Иллюзорна мгла. Часть третья. Эндшпиль

      Над огнем в котле кипел мясной бульон. Приятный запах расходился на всю солдатскую кухню. Я мерно помешивала суп деревянным черпаком с длинной резной ручкой, наслаждаясь ароматом и видом варева, которому предназначалось стать обедом для легионеров. Кубики моркови, полукольца лука и мелко шинкованная капуста напоминали о тех днях, когда я работала на кухне в Бруме вместе с матерью. Тогда время было непростое, послевоенное.       Черпак поддел на дне крупный кусок мяса, я потянула его на себя, но из рыжего пузырящегося бульона вдруг показалась крошечная детская ручка. Затылок стянуло от ужаса, перед глазами застыл пугающий образ. Мы что, сварили младенца в котле? Я начала активнее перемешивать бульон и оттуда вынырнула ножка, а после и сморщенное личико с пустыми лопнувшими глазами.       Я отпрянула от котла и рывком обернулась. В углу кухни, среди столов и полок, уставленных снедью и старой чугунной посудой, шевельнулась тень.       Там, скрестив мускулистые руки на груди, замер Эстор с черными, как смоль, глазами и улыбался мне.       «Нет, только не снова!» – шальная мысль пронеслась в голове, и я кинулась бежать прочь. Отворила дверь и попала в обеденный зал, где под знаменами Ульфрика пировали легионеры, рассевшиеся за длинным столом. Взгляда не хватало, чтобы увидеть, где оканчивается пиршество. Только на тарелках перед солдатами лежали не аппетитные овощи и не сочные отбивные, а обглоданные кости детей.       Все синхронно повернулись ко мне безглазыми фалмерскими мордами, оскалили вонючие клыкастые пасти, а знамена осыпались со стен мелкой ледяной крошкой. Я отшатнулась назад, врезалась в кого-то и снова увидела Эстора за моей спиной. В его глазах плескалась черная бездна. Он протянул ко мне руку и дотронулся до плеча.       Я проснулась с воплем. Безумным взглядом обвела комнату, где мы остановились на ночлег.       Эрандур медленно поднял глаза, оторвавшись от чтения, и захлопнул Снохождение.       – Так и знал, – вздохнул он, убирая фолиант на стол.       Я сидела на кровати и не могла унять бешеного сердцебиения.       – Это ты сделал? – выдохнула, не веря своим глазам. – Это из-за… книги?       – Не спалось. Думал, поищу ответ, но, видимо, мне не хватило сил или знаний, чтобы сдержать силу артефакта, – он поднялся со стула, сел ко мне на кровать и дотронулся ладонью до лба. – Ты вся мокрая.       Со лба действительно лился пот, тело горело от страха. Теперь я поняла, что жрец имел в виду, говоря, что кошмары Вермины сильно отличаются от обычных снов: чувство опустошения, будто мою душу выдернули из тела, разорвали на части, а потом наспех сшили нитками и впихнули обратно в изнуренную плоть. Даже прогулка в Трясину в первый раз не показалась столь трудной.       – Тише, – Эрандур взял моё лицо в ладони и коснулся губами пылающего лба. – Все хорошо, это было нереально.       Я упала в его объятия, закрыла глаза, изгоняя омерзительные образы и ощущение последнего прикосновения Эстора, сжавшего моё плечо. Удивительно, как Владычица Кошмаров осквернила образ, который когда-то я вспоминала со светлой грустью и надеждой.       – Ты нашел ответ? – спросила я.       – Пока нет, – тихо и печально ответил жрец. – Это потребует чуть больше времени.       – Предупреди в следующий раз. Я ни за что не буду спать.

***

      Горные дороги, пролегающие вокруг Солитьюда, были размыты долгими дождями. Миновав святилище Меридии и гору Килкрит, мы с трудом преодолели чавкающую грязь, опасаясь схода селей со склонов. Судя по обломкам горных пород, то и дело встречающихся на тракте, оползни здесь не редкость.       Пещеру Волчий Череп найти не составило труда – черная треугольная расселина находилась в подлеске, прямо напротив дороги. И меня сразу привлек вой, действительно очень похожий на волчий, но это был всего лишь ветер. Он проходил сквозь горы и вырывался на свободу с леденящим кровь звуком, так напугавшим селян. У меня самой чуть волосы дыбом встали, когда из недр горной породы прозвучало протяжное завывание, многократно усиленное эхом.       Но несмотря на очевидное объяснение этого жуткого явления, люди все равно куда-то пропадали именно здесь, а кровавый отпечаток ладони на камне у входа указывал на то, что ничего хорошего внутри ждать не стоит.       Я спешилась и взяла Мглистого под уздцы. Думала привязать коня где-нибудь неподалеку, но у него было своё мнение на это счет. Подходить к пещере он категорически отказывался, мотал головой и захрипел так, что заволновалась даже меланхоличная Стрела. Эрандур попытался успокоить лошадь, поглаживая её шею, но как мы ни старались уговорить животных слушаться, они и с места не сдвигались.       – Что делать? – я надеялась только на жреца и его находчивость в опасных ситуациях.       – Придется выбрать место, которое им понравится, – пожал плечами Эрандур.       – А если на них нападут? Или украдут?       – Твоего коня вряд ли кто-то сможет украсть, а вот троллей и саблезубов в этих горах полно. Кони для них желанная добыча.       Я прикинула все возможные способы решить проблему, что только пришли в голову. До ближайшей конюшни было примерно полдня пути, так что этот вариант исключался.       – У меня есть мысль, но она тебе не понравится, – широко улыбнулась я.       – Впрочем, ничего нового, – кисло взглянул на меня жрец.       – Мы вернемся к горе Килкрит и оставим лошадей в храме Меридии. Это место должно быть безопасным. Уж без троллей, саблезубов и конокрадов точно.       Эрандур тяжело помолчал.       – Без даэдра никуда, – вздохнул он. – Да, мне это не по нутру, но похоже, это единственный выход.       Пришлось разворачиваться и ехать обратно, пока не стемнело.       Над храмом Меридии всё ещё были заметны лучи путеводной звезды – тот свет, что очистил место от осквернения некромантом. Они чуть подрагивали в холодном горном воздухе, будто мерцали. Статуя облаченной в бесформенные одеяния крылатой женщины, воздевшей руки к небесам, выглядела величественной и светлой. Никогда бы не подумала, что здесь у подножья статуи этой принцессы даэдра может твориться зло. И тем не менее, богам свет Меридии почему-то не нравился.       – Интересно, откроет ли она для нас свой храм снова? – поинтересовалась я, подходя к каменной арке, обозначающий вход на прилегающие к храму территории. Почти утонувшие в земле ступени древней лестницы стремились вверх, сквозь заросли горноцвета и чертополоха. Над соцветиями порхали бабочки-монархи. Я с улыбкой взглянула на Сияние Рассвета и размотала гарду клинка.       Эрандур воспринял мой вопрос, как не требующий ответа. Отношения у Мары с Меридией были натянутыми, поэтому и жрец заметно отставал от меня и не спешил приближаться к святилищу. Для него Меридия всегда будет даэдра – сущностью, что противоположна богам, какими бы светлыми ни были её намерения.       – А ты уверен, что мне обязательно прекращать дела со всеми даэдрическими лордами? – спросила я, уже обращаясь напрямую к данмеру.       – Хочешь оставить кого-то?       Я недовольно хмыкнула – пора бы уже привыкнуть, что сразу добиться от своего возлюбленного прямого ответа практически нереально.       – Ну, допустим, Меридию, – я кивнула в сторону статуи, где по-прежнему покоился принесенный мною когда-то путеводный камень.       – Тогда, боюсь, не получится избавиться от метки.       – Да ты и сам не знаешь, возможно ли от неё избавиться, – впервые я осмелилась оспорить авторитетное мнение жреца. – Надо поднять архивы Урага. Может, что-нибудь в них есть… А то как бы не пришлось, лезть в архивы более глубокие…       – Я не думаю, что такое… хм… углубление в знания пойдет тебе на пользу, – заметил Эрандур, нисколько не смутившись. – Не хочется снова сидеть две недели у твоей постели и молить Мару, чтобы ты очнулась.       Я замолчала – ему удалось меня пристыдить. Обещала же, что больше добровольно никуда не сунусь, а мысли все обращаются туда. В Апокриф, где хранятся все знания, накопленные Хермеусом Морой, под зеленые небеса, к существам, что безмолвно плавают среди бесчисленных книжных столпов, а ветер, шурша, проносит мимо странички разрозненных мыслей. Я мечтательно вздохнула, а потом мне стало неловко перед Эрандуром, который тогда сильно за меня волновался.       Поднявшись по лестнице, окинула взглядом восхитительный вид на горы и реку, болотистую пойму и далекую арочную скалу, на которой громоздился Солитьюд. Потом обратила взор на Меридию.       – Владычица, позволь нам снова войти в твой храм, – я вытащила из ножен клинок и подняла перед собой рукоятью вверх, чтобы Меридия поняла, кто пришел. Вдруг услышит меня.       И она услышала. Спустя мгновение я уже стояла на небе перед светящимся шаром, чьи лучи ослепительно били по глазам. Поймала себя на мысли, что среди моих собеседников становится немало шарообразных бестелесных сущностей и это определенно тревожный знак.       «Тьма сгустилась на севере, – изрекла Меридия. – Сила, что дарована тебе, изгонит её».       – В той пещере?! – я прикинула расстояние и направление пути от храма до нашей цели. Всё сошлось.       «Слишком близко, слишком опасно. Легионы мертвецов хлынут в Нирн. Останови это! С тобой моё благословение! И помни, мертвые не разговаривают!»       – Что? Я…       Свет начал отдаляться, ветер хлестнул мне по щекам, я зажмурилась. А когда открыла глаза, оказалось, что по щекам мне хлещет вовсе не ветер, а Эрандур осторожными хлопками пытается привести меня в чувство.       – Как всегда в стиле Меридии. Высокопарно и не понятно, – проворчала я, тяжело приподнимаясь на локтях. – Почти, как ты.       Эрандур помог мне встать и отряхнуться.       – Что случилось? Ты упала… – он перевел взгляд на статую даэдра, догадавшись о причине моего внезапного обморока.       Я подобрала валяющийся рядом меч, загнала его обратно в ножны, поправила лямки наплечной сумки, на которую и грохнулась, смяв все, что там лежит.       – В общем, Меридия дала нам небольшую подсказку. В пещере Волчий Череп орудуют некроманты. Она предупредила, что там довольно опасно и вроде бы благословила меня, – спешно объяснила я жрецу. Он выслушал с серьезным и спокойным видом, коротко кивнул и направился вниз, к оставленным у подножия алтаря лошадям, жующим цветы.       – И все? Ничего не скажешь? – я поспешила за данмером.       – Время слов давно прошло, Джулия. Пора действовать.       К счастью, двери храма Меридии оказались открытыми, и мы быстро переоборудовали привратное помещение, усыпанное останками, в стойло для Мглистого и Стрелы. Трупы нисколько не смутили животных, владычица этого места определенно пошла нам навстречу. Дверь мы прикрыли неплотно и нарвали немного травы, чтобы лошадям было чем перекусить, пока мы снова Нирн спасаем. Если верить словам Меридии, конечно.       Вернувшись к пещере, я уже чувствовала себя измотанной. Нужно было денек подождать в храме, набраться сил после долгой дороги или разбить лагерь, а не лезть в логово некромантов на голодный желудок. В Скайриме же так, что ни пещера, то обязательно заселенная – либо фалмерами, либо бандитами, либо чернокнижниками, практикующими сомнительные эксперименты на людях.       Мы, набрав с собой зелий, бросили рюкзаки у самого входа, осторожно спустились вниз по узкому лазу и вышли на скалистую площадку, с которой открывался вид на подземный форт. Это была не просто рухнувшая башня, а целая крепость, осевшая сквозь слой горной породы. Как мне показалось, не без помощи магии. И над этой крепостью, под сводом пещеры парил гигантский светящийся шар, к которому со всех сторон стремились призрачные потоки бледно-голубого цвета. Они будто наполняли этот сгусток сияния энергией, вращались внутри него, переливались. Насыщенный оттенок индиго заливал все вокруг, слабый дневной свет, проникающий через расщелины, сливался с этим поглощающим пещеру ледяным пламенем.       – Невероятно… – выдохнул Эрандур.       – Твою мать, – процедила я сквозь зубы. – Если и эта хреновина начнет со мной разговаривать…       – Королева Потема, мы взываем к тебе! – пропели десятки голосов, и в пещере загудело усиливающееся эхо.       Я уставилась на жреца, вытаращив глаза.       – Это та самая Потема, о которой я думаю?       – Полагаю, да, – Эрандур подтвердил мои догадки коротким кивком и отошел назад.       Из книг в Арканеуме я почерпнула о Потеме самые основные и поверхностные сведения. Королева, жившая давным-давно, поклонялась даэдра, занималась некромантией, плела зловещие интриги. В общем, от такой особы лучше бы держаться подальше, но, если ритуал некромантов удастся, то она вернется, что сильно омрачит нашу «спокойную и размеренную» жизнь в Нирне.       – Что будем делать? – я осмотрелась. Внизу через подземную реку был переход к форту в виде упавшей каменной колонны. Идти туда не хотелось, но что-то подсказывало, что единственный способ предотвратить возрождение Потемы – это сорвать ритуал.       Эрандур надел на голову Маску Вайла и двинулся вбок, к примыкающему справа коридору, ведущему глубоко вниз.       – Нужно очистить это место от некромантов, – решительно заявил он, обнажая меч на ходу.       – А что если ваббаджекнуть этот светящийся шар, а? – я потрясла посохом Шеогората, направляя его на цель, но ничего не произошло. Безумный Лорд ясно давал понять, что помогать мне не намерен. Связано ли это с моими делишками с другими даэдрическими принцами или у него просто дурное настроение с утра, как обычно осталось загадкой.       Насторожило только перепуганное выражение лица посоха, когда я указала им в сторону сияния.       Внезапно раздался истошный девичий крик:       – Чужаки! Тревога! – я выхватила из-за пояса клинок и заметила в глубине подсвеченного факелами коридора удирающую со всех ног девушку в черном балахоне.       Мы с Эрандуром проводили взглядами её сверкнувшие пятки и поняли, что об осторожности и эффекте неожиданности можно забыть. Уповать придется только на свои способности и удачу – иначе нам не пересечь подземную реку, не говоря уже о срыве ритуала.       Данмер, долю секунды помешкав, кинулся за некроманткой. Я мысленно прочла Эбонитовую плоть и помчалась следом. Помощь того же Ворстага сейчас бы ох как пригодилась, а наёмник, сдружившийся с довакином, укатил вместе с ним в Вайтран. Именно сейчас, когда я бежала с Сиянием Рассвета наголо по темному лазу бить некромантов, меня укололо подобие ревности.       Коридор, петляя, вывел к небольшому залу пещеры, заваленному останками и гробами. Здесь приторно пахло бальзамическими маслами, а на столе были аккуратно разложены клещи, щипцы и прочие инструменты, о назначении которых я могла только догадываться.       Крики девушки приманили к нам еще пару колдунов – перед ними бежали люди, окутанные странным синеватым свечением. На вид простые фермеры, но вот их пустые глаза и следы магии выглядели жутко.       – Зомби? – испуганно прошептала я.       Эрандур несколько раз рубанул наотмашь, попав клинком в уязвимые места поднятых мертвецов, но из глубоких ран даже кровь не брызнула. Зато у одного из воскрешенных фермеров из распоротого живота вывалились кишки, которые ничуть не помешали ему продолжать бег. Меня замутило от вида болтающихся на уровне колен внутренностей зеленоватого оттенка. Я бросила огненную стрелу, не глядя, но, попав в зомби, пламенные чары не действовали так, как мне бы хотелось. На мертвеце зачадила одежда, огонь лишь слегка опалил искаженное гримасой смерти лицо.       Данмер продолжал прокладывать себе путь к некромантам, минуя поднятых мертвецов. Он как никто другой знал, как избавиться от зомби – достаточно просто разорвать их связь с колдунами.       Фермер с вывалившимися кишками неотвратимо приближался ко мне. Поборов первоначальный приступ тошноты от его вида и масляной вони, я вскинула руку, сосредоточившись на Апокрифе и существах его населяющих. Связь установилась мгновенно, словно Хермеус Мора только этого и ждал. Магические врата провели в Нирн чудовище со щупальцами, которое зависнув в воздухе, почувствовало исходящую от зомби угрозу. С его рук сорвалось зеленоватое свечение, которое поразив ходячего мертвеца, опрокинуло его на спину. Я послала следом еще пару огненных стрел.       В очередном коридоре, отходящем от зала, царило столпотворение. Зомби мешали друг другу пройти. Я мысленно приказала призванному существу атаковать их, и он, к моему удивлению, послушался, загородив меня собой. С его крючковатых рук слетала магия, сбивающая мертвых с ног, пока я, выхватив Сияние Рассвета, пыталась отрубить голову катающемуся по полу пещеры фермеру. Что-то подсказывало, что только так его можно окончательно убить и подарить долгожданный покой.       Уши закладывало от криков и вспышек заклинаний. Шея валяющегося мертвеца неестественно изогнулась, терзаемая лезвием клинка. Зомби пару раз дернулся и перестал светиться, на пару мгновений в пещере замерла звенящая тишина, сквозь которую вскоре пробилось пение некромантов, призывающих королеву Потему.       Существо из Апокрифа исчезло, но и мертвецы, толкающиеся в коридоре, свалились наземь как подкошенные. Эрандур стоял над ними с окровавленным клинком.       – Идем скорее! – скомандовал он, устремляясь вниз, к реке.       Я помчалась за ним, ища на бегу зелье восстановления магии в кошеле. Чувствовала, что мне пора его принять – призыв довольно сильно растрачивал энергию, а зачистка пещеры только началась.       Коридор вывел к площадке с лестницей, на которой распластались убитые Эрандуром некроманты. Ступени спускались к самой воде, и каждый шаг приближал нас к форту и сияющему шару.       – Не отставай! – Эрандур обернулся, чтобы удостовериться, что я поспеваю за ним. А меня воодушевлял сияющий клинок Меридии в ладонях. Очищающий свет озарял мой путь, и сердце колотилось от азарта и веры в то, что нам удастся остановить ритуал.       «Я слышу вас… Глупцы! Бессмертные слуги мои, принесите мне её тело!»       Я замерла, забравшись на переправу, и вскинула голову к светящемуся шару. Это Потема? Ей принадлежал властный леденящий кровь голос? И чьё это тело ей вдруг понадобилось?       Эрандур встал посреди колонны как вкопанный, прикрывая меня собой. Жрец устремил взгляд наверх и вдруг прошептал:       – Мара, защити нас…       На фоне переливчатого синего цвета взмыли вверх черные фигурки некромантов.       – Что происходит? – я по наитию сделала шаг назад.       Тела призывателей Потемы задергались в конвульсиях, затряслись. Гулкую тишину пещеры заполнил истошный вопль боли и ужаса, и вдруг фигуры некромантов исчезли. Лопнули, как пузыри.       Мне на лицо посыпались дождем кровавые капли.       – Что это было? – Эрандур отступал.       Осознав, что произошло, я захотела поскорее удрать отсюда и мчаться, не оборачиваясь, до самого храма Меридии.       – Там что, взорвались люди? Живые люди? – забормотала я. – Нет. Мы туда не пойдем! Надо звать легион на подмогу!       «Восстаньте же! – вновь разнесся властный старушечий голос по пещере. – Мне нужно её тело!»       – Она не воплотилась! – с яростью в голосе выкрикнул жрец, вернув самообладание. – Мы еще можем предотвратить это!       – А чье тело-то ей нужно?! – завопила я ему вслед, но Эрандур уже миновал колонну и метнулся к покосившейся башне.       «Возможно, – рассуждала я. – Некроманты подготовили жертву для возвращения королевы. И именно её тело должна была занять воплощенная Потема. Стало быть, мы ещё можем кого-то спасти?»       Спрыгнув с колонны на противоположный берег подземной реки, я ломанулась в башню за Эрандуром. Я следовала за ним по винтовой лестнице, перепрыгивая через две ступени.       – …ро… Да! – прозвучал раскатистый хриплый ту’ум, и меня обдало холодом. Драугры. Только их тут не хватало!       Я выбежала из башни, готовясь творить чары. К форту примыкала лестница, по обе стороны которой возвышались ещё две башни, соединенные мостом. Наверху бродили разбуженные королевой драугры, тут же повернувшиеся в мою сторону. Блики ярко-голубых глаз под рогатыми шлемами мерцали почти отовсюду. Сколько же их там? Даже Эрандур отходил, прикрываясь от полетевших в нас стрел.       А Сияние Рассвета для мертвецов оказалось маяком.       Меня мгновенно пронзила боль, а рот наполнился кровью. Я попыталась дышать, но охвативший меня парализующий страх не давал шевельнуться. Меч выпал из разжавшихся пальцев, я не могла осознать, что происходит. Дрожащая рука ухватилась за оперение стрелы торчащей из моего горла.       Это конец?       – Нет! – яростный крик Эрандура раздался громче ту’ума, отразился от стен и застыл в моем угасающем сознании долгой пульсирующей нотой. Стало холодно, ноги подкосились, перед глазами, темнея, таяли камни арочного входа покосившейся башни. Изо рта лился поток крови. Доли секунды моего падения казались вечностью. Время сжалось, а каждая попытка дышать отдавалась пламенем в груди.       Это конец.       Мысли спутались и погасли.       Но сильные руки вынесли меня к свету.       – Терпи, будет очень больно, – сказал жрец. Его голос донесся издалека. Я поняла ни столько произнесенные им слова, сколько спокойную интонацию.       Тут же последовал обжигающий удар, от которого я забилась и попыталась кричать, но получилось только захлебываться кровью.       Реальность таяла, холодные руки смерти волокли меня прочь. Тьма снова одолевала меня.       – Мара милосердная, если ты меня слышишь, даруй исцеление! Я молю, спаси Джулию!