***
Незаметно для асгардцев комната постепенно окрасилась в темно-синий цвет, оповещая о том, что наступила ночь. Небо усеялось множеством звёзд, которые являлись различными мирами. Когда-то давно, Локи рассказывал Рейчел самые разные истории, сидя с малышкой под открытым небом. Юная принцесса слушала их с замиранием сердца, представляя, что когда-нибудь и она отправится на одну из планет. Лафейсон уснул на кровати, а Торсон сидела на подоконнике, воспроизводя вновь и вновь события прошедших дней. «Мамочка, что же мне дальше делать? Я так запуталась…», — тихо шептала принцесса, положив руку на грудь. Под пальцами чувствовалась частица тессеракта, излучая слабый голубой цвет. Девушка всё думала о том, что пообещала трикстеру взамен на обучение магии… Локи сидел в кресле, увлечённо читая «Божественную Комедию». Страницы шелестели под его пальцами, когда он переворачивал их. Услышав какие-то шаги, мужчина насторожился, но не подал виду. К его тюремной комнате подошла невысокая женская фигура. Улыбнувшись уголками губ, Лафейсон захлопнул книгу и подошёл к прозрачному барьеру. — Рейчел… Дочь моего ненавистного брата. Чем удостоен такой чести? — сложив руки за спину, с ухмылкой спросил трикстер, глядя на «племянницу». — И тебе привет, — гордо подняв подбородок, ответила девочка. — Я к тебе по делу пришла. — М-м-м… Её маленькое величество пришло к Локи, самому ужасному монстру Асгарда по делу, — жестикулируя руками и перекривляя Торсон сказал он. — Скажи мне, Рей, тебе самой не смешно? — Во-первых, я не Рей, а Рейчел. А во вторых мне нужны твои знания. Точнее практика, — заправляя прядь волос за ушко, продолжила шатенка. — В общем, как хочешь — так и понимай. Я в долгу не останусь. — Хм… Допустим, я соглашусь на эту сделку. Что я получу взамен? — уже с неким интересом спросил Локи. Некоторое время асгардская принцесса думала. В один момент она положила ладонь на свой кулон, который переливался голубым цветом. «Нет, Рей, в этом кулоне частица Тессеракта. Ты не посмеешь его променять!» — кричало сознание, но девушка упрямо прогоняла эти мысли. — Допустим, я отдам тебе свой кулон, — на выдохе произнесло дитё. — Ха-ха-ха-ха! — ядовитый смех Лафейсона буквально убивал все моральные устои. Казалось, что его голос заставлял подчиниться, а смех — высмеивать самого себя за свою глупость. — Такая маленькая, а уже совершает сделки со взрослыми дядями. Рей, ты очень далеко пойдёшь с таким умом, ха-ха-ха, — вернувшись обратно в кресло, принц взял книгу в руки. — Завтра, в 22:30, в верхней башне дворца. Посмотрим, что ты умеешь. Мысли путались с воспоминаниями, сбиваясь друг об друга. Казалось, только зацепишься за одну — другая моментально сменяет её. Сколько Рей сидела на подоконнике глядя в одну точку? Неизвестно. В реальность её вернул Локи, что обеспокоено о чём-то бормотал сквозь сон. Вскинув одну бровь, девушка слезла с подоконника и подошла к кровати. — Нет… Не нужно, — на лбу трикстера выступили капли пота. Дыхание сбивалось, будто он бежал, — она не виновата, это… Это все я. Нет, не казните её. Отец, прошу тебя! — мужские руки сжимали одеяло, в то время как тело было напряжено до предела. Мотая головой по подушке, лофт продолжил: — Она же… Нет, прошу тебя, Тор, смилуйся над ней. Ради Одина, лучше меня казните. — Эй, Локи? — шепотом спросила принцесса, легко толкая асгардца в плечо, но ответа не последовало. — Она же твоя дочь… Тор, это я виноват… Я заставил её… — дыхание участилось, и Лафейсон все сильнее и сильнее сжимал одеяло в ладонях, почти разорвав его. Губы дрожали, заставляя Торсон нервничать. — Нет, Рейчел, нет! — с криком мужчина подорвался с кровати. Он схватился за своё лицо, стараясь стереть из памяти тот сон, который только что увидел. Будто в тумане он осмотрелся и увидел рядом сидящую «племянницу». Крепко обняв её, почувствовал, как по его телу пробежала дрожь. Локи старался не заплакать, но предательский ком застрял в глотке. — Всё хорошо, тише, — девушка обняла его в ответ, нежно гладя принца по чёрным, словно уголь, волосам. Лафейсон не хотел разъединять объятия, будто это последний раз, когда они видятся. Тяжелое глубокое дыхание выдавало его обеспокоенность о ночном кошмаре. — Я рядом с тобой, всё хорошо… Тише… — ему нужно было услышать лишь четыре слова, что бы немного успокоиться. Он был напуган, словно раненая лань, которой угрожала неминуемая смерть. Рейчел впервые его видела таким: всегда уверенный, острый на язык асгардец прижимал к себе её хрупкое тело, словно Рей была его последней надеждой. Мужчина не хотел верить в то, что по глупости может потерять ту единственную, ради которой готов пожертвовать жизнью. Ту единственную, которую он ненавидел всей душой и сердцем, но в тоже время так сильно любил. Трикстер влюбился словно глупый подросток, и это чувство было с самого появления Рейчел в Асгарде. Он всегда приглядывал за ней со стороны, где бы она не была. Вспомнить только их первую встречу после депортации принцессы в Мидгард — хотелось убить себя за такое отношение к ней. Лафейсон был как осиновый лист, ведь сейчас он боялся всего на свете. Словно маленький мальчик, вокруг которого собрались подростки, чтобы вновь одарить ребёнка оскорблениями. Рейчел медленно опустила мужчину на подушку, прилёгши рядом с ним, всё время держа Локи за руку. Напевая какую-то песенку на турецком языке, Торсон не заметила, как лофт уснул. Почти до рассвета она, словно пластинка повторяла все колыбельные, которые только знала.Nenni dersem uyur m’ola Üstüne güller gelir m’ola Benim yavrum böyür m’ola Nenni nenni e guzum nenni Bebegin besigi çamdan Düşdü yuvarlandi damdan Babasi geliyor Sam’dan Nenni nenni e guzum nenni Ormanlardan geçemedim Ben yavrumu seçemedim Gonah yirine yetemedim Nenni nenni e guzum nenni Ben bebegi yudumudu Gül dalina godumudu Ben de kestim ümidimi Nenni yavrum nenni e guzum nenni*