И в твоих объятиях я найду убежище

Дин думает, что он что-то неправильно расслышал. - Повтори еще разок? - он уставился на жнеца, который явно намеревается превратиться в голую статую. - Ты слышал меня, Дин. Я останусь здесь, пока ты не закончишь то, что должен, - черные крылья немного дергаются. Дин хочет возразить, протестовать словами, которые кричат у него в уме, что он не хочет этого жуткого сталкера в своем доме. Он готовится к гневной речи, но что-то вполне противоположное выходит из его рта. - Хорошо. Дин судорожно глотает и думает, что сходит с ума. Он прижимает пальцы к вискам и начинает их массировать, чтобы устранить начинающуюся мигрень. Это что-то новое для него: думать одно, а говорить другое. Кастиэль же выглядит вполне довольным. Его любопытные глаза бродят по комнате, изучая ее хаотичное и разрушенное состояние. - Я должен принести извинения за разрушения. Появление наших крыльев может нанести ущерб среде, - говорит мягко Кастиэль. - Еще бы! Дополнительные расходы - это то, что мне нужно, - выдает Дин, его голос полон сарказма. - Я могу все исправить, - Кастиэль встает и делает шаг вперед. Кастиэль медленно двигается вперед, в то время как Дин пятится назад, пока его спина не впечатывается в дверь. Во рту становится слишком сухо, когда Кастиэль вторгается в личное пространство Дина, наклоняет голову и сужает глаза. - Я просто восстановлю окна, - тихо шепчет он после изучения лица Дина. Художник кивает и хвалит Бога, так как Кастиэль отодвигается от него. Проходят какие-то жалкие секунды, и все разбитые стекла возвращаются в прежнее состояние, и лампочка снова освещает комнату. Несмотря на его страх, Дин не может сдержать смешок после того, как все пришло в прежнюю норму. Кастиэль стоит в середине комнаты, кусая нижнюю губу, в то время как его лицо показывает глубокую сосредоточенность, как будто он пытается проанализировать, все ли он починил. - Кхм... спасибо, - неловко говорит Дин. Губы жнеца формируют маленькую улыбку. – Не за что, Дин. Так, окна и лампочка восстановлены, комната прибрана, и жнец остается с ним. Что еще? Дин думает, что у него окончательно крыша едет после того, как он выдает: - Если ты остаешься здесь, у меня есть некоторое правила, которые ты должен соблюдать. Какой смысл в правилах? Почему все пытаются установить правила, когда их все равно нарушат? Кастиэль немного хмурится, и художник видит, как его крылья начинают сворачиваться и исчезать. - Что за правила? - жнец спрашивает спокойно. - Ничего особенного, - добавляет Дин быстро. - Ты просто должен что-то надеть. Я не хочу, чтобы кто-нибудь видел, как ты бродишь с голой задницей. - Мы не носим одежду, и у меня ее нет, - сообщает Кастиэль ему. - Я найду чего-нибудь для тебя из своих вещей, - предлагает слабо Дин. Он сразу же ухмыляется, когда представляет Кастиэля в своей одежде. - Что смешного? - ангел выглядит озадаченным. - О, нет-нет, ничего, - Дин поспешно машет руками. - Я пойду поищу что-нибудь для тебя, - он идет в свою спальню, оставляя Кастиэля на диване. У художника острые глаза, и его ум быстро делает выбор. Дин берет голубую футболку и темные джинсы. Рассматривая изящное тело Кастиэля, он подумал, что штаны должны подойти ему прекрасно. Дин и сам мог носить их несколько лет назад, но с тех пор он набрал гораздо больше мышечную массу и теперь не в состоянии влезть в них. Он колеблется мгновение и затем хватает носки и нижнее белье. Когда он возвращается в гостиную, Кастиэль что-то держит в руках и смотрит на это внимательно. - Кто это? - спрашивает он, поворачивая голову к Дину. Художник приближается к нему и смотрит вниз на вещь в руках Кастиэля. Это фотография в рамке - Дина и его брата. Они стоят у небольшого озера и звякают пивными бутылками. Оба брата смеются и выглядят счастливыми. - Это мой младший брат, Сэм, - голос Дина вздрагивает в конце. Он знает, что у него нет много времени, чтобы провести с братом, и глубокая печаль охватывает его. Кастиэль чувствует изменение в настроении Дина и смотрит на него. - У вас сильная связь. Я вижу, что ты сильно волнуешься о нем, и тебе тут одиноко. Дин вздрагивает, поскольку жнец говорит правду. После того, как Сэм уехал учиться, дом стал пустым, и только тишина - частый гость Дина. - Это правда. Вот, я принес тебе одежду, - говорит Дин, меняя тему. Он вручает одежду Кастиэлю. – Ты же знаешь, как надеть? - художник не может не хихикнуть, смотря на ангела, который недоверчиво исследует одежду. - Я боюсь, что не знаю. Что это такое? - Кастиэль поднимает темно-синие боксеры. Хихиканье Дина превращается в смех, который быстро спадает. – Ну, это трусы, нижнее белье. Носишь их под штанами, ну, под этой черной вещью, я имею в виду. Кастиэль качает головой и бросает трусы в сторону. – Этого достаточно. Ты можешь показать мне, как их следует надевать должным образом? - он уставился на Дина. Художник чешет голову. Все это забавно и неуклюже в одно время. Он колеблется с решением в течение некоторого времени, но в конце все-таки решает помочь Кастиэлю. - Ладно. Всунь одну ногу вот сюда, чтобы она вышла из того отверстия. Да, именно так. Теперь сделай то же самое другой ногой, - лицо Дина горит от смущении, когда он сидит на корточках и держит джинсы для Кастиэля, как будто он трехлетний ребенок, которому нужна помощь. Как только Кастиэль просовывает ноги в джинсы, Дин приподнимает их и пытается не обращать внимания, когда его пальцы легко касаются кожи жнеца, когда он застегивает молнию на штанах. Надевать футболку гораздо легче, и Дин действительно рад этому. Художник фыркает, когда растрепанная голова появляется из майки. Он похож на потерянного щенка, и Дин зверски убивает в себе желание погладить его голову. - Вот и все, - говорит хозяин жнеца, оценивая вид Кастиэля. Дин поднимает трусы и отвергнутые носки и забирает их обратно в спальню. Как только он выходит, неожиданно врезается в Кастиэля и издает громкий вопль от испуга. Черт, парень действительно жуткий. - Я не собираюсь убегать. Прекрати за мной бегать, - Дин шипит, пытаясь успокоить быстрое сердцебиение. - Я хочу видеть место, где ты рисуешь, - говорит Кастиэль ему. У него неопределенная улыбка, танцующая на губах. Дин следует за его взглядом и ухмыляется, когда он замечает, что Кастиэль, шевелит пальцами ног. Видно, что ему нравится так делать. - Хорошо. Я покажу, - он приводит жнеца в свою мастерскую. Как только Кастиэль входит в комнату, Дин может поклясться, что что-то изменяется в воздухе. Картины сияют неземным светом и мерцают загадочно. Дин может услышать отдаленный шепот и голоса, шелест высушенных листьев, падающих на старую каменную лестницу, которая ведет через таинственный сад. Кастиэль глядит на белый холст в середине комнаты. Его пальцы изящно касаются поверхности, задевая ее нежно. - У тебя нет вдохновения, - его низкий голос поражает Дина, и художник признает, что ангел прав и на этот раз. - Я должен нарисовать картину, но я просто не могу. Ты прав, моя муза пропала, никакого вдохновения вообще. Я не знаю, но если я не нарисую ее вовремя, Кроули просто пристрелит меня. Дин сидит на своем рабочем стуле и рассеянно смотрит на кисти. - Твоя картина будет готова перед датой передачи, - жнец объявляет с такой уверенностью, что Дин верит ему. - Я надеюсь, что так. Иначе я труп, - Дин понимает свою дилемму и прыскает. Он мертв так или иначе. Имеет ли значение, кто его убьет, Кастиэль или Кроули? Уже поздно, и Дин чувствует себя опустошенным. Он просто хочет упасть на кровать и провалиться в сон, чтобы ни о чем не думать. - Кас, - он начинает нерешительно. – Уже поздно, и я должен спать. Я устал и хочу поспать. Ты не возражаешь? Я понимаю, что это все ново для тебя, и ты хочешь узнать как можно больше, но ведь можно подождать до утра? – Дин широко зевает. А в это время Кастиэль опустил пальцы в краску и хочет учуять ее запах. Кончик его языка осторожно касается и облизывает палец, покрытый зеленой краской. Очевидно, жнецу не нравится вкус, поскольку он хмурится. “Он как маленький ребенок”, - думает себе Дин и хватает тряпку, чтобы вытереть краску со рта и пальцев Кастиэля. - Думаю, да. Мы могли бы продолжить завтра, - Кастиэль соглашается и бросает один последний взгляд на стены, украшенные картинами Дина. - Они красивые, - говорит он прежде, чем выйти из мастерской. Дин не уверен, спят ли ангелы вообще, но он так или иначе все же предлагает: - Ты можешь спать в спальне Сэма. Я могу… - Нет, спасибо, - Кастиэль прерывает его. - Мы не спим, Дин. Ну, хорошо, если ему не нужен сон, что же Кастиэль собирается делать в течение целой ночи? До рассвета еще много часов. Может, включить ему телевизор? Но тогда Дин вспоминает, что Кастиэль понятия не имеет, что такое телевизор, и он не уверен, что жнец не взорвет его к чертовой матери. - Сейчас час ночи, я просыпаюсь в восемь. Что ты собираешься делать в течение семи часов? - Дин спрашивает сомнительно. Кастиэль оборачивается к Дину. Он отлично ощущает, что у Дина есть подозрения, он не на сто процентов уверен, что Кастиэль не будет убивать его, в то время, как он спит. - Дин, я не заберу твою душу, пока ты будешь спать. Я дал обещание, - говорит он спокойно. - Д-да. Так что ты будешь сделать в течение целой ночи? - Дин повторяет свой вопрос прежде, чем идти в спальню. - Я просто подожду тут. Художник кивает и закрывает дверь позади него. Как только дверь закрывается со скрипом, Дин начинает яростно и тихо смеяться.