Иллюзорна мгла. Часть третья. Эндшпиль

      Из мрака расщелины тянуло сырым холодом и пахло затхлостью и металлом. Это был тот самый путь, ведущий в глубины двемерского города, над которым по другую сторону горы стоял Маркарт. И мне эта дорога не внушала доверия, только гложущее грудь, неприятное чувство страха. Эрандур смотрел во тьму задумчиво, я же пыталась убедить себя, что вернуться в шахту Сидна необходимо, тем более что сама вызвалась на это, и времени оставалось не так уж много.       – Готова? – резко спросил жрец, и я вздрогнула от звука его голоса. Эхо подхватило его вопрос и поволокло в пещеру. Гул некоторое время носился среди камней, но скоро истаял во мраке.       Я бодро кивнула и, воодушевившись присутствием Эрандура, шагнула вперёд в объятия тьмы.       «Иллюзорна мгла», – подумала про себя с горькой усмешкой. Сама по себе тьма меня никогда не пугала, ужасать могло лишь то, что скрыто её завесой. Здесь, я надеялась, не спряталось ничего страшнее горного тролля. Уж всяко лучше, чем Братья Бури. Главное, что ждёт нас на другом конце.       Эрандур подпалил факел, и задорный треск пламени разогнал тревогу в душе. Над моей головой, рассеивая густой мрак, заплясал свет трех призванных огоньков.       Петляющий, покрытый паутиной и плесенью коридор скоро вывел нас к проломленной стене двемерского города с тускло горящими светильниками на стенах. Но дрожащее, подпитываемое газом пламя шипело, нагоняя жути. Словно руины нашептывали мне о скрытой здесь опасности.       Непроизвольно жмурясь от огня, я прислушивалась к рокоту камней и скрежету всё ещё работающих глубоко под землёй машин.       – Слышишь? Звук металла по камню? – жрец встревоженно повернулся ко мне. Над нами из покореженной трубы с легким свистом вырвались белые клубы пара.       Наше прошлое блуждание здесь проходило под аккомпанемент пустых желудков, и я мало внимания обращала на то, что нас окружает вполне живой мир, продолжающий свою вечную работу.       – Интересно, – тихонько проговорила я. – Как долго все это будет длиться? Куда поступал этот пар, и зачем нужны были все эти машины?       – Задай эти вопросы тем, кто изучает двемеров, – посоветовал данмер. – Они довольно скрупулёзны в вопросах изучения этих механизмов.       – Надо будет узнать у Арнела Гейна, когда мы вернёмся в Коллегию, – задумчиво изрекла я, с интересом разглядывая круглый красный вентиль на трубе. – Если вернемся.       Обычно столь пессимистичный настрой был свойственен Эрандуру, а теперь и мне это передалось. Не иначе как половым путём.       И вспомнить обратный путь оказалось не так уж просто. Коридоры тянулись и влево, и вправо, и даже вверх, но не осталось ни следа нашего прошлого пребывания в этом месте.       Жрец остановился у развилки, не зная, какую выбрать дорогу. Я смотрела то в один коридор, то в другой, но полумрак в них выглядел абсолютно одинаково. Идеально подогнанные друг к другу ровные каменные плиты стелились в обе стороны, светильники на стенах слегка мерцали бледными голубыми огнями. Никаких зацепок и отличий.       – Полагаю, нужно проверить оба хода, – предложил Эрандур и вдруг обратился ко мне. – Что думаешь?       – Тебе правда интересно, что я думаю? – мой ироничный тон не скрылся от данмера.       – Почему снова именно здесь у нас происходит выяснение отношений? – он наградил меня кислой улыбкой. – И да, мне интересно.       – Я не хотела ничего выяснять. С нашими отношениями мне всё кристально понятно. Неясно только, почему ты сразу согласился на этот план. Не ты ли мне говорил, что у нас там полно врагов?       – Потому что я дал присягу и обязан подчиняться приказам своего командира, – лицо данмера сделалось мрачнее тучи. От такой непробиваемой серьезности надо мной даже все огоньки потухли. Никак я не могла воспринимать Эдриана своим командиром. Он же хоть довакин, но простой норд и наш друг.       – Давай сначала проверим правый коридор, – я смело шагнула вправо и под ногой щелкнула нажимная плита.       Эрандур резким движением схватил меня за шиворот и дернул к себе, а сверху из невидимых трубок хлынули потоки пламени, заполнившие весь коридор. Я вскрикнула от неожиданности и на пару мгновений ослепла от яркого огня.       Когда рычание пламени утихло, и коридор снова погрузился в привычный для глаз полумрак, жрец прошептал:       – Рискну предположить, что нам налево.       У меня тоже не получилось припомнить ловушек или нажимных плит на дороге, что мы уже проходили. Из ярких воспоминаний остались только злокрысы. По ним я и собиралась ориентироваться – высматривать под ногами тушки или скелетики, и заодно очередные ловушки.       Выбравшись из объятий данмера, счастливо посмотрела на него, позволив себе нервную улыбку. Его мрачная суровость уступила место меланхоличному спокойствию, вызванному осознанием, что за мной снова нужно следить. Как всегда.       Коридор тянулся и тянулся в неизвестность, окутанную паром и холодным сиянием огоньков в двемерских лампах. И внезапно, когда я уже начала ожидать скорое возвращение в шахту, окончился огромным квадратным залом, на противоположный конец которого тянулся мост с прямоугольной площадкой посередине. По бокам виднелись золотистые возвышения, напоминающие усеченные трубы, но пара из них не источалось. Стоило сделать шаг вперед, как внутри стен что-то подозрительно и пугающе заскрежетало. Створки в трубах с громким лязгом раскрылись, исторгнув наружу пару металлических шаров, которые выкатившись, обрели очертания двемерских воинов с арбалетами.       – Сферы… – охнула я, отступая. Эрандур бесшумно, пригибаясь, направился обратно.       – Этот зал мы бы точно запомнили, – вполголоса заметил жрец. – Нам в другую сторону.       Я кивнула, боясь звуком голоса привлечь механизмы. Сферы катались по залу с поисках нарушителей некоторое время, но никого не обнаружив, замерли и снова сложились в идеальной формы шары, поблескивающие золотом в полумраке.       Мы вернулись к развилке, время от времени поглядывая назад. Я боялась, что автоматоны могут последовать за нами, но коридор за спиной оставался пуст.       – А могли мы второпях просто перешагнуть ловушку? – шепотом спросила я у Эрандура. Он безмолвно подтвердил мою догадку, переступив через обнаруженную ранее нажимную плиту.       Я не отрывала взгляда от серого каменного пола, опасаясь, что это была не единственная ловушка, устроенная бывшими хозяевами подземного города, а жрец в целях безопасности шел первым.       Вздохнуть с облегчением удалось лишь тогда, когда на глаза мне попался скелет злокрыса. Я посмотрела на данмера, решив поделиться сведениями о находке, но он даже не повернулся, продолжив целенаправленно следовать вперед.       Ощущая в груди радость вперемешку с волнением, крепко сжала в ладони Ваббаджек и глянула на смеющееся лицо посоха. Это же добрый знак, правда?       В темноте раздался скрежет, совсем непохожий на верещание злокрысов, и мы замерли, прислушиваясь к незнакомому звуку. Я сперва перепугалась, что это могут быть корусы, однако чавкающий звук отличался от щелканья гигантских уховерток.       Бледный свет ламп проявил очертания показавшейся из-за угла мохнатой лапы, оканчивающейся двумя загнутыми черными коготками. Потом в коридор выдвинулись ещё четыре точно таких же. За ними выползла жирная приземистая туша громадного паука, преградившего нам дорогу.       Не теряя времени, я взмахнула Ваббаджеком, и посох сработал. Но совсем не так, как ожидалось. Моё тело встряхнуло от удара электричеством, пробежавшим по телу болезненной судорогой. Волосы на голове встали дыбом, Эрандур с тревогой обернулся на меня, всё ещё сжимающую посох, как спасительную соломинку.       Сердце заколотилось, перед глазами заплясали цветные круги. И вспышка молнии в моих руках привлекла внимание паука. Чудовище подняло передние лапы в угрожающем жесте и плюнуло в коридор ядом. Данмер увлек меня за собой к стене, чтобы нас не задело неприятно пахнущим, жгучим как лед сгустком. Я никак не могла прийти в себя после случившегося – Шеогорат сегодня против меня, поэтому ему так весело? Может быть, зря я увязалась за Эрандуром на опасное задание?       Паук, углядевший в нас добычу, устремился в коридор, быстро перебирая всеми восьмью лапами. Габариты его щетинистого тела как раз загораживали весь проход, не оставляя пространства для боя. Данмер бросил в него огненную стрелу, попав прямо в шестиглазую голову с массивными толстыми жвалами. На мгновение это остановило чудовище, но пламя не занялось и лишь слегка опалило паука.       – Назад! – гаркнул Эрандур.       Чтобы убегать мне помощь не требовалась. Я припустила по коридору, не оборачиваясь и пытаясь на ходу сообразить, как бороться с такой крупной гадостью. Не было даже секунды на сотворение щита, а паук оказался быстрее, чем я думала.       Жрец, не целясь, кинул в него ещё одним огненным заклятием. Я попробовала сделать также, но пылающий заряд влетел в стену, так и не достигнув цели.       – Джулия! – на бегу прокричал мне Эрандур. – Ловушка!       – Я помню!       – Нет! Наступи на неё!       – Что?.. За… а! Точно! – мой бег ускорился, вперед меня погнала отличная идея Эрандура. Домчавшись до развилки, я специально прыгнула на нажимную плиту и отскочила вперед, опасаясь, что поток огня сейчас оставит от меня лишь пепел. Бегущий позади жрец вытолкнул меня из коридора и, не позволив упасть, повлек за собой наружу.       Огонь охватил паука, и видимо, пламя оказалось достаточно мощным, чтобы монстр прекратил преследование и в ужасе уполз в другой коридор, надеясь найти там новое укрытие. Он, наверное, расстроится, найдя там пару недовольных прибытием чужаков двемерских сфер.       Мы снова замерли у входа, всматриваясь в треугольный проход. Я, согнувшись, пыталась отдышаться. Эрандур устало прислонился к скале и вытер выступивший на лбу пот. Посмотрев на него с улыбкой, увидела, что он улыбается в ответ, и рубиновые глаза заблестели коварным огоньком.       – Надеюсь, больше там никого нет, – хрипло выдохнула я и прокашлялась. Посмотрела на посох в руках. Ваббаджеку всё ещё было смешно.       – И я тоже, – Эрандур опустил взгляд на подарок Шеогората. – Что случилось с посохом?       – Не знаю, но магией ударило меня. Пока не буду его использовать, кажется, сегодня для меня не самый удачный день.       – Это не те слова, которые нужно произносить перед опасной миссией, – хмуро заметил данмер. – Идём. Иначе войскам Империи придется несладко у ворот Маркарта.       Вторая попытка добраться до тайного выхода из шахты Сидна завершилась успехом. Коридор все же привел нас к тупику, отмеченному покосившейся металлической дверью с узором из прямых линий, стремящихся к центру.       Эрандур погасил факел, я оставила только один огонек, чтобы было видно, куда идти дальше.       – Когда мы попадем внутрь, будь осторожна. В мужской половине шахты держись за мной или пока скройся в комнате Маданаха. Говорить с каторжниками буду я. Попробую убедить их, что амнистия лучше побега в дикий и опасный Предел.       – Учитывая, что там половина изгои по рождению, да… Предел для них дикий, опасный и знакомый, как свои пять пальцев, – скепсиса я точно нахваталась от жреца. Он в свою очередь перенял от меня некоторое подобие беспечности.       Мы по очереди протиснулись через узкую щель между створками, и мне в нос тут же ударил запах рудной пыли, который я старалась забыть всё лето. В горле запершило и едва удалось сдержать кашель в груди. Запястья отяжелели так, словно в моих руках лежит не посох, а треклятая кирка! До слуха донесся мерный звук ударов, который ни с чем невозможно перепутать – каторжники продолжали свой ежечасный труд в надежде получить воду и корку хлеба.       Путь нам вскоре преградила решетка. Я, ухватившись за прутья, попробовала её открыть, но замок был заперт.       Повернувшись к Эрандуру, требовательно взглянула на него и зашептала в панике:       – Кажется, гениальный план довакина не учитывал это!       – Держись за мной! А лучше спрячься, – жрец обошел меня и прислонился к прутьям, осматриваясь. – Эй! Кто-нибудь! – вдруг выкрикнул он так, что его голос после тишины показался мне ту’умом. У меня даже коленки затряслись.       – Ты что, с ума сошел?! – я схватила его за плечо и начала оттаскивать обратно.       – Тише! Так надо! – Эрандур только отмахнулся. Где-то справа зазвенела связка ключей, протяжно скрипнули петли.       – Какого даэдра… – я не договорила. За решеткой нарисовался здоровенный, даже по меркам этой воинственной расы, орк с голым торсом. Белая боевая раскраска почти полностью покрывала уродливую рожу с широким носом, маленькими глазками и клыкастой перекошенной в злобной гримасе пастью.       – Это ещё кто? – пробасила эта гора мышц, и меня в дрожь бросило.       – Может быть, ты помнишь меня, Боркул? – ровным прохладным тоном ответил орку Эрандур. Я до боли в пальцах стиснула в ладонях Ваббаджек.       Громила наклонился к решетке и пригляделся.       – Ты! – рыкнул он. – Ты убил Маданаха!       Молниеносное движение орка я даже не заметила – спустя мгновение огромная крепкая ручища в железной перчатке сомкнулась на шее Эрандура.       – Ты ответишь за это, эльф! – прогремел Боркул.       Поняв, что жрецу грозит смертельная опасность, я выхватила из-за пояса Клык Алдуина, бросилась к решетке и просунула руку сквозь прутья. Костяное лезвие легко распороло плоть орка чуть ниже левого ребра. Такой внезапной и подлой атаки он явно не ждал. В маленьких черных глазках на миг промелькнуло подобие удивления, хватка разжалась, и Эрандур отпрянул от решетки, держась за горло.       – Что происходит? – в слабо подсвеченной факелами темноте раздался сиплый старческий голос. Нет, этого просто не может быть! Я же собственными глазами видела, как в груди короля изгоев торчала заточка! В сознании отпечатался образ мертвеца, лежащего в постели.       Я в смятении отошла, заметив, что со стороны покоев убитого Маданаха вышел седовласый мужчина. Несколько секунд мне понадобилось, чтобы приглядеться и понять, что он очень похож на бывшего предводителя изгоев.       – Ключи! – прохрипел Эрандур, указывая на упавшего у решетки орка. Я наклонилась, схватила связку с двумя ключами и подняла взгляд на старика. Тот недоумевал не меньше меня и не предпринимал никаких действий. Потом попятился назад, приговаривая:       – Я не Маданах, не убивайте… Прошу… Я всё объясню.       – Кто ты такой? – Эрандур забрал у меня ключи и принялся подбирать нужный к замку.       – Я… – растерянно бормотал старик, – просто старый слуга… Меня посадили сюда, чтобы скрыть гибель Короля в лохмотьях.       Жрец тем временем открыл решетку и вышел в комнату.       – Серебряная Кровь? – полувопросительным тоном произнес он, на ходу вытаскивая клинок из ножен. – Это же их рук дело?       – Что-то я ничего не понимаю, – вышла в покои Маданаха вслед за данмером и перешагнула тело Боркула.       – Да, – старик подтвердил догадку жреца. – Нельзя было, чтобы изгои узнали, что их короля больше нет.       – Началось бы новое восстание, – мрачно договорил Эрандур и обратился к лже-Маданаху. – Мы оставим тебя в живых, если поможешь нам. Присмотри за ним, Джулия, пока я говорю с каторжниками, – данмер быстро взглянул на меня.       – А как же стража? – я держала перед собой окровавленный кинжал. – Они же могут тебя пристрелить!       – Не успеют, – зловещая ухмылка на лице Эрандура не сулила ничего хорошего. Особенно стражникам шахты Сидна.       Когда данмер решительно направился к заключенным, я в смешанных чувствах посмотрела на старика. Он казался напуганным, но от его взгляда веяло холодом и расчетливостью. Присматривать за ним мне не хотелось – с виду беспомощный дед выглядел так, словно сам многое здесь контролировал. И в голову лезла мысль о том, что за парой решеток наверху находится вход в женскую половину шахты, где томятся каторжницы, не меньше мужчин мечтающие о свободе.       – Оставайтесь здесь, если хотите выбраться, – я с максимальной суровостью, на которую только была способна, взглянула на лже-Маданаха. Он согласно кивнул, отступая к смятой постели. Похоже, мы разбудили его, когда заявились в шахту, хотя это вовсе не означало, что за пределами ужасной тюрьмы ночь.       Снаружи в большом зале шахты началось сражение. Эрандур взбежал вверх по мосткам, в стремительном выпаде пронзил клинком стражника, второму сильным движением почти срубил голову. Не хватило всего чуть-чуть, чтобы она отлетела в сторону. Извергая потоки крови из шеи, охранник шахты завалился на спину. На звук прибежал еще один, но также был встречен жрецом, который, позабыв о милосердии, мстил за своё былое заключение. Третий охранник не успел даже вскрикнуть, не то что отпереть решетку, обычно закрытую на ключ.       Я застыла в центре зала, с волнением всматриваясь в бой наверху, и не сразу заметила, как вокруг меня начали собираться невольники. Худые, жилистые мужики разных рас. Все как один грязные, заросшие бородами и слипшимися в колтуны волосами до такой степени, что казались похожими на зверей. И все они, почти неотличимые друг от друга, смотрели на меня с удивлением, а не с похотью или яростью. Они не понимали, как в их темном мучительном мире вдруг возникла вполне привлекательная женщина. Хотя им сейчас, наверное, даже ворожея покажется ярлом Солитьюда.       Пока кольцо не сомкнулось вокруг меня, я выкрикнула:       – А ну прочь! – и растолкав всё ещё растерянных мужчин, кинулась вверх по мосткам к Эрандуру. Только теперь каторжники его заметили.       – Слушайте! – зычно провозгласил данмер сверху. – У меня для вас послание от драконорожденного! Вы все получите свободу, если поможете ему и Легиону отстоять Маркарт! О ваших преступлениях забудут! Слово довакина!       Кое-кто из заключенных, разумеется, слышал об Эдриане, но многие, особенно те, кто провел в шахте много лет и не являлся нордом, вряд ли могли поверить какому-то довакину на слово. Поэтому радостных кличей не последовало. В зале застыла тишина – из примыкающих штреков вереницей стекались бледные каторжники в обносках, которые ещё не до конца осознавали происходящее. В общем, как по мне, восстание в шахте Сидна не удалось.       Но красноречие Эрандура помогло сдвинуть всё с мертвой точки.       – Сколько лет вы провели под гнетом Серебряной Крови? Семьи, возомнившей себя хозяевами Предела? – слова попали в цель. Сразу же раздались несколько одобрительных голосов. Правда, в толпе, насчитывающей несколько десятков мужчин, это было ничтожно мало.       – Хватит сидеть во мраке, подобно крысам! Пришло время взять оружие и обратить его против настоящих преступников! Тех, кто все эти годы, вашими руками наживался на богатствах этих земель, обманывал и крал!       Пламенная речь привлекла внимание охраны. За решеткой, отгораживающей шахту от остального мира, появилась плечистая орчанка-надзирательница с обритыми висками. Именно она когда-то привела меня сюда.       – Тревога! – гаркнула стражница. И этот возглас подействовал на собравшихся каторжников куда лучше, чем слова Эрандура. Большинство заключенных осознало, что необходимо сделать выбор. Прямо сейчас. Несколько человек отсеялись от толпы в сторону покоев Маданаха, остальные подняли кирки над головой и ринулись на мостки. Топот сотни ног сотряс доски. Я подбежала к решетке, за которой стояла орчанка, и на ходу сотворила заклинание. Ломаная сверкающая змейка молнии вспыхнула, пролетела между прутьями ограждения, соединяя убийственной магией мою ладонь и надзирательницу. Ее встряхнуло и повалило на пол. У мертвого стражника Эрандур забрал ключи и отпер замок.       Не тратя времени на слова, я вонзила кинжал в горло поднимающейся орчанки и метнулась влево. Пора и женщинам рассказать, что творится в шахте Сидна! Добежав до очередной решетки, вдруг забыла, к чему должна призывать моя бравурная речь. Да и все слова стали вдруг ничтожными, пустыми, когда я увидела знакомый котлован, кашляющих женщин, потерявших веру увидеть солнце.       Среди них были Хель и Бхусари, которые, подняв головы, смотрели на меня и не верили своим глазам.       Я обвела взглядом изможденных, бледных каторжниц и заорала:       – Девки! На свободу!       И это встретили громким кличем и радостным визгом, украсившим даже это безрадостное страшное место. Толпа вооруженных кирками женщин примкнула к несущейся к выходу толпе мужчин. Как штормовая волна, не знающая берегов, они неслись к свету, сметая на своем пути стражу шахты и оставляя лишь трупы.       Мы с Эрандуром бежали вслед за ними. Нас благоразумно оттеснили назад, чтобы не попались под горячую руку.       – Все получилось? – шептала я, пораженная исходом нашей миссии. – Все правда получилось?! Надеюсь, мы не слишком рано…       – Мы дали этим людям надежду, – пожал плечами данмер. – Отчаявшимися управлять гораздо проще.       Я поперхнулась воздухом. Вот, пожалуйста, он снова говорит устами лидера безжалостного даэдрического культа. Хорошо же он изучил человеческую натуру, пока препарировал души и тела жертв. Интересно, меня жрец так же насквозь видит или что-то во мне не так просто даже для него?       Солнечный свет ослепил меня. Запах крови и расплавленной стали заполнял всё вокруг. Я замерла у входа в шахту и в ужасе увидела то, что мы натворили.       Обезумевшие освобожденные каторжники превратили плавильни в кровавую реку. В ближайшей печи уже торчало чье-то наполовину сгоревшее тело. Рабочие, чей труд не прекращался даже во время осады, были сметены ослепшей от ярости волной. Заключенным было все равно кого убивать. Они пробьют себе путь, потому что мы дали им лучик надежды. И их за это простят, обо всех их злодеяниях забудут.       Я так крепко прижала к себе Ваббаджек, будто за ним можно было спрятаться. Хотелось исчезнуть и оказаться подальше отсюда. Мысль, что в этом Обливионе нужно найти Ворстага и открыть ворота, спряталась в самые глубины сознания. Неприступные стены уже окрасились кровью.       – Ну и что дальше? – я быстро взглянула на жреца, сделавшегося вдруг злее и страшнее обычного.       – Мы уже сделали всё, что в наших силах. Сейчас на улицах будет опасно, лучше всего убраться отсюда.       – А ворота?       – Ворстаг должен заняться этим.       – А если у него не получится?       Данмер пару секунд помолчал.       – Должно получиться, – неуверенно проговорил он. Неужели усомнился в своем закадычном друге?       – Если у Ворстага что-то пошло не так, то все наши усилия напрасны, и Легион не сможет попасть в город! Идём! – я помчалась через плавильни. Целью было забраться повыше и посмотреть, что происходит за воротами и около них. Только все башни оказались заняты лучниками Братьев Бури, стреляющими вниз и за стены. Данмер побежал за мной, а я быстро поняла, что наверх нам просто так взобраться не дадут – все подступы охранялись.       Ярл явно забаррикадировался в Подкаменной крепости или попросту сбежал. Рыночная площадь синела плащами и флагами с гербом Виндхельма – соваться туда смертельно опасно. Озверевшая толпа заключенных клином вошла в ровный ряд солдат Ульфрика и море плащей взволновалось криками и лязгом оружия. Они могли бы отсиживаться так долго, если бы не этот жестокий саботаж.       Пробежав зону плавильни, я свернула налево и помчалась наверх по лестнице, мимо кузни.       Над головой промелькнула тень, раздался грохот. Через секунду я почувствовала удар по голове и вскоре осознала себя распластавшейся на ступенях. Вокруг валялись обломки камней, перед глазами некоторое время все плыло. Я обратила взор на серое, набухшее тучами небо и обомлела, как зачарованная глазея вверх. Из-за городской стены взмыла черная комета с алым пылающим хвостом. Она описала дугу в воздухе и разбилась о каменное возвышение, на котором стояла кузница. Массивный кусок стены откололся и медленно поехал в реку. Пламя со снаряда схлынуло и опалило негустые заросли и развалины кузницы.       В горле першило от пыли. Поборов себя я обернулась и увидела, что от башни за спиной остались пылающие обломки. Внизу валялись тела. Солдат в синем плаще орал и держался за край, беспомощно суча ногами. Не прошло и нескольких секунд, как он упал и разбился. Я замерла на ступенях, а серое небо снова распорол огненный дымящийся хвост.       Довакину не нужно было лететь сюда на драконе, чтобы всё разрушить.       Осадные орудия Империи и есть этот дракон.       Удар пришелся в гору и вход в шахту Сидна обрушился. Промедли мы ещё немного, и оказались бы в ловушке.       Я встала на трясущихся ногах, снова прижала к груди посох и среди осколков камней различила синие плащи, кровь и эбонит.       – Эрандур! – крикнула сквозь гул в ушах и кинулась к лежащему ниже на ступенях данмеру. Кажется, ему тоже досталось после разрушения башни. Доспех был помят на спине, но крови на голове я не заметила, хотя тут же принялась лечить жреца.       Исцеление нисколько не помогло. Высшее лечение хоть и восстановило тело Эрандура, но не вернуло его в сознание.       Снова меня оглушило грохотом, за которым последовал треск крошащихся камней. Не зная, куда угодил снаряд, я схватила данмера за руку и попыталась оттащить с лестницы, но сдвинула лишь на пару ступеней вверх.       – Ну же… Очнись!       – Джулия! – прозвучал испуганный возглас, и ко мне прильнуло что-то шелковисто серое. Я подняла голову и натолкнулась взглядом на зеленые глазищи каджитки Бхусари. Она была перепугана, озиралась по сторонам, серый хвост прижался к ногам. Но не передать словами, как я рада была увидеть её сейчас! Не сдержавшись, обняла кошку, позабыв даже про возможных вшей, от которых страдали все каторжницы.       – Боги… Бхусари! Помоги!       Каджитка кивнула, и вместе мы поволокли жреца за руки, наверх.       – Куда мы? – спросила моя старая подруга по шахте.       – Нужно найти безопасное место, – про ворота я уже и не думала.       – Храм?       – Нет… Тут… недалеко, – я остановилась, чтобы отдышаться. Мы добрались до площадки и затащили Эрандура за угол, к Храму Талоса.       – Где? – Бхусари заинтересованно навострила уши. Я осмотрелась. Лестница вплоть до Подкаменной крепости оказалась свободна – стрельба из осадных орудий разогнала всех мятежников по укрытиям. Они могли быть в любом доме, в храме и лавке. Недоступным для них было лишь одно место. Заброшенный дом на нижней улице через ручей от нас.       – Нам надо перейти мостик, – я указала вправо и присела рядом со жрецом. – Если дотащим Эрандура до той двери, мы спасены.       – Кто там живет?       – Один старый знакомый.       – А он точно дома? И вдруг он запер дверь и не откроет нам? – каджитка волновалась, прижимала уши к голове. Стена за нами вздрогнула, вновь раздался грохот осыпающихся камней.       – Для меня там всегда открыто.