Red Shadows

POV Эштон. Я услышал, как хлопнула входная дверь, когда фильм на широком телевизоре подходил к концу. Честно, я даже не помнил, что смотрю, просто включил первую попавшуюся кинокартину для фона и стеклянным взглядом уставился в экран, погруженный в свои мысли. Внимательно прислушиваясь, я распознал звон ключей, которые Люк кинул на подставку, тихий шорох шнурков и гулкие шаги. Тяжело вздохнув (будто бы очень сильно не хотел меня видеть, но ему пришлось, мы, видите ли, в одном доме живём), Хеммингс прошёл мимо меня, стараясь сохранять безразличное выражение лица, но я увидел на нем обиду и угрюмость. — Как-то ты рано, — я не смог удержаться от язвительного высказывания, фраза сама выскользнула из моего рта. Мои нервы было напряжены до предела, я хотел что-то изменить, сделать, исправить, но не знал, что именно. И это чувство накаляло меня всего изнутри, словно я был куском стали, который подержали в пламени огня. — Что, неужели я угадал? Не может быть... Люк резко затормозил и быстрым шагом вернулся ко мне, в ярости складывая руки на груди. Он остановился прямо напротив дивана и устало посмотрел мне в глаза. Я слегка удивленно вскинул брови, но на большее у меня было сил. Мои глаза болели и наверняка были красными от слез, которые до сих пор стягивали кожу на щеках высохшими дорожками. Я поправил красный плед на плечах и вопросительно покачал головой. — Тебе так хочется позлорадствовать? Валяй, — голос Люка звучал угрожающе тихо. — Да, всё прошло хреново, ты доволен? — я промолчал, прикусывая губу. Парень действительно был рассержен, и я уж никак не хотел быть причиной его плохого настроения. — Что с тобой сегодня такое? Давно не было секса или что, блять, какие проблемы? — эта фраза прозвучала слушком грубо, и я поморщился. Да, чувак, у тебя тоже. Хеммингс вдруг присел на корточки напротив меня и устремил на меня взволнованный взгляд. Парень наверняка по-прежнему злился, но теперь другое чувство теснило его грудь, и он был готов уступить место ярости. Он был так близко, и я с жадностью разглядывал острые черты его лица, скулы, вглядывался в эти красивые голубые глаза, в которых сейчас плескалась грусть, и мне меньше всего хотелось, чтобы он грустил. Его губы были в отчаянии приоткрыты, словно он хотел что-то сказать, но не знал, что именно, да и выражение лица парня в целом было каким-то беспомощным. Я задержал на этих губах взгляд немного дольше, чем следовало бы, и быстро тряхнул головой. — Где тот Эштон, которого я знал всю жизнь? — вдруг прошептал Люк, и мне стало невыносимо больно. Он был прав: я и сам себя не узнавал. — Пожалуйста, признайся, куда ты его дел, и все-таки верни его, потому что я скучаю. — я резко опустил взгляд в пол, потому что был больше не в силах выдерживать натиск его глаз цвета океана. Хеммингс продолжал, ещё более расстроенно. — Да, я видел тебя в плохом настроении, но всегда знал, в чем дело, и помогал пройти через это. Ты в последнее время какой-то слишком подавленный, как будто на тебя реально опустили свинцовую пластину и раздавили к чертям! Ты ведь всегда заряжен энергией, можешь просто засмеяться, бросить один лишь ироничный взгляд, и все, у человека сразу улучшится настроение... А что теперь, куда это делось? — Все со мной в порядке, — я тихо проворчал, разглядывая ступни Люка на полу перед своими глазами. Ничего более интересного в моем поле зрения не наблюдалось, и я упорно смотрел на его белые носки, надеясь увидеть там ответы на все свои вопросы. — Нет, не все, — Хеммингс тихо вздохнул. — У тебя что-то случилось, но ты не хочешь рассказывать. Почему? Ты не доверяешь мне? И давно? — он встал и медленно опустился на диван рядом со мной. Я все-таки повернулся к нему полубоком, нервно облизал губы и нервным жестом хрустнул костяшками пальцев. Люк встревоженно смотрел в мои глаза, не двигаясь, будто искал ответ там, но ничего не мог найти и отчаялся. Будто ждал, что я без слов, одним взглядом сообщу ему все, и я правда пытался, мои глаза наверняка были полны тоски, но Люк не понимал. — Пожалуйста, я ведь хочу помочь. Я не могу видеть тебя таким, серьезно. — Я не знаю, как тебе об этом сказать, блять, потому что тебе точно не захочется мне помогать, как только ты узнаешь. — вдруг ответил я, не ожидая, что скажу именно это. Я снова медленно опустил взгляд и сжал челюсти в раздражении. Руки тоже оказались сжатыми в кулаки, и ногти мягко впивались в кожу ладоней, чтобы отвлечь меня и подавить желание закричать. Или разрыдаться. Хеммингс нахмурился и настойчиво покачал головой. — Нет, я помогу тебе в любом случае, потому что ты всегда делаешь это для меня, независимо от ситуации, даже когда я тебя разочаровываю, делаю всякие идиотские вещи, когда не заслуживаю помощи, ты все равно помогаешь... — я вдруг почувствовал, что на мою щёку капнула слеза — я даже не заметил, когда это в носу успело так защипать, — и бросил виноватый взгляд на Люка. Конечно, я готов помогать тебе, боже мой, ты слишком мне дорог, чтобы бросить тебя в сложной ситуации. Парень тяжело сглотнул, когда увидел слёзы в моих глазах. — Эш, пожалуйста. — теперь он действительно умолял. — Я не могу ничего сделать, пока не знаю, в чем причина!.. Поддаваясь порыву, я протянул дрожащую ладонь и заправил непослушную кудрявую прядь Люку за ухо. Тот замер, взволнованно глядя на меня своими красивыми-красивыми незабудковыми глазами. Приближаясь миллиметр за миллиметром, я прошептал практически беззвучно: — Я просто ревную тебя. Совсем немного, но этого хватает, чтобы не спать ночами и злиться сейчас. Глаза Люка расширились, но он не отодвигался. Тогда я сократил расстояние между нашими губами до сантиметра и застыл так, чувствуя горячее дыхание на своих губах. Я не знал, как расценивать его молчание, но мне не хотелось, чтобы он чувствовал себя некомфортно. Мой взгляд метался от глаз Хеммингса к его носу, потом на пол, и снова вверх. Вдруг Люк медленно закрыл глаза, и я посчитал это призывом к действию. Я рывком стёр оставшиеся миллиметры между нами и медленно накрыл его губы своими. Хеммингс будто этого и ждал. Он аккуратно ответил на поцелуй и не смог сдержать улыбку, которую я чувствовал на его губах. Мы целовались медленно, и я чувствовал то идиотское чувство внутри, которое называют бабочками, и, к сожалению или к счастью, это было лишь очередным подтверждений всех моих подозрений. Не оставалось сомнений в том, что я влюбился в своего лучшего друга. Внезапно моим губам стало холодно и как-то одиноко, и я распахнул глаза, увидев, что Люк отстранился. Его взгляд был испуганным и потерянным. — Я не понимаю, почему мне...нравится? — он нервно облизал губы и посмотрел прямо в мои глаза. Моё сердце упало куда-то вниз, а колени начали дрожать, и если бы в тот момент я встал с дивана, ноги бы точно подкосились. — Нет, Эш, если это способ меня поддержать, то он очень хреновый, потому что я того и гляди влюблюсь в тебя, — вдруг сорвалось с его губ, и он прикрыл глаза в раздражении. потому что, очевидно, не хотел этого говорить. Я же не смог сдержать широкую улыбку. — Влюбляйся на здоровье, Люк, все в порядке, — я старался говорить как можно тише и спокойнее, чтобы не спугнуть ту атмосферу, царившую между нами, ведь она лишь продолжала наполняться красками. Он поднял на меня заинтересованный взгляд. — Все в порядке? Для тебя, да, наверное, я никогда не чувствовал к парню того же, что ощущаю сейчас, — он покраснел и прикусил щеку изнутри. Я был готов победно закричать и прыгать по комнате, но только сдержанно улыбнулся. — Всё бывает в первый раз, — я пихнул его локтем, усмехаясь. Он покачал головой и лёг на подушки. — Ты спрашиваешь, что со мной не так? Действительно? — парень медленно кивнул. В его взгляде читалось нескрываемое волнение. — Ты правда не понимаешь? Несколько секунд Хеммингс сидел в ступоре, а потом удивленно откыл рот. Его нижняя челюсть буквально упала на пол. Волнение и страх во взгляде плавно сменились на сильнейший шок, а потом — на понимание и радость. — Эш... — он сказал только это, но даже мое имя, слетевшее с его губ, заставило меня вздрогнуть, а мои внутренности — затрепетать. В его глазах я вдруг увидел слёзы. — Не плачь, пожалуйста, — я прошептал, притягивая его к себе за плечи, и он послушно уткнулся носом в мою футболку. Я аккуратно обнимал его, нежно проводил подушечками пальцев по спине и продолжал что-то шептать. Люк тихо всхлипывал и обнимал меня в ответ. — Извини меня, пожалуйста, Эш, — он вдруг отстранился и опустил ладонь на мою скулу. Теперь у меня тряслись не только ноги, да и не только руки, а вообще всё тело. Я быстро покачал головой, но он перебил меня, оставляя короткий поцелуй на губах. После него я даже не смог открыть глаза, потому что все мое тело было слишком расслаблено, словно сделано из ваты, и я был на грани передозировки этим удовольствием. — Боже мой, я действительно идиот... — Да за что ты извиняешься? — я тихо выдохнул, все ещё держа глаза закрытыми, и прижал Хеммингса ещё ближе к себе. Его щека лежала на моей груди, и я чувствовал себя так хорошо, как никогда. Люк вдруг шмыгнул носом, судорожно вздохнул и тихо засмеялся. — Не знаю, — он поднял на меня свои светлые голубые глаза, и, потерявшись в них на мгновение, я забыл, как дышать. Сердце билось так быстро, что было готово раздвинуть рёбра и вырваться из грудной клетки. — За то, что сразу не понял всё, что как идиот ходил на свидания с этой Николь, потому что хотел отвлечься, а ничего не помогало, что не ценил всю твою поддержку... — Блять, Люк, да успокойся наконец, все хорошо, — я перебил его, широко улыбаясь. — Это ведь уже в прошлом? — Да, в прошлом, — тихо повторил Люк. Он облизал губы, опустил взгляд, словно хотел сказать что-то, но не мог решиться, а потом наконец открыл рот. — А что в настоящем? Что будет теперь? Этот вопрос волновал и меня. Теперь его красивые голубые глаза с полосами ультрамарина и брызгами бирюзы взволнованно смотрели на меня, прямо мне в душу, и я был не в силах отвести взгляд. Сейчас Люк выглядел так, как будто ему было не больше восемнадцати, с этими большими глазами, взволнованным выражением лица и красивыми очерченными губами, которые так и приманивали мой взгляд. — Теперь? — я медленно пожал плечами. — Мы разберёмся с этим. Но не сейчас. Потому что сейчас я вижу в твоих глазах сомнение, и я не хочу, чтобы ты принимал какие-то решения, будучи в них неуверенным. — Ты прав, — Люк тихо вздохнул и отстранился. Без его тепла мне тут же стало холодно, и я чуть было не протянул руку обратно, чтобы вернуть парня в свои объятия. — Ты выглядишь усталым. Спать? — Да, пожалуй, — парень зевнул и встал с дивана. — Не знаю, смогу ли я уснуть, потому что буду много думать. Это все так странно и непривычно, черт, я не понимаю буквально ничего, — он устало покачал головой, глядя в стену напротив. — Надеюсь, мне все таки удастся разобраться и что-то решить. Спокойной ночи. — Я тоже на это надеюсь, — я прошептал, с трепетом наблюдая за Хеммингсом, пока тот поднимался по лестнице.