***
— Детка, ты большая молодец! Я так тобой горжусь! Господин Мияки только о тебе и говорит — «моя Дюймовочка». Кажется, у тебя появился еще один псевдоним… Аннет весело щебетала в трубку, пока я глуповато улыбалась, рассматривая свое отражение в темном оконном стекле. Фотографии с той фотосессии и правда оказались удачными, и несколько агентств уже заинтересовались моим портфолио. Такими темпами я без проблем попаду на Миланскую неделю, и в случае успеха, продвинусь дальше. — Ринель? — Прости, мам, — я вздрогнула, пропустив вопрос от матери. — Я немного задумалась. — Милая, я понимаю, что ты рада, но прекращай витать в облаках. Одна фотосессия — ничего не значит. Не время расслабляться. — Да, мама, я знаю, — неслышно вздохнула я. — Вот и славно, — Аннет довольно хмыкнула. — Я спрашивала у тебя об Аллене. Вы общаетесь? — А…да, виделись пару раз, — произнесла я, стараясь не выдать своего напряжения. — Правда он работает в конкурирующем агентстве. — И что с того? — Аннет вздохнула. — Вы ведь общаетесь не по работе. Детка, он — единственный родной тебе человек в этой стране, так что попытайся наладить с ним контакт. Пригласи его на ужин, или еще что-нибудь. «Не ты ли говорила, что нужно работать?» — хотелось съязвить мне, но я вовремя прикусила язык. Пререкаться с ней — себе дороже. — Назначь ему встречу в ближайшее время и передай от меня привет. Боже, я не видела своего мальчика так долго! — Вообще-то, мой фотограф пригласила меня на домашнюю вечеринку, где будет и он, — обреченно призналась я. — Так что, я передам. — Вот и замечательно! Заодно укрепите свои отношения, — Аннет рассмеялась, а потом бросила. — Прости, милая, мне пора. Звони, как будут новости! Оревуар! — Оревуар… — эхом отозвалась я в ответ на короткие гудки, а потом прижалась лбом к прохладному стеклу. Внизу полз непрерывный поток автомобилей, но благодаря отличной звукоизоляции я слышала лишь мерное гудение кондиционера. Странно, но после общения с матерью вся радость от первого успешного проекта улетучилась без следа. Может она энергетический вампир? Это бы объяснило, как ей удается оставаться такой деятельной 24 на 7. Я тяжело вздохнула, и стекло слегка запотело. Миг спустя мой палец уже вырисовывал на нем еле заметные буквы. Нет, дело было вовсе не в Аннет и не в этой глупой вечеринке. Мне ничего не стоило отказаться. Кошки скребли на душе с того самого момента, как я открыла журнал и увидела свою фотографию. И не узнала себя. Французская школа моделей научила меня прятать эмоции, сохранять красоту не только тела, но и лица. Холодный взгляд, сдержанная улыбка. Модель должна быть такой же красивой, как и одежда на ней. «Эмоции — это для плейбоя» — вспомнилась мне одна из фразочек Аннет, и я едва не фыркнула. На тех фотографиях я не была красивой куколкой. Этот румянец не был нанесен гримером, а появился в результате моих чувств. И это было едва ли не главной проблемой. По сути, съемка получилась как надо лишь благодаря ему. С трудом подавив жгучее желание дотронуться до шеи, я решительно стерла написанное на стекле имя и шагнула к шкафу. Горячая ванна — вот, что поможет мне прогнать из головы ненужные мысли. И морально подготовиться к завтрашней вечеринке.***
— Ты серьезно? Что значит, ты не успеваешь?! Мой возглас должно быть привлек лишнее внимание, но мне было все равно. Буквально только что я получила сообщение от Мегпоид, которая застряла на каком-то мастер-классе для студентов, и никак не успевала купить продукты для вечеринки. И просила сделать это за нее. Да за кого она меня принимает?! «Прости-прости-прости! — появилось на экране. — Я обязательно куплю алкоголь как компенсацию». — Какой мне от этого толк, если по законам этой страны я все еще несовершеннолетняя? — пробурчала я, набирая сообщение с отказом, но тут Мегпоид решила задействовать тяжелую артиллерию. «Я попросила Лена, но он как обычно не купит ничего кроме мяса. Сомневаюсь, что тебе с твоей диетой, можно жирную говядину. Так что, если не хочешь остаться голодом, прикупи что-нибудь для салата». — Да это же шантаж, — фыркнула я, но закрыла диалог, а потом вызвала карту, собираясь найти ближайший круглосуточный. Маленькое кафе, в котором я собиралась встретиться с Гуми, уже начало наполняться парочками, очевидно пришедшими сюда на ужин. Но чем дольше я здесь сидела, тем любопытнее были взгляды нескольких одиноких парней. К счастью, все они были японцами, и вряд ли решились бы подойти и познакомиться. Но было в них что-то тревожащее. Может быть, дело было в моем предвзятом отношении, но отбиваться от извращенцев за углом, мне совсем не улыбалось. Я попросила у официанта счет за кофе, когда на двери звякнул колокольчик. Я не обратила внимания на вошедшего, занятая отсчетом нужного количества денег. По какой-то причине японцы не слишком жаловали кредитки, особенно в таких маленьких заведениях. «Двести, триста…» — считала я, перебирая серебристые монетки номиналом в сотню йен, и тут одна из них выскользнула из пальцев. Прокатилась по полу и ударилась о кроссовок вошедшего. Я подняла голову и застыла. В простых джинсах и толстовке он казался самым обычным парнем, особенно сейчас, когда светлые волосы были спрятаны под капюшоном. Однако официантка уже усмотрела в нем иностранца и поспешила к дверям. — Добро пожаловать! Вам столик на одного? — Нет, спасибо, — он улыбнулся одними губами, смотря мне прямо в лицо, отчего я покрылась непонятными мурашками. Как он меня нашел? — Кажется, это твое? — монетка гулко звякнула о деревянную столешницу. — Что ты здесь делаешь? — Мегпоид написала мне с просьбой купить продукты. И сказала, что ты здесь. — Я и сама прекрасно справлюсь, — прохладно ответила я. — Можешь не утруждаться. — Правда? И где ты собираешься закупаться? — Аллен скрестил руки на груди. — В ближайшем круглосуточном. — В шесть вечера? — он иронично улыбнулся. — Сейчас там вряд ли можно найти что-то кроме воды и растворимой лапши. Идем, недалеко от моей квартиры есть неплохой мини-маркет. — Скажи мне название, я сама все куплю, — отрезала я, нервно покосившись на посетителей. Мы говорили на французском, и это привлекло слишком много внимания. — Рин, — брат нахмурился. — Прекрати вести себя как ребенок. Я просто хочу помочь, и ничего более. — Мне плевать, я не желаю иметь с тобой дел, — я упрямо поджала губы, оставив рядом с чеком купюру в тысячу йен — в два раза больше, чем нужно. Забросив на плечо клатч, я решительным шагом вышла из кофейни, Аллен — следом. — Не иди за мной! — Рин, это глупо, — его голос был спокойным, совсем не таким как в тот злополучный вечер. — Ты меня сейчас дурой назвал? — я смерила брата гневным взглядом. — Боже, и зачем я вообще собралась на эту вечеринку? — Потому, что это важное для тебя событие? — ответил он вопросом на вопрос. — Все-таки не каждый день участвуешь в работе такого уровня. — То есть, — я надеялась, что не покраснела. — тебе понравилось? — Скажу, — Аллен лукаво улыбнулся. — если разрешишь мне присоединится к твоему шопингу. Иначе Мегпоид меня убьет. — Л-ладно, — выпалила я. — только держи дистанцию и не разговаривай со мной. Французский слишком заметный. — То есть, на японском я могу с тобой говорить? — Никак не говори!***
Это было забавно и глупо одновременно. Рин шагала чуть впереди меня, держа спину неестественно прямо, вцепившись в ремешок сумочки так, что побелели костяшки пальцев. Должно быть этот клатч что-то для нее значит. И это слегка раздражало. Но так я мог незаметно разглядывать её миниатюрную фигурку, в очередной раз удивляясь тому, как сестра зациклена на своем внешнем виде. Гардероб ей явно выбирала мама с исключительно французской, или даже парижской, изюминкой. Легкое платье с цветочным принтом, светлый жакет поверх, явно для того, чтобы скрыть маленькую грудь. «И это в Японии-то», — хмыкнул я. Тут мой взгляд переместился на ноги, и я едва не рассмеялся. Обувь сестра явно выбирала сама, поскольку босоножки на высоком каблуке совершенно не сочетались с образом парижанки. Мне приходилось работать с такими моделями, и в повседневной жизни они, все как одна, выбирали обувь на низком каблуке, а иногда и вовсе без него. Вот только ростом эти красавицы были даже выше меня. И в подставках не нуждались. В отличие от Рин. — И долго ты еще будешь пялится? — внезапно спросила сестра, оглянувшись через плечо. Её щеки вновь покрылись легким румянцем, а маленькие пухлые губы сжались в сердитую полоску. — Что-то не так с моим луком? — Все в порядке, — я усмехнулся краем рта. — но японцы такое обычно не носят. Особенно во время походов в супермаркет. — Откуда я знала, что мне придется туда идти? — фыркнула Рин. — И да, я не обязана следовать стандартам местной уличной моды. При одном взгляде на эти наряды я понимаю, что грань между «небрежность» и «неопрятность» для японцев отсутствует. «У тех самых японцев, что много веков назад создали принцип ваби-саби?» — хотелось возразить мне, но я сдержался. Сестре все равно ничего не докажешь, во всяком случае — сейчас. Но на будущее я сделал себе в голове пометку — устроить фотосессию в традиционной одежде. Может, после этого она поменяет свое мнение. Тут впереди мелькнула желтая вывеска, где черными буквами было написано: «Hanamasa». Мы пришли к тому самому магазину. — Как…? — глаза Рин удивленно расширились, а спустя секунду она вновь надулась. — Ты это подстроил?! Специально шел за мной, направляя к этому мини-маркету? — Я же сказал, — губы сами собой растянулись в улыбке. — это неплохое место. Зайдем?***
Когда мы вошли в автоматические двери, я все еще кипела от гнева. Внутри царила упоительная прохлада, навеянная кондиционерами, и обнаженные коленки тут же покрылись морозными мурашками. Аллен же, в своей толстовке и джинсах явно не испытывал никакого дискомфорта, подхватил тележку и жестом джентльмена предложил мне локоть. Видимо мой взгляд был красноречивее любых слов, поскольку шутливое выражение тут же сползло с его лица, вновь став непроницаемым. — Сначала купим мясо, — Аллен кивнул в сторону прилавка с охлажденной вырезкой. — Что вы собираетесь готовить? — спросила я, глядя, как он с явным знанием дела выбирает между двумя, с виду совершенно одинаковыми кусками мякоти. — Сукияки, — ответил он и поспешил пояснить. — мясо в бульоне с со специями, капустой и грибами. Я же лишь покачала головой. Такое я точно не буду есть. — А где можно найти креветки? Наконец, спустя добрых полчаса, Аллен толкнул тележку по направлению к кассе. Среди мясной вырезки, овощей, и каких-то снеков (он сказал, что Мегпоид точно потребует их на закуску к пиву) лежал какой-то журнал с японскими комиксами и, как это ни странно, мини-набор для душа. Интересно, зачем он ему? — С вас шесть тысяч четыреста двадцать йен, — пропела кассирша, тут же оживившаяся при виде брата. Меня это насмешило. В этой безразмерной кофте и потертых джинсах он смотрелся как деревенщина с окраины, а они на него вешаются. Неужели, японки такие легкодоступные? — Приходите еще! — Спасибо, — Аллен лучезарно улыбнулся девушке, и та заалела как маков цвет. Я не удержалась и фыркнула. — Ты можешь не флиртовать хотя бы с такими как она? — спросила я, как только мы вышли из дверей. — По-твоему, это флирт? — брат издевательски усмехнулся. — Поверь мне, сестрица, если я начну флиртовать, ты это заметишь. «Да-да, конечно, » — я уже собралась высказать ему все, что думаю, но тут он всучил мне один из пакетов. Не тяжелый, но я не могла не возмутиться. — Почему я должна нести его? Я ведь девушка! — А я-то думал, что в Европе равноправие, — рассмеялся Аллен. — Расслабься, до моего дома совсем недалеко. Не успеешь даже вспотеть. — Ну, я тебе это еще припомню! — я схватила злосчастный пакет и направилась следом за братом, который тащил еще два пакета, явно тяжелее моего, но не прилагал для этого особых усилий. Однако, его квартира и правда находилась буквально в двух шагах, нужно было всего лишь пересечь улицу и свернуть налево. Многоэтажный белый дом, чем-то похожий на тот, в котором мы жили в далеком детстве. Но глядя на изящные пилоны, я невольно вздрогнула. И почему люди так любят селиться на верхних этажах? — Рин? — Аллен замер перед дверью. — Все хорошо? — Да, — я натянула на лицо фальшивую улыбку. — Необычно для тебя. — Что именно? — Проявлять заботу, — я капризно дернула плечом, проходя мимо него в просторное лобби. — Особенно после того, что ты делал в прошлый раз. — Но ты, похоже, в порядке, — брат подошел к лифту и кивнул на кнопку вызова. — Нажми, или ты хочешь пройтись пешком? Я пожала губы, и после секундного колебания ткнула стрелочку вверх. Подняться пешком было заманчивой идеей, однако пакет неприятно оттягивал руку. А оставить все на брата, было бы свинством. Хотя он этого вполне заслуживал. — Только потому, что времени почти не осталось, — вздохнула я, и когда раздался мелодичный звук, первая вошла в двери. Подняться на тринадцатый этаж было не так страшно. В том же офисе «BC» их было пятьдесят шесть. Вот, где настоящая пытка. С негромким шелестом створки захлопнулись, и лифт тронулся, вызывав премерзкую щекотку где-то в животе. Сердцебиение участилось, и я прикрыла глаза, собираясь провести одно из тех дыхательных упражнений, что мне советовал психотерапевт. Однако не успела я сделать и пару вдохов, как лифт ощутимо тряхнуло, а потом все погрузилось во тьму. — Ч-что?! — крик вырвался из моего рта раньше, чем я успела сообразить. В следующий миг дыхание перехватило, тело прошила болезненная дрожь. — Рин! — голос Аллена доносился до меня словно сквозь толщу воды. В ушах стучали барабаны, ноги подкашивались, и я просто зажала рот ладонью, пытаясь сдержать животный, полный ужаса крик. — Рин… — Отстань. — Ну, Рин, прости меня, я не хотел… — Я же сказала, отстань, — я в раздражении отдернула ладонь, не давая брату прикоснуться. Он мог плакать и извиняться сколько угодно, но это не вернет мне мое мороженое. И не уберет это жирное пятно на новом платье. Это же надо быть таким растяпой! Никогда его не прощу! Позади меня раздался сухой всхлип, и я почти оглянулась, но вовремя себя отдернула. Ничего, ему полезно немного пострадать. Желая хоть как-то отвлечься от Алленовского нытья, я подняла взгляд к счетчику этажей. Старый лифт в старом доме, где все еще использовали счетчик с циферблатом. Большая жирная стрелка почти дошла до отметки пятнадцать, но тут раздался жуткий скрежет, похожий на вой неведомого монстра, свет потускнел, а потом и вовсе погас. — Рин! Что случилось?! — тонкий слабый голосок Аллена звучал испугано. — А я откуда знаю? — огрызнулась я, хотя в глубине души тоже появилась неясная тревога. — Заткнись и стой на месте. Скоро придут взрослые. Однако взрослые все не приходили. Даже когда у меня затекли ноги, и я обессилено опустилась на пол. Мокрое пятно на платье давно высохло, а их все не было. Перед глазами маячила беспросветна мгла. Мне вдруг стало страшно. А что, если за нами так и не придут? — Аллен? — позвала я, поскольку брат не сказал мне ни слова с момента, как потух свет. — Ты здесь? Ответом мне была тишина. Внезапно стало трудно дышать, на глазах навернулись слезы. — Аллен! Аллен! Где ты?! — закричала я, слепо вглядываясь в темноту. — Братец! Не пугай меня! На дрожащих ногах я сделала шаг, а потом упала, больно ударившись коленками о металлический пол. Из глаз брызнули слезы, дышать становилось все труднее. — Аллен… Лен… — прошептала я. — Не бросай меня… В следующий миг плечи окутало мягкое тепло, по заплаканным щекам скользнули нежные ладони. — Не бойся, Рин, я здесь, — его дыхание защекотало мочку уха. — Я с тобой. Теплые шершавые ладони держат мое лицо бережно, словно оно сделано из фарфора. — Рин… — его хрипловатый шепот наконец-то достигает меня. — Дыши. Я здесь, рядом. Просто дыши. С трудом перебарывая нервный спазм, я втягиваю в себя воздух, и на языке оседает легкий привкус чего-то терпкого. — Вот так, — Аллен выдыхает в унисон со мной. — Молодец. Теперь еще раз. Его спокойное дыхание совсем рядом с моими губами, но сейчас мне все равно. Следуя за ним, словно незрячий за мелодией светофора, я вновь привыкала дышать. Липкий страх, пропитавший тело в прямом и переносном смысле, отступал, и спустя несколько минут я почти пришла в норму. Обычно мне удавалось задавить паническую атаку в зародыше, но сейчас все случилось молниеносно. Наверное потому, что ситуация двенадцатилетней давности повторилась. — Рин? — Аллен так и не убрал ладони, и я даже не возражала. Напротив, я была уверена: если он прервет контакт, я вновь начну падать в темноту. — Все в порядке, — прошептала я, вновь делая глубокий вдох. — Спа… В этот миг кабину залил яркий свет, и лифт тронулся. Спустя десять секунд он достиг нужного этажа и створки распахнулись. За это время Аллен успел собрать рассыпанные на полу продукты, должно быть они выпали, когда он бросился мне на помощь. — Это напомнило мне тот случай, — сказал он уже перед дверью в квартиру. — Тогда мы тоже поссорились из-за того, что я замарал тебя мороженым. — Мне потом попало от мамы за это платье, — буркнула я, слегка покраснев. Да, в детстве я часто закатывала такие скандалы. Хотя, сейчас вряд ли что-то поменялось. — Но и ты хорош! Когда я начала паниковать, ты молчал и никак не реагировал. Что с тобой было? — я пытливо вгляделась в его лицо. — Ну, ты ведь сказала тогда, — он улыбнулся краем рта. — Молчать и не двигаться. С этими словами он шагнул через порог, а потом прошел в кухню, затащив пакеты. Я же прикрыла дверь и аккуратно сняла босоножки. Уставшие от каблуков ноги блаженно заныли, но платье продолжило липнуть к телу, пропитанное противным потом. Не успела я посетовать на это, как послышались шаги брата. — Как ты? — он прислонился к косяку, держа под мышкой как-то сверток. — Все в порядке, — ответила я, действительно не ощущая былого страха. Одна из особенностей панической атаки — резкое начало, и такое резкое прекращение. — Тогда, — он взлохматил волосы. — Не хочешь принять ванну?***
За окном уже сгустились плотные весенние сумерки, пока в кухне раздавался мерный стук ножа и шипение разогревающейся сковороды. Я машинально нарезал говядину тонкими ломтиками, хотя мои мысли были далеки от сукияки. Во рту все еще ощущался легкий аромат её духов, а на кончиках пальцев будто бы вспыхивали электрические разряды. Её кожа была такой тонкой и гладкой, что даже рисовая бумага премиум класса казалась жесткой наждачкой. Лезвие ножа скользнуло по кромке мерзлого куска, отсекая полупрозрачный ломтик. Слишком тонко. Я подцепил его пальцами и посмотрел на свет, невольно любуясь причудливым переплетением бело-розовых волокон. Однако в следующую секунду хлопнула входная дверь, и раздался веселый голос Мегпоид. — Я дома! Спустя минуту Гуми ворвалась в кухню, потрясая пакетом, где позвякивали бутылки. — С возвращением, — произнес я стандартное приветствие. — Долго ты. — Пришлось сбрасывать с хвоста одного настырного павлина, — скривилась Мегпоид, но потом зеленые глаза зажглись новым огнем. — А где Ринель? — Принимает ванну, — ответил я, возвращаясь к мясу. — Ты можешь пойти после нее, если хочешь. — Зачем ждать? — Гуми рассмеялась. — Пойду, устрою твоей сестрице культурный шок! Мегпоид унеслась в комнату за своими банными принадлежностями, не заметив, как я сжал в руке нож.***
Ванна в квартире брата была гораздо меньше, чем в отеле, так что я даже не могла вытянуть ноги. Кроме того, японцы не добавляли в воду ни соль, ни пену, считая, что горячая вода сама по себе дает расслабляющий эффект. И я была с ними отчасти согласна. Ровно до того момента, как дверь отъехала в сторону, явив мне Гуми Мегпоид собственной персоной. — Гуми! Что ты?! — Привет, Ринель-тян, — весело пропела она и закрыла перегородку. — Не против, если я присоединюсь? — Против! — выпалила я и стыдливо прижала колени к груди, мечтая раствориться в воде. — Брось, мы же обе девушки, — Мегпоид хихикнула и стянула с себя футболку вместе с лифчиком. Я заметила это еще тогда, во время первого визита в этот дом, но у Гуми была отличная фигура. Не такая, как у Мегурине Луки, но спортивная и подтянутая. И в особенности грудь — маленькая, но упругая и аккуратная. — Как закупились? — спросила Гуми, освобождаясь от остального белья, и я прикрыла глаза: — Нормально. Раздался шум душевой лейки. — Ну и замечательно, я купила упаковку пива и умесю, ты пробовала когда-нибудь? — Нет, — я покачала головой, стараясь не вслушиваться в шум воды. — И мне ведь нельзя пить, по вашим законам. — Но попробовать же можно! — Не думаю, что это хорошая… — Эй, Рин-тян! Гляди! Я вздрогнула от фамильярного обращения и нехотя повернула голову. Оказалось, что Гуми соорудила на голове причудливую конструкцию из собственных мыльных волос. — Зайчик! — Мегпоид сложила ладони перед грудью, и я не удержалась от смеха. Гуми тоже захохотала, и упругие холмики, покрытые пеной, задорно подпрыгнули. Наверное, Аллен каждую ночь их… «Так, все, достаточно», — сказала я себе и решительно выбралась из ванной. — Рин-тян, ты уже все? — Ага, не хочу стеснять тебя, — я быстро закуталась в халат, набросила на волосы полотенце, и, соорудив из него подобие тюрбана вышла из ванной. — Да не волнуйся, ты так! Я не имею привычки лапать людей! — крикнула мне вслед Мегпоид, но я решительно закрыла дверь, отрезав её голос. Я уже сделала шаг, желая еще сильнее увеличить дистанцию между мной и этой чокнутой, как вдруг вспомнила, что вещи остались в ванной. Придется возвращаться. — А, передумала? — раскрасневшаяся Гуми уже сидела в ванной. — Мне казалось, что иностранцы не такие стеснительные. «Это просто ты без комплексов, » — хотелось съязвить мне, но вместо этого я спросила: — Здесь были мои вещи? — А… — довольная улыбка сползла с её лица. — Платье и белье? — Да, — я подозрительно нахмурилась. — П-прости! — Мегпоид сложила ладони в умоляющем жесте. — Когда я включила душ, то не рассчитала силу напора и…одежда промокла. — И что мне теперь делать?! — воскликнула я, едва сдерживая от того, чтобы утопить Мегпоид в этой чертовой ванне. — Ходить в полотенце?! — Не волнуйся, — Гуми выскочила из воды, тем самым вновь вогнав меня в краску. — Подыщем тебе что-нибудь, пока твои вещи сохнут. Спустя десять минут мы оказались в комнате Аллена: на удивление обычной и даже скучной. Ни плакатов, ни украшений, никаких иных следов его индивидуальности. Даже одежда в стенном шкафу лежала идеально, будто бы в дорогом бутике. — Вот, — Гуми вручила мне пакет, внутри которого оказалось нижнее белье. — Выбирай любые. Слегка смущаясь, я вытащила на свет белые трусики с дурацким детским принтом в виде морковок. — Что? — Мегуми надулась. — Мило и практично. Не всем же носить кружева. Я лишь покачала головой и вернула ей пакет, зажав в ладони эти детсадовские трусы. Выбирать все равно не из чего. Однако тут Мегпоид по-хозяйски оглядела полки с одеждой брата и вытащила из стопки белую футболку. — Примерь-ка! — Что ты делаешь? — я машинально поймала футболку. — Хочешь, чтобы я надела одежду твоего парня? — Думаю, он не будет против, — великодушно ответила Гуми. — Все равно у меня только одна пижама. — Но… — я закусила губу. — Что я надену под низ? — А нужно? — Гуми удивленно вытащила глаза. — Эта футболка легко за короткое платье сойдет. К тому же… Она понизила голос, так что мне пришлось подойти поближе. Мегпоид заговорщицки прижала ладонь к щеке и прошептала: — Лен самый асексуальный парень из всех, кого я встречала. Так что выйди ты к нему хоть голышом, он и бровью не поведет. С этими словами она ободряюще хлопнула меня по плечу и вышла из комнаты. А я осталась, прижимая к груди футболку, пока перед глазами вновь вставали сцены последних двух встреч с братом. Либо Мегпоид была совершеннейшей дурой, либо многое не знала о своем благоверном.***
— А потом этот мудак, как давай орать на весь коридор, что сбросится с крыши «Гриба», если я не пойду с ним на свидание! Ненормальный! — пьяная в хлам Мегпоид с такой силой ударила банкой по столу что пиво брызнуло во все стороны. — Ну как! Как можно быть таким придурком?! — Мегпоид, по-моему, тебе уже хватит, — я попытался отобрать у нее банку, но Гуми перебралась на другой угол дивана, тыча в меня пальцем. — Я сама знаю, когда мне хватит! Если бы ты набил морду этому баклажану идиоту, я бы не испытывала такой стресс. — Ты же в курсе, что если с его головы хоть волос упадет, адвокаты затаскают меня по судам? — Да ты просто боишься, — Мегпоид икнула и вновь приложилась к банке, а потом рухнула боком на диван, уснув почти что мгновенно. Я же стоически вздохнул и перевел взгляд на Рин. Вид у нее был откровенно скучающий. Как вышло, что вечеринка в её честь переросла в вечер психотерапии для Мегпоид, одному богу известно. Но за все время сестра едва ли сказала несколько слов. Вяло перемешивала вилкой салат и пила обычную воду. К мясу она даже не притронулась. — Прости за это, — негромко произнес я. — она всегда такая, как напьется. — И часто она так? — прохладно поинтересовалась Рин. — Не очень, не чаще двух раз в месяц, — я перемешал в стакане лед. — Но сейчас Камуи как-то особенно настойчив. — Почему она ему не откажет? — Отказывала уже сотни раз, но он не из тех людей, что вот так легко смирятся с этим. Это задевает его самолюбие. — А твое не задевает? — сестра чуть прищурилась. — Ты же, по сути, покрываешь её. Зачем тебе это? — Мы с Мегпоид знакомы почти пять лет. — То есть, вы лучшие друзья? — Скорее сообщники, — я подцепил палочками кусочек мяса из сковороды. — Взаимовыгодное сотрудничество, помогающее избежать не нужного внимания. — Вот только это не работает, — Рин усмехнулась и кивнула на спящую Мегпоид. — Может тебе стоит поговорить с этим модельером? — Сомневаюсь, что он послушает, — я дернул плечом и поспешил перевести тему. — Ты не голодна? Могу приготовить что-нибудь легкое. — Спасибо, не нужно, — она вновь отпила из своего стакана с водой. — Но я приятно удивлена, что ты умеешь готовить. Похоже жизнь с папой была не сахар? Мои пальцы стиснули граненые стенки, грозясь раздавить бокал в ладони. Горло сдавило спазмом, и я опустил голову, борясь с подступившим удушьем. — Аллен? — мелодичный голосок был похож на перезвон колокольчика, и меня внезапно отпустило. — Нет, все было отлично, — я залпом допил свою колу и поднялся из-за стола. — Время позднее. Тебе не пора домой? — Да, наверное, — Рин тоже поднялась на ноги, и смущенно отдергивая край футболки. Когда она вышла в гостиную в таком виде я едва не перевернул сковороду. Будь на месте Мегпоид Лука, я бы даже решил, что она все подстроила. Но бесхитростная Гуми такого точно не допустила бы. Значит, все это… — Эм…слушай, — голос Рин как-то странно дрогнул, и я вышел следом за ней в ванную. — Гуми обещала развесить мою одежду, но, — сестра беспомощно показала на мокрые до нитки вещи на самом дне барабана. — Поставила на полоскание, — закончил я, сжав пальцами переносицу. — Ладно, ничего не поделаешь. Останешься ночевать в моей спальне. К утру все должно высохнуть. — Но тогда, где же будешь спать ты? — На футоне, — невозмутимо ответил я. — Подожди, я приготовлю постель.***
Брат скрылся за дверью, а я так и осталась в коридоре, не зная, как успокоить подскочивший пульс. В этой дурацкой футболке я чувствовала себя совершенно голой, и тут выясняется, что мне придется спать в кровати Аллена. А он будет спать совсем рядом. Хуже ситуации не придумаешь. Я вернулась в гостиную, в надежде, что Мегпоид уже очухалась и уступит мне место на диване. Я бы согласилась спать даже на полу, лишь бы подальше от него. Пусть, он вел себя сегодня нормально и даже помог мне в лифте, но я все еще ему не доверяла. Не после тех издевательств. Однако, моим надеждам не суждено было сбыться. Мегпоид спала без задних ног, обняв диванную подушку, Желая хоть как-то потушить досаду, я схватила свой бокал и сделала большой глоток воды, а потом закашлялась. Сладковатый вкус фруктов защекотал язык. Ничего не понимая, я взглянула на бокал, и поняла, что по ошибке глотнула из стакана Гуми. В котором был сливовый ликер. — Рин? — Аллен заглянул в комнату. — Что такое? — Он крепкий? — спросила я, протянув ему бокал. — Ты выпила умесю? — Похоже, что так, — я вздохнула. — перепутала бокалы. — Десять-двенадцать градусов, — Аллен взлохматил волосы. — От одного глотка ничего не будет, не переживай. — Хорошо, — я вернула стакан на столик, едва сдержавшись от того, чтобы отдернуть футболку. — Тогда, спокойной ночи. — Спокойной ночи, — Аллен улыбнулся, и я вновь затаила дыхание. Обычно он кривил губы в ироничных усмешках, но эта улыбка была светлой, открытой. Такой же, как в детстве. — Да, — я слегка покраснела и прошмыгнула мимо него в сторону его комнаты. Сердце вновь ускорило свой ход, но я объяснила это выпитым алкоголем. Постель оказалась разобранной, в комнате же царила приятная прохлада. Я осторожно опустилась на гладкую простынь, и тело тут же охватила приятная слабость. Спустя пару минут я уже задремала.***
Несмотря на по-летнему жаркие дни, ночи в Токио все еще дышали весенней свежестью, и я с наслаждением выдохнул горьковатый дым. Напряжение и тяжесть уходили, даря ощущение приятной легкости. За это я и любил сигареты. Они помогали расслабиться, но не терять контроль, в отличие от того же алкоголя. Я вновь затянулся, но тут послышался негромкий стук, а после с соседнего балкона выглянул тощий мужик лет тридцати. — Йо, Кагамине. — Добрый вечер, Мизуно-сан. — Судя по твоей довольной роже все прошло успешно, — Мизуно усмехнулся и тоже запалил сигарету. — И чего только молодежь не придумает. — Да, все получилось, как надо, — с этими словами я вытащил из заднего кармана джинсов сложенную вдвое купюру в пять тысяч. — Как договаривались. — Обращайся, — Мизуно распрямил деньги, рассматривая водяные знаки на просвет. — Могу даже достать запись с камеры. Для коллекции хоум-видео. — Это лишнее, — я натянуто улыбнулся и поспешил вернуться в комнату. Гуми дрыхла на диване, громко сопя в подушку. С учетом того, сколько она выпила, проспит до самого утра. Я потушил свет в гостиной и кухне, а потом шагнул к дверям в свою комнату, прислушиваясь к каждому шороху. Все было тихо. Тогда я острожное повернул ручку и открыл дверь. Плотная темнота мешала мне рассмотреть лучше, но тут я уловил мерное дыхание. Притворил дверь и негромко щелкнул пальцами. Сестра не проснулась — значит, снотворное подействовало. Я не предусмотрел, что она выпьет ликер, но вряд ли от такого количества будет побочный эффект. Бесшумно ступая босыми ногами я приблизился к собственной кровати, вглядываясь в хрупкий силуэт среди темных простыней. Рин лежала на спине, прижимая к груди изящные кисти, словно вновь позировала для камеры. Кукольное личико дышало спокойствием, пухлые губы были слегка приоткрыты. Дыша с ней в унисон, я медленно провел ладонью по нежной щеке, вновь вспомнив образ полупрозрачного ломтика мяса. Пальцы очертили губы и подбородок, но дальше меня ждал воротник собственной футболки. К счастью, она была ей большевата, и ворот съехал на бок, оголив часть ключицы. Я погладил её большим пальцем, запомнив это ощущение хрупкости, а потом осторожно перевернул сестру на бок. Задрал футболку, оголив ровную спину и едва сдержал смех при виде детских трусиков с рисунками морковок. Миг спустя белье сползло вниз, показав мне худые ягодицы и волнующую ложбинку между ног. Я не удержался и провел ладонью по внутренней стороне бедра. Кожу на пальцах вновь начало покалывать, но я сдержался и разорвал тактильный контакт. Едва сдерживая непонятный тремор, я подошел к стенному шкафу и с шелестом открыл боковую створку. Вынул оттуда футон, и забрался внутрь. Внутри пахло пылью и опилками, но я тихонько отодвинул дверцу и приник к образовавшейся щели. Взгляд тут же метнулся к постели, на которой лежала хрупкая светловолосая фигурка. Приглушенный свет красиво скользил по бледной, почти что прозрачной коже, выделяя крошечные лопатки и линию позвоночника. Однако прежде, чем я успел налюбоваться игрой света, до меня донесся тихий стон, сорвавшийся с закушенной губы, а потом влажный, скользящий звук. Маленькое тело скользило по постели, в такт движению её пальцев. Ягодицы слегка подрагивали, стоны становились громче. Я судорожно сглотнул, рука сама собой потянулась к резинке пижамных шорт. Пальцы сомкнулись вокруг затвердевшего члена, двигаясь в ритм движений на постели. В горле пересохло, по спине стекал пот, но я продолжал отчаянно двигать рукой, вслушиваясь в томные стоны сестры, смотря как её тело дрожит в сладкой неге. — Ах…ха, — она запрокинула голову, отчего мне стала видна часть шеи и край покрасневшего ушка. Тело будто бы прошил электрический импульс, и я кончил, запачкав собственную ладонь и ткань джинсов. Спустя секунду звон в ушах утих, и я хрипло выдохнул. В комнате все было тихо. Рин продолжала спокойно спать, я же прислонился лбом к стеклу и беззвучно рассмеялся.