***
Часы на широком запястье указывали пять утра. На улице витала приятная прохлада уходящей ночи, и какое-то время безвестные улочки окраины Вегаса продолжали пустовать. Это было на руку парню, быстро перебегавшему дорогу в направлении обшарпанной телефонной кабинки. Древнее сооружение проглотило двадцать центов и закряхтело, чтобы выполнить свою работу. После пятого гудка раздался сонный голос женщины. В эту секунду парень почувствовал, как сердце вновь ожило. Правда, ступор блаженства не позволял открыть рта. — Сынок? — шепотом заговорил женский голос, когда после второго «алло» никто не отозвался. — Да, — повисла мертвая тишина. В ухе парня пульсировали звуки пыхтящей телефонной машины и неровное дыхание матери, которая боялась вновь заговорить, будто это могло отпугнуть человека на другом конце линии. — Со мной всё в порядке. Кто-нибудь приходил? — Нет, — тихо ответила она, — прошло уже две недели, когда ты вернешься? Вопрос вонзился в грудь, словно кинжал. — Точно никто не приходил? — настойчивее спросил парень, проигнорировав вопрос матери. — Нет, — слегка испуганно ответила она, а затем опомнилась, — Эльза рядом? Вчера Анна вернулась. Она сейчас у нас. Жевалки на лице парня заиграли с новой силой при упоминании Эльзы. Он крепче схватился за трубку; послышался треск старого пластика. — Я ей передам. Берегите себя. С грохотом повесив трубку обратно, он поспешил в хостел. Проигнорировав приветствие Мауриньо у ресепшена, Иккинг поднялся в номер. Шторы были задернуты, и тьма неприятно ударила по глазам. Единственное, что излучало свет — старый телек, который не выключался с момента заезда. — Есть новости? Первым голос подал Джек. Бывший бармен Кампо сидел вразвалку на кресле. Его голову больше не украшала жемчужно-белая шевелюра. Купленная Астрид краска превратила его в шатена. Девушка частенько вздыхала, скучая по старому цвету волос парня, но отрицать, что новый имидж шел ему, она не могла. Тем более, так его будет трудно заметить в толпе. Иккинг мрачно взглянул на Астрид, сидевшую на подлокотнике кресла рядом с Джеком, затем с колющей болью в сердце перевёл взгляд на помятую кровать. Фрост проследил за его глазами, впившимися в Эльзу. Джек старался не обращать внимания на девушку все эти две недели. Но он не мог. Слишком похожа на неё. Такая же хрупкая и близкая к смерти… Эльза лежала с умиротворением на лице, вытянув руки вдоль исхудавшего тела. Белесые пряди волнами спускались к животу, ещё больше придавая ей вид увядающего цветка. Она и не осознавала, какое сильное влияние оказывала на парня, лежа в постели с капельницей. Жестоко раздирала его с уродством зажившие раны. Мауриньо даже предположить не мог развитие сепсиса у раненной пташки. Если бы не навыки медсестры его кузины… Пришлось бы искать место для могилы. Разенграффе шла на поправку очень медленно. Периодами просыпалась, чтобы подавить жажду в горле, а затем вновь проваливалась в сон и нередко бредила о сестре. Иногда случались дни, когда она выглядела здоровой, могла нормально пить и есть, а затем снова тени у кровати сгущались, и девушка не отрывала головы от подушки. Сейчас бег от псов Питч Блэка ей был не по силам. — Анна вернулась, — сухо выдавил Иккинг. Фрост напрягся, поддавшись вперед, Астрид тоже не скрыла удивления. — Мать её за ногу! Надеюсь, эта новость поднимет Эльзу с кровати. После слов Астрид мрачность Иккинга никуда не исчезла. Он осторожно сел на край белоснежной постели, чтобы не задеть спящую подругу, скрестив руки в замок, и исподлобья взглянул на Джека. — Я тут призадумался… Прошло уже две недели, как мы застряли в этом номере. Псы Питч Блэка наверняка продолжают рыскать по Вегасу, но… почему-то не заявляются к моей семье. На их месте я бы пошел к ним первым делом. Моя мать и сестра стали бы отличным рычагом манипуляции. — К чему ты клонишь, Хэддок? — с ответным холодом спросил Джек. — Либо Питч Блэк и его псы полные идиоты, либо… в мафии кто-то играет в двойную игру, — полоса губ Джека сомкнулась в легкой улыбке. Он даже выпустил смешок. Хотел подтрунить над редким проявлением глупости картежника, как сам себя поймал на мысли, что Иккинг может быть прав. — Есть кто на уме? — спросил Хэддок, испытывающим взором обводя Джека и Астрид. Бывший бармен и стриптизерша отрицательно мотнули головой. — Если твоя мысль верна, этот двойной игрок наверняка с нами свяжется, а пока стоит не высовываться, — после недолгого молчания заговорил Фрост. — Одного не пойму, зачем мы ему нужны? — Иккинг дотронулся рукой до своего подбородка в привычной себе манере. Это выдавало активную работу его мозга. Но сейчас генератор мыслей пыхтел ровно так же, как тот телефонный аппарат у дороги. — Терпения, ещё немного терпения, — с этими словами Джек встал с места и вышел из номера, так и не признавшись, что кандидат «двойной игры в мафию» крутился в его голове. Астрид вышла за ним следом. Оставаться наедине с Иккингом ей не хотелось. До сих пор было непривычно после того «свидания». Да и не хотелось расставаться с Джеком в случае какого-нибудь происшествия. Хостел Мауриньо и его семьи находился довольно-таки близко к городу, но в местности, которую можно было бы назвать «дикой». И не из-за прохожих с пистолетом, выглядывающим из-под рубашки, нет. Позади хостела расстилалась бескрайняя система каньонов. Именно оттуда пришли опалённые солнцем новые друзья Мауриньо: Джек с Эльзой на спине, Иккинг с разорванной, чтобы остановить кровь из раны девушки, рубашкой, и Астрид, разодравшая босые ноги в кровь, что было куда лучше, чем идти на высоченных каблуках стриптизерши по неровностям каньона. И сейчас Мауриньо опять наблюдал, как в свете просыпающегося солнца Джек с Астрид направлялись к каньону. — Мне стоит беспокоиться за вас? — крикнул испанец им вслед. Джек совсем не обратил на него внимания. — Лишь немного прогуляемся, — любезно ответила Астрид и ускорилась, чтобы нагнать друга.***
Большую часть дороги Джек молчал, грозно пиная камушки на своем пути. Когда они входили в высокое ущелье, окутанное тьмой, Астрид решила вытрясти из него хоть слово: — Не хмурься, морщинки появятся, — позже она тихо добавила: — хотя тебя они только красят. — Я вышел не просто воздухом подышать, Астрид, — недовольно намекнул Джек на желанное одиночество, хватая камень с земли и усаживаясь на ближайший валун. Девушка плюхнулась рядом и резко схватила друга за челюсть, повернув к себе. Его налитые губы смешно сморщились от её хватки. И она неумело скрыла веселье и… желание. — Чего бурчишь, как старик? Выкладывай, — она неохотно освободила его от своих прикосновений, направив все силы, чтобы подавить предательское напряжение между ног. Ей было немного стыдно за подобное проявление человеческой слабости, но она не могла ничего поделать. — Во всем виноват я, — сквозь зубы признался Фрост, метнув камень в руках как можно дальше. Маленький кусок песчаной истории стукнулся о противоположную каменную глыбу с трескающимся звуком. Нечто схожее ощутил Джек, когда той злополучной ночью у Эльзы начался резкий приступ, а кузина Мауриньо пыталась обыграть саму смерть. И у неё получилось. Но тогда много лет назад… Смерть смеялась над ним, держа в руках тоненькое тело его младшей сестры. Он это видел… — Ох, в этом ты прав на сто процентов. Твой план оказался дерьмовым, как я и предполагала, — поддержка Астрид никак не сработала на Джеке, он лишь продолжил, пытаясь отогнать все мысли об Эльзе и сестре: — Не только из-за плана, эта погоня… По большей части они ищут меня, а не вас. Вы ведь даже денег не урвали. — С чего ты взял, что один такой особенный? — с долей наигранной уязвленности поинтересовалась Астрид. — Потому что это я задолжал им круглую сумму, а не вы. Ты всего лишь работала там, чтобы себя прокормить, а я пахал, чтобы не сдохнуть от их пули. Если бы не я, Иккинг продолжал бы время от времени осторожно играть в Кампо, ты зарабатывать танцами, а Эльза… её вообще не должно было там быть. Такие, как она, за километр обходят ночные заведения. Я всё испортил, как всегда. А ты меня предупреждала. Астрид обеспокоенно заглянула в глаза Джека, но не увидела и намека на слезу, хотя его голос… Он ещё никогда не звучал столь печально, так, словно одинокий волк воет на луну. — Начнем с того, что, возможно, твой план прошел бы успешно, если бы идиот-Иккинг не поддался соблазну денег. Я тоже сглупила, стрельнув из оружия. Всё могло бы пройти куда тише и без… ранений. Ты просто хотел освободиться от оков Базильи. И за это тебя нельзя осуждать. Мы хотели заработать деньги вполне законным путем. Это просто идиотские правила Базильи. — Теперь только моя кровь отплатит все долги перед ними, — на эти слова Астрид не сразу нашлась, что сказать, потому что Джек был прав. — Мамочка часто говорила, что ты живучий, как таракан в её сортире. Всегда найдешь выход, — Джек улыбнулся сравнению, так его ещё никто не называл. — И в этой ситуации тоже найдешь, — чуть медленнее закончила Астрид, когда тень стала сгущаться под силой утреннего солнца. Больше они не проронили ни слова, вслушиваясь в звуки природы. Но что можно было услышать в пустыне, которая при свете дня умирает и оживает лишь ночью? Только игры молодого ветра с зыбучим песком. Чем выше поднималось солнце, тем горячее становился воздух и тем увереннее становилась Астрид в своих дальнейших действиях, больше неспособная сдерживать позывы тела. Её рука нежно прошлась по изгибам очерченных скул и утонула в копне непослушных, теперь уже каштановых волос Джека. Губы оставили сперва неуверенный поцелуй, словно Астрид проверяла его, просила разрешения. А он пронзительно вглядывался в её грустные глаза, тело его держалась отстраненно. И тогда просительный поцелуй повторился. Ещё раз. И ещё раз, пока на него не ответили… В танце поцелуя теперь стал вести Джек, придав смелости Астрид. Она села поверх его бедер, принявшись разбираться с ремнем чёрных джинс. Оперевшись на руки и приподнявшись, Фрост позволил ей приспустить их. Дотронувшись рукой до его горячей плоти, Астрид стала играть прелюдию. Поцелуй не прерывался, но теперь чувствовалось обжигающее дыхание парня. Пальцы его широких ладоней сомкнулись на бедрах под теннисной юбкой и в одно движение приспустили тонкие белые трусики. — Как же я этого ждала, — со стоном вылетело из уст Астрид меж страстными короткими поцелуями в шею. Приподнявшись на колени и уже полностью оседлав бедра Джека, она позволила ему войти во всю длину. Невольно вскрикнув, она всем телом прижалась к бывшему бармену, застыв в секундном ожидании, чтобы привыкнуть. А затем стала задавать ритм их соитию. Пот пробивался наружу, пропитывая футболки, поцелуй становился на вкус сладко-солоноватым. Астрид совсем не обращала внимания на то, как каменный валун стирает кожу коленей в кровь, ей лишь хотелось чувствовать Джека. Волосы неприятно липли к взмокшему лицу, а ритм ускорялся, стоны становились всё громче. Дрожь по телу брала всё сильней. — Ещё, — молила Астрид, прыгая на его коленях, как помешенная, — ещё, ещё, — кричала она. Громкий стон экстаза заставил её выгнуться в спине и застыть на некоторое время, а затем тело обмякло с приятной пульсацией между ног. Сквозь дрожь она отпрянула от Джека и легла рядом на ещё холодный валун. Так они и лежали, пока сладостные ощущения обволакивали их, словно чьи-то объятия.***
Было уже предобеденное время, когда Джек с Астрид приближались к хостелу. Кресло Мауриньо на крыльце пустовало. И в номер эти двое вошли незамеченными. К их удивлению, Эльза уже не спала, облокотившись о спинку кровати. Её глаза были красными от слез. Иккинг сидел рядом и поглаживал Разенграффе по плечу. — Как ты себя чувствуешь? — как можно непринужденно спросил Джек, становясь у изножья кровати. — Да пошел ты, — получил он в ответ. — Огрызаемся, уже хорошо, — радостно подметил парень. — Судя по твоим красным глазам, ты уже узнала про сестру? Эльза промолчала, натягивая одеяло выше к груди, несмотря на духоту в номере. — Твоя сестра теперь в порядке. Может, уже пойдешь на поправку? — послышалось из приоткрытой ванны, где Астрид обрабатывала себе колени. — Я звоню им каждый день. Думаю, все будет в порядке, — подметил Иккинг. — Что теперь? Нам тут вечно прятаться? — хриплым голосом буркнула Эльза. — Мауриньо и его семья неплохие ребята, да и к номеру их я уже привык. В случае чего, эти наркодилеры смогут нас укрыть, если сюда заявятся псы. Они ведут подпольный бизнес у носа самой мафии, думаю, увести шавок по ложному следу они смогут, — объяснил Джек. — Будем бегать, пока не состаримся? — спросил Иккинг. — Будем бегать, пока с нами не свяжется твой двойной игрок в мафию, а если не свяжется, то придется попрощаться с Лас-Вегасом. Я знаю, что восточным побережьем заправляет Романья. А Базилья и Романья заклятые враги. Псы Питч Блэка там нас не достанут. — Звучит так же тухло, как твой план по ограблению казино, — вставила Астрид под звуки открытого крана. — Но на этот раз, думаю, никому не снесет башку всякими соблазнами, и мы выйдем из воды сухими. Пока денег хватает, так что будем отсиживаться, — проговорил Джек, стрельнув взглядом в Иккинга. — Было бы легче уже сейчас сбежать на восток, а не ждать, пока нас поймают. Двойной игрок лишь предположение Иккинга, а он, как мы уже знаем, тоже способен ошибаться, — противилась Хофферсон. Хэддок заметно напрягся от слов Астрид, но промолчал, осознавая свою вину. — Почему мы должны надеяться на этого двойного игрока? — спросила Эльза. — Дети мои, потому что сбежать из Вегаса куда сложней, чем прятаться в нем. Этот гребанный город денег и шлюх под полным правлением Питч Блэка. Все копы подкармливаются им. Не удивлюсь, если наши лица уже крутят в списках разыскиваемых. На выезде из города наверняка стоят патрули. Если я всё же окажусь на ковре у мафии, то точно не потому, что меня поймали пожиратели пончиков. — Я всего-то сыграл в покер, а не убил человека, — развел руками Иккинг, подрываясь с места. — Ты сыграл в покер во владениях мафии, и выиграть у них большую сумму — это все равно, что убить человека. Смирись. Двойной игрок, который укрывает твою семью от всех этих разборок, поможет нам избавиться от Базильи. Не знаю, что им двигает, но стоит дождаться и узнать.***
Всё оставшееся время худший квартет, который только мог создать Вегас, сидел в номере. Изредка Джек выходил покурить или принести что-нибудь полезного из еды для Эльзы. Иккинг пытался делать вид, что смотрит телевизор, но Астрид ясно видела — документальный фильм про львов его не интересует, гораздо больше парня волнуют её колени с подозрительными ссадинами. Она даже не постаралась их спрятать, в какой-то степени веселясь ревнивому взгляду Иккинга. Той же ночью, когда они все готовились ко сну, Джек вышел для последнего перекура. Астрид вновь последовала за ним, с играющей улыбкой не упуская из внимания натужное лицо Иккинга. Девушка встала вплотную к другу. Но это соприкосновение плеч и рук не было тем дружеским жестом, как раньше. По крайней мере, так считала Хофферсон. И зря… — Прости, Астрид, но там в ущелье… Это было теперь моей нуждой. Не более. Джек потушил незаконченную сигарету о железные перила балкона и спрятал её в кармане тех самых чёрных джинс, а затем скрылся в проёме. Хофферсон понимала, что для них обоих произошедшее не более, чем просто секс, помощь друг другу и так далее, но выражение лица и тон Фрост удивили и даже немного напрягли её. Их разговор бы продолжился, изволь Джек объясниться. Но он не привык изливать душу. Да и не хотел признавать даже самому себе, что тот секс был лишь способом выкинуть из головы все мысли об Эльзе, вырвать ту боль, что она вернула одним своим видом. Увы, не помогло.