ему кончик языка. Дверь комнаты распахивается, являя на пороге Банг Енгука, который, судя по выражению лица, сегодня в хорошем расположении духа – он не хмурится и не пытается уничтожить каждого, кто попадается ему на пути, убийственно-серьезным взглядом, и это уже хорошо. Енгук, завидя в углу комнаты старших профи-бойцов, решает направиться к ним, но останавливается на полпути, когда видит хитро улыбающегося Ухена и смеющегося Джело… у него на коленях. - Я не понял, а это еще что такое?! – Енгук неосознанно переходит на повышенные тона, упирая руки в бока и грозно глядя на явно веселящихся парней. Ухен тут же стирает с лица улыбку, а Джело переводит взгляд на своего экс-куратора и чуть сощуривается. - А на что это похоже? Мы отдыхаем, не мешай, хен, - он зевает и как-то странно приподнимает руку, что можно расценить как жест в сторону Енгука под названием «исчезни». Помощник лидера шумно втягивает воздух через нос, и уже порядком изнервничавшиеся за сегодняшнее утро Дэсон и Енбе неосознанно придвигаются ближе к друг другу и начинают перешептываться, составляя план скорейшего побега из комнаты. Потому что злящийся Джело – это одно, его можно сравнить всего лишь с японским цунами 2011 года выпуска, в то время как злящийся Енгук – это как минимум апокалипсис, включающий в себя землетрясение, наводнение, метеоритный дождь и химическую атаку в одном флаконе. И это только первые полчаса, дальше – хуже. - Я лидеру доложу о вашем непотребном поведении, - цедит Банг сквозь зубы, на что получает откровенное игнорирование со стороны синеволосой головы, которая, к слову, повернулась к животу Ухена лицом и сейчас явно пытается его укусить, отчего Нам тихо смеется, но не делает попыток отстраниться. И Енгука это откровенно бесит. Надо будет сказать лидеру, чтоб держал своего… Ухена при себе. И уж ни в коем случае не допускал создания парочки «Ухен-Джело» хоть на минуту, потому что даже за минуту эти двое, будучи вместе, способны причинить немалый урон и без того бедной искалеченной психике Енгука. Да и не только Енгука, наверно. - Чем оно непотребно? Мы ничего такого не делаем, - все же неохотно отзывается самый младший профи-боец, явно решивший взять на сегодня все переговоры на себя. Ухен лишь согласно кивает, подтверждая его слова, но взгляд, который ему, как старшему из них двоих, незамедлительно адресует Банг, заставляет его все же изловчиться и столкнуть Джело со своих колен. Младший, не удержавшись, скатывается прямо на пол и, потирая ушибленную пятую точку, обиженно пыхтит; зато Енгук явно расслабляется, о чем свидетельствует явное уменьшение дозы негатива во взгляде. Ухен хмыкает, понимая, что это только что была ревность чистой воды, но решает никак не комментировать ситуацию. Вместо этого он решает поинтересоваться у Банга, где сейчас находится лидер команды, и, получив вразумительный ответ, поднимается с дивана. Джело, который, к слову, так и не встал с пола, провожает его в спину таким взглядом, каким обычно смотрят на настоящих предателей. Енгук усмехается и, несильно пнув младшего в бок, искренне рекомендует ему все же переместиться с ковра на диван, а сам направляется к притихшим в углу Дэсону и Енбе, чтобы обсудить с ними кое-какие детали недавно поступившего на склад оружия. Штаб команды Бетта, 15:00 Компьютерный центр Ухен, конечно, подозревал, что смотреть на Чхве Сынхена без подозрений ему теперь вряд ли удастся, но не рассчитывал, что ему придется прикладывать столько усилий, чтобы вести себя, как обычно. Как «непросвещенный». То, что он увидел на экране программиста вчера, когда заходил к нему в кабинет, до сих пор не выходило из головы, стоило Ухену вообще подумать о программировании как неотъемлемой части войны Альф и Бетт. Ему казалось это странным, но еще страннее казалось то, что он вполне мог бы связаться со своей командой при желании через того же Сынхена (без его ведома, разумеется), но… но не хотел. И если до сегодняшней ночи парень путался, чью же сторону в этой войне ему выбрать, то сейчас, кажется, окончательно определился. Сонгю и Сынхен что-то так громогласно обсуждают, что поначалу даже не замечают, что в кабинете появился кто-то третий; только когда Ухен пару раз вежливо кашляет, привлекая к себе внимание, наконец-то получает два удивленных взгляда, один из которых тут же опускается в пол, а второй продолжает его сканировать сверху донизу. - Ухен-а, что ты тут делаешь? – спрашивает Сонгю, все же снова поднимая взгляд на вошедшего; Ухен старательно делает вид, что ему ни капельки не интересен Сынхен, который все еще пристально на него смотрит, и в качестве отмазки бормочет что-то про скуку. В голове у Сонгю услышанная информация тут же подвергается тщательному анализу, в конечном итоге которого слово «скука» эволюционирует до «соскучился». Сынхен украдкой бросает на лидера заинтересованный взгляд и едва заметно усмехается, впрочем, тут же напуская на себя свой обычный равнодушный ко всему вид. - Ладно тогда, Сонгю-я, в принципе, мы все обсудили, ты понял, что тебе сейчас нужно сделать, - выносит он вердикт приятным басом, и Ухен невольно дергается, вспоминая, как когда-то он случайно услышал Джиена и его характеристику своего противника («Наверняка какой-нибудь хмырь, возомнивший себя великим хакером, а на деле оказывающийся всего лишь жалким писклявым мальчишкой!»). Сейчас Сынхен отнюдь не похож на «хмыря» и «жалкого писклявого мальчишку»; он вообще на него, по сути-то, не похож. И Нам с какой-то толикой грусти думает, что, если бы рядом кто-то поставил Сынхена и Джиена, характеристика Квона относилась бы с большей вероятностью к нему самому, а не к хакеру команды Бетта. Хотя он и не сомневается в способностях и превосходно работающих мозгах ведущего программиста Альф, рядом с таким, как Сынхен, он явно будет смотреться слишком худым и невзрачным. И дело даже не только в росте, в котором Квон явно проигрывал. Сонгю кивает и, прихватив с собой Ухена, выходит из кабинета; Нам старательно делает вид, что совсем не разочарован в том, что ему не удалось снова заглянуть в экран компьютера Сынхена. Хотя вряд ли в этот раз там снова будет открытым окно с перепиской с Джиеном, в конце концов, хакер Бетт не должен показывать такие вещи своему лидеру, если хочет остаться в живых, потому что переписка со своим врагом, да при том явно длинная и спокойная, без оскорблений – это явное предательство своей команды. Но Ухен не думает, что имеет право рассказать Сонгю, по той простой причине, что сам, в принципе, является предателем. Только другой команды, но какая, в сущности, разница? Сынхен разворачивается лицом к компьютеру и, вздохнув, тоскливо смотрит на экран. Работу по очистке всех возможных источников от информации, хоть каким боком связанной с войной, они закончили еще сегодня рано утром, и с тех пор от Джиди не было ни слуху, ни духу. Значит ли это, что их такое короткое, но в целом довольно приятное перемирие кончилось? А жаль, ведь Сынхен, в чем ему было достаточно нелегко признаться в первую очередь самому себе, но что он все же сделал, совсем не против поболтать со своим «теоретически-главным-соперником» еще. Ведь Джиди оказался внезапно интересным человеком, каждый раз открывающимся с какой-то новой, еще неизвестной Сынхену стороны, и парень, будучи немало заинтригованным, с удовольствием эти стороны изучал и анализировал. Программист команды Бетта переводит взгляд в уголок экрана, где располагаются электронные часы, и хмыкает: 15:15. В такие моменты, кажется, принято загадывать желания? Сынхен не был суеверным, но попытка никогда не пытка, почему бы и не проверить правдивость этого поверья? «Хочу, чтобы Джиди мне ответил прямо сейчас». Парень, зевая, быстро печатает короткий текст сообщения и нажимает кнопку «отправить»; не то чтобы он и правда верит, но вдруг… «О, не прошло и 5 часов с того момента, как мы распрощались. Что, уже соскучился?» Сынхен уже не бесится, как раньше; он лишь сдавленно хихикает, прикрывая рот рукой, и тут же начинает строчить не менее самонадеянный ответ. Магия времени все же действует? Штаб команды Альфа, 15:14 Компьютерный центр Джиен грызет большое зеленое яблоко, очень аппетитно им похрустывая, чем вызывает лишь сдавленные вздохи у своего помощника; Сынри вчера вечером умудрился кому-то как-то, как понял Квон, проспорить и теперь был обязан ничего не есть в течение целого дня. И если сначала Джиен, когда узнал причину тоскливой безнадежности во взгляде заявившегося утром в кабинет младшего, рассмеялся и еще несколько часов не упускал возможности подколоть Сынри по поводу импровизированной «диеты», то потом ему это надоело, и он выбрал способ издевательства куда жестче: грызть чертово яблоко прямо у помощника на глазах и ничуть не мучиться при этом от уколов совести. Знать надо было, с кем споришь и на что. - Хен, ты не мог бы… не так громко… - жалостливым голосом тянет Сынри, на что получает решительное мотание головой из стороны в сторону и еще один соблазнительный громкий хруст. Помощник печально вздыхает и надевает наушники, старательно отводя взгляд в стену, чтобы не видеть, с каким садистским блеском в глазах его начальник догрызает несчастное яблоко. Джиен думает, что он еще не достаточно развлекся, и уже хочет приказать Сынри снять наушники, как внезапно его компьютер бодро пищит, оповещая о новом сообщении. Немало заинтригованный парень наклоняется ближе к экрану и кликает на иконку конвертика. «И чем же занято его величество Хакер Всея Мира №2 (потому что №1 явно я)?» Джиен, не удержавшись, фыркает и, отложив яблоко, павшее геройской смертью храбрых, в сторону, отправляет короткий ответ. Затем, подумав, отправляет следом еще одно сообщение: «И что еще за №2? Ты слишком самоуверенный, если думаешь, что можешь меня обойти» Только после этого, удовлетворенно цыкнув, парень снова цапает со стола недоеденное яблоко, под аккомпанемент разочарованного вздоха своего помощника, который все же невольно наблюдает за ним краем глаза. Сынри, можно сказать, уже почти привык к тому, что его начальник то и дело отвлекается на какие-то переписки. И даже более того, парень в курсе, с кем Квон ведет эти переписки; хотя это знание его совершенно не радует, а в голове просто безумной птицей, жаждущей свободы, бьется желание пойти и рассказать все лидеру команды, Джиен строго-настрого запретил ему рассказывать, смыкая вокруг птицы прутья непробиваемой клетки. И Сынри ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Единственное, что его успокаивало – это то, что Джиен явно не собирался переходить на сторону их противников, а значит, он все еще в своем уме, что не могло не радовать. Младший программист вздыхает и, стащив с себя наушники, аккуратно устраивает их на столе; тенью соскальзывает со стула и почти беззвучно перемещается Джиену за спину, хотя тот так увлечен беседой с Топом, что не заметил бы своего помощника, даже если бы тот вдруг начал бегать по кабинету в боевом раскрасе древнего индейца с дикими криками и шаманским бубном в попытке вызвать дождь. Хотя нет, возможно, в этом случае Джиен бы его и заметил, но это совсем уж крайности, и Сынри на них явно не способен. По крайней мере, тогда, когда он голодный, и у него возникает банальная апатия ко всему. - Хен… - негромко зовет он, но старший его в упор не слышит, и парню приходится повысить голос: - Хен! - А? – Джиен дергается, осоловело хлопает глазами, пытаясь понять, откуда идет голос, наконец догадывается развернуться и взглядом окончательно запутавшегося человека смотрит на своего явно грустного от нехватки еды помощника. - Ты когда подошел? Я не заметил. - Ты опять с Топом треплешься? - усталым голосом интересуется Сынри, хотя и так знает ответ на свой вопрос – достаточно просто заглянуть Джиену в глаза, где сияют какие-то непонятные яркие и слегка безумные огоньки, чтобы быть полностью уверенным в своей правоте. - Тебе не кажется, что это уже перебор, хен? - Что ты имеешь в виду? - хмурится старший; ему не нравится, что помощник смотрит на него сверху вниз, но подняться на ноги - тоже не выход из положения, потому что Сынри все равно будет его обходить, пусть и на чуть-чуть. Да и к тому же Джиену откровенно лень, и поэтому он выбирает из двух зол самое выгодное для себя - угрожающе сверкать глазами, чтобы помощник сейчас, не дай боже, не наговорил глупостей. Но то ли у Сынри от голода сносит крышу, то ли еще что, Джиен понять не может, потому что логического объяснения всему происходящему дальше у него найти попросту не получается. Младший щурится, складывает руки на груди и недовольно цедит: - Ты знаешь, о чем я, хен. Он наш враг, а ты общаешься с ним чуть ли не постоянно! Думаешь, я не вижу? Я вижу, наверно, даже больше, чем ты сам. - На этих словах Джиен лишь возмущенно ловит губами воздух, потому что слова для возражения, какими бы они ни были, застревают где-то в горле от наглости помощника. - Это общение заранее обречено на провал, потому что он наш враг, он из команды, которая нашими стараниями будет скоро истреблена, понимаешь ты или нет? Хен, ты предаешь собственную команду! - Сынри взвивается и переходит на повышенные тона; его начальник щурится и поджимает губы. И только сейчас младший понимает, что, кажется, сказал что-то не то. - Предаю команду? - тихо вторит ему Джиен и все же поднимается на ноги; разница в росте у них небольшая, и потому он, при желании, может угрожающе надвигаться на помощника и при этом его немало напугать. Что он, к слову, и начинает делать. - Это я предаю команду? Я, человек, который был с ней с самого дня ее основания и останется до последнего дня существования? - Каждое слово ядом срывается с языка и хлещет Сынри не хуже любого кнута, потому что выводить Квон Джиена из себя - опаснее, чем выводить даже лидера команды. Потому что лидера всегда сможет остановить Ли Ховон, который для этой-то, по сути, цели к нему и приставлен, а вот Джиена Сынри остановить явно не сможет. Даже наоборот - он, скорее всего, станет первой жертвой обезумевшего ведущего программиста. - Ты стал часто общаться с нашими врагами, - все же предпринимает жалкую попытку как-то защититься помощник, хотя понимает, что все тщетно - Джиен сейчас мало на что реагирует. - Топ не враг! - срывающимся голосом уже кричит ведущий программист; он не понимает Сынри - как можно быть таким непроходимым идиотом, чтобы не понимать, что Топ - он... он... А кто он, в сущности? Хакер команды, которая мечтает их всех уничтожить. Которую они сами мечтают уничтожить. Он враг... Сынри прав. Топ - враг. Но... Но с каких это пор эта простая, как линейное уравнение, истина кажется ему такой ложью? - Кто он тогда, хен? Кто? - Сынри идет по примеру начальника и тоже повышает голос. - Друг? Если он примерный член команды, он будет на стороне своего лидера, а его лидер спит и видит, как бы всем нам свернуть шеи! - Парень осекается, когда видит, каким взглядом смотрит на него после этих слов Джиен. Непонимание. Страх. Отторжение. Ярость. Смирение? Все это вместе и одновременно вгоняет Сынри в дикий ужас, потому что он не припомнит, когда старший смотрел на него так. Даже в минуты, когда искренний гнев по той или иной причине охватывал его разум, Квон не смотрел ТАК. А сейчас... - Хен... - Все нормально, - глухо отзывается Джиен и моргает; его глаза чуть светлеют, исчезает мутная пелена злости, уступая место обычному смирению с ситуацией. - Он враг. Ты прав, Сынри-а, Топ - враг. Я просто... - Просто забыл, - подсказывает помощник, на лице у которого ясно читается облегчение. Скандала не было, насилия тоже, почему бы и не порадоваться? Уже хорошо. - Просто забыл, - повторяет Джиен и кивает, снова опускаясь на стул. Под пристальным взглядом младшего он закрывает окно диалога с Топом и вздыхает, прикрывая глаза. Как же он устал... На плечи ложатся две теплых тяжелых ладони и начинают осторожно массировать; но Джиен, вопреки обыкновению, ведет плечами, вынуждая Сынри убрать руки, и вместо этого обнимает сам себя, безвольно склоняя голову вбок, как марионетка, у которой оборвали главную ниточку. - Хен... - тихо зовет Сынри, но Джиен на него совершенно не реагирует. Он вообще ни на что не реагирует, задумываясь о чем-то своем, о чем-то, о чем младший никогда не узнает. - Если тебе нужна помощь, то я всегда рядом... Предложение повисает в воздухе, и Сынри кажется, что он рано обрадовался; атмосфера явно накаляется, и это хорошо чувствуется. - Почему? - внезапно негромко спрашивает Джиен, не глядя на удивившегося от его вопроса собеседника; он смотрит куда-то вперед, в пустой экран компьютера. - Почему ты всегда рядом? - Я твой помощник, - отвечает Сынри первое, что ему приходит в голову, и тут же прикусывает язык; наверно, это не то, что хотел услышать его начальник. - А еще я... я... «А еще я люблю тебя, но ты об этом, видимо, никогда не узнаешь». - Что ты? - Джиен поднимает голову и даже с капелькой заинтересованности смотрит на парня рядом с собой, который мнется, не зная, что сказать. - А еще я твой друг... наверно, - выкручивается тот и неловко фальшиво улыбается. Но Квону достаточно и этого - он кивает и снова отворачивается куда-то в сторону. Сынри еще чего-то наивно ждет несколько секунд, а затем все же осторожно сообщает: - Я, пожалуй, пойду, посплю... Все равно работы на ближайшие пару часов не предвидится? - Иди, - равнодушно бросает старший, закусывая поочередно губы, и даже не поворачивается, когда слышит тихий хлопок двери. Топ - не друг, он просто... он соперник, враг, человек, которого бойцы команды Альфа в скором времени уничтожат точно так же, как и всех остальных Бетт. Джиен в этом полностью уверен. Офис компании «Torico», 16:30 Химчан покручивает в руке мобильный телефон и смотрит на него с таким трепетом, будто еще секунда - и оттуда вырастет цветок неописуемой красоты, не меньше. Ендже, наблюдающий за ним вот уже с четверть часа, лишь не перестает удивляться, как в таком человеке, как Ким, еще могло остаться место для каких-то более-менее положительных эмоций - как ему казалось, Химчан целиком и полностью состоит из сплошных минусов, и даже редкие плюсы, которые он за полтора дня работы с ним в «почти-одной-команде» для себя открыл, эти минусы не перекрывают. Хотя просто их наличие, несомненно, уже удивляет. Телефон в руке у брюнета неожиданно начинает звонить, и Химчан дергается, на автомате нажимая на кнопку ответа. Ендже с ленивым, но все же интересом смотрит, как старший подносит телефон к уху и, чуть нахмурившись, сдержанно кивает; спустя секунду до него доходит, что телефон - это явно не веб-камера, и его кивок остался незамеченным, а потому он поспешно добавляет что-то вроде «Да, понял». Ендже лишь широко зевает, даже не трудясь прикрывать рот рукой, когда Химчан сбрасывает звонок и переводит взгляд на своего временного напарника. - Господи, Ю, что за отвратные манеры, - кривится он, пряча телефон в карман, на что Дже весьма не по-джентльменски показывает ему язык. Ким закатывает глаза, но все же пересиливает себя и оставляет этот жест без комментариев. - Судя по твоему довольному выражению лица, кто-то сообщил тебе что-то хорошее, - с неохотой подмечает Ендже и лишь фыркает, когда Химчан преувеличенно активно кивает. - Просветишь и меня тоже, или не царское это дело? - Отчего же, царь должен быть приближен к простому народу, иначе как же он заполучит над ним власть? - парирует старший и приправляет сказанное своей фирменной усмешкой. Ю на это лишь картинно закатывает глаза. - Звонил Сынхен, тот мужик из пятого полицейского отдела, который занимался расследованием дела касательно найденного под мостом трупа, благополучно... отправлен в безвременный отдых. Ендже морщится, потому что скрытый смысл в словах Химчана откровенно не скрытый, и поймет его даже идиот. - Необязательно было его устранять, есть же более гуманные методы. Можно было просто отбить память или вызвать потерю голоса и онемение рук, чтобы он не мог выдать информацию... - Ю, ты себя вообще слышишь? То есть, сделать человека калекой на всю жизнь, вместо того, чтобы грохнуть - это, по-твоему, гуманность? - Химчан не выдерживает и хихикает, не обращая внимания на злобный взгляд младшего; затем все же берет себя в руки и уже серьезно говорит: - Я был о твоем интеллекте лучшего мнения. - Да ну? По-моему, ты мне не раз намекал, что даже не подозреваешь о его существовании, куда уж хуже-то, - язвительно отзывается Ендже и взмахивает рукой, намекая на закрытие темы. - Ладно, Чан, все, это был последний. Всех остальных мы проверили, все чисто. Теперь нам надо заняться поисками того, кто сливал информацию... Химчан согласно кивает, глядя куда-то в область колен напарника; как подозревает Дже, он просто слишком задумался и даже не понимает, куда смотрит. - Эй, Ким, очнись, - блондин машет рукой, пытаясь привлечь к себе внимание, но усилия тщетны - оказывается, старший умеет задумываться так глубоко, что попросту не замечает попыток Ендже вернуть его с небес на землю. - Чан... Чан... Химчан, мать твою, Земля вызывает! Брюнет внезапно дергается и выпрямляется, немного расфокусированно глядя в глаза младшего; Ю лишь состраивает скептичное выражение лица и неодобрительно качает головой. - Я, конечно, понимаю, что божественный вид моих коленок многих вдохновляет на подвиги, но ищи уж себе лучше другие источники вдохновения. - Младший усмехается и поправляет челку, неудачно упавшую на глаза. Химчан в ответ лишь злобно скалится. - Как всегда переоцениваешь собственные таланты, - парирует он и с удовлетворением замечает, что усмешка с лица Ендже медленно исчезает. - Сколько раз тебе повторять: я нату... - Чан, я в курсе, что ты натурал, ты мне об этом говоришь по двести раз на дню, - раздраженно перебивает его блондин и, видя возмущение вперемешку с легким удивлением в глазах собеседника, не без ехидства добавляет: - Да даже если бы и не был, ты все равно не в моем вкусе. Так что расслабься. Получай, Ким Химчан, такое тебе явно нечем покрыть. Химчан шипит в ответ нечто нечленораздельное, но возразить не может - по сути, его не оскорбили, не задели, не намекнули на что-то «нецензурное» - вообще ничего, к чему можно придраться. И это его немало раздражает, но он ведь не какая-то конченая истеричка, которая раздувает скандалы из ничего? - Давай уже работать, - цедит он сквозь зубы, и Ендже согласно кивает, кажется, напрочь забывая про их минувшую перепалку. Что Химчана удивляло в младшем - так это то, с какой скоростью он мог переключаться с одного дела на другое; Ким не без легкой зависти думал, что Ендже - очень отходчивый, и он способен легко работать после того, как задели его честь или же как-то попытались выбить из состояния душевного равновесия. Сам Химчан на такое не способен. Но он все равно будет до последнего делать вид, что все в порядке, и его ничего не волнует... Ведь нельзя уступать своим соперникам?