Жизнь или спектакль...

Долго игнорировать яркие лучи утреннего солнца не вышло - со стоном перевернувшись на другой бок, мужчина ощупал место на кровати рядом с собой и, не найдя никого, резко открыл глаза. Смятые простыни и заметный след от чьей-то головы на соседней подушке натолкнули его на мысль, что кроме него есть еще кто то в квартире. Приподнявшись на локоть и потирая заспанное лицо рукой, юноша приметил разбросанные вещи на полу: удивление возросло до предела, щекоча нервы с утра пораньше. Обратив корпус к окну, карие глаза увидели учтиво оставленный кем то поднос с завтраком на тумбе. Крепкий кофе, пара тостов и стакан ослепительно оранжевого апельсинового сока стал проводником к окончательному пробуждению. Все это было похоже на раму без картины: ощущения границ вчерашнего и сегодняшнего дня были полноценными, но заполнить середину, выбрать правильный холст в одиночку казалось непосильной задачей. Засмотревшись на город, что уже давным-давно гудел моторами жизни, парень испугался и ойкнул, когда стук костяшек пальцев о деревянную дверь хотел обратить его внимание. - Чёрт .. В проеме стоял Вадим, натягивающий через голову знакомый серый свитер и отчего-то странно улыбаясь. - Прости, не хотел испугать тебя. Думал, ты еще спишь. - Как видишь. - рука мужчины почесала затылок. Глухой удар по затылку, кажется, остановил свой выбор на недостающем фрагменте шедевра: Он. - А что вообще вчера было? Вроде бы вино пили, а проблемы с памятью как после дурного виски. Гость засмеялся, делая шаг внутрь спальни и складывая руки на груди. - Да, ту текилу, что я привез, решил оставить тебе на память об этом визите в северную столицу. - Очень великодушно с твоей стороны. - юноша хмыкнул, разминая ноющую шею оборотами по часовой стрелке. - Это все, что ты помнишь? - Нет. Помню все, но, разве что, только урывками. Не могу определить их последовательность. - Могу помочь. - странным тоном ответил Вадим, наклоняясь ближе к вчерашнему партнеру по танцам, и, пользуясь минутой паузой замешательства, коснулся мягких и горячих губ своими. В поцелуе не было намека на силу и грубость, на необузданное желание или же грязный подтекст: только маленькие электрические заряды по всему телу в ответ на сиплые полу стоны с обеих сторон. - Ну что, - жадно вдыхая легкими воздух, гость вдохнул запах чужих волос и нехотя отстранился. - Теперь вспомнил? Не в силах открыть глаза, отпустить зародившееся внутри чувство спокойствия и умиротворения, парень кивнул и обнял себя руками. Говорить не хотелось, но нужно было много чего сказать. И каждая секунда, за которую наша планета успевает изменить положение во вселенной, отдаляя нас от желанного солнца, могла стоить слишком дорого. - Что ж, … Я пойду. Не провожай, выход найду сам. Всего хорошего, желаю найти достойного ценителя себя! - приглашенный обреченно взмахнул волосами и поправил воротник свитера, обнажая небольшой фиолетово-красный след чуть ниже мочки уха. Спрашивать кто оставил его было бы отменным доказательством собственной глупости, потому мужчина промолчал и зарылся лицом в одеяло, будучи еще сильнее пристыженным. На кончике языка сформировалось уместное как никогда "Нет!", но решительности и силы вытолкнуть настоящую бомбу в свет не хватало. Хозяин квартиры продолжал сидеть на кровати, нутром чуя, как его белоснежная и светлая комната вновь утопает во мраке. - Ты знаешь, где меня найти. Всегда буду рад встретиться с тобой. Удачи! Ослепнув от собственной глупости, слух молодого человека бежал следом за покинувшим его человеком, резко теряющим позиции друга, товарища и знакомого в надломленном сердце. Широкая спина парня дернулась от громкого хлопка входной двери. В эту самую минуту он задохнулся от надрывного крика своего второго Я, что пробиралось наружу, цитируя теорию существования Дориана Грея. Покинутый на растерзание изголодавшимся зверям-мыслям, "турист" упал на подушки, крепко хватая телефон с прикроватного столика. Искомый номер был третьим в исходящих, хотя и без этого факта не составляло никакого труда узнать его по международной кодировке линии. Одно нажатие зеленой кнопки и спустя два гудка в ответ на приветствие по-английски холодно ответить: - Я согласен. ____________________________________________________________ Он смотрел в потолок невесть сколько времени. Световые сутки шли своим чередом, проплывали мимо человека, сверлящего апатичным взглядом белые плиты над головой. Ноги и руки немели от безделья, но на любого рода активность банально не было сил. Мужчина стал родней выжатого лимона: раздавленного сильной рукой фатума лишь потому, что таким тот уродился. Это его судьба и его погибель. Когда тень от двери переместилась на соседнюю стену, юноша поднялся на ноги, и как ни в чем не бывало пошел на кухню, где в нижней тумбе его ждал особый подарок - обещанная Лебедевым, но подаренная Вадимом текила. Где то в мире уже вечер, значит уже можно. Откупорив любимый напиток - то ли он всегда возглавлял чарт, то ли стал аксиомой исключительно по убеждениям недавнего посетителя - но что-то дикое, вписывающееся исключительно в рамки мексиканского колорита, прорастало внутри едва ли был сделан один глоток. Парень наполнил стопку на два пальца и намеревался добавить стандартную закуску для традиционной церемонии, но меланхолия, ставшая его половиной, посоветовала попробовать "огненную водку" обособленно - чтобы ощутить только ее жар и мощь, безо всяких поблажек в виде лимона и соли. Устроившись на мягком, ворсистом ковре у кровати, молодой человек сделал снимок скудного ужина и отправил его Николаю с фразой: "Смотри, добрые люди выполняют обещания за тебя! Не хорошо, дорогой, не хорошо." Солнце практически полностью скрылось за сплошным облаком, хотя его тусклые лучи кое-где умудрялись достать до холодного питерского асфальта. Вдалеке полоса чистого голубого неба задиристо выглядывала из-за высоток, словно утопическая цель человеческого существования, что несмотря на мириады усилий так и останется недостигнутой. Она - сакральный объект тысячелетних воен; такие простым смертным не сдаются. А вот он сдался - в эту самую секунду - отмечая новый провал залпом выпитым шотом. Голова кружилась благодаря приятной легкости и пустоте внутри неё. Новый глоток продлевал эффект долгожданной панацеи, но зная, что в этом мире нет ничего вечного, юноша запасся лекарством и предвкушал освобождение, облокотившись затылком о каркас кровати. Он пил как никто и никогда прежде, наполняя все новый и новый стакан коллекционным Jose Cuervo. Опрокидывая несколько порций за раз, точно воин отстреливающий весь рожок автомата за один присест, желанное небытие бежало стремглав от него. Десятки патронов, а цель так и оставалась не пораженной. Все мимо. - Все к лучшему, приятель, все к лучшему. - дрожащим голосом убеждал себя мужчина, наливая нцатую бесцветную дозу в прозрачную стопку. Комната посерела: и сам юноша также потерял былой оттенок, считая камуфляж самой лучшей защитой. Из соседней комнаты раздался щелчок нового сообщения на электронную почту. Собирая себя по частям, буквально переставляя руками атрофировавшиеся ноги, парень оперся о пол и выпрямился, потягиваясь. Письмо было от режиссеров новой картины, которым молодой человек дал согласие на съемки этим утром. В нем указывались даты прогона сценария, а ниже были прикреплены авиабилеты. Дата вылета через два дня. Не зная, радоваться столь скорому отбытию или горевать, юноша захлопнул ноутбук и взъерошил волосы. Ему остался последний выход, его прощание, финальный бой, что в песне назван "… трудным самым". Но роковой час наступит только завтра, и эти 7 часов до наступления новых суток еще нужно пережить.