***
Пока в доме творился непривычный для семьи Хэддок вечер, Иккинг на фоне заходящего Солнца неуверенной походкой ступал в сторону Кампо. В голове он бранил себя, называл придурком. Нет, даже придурок не откажется от столь выгодного предложения, подобного тому, что озвучил Джек. Срубить кучу бабла законным путем, улизнуть с помощью сообщников и жить припеваючи — вполне рабочая схема, да и рисков мало, так как сообщники из лица местных работников. Если кого и будут искать для свершения темного правосудия, то точно их. А семейству Хэддок останется только перебраться на Восточное побережье, чтобы замести следы. Тем более, Валка мечтала сменить обстановку с самой смерти мужа. Вегас на каждом пути напоминал ей о Стоике. — Придурок, придурок, придурок! — бубнил себе под нос Иккинг, скрываясь за серым капюшоном джинсовой куртки. Надежда, что предложение всё ещё в силе, вела его в Кампо, хотя сомнения и замедляли шаг. Когда же знакомое серое здание — самое низкое среди своих соседей — предстало перед парнем, Иккинг еще раз перебрал свои мысли. Всё в нем кричало, приказывая зайти внутрь и пожать психу с белыми волосами руку. Несмотря на будний день, очередь молодежи, желающей вкусить атмосферу Кампо, не убавлялась. Иногда Иккингу казалось, что с каждым днем она только удлиняется. Он, не обращая внимания на грязную брань в свой адрес, обошел всю эту толпу и в конечном итоге приблизился ко входу. — Привет, Боб. Ответом оказался короткий кивок со стороны мускулистого бугая, после которого перед Иккингом отворилось красное ограждение. Иногда связи имели свою пользу… Младшая сестра Боба одного возраста с Хедер была дубом в математике с начальных классов. Когда Иккинг стал её своеобразным репетитором, оценки пошли в гору. Оплата — неограниченный вход в Кампо и вкусные угощения от матери Боба. Как по классике, внутри Кампо разрывало на части. Арочные коридоры привели к центральному входу, откуда виднелись просторы всего казино, местами спрятанные в полумраке. Неоновый свет сфокусированно заводил толпу на танцполе, окружившую самое сердце Кампо — барную стойку. Оттуда Иккинга встретила знакомая лукавая улыбка. Джек готовил огненный напиток для двух красоток в черном и выглядел так, будто знал, что шулер явится сам. Сканирование продолжилось; нигде не было видно Астрид. На барных стойках терлась лишь парочка девушек. Одна была так же блондинкой, как уже знакомая парню, и частенько отшивалась рядом с ней, её Иккинг различал лишь по красной помаде, без которой девушка никогда не выступала. Танцевала Зои отменно, отдавала всю душу и ей это нравилось, но она никогда не виляла задом дальше, чем на пять метров от Джека. Ещё ей нравилось, что красавчик из их рабочего ассортимента часто посматривал на неё, порой посылал угрожающий взор на парней, которые хотели от неё чего-то большего, чем танец. Но Торстон совершенно не подозревала, что излишнее внимания со стороны Джека вызвано не любовной страстью к ней, а договором с её братом-близнецом… Западная сторона сотрясалась от бушующих криков мужчин, а порой и женщин. Будь бой профессиональным, крики любителей крови в железной клетке могли бы перекрыть даже музыку. Туда Иккинг никогда не совался, море бордовой жидкости и запах металла его никогда не привлекали, зато противоположная сторона, восточная, зазывала его даже во сне. Казино. Запах новых карт, звук рулетки, ахи победителей и вздохи неудачников — это его заводило куда сильней. Иккинг любил наблюдать, как люди испытывают себя, проверяют падкость на деньги и подогревают личный азарт, но когда он сам садился за бархатный столик, разум его всегда был холоден и чист, пульс сердца не подымался выше нормы, а пот и не смел проступить на лице. И даже когда куш был огромен, Хэддок ни на секунду не терял головы. Такова была его истинная природа. Истинный он, а не тот примерный ученик технического учреждения, где он чувствовал нехватку воздуха из-за тугости галстука. Неторопливым шагом Иккинг спустился с лестницы. Энергичная толпа, заведённая клубной музыкой, тут же поглотила его и выплюнула обратно у барной стойки. Хэддок уселся на кожаный стул прямо возле двух красоток в чёрном. — Два Огненных поцелуя двум горячим дамам, — прогорланил Джек заевшую фразу с самой обворожительной улыбкой. Девушкам лесть от парня со столь необычной внешностью пришлась по вкусу, они захихикали, торопясь пригубить шедевр татуированных рук. Иккинг с тошнотворным рефлексом расценил ситуацию и был немного благодарен безразличию бармена в его адрес. Данная осторожность только играла на руку обоим парням. Так меньше ненужных взглядов приметят их связь. — Ликёр, — без оттенка эмоций потребовал он. Зверский оскал Джека выдал все его мысли. Несколько минут, и не всеми признанный крепкий алкоголь с лимонной стружкой оказался перед Иккингом. — Ликёр для выпендрежника, — последнее слова он процедил с особой усладой и продолжил готовить заказы. Хэддок проглотил язвительный комментарий в ту же секунду, в которую увидел огненный вызов в глазах юнца недалеко от Джека. Джейми выглядел готовым разодрать глотку каждому, кто посмеет нарушить веселье Фроста. — Твоя болонка? — Иккинг небрежно стрельнул глазами в сторону коллеги Фроста. Беннет уже опустил начищенный бокал и сделал пару шагов в сторону наглого посетителя. Но рука Джека с изящным серым перстнем застыла на его груди. Шёпот окончательно вернул Джейми на место и значительно успокоил. Но Иккинг уже не обращал на них внимания, рассматривая обстановку у себя за спиной. Удовлетворив его долгое ожидание, красная ширма со знаком «VIP» выпустила Астрид. Красно-вельветовый бюстгальтер обтягивал упругую грудь, а мини-юбка из того же мягкого материала округляла и так сладкую попу. Тут был и ее отличительный знак — колготки в крупную сетку из красных нитей с блестящими каблуками. Горячий образ завершали голливудские локоны и дымчатый макияж с винной помадой. И вновь Иккинг затвердел там внизу, как тринадцатилетний подросток. За ней следом шла цепочка таких же желанных мужчинами девушек. Но они не могли в себе сочетать все то прекраснейшее, что было присуще Астрид. Под руку с ней пленительно виляла пышными формами дама зрелых лет. Наращенные ресницы, плотный макияж, уже не способный скрывать глубокие морщины и складки жира, выплывающие из узкой одежды. Мамочка, несмотря на увядающую внешность, брала своей харизмой, опытом в общении, мудростью… Ее добрый взгляд, спрятанный под серебряной челкой парика, покровительствовал Астрид. Минутами женщина посматривала на неё, и гордость, словно материнская, проскальзывала в её взгляде. Астрид заметила парней у бара и направилась прямо к ним. Вокруг были люди, но посторонние никогда не имели возможности взглянуть на ее истинные эмоции. Потому не разглядели и намёка на то, насколько она была удивлена прорицанию Джека. И вправду вернулся шулер… Она опёрлась локтями о бар, нарочито игнорируя рядом сидящего Иккинга. Без лишних слов Джек подал ей чистый ром, идеально олицетворяющий ее тяжелый характер. Неспешно потягивать любимый напиток ей не удалось. Чьё-то горячее дыхание обожгло ухо, и стойкий перегар уничтожил все носовые рецепторы. Астрид с особой неприязнью взглянула влево. Симпатичный парень туманными глазами уже раздевал её в своей поехавшей голове. — Один коктейль богине! — вседозволенным голосом объявил он. Джек даже не взглянул в его сторону. Что до Джейми, он не осмеливался вмешиваться, когда дело касалось Астрид. Когда-то он уже получил от Фроста за попытку выяснить подробности их отношений. — Потанцуй для меня! — заплетающимся языком выдал незнакомец с львиной шевелюрой. Режущий акцент говорил о том, что он итальянец. Плохо дело. Ублюдок мог быть в составе людей Рицио Антолини. Их неприкосновенность была известна даже Джеку. Больше он не испытывал судьбу и не поднимал руку ни на одного из мафиози. Долг итак превышал все нормы. — Отвали! — огрызнулась Астрид, когда его шершавая рука легла на ее гладкую поясницу. Она была единственная, кто не боялась правления железной руки Рицио Антолини или просто Питч Блэка. Будь у неё нож, она бы точно всадила его в мускулистое бедро. Тем не менее, в тот момент приходилось отбиваться единственным имеющимся оружием — острым языком. — Идём, сделаешь мне минет, и я неплохо тебя вознагражу, — огромная ладонь его медленно спустилась к карману брюк, — сколько, десять баксов? До Иккинга не доходило блеяние парня. Острый с детства слух не мог и слова уловить из-за сумасшедшей музыки. Но по недовольному лицу Астрид и виду ее оцепеневшего тела он понял: не стоит затягивать. Сын Валки неспроста считался самым умным ребёнком среди своих сверстником и не только. Смекалка помогала в разных ситуациях, таких, как, например, эта. Он с наигранным покачиванием встал со стула. Еще пару секунд строил из себя выпившего и круговым движением осмотрелся вокруг, пошагав в сторону недостойного осквернителя божественного. Недопитый ликёр опасливо пошатывался в его руках. Астрид уже готовилась к потосовке, крепче прижимаясь к бару. Бои альфа-самцов для неё были не редкостью. Повседневная банальность, преследовавшая с тех пор, как Кампо принял её к себе. Обычно в них победителем выходил Джек, но так как орешек под покровительством Базильи, парню его перекусить дороже жизни будет. Как ни странно, Иккинг прошел мимо них, приблизившись к тем самым красоткам с напитками от Джека. Астрид даже выпустила тихий вздох, полный удивления. Еще никогда и никто не игнорировал её таким образом. Хохот девушек шагал параллельно гнилому флирту незнакомца. Его локти и спина лежали на барной стойке, а грудь выпирала наружу через безвкусную рубашку из фиолетового шелка. Внезапно нечто холодное обожгло его волосатую грудь, и он резко взглянул в сторону. — Дико извиняюсь, — пробубнил Иккинг, продолжая играть роль пьянчуги. Блондинка с коктейлем в потрясении повернулась назад после того, как почувствовала, что её острый локоть задел кого-то или что-то, — мисс, будьте аккуратны, — бранил он её. — Вот досада, ваш костюм… На нем пятно! Хэддок отыгрывал превосходно. И все происходило прямо как он и планировал. Одна из шестёрок Питч Блэка резко оторвалась от барной стойки. Парень кисло осмотрел свою рубаху и резкими движениями пальцев попытался смахнуть излишки ликера, не успевшие ещё впитаться. Астрид смотрела на всё это и сдержанно улыбалась. В искристых глазах теперь не скрывалась благодарность. Отвлекающий маневр сработал. И если бы не дикая самовлюбленность парня, которая не позволяла ему находиться в ужасном виде на людях больше одной минуты, Иккинг точно бы получил удар в челюсть. — Даю двадцатку, завтра же он тебя жестко погнет под себя, — внезапно вмешался Джейми, отточенными рывками смешивая коктейль. Джек поморщился: не совсем подходящая фраза под ситуацию, уж слишком эротично прозвучало из его тонких губ. Не оценила фразу и Астрид. — Мешай коктейли, Джейми. Это у тебя получается лучше всего, — проговорила она, на что юнец послал убийственный взгляд в сторону девушки, с упованием посмотрел на Фроста и, не найдя в нем поддержки, забился в свою сторону. — А ты, Джек, учись, порой твоя агрессия только все ухудшает, а паренек даже оскорбления в свой адрес не получил. Джек скорчил рожу на ехидную улыбку Астрид, и оба друг другу усмехнулись. И вновь Иккинг, неотрывно наблюдающий за парой боковым зрением, заметил, как между ними заплелась та самая нить связи, что была крепче стали и надежнее веры любого человека. Подобная связь зарождается раз в сто лет, и разрушить её никому не дано. Однако Иккинг не из тех, кто сдается так просто. Проследив глазами за горе-любовником, увиливающим прочь от бара с самым угрюмым выражением лица, он приблизился к паре, желая поскорее прекратить их всевозможные контакты. Он подошёл и замер, смерив взглядом поочередно обоих. Первой обернулась Астрид. Серьезность была ей к лицу, полные чуть сжатые губы, едва заметная морщинка меж хмурых бровей и попытки выглядеть безучастной составляли картину её лица. Джек же излучал совершенно другую ауру. Чересчур самовлюблённый, он раздражал каждого паренька в Кампо, чьи девушки не сводили с него взгляд и выпивали несчетный по количеству коктейль. Мамочка могла с уверенностью сказать, этот пепельноволосый парень приносил порой прибыль больше, чем её девочки. Без просьбы Иккинга Джек повторил его заказ. Густо-кофейный ликер со льдом уже стоял на подстаканнике, где Хэддок заметил пару каракуль черной ручкой. Это был адрес нового места встречи. Но не было назначено время. Он озадаченно взглянул на Фроста. Тот с неизменной улыбкой посмотрел на одну из девушек в зале для отдыха и преподнёс воображаемый телефон к уху. Шатенка в дорогом наряде растаяла на месте, даже не подозревая, что знак на самом деле адресовался Иккингу. С отчетливой инструкцией в голове он сделал слабый кивок, залпом иссушил стакан и скрылся в толпе, вновь радостно заглотившей его.***
Утром следующего дня Иккинг бесстыдно зевал на лекциях по литературе. Урок уже как десять минут монотонно шел по плану, но дверь кабинета внезапно распахнулась. Эльза выглядела не лучше потрепанного ночью друга. Он еще никогда не видел, чтобы у неё так сильно проступали синяки под глазами; бледность её выглядела весьма нездоровой. — Первый и последний раз, мисс Разенграффе, — отчеканил профессор, затем продолжил зачитывать главную цитату урока. Место рядом с Иккингом было занято, что спасло его. Эльза тихо подымалась к свободному, но на пару секунд задержалась возле Хэддока. Он совершенно не ожидал ощутить на своем плече столь железную хватку и взор, полный ненависти. — После уроков в главном саду, — процедила Разенграффе, перебарывая сипоту в голосе. С полным недоумением и с толикой настороженности Иккинг согласно кивнул. Больше зевать ему не хотелось. Весь урок он чувствовал, как спина и шея горят от пристального взгляда светловолосой девушки позади. В последний раз Эльза вела себя так, когда Иккинг… Только сейчас он понял, что еще никогда Эльза не одаряла его подобным лютым взглядом. Но он был готов к предстоящей встрече с ней.***
Резенграффе спускалась с лестницы, когда заметила в окне топчущего траву Иккинга. Парень со скучающим видом в тени зеленых деревьев ходил взад-вперед, совершенно не подозревая, что сейчас ему готовятся сломать шею. Он остановился, рука потянулась к карману джинс, откуда парень выудил кнопочный мобильник. Он лихорадочно осмотрелся вокруг и, выругавшись, рванул в сторону главной дороги. — Ну уж нет! — выпалила Эльза, ускоряясь. — Не уйдешь. Солнце клонилось к полоске горизонта, окрашивая небо в кровавые оттенки. Жара медленно, но верно спадала, отчего вести погоню давалось немного легче. Пару раз Эльза теряла Иккинга из виду, сильно переживала, но после нескольких поворотов на неизвестных ей улицах вновь находила его потрепанную макушку в потоке местных и туристов. Ей было мерзко преследовать его, она даже пыталась окликнуть его, но парень точно головой ушел в свои мысли. Потому Эльза с двоякими чувствами продолжала идти за ним. Она очень не хотела знакомиться с той стороной Иккинга, которую он скрывал от неё, от матери, от всех родных. Но она отчетливо понимала: именно та сторона Иккинга виновата в том, что пузо её сестры вот-вот разорвет до немыслимых размеров. Количество людей поредело. Улицы практически выглядели пустыми. Постепенно Эльза стала узнавать места. В похожих захолустьях Разенграффе вытаскивала сестру из всяких передряг. Ничего хорошего это не сулило. Солнце уже село, когда Иккинг без промедлений вошел в одно из обшарпанных кафе с весьма хорошим освещением. У окна, выходящего к тротуару, сидела блондинка с пшеничной косой за спиной. Именно к ней подсел Иккинг. Додумывать дальше уже не приходилось. К горлу подступил ком. Эльза готова была разорвать все на куски при виде Иккинга с другой. Обрюхатил малолетнюю, теперь не терял времени с той, что постарше. Все вокруг потеряло очертания, Эльза не замечала никого кроме Иккинга и этой девчонки. Ещё пару секунд она с неверно вглядывалась в картину за стеклом, а потом ноги сами понесли её к горе-любовнику и, по совместительству,