Совместные работы

В детстве дети верят в волшебство, ищут чудо в каждом моменте. Наверное, каждый мечтал однажды встретить самую настоящую фею. Или обнаружить, что любимая собака внезапно начнёт говорить. Занзас никогда не был таким. Выросший в бедном районе Палермо, где не было ни волшебных сказок, ни возможностей, чтобы насладиться детством и глупыми фантазиями. Юноша, лишь попав в дом отца, взял в руки красочную книгу о чудесных созданиях. Тогда же, в первую свою поездку в загородный дом Тимотео, Занзас встретил самую настоящую русалку. То лето выдалось очень жарким. Знойное солнце опаляло кожу, вызывая желание сейчас же раздеться, и ходить без неприятно липнущей к телу рубашки. Впрочем, ночи были прохладными, а возле воды и вовсе становилось так хорошо, что хотелось лечь на остывшие камни и так и лежать до утра, слушая шум волн. Занзас часто ходил к берегу после захода солнца. Он сжимал в руке небольшой фонарь и стоял на мокрых валунах, наблюдая за успокаивающим морем. И вот однажды в темноте что-то мелькнуло. На море стоял штиль, это никак не могли быть волны. Мальчик поднял фонарь выше, вглядываясь в темную даль, но разглядеть ничего не мог — мягкий желтый свет едва рассеивал мрак ночи, освещая лишь небольшое пространство. Вода снова колыхнулась, но уже ближе к берегу, но на поверхности так ничего и не было видно. Вот только Занзас чувствовал: здесь кто-то есть. Кто-то живой притаился рядом, не решаясь показываться на глаза человеку, а может просто выжидая момент для нападения. Притаившееся существо старалось вести себя тихо — бухта отличалась от недавно штормового моря, а ещё здесь обитали люди. Русал знал об опасностях данного места, но, унесённый слишком сильным течением, ему сейчас не было из чего выбирать. Скуало решил не показываться, но светящееся пятно привлекало его, заставляя остаться почти у кромки и без того мелководной бухты. Хвост мелькал на поверхности, блеща чешуёй, которая принялась отливаться красками огня в мальчишеских руках. Русал приглядывался к незнакомцу, подмечая, что тот всего один и выглядел не так грозно, как описывали старшие. За все свои триста лет жизни Скуало людей настолько близко не видел, потому что поколениями передаваемые рассказы о наземных двуногих созданиях сбивали всякое желание. Когда Занзас уже решил, что чужое присутствие ему только показалось, вблизи опять что-то мелькнуло. Вновь послышался тихий всплеск, подтверждающий, что никакие это не фантазии. Юноша приблизился к самому краю большого валуна, напряжённо вглядываясь перед собой. — Здесь кто-то есть? — негромко позвал он. Тёмные брови нахмурились, делая личико мальчишки серьёзным и будто обиженным на весь мир. — Я не боюсь тебя, кто бы ты ни был! Только эти слова ничего говорили Скуало. Русал не боялся, хоть и не понимал чужого языка, но совсем детский голос помог окончательно не опасаться. Человеческий детёныш мог позвать других людей, но голова морского создания всё же показалась над головой. Неидеально белые волосы тут же прилипли к макушке, а концы расплылись по поверхности воды. Светло-серые глаза тут же уставились на маленького человека. Рот русала открылся, произнося что-то неведанное для Занзаса. Фраза была короткой, сказана хрипловатым голосом. Жабры у шеи Скуало чуть дернулись, улавливая щекочущие ощущения. Над поверхностью показалась рука. Русал потянулся к фонарю в руках Занзаса. Скуало впервые так близко вживую видел эту вещь — на дне моря такое и не сыскать. Он даже подплыл ближе. Мальчик действительно не испугался, хоть и странно было видеть человека в воде посреди ночи. Тем более такого чудного — Занзасу на миг показалось, словно на тянущейся руке виднеются чешуйки, а между длинными изящными пальцами и вовсе тонкие перепонки. Он сказал что-то, этот странный человек, но мальчик ничего не понял, только хриплый голос услышал. — Я не понимаю. Кто ты? Тебе нужно это? — Занзас приподнял фонарь, на который парень в воде с вожделением смотрел. Вонгола поджал губы и протянул единственный свой источник света необычному незнакомцу. Мальчик не боялся темноты — его уникальная способность зажигать яркий сверкающий шар пламени прямо на руке не оставит ни во мраке ночи, ни в опасности. Скуало сам не понимал человеческой речи, но зато его прекрасно поняли, а, следовательно, фонарь оказался в мокрой руке. Русал даже дёрнулся, отчего над поверхностью мелькнула небольшая часть длинного рыбьего хвоста. Скуало довольно ещё раз высказался на своём языке, уже подумывая выучить чужой. Он довольно улыбнулся, из-за чего между приоткрытых губ мелькнули острые зубы. Однако стоило только коснуться фонаря, как огонь внутри него опасливо качнулся, заставив замереть. Русал посмотрел на человеческого ребёнка, мало что зная о мире вне воды, а блестящая вещь в руке не переставала удивлять. Морской гость наконец выполз человеческой частью на берег, наконец без опаски показывая хвост. Мальчишка не мешал, не отбирал назад свою вещь. Он завороженно разглядывал широкий русалочий хвост, мелькающий в свете фонаря, блестящий и отражающий огненные блики, словно искры во тьме. Занзас сел прямо на мокрый камень. Положил руки на колени и опустил сверху голову, глядя на… русалку? Русала? Вонгола понятия не имел, как называется мужчина-русалка. И вряд ли это создание могло бы ответить, ведь Занзас не понимал ни слова его речи. — Это огонь, — буркнул мальчишка, ткнув пальцем в горящий фитиль. — О-го-нь. — О-го-нь, — чётко и сразу без акцента повторил Скуало, поднимая взгляд на Занзаса. Так вот как эта штука у людей называется. Русал усмехнулся и, немного повертев горячую вещь в руках, всё же отставил её на землю, прямо у самой воды. Он внимательно посмотрел на маленького человека и ладонью хлопнул по своей груди. — Скуало, — представился гость, тут же понимая, что это неплохой способ учиться у человека совершенно новому языку. Почему-то мальчик не представлял по ощущениям никакой опасности. Скуало указал рукой на собеседника, выжидая ответ. Занзас улыбнулся уголками губ. Русалка оказалась на удивление легко обучаемой, и это интересовало. Любой язык это существо могло выучить так же быстро, чтобы с первого раза идеально произносить слова? Мальчику было любопытно, и, наверное, это подтолкнуло его к решению, изменившему в последствии всё. — Занзас, — представился юноша в ответ и протянул руку для рукопожатия. — Я – человек. А ты? Скуало внимательно проследил за чужими губами, улавливая за дрожащими тенями от огня отдельные звуки. Он тихо повторил их, но осознать ничего так и не смог. Хмуро и сосредоточенно продолжил смотреть на Занзаса. Слишком много слов, значение которых оставалось непонятно, как и жест чужой рукой. Единственное что, имя мальчика всё же распознать удалось. — Занзас, — повторил русал, не отрывая взгляд и не моргая. Занзас усмехнулся и кивнул. Он снова указал на себя и проговорил, будто подтверждая: «Занзас». Вонгола знал, что ему нужно уходить — если отец поймёт, что по ночам мальчик не спит дома, то обязательно будет запирать двери или, ещё хуже, поставит охрану. Но почему-то хотелось задержаться тут подольше. Больше узнать о русалке, о жизни в океане. И страшно было, что завтра Скуало уже здесь не будет. А ещё оставалось непонятным как дать морскому существу понять, что Занзас хочет подружиться, тем более, что руку проигнорировали. Может Скуало не нравится, когда его касаются? Русал вновь ответил на своём языке что-то только ему ясное. Он ещё некоторое время смотрел на мальчишку, внимательно изучая. Даже заметил, что на тонкой шее человеческого ребёнка нет жабр. Этот факт оказался забавным для Скуало, но дольше задерживаться уже не мог. Как только на горизонте показался ещё один человек, русал тихо зашипел и скрылся в воде, небольшой волной потушив стоящий у кромки фонарь. Скуало уже знал свой план — с рассветом направится в открытое море, уже успокоившееся после шторма, а пока что просто переждать, думая о различиях между легендами и одиноком маленьком человеке, стоящим с фонарём. Как бы не хотелась, но эта картина из головы никак не хотела убираться. Может, она и послужила той причине, что через несколько дней Скуало вернулся к знакомому берегу, после чего встречи с Занзасом стали регулярными. Для русала мгновение, а для человеческого детёныша проходили года. Тот заметно изменился, становясь больше похожим на двуногих созданий из рассказов. Люди, как показал опыт одного знакомства, оказались странными, а не опасными, хотя избегать встречи с другими Скуало не переставал. Доверия среди всего человечества заслуживал только Занзас, и русал сам не понял, когда позволил тому слишком близко подпустить к себе. — Так глупо. Люди могут просто встретиться и поговорить. Не понимаю зачем эти… телефоны, — высказался Скуало, скептически рассматривая вещицу в руках. К родному языку тот в последнее время возвращался очень редко. Занзас хохотнул и опустил босые ноги в воду. В последнее время он так часто сидел — оставив дорогие ботинки на камне и болтая ступнями. Иногда нога задевала гладкий прохладный хвост русала, но Занзас не обращал на это внимания. Ему даже нравились эти случайные прикосновения, которые дозволялись только тритону — любой другой человек сразу сталкивался с грубостью и высокомерием наследника Вонголы. Он приносил Скуало те или иные интересные вещи, учил языку, — хотя вот уже год мог свободно говорить с морским созданием. На этот раз он принес новенький дорогой телефон и величественно дозволил Скуало изучать его, что и привело к разговору об общении. — Если ты находишься далеко, то не можешь просто прийти к человеку, с которым хочешь поговорить, — хмыкнул Занзас и повел плечом. — Это как если бы ты захотел связаться с русалкой, живущей в океане на другом полушарии. Тем более, бывают ситуации, когда поговорить необходимо, а времени добираться нет. — Если бы я хотел с ней связаться, то приплыли к определённому месту и там уже жили вместе, — логически пояснил Скуало, всё ещё не понимая для чего телефон, ведь если не знаешь кого-то, кто находится так далеко, то и встречи с ним или с неё уже не нужны. Какая-то тонкая коробочка, которая от очередного прикосновения начала светиться. Русал замер и, не моргая, посмотрел на экран. — А если нам одиноко, то поём, — продолжил свою речь, оторвав взгляд от потухнувшего экрана. Странная штуковина. — Поёте? — хохотнул Занзас. Он с трудом представлял себе поющего Скуало. Голос у того был хриплый — то ли сам по себе, то ли просто потому что говорил русал не в воде, а на поверхности. — Спой мне. Парень ухмыльнулся, подпёр рукой голову и явно приготовился слушать. Всё, что касалось русалок было любопытно, потому что разительно отличалось от человеческой жизни. Занзас никогда не пел, да и одиноким себя чувствовал редко — рядом с ним постоянно крутились люди, жаждущие дружбы с наследником крупнейшей мафиозной семьи. А когда это внимание утомляло, Занзас думал о Скуало. Представлял очередную встречу с ним, и это разгоняло любую тоску. — Ты не услышишь, — уверенно заявил Скуало в ответ, уже переставая интересоваться новой для него вещью. Да и как-то не получалось тот заставить загореться вновь, а всё, что не блестело, как и любую другую русалку, не интересовало. — Нас люди никогда не слышали, а иначе бы давно нашли, — продолжил рассказывать русал, отдавая телефон. Подложив руки под голову, Скуало улёгся животом на песок, оставив хвост на произвол слабого течения, из-за чего тот то появлялся на поверхности, то исчезал. Не спрашивая разрешение, Занзас лениво провёл ладонью по скользким мокрым чешуйкам. Они переливались и сверкали на солнце сотней голубых оттенков. Это было красиво даже для такого циничного человека, как Занзас. А ещё на миг стало жаль, что телефон нельзя использовать под водой, иначе Вонгола смог бы разговаривать со Скуало когда угодно, и не нужно было бы надолго расставаться. Особенно когда приходила пора уезжать из загородного особняка назад в Палермо. Скуало только лениво повёл плавником по воде. Хвост не был особо чувствительным местом из-за слоя чешуи, но прикосновения ощущались , хоть и глухо. Русалу даже нравилась мысль, что привлекает Занзаса — всё же в личных внешних данных сомнений никогда не было, как и в силе, но, тем не менее, быть привлекательным для человека сродни чему-то экстравагантному. — Песни могут слышать лишь другие русалки, и тогда образовывается связь. Как у дельфинов, к примеру. У людей нет такого? — Нет. Люди полигамны, и особой связи между ними нет, если это, конечно, не долги и не выгода, — отзывается Занзас. Ему даже отчасти завидно, что у русалок есть возможность для абсолютного доверия. Тогда юный Вонгола ещё верил, что любовь может существовать. Тогда он ещё допускал существование такого понятия, как доверие, связь и даже задумывался — а какой будет его пара? Почему-то хотелось видеть кого-то похожего на Скуало. Хотелось встречаться с ним чаще, а ещё лучше — поселиться где-то поблизости, чтобы каждую ночь приходить. Но это было невозможно. А спустя год Занзас понял, что и просто увидеться со Скуало, вероятно, больше никогда не сможет. Ведь когда Вонгола пришёл к морю, даже следа от русала не осталось, словно его и не было никогда. Юноша приходил к их месту каждый день, но так и не дождался единственного, как он считал, друга.

***

Мир людей для существа, которое жило исключительно в океане, оставался непонятным и нелогичным. Совершенно иные уставы, о которых узнать можно было лишь из сказок и преданий, которые рассказывало старшее поколение. Уже несколько веков никто не видел русалок, а те, в свою очередь, не поднимались на поверхность, опасаясь людей, успевшие за всё это время изменить свой уклад жизни несколько раз. Скуало, случайно попав в залив, где познакомился с ребёнком, больше не смог не приплывать туда снова и снова, наблюдая, как человеческий детёныш рос, менялся — даже голос того подвергался изменениям. Занзас был первым человеком, которого за всю свою жизнь увидел русал, и он не вызывал чувства опасности и тревоги — в нём не было ничего из того, о чём говорили старейшины. Занзас не пытался схватить, разделить на части, в попытке найти эликсир бессмертия или разгадать секрет вечной молодости, а, скорее, всё было совсем иначе. Русал впервые познакомился с миром людей и даже выучил язык настолько хорошо, чтобы понимать человеческого ребёнка; научился говорить так, чтобы понимали в ответ. Однако, всё слишком быстро закончилось. В воде, запертой в огромном стеклянном сооружении, не передавалась песня, а все морские обитатели, оказавшиеся тут, были глухи и подавлены. Скуало оказался в той самой тюрьме, о которой рассказывали, ожидая часа, когда люди убьют. Русалу жаль, что больше не поговорит с Занзасом, жаль, что позволил себя схватить. Попытка выбраться закончилась тем, что у Скуало отобрали одну руку. Лицо того человека забыть было невозможно, потому что тогда стало ясно — отсюда нет выхода. Тем не менее Скуало кормили, хоть время от времени боялись пропасть ровно как те сотрудники, которые застали первое время пребывания странной диковинки в частном аквариуме. Ещё страннее им было услышать чистый итальянский язык, который никто не понимал. Занзас услышал о человеке, известном как Коллекционер, от знакомого бармена. Тот знал много странных личностей и был информатором Занзаса. — Вчера до меня дошла информация, которая может быть тебе интересна, — вполголоса проговорил бармен, наливая двойной виски Занзасу. Скариани внимательно слушал, прожигая мужчину тяжелым взглядом. — Ты искал упоминания русалок. Я в эту чушь никогда не верил, но мой человек сообщил, что у Коллекционера новая игрушка — русалка. Он купил на аукционе за баснословные деньги, но пока что держит это в тайне. Занзас в русалок верил. Прошло восемь лет с тех пор, как Скуало исчез, но Скариани не оставлял попыток отыскать его, задействуя своих людей повсюду. Занзас больше не приезжал в загородную резиденцию — ему уже давно было нечего там делать, — но желание понять, почему Скуало его предал не пропадало. Многое теперь изменилось. Из хамоватого и наглого мальчишки он вырос в опасного и полного ярости молодого человека. Его предали отец и семья. Он потерял все, к чему шел и в чем видел смысл жизни, но обрел силу, репутацию и кучу шрамов, покрывающих и тело, и лицо. Вряд ли Скуало узнал бы его сейчас, если бы они случайно встретились. Найти Коллекционера со связями босса Варии было не сложно. Договориться о встрече — ещё проще, учитывая, как яростно чокнутый сборщик хлама желал получить пистолеты Занзаса. Хотя бы изучить. Скариани не собирался предоставлять эту возможность, ему просто нужно было попасть в дом этого мусора без лишнего шума. Занзас не чурался убийства, не боялся властей и наказания за вторжение на частную территорию, но не хотел тратить время на зачистку чужого особняка. Если вытащить русалку, можно через неё связаться со Скуало и узнать, почему, черт его дери, эта рыба оставила Занзаса одного. Рослый полноватый мужчина встречал гостя с охраной. По обе стороны от него стояли два бугая, пышущих пламенем Урагана и Солнца, потому что знал кто собирается его навестить. Коллекционер, несмотря на слухи о новом боссе Варии, не испытывал пока что особо страха, только широко улыбался, продолжая держать толстую зажжённую сигару в зубах. Табачный дым валил клубами, обвиваясь вокруг присутствующих людей. — Добро пожаловать, — на ломанном итальянском высказался мужчина, протягивая руку. — Предлагаю сразу пройти в кабинет, обговорить все условия сделки. — Широкая улыбка мгновенно озарила лицо, а у уголков губ образовались ямочки. Занзас проигнорировал протянутую руку, презрительно хмыкнул и прошёл в дом мимо Коллекционера. Охрана его нисколько не смущала — Скариани мог легко с ними справиться даже не прибегая к мощи своей Ярости. — Меня интересует русалка. Показывай, — вопреки сложившемуся в обществе мнению о том, что Занзас всегда в гневе, ни вид, ни голос его нисколько не походили на огонь. Тон, которым босс Варии говорил с Коллекционером, казалось, был способен заморозить. — Либо я сейчас же уезжаю, и вы не получите возможность даже взглянуть на мое оружие. Коллекционер не был удивлён проигнорированной руке. Поговаривают, что, оказавшись в Варии, вернуться живым уже нельзя. Мужчина сдержал смех, но улыбаться не переставал. Он опустил руку и снова выпустил из рта клуб дыма. — Месье наверняка знает как заключаются договоры — как для начала, хотелось бы видеть те самые хваленые пистолеты. К тому же о русалках изначально разговора не шло. Откуда вам знать есть ли они у меня и существуют ли вообще? Не все сказки могут оказаться реальностью, — высказался мужчина чуть хлопнув себя по животу. Пушистые усы чуть дёрнулись. Одним стремительным неуловимым движением Занзас приблизился к Коллекционеру, схватил за воротник и приставил дуло пистолета к виску. Охранники дернулись в его сторону, но хватило лишь предупреждающего взгляда, чтобы оба замерли в нерешительности что-либо сделать. Они не успеют спасти своего хозяина в любом случае — Занзас быстрее. Коллекционер дёрнулся, но выражение на лице не сменил. Страх перед Занзасом проснулся слишком резко, но всё же выдавать всех секретов мужчина не собирался. — Я не люблю повторять дважды, мусор, — процедил Скариани, глядя в глаза барахольщика. Объяснять, откуда ему известно о пойманной русалке, он не собирался, как и идти на уступки. Его цель — найти гребаную рыбину и связаться со Скуало. Рука Коллекционера потянулась в карман, и между подрагивающими пальцами звякнула связка ключей. — Вы явно не доверяете мне. Я покажу вам свою коллекцию, но будьте уверены, что никаких русалок у меня нет, — театрально оскорбился он. Взгляд упирался в тонкие губы, в нос, даже в шрам, но никак не в проклятые красные глаза, прожигающие насквозь. — С чего мне доверять такому мусору? Не смей мне лгать, кусок дерьма, иначе мигом вышибу мозги. — Занзаса только злит ощущение исходящего от мужчины страха. Скариани сильнее вдавил дуло в висок и склонил голову набок. По губам скользнула ухмылка. — Мне уже сообщили, что у тебя здесь «диковинка». Наверняка Занзас выглядел сейчас как помешанный на русалках, но ему было плевать на мнение других. Скариани хотел добиться правды и справедливости. Коллекционер шумно выдохнул, а улыбка чуть сползла. Не нравилось ему это всё — ни Занзас, который спокойно мог убить, ни внезапно взявшийся слух о русалке, ни даже пистолеты Второго Вонголы, как уникальное оружие. Охрана ничего сделать так и не успела. Чёртовы самодуры. Ругаться и спорить Коллекционер не стал — жизнь была дороже. — У меня в коллекции есть парочка интересный акул, — начал мужчина, отходя от босса Варии как можно дальше. Конечно, в самом доме огромных аквариумов не было, но стоило пройти по тайным ходам, как на глаза появились сплошные стеклянные дома для морских обитателей. — О, знакомьтесь. Эту красавицу зовут Марго. — Коллекционер ладонью прошёлся по стеклу ближайшего аквариума, и живущая там акула, открыв рот, ударилась длинной мордой о стекло, из-за чего по помещению тут же разнёсся гул. — Как видите, сплошные морские красавицы, — оповестил мужчина, пожав плечами. Диковинка же, о которой недавно говорил Занзас, должна была находиться в самом далёком аквариуме. Однако и силуэта русалки не было видно. — Ты действительно хочешь, чтобы я потерял терпение, мусор? — рыкнул Занзас. Щелкнул предохранитель пистолета. От Скариани исходил жар — верный признак того, что вот-вот руки озарятся пламенем Ярости, и тогда ублюдка Коллекционера ничего уже не спасет. — Мне не интересны твои вонючие рыбы. Хватит юлить. Убить тебя ничего не стоит. А пока твой труп будет остывать, я хорошенько осмотрю твой дом и найду то, что меня интересует. Коллекционер всё же поторопился. Чёрт бы побрал всё. И под всплески воды у аквариума с Марго, подходит к самому дальнему. Мутная вода с достаточной концентрацией морской соли, чтобы русалка смогла прожить как можно дольше. Только вот та продолжала прятаться, не желая показываться на глаза своего хозяина и гостя. Мужчина поднял руку и размеренно постучал по аквариуму три раза. — Сейчас появится, — с усмешкой высказался Коллекционер, вглядываясь в воду. Ещё немного и промелькнула тень, а за ней и еле видимый блеск чешуи от прожекторов над аквариумов. — Уникальное создание. — Коллекционер не отводил взгляд от обитателя аквариума, который уже чуть ли не прижался к стеклу. Ладонь с перепонками между пальцами слегка коснулась стекла, а взгляд светло-серых глаз сосредоточенно обвёл всех присутствующих, ненадолго замирая на Занзасе. По условному сигналу выплывший из укрытия Скуало не верил глазам. Голова в воде чуть дёрнулась, и вверх всплывающие волосы мотнулись вслед плавной волной. Занзас сильно изменился и вырос из ребёнка во взрослого человека, и между этими двумя версиями была лишь одна общая черта — алые глаза. В первые встречи для Скуало они казались обычными как для человека, потому что других он ранее и не встречал, но сейчас, лучше осознав людской мир, русал осознавал кто перед ним стоит. Он нахмурился, открывая рот, но через толстое стекло аквариума звуки передаваться не могли. Ладонь скользнула ближе в сторону Занзаса. Скариани замер. Наверное, если бы он впервые увидел русалку, то не был так удивлен, как сейчас. Скуало, на первый взгляд, абсолютно не изменился. Те же длинные белые волосы, стальные глаза и острые черты лица. Тело его было покрыто тонкими шрамами, а мерно покачивающийся хвост сверкал чешуей. Занзас помнил, какая она на ощупь — прохладная, плотная и немного скользкая. Взгляд переместился на руку, прижатую к стеклу. Перепонка между указательным и большим пальцем была чуть надорвана, в остальном же — те же длинные тонкие пальцы, что и раньше. А вот второй кисти не было. Занзас не знал, как это произошло и кто был виноват. Ярость плеснулась, обожгла изнутри ярким пламенем. Шрамы вспыхнули болью, стремительно расползаясь по телу, словно языки пламени вылизывая кожу. В тишине выстрел прозвучал оглушительно. Кровь брызнула во все стороны, пачкая рубашку и пиджак Занзаса, оставаясь потеками на стекле аквариума. Охранники дернулись в сторону Занзаса, но подходить не решились — их хозяин уже был мертв, и отправляться за ним не было никакого желания. Скуало не отводил от давнего друга взгляд, смотря на того через подтёки крови. Русал растерялся, не веря в происходящее. Пальцы прошлись по стеклу, а внутри принялось клокотать сердце от давящего ужаса. Занзас впервые пугал, и этим же заставлял восхищаться. Длинный хвост плавно двинулся в воде, и Скуало повернул голову в сторону люка, указывая где есть выход отсюда. Он, наконец-то отстраняясь от стекла, ринулся к ранее указанному месту, тут же пытаясь выбраться. Слишком тяжёлый металл, из которого был сделан люк, да и, видимо, закрыт тот был исключительно снаружи. Русал снова метнулся к стеклу, следя за Занзасом, а после снова к люку. Неужели, ещё немного, и настанет свобода? Дождавшись, когда Скуало в очередной раз отплывет к люку, Занзас сконцентрировал на ладони яркое пульсирующее пламя. Стекло не выдержало, треснуло от напора, и наружу пробились потоки воды — пока ещё слабые струйки. Занзас усилил давление. Раздался громкий хруст, который было прекрасно слышно и в самой воде, стекло покрылось сеткой тонких трещин. Скариани хватило пары секунд, чтобы выстрелить в землю пламенем и взмыть в воздух. В следующее мгновение поток воды хлынул, снося разбитую преграду и погружая всё вокруг в Хаос, и русала буквально выкинуло из аквариума. О сохранности особняка Коллекционера Занзас не заботился, как и об оставшихся здесь людях. Он выцепил взглядом Скуало, спустился ниже и замер рядом. — И давно ты здесь? — холодно поинтересовался Занзас. Шрамы медленно сошли с лица, вернувшись в норму. — Восемь лет назад ты без единого слова перестал приплывать. Причина — твоя наивная доверчивость? Под хвостом тут же послышался треск, а упирающаяся о пол ладонь мгновенно покрылась мелкими царапинами. В длинные волосы также попали осколки, которые придётся долго вычёсывать, однако внимание Скуало было сосредоточено только на мужчине рядом. — Я не знаю. Не было видно ни луны ни солнца, чтобы считать, — ответил и тут же вскинул нос, потому что Занзас задел за гордость. — Я не доверчивый! — возмутился русал и поджал губы — не хотелось признаваться в том, что путы оказались слишком крепкими. Скуало попытаться немного подтянуться вверх, опираясь на руку, но уже начал ощущать, как осколки впились под кожу сильнее. Он еле слышно зашипел. — Предания и впрямь правдивы. Люди даже не странные, — пробурчал русал, высказывая своё мнение другому человеку. Занзас отличался — ему не были нужны секреты вечной жизни или молодости. — Практически все люди – мусор, — презрительно бросил Занзас и опустился на мокрый пол. Стекло захрустело под ботинками, но он не обратил на это внимания. Стянул с себя окровавленный пиджак и накинул на плечи Скуало. Скариани легко подхватил русала на руки и неспешно направился к выходу. Стопы ног неприятно покалывало от напряжения из-за ноши, а идти быстро не получалось. Занзас недовольно нахмурился, но ничего не сказал, задавая вместо этого вопрос: — Как долго ты можешь находиться без воды? До ближайшего порта минут сорок ехать. — Я не знаю сколько это. Давай просто ехать, а на случай если что-то случиться, можно прихватить воду, — задумчиво ответил русал. Скуало был немного удивлён такому способу передвижения, но ему, признаться, понравилось. Он даже прижался боком к тёплой груди Скариани, одной рукой проводя по пропахнувшей кровью ткани пиджака. Всё ещё не верилось, что после, казалось бы, вечности заточения наконец настала свобода. — Мне не нужна одежда и ты выпустишь их? — тут же спросил, открывая глаза и смотря на аквариумы. Собраться и сосётры пускай не были такими ценными для Скуало, как его собственная жизнь, но всё же хотелось выпустить их, хотя бы назло того человека, который здесь всех запер. Пусть тот уже и почил. Занзас посмотрел на Скуало сверху вниз и хмыкнул. Ему было плевать на этих рыб в аквариумах. — Я прикажу своим людям заняться этим, — безразлично пообещал он, даже не задумываясь особо. Занзас посадил Скуало на переднее пассажирское сидение машины, сам пристегнул и сел за руль. Какое-то время он молча смотрел перед собой, пытаясь разобраться в собственных эмоциях. Ярость смешивалась с радостью и облегчением. И одновременно с тем он чувствовал спокойствие. В машине для Скуало было слишком мало места. Хвост еле помещался, что вызывало дискомфорт, но высказывать своё мнение русал не торопился. Чужое раздражение продолжало ощущаться, и не сразу пришедший в себя Скуало всё ещё косо поглядывал на Занзаса, помня как тот враз разбил стекло, которое ранее самому уничтожить не удавалось. Он поправил на своих плечах пиджак, всё ещё не понимая зачем ему нужна человеческая одежда. Волосы неприятным пластом прилипли к лицу, скрывая отличающиеся от человеческих уши. Начинать разговор первым не хотелось, но иного выбора не было — человек рядом упрямо молчал, вцепившись в одну из частей машины. — Моё пение никто не мог услышать. Как ты нашёл меня? — спросил Скуало, даже не зная что конкретно надеялся услышать в ответ — то ли романтическую историю, то ли короткое повествование в духе Скариани. Однако одно точно можно было сказать — узнать истину всё же хотелось. — Приказал своим людям рыть информацию, — равнодушно отозвался Занзас. Еще в то лето, когда Скуало пропал, Занзас отдал приказ найти русала. Тогда еще только сформированный новый состав Варии практически не имел связей. Группа мафиози, состоящая из детей не вызывала у людей ни уважения, ни, тем более, трепета. Провалившаяся попытка захвата Вонголы уничтожила репутацию Варии окончательно, сделав изгоями, а для Занзаса и вовсе закончилась заточением во льду на протяжении восьми лет. Поиски в это время пришлось прекратить — за каждым членом Варии велось наблюдение, и никто не решался раскрывать маленький секрет Занзаса: его одержимость идеей найти русала. Зато после его возвращения с Варией стали считаться. Связи росли, повсюду были внедрены шпионы, и Скариани стало легче выяснить, что же тогда случилось со Скуало и где его искать. — Как ты попался? — спросил Занзас. Скуало и сам толком не знал ответ на этот вопрос. Он нахмурился, смотря вперёд. Через лобовое стекло машины мелькали силуэты деревьев и домов. Отвечать на вопрос не особо хотелось, зная, что в ответ могут рассмеяться, но и молчать было чрезмерно глупо. Впрочем, Занзас всё равно приятно удивил, что всё ещё помнил и даже искал. Может быть, тот самый вариант с романтической историей остался актуальным. — После последней встречи с тобой. Я был на пути к открытому морю и почти преодолел течение, как тут же запутался в… ваших странных штуках. Ими вы рыбу ловите, — нахмурившись, недовольно принялся вспоминать Скуало. — Я смог разорвать путы, но после уже ничего не помнил. Очнулся на поверхности без капли воды. Было жарко, — подробнее объяснять не хотелось, но пальцы сами по себе прошлись по рубцу на шее возле жабр. Русал тогда пробыл без воды достаточно долго, из-за чего появилось ощущение болезненного иссыхания. Не хотелось вспоминать, как кожа трескалась до самого мяса, а чужие руки чуть ли не ковырялись внутри трещин, поверх нанося порезы. Занзас покосился, проследив за движением, и нахмурился, сильнее сжав в пальцах руль. Этот мусор посмел тронуть то, что ему не принадлежало, так ещё и навредил. — Это не было случайностью. За мной следили люди одного враждебного клана, — Занзас пытался подбирать слова так, чтобы для Скуало был понятен конфликт двух мафиозных семей, — Они претендовали на нашу территорию, хотели действовать через меня, надавить, забрав тебя. Когда я восстал против главы нашего клана, поняли, что нихрена у них не получится и продали тебя. Скариани жестоко ухмыльнулся, глядя перед собой. Та семья, что рискнула поохотится на его русала, уже давно была уничтожена. Вария не оставила в живых никого, кто мог бы отомстить за их смерть. Теперь и Коллекционер был убит, а его дом, вероятно, уже точно так же зачистили. Занзас жестоко карал тех, кто решался идти против него. Русал же не сводил глаз с дороги впереди, сопоставляя факты, сказанные сидящим рядом человеком, и собственные воспоминания. Людей вокруг всегда было слишком много, но всех и каждого русал запомнил как мог. Некоторые были с закрытыми головами, а кто-то не скрывал лица. — Ты их всех уничтожил? — поинтересовался, всматриваясь в сосредоточенно смотрящего вперёд Занзаса. У него красивый профиль даже по меркам русалок, а те всегда были избирательны на тему внешности. Скуало опустил руку на хвост и нервно пальцами прошёлся по чешуйкам. Всё же Занзас сильно изменился, и из человеческого ребёнка вырос в настоящего хищника — мысль будоражила и пугала одновременно. — Всех до единого, — подтвердил Занзас. — Не люблю, когда трогают моё. А русала он считал своим. Это было единственное живое существо, которому Занзас по какой-то необъяснимой причине доверял. Возможно, совершенно зря, но ему хотелось верить, что русал, не являясь человеком, не был способен на предательство. Скуало вроде и загордился из-за такого ответа, так как это только доказывало силу Занзаса, но последняя фраза настораживала. Ему не нравилось то, что называют своим — хватило того убитого человека, который и лишил одной кисти, обозначив так свою собственность. Русал сжался на сиденье, одним из ногтей подцепляя чешуйку на хвосте Ещё немного, и точно зашипел бы, только вот со старым образом Занзаса-ребёнка, который точно не тронет расстаться всё ещё не мог. — Я не могу принадлежать кому-то, — высказался Скуало и поморщился. Болезненный дискомфорт прошёлся по телу, стягивая рядом неприятных ощущений. — Мне не хватает влаги. Занзас покосился на Скуало. Тот явно не понимал подтекста слов Занзаса, но это даже забавляло. Скариани достал из-под соседнего сиденья бутылку воды, открыл и, не глядя, выплеснул все на хвост русала. — Вода только пресная, так что терпи теперь до моря, — хмыкнул Занзас. Пустую бутылку он бросил на заднее сиденье и вдавил педаль газа сильнее. Плевать на штрафы, его всё равно не посмеют остановить. — Почти приехали. Скуало в ответ только кивнул, с нетерпением ожидая прибытия. Он хотел как можно скорее оказаться в родной стихии настолько сильно, что разницу солёной воды с пресной вообще не почувствовал. Занзас припарковался у берега, снова подхватил Скуало на руки, помогая добраться до воды. Интуиция молчала, но почему-то казалось, что это их последняя встреча. Скариани сомневался, что после всего произошедшего русал захочет вновь оказаться поблизости от мест, населённых людьми. Чуть помедлив, Занзас зашёл в воду глубже, погрузился с головой, пытаясь увидеть Скуало на глубине. И наконец-то оказавшийся в море русал твёрдо смотрел в ответ, не желая так скоро уплывать от человека. Длинный хвост оплёл чужое тело, а волосы ровными волнами, покоряясь течению, медленно разбросались вокруг головы русала. Уплывать так скоро от своего не обманувшего ожидания спасителя не хотелось. Скуало нахмурился, рассматривая человека под водой. Занзас и здесь выглядел красиво, хоть вода казалась тому не подходящей стихией. Русал понимал, что люди не умеют дышать как водный народ, и поэтому решил поделиться своим дыханием, продлевая чужой вздох. Жабры на шее раскрылись, привычно фильтруя и пропуская в тело воздух. Слова о собственности окончательно забылись, и русал, приблизив свою голову к чужой поцеловал, вдыхая как можно больше кислорода в чужие лёгкие, чтобы Скариани смог тут пробыть как можно дольше. Занзас вдохнул воздух, что передавал ему Скуало, усмехнулся и притянул русала ближе за талию. Отпускать его совершенно не хотелось. Не потому что в море было опасно — Занзас знал, что Скуало прекрасно выживет там один даже без руки. Но от мысли, что единственный, кому Скариани хоть немного доверял, вскоре навсегда оставит его, неприятно. Это было… несправедливо. Занзасу мало касания губ. Сейчас кислород казался не настолько важным. Скариани зарылся одной рукой в длинные волосы, яростно целуя русала, прикусывая его губы и не позволяя отстраниться. К черту дыхание. К черту самоконтроль. Скуало в ответ и не сопротивлялся, только плавно гибким хвостом сильнее оплетал человеческое тело. Одного неаккуратного движения хватило, чтобы один из острозаточенных клыков прошёлся по тонкой губе Занзаса, распарывая тонкую кожу. Запах крови, разнёсшийся в воде, взбудоражил Скуало, и чешуйки по всему телу встали на дыбы, ощетинившись. Русал всё же отстранил голову от Занзаса. Ноздри чуть дёрнулись, но взгляд упрямо и стойко упирался в человека. Внутри Скуало что-то странное зашевелилось, будто нашёл давно потерянное и важное, отчего стало не по себе — русал никогда ранее не испытывал других эмоций, и вокруг прошлась волна вибрации, сопровождающая тихим навязчивым и низким тоном. Скуало держал рот приоткрытым и плавно концом хвоста перебирал в воде. Гул разносился сильнее, будто становясь ближе, и лишь спустя какое-то время можно было понять, что это то самое пение русалки. Занзас не сразу это понял. Нахмурился, ожидая появления кого-либо, нападения или неприятностей, впрочем, он быстро сообразил, что звук исходил от Скуало. Это было странно, необычно и совсем не вязалось с хриплым и громким голосом русала. А ещё даже близко не напоминало песни русалок из легенд и сказок, но, несомненно, было красиво и завораживающе. По спине и рукам прошли мурашки, Занзас усмехнулся. «А говорил, что я не могу услышать песню русалок», — подумал Скариани, прикрывая глаза и наслаждаясь звучанием. На самом деле так и должно было быть, но, видимо, своеобразная привязанность Скуало к человеку становилась видной именно таким способом. Русал всё ещё упрямо и не мигая смотрел, продолжая петь. Монотонный звук, словно сигнал, приглашающий идти следом. Впрочем, Скуало не против ринуться куда угодно и за Занзасом и даже не только в качестве благодарности. Им вело нечто иное. Русал действительно скучал всё то время в аквариуме, хотя, казалось, человеческая душа никогда не ценилась вровень с русалочьей. Осталось только закрыть глаза на принципы и, коснувшись лбом чужого лба, передавать собственные эмоции — радость, восторг, нежность, тоску и любовь. Занзас это принял. Наверное, где-то в глубине души он понимал, что чувства их обоих слишком очевидны, и был готов к этому моменту. Он дёрнул русала вверх, всплывая к поверхности, чтобы иметь возможность говорить. Он пошёл бы за Скуало в море, в океан, куда угодно, но ответственность за Варию, лежащая на плечах, не позволяла сделать этого. Зато он мог забрать русала — их особняк стоял на берегу моря, и Скуало было бы там комфортно. — Идём со мной, в Варию, — предложил Занзас, а в ответ Скуало кивнул. Песнь резко прекратилась, как только головы обоих оказались над водой. Он не знал что такое Вария и как туда идти, но отказать не мог. — Хорошо.