Пятьдесят штормов Вонголы

Сентябрь 2001, Манчестер Касора стояла у большого, во всю высоту стены, окна и молча наблюдала за жизнью города внизу. Они приехали в Манчестер вчера вечером, чтобы успеть отдохнуть перед приемом, но Касора все равно не смогла этого сделать – полночи ее мучили кошмары, но когда она проснулась, не смогла даже вспомнить, о чем они были. Последние пару часов над ее видом снова работали всевозможные стилисты и визажисты, придавая ей большей схожести с Кассандрой. Ей помогли надеть то прекрасное платье, что она выбрала, туфли, а волосы убрали в высокую прическу, оголяя девственно-чистую спину. Ни родинки, ни шрама, ни крыльев… Девушка немного грустно усмехнулась, оглядывая себя в зеркале, когда все посторонние ушли. Пальцы неосознанно провернули несколько раз половинчатое кольцо на среднем пальце – эта привычка появилась у нее недавно, Касора заметила, что проворачивает его каждый раз, когда начинает нервничать. Нужно успокоиться. Вдохнуть поглубже и засунуть свои переживания так далеко и надолго, чтоб не вылезали до самого ее возвращения в Японию. Еще пару минут и ей пора выходить. В общей гостиной их с Кассандрой номера как всегда была целая куча подчиненных. Дино уже надел свой костюм и теперь пытался завязать бабочку, когда в его спальную постучался Ромарио. Нужно было подготовить еще пару документов, и ему требовались подписи для их подтверждения. Неожиданно появившиеся проблемы с неаполитанцами требовали его внимания, и Дино решил, что бал – удобное место, чтобы их решить. На таких приемах многие семьи заключали сделки, так что мероприятие действительно было важным. Он пытался повязать свой галстук-бабочку уже, наверное, с час, параллельно раздавая последние указания по поводу приема и охраны Кассандры в частности, когда негромкий гомон в комнате вдруг сменился тишиной. Сначала замолчали шутившие о чем-то Дженсен и Боул. Затем и Ромарио перевел куда-то свой взгляд от бумаг и замер. Повернувшись в том же направлении, Дино и сам застыл, тут же забыв и про проблемных неаполитанцев, и про кривую бабочку, которая никак не хотела… Впрочем, о чем это он? Забыл. И, наверное, не вспомнит уже никогда, ближайшие полчаса так точно, потому что девушка, замершая в дверях своей спальни, не позволяла оторвать от себя глаз. Она была такой… Нереальной. На секунду ему показалось, что это лишь мираж, игра его воображения, но отблеск блеснувшего в лучах заходящего солнца платья доказывал обратное. Боже, какой она была… Дино не мог подобрать верного слова, потому что ни одно из них не выражало его чувства в полной мере. Прекрасной? Взгляд задержался на хрупких, чуть острых плечах и открытой линии ключиц. Грудь прикрывали складки материи, расходящиеся от талии и оставлявшие тонкую полоску открытой матово-белой кожи, слегка мерцающей в закатных лучах. Нежной? Все ее платье сияло и светилось теплым золотом, будто не только отражая последние лучи солнца, но и впитывая их, позволяя теряться в многочисленных складках и слоях полупрозрачной ткани юбки. Совершенной. Она двигалась ему навстречу, словно плыла, парила по воздуху, как фея, имеющая пару таких же замечательных золотистых крылышек за спиной. Кассандра. Фея сияющих лучей его последней надежды. До разума дошла запоздалая мысль, что губы девушки шевелились. – Что? – голос охрип. – Я спросила, куда это все так стремительно сбежали? – мягко улыбаясь, спросила она. – Неужели, все испугались меня? Она подошла совсем близко, и в нос ударил легкий свежий аромат духов, которыми часто пользовалась Кассандра. – Прекрасно, – прошептал он, отвечая невпопад. – Ты выглядишь прекрасно. Кажется, слегка смутившись, девушка забрала бабочку из его рук и накинула ему на шею, завязывая узлы. Каваллоне был вполне высоким, так что ей пришлось сделать еще шаг навстречу, сокращая дистанцию между ними до необходимого минимума. Дино казалось, что он сойдет с ума под внимательным взглядом темно-серых глаз. Ее руки колдовали над бабочкой на его шее, а он смотрел поверх ее макушки, приподняв подбородок, грудью чувствуя исходящее от ее тела тепло, но не имея возможности к нему прикоснуться. Почему? Он почувствовал, как ткань юбки мимолетным касанием огладила его пальцы, когда девушка переступила с ноги на ногу. Когда прикосновение прекратилось, его рука невольно дернулась вперед, пытаясь вернуть миг эфемерного чувства, вызванного этим контактом. На секунду, всего на секунду ему было нужно… Он не знал, к черту, понятия не имел, что двигало им в тот момент, зная лишь, что не может иначе. Руки поднялись выше, плавными движениями легли на талию Кассандры. Девушка едва вздрогнула от неожиданности, а Дино почувствовал, как от пальцев к самому позвоночнику пронесся электрический разряд, когда он понял, что кожа на ее спине не скрыта платьем. Чё-ёрт. Внутренности собрались в кучу как пружина. Затянулись туже, когда девушка опустила руки на его грудь и тихо замерла. Сердце гулко стучало уже в глотке, и он, не сдержавшись, сделал крошечный шаг ей навстречу, прижимая к себе хрупкое тело. Что это? Изящная пытка для изощренного разума или миг бесконечного счастья, облаченный в реальность? Он едва не застонал от ощущения прижимающегося к нему тела. Руки скользнули вверх по обнаженной спине, пальцы огладили нежную кожу, и Дино понял, что его разум окончательно дуреет от этого чувства. Он так хочет ощутить ее. Кассандра подняла голову вверх, и он был готов захлебнуться в этих темных глазах, смотрящих на него нежно и немного испуганно, но не его, а за него. Во взгляде – немая просьба, но он не знает, что на нее ответить. Рука Дино тянется вверх, оглаживая шею девушки пальцами, и останавливается на подбородке, в сантиметре от ее губ. Глаза Кассандры с тихим вздохом прикрылись, когда Дино пальцем очертил контур ее нижней губы. Он собирается украсть всего один поцелуй. Всего один нужен ему, чтобы не сойти с ума от этого ноющего, сосущего чувства в груди. От всей этой бездны, что развернулась внутри и не позволяет спать ему долгими ночами. Что раздирает его грудную клетку изнутри, когда он вспоминает, какая эта тоска на вкус. Его взгляд скользит по розовым мягким губам. Он так хочет распробовать то, что сжигает их обоих. Дино склоняется ниже, но замирает, поддавшись неведомому чувству. Резко выдыхает, отворачиваясь. Собственное сердце болезненными ударами толкалось в груди, но буря уже утихала, с рокотом и треском выкидывая оставшиеся обломки его желания в бездонную пропасть. – Прости, – выдохнул Дино и прижал к себе девушку, вдыхая чудесный запах ее волос. – Все в порядке, – услышал он успокаивающий голос девушки и почувствовал, как тонкие руки обнимают его в ответ. *** Неловкость и смущение, воцарившиеся в салоне автомобиля, можно было резать ножом для масла. Касора несколько раз пыталась завести разговор, но попытки оказались провальными. Дино был так смущен своим поведением и погружен в свои мысли, что за все время поездки за город едва ли пару раз взглянул на девушку, гипнотизируя взглядом пролетающие мимо пейзажи. Загородная резиденция семьи Адамс выглядела как небольшой дворец, поражая прибывших гостей не только красотой и богатством самого сооружения, но и размерами и убранством прилегающих территорий. У подъездной дорожки собралась целая пробка из самых разнообразных, но, без сомнения, дорогих машин, так что дорога от ворот до парадной лестницы заняла какое-то время. Даже из окна машины было видно, что на этом приеме хозяева не стали экономить ни в чем – либо просто постоянно жили в подобной роскоши. Подъездную дорожку со всех сторон окружали прекрасные сады с фонтанами, статуями и даже живым зеленым лабиринтом, по которому Касора с радостью бы пробежалась на досуге, как диснеевская принцесса или героиня какого-нибудь романа. И вот, они, наконец, остановились. Касора вышла из машины и подхватила Дино под локоть. – Все в порядке? – негромко спросила она, желая убедиться, что мужчина уже отошел от недавнего инцидента и готов играть на публику. – Да, все хорошо, – улыбнулся он. Изнутри уже вовсю доносилась музыка, и была тем громче, чем ближе они подходили ко входу. Внутри все оказалось так же ожидаемо великолепно. Разодетые девушки в одинаковых платьях на входе забрали у пары верхнюю одежду, и они прошли дальше. Интерьер был впечатляющим: на стенах висели картины и оружие, кое-где стояли скульптуры, античные вазы и цветы – просто море цветов, украшавших разнообразные поверхности. Касора даже порадовалась, что у нее нет на них аллергии, иначе пришлось бы туговато, и продолжила украдкой рассматривать обстановку и прибывающих гостей, пока Дино уверенно вел ее через холлы и комнаты. Несколько мужчин уже подходили к ним здороваться и перебрасывались парой слов с Дино, но не более того. Они остановись в одной из дальних и наименее людных комнат, решив, что лучше сегодня не привлекать к себе много внимания, чтобы не рисковать лишний раз. Люди все прибывали и прибывали, но, кажется, пока все шло неплохо, и Игараси позволила себе немного расслабиться и взяла пунш с подноса проходящего мимо официанта. Наблюдая за гостями, девушка поняла, что здесь действительно были люди со всех концов мира, хотя больше всего было, конечно, европейцев. Гости общались между собой, ожидая момента, когда их, наконец, позовут к столу. Касора и Дино общались, в основном, между собой, обсуждая гостей и сбрасывая напряжение, когда к ним подошел невысокий светловолосый мужчина с импозантной спутницей. – Синьор Каваллоне! Доброго вечера, не ожидал увидеть вас здесь сегодня, – произнес он, пожимая руку блондину. – Мистер Брайдал, какая приятная встреча! Я тоже рад вас видеть! – ответил Дино, пожимая руку в ответ. Касора не знала этого мужчину, но, услышав фамилию, вспомнила, где ее слышала – именно в честь заключения союза между Адамсами и Брайдалами, по словам Дино, проходил этот прием. Мужчина представил им свою жену, и Дино галантно поцеловал даме руку. – Позвольте представить вам мою спутницу, мисс Кассандра Астердейс, – в ответ представил ее Каваллоне. – Мисс Астердейс, очень рад с вами познакомиться! – улыбнулся Брайдал, целуя протянутую руку. – Я давно знаком с вашим отцом, но даже не подозревал, что у него такая прекрасная дочь. К слову, кажется, я видел его в холле пару минут назад. Сердце Касоры едва не пропустило удар. – Благодарю, – девушка тут же улыбнулась в ответ, беря себя в руки. – Думаю, я найду его чуть позже, последние несколько недель мы с Дино были в Японии, и я уже давно не виделась с семьей. – Да, в ваши годы, когда дети улетают из-под родительского крыла, как никогда важно поддерживать связь с семьей. – Конечно, – улыбнулась Касора, но мысли ее текли уже в совсем ином направлении. Дино перекинулся еще несколькими фразами с мистером Брайдалом, прежде чем они с супругой покинули их. – Он здесь, Дино, – взволнованно прошептала Касора, после того, как убедилась, что возле них нет никого, кроме Ромарио и Дженсена, которые стояли чуть в отдалении. – Да, я слышал. Не волнуйся, все будет хорошо. Пообщаемся с ним после ужина, хорошо? Потом подадут коктейли, так что подойдем к нему, когда он уже успеет расслабиться. Девушке не оставалось ничего, кроме как кивнуть. Дино, заметив волнение спутницы, поддерживающее сжал ее руку. – Дженсен, найди мистера Астердейса и проследи за тем, чтобы мы не встречались с ним до подачи коктейлей. – Да, босс, – кивнул подчиненный и тут же исчез в толпе незаметной тенью. *** Ужин подали ровно в восемь. Всех гостей усадили за круглые столики, рассчитанные на восемь персон, и Дино с Касорой оказались за одним столом с какими-то шведами, знакомыми Дино американцами и парой пожилых китайцев. Хозяин торжества произнес несколько тостов, но Игараси мало вникала в то, что происходило вокруг, больше переживая о предстоящей встрече с «родителем» и пытаясь высмотреть среди гостей высокого худощавого британца с фотографии, которую ей показал Дино. Но гостей было действительно много для такого обыденного события как помолвка и соединение семей, так что Астердейса она не нашла. Зато после последней смены блюд к ним подошел Ромарио и передал сообщение от Дженсена, что мистер Альберт Астердейс прибыл не один, а с супругой. Сердце Касоры в этот момент едва не остановилось во второй раз. Рука Каваллоне под столом нашла ее руку, но легче от этого не стало. Аппетит пропал окончательно, и десерт остался практически нетронутым. Гости вскоре начали расходиться из банкетного зала, чтобы насладиться разговорами, музыкой, выпивкой и танцами, и Касора попросила пять минут, чтобы успокоиться и привести мысли в порядок. Дино предполагал, что Астердейс будет на приеме один, и это было бы просто замечательно, ведь отец с дочерью не общались слишком тесно, судя по информации, полученной от Каваллоне. Но Дженсен сообщил, что здесь была так же и мать девушки, которая могла все понять, и это значительно усложняло ситуацию. Каваллоне вывел девушку на террасу, где, несмотря на уже довольно прохладный вечер, тоже расположились гости и был открыт бар. – Как ты? – обеспокоенно поинтересовался Дино, видя состояние девушки. – Нормально. Слегка перенервничала, – спокойно ответила Касора, вдыхая свежий холодный воздух. – Прости, я совсем не ожидал, что Ванесса тоже будет тут. Она довольно редко выходит в свет, – Дино взял руки девушки в свои, и она с удивлением обнаружила, какая горячая у него кожа. – Ты справишься с этим? Касора бездумно провела прохладными пальцами по запястьям Дино и осмотрела на него. – Да. Но мне нужно выпить. Дино рассмеялся и ушел к бару за напитками. Оставшись одна, Касора вцепилась руками в холодные каменные перила, чувствуя как злые мурашки проходят от кончиков пальцев к позвоночнику и уходят вниз, оставляя после себя спокойную гладь на душе. И зачем она так разнервничалась? Она сама не могла объяснить, что в этой новости так потрясло ее, но смутное предчувствие неотвратно приближающегося дерьма вызывало неприятное ноющее чувство в желудке, от которого хотелось бросить все и напиться до потери сознания, скинув с себя всю ответственность. А мозг тем временем отметил, что какие-то молодые джентльмены слева от нее уже долгое время бросают на нее многозначительные взгляды, отчего-то не решаясь к ней подойти. К счастью, Дино вернулся раньше, чем они решились завести знакомство, и Касора отвернулась от них. Блондин протянул ей бокал с искрящимся шампанским, но девушка без раздумий схватила виски, которое парень взял для себя, и опрокинула его одним махом, чувствуя, как по горлу вниз проходит знакомый жар, отдаваясь приятным теплом во все конечности. Ей хотелось злорадно рассмеяться, когда она увидела изумленный взгляд Дино, но она подавила это желание и натянуто улыбнулась. – Пора, – сообщила девушка и потянула его за собой внутрь зала, из которого они вышли. Дженсен сообщил им, что чета Астердейсов находится в бальном зале, и они направились туда. Пальцы Касоры с силой впились в локоть Дино, ведущего их по коридорам и залам, и парень мягко поглаживал их другой рукой, пытаясь придать ей больше спокойствия и смелости, столь необходимых сейчас им обоим. В бальном зале играла музыка, и несколько пар кружились в классическом вальсе, но большая часть гостей стояла у стены и бара, расположившегося тут же. Пара пробиралась сквозь толпу, пока Дино не остановился, заметив невдалеке Альберта. Каваллоне повернулся к Касоре и мягко положил свои руки ей на плечи. – Так, они тут. Ты помнишь план? Мы подойдем к ним поздороваться, поговорим о том, как нам нравится путешествовать вместе, а потом я приглашу тебя на танец. Мы потанцуем и незаметно уйдем из зала. – Да, я помню. Дино мягко улыбнулся девушке и, притянув ее к себе ближе, приобнял ее за талию и нежно огладил скулу костяшками пальцев. – После этого мне нужно будет отлучиться по своим делам, так что я оставлю тебя с Дженсеном. Ты можешь развлекаться здесь дальше или, если захочешь, Дженсен увезет тебя в отель. – Пожалуй, я останусь и буду весь вечер скрываться от родителей. В таком огромном доме это не будет проблемой. – Хорошо. Готова? Девушка глубоко вдохнула. – Да. Они прошли еще немного к дальней стене, где стояли Астердейсы. Сквозь толпу Касора увидела высокую фигуру Альберта. Дино подсказал, что светловолосая женщина в синем платье, стоявшая к ним спиной, это Ванесса. Проходили секунды, и расстояние между ними уменьшалось в геометрической прогрессии. Они шагали, но Касора не могла отделаться от чувства, что они стоят на месте. Как во сне, когда нужно бежать, а ты можешь лишь вяло шевелить ногами и не продвигаешься ни на шаг. Ее взгляд был направлен на пару людей, дочерью которых она должна стать на ближайшие пять минут. Мысли копошились в голове, мешая думать ясно, бились о стенки черепа, разбиваясь и собираясь вновь в нечто несвязное и глупое, больше путая девушку. Она думала обо всем сразу и – ни о чем. Нужно было просто представить, что этот высокий тощий британец – ее отец, а худая блондинка рядом – ее мать; с радостью на лице броситься им навстречу и обнять. Просто представить на секунду, каково это – иметь нормальную любящую семью, и вжиться в роль. Вздох. Шаг. – Кассандра? – словно сквозь пелену до Касоры донесся удивленный голос… отца. На лице как по щелчку переключателя включились нужные эмоции, губы растянулись в счастливой улыбке. – Папа! – она так рада видеть отца после долгого путешествия, но не бросается ему навстречу – у них так не принято, только машет ему рукой, выражая почти искреннюю радость. Касора хочет воскликнуть: «Мама!», будто только что заметила стоящую перед ней женщину, но та оборачивается, и сердце Касоры с разорванным вдохом обрывается вниз. Нет. Нетнетнет. Хватит. Если это шутка, то ей, нахрен, совсем не смешно. Господи. Казалось, теперь и кровь, и время, и вся эта гребаная планета остановили свое движение. И воздух. Черт, куда из комнаты подевался весь воздух? Касора пыталась вдохнуть, но легкие будто скрутило тонкой огненной плетью. Она прожигала ребра изнутри и затянулась на шее так плотно, что, вероятнее, стянула бы ее до позвоночника, чем когда-нибудь отпустила вновь. Тело не слушалось. Да и кого? Все ее существо сейчас сосредоточилось на серых глазах этой женщины. На ее острых скулах, тонком носе и бледных ненакрашенных губах. «Она исхудала». Хотелось схватиться за голову и выдавить к херам этот образ из мозга. Ей ведь показалось, не так ли? Мыслей много. Ржавых. Гнойных. Воспаленных, от закипающей в венах крови. Температура внутри при этом стремится к точке абсолютного нуля. Невозврата. Господи, пусть ей только кажется. Глаза обожгло изнутри соленой влагой. – Мама, – так тихо, что почти задохнулась этим словом. Воздух протолкнулся в легкие на одно мгновение. И застыл в них от арктического, почти мертвецкого холода, что сковал грудь изнутри. Касора тоже застыла, не в силах отвести взгляда от женского лица, чувствуя, что мозг плавится внутри от ее прямого обеспокоенного взгляда. Хотелось выть. И бить. Раздирать кулаки и глотку в кровь и захлебнуться ей, такой приторно-холодной. Просто сдохнуть. – Кассандра? – знакомый голос резанул по ушам. Жаль не до крови. Теплая мужская рука со спины слегка подтолкнула ее к женщине. Точно. Кассандра. Допивай свою боль до дна. – Мама, – вымученная улыбка сорвалась с губ Касоры, и руки тяжело поднялись, чтобы заключить женщину в объятия. Чтобы тут же быть обнятой в ответ. Так ведь не бывает, правда? Касоре казалось, что она сходит с ума. Или уже сошла. Потому что люди не воскресают из мертвых. Не обнимают ее так тепло. Не шепчут родным голосом, как соскучились за последний год. «За семь», – хочет исправить Касора, но молча проглатывает мысль вместе с подступившими слезами. Проходит вечность, прежде чем она собирается ее отпустить. Или секунда. Это совершенно неясно и неважно, потому что Касоре все равно мало. – … такие сентиментальные, – доносится до нее обрывок фразы. Что? Про кого это? Через секунду-другую приходит осознание – где они, кто они, почему они. И кто она. Кассандра. Имя проклятьем проносится в голове. – Я тоже соскучилась, мам, – улыбается она, возвращаясь в полуобъятия Дино. Каваллоне рассказывал им, как замечательно они отдохнули в Японии и Тибете, пока девушка стояла рядом с ним, улыбалась и кивала, как болванчик, медленно умирая внутри. – Кассандра, как скоро ты собираешься возвращаться домой? – обратился к ней отец. – Пока не знаю. Мы с Дино планировали побывать в Южной Корее или в Китае, прежде чем возвращаться. – Мальчики по тебе соскучились, – добавляет Ванесса. – Я знаю. Я тоже по ним соскучилась, передавай им привет от меня, – грустная улыбка на губах прожигает внутренности не хуже серной кислоты. Музыка сменяется на что-то медленное и Касора понимает, что это шанс. – Дино, это же наша песня! Пойдем, потанцуем! – в воодушевленном взгляде читается мольба, и Дино не намерен ей отказывать, видя, как тяжело ей это дается. – Прошу нас простить, – обращается он к Астердейсам, прощаясь. Касора тянет блондина в центр зала, когда снова слышит женский голос позади: – Милая? Она и не подозревала, сколько боли могло причинить одно слово. – Да, мам? – обернулась девушка через силу. Женщина подошла к ней вплотную, снова вовлекая в объятия. – Береги себя, солнышко, – прошептала она и оставила мимолетный поцелуй на лбу. Касора и понятия не имела, чего ей стоило выдавить это из себя. Учитывая, что она едва разжимала губы, произнося слова. А взгляд на короткий миг преисполнился такой болью, что защемило омертвевшее сердце. Она не помнила, как оказалась на танцполе среди медленно кружащихся пар, и сколько кругов они уже успели нарезать, прежде чем она пришла в себя. Дино медленно вел их по кругу под нежный ритм и обеспокоенно смотрел на нее. Слишком много людей в последнее время смотрели на нее таким взглядом. Это начинало раздражать. – Все в порядке? Девушка положила голову ему на плечо, не желая встречаться с ним взглядом. – Да, – заминка. – Нет. – Мне показалось, что тебе стало плохо. «Я умерла там». – Да, и правда, немного заступорилась, прости, – Касора подняла голову, пытаясь угадать эмоции на лице партнера. – Ничего, все прошло хорошо, – ободряюще улыбнулся он. – Кажется, они ничего не заподозрили. Как ты себя чувствуешь? «Беспомощно. Необратимо. Мертво». – Дино? – спросила она в ответ. – Мм? Их взгляды пересеклись. «Как будто сейчас сорвусь в пропасть», – пришло в голову еще одно нелепое сравнение. И она сорвалась. Самоконтроль был потерян. Отчаянным рывком она прильнула к Дино, грудью припадая к его груди, в дикой безысходности прижалась губами к его рту, вовлекая его в поцелуй, полный мучительного, больного желания жить. Это не значило ничего. Не должно было значить. Она замерла всего на секунду, едва не престала дышать, глядя на Дино, когда рот опалило теплое дыхание Каваллоне, а его губы мягко прижались к ее, отвечая на поцелуй. Но могло стать всем. Тонкие пальцы сжались на лацканах пиджака, и все мысли тут же покинули беспокойный разум, потому что ее рот приоткрылся, и осторожное прикосновение горячего языка окончательно растворило все оставшееся беспокойство и напряжение. Он зарылся левой рукой в ее волосы, притягивая Касору к себе еще ближе, будто желал приковать ее к себе стальными цепями, вплавить в себя намертво – до костей, до оголенных, как чистейшая ярость, нервов. Губы плавились под нежными горячими прикосновениями чужих губ, и сердце, кажется, тонуло, захлебываясь волной искренних чувств, что испытывал Дино в этот момент. Раскаленные, искрящие и такие настоящие, хоть и предназначались не ей, они разрывали душу пополам, тут же любовно собирая ее в единое целое глухим стоном и долгожданной дрожью, прошедшей по всему телу. Касора не могла сказать, когда ее целовали с таким чувством – с такой любовью – в последний раз. Наверное, в прошлой жизни. А может быть, никогда. И пусть эти чувства предназначались не ей, она почувствовала, что один украденный поцелуй помог ей обрести цельность, не распасться на мелкие кусочки под давлением рвущейся наружу боли. Благодарная, разгоряченная, живая, она мягко отстранилась от Дино, облизнув губы, ощущая, как глаза наполняются влагой от постепенно возвращающихся и переполняющих ее эмоций. – Спасибо, – тихо прошептала она, зная, что Каваллоне ее услышит. – Мне нужно отойти, встретимся позже, – пролепетала она и вырвалась из теплых объятий Дино, краем глаза отметив, что почти все гости в зале неотрывно наблюдают за ними. В дамской комнате на первом этаже было занято, и ей пришлось искать уединения на втором. Дженсен следовал за ней неотрывной тенью, но остался в тихом коридоре и согласился не пускать никого в дамскую комнату, пока там находится Касора. Слезы уже лились по лицу девушки, не переставая, вырываясь со сдавленными всхлипами из груди. Дрожащие руки прислонились ко рту в попытках заглушить еле сдерживаемые рыдания, но волна искрящей, разрушающей боли волной пронеслась по телу, и пальцы с силой сжались в кулаки, оставляя болезненные лунки на ладонях. «Милая», – набатом пронеслось в голове. Слова, каждое слово этой женщины, сказанное ей сегодня, разрезало легкие Касоры острыми ударами ножа. Осознание этого беспощадно давило на грудь. До болезненных хрипов. До трещин в ребрах. До сумасшедшей ярости и безвыходной, горячей, пульсирующей боли. Боже, она была как живая. Темная и голодная, она пожирала все внутри, до чего могла добраться, и оставляла за собой лишь выжженные руины. Ее мать была жива все это время. А она считала ее мертвой уже семь лет. Семь лет жизни – они лишали сил. Морально уничтожали то, что еще можно было уничтожить. Раздробить, перемолоть в труху. Боль текла в каждой жиле. Касора не знала, сколько просидела так, кусая губы и впиваясь ногтями в ладони, но когда конечности потихоньку начал сковывать холод, она поняла, что нужно возвращаться обратно. Не на прием – в отель. В Японию. Подальше от этого места. На собственное отражение в зеркале было страшно и жалко смотреть. Включив ледяную воду на полную, девушка принялась оттирать салфетками потекший макияж. Холодная вода быстро остудила пыл горящих щек. Глаза были красными, как и распухшие от укусов губы, но в целом вид был уже куда лучше, чем прежде. Истерика прошла, и внутри стало пусто. Холод с дрожащих рук распространился по телу, сковал внутренние органы и застыл, обрастая корочкой бесстрастного инея. Касоре был знаком этот холод. Он сковывал ее изнутри каждый раз, когда в ее жизни происходило что-то такое, что грозило разрушить и сломать ее, когда чувства выжигали внутри адскую пустыню, а душа разбивалась на части. В прошлый раз такое было совсем недавно, после смерти бабушки, и она совсем не ожидала, что спасительный холод придет так скоро. Но он помогал, и это сейчас было важнее всего – чувства ушли, оставив после себя белоснежную пустыню. Ей было плевать, сколько времени ей понадобится в этот раз, чтобы прийти в норму, плевать, что она едва не умирала тут пять минут назад от одной только мысли, что там внизу сейчас находится ее мать, которую она похоронила семь лет назад, плевать, что дома в Японии находился отец, которого лишили родительских прав… На все – плевать. И это было так хорошо. Нужно было выбираться отсюда, хватать Дженсена и возвращаться в отель, чтобы не встречаться больше ни с кем из этих людей. В коридоре было пусто. Дженсен, обещавший сторожить эту дверь, куда-то исчез. Касора прошла дальше по коридору, чтобы удостовериться, что там его нет, но в одно мгновение почувствовала, как кто-то схватил ее за руку и затащил в ближайшую комнату. Здесь было темно, но девушка уловила краем глаза серебристый отблеск, прежде чем дверь закрылась и ее прижали к стене в безумном поцелуе. Тело само собой начало вырываться, но руки мужчины лишь сильнее прижали ее к стене. Сквозь поцелуй Касора почувствовала, что мужчина улыбнулся. Ей было все равно. Тело словно действовало само по себе, предпринимая слабые попытки оттолкнуть насильника, разум и логика кричали, что ничем хорошим это не закончится и надо поскорее разобраться с ним, но чувства молчали. Как будто было плевать. Мужчина, стоило признать, целоваться умел весьма и весьма хорошо. Он сминал ее рот своими губами, прикусывал ее губы и тут же зализывал несуществующие раны. Это было похоже на пожар. Касора подождала еще немного. Никаких эмоций. Было даже не тепло. – Какая ты сегодня красивая, я с ума там чуть не сошел, – жарко прошептал мужчина на ухо, вдыхая запах ее кожи у основания шеи. … и почувствовал, как кулак девушки несильно врезается ему в бок. – Бл..ть, врааай, какого хрена ты творишь, женщина?! – в темноте послышалась ругань на нескольких языках, после чего в комнате, наконец, появился свет. Это оказалась небольшая гостиная с камином и рабочим столом, но Касора не обратила на это никакого внимания. Мужчина в черном костюме занимал ее куда больше. – Синьор Суперби, я полагаю? – узнать его было несложно: несмотря на то, что на нем был вполне цивилизованный костюм тройка, а на левой руке отсутствовал меч, обладателя серебристо-пепельных волос сложно было спутать с кем-либо еще. – Что ты несешь? И какого хрена ты вообще тут забыла?! – порыкивая, гаркнул он. Несложно было догадаться, за кого он ее принял. – Так вы знаете Кассандру? – Ответила вопросом Касора, отмечая, как много нового она узнала сегодня. – И, судя по тому поцелую, вы не просто знакомые. Так, где она, по-вашему, должна быть? Игараси оттолкнулась от стенки, к которой ее прежде прижал мечник, и прошла вглубь комнаты, присаживаясь в кресло. – Кто ты? Из какой ты семьи? Почему я не почувствовал пламя Тумана? – Скуало расположился на диване напротив, так что теперь их разделял лишь небольшой кофейный столик. – Вы ведь друзья с Дино, не так ли? – девушка вспомнила, что Дино упоминал что-то подобное, когда рассказывал о школьных днях. – На кого ты работаешь? – Сеньор Скуало, кажется, начал заводиться от этой увлекательной игры. – Вы ведь знали, что Дино с Кассандрой любят друг друга, не так ли? Тц… Нехорошо выходит, – наигранно вздохнула девушка, чувствуя удовлетворение от этой маленькой игры на нервах. – Где, кстати, Дженсен? Терпение Скуало закончилось на притворно-милой улыбке незнакомки. Он сорвался с места, придавив девушку в кресле, в котором она сидела, пожалев, что с собой нет меча, который можно было бы приставить к горлу этой нахалки. Но меч вполне успешно заменила левая рука, металлической хваткой вцепившаяся в горло девушки. Но девушка не дернулась. Даже выражение ее лица почти не изменилось. Касоре было весело – и в то же время все равно. Она не чувствовала страха – лишь интерес. И, несмотря на боль в плече и шее, которые мужчина сжал так, что наверняка останутся синяки, и нехватку воздуха, девушка улыбалась. Наверное, это было какой-то изощренной формой мазохизма – дразнить профессионального убийцу вот так, быть копией девушки, которая ему явно небезразлична, и улыбаться ее губами, когда он держит ее за горло. Осознанность промелькнула в яростно-синих глазах мечника, и он немного ослабил хватку. – Отвечай. На мои. Вопросы. – Суперби наклонился совсем близко к лицу девушки, его волосы упали на ее плечи. – Почему бы вам не ответить на несколько моих вопросов? И я безо всякой лжи и утайки отвечу на ваши, – предложила девушка в ответ. – С чего бы мне верить тебе? – Ни с чего. Но разве вы собирались слепо поверить в то, что я бы сказала вам под угрозами? Так почему бы вам не оказать мне небольшую любезность в ответ? Я почти уверена, что позднее вам представится возможность проверить и подтвердить мои слова. Скуало подумал какое-то время, презрительно хмыкнул и отстранился, отойдя к столу, чтобы налить себе виски. Девушка попросила налить и ей немного. Скуало поставил перед ней граненый стакан и уселся на прежнее место, предупредив, что поймет, если она солжет. – Итак, кто ты? Откуда знаешь меня? Кто тебя послал? И зачем? – Все по порядку, синьор Суперби. Вам знакома эта вещь? – возможно, это было несколько опрометчиво, но девушка подняла свою правую руку с Half Vongola Ring и выставила ее перед Скуало. – Врааай! Откуда у тебя это?! Половинчатое кольцо Вонголы! – Все правильно. Меня зовут Касора Игараси, и я Хранитель Грозы Савады Тсунаёши. И прежде чем вы снова начнете кричать, я задам свой вопрос: какие отношения связывают вас с Кассандрой? Как давно вы ее знаете, и где она находится сейчас? Скуало промолчал, но Касора и не ожидала, что так просто получит все ответы. У нее уже были кое-какие догадки, и ей требовалось лишь подтвердить их или опровергнуть. – Хорошо. Кассандра попросила у вас защиты, так? Подумав, Скуало кивнул. – Она находится в безопасности, в месте, о котором вы знаете? – продолжала девушка. Скуало согласился, и Касора удовлетворенно кивнула. – Если ты Хранитель Савады, что ты делаешь здесь? – задал следующий вопрос мечник. – Я здесь вместе с Дино. Изображаю Кассандру для общества, ее семья начала волноваться, а Дино не хочет развязывать войну. – Тц, этот конь… – Вы знаете, от кого именно Кассандра просит защиты? И почему она сбежала? Подумав, насколько он вправе разглашать такие секреты, Скуало снова кивнул. – Скажите мне. Пожалуйста. От чего она бежит? Почему-то мне кажется, что это отнюдь не Каваллоне. Темно-серые глаза встретились с синими. Воздух загустел в мгновение ока, наливаясь свинцом. Девушка отвела взгляд первой. – Спрашивайте, – вздохнула она, поняв, что на этом поле битвы ей пока не выиграть варийца – слишком уж тяжел иногда у него был взгляд. За этим взглядом чувствовалась скрытая сила, безумная и яростная, смертельно-опасная, но умело управляемая своим хозяином. За всеми офицерами Варии чувствовалось нечто подобное, зовущееся, наверное, аурой убийцы, но лишь сейчас, встретившись с варийцем взглядом, Игараси поняла, что это такое – почувствовать подобное на себе. – Как ты связана с Кассандрой? – Она моя сестра-близнец, – сказала – и разум оглушило словами. Впрочем, Скуало даже не казался удивленным. – Она ничего не рассказывала о тебе, – нахмурился он. Девушка взяла со стола стакан и сделала глоток. – Полагаю, она ничего не знает обо мне. Как и я не подозревала о ее существовании всю свою жизнь. Я узнала о ней только тогда, когда Дино появился в Намимори, чтобы отдать кольца Вонголы. О том, что она моя сестра – около часа назад, и поверьте, я все еще пытаюсь это переварить. Еще один глоток разлился мягким теплом по телу. Господи, как ей это сейчас было нужно. – Что вы знаете о Ванессе Астердейс? – Ничего. Только, что она мать Кассандры и супруга нынешнего босса семьи Астердейсов. Девушка разочарованно кивнула. Поняв, что вопросы, интересующие ее, закончились, Касора напоследок спросила, что вариец сделал с Дженсеном. К счастью, его всего лишь вырубили и спрятали в одной из комнат. Разговор, кажется, подошел к концу, так что девушка встала и засобиралась к выходу. – Было приятно поболтать, синьор Суперби, но мне уже пора. О, и, синьор, – девушка обернулась у самой двери, поймав на себе взгляд варийца. – Если вам все еще дорога ваша дружба с Дино, сообщите ему о Кассандре сами, иначе это придется сделать мне. Он, правда, очень сильно беспокоится за нее. Не дожидаясь ответа мужчины, Касора вышла из комнаты. Теперь нужно было поскорее убираться из этого ужасного места.