Иллюзорна мгла. Часть третья. Эндшпиль

      Мир плавно раскачивался на волнах нарастающего удовольствия. Над головой парили три огонька. Я видела их мерцание, и радуги щекотали мои ресницы. Горячие ладони крепко ухватились за мои бедра, движение ускорилось. Из приоткрывшихся губ вырвался прерывистый выдох, и сияние обратилось в яркий свет. Я распахнула глаза и, запрокинув голову, не сдержала стона.       – Быстрей…       Море нашего счастья заштормило, огоньки потонули в наставшем сумраке. Стало сложно одновременно получать удовольствие и контролировать магию. Странный утренний эксперимент, что и говорить, но…       Мысли ненадолго испарились из моей головы, оставив только ощущения безграничной свободы. Крупная дрожь пробежала по телу, под бедрами растеклось пламя.       И наш шторм прекратился. На губах Эрандура поселилась хищная ухмылка.       Мы остановились. Я тоже не могла перестать улыбаться, щеки горели, глаза блестели от радости. Хотелось плакать от счастья, а он притянул меня к себе. Внизу живота пульсировало, словно там бьется ещё одно сердце.       Наши губы встретились, дыхание слилось в едином порыве чувств…       Внезапный стук в дверь заставил меня тихонько зарычать.       – О нет, они уже проснулись…       – Архимаг! – хриплый крик Дж’зарго достиг моих ушей, сквозь закрытые двери покоев.       – Тебя все хотят, – шепнул Эрандур. – Опять.       – А я их не хочу, – проворчала в его плечо. – Почему всегда в такую рань приходят?       Неохотно спустившись с кровати, я первым делом схватила рубаху и сразу водрузила на голову накидку, отороченную мехом, – часть одеяний архимага. В таком виде – без штанов и на босу ногу пошлепала к дверям мимо оранжереи. Хотелось освежиться, казалось, что сильно вспотела от бурного утра. Требовательный стук повторился с удвоенной силой. Приоткрыв дверь, высунулась из покоев и буркнула нетерпеливому каджиту:       – Чего тебе?       – И месяца не прошло, как архимаг, а гонору в тебе… – Дж’зарго пренебрежительно фыркнул. – Коллета Маренс попросила тебя подойти к ней, как освободишься, – каджит оглядел меня с головы до ног, втянул носом, учуяв что-то, и глумливо осклабился. – И советника своего не забудь.       Я открыла дверь шире, чтобы он меня увидел. Длинные усы Дж’зарго возмущенно приподнялись, но он ни слова не вымолвил.       – А больше ничего не нужно? – посуровела я.       – Дж’зарго не посыльный, чтобы гонять его с поручениями, а полноправный адепт Коллегии! – зашипел каджит. – И он всё ещё не понимает, почему архимаг – ты! Еще не забыл, как ты на лекциях спала и не могла огненный шар сотворить! Дж’зарго думал, что архимагом выберут его!       Я внимательно выслушала, покивала. Было бы неплохо, если бы каджит помогал мне спасать Коллегию от Ока Магнуса и проходить испытание, но он же только фыркал на мои неказистые способности и хвастался своими большими огненными шарами.       – Слушай, хвостатый, я понимаю твои чувства. Знаю, что ты метил на место архимага, с тех пор как переступил порог, но случилось так, как случилось. Советую тебе заниматься своим делом... – твердо высказалась я и захлопнула дверь. – И передай Колетте, что я скоро приду!       – Дж’зарго не гонец! – рявкнул пушистый адепт, но все же пошел выполнять поручение. Я со вздохом стянула с головы накидку, проронив крепкое словцо. Эрандур быстро оделся и уже встречал меня около алхимического стола.       – Что произошло?       – Колетте приспичило нас увидеть. Уж не знаю, что там у нее опять… – я стащила через голову рубаху. – Освежусь и пойдем, вспотела вся, пока мы тут просыпались.       В бадье меня ждала остывшая за ночь вода, которой я поспешила обтереться. Эрандур остановился позади и наблюдал за моими действиями. Я знала, что он смотрит, но думала только о том, правильно ли поступила, во всеуслышание объявив его своим советником. Пару недель назад это казалось логичным: у Савоса Арена был Анкано, у меня будет Эрандур. Но теперь за моей спиной его, наверняка, величают не советником архимага, а любовником, еще и подозревая, что он руководит моими действиями. Хотя на деле жрец только пополнял наши запасы зелий перед грядущим путешествием.       Мы не оставляли идеи присоединиться к довакину и вступить в Легион, но приходилось выполнять обязательства, связанные с моим новым титулом. Как минимум, это включало в себя постоянное присутствие в Коллегии и разрешение возникающих противоречий между мастерами.       Закончив с купанием, я облачилась в одеяния, зачарованные на усиление магических способностей. В них даже заклинания творить было легче. На голову водрузила серебряный обруч с сапфирами, который заменял мне диадему Шалидора. Эрандур спрятал её в сейф сразу же после знаменательного Совета.       На ноги я накрутила обмотки, натянула новые теплые сапоги – заколдованные на защиту от молний. Так по Коллегии и ходила, чтобы все сразу видели, кто здесь архимаг, а кто простой рядовой мастер.       Из учеников остался только Онмунд, которому чары никак не давались, а прыткий Дж’зарго сблизился с Фаральдой – уж очень он преуспел в магии разрушения, потому и так быстро дорос до адепта в сотворении чар. Единственный в этом году неофит занимался прилежно, но особых успехов не было. Что до новичков – после случая с Оком Магнуса все боялось даже подойти к Коллегии.       И у меня родился хороший план, как привлечь юные дарования, но для этого нужно было собрать Совет магов.       – Как думаешь, Эрандур, как они воспримут наш отъезд?       – А ты определилась с заместителем? – жрец скрестил руки на груди.       – Энтир.       – Энтир? – жрец нахмурил брови.       – За мной должок. И он явно этого бы хотел. Провернул бы пару сделок. Что-нибудь бы провез для таинственного заказчика, а мне тридцать процентов прибыли от каждой сделки, – я самодовольно приосанилась.       – Джулия, разве так можно?! – возмутился жрец. – Это немыслимо! Ты же архимаг! Требуй все пятьдесят!       – Хм, и правда… Что-то я продешевила, – я, посмеиваясь, направилась к выходу из покоев. Мысленно задалась целью серьёзно поговорить сегодня с Энтиром.       У ворот Зала Стихий меня встретил мастер Толфдир. Старый маг приветственно кивнул и поспешил напомнить о сегодняшнем вечере:       – Занятия в шесть! Не забудь записи, архимаг!       – Разумеется, мастер!       Несмотря на высокий статус, я продолжала совершенствовать магию. Хотелось действительно чего-то достичь, а не ходить, гордясь положением, и знать всего пару заклинаний. После призыва нескольких огоньков, изучения чар обнаружения жизни, я под руководством Толфдира начала практиковать паралич. И почти три недели занятий результата пока не давали. Принцип сотворения кардинально отличался от брони и телекинеза, будто и не к этой Школе заклятие принадлежит. Но я не сдавалась.       Двор засыпало пушистым мягким снежком, небо прояснилось. Солнечный свет, отраженный от сугробов, слепил искрами, но тепла не давал.       Зал Поддержки, в котором жили наставники, ничуть не изменился. Те же комнаты по кругу, те же маги. И это мне казалось исключительно моим достижением. Никто не покинул Коллегию, никто больше ни с кем не дрался, никто не погиб. Я стала чем-то вроде клея, который соединил разбитую глиняную чашку, и теперь только время покажет, насколько хорошо мне это удалось.       Комната Колетты Маренс находилась на втором этаже и почти ничем не отличалась от спален простых учеников. Чуть больше книг, беспорядок на столе, полки заставленные банками с ингредиентами и зельями, в углу посох исцеления.       Мастер Школы Восстановления сидела за столом и усиленно рылась в куче исписанных бумаг.       – О-о, архимаг, так быстро! – удивилась она, увидев меня на пороге.       – Что-то произошло?       За мной тенью в комнату скользнул Эрандур и придирчиво осмотрел беспорядок.       – Во-первых, кто-то снова украл результаты моих исследований и оставил на столе эту писульку с оскорблениями! – она брезгливо, двумя пальцами, схватила со стола помятый лист пергамента и заголосила, вскакивая с места. – Я прошу принять меры! Это уже не лезет ни в какие рамки! Я не могу закончить работу! – и резким движение сунула эту самую «писульку» мне под нос. Часть бумаг снегопадом осыпалась на пол.       На пергаменте красовалось не то что бы оскорбление, а скорее общепринятое ругательство, негативно характеризующее женские прелести.       – Да-да, – я отступила на шаг от разгоряченной волшебницы. – Как возмутительно! Само собой, я разберусь с этим делом! Но… не стоит ли вам проверить где-нибудь на рабочем столе, в Арканеуме или в лаборатории? Может, записи там остались?       – Я не Толфдир и старческой забывчивостью не страдаю! – Колетта оскорбилась моим замечанием.       – Так, а что там «во-вторых»?       – Ты несколько дней назад интересовалась изучением заклинаний, – визгливый голос Колетты внезапно опустился до заговорщицкого шепота, – но для этого тебе нужно кое с кем встретиться.       – С кем? – насторожилась я.       – Авгур Данлейнский поможет тебе продвинуться дальше, – взгляд Колетты скользнул по стоящему за моей спиной Эрандуру. – Но тебе лучше идти одной.       – Спасибо за информацию, – я развернулась и пошла прочь.       – И обязательно найди того, кто крадет мои исследования! – крикнула мне вслед наставница, наклоняясь, чтобы собрать с пола свои бесценные записи.       – Ты уже была у этого Авгура? – поинтересовался Эрандур, когда мы покинули Колетту. – Одна доберешься?       – В прошлый раз со мной был мастер Толфдир, но в этот раз придется самой, – я вздохнула, вспоминая путь. – Все-таки я больше не ученица. Должна знать все о Коллегии.       – Её за годы до конца вряд ли изучишь…       Я спустилась на первый этаж и остановилась, устремив взгляд на магическую жаровню.       – Сходи, поговори с Древисом, – попросила я жреца. – Тебя он, может быть, послушает, как сородича. Меня почему-то всё ещё избегает. Удивительно, что он еще здесь…       – Думаешь, что меня послушает? – Эрандур скрестил руки на груди. – Ему прекрасно известно, что я всецело на твоей стороне…       – Шансов однозначно больше, чем при разговоре со мной. Всё-таки вы оба данмеры. Скажи ему… да просто узнай, что он думает обо мне. Потом передай Толфдиру, чтобы собрал к полудню магов на Совет. Я им все расскажу о наших планах.       – А я полагал, Дж’зарго твой посыльный, – усмехнулся жрец.       – И записи Колетты ещё! – опомнилась я, но тут же передумала. – Хотя нет, не стоит. Я уже знаю, с кем поговорить.       – Правда? – Эрандур удивленно вскинул брови. – Ты уже раскрыла это дело?       – Да, мой заместитель должен знать больше… – хитро прищурившись, подошла к люку, ведущему в Мидден, под лестницей. – Пожелай мне удачи!       – Удачи, госпожа архимаг! – данмер отвесил мне шутливый поклон. Я глухо рыкнула от возмущения и спрыгнула вниз.       Люк над головой захлопнулся, а вокруг меня тут же появились яркие магические огоньки. Достаточно было просто о них подумать. Светлячки озарили узкий обледеневший коридор, примыкающий к мрачному подземелью, перламутровое сияние полилось по бело-голубой наледи и пропало среди сырых каменных стен.       Подышав на руки, я призвала на ладонях согревающее пламя. Когда пальцы перестало колоть морозом, я все же оставила заклинания наготове на случай, если вдруг случится встреча со здешними обитателями. Тёмные коридоры сторожила, в основном, нежить. И я могла догадываться, зачем охранять секреты этого места от меня. Метка Обливиона пока никуда не делась, а книги Арканеума, из тех, что я уже прочла, не содержали никаких упоминаний о подобном. Были люди и меры, избранные даэдрическими лордами, Чемпионы даэдра, но чтобы так… Собственная исключительность в этом вопросе меня нисколько не радовала, и я продолжала искать, втайне подумывая уже обратиться к Хермеусу Море за подсказкой.       Я без труда добралась до Авгура, миновав оплетенные паутиной и засыпанные костями ходы. По пути разбила всего пару скелетов чарами, зная, что спустя время они восстановятся и снова начнут нести свой вечный дозор.       Спустившись в зону Миддена, называемую Тьмой, я вошла в комнатку с потухшей магической жаровней и обвела взглядом каменные стены. Прежде тут горел ослепительный свет Авгура, а теперь только переливчато сверкали кристаллы на дне.       – Авгур? – я наклонилась, положив ладони на стенку жаровни. – Ты здесь?       Поток света, в который погрузилась моя голова, заполнил все пространство комнатки. В глазах заплясали белые всполохи. Я отшатнулась и часто заморгала.       «Рад видеть тебя, архимаг!» – гулко раздался приятный мужской голос.       – Ты ослепителен! Как и всегда! – я улыбнулась, немного щурясь от его света. – Как поживаешь?       «Моё существование чуть больше, чем жизнь. Жизнь предполагает наличие определенных признаков, таких как рост, обмен веществ… Впрочем, вижу, что ты пришла не для этой нудной лекции».       – Почему же? Я всегда готова учиться. Особенно, у такого мага, как ты, – свет Авгура после этих слов слегка окрасился в теплые закатные оттенки. – Колетта сказала, что если мне хочется совершенствоваться в магии восстановления, то это к тебе. Как думаешь, я уже готова? – наконец, у меня получилось окинуть прояснившимся взглядом нынешний облик Авгура – лучащийся мерцающими лентами шар, зависший над жаровней. Он помолчал, сияние чуть убавилось и похолодело, а потом затрепетало в такт его словам.       «Ты первый человек в одеяниях архимага, сомневающийся в себе».       – Наверное, потому что все бывшие архимаги знали гораздо больше, чем я, когда занимали этот пост.       «Боюсь, что не все», – подмигнул мне Авгур. Что-то в трепещущих волнах света показалось мне именно подмигиванием.       – Неужели? – я вскинула брови.       «Бывали и такие, кого вели амбиции и сила, но не знания. А ты всё ещё в поиске, и так будет до самого конца».       – Найти бы ещё что-нибудь полезное, – мечтательно вздохнула я, улыбнувшись Авгуру.       «И ты найдешь, ведь пришла куда нужно. Но всякому знанию своя цена. Свое испытание».       – Ох, опять…       «Если есть сомнения, то лучше избрать другой путь. Я буду здесь даже спустя вечность».       – Ты почти как даэдра, – мрачно усмехнулась я. – Ну давай, испытывай.       «Тогда выживи».       И сияние вмиг потухло, а вместо Авгура у жаровни возникли две призрачные человекоподобные фигуры. Я кинула в одну из них огненной стрелой, но на мгновение вспыхнувшего врага это не остановило. Призраки накинулись на меня, выставив руки вперед, и с их полупрозрачных пальцев полились потоки холодной магии. Накатившая боль и слабость вынудили меня отбежать от фантомов и начать исцеляться. Я чувствовала, что мне нанесли ранение, хотя видимых повреждений не появилось.       Призраки вовсе не намеревались оставлять меня в безопасности. Стоило мне оказаться на другой стороне комнаты, они тут же появлялись подле меня и продолжали опутывать ослабляющими заклятиями.       – Авгур! – взвизгнула я, не прерывая исцеления. – Убери их!       Обогнув жаровню, кинулась к двери, подергала за кольцо, но маг позаботился и об этом – запер меня с двумя бешеными фантомами. И я не знала, как долго это продлится, поэтому принялась бегать кругами, не подпуская призраков к себе и подлечиваться, если они меня всё же задевали своей магией. Не слишком солидно для архимага удирать, взвизгивать и звать на помощь Авгура, но фантомы не отставали от меня ни на шаг. Двигались быстро, бесшумно, я только и успевала заметить их, когда они приближались вплотную.       Устав от бега и потратив почти всю магическую силу, я вновь кинулась к дверям. Перед глазами поплыло от перерасхода магии. Фантомы надвинулись на меня, готовясь нанести еще удар, но вдруг растаяли, а над жаровней вновь замерцал ослепляющий свет.       «Время вышло», – объявил Авгур.       Выжить-то я выжила, но что-то подсказывало, что испытание прошло не слишком успешно.       – Это… все? – я перевела дух и подошла к жаровне на подкашивающихся ногах.       «Знание высшего исцеления будет доступно тебе».       – Значит, я все-таки справилась?       «Иначе мы бы не разговаривали», – как всегда логично подметил Авгур.       – Итак, я готова получать знания.       «Высшее исцеление не просто залечивает раны, – заговорил Авгур. – Вокруг тебя создается поле могущественной энергии, которая способна спасти от неминуемой смерти даже тех, кто находится рядом с тобой. Сила, чтобы творить подобное, уже внутри тебя. Подобно тому, как ты изучала с Колеттой излечение ран на расстоянии, это заклинание потребует немалых усилий. Часть знания я уже передал тебе, остальное – зависит от тебя, архимаг».       – Зови меня просто Джулия, – смутилась я, пытаясь отыскать в себе хоть крупицу этих знаний. Что-то уже получалось вообразить, но магическое истощение мешало очистить разум от посторонних мыслей.       «Помни, архимаг, – Авгур проигнорировал мою просьбу, – что эти чары нечто большее, чем обычное исцеление. Мастерство в восстановлении может залечить раны не только на теле, но и в душе. Как бы хорошо это ни звучало – будь предельно осторожна».       – Да, само собой. Спасибо за всё, – кисло взглянув на светящееся воплощение мага, решила вернуться в башню и принять зелье.       Авгур вскоре растворился в воздухе темной комнаты, а мне оставалось только гадать, в какие глубины Этериуса его понесло. Интересно, хорошо ему там, в таком обличии?       До покоев архимага мне не дал добраться Энтир. Юркий босмер поймал меня посреди двора и подцепил под локоток.       – Позвольте вас сопроводить, госпожа архимаг, – прошипел он мне на ухо.       – Позволяю, – устало отозвалась я. – Хотела тебя найти.       – Толфдир уже передал твои распоряжения насчет Совета. К чему вообще теперь собирать этот Совет? Ты же архимаг, все решения за тобой…       Я повернула голову и посмотрела в его сверкающие глаза, чуть не столкнувшись с эльфом носами. Он подошел слишком близко, и это раздражало.       – Нужно объявить, кто станет моим заместителем, когда я уеду, – чуть отстранившись, процедила я сквозь зубы.       – О, и кого же ты выбрала?       – Тебя, – было забавно наблюдать, как босмер меняется в лице.       – Я польщен, – в легком замешательстве улыбнулся он.       – Это же считается погашением моего долга? Все сделки, которые ты провернешь, пока меня нет, будут легальны. Ты же этого добивался, не так ли? – прямо спросила у эльфа.       – Мог ли я когда-то об этом мечтать…       – Но помни – я в доле, – оборвала восхищенные вздохи Энтира. – Пятьдесят процентов мои.       – Ты же не узнаешь, сколько я заработал, – прищурился он.       – Не сомневайся, узнаю, – с таким же хитрым прищуром ответила я. – И ещё твоей задачей будет разобраться, кто ворует записи Колетты, и положить этому конец. Она мне постоянно жалуется.       Под руку мы зашли в Зал стихий, откуда раздавались шипящие отзвуки заклинаний – Онмунд и Дж’зарго тренировались в морозных чарах.       – А если не найду? – не отступил Энтир. – И зачем тебе уезжать?       – Уверена, что только ты и можешь найти похитителя этих «писулек». А мне ещё надо рассказать людям, что Коллегия восстановлена. Заключить пару сделок, привлечь именитых учеников. В общем, заняться более важными вещами, а не прятаться тут. Или ты не знаешь, как это делается?       – М-м, умно и даже дальновидно. Ты очень быстро учишься, – тонкие губы босмера растянулись в довольную улыбку.       – Да, а ты уж позаботься, чтобы от Коллегии остались не только голые стены к моему возвращению. Идет?       – Как прикажете, госпожа архимаг… – Энтир отвесил мне поклон.       – Вот и договорились, – я высвободила свою руку и направилась в башню через Арканеум. Энтир проводил меня до библиотеки, а потом пошел к Урагу по своим делам.       Вернувшись в покои, я, прежде всего, приняла зелье, восстанавливающее магические силы, и встала напротив оранжереи, настроившись творить чары. Магия отозвалась в душе приятным теплом, в ладонях засиял согревающий золотистый свет. Исцеление получалось, как обычно, сразу, но привнести в заклинание нечто большее не удалось.       – Залечить душу? – задумалась я. Может, стоит настроиться на это? А какая у меня душевная рана? Ну, тут и думать нечего – их у меня полно, и с каждым днем все больше и больше. Но лишь одна ныла и нарывала сильнее всего, пульсировала во тьме ночных кошмаров, во льдах пещер, отдавалась в разуме хриплыми голосами и запахом тухлятины.       Щелк. Щелк. Щелк. Из сумрака выползали гигантские насекомые, непрерывно подергивающие острыми смертельно-ядовитыми жвалами.       Мечи из их черного хитина лежали в руках тех, кто когда-то был предан.       И огонь факела заскользил вдоль обледеневшей дороги, разгоняя густую предрассветную тьму. Но в этом свете зло, жестокость и вероломство, прикрывающиеся доблестью и борьбой за правое дело.       Я зажмурилась, возрождая в памяти воспоминания – всё до последней секунды этого мучения. Злоба и бессилие заполнили мой разум, от всплеска эмоций я осела на колени.       И будто снова посмотрела вниз и увидела вместо каменного пола башни иней на земляном полу пещеры, украшенной каплями крови, падающими с моего изуродованного фалмерскими когтями лица. Замерзающими пальцами я хваталась за край спальника и ощущала внутри что-то чужое, неприятное, постороннее. Больно.       Золотое сияние в сжатых кулаках набрало силу, окутало меня, захлестнуло волной, всколыхнув волосы.       Я рухнула в оранжерею, смяв ободранную поросль горноцвета и некоторое время лежала, глядя как над можжевельником медленно покачиваются синие магические огни. Что это со мной? Очень странно.       Я встала и отряхнулась – сбоку налипли черные споры болотных стручков, один из которых повторил судьбу горноцвета. Так получилось у меня высшее исцеление или нет? Внутри как саднило, так и осталось. Тупая боль, шрамы на сердце, где-то глубоко-глубоко, докуда никакая магия не дотянется. Никуда это не денется, та ночь со мной навсегда, до конца моих дней.       За спиной тихо скрипнула дверь покоев. Эрандур вошел бесшумно, будто подкрадывался ко мне, и я повернулась.       – Маги скоро соберутся на… – данмер приблизился ко мне и осекся на полуслове. Внимательно вгляделся в мое лицо, склонил голову вбок, подозрительно прищурившись. У меня сердце рухнуло в пятки.       – Что? Только не говори, что у меня снова растет борода! – испуганно прошептала я.       – Нет… не совсем, – Эрандур подошел совсем близко, будто хотел поцеловать, но продолжал смотреть на мои губы и щеки и не двигался. Мне стало не по себе, когда он медленно протянул руку.       – Усы? – я схватилась за лицо. Борода действительно не выросла, но что-то было не так. Непривычно гладко.       – Нет, – рвано выдохнула я. – Нет! Невозможно! – кинулась к спальне, вытащила из ящика своё небольшое зеркало и… вскрикнула. Сердце колотилось как бешеное в смеси ужаса и восторга.       Шрамы исчезли.

***

      Семнадцатого числа месяца Последнего Зерна, ровно через год как я оказалась в Скайриме, Данстар встретил меня метелью. Я с содроганием вспомнила тот день, когда впервые приехала сюда, и это странное чувство тоски, смешанной с неуместной радостью, заполнило мой разум. Тогда мы с Эрандуром познакомились, а город лежал в плену кошмаров Вермины. Теперь разве что лишь снежный плен сковывал неприветливый Белый Берег. А еще даже осень не настала.       Стена метели почти скрыла Храм Призывателей Ночи, вечерний облачный мрак поглотил город и пристань, а мне почудился запах гари, хотя весь Данстар был полностью восстановлен после недавнего нападения дракона.       Уже на конюшне я искренне обрадовалась прибытию сюда – на постах я разглядела алые стяги с черными драконами и легионеров. Это значило, что люди Ульфрика на этих землях больше не имеют власти.       Таверна «Пик ветров» стала выше и внушительнее, по сравнению с тем, что было раньше. На цепях качалась новенькая, но уже облепленная снегом вывеска, изнутри слышалось громовое пение имперского хора. Я сразу узнала мотив «Века произвола».       – Мы дома, – довольно выдохнула я, посмотрев на Эрандура. Его лицо закрывала жуткая маска Клавикуса Вайла, и жрец поспешил избавиться от шлема, оказавшись под навесом крыльца.       – Дома? – его губы дрогнули от мимолетной улыбки. – Мы поселились в Фолкрите, если ты не забыла.       – Нет-нет… Разумеется, но Данстар мне всегда нравился. И люди в нем, и весь этот залив, – я обвела взглядом гавань без единого корабля. – Хорошо, что город уцелел.       Эрандур первым переступил порог таверны, а меня, последовавшую за ним, интересовал лишь один вопрос. Где же наш молодой отец, Ворстаг? Около месяца назад мы расстались с ним здесь.       От крутящейся над очагом оленьей туши шел дым. Местами она уже обуглилась до черноты и сочилась маслом, но снимать её с вертела не торопились. Я оглохла от творящегося вокруг балагана. Солдаты орали, заливисто хохотали, пели песни, лапали весьма откровенно одетых девушек. Официантки взвизгивали, когда их щипали, забавно подпрыгивали и роняли кружки. Торинга за стойкой было не видно – его осадила толпа жаждущих промочить горло легионеров.       На нас (героев Данстара, между прочим!) особого внимания не обратили, а кричать и угощать весь Легион элем у меня не было ни желания, ни средств. Ворстага сразу нашел Эрандур и, ухватив меня под руку, указал на лавку, где наёмник пил в обнимку с довакином, облаченным в сверкающую броню легионера.       Пьяные норды очень горячо спорили, но когда мы двинулись к ним, их спор в долю секунды перерос в драку. Сначала они вскочили, принялись бурно жестикулировать, Ворстаг задел Эдриана, и мужики вцепились друг в друга, как два медведя, не поделивших территорию. Они выкатились из-за стола и кубарем, не прекращая драки, ворвались в очаг, сбив вертел и оленью тушу.       Эрандур оттеснил меня обратно к выходу, а я вскрикнула, испугавшись, что недавно отстроенную таверну ждет очередной пожар.       Искры взметнулись к потолку, угли посыпались по полу, тушей придавило какого-то истошно завопившего солдата. Девушки оглушительно завизжали, а из-за стойки раздались хриплые возмущения Торинга.       – Да разнимите вы их уже! – завопил трактирщик, и несколько крепких солдат тут же кинулись к дерущимся. Само собой это было столь же эффективно, как пытаться остановить на бегу взбесившегося мамонта.       Ворстаг и Эдриан, дымя, выкатились из очага и разбили ровный строй легионеров у стойки.       Те, кто пытались как-то разнять дерущихся, оказывались втянуты в бой, и я начала понимать, что грохот ломающейся мебели, ор и матершина не сулят ничего хорошего ни нам, ни несчастному трактиру. Я с надеждой посмотрела на Эрандура. Жрец устало прикрыл глаза – проповедями этому делу уже не поможешь.       Мы вышли на крыльцо, и глаза тут же застелила метель.       – Куда мы пойдем? – озираясь, выкрикнула я. – Попросимся в дом к ярлу? А кстати… кто теперь ярл?       – Можно переночевать там, – Эрандур кивнул наверх, намекая на Храм Призывателей Ночи. – Нужно проверить алтарь Мары. А из обломков старой мебели разведем костер, что скажешь?       – М-м, звучит очень романтично, – щурясь от летящего в лицо снега, согласилась я. – В «Пике ветров» все равно не протолкнуться. Зайдем к Торингу с утра и поговорим с Эдрианом, раз уж он здесь.       Восхождению на утес препятствовала хлещущая по глазам метель. Бьющие в лицо снежинки тут же таяли, отчего щеки промокали как от слёз. Пару раз я чуть не упала, но Эрандур, знающий обо всех опасных местах подъема к форту, вовремя подхватывал меня под руку.       За дверью Храма Призывателей Ночи было холодно и темно. Барельеф фиолетово мерцал, подсвечивая всколыхнувшиеся сквозняком пылинки. Жрец привычно свернул к алтарю Мары, а я, призвав огоньки, все равно налетела на покосившуюся скамью под ногами, ударившись коленкой. Засмотрелась на лик умиротворенной Вермины.       – Осторожнее, – обернулся Эрандур.       Я, придерживаясь за спинку поломанной скамьи, нагнала данмера, принявшегося зажигать старые расплывшиеся свечи вокруг алтаря. И в привратном помещении стало заметно светлее от исходящего от десятков свеч огня.       Ощущение сонной тоски, как долгим зимним вечером, пропитывало насквозь всю башню. Отсюда хотелось поскорее уйти, но я напоминала себе, что идти-то нам некуда, и придется сегодня ужиться с местной тьмой.       Эрандур, закончив со свечами, вознес богине краткую молитву, и алтарь отозвался всполохом лазурного сияния.       – Всё ещё не понимаю, почему Мара прощает меня снова и снова… Если есть самый нерадивый жрец во всем Нирне, то это я…       – Значит, твой путь всё ещё праведный, несмотря ни на что. И прекращай сомневаться в богине! Ей виднее. Спроси её как-нибудь, может, расскажет между делом, как мне избавиться от метки Обливиона. Какие есть способы?       Эрандур повернулся ко мне, удивленно вскинув брови.       – Ты действительно хочешь этого?       – Глупо второй раз лезть в петлю, когда веревка уже однажды оборвалась, – неожиданно глубокомысленно изрекла я. – Мне хватило даэдра на всю жизнь. Я готова даже мириться с благословением Молага Бала, но Мефала… Она… заставила меня перейти черту.       – Но не факт, что они оставят нас в покое. Даже если игра каким-то чудом завершится в нашу пользу, в Нирне не скрыться от них.       – Ты же скрывался от Вермины. Хотя бы временно, – припомнилось мне. – Маска ещё защищает тебя от неё.       – Прятаться от одного даэдра за другим? – кисло улыбнулся жрец, но вдруг сделался мрачнее обычного. – А впрочем… – он поставил шлем на кафедру перед барельефом и посмотрел на меня совсем недобро. – У меня есть мысли, что может тебе помочь, но…       – Мне это не понравится? – догадалась я, разместив свои вещи возле лавки.       – Скорее всего. Во-первых, тебе действительно придется разорвать свою связь со всеми даэдра. Начиная с Меридии и Шеогората, заканчивая остальными. А еще… разорвать связь со мной, – Эрандур целенаправленно шагнул сквозь барельеф в темные глубины Храма Призывателей Ночи.       – Что? – я нырнула за ним, как обычно ничего не ощутив, будто и не зависли в воздухе фиолетовые отголоски магии. За мной полетела стайка из трех магических огоньков. То, как жрец резко переменился, настораживало. Что бы он ни придумал, дело непростое и опасное.       – В самом начале наших отношений я сильно просчитался, – Эрандур невозмутимо пошел вниз по лестнице. – Дал тебе апатию с частицей своей души. Это был весьма опасный, но единственный на то время выход из ситуации с кошмарами. К несчастью, я и помыслить не мог, что наши отношения не закончатся в ту ночь, когда мы избавили Данстар от власти Черепа Порчи.       – Можешь не напоминать, как хотел меня убить, – буркнула я. – Как будто кто-то тогда мог предположить, что через год мы переспим…       – Весьма прозаично ты характеризуешь наш союз, – он лукаво взглянул на меня. – И я вовсе не хотел тебя убивать.       – Ближе к делу. Ты к чему про апатию начал? Разорвать связь с тобой, значило – извлечь из меня ту частицу души с воспоминаниями? А такое возможно?       Все лукавство из глаз Эрандура тут же испарилось, сменившись пронизывающим холодом. Я даже невольно поежилась от его вида.       – Возможности магии почти безграничны, просто магия эта… далеко не то, к чему ты привыкла. Могущество даэдра простирается много дальше нашего понимания, много глубже наших фантазий, и лишь силы богов могут развеять тьму, указывая нам истинный путь. Но порой, как говорится, клин клином вышибают.       – Вот теперь мне это не нравится, – я взволнованно выслушала Эрандура и свернула вслед за ним в библиотеку, подумав сразу о брошенном где-то там внизу Снохождении, которое даже в Коллегию везти казалось слишком опасным.       – И я думаю, там может быть ответ на вопрос, но… это некромантия в чистейшем виде. Захват душ жертв и ещё много такого, о чем я не хочу даже говорить.       Моё воображение в тот миг простерлось достаточно далеко, чтобы вызвать тошноту от мрачных кровавых картин.       – Поэтому мы не станем этого делать, – подвела итог я, отрицательно помотав головой. В этот раз решила быть тем самым голосом разума, роль которого в нашей паре обычно играл жрец. – Напоминаю, что хочу отойти от дел с даэдра, а не ввязаться в самое опасное, дабы извлечь из моей головы оставшиеся мозги!       Эрандур миновал разорённую библиотеку, вереницы поломанных полок, груды сожженных книг и… смердящих орочьих трупов. Сырая прохлада ничуть не замедлила разложения тел, и я решила дальше за жрецом не идти. Тем более, он вознамерился найти Снохождение.       – Слушай, зря я вообще начала про эту метку. Пусть останется, скамп бы с ней! – попыталась остановить решительно настроенного Эрандура.       – Конечно, я не стану подвергать тебя риску, какому бы ни было, – жрец продолжил нисхождение, и мне пришлось сдаться и осторожно на носочках переступать через трупы.       – Но я должен знать, нет ли способа нейтрализовать действие апатии, – говорил он, преодолевая коридоры Храма так, словно каждый день тут ходит. – Обычно Призыватели Ночи не задумываются о последствиях принятия такого зелья, потому как чаще всего жертва не выживает, а те, кому довелось купить флакон на черном рынке… они обычно заслуживают такой участи.       В одном из коридоров он остановился и подобрал фолиант, безошибочно определив его местоположение. Снохождение лежало в его руках, такое же нетронутое временем, как и в тот день, когда мы его нашли. Однако открывать книгу Эрандур не решался. Он, как никто другой, понимал опасность этой вещи – пока ни один найденный нами артефакт не мог сравниться с этим вместилищем тайн чернейшей магии.       – Пошли обратно, не хочу тут задерживаться, – и также стремительно жрец пошел наверх.       – Только обещай, что будешь осторожен с этой штуковиной, – нагнав его уже в библиотеке, я как сварливая женушка уперла руки в бока. – Не хочу, чтобы кто-то пострадал, пока ты находишься в поиске ответа.       Жрец повернулся ко мне, переступив через чей-то труп. Мне даже не хотелось разглядывать, кто валяется под ногами – культист или орк. Я не могла оторвать глаз от Эрандура, который выглядел очень странно – от переливчатых огней на узком лице пролегли резкие тени, глаза сияли, как два раскаленных уголька, отрастающие пепельные волосы разметались в стороны. Но он не казался мне безумцем – сосредоточенный, мрачный и суровый, всё ещё опасный. Само собой, не для меня.       – Уверяю тебя, больше никто не пострадает.       – Больше? – я отступила на лестницу, ведущую к выходу из библиотеки. Хотелось оказаться подальше от смердящих трупов.       – О, Джулия… Боюсь, никогда не смогу тебе всего рассказать. И как мне самому от этого страшно, – он прикрыл глаза. – Я убил больше народу, чем решаюсь признать… Больше я ничего не скажу.       Перед моими глазами выстроились в ряд видения сотен безликих призраков, которых мой жрец отправил в Трясину к Вермине. И я понимала, что мне-то бояться нечего, но каково нести всю жизнь такой груз?       Не в силах более испытывать себя на прочность, вдыхая гнилостный смрад разложения и чувствуя нарастающий ужас от того, что Эрандур когда-то был неотъемлемой частью этого кошмарного места, я захотела поскорее вернуться наверх. Стремительно развернулась и выбежала из библиотеки, за мной вдогонку помчались огоньки, и по коридору заметались тени. Моя и ещё чья-то.       Рывком обернувшись, никого не увидела, но готова была поклясться, что здесь кто-то есть. Ощутила явный всплеск магии. Огоньки висели надо мной, плавно покачиваясь, но коридор по-прежнему оставался пуст. Чтобы окончательно убедиться в этом, я применила недавно изученное обнаружение жизни и тут же узрела на винтовой лестнице чью-то бесшумно крадущуюся прочь ауру.       – Я тебя вижу! – грозно объявила я, вытаскивая из ножен Сияние Рассвета, но выдернуть оружие до конца не успела. Размытая пульсирующая аура превратилась в женщину в синем балахоне, творящую заклинание. Эрандур выскочил из библиотеки как раз в тот момент, когда незнакомка бросила чары в меня. Паралич опутал жреца, и он упал плашмя, громыхнув доспехом о каменный пол.       Я с криком выставила вперед руку с оберегом, огоньки вмиг оказались возле женщины, пытавшейся вновь сотворить чары.       Приятные черты уже немолодой бретонки оказались мне знакомы. Её заклинание поглотилось моим оберегом, я стремительно сотворила огненную стрелу, но промахнулась – только вспугнула её, и женщина бросилась бежать наверх по лестнице.       Ох, как я жалела и проклинала себя в тот момент, что не выучила паралич! Так может быть, получилось бы остановить госпожу Мадену, придворного мага ярла Данстара. Определенно, она слышала кое-что из того, о чем мы говорили. Такое, что ей слышать не полагалось.       Пришлось мчаться за ней с мечом наголо и изредка кидать огненные стрелы, не целясь. Отвлекать, чтобы она не начала бить заклятиями в ответ.       – Стой! – завопила я, прекратив обстрел пламенем. – Давай поговорим! Мы все объясним!       – Даэдропоклонники! – выкрикнула она, обернувшись у барельефа. – Все в Данстаре узнают об этом!       Остановить Мадену не удалось. Через пару мгновений бретонка миновала привратное помещение и скрылась в сырой метели, применив невидимость. Я немного постояла на пороге храма, наблюдая, как переливчатая аура растворяется под покровом холодной ночи, и, поняв, что догнать её никак не смогу, кинулась назад к Эрандуру.       Надо удирать из Данстара, который совсем недавно я называла своим домом.