Путь к себе

Мелодия затихла. Ярко сияли в солнечном свете белые одежды и лицо больного — спокойное, почти здоровое. Лань Сичэнь выдохнул, убрал Лебин. Вэй Ин не просыпался, но уже было не страшно. Тело приходило в себя после долгого лечения. — Это скажется на его душе. Боюсь, что мы не сможем признать его вернувшим разум, даже когда он очнëтся. — А в чем проблема, брат? — Он-то не будет считать себя сумасшедшим. И в итоге мы потеряем его доверие, — Лань Сичэнь потëр виски. — Сегодня ты тоже можешь выспаться, Лань Ванцзи. Он явно идёт на поправку. Ты молодец. Ты сделал всё, что смог. Лань Ванцзи расслабил плечи. Но взгляд его, прикованный к Вэй Усяню, всё ещё оставался напряжённым и печальным. — Ты должен. Ради него. Когда он очнëтся, мы должны встретить его сильными. Потому что у него не будет сил нести свою ношу. Понимаешь? Тот, смотря устало на больного, кивнул. Лань Хуань догадывался очень давно, что у Лань Ванцзи, похоже, наступила весна, и он вкушал еë первые плоды — бессонницу, беспокойство, обострëнные чувства. А принес её Вэй Ин. Первый нефрит вздохнул. Как быстро растут дети. Помощь Лань Ванцзи в лечении, прежде всего, нужна самому Лань Ванцзи. Он часто играл для больных, но к некоторым он вызывался сам, и пусть с виду второй нефрит казался безучастным, но задумчивый взгляд выдавал его внимательность. Самоубийцы вызывали в нëм больше сожаления и интереса. С тех пор, как он понял, как умерла его мать, он жаждал узнать, почему её грусть была настолько сильной, что перевесила любовь к детям. Что она чувствовала? Отчего плакала? А тут ещё и свои чувства добавились. Не окажи второй нефрит помощь — и будет жалеть об этом всю жизнь. А таких страданий для брата Лань Сичэнь не желал. Лань Хуаню ещё предстоит выяснить, почему Вэй Ин хотел умереть. Пока он предполагает главной причиной чувство ненужности. Если Лань Ванцзи убедит его, что он важен, то это только на руку в лечении. Но такая помощь — обоюдоострый меч. Вэй Ину элементарно могут не нравиться мужчины, и интерес Лань Ванцзи рано или поздно вызовет в нём чувство вины. Они могут не сойтись во взглядах. У них, возможно, разные этапы принятия чувств и взгляды на будущее. Нужно будет внимательно смотреть, чтобы они не ранили друг друга ненароком. Всё не так просто. Влюбленность и желание помочь не решают проблемы по щелчку пальцев. Нельзя просто обнять человека, сказать, что всё будет хорошо и ждать, что всё мгновенно станет хорошо. — Лань Ванцзи, помнишь правила? Почитай старших. Так что, почти меня своим сном, пожалуйста. И не отсылай слуг, когда я опять пошлю тебе чай. Отложи медитацию и дай себе уснуть раньше. *** Когда в кабинет лечебницы вошёл Лань Су, Лань Сичэню не нужны были слова. Достаточно взволнованного кивка. Он отложил бумаги и поднялся. Надо же. Всего полтора дня восстановления. Они подошли к двери, Лань Су встал у косяка. Первый нефрит недоуменно нахмурился и открыл дверь, улыбаясь. — Господин Вэй, ва… Не успел он договорить, как в его сторону полетел стол. Он уклонился. — Какого гуля я опять здесь?! Лань Су печально посмотрел на сломанный стол и перевел виноватый взгляд на главу. — Ох, господин Вэй, вы как всегда полны энергии. Вэй Ин, злой, как разбуженный мертвец, стоял, сжимая в руках подушку. Сама по себе она не была опасна, но Лань Сичэнь чувствовал, как нестабильна ци больного. Вложи он свою силу — и подушка покажется булыжником. Однако это было не самое страшное. На полу лежали иглы Лань Су. Одна из них промелькнула, как молния, Лань Сичэнь запоздало прикрылся дверью, но щёку что-то обожгло. Невольно он восхитился меткостью ученика. В таком-то состоянии и попасть. Глава клана Не позавидовал бы, он, в порывах бешенства, в лицо ни разу так и не попал. Вторая игла пробила дверь и застряла посередине. Лань Сичэнь замер, а после осторожно поинтересовался, высунув голову. — Как ваше самочувствие? — Прекрасно! — сказал он, как выплюнул. И запустил ещё несколько игл. Глава лечебницы отклонился. — Давайте поговорим за чашкой чая, господин Вэй. В ответ из-за двери вылетела подушка, что с глухим стуком ударилась о стену. — Ох, как в первые времена, — улыбнулся Лань Сичэнь с ностальгией. Лань Су посмотрел на него нечитаемым взглядом. Вот уж кто точно не хотел вспоминать первые дни лечебницы, так это он. Тогда были только горстка адептов, Лань Су, Лань Сичэнь, их общая неопытность, много-много ошибок и синяков. Больные тех времён, конечно, в большинстве своём живы и здоровы, да и опыта лекари набрались, но цена за это… Стало тихо. Вещи кончились? Лань Сичэнь осторожно заглянул внутрь. И точно. Господин Вэй остервенело пытался оторвать ножку кровати, чтобы и ей запустить. Лань Сичэнь вздохнул, вытащил торчащую иглу из двери и передал Лань Су. Тот прицелился и запустил еë в больного. Вэй Ин коротко вздохнул, ослабел и упал лицом в кровать. Глава лечебницы быстро подошёл к нему, поднял, чтобы он не задохнулся и осторожно посадил за плечи, облокотив о стену. Мышцы у больного сильно напряглись, да и сам он подобрался, как пантера перед прыжком. Даром, что обессиленный, Вэй Ин посмотрел на Лань Сичэня раздражённым взглядом, обещая все муки пыточной комнаты главы клана Цишань Вэнь. Лань Су извлёк иглу. Значит, у них было немного времени прежде, чем он сможет двигаться. Лань Сичэнь прислушался к его энергии. Нестабильна, но, по крайней мере, не как на полигоне. Стало быть, нестабилен и сам Вэй Усянь. — Господин Лань, а, господин Лань, — начал он зло, пусть язык его и заплетался, — а вы же знаете, чем я занимался с Лань Чжанем в библиотеке? — Да, знаю. Переписывали правила? — безмятежно сказал Лань Сичэнь, впрочем, не позволяя проявиться внутреннему напряжению. — Именно. И вы не похожи на того, кто получил пятьдесят ударов ферулой. Пятьдесят ударов за ложь. Лань Хуань вздохнул. — Не гневайтесь, господин Вэй, ведь я не лгал и не отступал от правил. — В самом деле? — тот иронично приподнял брови, и злобно выплюнул. — Тогда почему я опять в этой… Этой, — он обессиленно нахмурился, обижаясь, что ему отказали и конечности, и остроумие, — этой… белой коробке?! — Господин Вэй, я понимаю, всë выглядит так, будто мы вас привели сюда против воли, — Лань Сичэнь посмотрел на него с искренним сожалением. — И я не меньше вашего хочу выяснить, что произошло. Расскажите, что из последнего вы помните. — Вас и помню! Беседку, эту треклятую специю, дорогу! Я вышел и практически сразу свалился! — Да? Вы не помните, как сражались на полигоне? Вэй Усянь недоверчиво на него посмотрел, но задумался. — Не знаю! О, хотя… Вредный старик сказал, что я должен сразиться с павлином. Но… Он немного присмирел, вздохнул, да и вообще стал менее колючим. Лань Сичэнь убрал руку с его плеч и встал, давая личное пространство. — Господин Вэй хочет выслушать то, что произошло? Или мне организовать вам встречу с кем-то более заслуживающим доверия? Вэй Ин внимательно на него посмотрел, но покачал головой. — Нет нужды. Говорите. — После нашего разговора вы дошли до полигона. Через какое-то время ваша энергия вышла из-под контроля. Мы несколько дней пытались восстановить циркуляцию. Она всё ещё нестабильна, поэтому вы так растеряны и злы. Господин Вэй знает, какому правилу я следовал в таком случае? Он промолчал, а после ответил. — Я потерял разум. Поэтому вы привели меня сюда. — И ваш ближайший родственник дал согласие на лечение. — Цзян Чэн? Это плохо! Его состояние из относительно спокойного, резко рвануло к отчаянию. Руки и ноги дëрнулись, будто он хотел схватиться за голову и сжаться, как эмбрион. Но всë, что он смог, это лишь пригнуть голову. — Плохо-плохо-плохо! Узнает мадам Юй. Накажет. Узнает дядя. Расстроится. Плохо-плохо-плохо! И хотя у Вэй Усяня эмоции сами по себе были довольно яркими, сейчас они были бесконтрольными, как стихия. — Почему я просто не могу перестать приносить проблемы? Почему это всё просто не может прекратиться? Почему я не могу просто перестать быть?! Вэй Ин застыл, резко поворачиваясь к Лань Сичэню. — Ты. Ты можешь это прекратить? Лань Сичэнь осторожно подошёл ближе. Вэй Ин смотрел переполненными разными чувствами глазами, но вслух он больше ничего не говорил. Лань Хуань сел перед ним, чтобы смотреть глаза в глаза. — Вэй Ин. Могу я так к тебе обращаться? — Да… — Ты не виноват. Ты никому не навредил, — взгляд Вэй Ина скользнул по его щеке, и Лань Хуань махнул рукой, улыбнувшись. — Это не страшно. И я уверен, что, по крайней мере, молодой господин Цзян будет рад, что ты очнулся. Или ты так не думаешь? — Я… Немного, наверное, будет рад, — пробормотал он. Из-за того, что он практически шептал, Лань Хуань едва его слышал. — Но он и смерти мне иногда желал. Какая-то часть его всë равно будет хотеть, чтобы я умер. «А вот это надо запомнить», — сделал мысленную зарубку Лань Хуань. — Лань Ванцзи тоже будет рад. — Разве? Он будет рад, что любитель вздора вроде меня ещё жив? «Всё-таки надо было начать половое воспитание раньше», — подумал Лань Сичэнь. — Лань Ванцзи играл тебе всё то время, что мы пытались восстановить циркуляцию. Вэй Ин посмотрел на него недоверчиво, но потом вновь опустил взгляд на колени. — Это не из-за меня. Это он вам хочет помочь. — Это тоже, — не стал отнекиваться Лань Сичэнь. Вэй Ин выдохнул и стал выглядеть более расслабленно. На лице его была трогательная слабость. Глава лечебницы вернулся к вежливой форме общения. Рано ещё пытаться сблизиться. — Вы должно быть голодны? Я принес новый сорт чая. Он отлично помогает при восстановлении золотого ядра. Хотите испробовать? Вэй Ин все ещё глядел волком. — Заодно могу рассказать, что с вами случилось, дабы мы могли обсудить вашу дальнейшую судьбу. — Я могу уйти? — грубо спросил он напрямик. — Нет. Для начала я должен рассказать вам всё, что мы выяснили и сделали. Мне необходимо убедиться, что ваш разум действительно стабилен, не опасен для окружающих и вас. Тот становился злее с каждым словом, но на «окружающих» поутих. Вэй Усянь опять посмотрел на его щëку. Меньше всего Вэй Ин хотел навредить кому-либо, и этот аргумент правильно давил на него. Лань Сичэнь сделал знак Лань Су. Вскоре им принесли новый стол и чай. Пока Лань Хуань его заваривал, успели принести и лёгкий завтрак. За это время к Вэй Ину вернулась подвижность рук. Лань Сичэнь помог ему сесть. Тот всë ещё был слаб, и Лань Су сел рядом для подстраховки. — Перец! — с восторгом отозвался Вэй Усянь. — В каше! Я почти подкуплен, — усмехнулся он, начиная уминать еду. Палочками он двигал с трудом, и Лань Хуань подстроился под его темп. — Важно восстановить аппетит, — улыбнулся Лань Сичэнь. — Приятной трапезы. Когда еда закончилась, они принялись пить чай. — Хорош. Нравится. — Я рад, — честно ответил Лань Сичэнь. — Извините за иглу. — Обычное дело. Всё в порядке. Больной тихо усмехнулся, в глазах заблестел смех. Беседа прекратилась на какое-то время. Вэй Усянь внимательно всматривался в наследника клана, прежде чем выдал. — Ну, давайте. У меня смертельная болезнь, да? — В какой-то степени, — отозвался Лань Сичэнь. — У меня для вас две новости. — Давайте с плохой. — Они обе не очень. Так вот, — Лань Хуань поставил пиалу, всматриваясь в Вэй Ина. — Это очень напоминает искажение ци. Вэй Усянь поперхнулся и посмотрел с искренним испугом. — Но… Но у меня же всегда было сильное ядро? Почему? Как так? — И это действительно странно. Относительно хорошо то, что на обычное искажение это не похоже. Это то ли другая форма, то ли… Вы открыли новую болезнь ци. Вэй Ин невольно усмехнулся, но ухмылка сползла с его губ. — Ого. Ничего себе, — и тихо пробормотал. — Даже болеть как нормальные люди не могу. — То, что энергия выходит из-под контроля для искажения ци — обычное дело. Но в вашем случае циркуляция не нарушилась. Она стала действовать другим образом. Словно ци начала пожирать тело. — Как это? — Обычно ци копится, чтобы затем её тратить. Но ваша энергия замкнулась в теле, накапливаясь, отказываясь выходить и уничтожая тело. Вы стали превращаться в закрытую бочку, которая заполняется изнутри. Рано или поздно тело бы разорвало. Вэй Усянь сидел, переваривая услышанное. Взгляд его — стеклянный — уставился в одну точку. — При обычном искажении тело тоже повреждается, но от того, что энергия рвется наружу, а не от того, что она замыкается. И признаки болезни проявляются на ядре заранее. Ваше же ядро было в отличном состоянии. Я сам тому свидетель. В этом и заключается отличие. Нам приходилось ломать систему ци, чтобы вы не переполнились энергией до самоуничтожения. И мы не уверены, что это не повторится. Вэй Ин спрятал лицо в ладонях. Да. Тяжело слышать плохие новости. И говорить их почти так же трудно. Лань Сичэнь отпил немного чая. — Сколько… Знает Цзян Чэн? — Он приходил недавно. Предварительный диагноз — искажение ци — он слышал. — Вот ведь! — он схватился за волосы. — И вы хотите сказать, что мой разум не вернулся?! И я должен тут быть в любом случае?! У меня с самого начала не было выбора?! — Господин Вэй… — Хватит! Хватит! Я всё равно никуда не денусь отсюда! — Отсюда выходят, господин Вэй. — И что? Носят клеймо помешанных?! — Это не клеймо, господин Вэй. Если с кем-то произошло несчастье — это не позор. — А что?! — Это несчастье. Его следует пережить. Люди, вышедшие отсюда, тоже занимают высокие посты, заводят семьи, охотятся, — Лань Хуань улыбнулся, но Вэй Ин все ещё смотрел испуганно. — Я хочу уйти! — Как только золотое ядро стабилизируется, вы будете вольны решать свою дальнейшую судьбу. Сейчас я только прошу вашей помощи в выздоровлении. И ничего более. Последняя фраза ощутимо сбила настрой с Вэй Усяня. Тот даже отпрянул, недоуменно всматриваясь в Лань Хуаня. Первый нефрит явственно чувствовал, что больной немного успокоился, пусть эмоции и хлестали из него, как из разбуженного вулкана. Ему нужно дать пространство для размышления прежде, чем сюда придет Лань Ванцзи. Впрочем, может им лучше не видеться пока? По крайней мере, в сознании. — Благодарю, что разделили со мной трапезу, господин Вэй. Отдыхайте, — Лань Хуань поклонился и направился к дверям. — Господин Лань! — окликнул его Вэй Усянь. Он подался вперёд, смотря с раскаянием. — Извините. Я странно себя чувствую. Мысли не собираются. И я словно удержать себя не могу. Даже не понимаю, что делаю неправильно. Я… Спасибо, что спасли жизнь, пусть и… В любом случае, мне жаль ваши усилия на кого-то вроде ме… Нет. Да что же? Он схватился за голову с явным отчаянием. Лань Сичэнь печально улыбнулся. Из-за нестабильности ци, Вэй Ину сложно анализировать. А значит, невозможно держать маску спокойствия, к которой он прирос. — Отдыхайте, господин Вэй. Мы ещё успеем придумать способ лечения. Отныне ваше здоровье я буду обсуждать только с вами, если только вы не захотите иного. — Хорошо! — он глубоко поклонился. — Спасибо. Лань Хуань улыбнулся, вышел, закрыл деревянную дверь и тяжело вздохнул, глядя на Лань Су. — Он мне ни капли не доверяет. А сейчас не способен даже врать. Худшая комбинация.