Странность последних происшествий безумно волновала охотников, но если Ветерок и без того не блистал хорошим настроем, то Алекс же старался притворяться, словно ничего необычного не произошло. Лицо парня было весьма спокойным, и, кажется, новичок даже сумел заметить лёгкую улыбку. «Уметь бы мне так плевать на весь бред, который творится вокруг», — замечтался брюнет. Взяв пример с напарника, Винди постарался так же отвлечься от плохих мыслей и просто идти. Вопрос только куда? И действительно. Когда парни вышли из пещеры, новенький разведчик посмотрел наверх и понял, что он понятия не имеет, как теперь им придётся возвращаться назад. Умением летать их жизнь не наградила — полёт фантазии тут, к сожалению, не в счёт. Но пока парень пытался сообразить, куда двигаться дальше, наставник уже повёл второго за собой по тропе между обрывами. Неужели за то время, пока Ветерок приходил в себя после Лиан, Алекс уже умудрился изучить разлом и найти способ вернуться назад? «Если это так, то Ал и впрямь прекрасный охотник…» — подметил брюнет.
Винди не понимал собственное состояние — казалось, что мозг его погряз в апатии и жутком болоте противоречий. Будто в грязь окунулось и увязло там надолго сознание новичка, и кто знает, когда оно наконец покинет Земли Хандры. Он был сам на себя не похож. Нет, разумеется парня, как и любого человека, не редко постигала усталость от работы, из-за чего телу требовалась перезагрузка, но сейчас это было нечто новое. Не усталость и даже не печаль. Что-то совсем другое… И остановить вязкий поток, точно сгустки желчи, брюнету никак не удавалось.
Вот уж не думал парень, что после такого приятного пробуждения проблемы ударят по нему с новой силой, не дав насладиться спокойствием вдоволь. Винди шёл за наставником и удивлялся умением второго выходить из любой ситуации — парень не мог поверить глазам: в конце разлома, до которого расстояние составляло около десяти метров, оказалась груда камней и глины, по которой, если немного поднапрячься, можно выбраться наружу.
Сначала картина взбудоражила новичка, но после, когда тот вспомнил о том, что не им одним «посчастливилось» попасть в расщелину, брюнет осознал, откуда же здесь образовался сей подъём. В момент вопросы испарились и Ветерок принял реальность. Хотя было бы лучше, дабы он сам наконец вернулся в настоящий мир, но ни одна попытка вылететь из затуманенного рассудка не закончилась удачно. Картина плыла перед глазами, и он не обращал особо внимания на то, что происходило вокруг, словно это всë совсем не его проблемы. Они пролетают мимо и приземляются на смелых и сильных людей, которые в состоянии дать им отпор, в то время как самого Ветерка проблемы и жизненно важные вопросы просто облетают, словно холодный одинокий айсберг в океане. Винди прекрасно осознавал — следить за ПДА, аномалиями и монстрами он не сумеет, и теперь брюнет попусту не знал, как поступить: потревожить напарника или бороться с собой, рискуя вновь подвергнуть себя и наставника опасности? Снова огни противоречий ударили по измотанному телу парня, точно издеваясь над ним без остановки. Но благо пока что открывать рот ему не требовалось.
Наставник резво цеплялся руками за камни и умело взбирался по склону, точно животное в самом дорогом цирке. Пускай и тонкие, но весьма сильные пальцы крепко хватались за трещины и торчащие куски земли — оттого Ал походил на учителя, или чересчур успешного ученика, уроков по скалолазанию. Винди с безразличием, в котором ещё прослеживалась крупица удивления, глянул на напарника и последовал за ним. К сожалению, сам новенький с трудом залезал наверх по камням и напоминал самому себе комического героя мультфильма, который из-за собственной неумелости и слабости нужен только чтобы разбавить сюжетную линию глупыми шутками не менее глупого персонажа.
Пока Ветерок через «не могу» взбирался по склону, Алекс уже всего за минуту оказался сверху и глядел на пыхтящего напарника. Возможно он бы и хотел помочь второму, но сделать это в любом случае б не получилось — ибо наставник, так же, как и Винди, никогда в жизни не владел телекинезом или левитацией. Лишь под конец полосы препятствий главный разведчик подал руку новичку. Чему сам же Винди, учитывая состояние Ала, уже не был удивлён.
Как можно сильнее сжав руку напарника, Ветерок наконец осилил злосчастную горку и поблагодарил второго. Но как только разведчик по привычке хотел достать ПДА, то не обнаружил его ни в карманах, ни в рюкзаке, ни, уж тем более в руках, надеясь, что он уже давно достал устройство и теперь ищет навигатор, — как, при жизни на Земле, телефон — пока тот удивляется с тупости своего хозяина. Но когда ПДА так и не был найден, к новичку внезапно жёстким ударом наковальни по голове пришло осознание — навигатор он выронил, когда оступился на обрыве, и вряд ли тот уцелел с такой высоты. Прикинув примерное место падения, Винди в панике, даже не предупредив наставника, ускорился к обрыву, где сам же недавно висел, держась из последних сил. Ощущение, словно мозг заполнила вода. Переживания из-за, возможно уничтоженного, устройства охватили парня. Чем ближе ноги подводили Ветерка к разлому, тем сильнее билось сердце и тем чаще замирало дыхание. Но всё же Винди сумел осилить себя и глянуть вниз в надежде, что тот до сих пор цел, несмотря на сумасшедшую высоту…
Устройство лежало на дне обрыва: если хорошенько присмотреться, то можно было заметить разбитый экран и детали с их частями, что когда-то были внутри ПДА. Страх с новой силой нахлынул на, и без того шокированного, новичка. Вина беспощадно давила на парня. Зачем его взяли? За последний час Винди считал себя самым бесполезным и неудачным разведчиком. Боясь поднять взгляд и посмотреть в глаза Алексу, он всё никак не мог решиться отойти от расщелины и обернуться. Но вместо него это сделал Ал. Вернее, озадачил и буквально ввёл в ступор Ветерка, словно подобные слова можно было услышать только в фантастическом фильме про вампиров и фей:
— Да и хуй с ним, — прозвучало позади, отчего глаза новичка встали по пять копеек и казались даже больше, чем при падении.
— Что? Но как я тогда буду?.. — подбирал слова брюнет, выходя из состояния «заморозки» и оглянувшись на разведчика.
— Никак, — спокойно ответил Ал, уже направившись в сторону бункера Хаоситов. — Да это и не нужно. Могу дать свой. Или сам повести. Нам осталось только дойти до базы — основную задачу мы выполнили.
Ветерок не мог поверить сказанным словам. «То есть, меня не хотят растерзать на куски? Не хотят скинуть заново с обрыва или скормить волкам? Алекс, да я тебя не узнаю», — одновременно и всерьёз удивился, и шутливо усмехнулся у себя в голове Винди. Рука брюнета дрогнула, и он проводил зрачками второго. Точно в мир фантазий сейчас окунулся парень, и должно быть вот-вот обязан пойти снег. Но его не было, и к Ветерку начало приходить здравомыслие и осознание живого себя.
Когда ступор спал, Винди смог прочистить шокированный мозг и наконец последовать за вторым, пока Ал не ушёл слишком далеко — хотя, если учитывать последнюю доброту, вряд ли бы он оставил парня одного. Ветерок поскорее подбежал к наставнику.
— Ты ведёшь себя странно, — подметил Алекс, не отрываясь от дороги и теперь уже следя за собственным ПДА.
— А ты нет? — неожиданно для себя отрезал Ветерок.
— Возможно. Я просто задолбался от всей этой рутины. Иногда можно себе позволить притвориться, будто всё хорошо, — Алекс смотрел вперёд, словно в светлое будущее. — Ну а ты, как я понял, познал всю сложность разведчиков? — усмехнулся он.
— Да… — парень не обижался на вполне логичную реакцию наставника — к его шуткам он уже привык.
— И как она тебе?
— Ужасно. Как вы вообще в разведках выживаете? Не понимаю… Я всего лишь несколько дней тут и уже хочется убиться от всех этих происшествий.
— Я понимаю, примерно так же себя чувствовал в начале.
Винди не спорил. Возможно это и так, во всяком случае, он не знает и знать не может, каким было прошлое Ала. Безусловно, где-то в глубине души интерес распирал разведчика, но пока что желания вновь копаться в чужой жизни у него не было. Может позже, но точно не сейчас. Потому брюнет замолк, а Ал в свою очередь позволил тому побыть с собой столько, сколько потребуется, хотя бы теперь. Либо так играет долгожданная находка, либо в шатене действительно проснулась жалость, понимание и человечность. Может он вспомнил прошлое и увидел себя в этом потерявшемся разведчике? Тем не менее, спрашивать официальную причину такого поведения Алекса Ветерок не стал. И, наверное, правильно сделал — если тебе дают шанс, пользуйся, пока не поздно. Этот урок парень уже усвоил.
Новичка не волновала дорога назад — он пережил злосчастный, пугающий любого обычного человека, путь, осилит его и снова. Да и Ал теперь сам будет следить за опасностью и, по всей видимости, не станет особо тревожить напарника, и, безусловно, для Ветерка это лучшая информация за последнее время. Наконец слова сплетались в логическом порядке, образуя вполне адекватные предложения. Благодаря чему теперь парень мог понимать собственные мысли. До пустыни было не так уж и далеко, ведь охотники нашли бункер почти сразу, как та закончилась, оттого вдалеке с самого начала виднелась граница Каньонов. Винди пытался заставить себя улыбнуться. «Не так уж всё и плохо? Верно?» — твердило сознание парня. И, возможно, так и есть… Записи найдены, Стервятников на пути не нашлось, Алекс доволен и ни за что не ругает, что может быть лучше в этом месте? «Вернуться домой», — ответил на оптимизм здравый смысл. Ветерок мог бы снова начать старую песню о том, что должен был остаться дома, не лезть в разгар хреновой погоды, но от вечных упрёков ничего не изменится. Нельзя поменять то, что уже случилось — теперь в его силах лишь построить новое будущее. И это его цель. Его и всех, кто сюда попал. Вполне возможно, каждый охотник изначально ругал себя за легкомыслие и глупость, возможно, даже Алекс ненавидел себя, когда «МА-В» накинулся на него и Амрокто. Сейчас новичок видит лишь то, во что превратился его наставник спустя долгие годы гниения в К-138, но он не знает и знать не может о том, каким этот парень был раньше. Может это и к лучшему, а может наоборот — то, что скрывает друг-разведчик, способно раскрыть его с новой стороны? Как старая-добрая версия прошлого Ала. Или как там его звали?.. Александра.
Винди даже перестал замечать, как с лёгкостью начал откликаться на новое имя. Новая стадия его жизни выражалась в одной лишь кличке — Ветерок. Теперь это не просто кличка, теперь это клеймо, проклятие. И кто знает, сколько времени ещё парню придётся его нести?
Брюнет шёл за напарником и смотрел то под ноги, то по сторонам. Просторы новых мест одновременно и завораживали и выглядели странно привычно. Будто он уже год прожил в этой вселенной и знает её наизусть, как школьный стих. Безусловно, Винди нравилось наблюдать за новыми аномалиями и он даже перестал испытывать отвращение и жалость от смерти мелких существ, которым было суждено попасть в одну из них. Да, кого-то разрывало на части, кого-то выворачивало наизнанку, кто-то сгорал, превращаясь в пепел. Иногда парню хотелось отвернуться от не самого приятного зрелища, но тело словно не позволяло этого сделать, заставляя глаза продолжать смотреть на жестокие издевательства вселенной над беспомощными грызунами. Но если ранее Ветерок ругал себя за подобные действия, то теперь он смирился с настойчивым и упрямым мозгом. Единственное, что вызывало страх — это факт того, что на месте крыс однажды может оказаться он. Новичок не будет вечно полагаться на Ала, да и сам Алекс не волшебник, способный выручить откуда угодно, однажды парню придётся стать самостоятельным, и эта мысль безумно пугала. Даже на Земле он нуждался в поддержке друзей и родных, что уж говорить теперь. Винди хотелось увидеть хоть кого-нибудь из дорогих людей, но это невозможно. Даже если парень мог каким-то чудом дозвониться до З-108 и услышать родные голоса мамы, папы и друзей, он бы всё равно не был доволен на сто процентов…
Вновь щиплющая боль в щеке ударила новичка, вернув того в реальность. Сердце странно заколотилось, как во время эйфории, которое щекотало и волновало грудь. «Забудь!» — промелькнуло в голове, и Ветерок пошёл навстречу новой идее. Непонятное состояние, что преследовало его долгое время всё так же не нравилось Винди, но что с ним делать, он не знал. Возможно, Ал так же замечает изменения в напарнике, но, почему-то, молчит… Боится? Чего? Общения?
Глупые размышления о не менее глупых вещах. И брюнет решил прекратить копаться в себе и в Алексе, да и загружать себя больше уже не хотелось. Немного обсудив произошедшее с самим собой, ему заметно стало легче — не настолько, чтобы прыгать и хлопать в ладоши, но тоже пойдёт. Новичок вновь переключился на природу, теперь всё выглядело спокойней: под ногами глина сменилась на песок; легкий ветер обдувал лицо, но больше не щипал его до противных покалываний, от которых немели нос и руки; песчинки слегка перемещались с места на место, напоминая лёгкий летний бриз. Возможно и впрямь ничего плохого не произошло? Они живы, идут «домой» с новыми материалами. Можно ждать похвалу от Дэба, радость Хаоситов и восхищение новичком, не так ли? «Может я действительно зря так грущу? Ну, блин, Винди, ты ж одолел столько монстров, нашел артефакты, записи и даже выжил под дулом автомата! Разве это не чудо? Хах, обычный земной ютубер выжил в сумасшедшем мире!» — старался подбадривать он себя, что выходило очень даже неплохо.
Парень уже представлял, как проходит мимо грязных болотных водоворотов, как виднеется на горизонте бункер Хаоситов и как довольный Дэб радостно подбегает к разведчикам, словно к гонщикам на финише, и хвалит за отличную работу. Думсдей тем временем пришёл бы в норму, а сам Ветерок поблагодарил бы его друга за полезный пистолет. Пускай он и новенький, но явно произвёл хорошее впечатление на Хаоситов — это парень понял еще в первый день, очнувшись в госпитале. Хоть Винди и с трудом удавалось подавлять стеснение в кругу людей, он никогда не был против новых знакомств. А если учитывать, что в ближайшее время он никого, кроме них, больше не увидит, то было бы неплохо наладить контакт с местными. Ветерок чувствовал себя словно в другом, незнакомом, городе или даже стране, только на каждом шагу, вместо ларьков и англоязычных ресторанов, монстры и аномалии. Такая себе экскурсия…
Новичок блуждал в своих мыслях, не отходя от напарника, почти одинаково поравнявшись с тем. Потому он мог мельком наблюдать за ПДА в руках Ала и прикидывать примерное местоположения «дома». Парень обходил аномалии и ловушки слизней ориентируясь исключительно по наставнику и пометкам на навигаторе — это было уже привычным делом. И вот, взгляд Ветерка упал на край дисплея и в глаза врезались, вернее, плавно проскользнули, цифры — 17:28. «Не так уж и много прошло», — подметил он. Но небо и вправду потускнело и солнце больше не светило в лицо, пускай его лучи не особо влияли на температуру в пустыни.
Тело наконец расслабилось и погрузило организм в умиротворение. Привыкнуть к новому было нужно. Перемены — это всегда тяжело, но они необходимы, без них не обойтись даже в повседневной школьной жизни. Как сейчас новичок помнил, каким был его первый день в университете, когда молодой птенец только-только окончил школу и переступил порог взрослой жизни. Сказать, что страх бил ключом, будто родник — не сказать ничего. Но, не смотря на переживания, эти изменения были нечто новым, интересным и необычным, — шаг в бесконечность, в самостоятельность — и потому новая жизнь приятно будоражила. Конечно, это не университет, но, тем не менее, у парня всё равно начался следующий уровень — пускай и не такой, как Земной. Мысли вихрем летали в голове Винди, размышляя об ошибочном прошлом, сложном настоящем и невообразимом будущем.
Часы пробегали мимо парня, который совсем забыл про течение времени. Алекс действительно позволил напарнику пообщаться с собой и не влезал в разговор, а лишь молча шёл, наслаждаясь выполненной миссией. Возможно он так же находится в ожидании похвалы от командира, хотя вряд ли Алу нужны подобные слова от капитана, который подставил его и других разведчиков прошлым. Но сам Ветерок не мог винить ни в чем Дэба, тем более, что сам совершил глупость не меньше, потому брюнет позабыл про историю Хаоситов, про вселенную и про Алекса, парень просто наслаждался походом, который теперь больше походил на прогулку в парке, и вдыхал прохладный воздух.
* * *
Тёмное небо нависло над бесконечными просторами пустыни. Звёзд на тёмно-синем полотне вновь не было — даже если очень сильно присмотреться, ни единой белой точки не удастся разглядеть в чёрном море. Легкий ветер нагонял чистый свежий воздух, и пускай он и был весьма прохладным в ночное время, холод в Красной пустыни прогонял недавно разведённый костёр. Тёплое желтовато-красное пламя согревало охотников и навеивала расслабляющие воспоминая и мысли. Огненные языки танцевали, то возвышаясь, то опускаясь и растворяясь в пустоте. Казалось, что смотреть на это чудо посреди тихого одинокого пейзажа можно бесконечно, пускай новичок никогда и не понимал особой красоты подобных мест, пока не очутился в них лично. Даже запах сигарет, — исходящий от, лежащего на песке Алекса, закинувшего ногу на ногу — уже привычный для Ветерка, не мешал наслаждению охотника. Парень сидел, опершись рукой о землю, и глядел на небо и развивающееся пламя от костра. Картина переливающихся цветов завораживала, почему он только сейчас заметил, насколько огонь может быть прекрасен? Маленькая, но такая красивая жизнь… И ты никогда не узнаешь, когда она погаснет. И останутся от неё лишь мёртвые шипящие угли.
Винди медленно оторвал взор от костра, всё ещё прибывая в состоянии грёз, и опустил его на напарника, который по-прежнему лежал напротив, запрокинув руку за голову и закрытыми глазами докуривая сигарету. Кажется, теперь табак был не последствием стресса, а скорее методом празднования.
Ветерок молчал, не желая нарушать тишину, что грела уши и рассудок, но со временем это молчание начинало напрягать парня всё больше и больше, превращаясь в непривычную. И вот, то ли испугавшись новых ощущений, то ли не вытерпев неловкости, Винди наконец тихо, будто пытаясь влиться в умиротворяющую обстановку, проговорил:
— А расскажи что-нибудь.
Алекс приоткрыл глаза и выбросил бычок. Зрачки сфокусировались на кудрявом напарнике, и веки парня с забавой усмехнулись.
— Что? Сказку про Рогатого Лиса?
Винди издал смешок, но не стал отходить от вопроса. Он промолчал пару секунд и выдал тише прежнего:
— Нет, расскажи… Каким он был?
— Что? — Ал поменялся в лице, но сейчас оно не выражало злости, губы опустились и взгрустнули на лице парня. — Ты про Амрокто?..
— Да.
Брюнет подсел ближе к наставнику и с интересом прислушался, словно тот ответит настолько тихо, что не услышит ни одно животное. Или голос прозвучит вовсе не от напарника, а появится где-то из вне — в голове новичка.
Алекс примолк, пораздумал, и вот, когда мелкая улыбка, чуть обнажившая зубы, показалась на шатене, — чему Винди сначала даже не поверил — парень ответил:
— Ну… Если кто-нибудь найдет более понимающего и искреннего человека, я влечу в Солнце нах! — он махнул рукой на небо.
Ветерок был удивлён. Воспоминания отразились в глазах Ала и проявились в виде тёплой, долгожданной улыбке, которой только и не хватало в подобной обстановке. Новичок представлял, какую боль и злость испытывал тот при разговоре о важном человеке, которого пришлось лишиться, но не ожидал подобной реакции от наставника сейчас. Тот спокоен и, казалось даже… Искренен? Словно небольшой спрятанный внутри кусочек настоящего Алекса наконец прорезался сквозь маску, которую тот так отчаянно пытался натягивать на себя снова и снова. Брюнет понимал — сейчас перед ним ужасно редкая для него картина. Новая, необычная, но до безумия завораживающая. И она, безусловно, ему нравилась. Хотелось бы почаще общаться именно с такой версией напарника, и Винди продолжил:
— Вы всегда ходили вместе на разведки?
— Сначала нет.
Ал рискнул погрузиться в прошлое, что давненько не показывало себя, хоть и сам был удивлён собственной инициативе — приоткрыть тяготящий занавес. Возможно так влияет выполненная работа, а может сам новичок всё-таки и впрямь способен расположить к себе кого угодно. И вот, остановив, словно кино, на нужном моменте изображения многолетней давности, Алекс продолжил:
— Потом набрался смелости. Не без помощи Амрокто, конечно… И мы отправились на первую разведку вместе, — он сел уже ровно, поднявшись с песка.
— Набрался смелости? — удивился Ветерок и перебил второго.
— Да. Ты же не думаешь, что я всегда мог драться с крысами и волками, не боясь погибнуть и осознавая, где я нахожусь? Пришлось многое пройти.
Наставник направил взгляд в угол и задумался, пока Винди не собирался отступать:
— Расскажешь? — с восхищением в голосе попросил он.
Алекс тут же поднял взор, в котором промелькнул страх. Он еле заметно сглотнул, глянул на напарника и выдал:
— Не сейчас… — отвернул голову Ал, но новичок всё равно сумел разглядеть тревогу и волнение в его голосе. — Может когда-нибудь потом. Наверное, — Ал пришёл в себя и, будто специально, перевёл тему: — Уже поздно. Я могу начать первый, а то, судя по твоему виду, ты уже еле живой. А мне тебя ещё до базы дотащить надо, — усмехнулся он.
— Спасибо, — ответил парень и устроился на песке, пока второй вставал, готовив оружие.
Он не обижался на молчание наставника, может ещё действительно не время? Да и сам Ветерок вряд ли бы смог рассказать о себе всё, что только можно, первому встречному.
Этот вечер безумно понравился брюнету. Пускай и небольшую, но, безусловно, интересную информацию смог сегодня узнать новичок. Конечно, больше всего радовал новый образ напарника. Не известно, сколько ещё тот позволит Ветерку глазеть на подобную версию себя, точно на музейный экспонат, возможно, уже с утра второй поменяется, осознав, что наговорил под влиянием ночи. Но, во всяком случае, даже этому результату парень уже был доволен, и теперь он может со спокойной душой закрыть глаза и окунуться в мир Морфея. Желания мечтать, размышлять или копаться в себе и других у него не было, потому Винди прижал к себе SIG SG 550 Sniper, словно обнимая самую любимую детскую игрушку, и позволил телу расслабиться…
* * *
Сколько уже прошло времени с того злосчастного дня, Андрей не знал. Может неделя, может две — он давно перестал следить за минутной стрелкой. Кажется, словно время совсем исчезло, а может его и вовсе никогда не было, а часы — лишь глупый зацикленный механизм, дабы люди успокаивали самих себя ложными надеждами о том, что у них ещё есть время для жизни, как и смысл в ней. Но его нет. В этом парень был убеждён.
Закончив ролик и выключив компьютер, на котором от него настоящего не осталось ни единой частички, парень упал на кровать совсем без сил. Он не помнил, когда в последний раз по-настоящему улыбался, да и это было не важно. Боль давным-давно проела юношу насквозь, заставляя гнить, когда-то кровоточащие, раны на сердце. Он больше не испытывал грусти. Больше не было ничего: ни злости, ни страха, ни радости, ни печали. Ощущение, словно все чувства испарились в один миг спустя долгие муторные дни отчаяния и слёз. Он обещал, что будет сильным, что он совсем не ребёнок и не позволит чувствам убить себя, но жизнь оказалась сильнее, чем парень рассчитывал.
Он был брошен. Не понятно кем и чем, но покинут навсегда. Навечно. И изменить этот жестокий поток издевательств никто никогда не сможет. Увы. Нет в этом мире бога, который способен исполнить любое твоё желание; нет того миролюбивого создателя, что наблюдает за всеми с высока и помогает справляться с проблемами. А если и есть этот «кто-то», то явно ужасней и беспощадней него нет ещё на свете существа.
Темнота в квартире больше не пугала. Это было безумно, странно и непривычно. Андрей привык к тому, когда сознание, видя в темноте различные жуткие образы монстров и олицетворения всех возможных страхов, кидалось в панику. И чем сильнее страх властвовал над мозгом парня, тем хуже ему становилось с каждой секундой. Но теперь этого не было. Прежняя трусость ушла, оставив после себя непонятную пустоту. Это ощущалось как странное спокойствие, словно брюнет умер и обрёл вечный покой на том свете. Но нет. Вот он — к сожалению, живой умирает от нестерпимой боли.
Сколько уже ночей ему снятся кошмары? Сколько бы их не было, юноша совершенно не боялся — жуткие образы уже стали обыденностью. Если раньше руки тряслись от каждого сюжета, то теперь ему было всё равно. Больше нет ничего. Словно вся земля потухла и рассыпалась на сотни бесполезных, как и всё живое, атомов.
Сценарий одного единственного дня плавал перед глазами Андрея — и уже больше никогда он не покинет убитый разум. Отрывистые вспышки картинок пылали и резали грудь. Боль распирала изнутри с каждым новым кадром: он хорошо запомнил эти глаза, наполненные ужасом и виной. Несмотря на самочувствие и время, он прекрасно помнил тот сюжет самого жесткого в мире сценариста, как сейчас…
Он помнил, как топот ног учащался всё больше и больше, как паника охватила его, как брюнет сильнее прижимался к другу и как оглянулся назад и остолбенел. Он не помнил их лиц, кажется, они были чем-то закрыты — к сожалению, фрагменты этой записи в его голове были чересчур размытыми. Их было трое — это он знал точно. Странный акцент разговоров незнакомцев намекал явно не на русскую национальность. Они были крупные, как жаль, что своими руками Андрей никогда бы не смог дать им отпор…
«Кто вы?» — пронеслось, точно шипастым хлыстом, в воспоминаниях парня.
«Андрей, не надо», — прозвучал тревожный голос, и Андрей глянул на друга. Никогда он ещё не видел подобных эмоций в живую… Тем более, от Вадима. Это был крик ужаса, зов помощи и неизбежное чувство вины. Всё сразу наполнило черты лица родного человека, и страх за лучшего друга сковал тело и душу брюнета — зрачки бегали то по Вадиму, то по незнакомцам, боясь останавливаться на одной точке, словно за любую ошибку его убьют на месте. Стараясь держать себя в сознании, Андрей огляделся: они оказались в переулке старого недостроенного дома; серые бетонные стены ничем не отличались от обычных зданий в городе; впереди виднелся тоннель, куда, если что, они могли бы сбежать, но не тут-то было…
«Где мои деньги?!» — прозвучал вдруг, теперь уже мерзкий для ушей Андрея, мужской голос. Он был грубым и рассерженным, словно друг не просто вляпался в неприятности, а уничтожил жизнь его семье, собственными руками задушив каждого из них. А сам владелец грубого голоса дерзким, жёстким шагом подбежал к Вадиму, схватив того за воротник куртки.
Андрей вздрогнул и хотел было ринуться на помощь, но двое других парней тут же схватили парня, представив нож к горлу брюнета. Ледяное лезвие коснулось шеи, и он тотчас остолбенел. Сердце замерло, дыхание остановилось, словно у астматика, и парень с трудом сглотнул, осознав всю безвыходность. Лицо обожгло резким, волнующим душу, жаром; противный звон в ушах обрушился кирпичной стеной, нервируя всë больше и больше с каждой секундой, которая, и без того, стояла на счету. И не успел Вадим очухаться и открыть рот, как мужчина продолжил: «Я предупреждал! Из-за тебя я лишился работы! На что жить моей семье, ты, кусок дерьма!» Удар кулаком прилетел в друга, и всё, что мог сделать брюнет — это молча смотреть на то, как упал на землю дорогой человек, закрыв лицо рукой, откуда с носа уже текла алая кровь, которая ранила не только Вадима, но и самого Андрея. Он хотел бы вырваться и подбежать к другу, но нож у горла блокировал его действия и желания, а мольбы незнакомцами так и не были услышаны.
«У меня нет денег! Я верну, обещаю!» — послышалось из-за кровавой ладони, но мужчина не отступал. «Уже поздно, Вадим! Мы дали тебе шанс!» — прокричал он и поднял друга за воротник, беспощадно, озлобленно ударив беспомощного раненого парня об стену, отчего тот уже еле стоял на ногах.
Удар пронёсся в голове брюнета, застыв там статуей. Андрею никогда прежде не приходилось видеть нечто подобное... Страх сковал тело, пальцы похолодели, точно парень держал в руках куски льда. Кровь, что стекала с кулака незнакомца и висков лучшего друга врезалась в сознание юноши, точно кол в грудь.
«Ты можешь больше ничего не выплачивать, ты всё равно отчитаешься. Прям здесь и сейчас. — Руки Андрея задрожали, а тело больше вовсе не поддавалось контролю и он остолбенел. — Ты уничтожил мою жизнь, я заберу твою!»
Больные кадры мелькали вспышками, что могли бы вызвать приступ эпилепсии у кого угодно. Но больше никогда они уже не покинут парня: ужас в глазах Вадима, от которых сердце сжималось и разрезалось на мелкие кусочки; холодное лезвие у горла, что так и не позволило Андрею сделать рывок; а затем показался кольт...
«Нет!» — прокричал до хрипа в горле брюнет, а дальше всё было как в тумане…
Он помнил белые стены полицейского участка, помнил вечные допросы, беготню и навсегда закрывшиеся глаза, в которых в последний раз мелькнула искра ужаса. Именно она оборвала жизнь парня, разделив её на две части.
Он перешёл дорогу не тем людям… Вина вновь накинулась на Андрея диким зверем. Он знал! Он ведь прекрасно знал, в каких долгах утопал его самый дорогой человек, но наивность и безрассудство сыграло с брюнетом злую шутку. Это он виноват… Во всём виноват… Если бы не чёртовое легкомыслие и халатность, он был бы сейчас жив! С ним. Навсегда. Но этого никогда не будет.
Теперь с ним остались лишь пустые воспоминания. Лишь тот образ. Лишь та сцена и так и не использованный SIG SG 550 Sniper.
