Иллюзорна мгла. Часть третья. Эндшпиль

      Военные сборы в Драконьем Мосту проходили довольно долго и напряжённо.       «Выступаем немедленно» растянулось на несколько дней, пока отряду подвозили все необходимое для похода. На четырех повозках громоздились сундуки, оружие, мешки с провизией – выносливые скайримские лошади едва могли сдвинуть их с места. А им предстояло тащить это всё до самого Предела по крутым склонам, переправам и тропам, где обычно экипажи не проходят. Никто же не хотел, чтобы Братья Бури увидели имперцев издалека и подняли тревогу.       Даже Мглистого и Стрелу снарядили в упряжи, чем вызвали бурное недовольство моего норовистого жеребца. Было покусано три солдата, от копыт пострадал один офицер. В общем, отряд еще не выдвинулся, а уже понес потери.       Спустя целых пять дней пути, десятого числа месяца Огня Очага мы достигли военного лагеря. Как сказал наш нынешний командир, капитан Тегриус, где-то неподалеку, за горной грядой находится Картвастен. Я смутно начала узнавать местность, по которой весной сбегала из шахты Сидна.       С погодой не повезло – все дни, что мы были в дороге, шли затяжные моросящие дожди. Холодный пронизывающий ветер гнал на запад плотные серые тучи, и с каждым порывом по военному лагерю разлетались приказы офицеров и солдатская матершина. В слякоти и грязи, среди мокрых зарослей можжевельника, алели конусы палаток, над которыми возвышались шатры. Один служил госпиталем, второй – военным штабом. Всюду шла полномасштабная подготовка к сражениям – муштра легионеров не прекращалась даже в непогоду. По вечерам продрогшим солдатам разрешали согреваться крепкими напитками, и, когда темнело, над палаточным городком звучало приглушенное пение. Репертуар резко менялся от печальных романтических баллад до откровенно пошлых задорных куплетов.       Прибыв в лагерь, мы со жрецом разбили палатку и направились в госпиталь знакомиться со здешними целителями. Кроме нас в штате оказалось ещё двое. Прежде чем мы переступили порог шатра-госпиталя, я думала, что это мы с Эрандуром странная парочка. Морщинистый лысый жрец Стендарра, Тутиус терялся на фоне плечистой пышнотелой нордки Сулы. Возраст женщины сразу определить не получалось, но проседь в огненно-рыжих волосах и паутинки морщин в уголках глаз намекали, что лет ей уже немало. Судя по слухам среди солдат, целительница «ловко» ампутировала конечности. Эти маги Школы Восстановления давно служили в имперской армии и сопровождали Легион в военной компании Туллия по освобождению Скайрима.       Встретили нас довольно дружелюбно, и мы сразу принялись за работу. Днями напролет изготавливали снадобья, в основном простые лечебные, но иногда и яды паралича. Для тех, кому уже не могла помочь магия, на помощь приходила редкая наука – хирургия. Каким бы сильным ни было исцеление, иногда просто невозможно спасти поврежденную или отрубленную в пылу боя конечность.       Мне прежде никого оперировать не приходилось. Госпиталь в Бруме переживал относительно мирное время, когда я там работала. Эрандур подробно изучал анатомию по книгам, но благоразумно не уточнил, по каким именно. Однажды, когда мы вернулись в палатку после тяжелого дня, он намекнул мне, что знает, как удалить у человека орган так, чтобы жертва несколько дней после этого ещё ходила и думала, что все в порядке...       Чем больше я узнавала о тонкостях исцеления и своём избраннике, тем страшнее становилось врачевать и жить.       Только спустя неделю в лагерь прибыл довакин. Его сопровождал отряд солдат, среди которых был и Ворстаг.       Мы как раз занимались приготовлением снадобий, когда наёмник незаметно просочился в шатер и несвойственным ему поставленным голосом отрапортовал:       – Жрец Эрандур и… чокнутая! Легат Эдриан приказывает вам явиться в штаб!       Я выпрямилась над алхимическим столом, ощутив, как меня переполняет раздражение, сопутствующее радостному волнению. Медленно развернувшись, увидела, что Ворстаг стоит и лучезарно мне улыбается, демонстрируя щербину между зубами. Он как будто гордился тем, что дрался с довакином и ничуть не смущался небольшого внешнего недостатка.       – Это ещё кого сюда принесло? – Сула уперла руки в бока, приняв весьма угрожающую позу.       Ворстаг обвел целительницу взглядом, нервно сглотнул и шагнул наружу. Сразу понял, что эта дама ему не по силам. Я не сдержалась от смеха, Эрандур позволил себе кислую улыбку.       – Это наш друг, – сухо сообщила я и, поставив ступку с кашицей из горноцвета, вытерла руки об алхимический фартук. Жрец, не теряя времени, направился к выходу из госпиталя, я поспешила за ним, напоследок глянув на целителей. Тутиус даже не оторвался от работы, словно ничего не произошло, и что-то тихо бормотал себе под нос. Он был немного туговат на ухо в силу почтенного возраста.       Лагерь преобразился с появлением довакина. Прибыло существенное подкрепление: легионеры занимались установкой палаток, ухаживали за лошадьми, ставили дополнительные укрепления – делали все, что предписывал устав. Среди них Рикке отдавала распоряжения, вместе с капитанами отрядов координировала действия солдат.       – Построиться на смотр! – звучал командирский голос где-то за моей спиной.       – Капитан, разрешите доложить, у нас пропала лошадь! – отчитывалась девушка в легкой имперской броне.       – Говорят, на обед снова будет крольчатина…       – Скажи спасибо, что обед вообще будет!       Перепрыгнув пару луж по пути к штабу, я догнала Ворстага и Эрандура, и мы все вместе заглянули в шатер, где Эдриан стоял, склонившись над картой с весьма сосредоточенным видом.       – Жрец и чокнутая прибыли, легат! – Ворстаг с напускной серьезностью отсалютовал командиру. Довакин поднял на нас просветлевший взгляд.       – Наконец-то, – он поприветствовал нас и снова уткнулся в карту. – Подойдите ближе, – произнёс он, подозвав нас жестом.       Мы сгрудились вокруг стола, я подошла к изображенной на карте провинции с восточной стороны, и взгляд невольно замер на Виндхельме, отмеченном синим флажком.       – Как Брелина и ребёнок? – вполголоса спросила я.       – Всё в порядке. Они в безопасности, потом расскажу подробнее. У нас мало времени, пока Рикке не вернулась. План такой. Она будет думать, что мы идем на Маркарт штурмом, но ворота города ко времени нашего прибытия, уже должны быть открыты, – бубнил Эдриан.       – Каким образом? – Эрандур удивленно вскинул голову.       – Ворстаг рассказал мне, что однажды вы уже сбегали оттуда, – довакин посмотрел на меня и жреца. И я начала понимать, к чему он ведет.       – Но… мы сбегали из шахты Сидна… – прошептала я. – Оттуда так просто не выйти!       – Это мне известно. И поэтому мне нужны все вы. Ворстаг проникнет в город заранее, чтобы обеспечить вам выход из шахты в город и открытие ворот, а вы двое в это время займетесь небольшим саботажем.       – Саботажем чего? – нахмурилась я, переведя взгляд на Маркарт в тени ещё одного синего флажка.       – Спровоцируете восстание заключенных, – выдал Эдриан, заставив нас с Эрандуром встревоженно переглянуться. – Они поднимут бунт, и в рядах Братьев Бури начнется неразбериха. Они отвлекутся на восстановление порядка, а Легион в это время зайдет прямо в ворота, – довакин провел пальцем по карте и вытащил синий флажок, заменив его на красный.       – А с чего бы заключенным нас слушаться? Они могут просто убить нас и сбежать тем же ходом, что мы пришли, – Эрандур повернулся к Ворстагу. – Это тебе такая мысль в голову пришла?       – Я, в отличие от вас, никогда не придумывал столь самоубийственные идеи! – шепотом возмутился наёмник. – Мне ещё шкура дорога. Но как ещё захватить такой город? Уж точно не штурмом!       – Генерал говорил… – начала я, но Эдриан меня прервал.       – У Туллия своё видение ситуации, он не знает Скайрим так, как знаю его я и вы!       – А если заключенные набросятся на нас? – меня не покидало ощущение, что план чересчур рисковый и почти неосуществимый, а я чего только не повидала за последний год! В идее довакина было слишком много факторов, которые от нас не зависят.       – Вы вооружены, а они – нет. Вы знаете устройство шахты, где ходят надсмотрщики. И не уверен, что во время осады, все стражники останутся на местах. Есть вероятность, что их призовут к защите города. Если заключенные примкнут к Легиону, то получат амнистию, – Эдриан напряженно смотрел на нас. – Вы же понимаете, что другого способа войти в Маркарт с минимальными потерями – нет!       – Вероятность… – покачала головой я и выпрямилась над картой, сложив руки на груди. – Есть большая вероятность, что ничего не получится, и нас просто убьют в шахте.       – Допустим, ты прав, – согласился жрец. – Но я хотел бы действовать в одиночку.       – Что?! – чуть не взвизгнула я.       – Тише, – Эрандур одним взглядом заставил меня замолкнуть. – Эта миссия требует скрытности, и ты сама сказала, что нас могут убить. Ты будешь гораздо полезнее, если останешься в лагере.       В штабе повисло неловкое молчание. Я понимала, с чем конкретно связано предложение данмера. Дело не в скрытности, а в том, что он снова не хочет подвергать меня опасности и, вместо того чтобы обсудить план или придумать что-то ещё, он берет на себя весь риск. Оберегает меня, хотя знает, во что мы ввязались, и назад пути уже нет.       – Что если, мы попадем в город иначе? – предложила я. – Эдриан, у тебя разве нет знакомых драконов? Они могли бы нас туда доставить или пыхнуть огнем на армию Ульфрика!       – Драконы не мои слуги, – лицо довакина потемнело. – Они не обязаны ни на кого пыхать, если сами того не хотят! И как ты себе это представляешь? Даже если мне каким-то чудом удастся подговорить дракона на это, то мы рискуем сжечь весь город, а не только Братьев Бури! Ты что, забыла, как горел Данстар?!       – Нет, – ощутила себя немного глупо, но не сдалась. – Шахта Сидна это тоже не выход! А на Ворстага вообще нельзя положиться!       – Я хоть раз тебя подводил?! – оскорбился наёмник.       – Довольно! – потерял терпение Эрандур. – Мы должны выполнить приказ. Взять Маркарт. Освободить его от мятежников. Ведь для этого мы и вступили в Легион. А ты должна остаться в госпитале. Раненых будет немало.       – Я не ребенок и могу сама принимать решения! – вспылила я. – Если ты хочешь там помереть один, без меня, то скатертью дорога! – резко развернувшись, выбежала из штаба и помчалась в госпиталь. Туда, где мне самое место, по утверждениям жреца.       Я – архимаг, а он всё ещё считает меня за неофита! И эти его слова… Он что, не доверяет мне, не знает, что я тоже на многое способна? Да, пусть у меня не всегда получается четко следовать планам, но нельзя же так явно отказываться от меня, от моей помощи, принижать мои способности! И нет никаких гарантий, что Ворстаг справится со своей миссией. А если у него ничего не получится, мы просто не сможем попасть в город, и весь план потеряет смысл! Останется только бойня в шахте, где наверняка убьют и нас.       Ворвавшись в госпиталь, я добежала до алхимического стола и принялась яростно толочь травяную кашицу. Эрандур учил меня только для того, чтобы я сидела в лагере?       На плечо мне мягко опустилась большая ладонь целительницы.       – Успокойся. Ты сейчас ступку сломаешь, – тихо сказала она. А мне уже глаза слезы застилали, стол и колбы перед глазами расплывались. Я сморгнула слёзы, шумно втянула носом.       – Все хорошо. Все в порядке. Это… это просто недоразумение какое-то. И всё. Да.       – Что-то не похоже, – прокряхтел Тутиус, слух которого резко обострился.       – Не лезь, старый. Не твоё дело!       – А твоё, что ль? – не унимался старик.       Игнорируя начавшуюся перепалку целителей, я сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, заставила себя успокоиться. Архимаги не ревут, как маленькие девочки. И не устраивают сцен, убегая из военного штаба. Архимаги управляют и сами принимают решения, что делать. Поэтому, когда настанет мой час, я сама решу, участвовать мне в саботаже или нет. В конце концов, у меня в шахте Сидна ещё остались знакомые, и надо бы помочь им освободиться.

***

      Двадцатого числа месяца Огня Очага настал решающий день, и имперская армия под командованием Рикке и Эдриана выступила на Маркарт. Мы в госпитале готовились с особым усердием, ожидая, когда начнётся наш основной труд по уходу за ранеными. Я была как на иголках, предполагая, что скоро Эрандур уйдет. Он уже пару раз уходил из лагеря на разведку и сказал, что нашел тот самый лаз, через который мы когда-то выбрались на свободу. Два дня пешего хода на запад и неприступные скалы отделяли нас от Маркарта. Оказалось, что выход ближе, чем я думала, но весной, не зная дороги, изнуренные тяжелым каторжным трудом, мы блуждали по Пределу гораздо дольше.       Эдриан повел легионеров через перевал налегке. Сказал, что через Картвастен проще добраться и заодно захватить золотые и серебряные шахты по пути. Провизию Легиону вместе с существенным подкреплением и осадными машинами должны были провезти через Старый Хролдан из Фолкрита. Не знаю, на что надеялась Рикке и догадывалась ли она о саботаже, но она не стала отсиживаться в штабе, а отправилась на штурм вместе с довакином.       Ворстаг покинул лагерь сразу после того небольшого сговора в штабе.       В расположении остался дежурный отряд легионеров для защиты, целители и кузнец. А еще пара юношей, у которых перед штурмом внезапно живот прихватило.       С утра Эрандур куда-то запропастился, а у меня уже руки и спина устали от постоянного приготовления зелий, большую часть которых забрали с собой солдаты, ушедшие на штурм. Сула, казалось, не устает вовсе, а Тутиус время от времени кряхтел, охал и садился на стул возле своего алхимического стола.       – Может, нам стоит сделать небольшой перерыв? – с хрустом разогнувшись, спросила я.       – Что? Никогда столько не работала? – нордка поставила ступку на стол и направилась к выходу из госпиталя. – Ну, если хочешь, пошли отдохнем.       Я вытащила из шатра стул и поставила перед входом. Сула и Тутиус последовали моему примеру.       Не успела я толком усесться, как вдруг Сула вытащила горсть орехов из мешочка на поясе и резко протянула руку, вынуждая меня подставить раскрытые ладони. Часть угощения просыпалось мимо и утонуло в мокрой грязи под ногами.       – Осторожнее! Вот неуклюжая! – шутливо заворчала на меня нордка.       – Откуда эти орехи? – я попыталась осторожно пересыпать их на одну ладонь, но целительница не поскупилась на угощения и шаткая горка норовила упасть.       – Ты что, не знаешь? Это же орехи железного дерева из Сиродила! Полезные для мозгов, – Сула постучала себе пальцем по виску.       – Да уж, тебе не повредят, – Тутиус, стоящий слева от меня, приоткрыл рот в беззубой улыбке.       – А тебе уже не помогут! – парировала целительница.       – Тьфу на тебя, старуха! – выпалил Тутиус. Хотя только слепой мог назвать её старухой. Дородная крепкая женщина, хоть и в возрасте уже. А имперец выглядел настолько старым, что в голову невольно закрадывались подозрения, что он застал ещё живого Чемпиона Сиродила.       – Иди отсюда, плешивый! Песочком дорогу солдатам посыпай! – Сула указала ему направление, махнув рукой в сторону размытой дороги.       – И давно вы так? – поинтересовалась я, сжавшись между ними.       – Уже лет тридцать служим вместе. Толку нет от этого старого пердуна!       – Что ты сказала?! – Тутиус похромал в шатер, будто обидевшись. – Этот старый пердун тебя ещё девкой сопливой помнит!       Сула вздохнула ему вслед.       – Когда-то видный был мужчина, многому меня научил, – подмигнула она мне и заметила, что я так и держу перед собой горсть орехов. – Ешь! А то будешь, как твой эльф… Где он кстати?       – Где-то здесь, в палатку, наверное, ушел, – я зорко осмотрелась и показательно принялась за еду. Вкусные орехи, чуть сладковатые, не хрустели на зубах – от влаги были немного размокшими, но это не помешало мне, как изголодавшейся белке, съесть целую горсть.       Потом я заметила Эрандура, вышагивающего по лагерю в полном облачении. Он был вооружен, подмышкой нес шлем, за спиной – рюкзак, явно с книгой и какими-то припасами в дорогу.       – Куда это он собрался? – Сула нахмурила изогнутые рыжие брови.       Я вскочила с места, отряхнула руки от налипшей кожицы с орехов и кинулась к жрецу. Конечно, мне было известно, куда он идет и зачем, но я-то намеревалась отправиться за ним, а для этого придется его остановить.       – Эй! Эй! Ты это куда? – я выскочила наперерез и замерла посреди дороги.       – Туда, где мне сейчас нужно быть, – спокойно ответил он.       – Тогда скажи мне, почему архимаг должен отсиживаться в лагере, когда настоящие дела вершатся в другом месте?       Вопрос задел Эрандура, он отвел глаза в сторону, тяжело вздохнул, потом посмотрел на меня, так пронзительно и пристально, что стало не по себе.       – Хорошо. Пошли со мной.       – Что? Вот так, просто? Ты не станешь спорить? Отговаривать? Утверждать, что это слишком опасно? – от такого ответа я растерялась.       – Прости. Я был неправ. И поступил глупо, сказав перед Эдрианом, что хочу, чтобы ты осталась здесь. Было бы правильно поговорить об этом с тобой наедине. Обсудить всё, спланировать, как мы всегда делали.       Я нервно сглотнула, глаза защипало, но удалось удержаться от проявления эмоций. Сложнее всего было не броситься Эрандуру на шею на глазах у Сулы, которая вряд ли понимала, о чем идет речь, но смотрела на нас во все глаза.       – Когда я вспоминаю, через что мы уже прошли, мне действительно становится страшно за тебя. Каждое наше путешествие для меня порой хуже, чем самый жуткий ночной кошмар. Стоит только начать думать об этом. И чем дальше, чем ближе мы с тобой становимся, тем мне страшнее, что однажды тебя рядом со мной не окажется.       – Эрандур, – выдохнула я. – Ты же понимаешь, что я думаю о том же? Каково мне будет просыпаться без тебя, зная, что однажды я позволила тебе уйти одному?       – Тогда помоги мне, Джулия! Я буду очень рад, если ты пойдешь со мной, – он подался вперед и коснулся моих губ.       Сбоку раздался всхлип Сулы.       – О боги! Это так трогательно! – женщина утирала катящиеся по щекам слезы.       – Подожди, я только соберу вещи, – виновато взглянув на целительницу, помчалась в нашу палатку. Планировала взять Клык Алдуина и Ваббаджек. Посох хоть и бездействовал в последнее время, у меня родилась неплохая мысль, что им можно сражаться как дубинкой в случае острой необходимости.       Схватив оружие и стянув с себя фартук, я помчалась за Эрандуром, окрыленная любовью. Сердце, несмотря на опасность и явную ненадежность задумки, неустанно колотилось от радости, ноги заплетались, пока я перескакивала лужи. Махнув на прощание всё ещё всхлипывающей Суле, покинула лагерь имперцев, чтобы вернуться в шахту Сидна. Как и прежде. Вдвоём. Кто бы мог подумать?