***
Последние три дня Анья посвятила тайному наблюдению за куколкой Эммой, что оказалась не такой простой особой, как могла показаться на первый взгляд. Но, к досадному сожалению, она не проявляла никакой подозрительной активности, да и вообще вела себя милее прежнего, хотя казалось, что дальше уже некуда. О своих догадках Крауз решила пока не сообщать Доуку и для начала разобраться во всём самой. Документы в газетах ещё не были опубликованы, значит, их туда пока не отнесли, время ещё есть. Если вообще есть какие-то документы… Анья всё больше склонялась к тому, что это просто такая странная уловка. Но вот для чего она нужна? Это пока остаётся загадкой. Но если на секунду предположить, что Эмма всё же решила каким-то образом сместить Доука и занять пост главнокомандующего, то у неё для этого имелось не мало преимуществ. Аккуратно поспрашивав некоторых полицейских, в том числе Рею и Лив, Крауз пришла к выводу, что все об этой девушке отзываются крайне положительно и только с улыбкой на лице. А что ещё, собственно, нужно для руководящей должности? Расположение и одобрение большинства. Но всё же что-то не сходилось… Анья решила, что следует осмотреться в её вещах на предмет каких-то обличительных доказательств её виновности. Спрашивается, в чём? Шантаже? Подделке документов? Государственном перевороте? Нет, это уже слишком… Она, как старшая по службе, разумеется, имела собственную комнату и, видимо, по своей беспечности забывала закрывать её на ключ. Это может сыграть с ней злую шутку. Дождавшись, когда Эмма покинет штаб, чтобы отправиться в город, никаких документов при себе у неё не было, это точно, Анья направилась прямиком к её комнате. Рвано вздохнув, она нажала на ручку и проникла внутрь небольшого помещения. Сладкий аромат цветочных духов обволакивал всё пространство, не оставляя сомнений, что это комната точно принадлежит лейтенанту. Стопки бумаг на столе, но всё не те. Какие-то отчёты, бланки, заявления, чушь какая-то. Интересно, что там у неё в ящиках. Флакон духов, кто бы сомневался, небольшое зеркальце, записная книжка, договор на недвижимость, снова отчёты, серёжки… Стоп. Договор. Хм… Значит, куколка собирается приобрести себе особняк. Откуда же у обычного лейтенанта средства на такую роскошь? Анья внимательнее вчиталась в строчки документа. Хоть половина и оставалась под покровом тайны из-за досадной неграмотности, можно было точно утверждать, что стоимость не далека от заоблачной. Ха… Наверное, только зажиточные горожане Митры могли бы себе такое позволить. Занятно. Анья задвинула ящик и встала на месте, упираясь руками в стол. Нервно пожёвывая нижнюю губу, она думала. Если записка — отвлекающий манёвр, дабы скрыть настоящее преступление, то что же является этим самым настоящим преступлением? Нужная мысль проскальзывала мимо, словно вода сквозь пальцы. Это бесило… Если Эмма хочет приобрести особняк, то ей нужны деньги… Хотя, кто вообще сказал, что это именно она собирается его покупать? Ладно, если предположить, что это всё-таки так, то где бы она могла взять деньги? Накопленная зарплата? Внезапное наследство? Можно было бы действительно скинуть это на что-то в таком роде, если бы не одно «но» — её почерк в той записке. Нет, это не может быть простым совпадением... Финансирование. Точно. Есть ли более обеспечиваемая королём структура, нежели его личная полиция? Вряд ли. На финансирование им точно не приходится жаловаться, но, видимо, кому-то и этого мало, и он решил прибрать к рукам казённые деньги. И этот кто-то — Эмма. Если бы ей понадобилось отвлечь Доука, записка и история с подставой — просто идеальный план. Хм, а она совсем не так проста. Но это всё догадки. Пока нельзя ничего утверждать наверняка. Осмотревшись и убедившись, что всё лежит на своих местах, Крауз покинула комнату потенциальной шантажистки. Стоило двери хлопнуть, а ей самой сделать лишь пару шагов, как из-за угла появилась уже знакомая фигура. — Что ты здесь делаешь? Это комнаты для высших по званию, — прищурился Уэллс, останавливаясь и кладя руки в карманы. — Да я просто… — Анья обернулась на дверь комнаты, что покинула полминуты назад. — Искала Эмму. — И зачем она тебе? — Какая тебе разница? То есть… Вам. — Снова дерзишь? — ухмыльнулся парень. — И не выкай мне. Я же не совсем старик. — Но Вы, то есть ты… Старше по службе. — И что с того? — Уэллс подошёл ещё ближе и теперь почти что нависал над девушкой, с явным пониманием своего превосходства в этот момент смотря сверху вниз. — Тебя это смущает? — Нет, — буркнула Анья, сводя брови на переносице. Сложившаяся ситуация и неловкость, пропитавшая каждую пылинку в радиусе пяти метров, её в корне не устраивали. — Мне нужно идти. — Ты так и не ответила, похоже, ты вообще никогда нормально не отвечаешь на вопросы, — он перехватил её плечо, не давая сделать ни шагу дальше. — Что ты здесь делала? — кошачьи глаза сверкнули, внимательно вглядываясь в девичье лицо. — Я же сказала, искала Эмму, — ещё больше нахмурившись, ответила Анья. — Уверена? — Уэллс не разжимал пальцы, кольцом сомкнувшиеся на её плече, кажется, только сильнее их сжал. — Что здесь происходит? — послышался звонкий голос, с недавних пор дарящий Анье чувство тревожности. — Эмма, — расплылся в улыбке Уэллс, наконец отпуская Крауз и отступая на шаг в сторону. — Ты уже вернулась? Так скоро? — Да, как видишь, — улыбнулась ему в ответ голубоглазая девушка. Анье начало казаться, что она стала невидимкой, потому что о её присутствии здесь явно забыли. Что же, это и к лучшему. Стараясь оставаться лишь сотрясением воздуха в пространстве, она на цыпочках развернулась, намереваясь скорее покинуть это место. — Кстати, Лана хотела тебя о чём-то спросить, — вдруг предательски напомнил о её присутствии Уэллс. — Не так ли, Лана? — он одарил Анью своей фирменной ухмылкой. — Да, конечно… — протянула Крауз, разворачиваясь обратно и натягивая вымученную улыбку. — Что ты хотела узнать? — участливо поинтересовалась Эмма, невинно хлопая ресницами. «Слушай, Эмма, а ты случайно не пытаешься стащить часть финансирования полиции, чтобы приобрести себе особняк, а также шантажируешь выдуманными, а может и не выдуманными документами главнокомандующего Доука? Нет? Как жаль…». Да, наверное, так бы и стоило спросить, но голова у Аньи пока что была на плечах, так что она решила не озвучивать свои безумные домыслы. — Ладно, девчонки, вы поболтайте, а у меня ещё куча дел, — хмыкнул Уэллс, переводя взгляд с одной девушки на другую, и, не дождавшись ответа, направился куда-то вглубь коридора. — Ну так, что ты хотела узнать? — повторила свой вопрос Эмма с ноткой нетерпения. — А знаешь, я уже и забыла, — махнула рукой Анья, расплываясь в виноватой улыбке. — Вот как? — Ага, ладно, до встречи, — нужно уходить и как можно скорее. А ещё важнее, как можно непринуждённее. — Слушай, Лана, — вдруг окликнула её Эмма. Анья обернулась, вопросительно вскидывая брови. — Держись подальше от Уэллса. — В каком смысле? — нервно усмехнулась Крауз, почти за секунду убеждая себя в том, что ослышалась. — В самом прямом, — мило улыбнулась девушка-куколка. — Это совет или угроза? — Можешь выбрать то, что тебе больше нравится. — Как щедро… — хмыкнула Анья. С каждым сказанным Эммой словом стоять там и улыбаться становилось всё неуютнее, особенно, когда лицо куколки попрежнему выражало лишь доброжелательность и теплоту. — Поверь, его не интересуют мимолётные интрижки. Потому что скоро… — на секунду она сбросила свою приветливую маску и, кажется, даже растерялась, но тут же торопливо вернула беспечность на своё лицо. — Не важно. — Что будет скоро? — прищурилась Анья. — Просто послушай, что тебе говорят, — с этими словами Эмма хлопнула дверью в свою комнату, тем самым прерывая разговор. Анья снова погрузилась в водоворот мыслей и догадок. Что связывает этих двоих? Если всё же что-то есть, то значит ли это, что Уэллс тоже замешан? Но он казался не таким уж и плохим парнем… Ха, как и Эмма. Нет, нельзя судить людей по первому впечатлению. Но если он всё же замешан, то угроза возрастает как минимум вдвое, а значит во столько же раз, если не больше, нужно быть осторожнее.***
— Что между Уэллсом и Эммой? — напрямую спросила Анья у Реи, как только вернулась в общую комнату. Эта девушка слишком эгоцентрична, чтобы углубляться в подозрения, а вот на важные вопросы вполне способна дать ответ. — Каким ещё Уэллсом? — лениво поворачивая голову, спросила Рея, поправлявшая выбившиеся пряди на смольной косе. — Ну, как там его… Капитаном Кейном? — А… А почему тебя это интересует? — похоже, Анья поторопилась с выводами по поводу её зацикленности на себе. — Да просто так, интересно. — Ну, они, кажется, были из одного кадетского выпуска, да и я частенько видела их вместе. Но не припомню, чтобы между ними было что-то большее… — пожала плечами Рея. — Как же? — вдруг воскликнула Лив, по привычке свешивая свою рыжую шевелюру вниз. — Я слышала, что они помолвлены! — Не неси чушь, это всё выдумки, — скептично заметила Рея, поднимая на подругу осуждающий взгляд. — Помолвлены? — переспросила Анья, уже порядком сбившаяся с толку. С одной стороны, это не имело никакого смысла, учитывая как вёл себя по отношению к ней Уэллс, а с другой, всё как раз вставало на свои места. И странное поведение их обоих, и непонятные угрозы Эммы. — Ничего это не выдумки! — возмутилась Лив. — Я даже слышала, что она беременна! — Нет, тебе точно нужно поменьше верить всякому бреду, что ты слышишь! — вдруг повысила голос Рея. — Беременна? — снова переспросила Анья, но её, кажется, никто даже не слышал. Что вообще здесь происходит? А решится ли Анья обвинять в чём-то беременную женщину? Это же… Как-то неправильно. Хотя, это никак не отменяет её возможных злодеяний. Тем более, что никакой беременности может и не оказаться. — Интересно, а где они будут жить? — задала наводящий вопрос Крауз, отчего-то надеясь, что девушки в курсе про историю с особняком. Частички пазла потихоньку стали сползаться в одну ясную картину. — Ты уже веришь в эти бредни? — скептично изогнула бровь Рея. — Ну, если вдруг это окажется правдой… — Не знаю, — пожала плечами девушка, то и дело теребящая свою косу. — Наверное, снимут какую-нибудь лачужку на окраине города. В центре им точно ничего приличного за зарплату капитана, а тем более лейтенанта, не найти. — Хм… — Анья призадумалась. Это действительно становилось всё логичнее и логичнее. Но для начала нужно было убедиться в причастности этих двоих, Эммы и Уэллса, и верности её собственных догадок. Для этого нужно будет поговорить с Уэллсом, может, в непринуждённой обстановке и с пониженной бдительностью он проколится и сболтнёт лишнего. Не долго думая, следующем утром Анья направилась прямиком к парню, на ходу раздумывая о том, как вывести его на чистую воду. Проблема заключалась в том, что сталкивались они всегда совершенно случайно, и то, по сугубо его инициативе. Потому его и не оказалось ни в коридоре, где они встретились в последний раз, ни в мужском крыле, ни в столовой. Как сквозь землю провалился. Но спустя несколько часов безуспешных поисков к Анье наконец вернулась удача и она заметила знакомую фигуру капитана в одном из коридоров. Незаметно проследив за ним, неожиданно для себя она обнаружила комнату Уэллса, за дверью которой он и скрылся. Постучавшись и терпеливо дождавшись позволения войти, Крауз пересекла границу «вражеской» территории. — Это ты… Чем обязан такой чести? — вскинул брови парень, поправляя только что снятую куртку на спинке кресла. — Да так, у меня закончилось дежурства, и я захотела поболтать, — пожала плечами Анья, осторожно проходя вглубь кабинета. На самом деле она вообще не ходила ни на какие дежурства. Просто искусно от них отлынивала, как и добрая часть полицейских, так что это не вызывало лишних подозрений. — Поболтать со мной? — ухмыльнулся Уэллс, садясь в кресло. — Ну, давай поболтаем, и о чём же ты бы хотела поговорить? — он кивнул на стул напротив своего стола. — Да так, о всяком, — туманно ответила Крауз, занимая предложенное место. — Я совсем недавно здесь, а ты, кажется, служишь уже не первый год. Наверняка знаешь уйму интересного об этом штабе… — Интересного? — парень склонил голову набок, с любопытством прищуривая глаза. — Например? — Ну, не знаю, слухи там какие-нибудь, а то я уже столько всего наслушалась, даже не знаю чему и верить, — непринуждённо усмехнулась Анья. — Что за слухи? — Да самые разные… Например, ты слышал, что говорят, будто у нас тут крысы бегают? — Крысы? Сомневаюсь. У нас часто проходят проверки на их наличие. — Ну это хорошо, а то мало ли… — Анья закусила губу, не зная, как подвести разговор к нужной теме. — О, а ещё ты слышал, главнокомандующий, вроде, хочет уходить в отставку? — Нет, не слышал, — вскинул, а затем тут же нахмурил брови Уэллс. Интересная реакция. Если всё так, как думает Анья, то это должно заставить его поволноваться. — А где ты это услышала? — Да многие об этом болтают, — хмыкнула Крауз, откидываясь на спинку стула и стараясь выглядеть как можно беззаботнее, но носок сапога никак не хотел слушаться, отбивая по полу нервную дробь. — Не знаю, правда или нет… — Вполне возможно, — потирая подбородок произнёс Уэллс. Он выглядел крайне сосредоточенным. От его беспечной ухмылки не осталось и следа. Значит ли это, что Анья ступила на верную тропу..? — Хотя, знаешь, до меня доходили и не менее безумные слухи, не знаю, поверишь мне или нет, — пора переходить в открытое наступление. — Говори. — Говорят, будто Эмма беременна, — усмехнулась Крауз. Тёмные брови парня поползли наверх, а сам он застыл, не произнося не звука. Кажется, он действительно удивлён. — Ты уверена? — Неа, — пожала плечами Анья. — Хотя, если это правда, то интересно, где же она будет жить с ребёнком? — она задумчиво поджала губы. — Не в штабе же… Уэллс напряжённо сжал челюсть, не расслабляя брови. Это точно не обычная реакция человека на новость о беременности сослуживицы, он чем-то явно раздосадован. Скорее всего, этот слух — обычная выдумка, но он уж слишком растревожил капитана, чья причастность к шантажу стояла под вопросом. И ответ на этот вопрос становился всё прозрачнее и яснее. — Тебе что-то известно? — вдруг спросил Уэллс, вперяя в лицо Аньи цепкий взгляд кошачьих глаз. — Что..? — растерялась девушка. Неужели он… Нет, он же сейчас расколется? — О чём ты? — Да так, забудь, — вздохнул он, возвращая лицу прежнюю нахальную ухмылку. — Давай поговорим о чём-нибудь ещё. — Да, конечно, — стараясь скрыть разочарование в голосе, улыбнулась Анья. — Теперь ты расскажи, что нового у нас происходит? — Вроде ничего такого. Разве что ты сегодня такая разговорчивая и совсем не дерзишь, — усмехнулся Уэллс. — Хорошее настроение? — Ага, неплохое. — Особый повод? — Нет, просто выспалась, — ухмыльнулась Анья. Отчасти это было правдой. Кровати здесь действительно отличаются потрясающей мягкостью. — Вот как? А что, в кадетском корпусе этого не удавалось? — В кадетском корпусе? — нахмурилась Анья. — Ах, да… Там ужасно жёсткие матрацы. — Ты кажешься старше других новобранцев, сколько тебе? Кажется, теперь они поменялись ролями, и это Уэллс задаёт каверзные вопросы. Может, он о чём-то догадывается? Нужно срочно дать убедительный ответ. Сколько может быть Лане Сойер? Семнадцать? Пятнадцать? Нет, Анья вряд ли сможет звучать убедительно, если назовёт такую цифру, тем более, что ей самой скоро стукнет двадцать. — Восемнадцать, — наконец выпалила она. Остаётся надеяться, что он поверил и не станет задавать лишних вопросов. — Я так и подумал. — Неужели? — невинно вскинула брови Крауз. Она попала в точку или он просто подыгрывает ей? — Кстати, я кое-что вспомнил, у нас гости. — Гости? — непонимающе переспросила Анья. — Да, из разведки. Какие-то деловые переговоры с главнокомандующим. Никогда не видела никого из разведчиков? — прищурился Уэллс. — Нет, никогда, — помотала головой девушка. Если разведчики уже прибыли, то ей нужно поторопиться. Весь этот разговор нравился Анье с каждой секундой всё меньше. Если он в чём-то её подозревает, то следует как можно быстрее отсюда сваливать. — Ну, теперь у тебя появился такой шанс. — Верно! — чересчур резко воскликнула Анья, вскакивая на ноги, но тут же расслабленно выдохнула, поправляя рубашку. — Я пойду, вдруг повезёт, и я встречу кого-нибудь из них? Подумать только, настоящие разведчики… — Заходи ещё, буду рад с тобой поболтать, — одарил её на прощание своей наглой ухмылкой Уэллс. Анья выскочила из комнаты, уверенным шагом направляясь в кабинет главнокомандующего. По сути, у неё нет открытого признания от Уэллса, но только этой его реакции уже хватило, чтобы сделать определённые выводы. И ими срочно нужно поделиться с Доуком. И с Эрвином, если он, конечно, прибыл с остальными разведчиками. Пусть они сами дальше решают, что делать с Эммой и Уэллсом. Это уже не её забота. Её дело сделано, задача выполнена, пора обратно в штаб разведки. Крауз почти что летела через коридоры и лестницы, ничего не замечая на своём ходу, неслась как ветер в ураган. И, конечно, не заметила человека, стоявшего прямо за одним из углов. — Эй, осторожнее, — воскликнула женщина на пару десятков точно старше Аньи. — Извините. — Ты же из новеньких, — заметила она, недовольно сжимая губы в ниточку. — Почему не на дежурствах? — Простите, я тороплюсь, — буркнула Крауз, пытаясь протиснуться в щель между стеной и этой женщиной, но последняя сделала шаг в сторону, преграждая ей дорогу в воинственно-командирской позе — руки в боки. — Торопиться ты можешь только в столовую, где дежурят твои сослуживцы. А это в другую сторону. — Вы не понимаете, мне срочно нужно к главнокомандующему, — стараясь не терять самообладание, прошипела Анья. — Ага, а мне к королю, — съязвила женщина, хватая Крауз за руку и насильно таща в сторону противоположную от нужной девушке. Нужно сказать, что хваткой эта особа отличалась просто железной, и, как не пыталась, Анья не могла из неё выпутаться, шипя и ойкая, когда женщина покрепче перехватывала её руку. Через половину пути до столовой Крауз сдалась, смиряясь со своей участью — отмывать засохшие куски пищи с тарелок. Ладно, это же не катастрофа. Сходить к Доуку она может и после. Пару часов ничего не решат. Пара часов превратилась в пять, и весь штаб успел погрузиться в тягучий полумрак, растекавшийся по стенам мягкими тенями. Тяжело вздыхая и вытирая тыльной стороной ладони испарину со лба, Анья направилась сразу в кабинет главнокомандующего. Походка уже резвостью не отличалась, девушка просто плелась вдоль длинных стен, мечтая наконец сбросить с себя груз тайны и вообще всей этой мутной истории. Стоило ей занести кулак над дверной поверхностью, как дверь отворилась, и перед Аньей возник знакомый силуэт, от вида которого перехватило дыхание. Парень сделал шаг навстречу, заставляя её неосознанно отступить. Кошачьи глаза с прищуром изучали её растерянное лицо. — Что ты тут делаешь? — спросил Уэллс, прикрывая за собой дверь и оставляя их наедине с друг другом посреди пустынного коридора. — Тебе что-то нужно от главнокомандующего? — Что? Нет, вовсе нет, — замотала головой Анья, снова делая шаг назад. Угроза, неясными вибрациями исходящая от каждого слова и движения этого парня, заставляла ладони потеть, а коленки невольно подкашиваться. — В чём тогда дело? — Да я так… Тебя искала, — тут же спохватилась Крауз, натягивая милую улыбку. — Меня? — ухмыльнулся Уэллс. — И зачем же я тебе нужен в столь поздний час? Думай, Анья, думай. Сейчас главным твоим препятствием на пути в кабинет главнокомандующего является причина, по которой тебе, собственно, и нужно туда попасть. Но он всё никак не уходит. Тогда следует спровадить его, со спокойной душой вернуться обратно и наконец всё выложить Доуку. Хватит уже этих тайн, догадок и прочего бреда. — Хотела прогуляться, составишь мне компанию? Хотя, ты прав, уже поздно, но ты мог бы проводить меня до общей комнаты, — игриво склонила голову набок Анья. Флиртовать, когда у тебя от страха пальцы подрагивают, было ужасно трудно, нет, просто ужасно. — Раз ты просишь, — усмехнулся Уэллс, поворачиваясь к ней боком и выставляя локоть. Крауз приняла этот жест, подхватывая парня под руку. Главное, чтобы он не почувствовал её пульс. Главное, чтобы не заметил, как она нервно покусывает губы, как дрожащей рукой всё время заправляет за ухо выбивающуюся прядку. Улыбка. Непринуждённый смех и улыбка, тогда всё пройдёт гладко. Они разойдутся, и она отправится к главнокомандующему, наконец выкладывая ему всю правду о его лицемерных подчинённых. Главное, продержаться ещё несколько минут. — Как прошёл твой день? Ничего необычного? — поинтересовался Уэллс, сама любезность, кто бы мог подумать. — Нет, ничего. — Не встречала разведчиков? — Не посчастливилось, к сожалению, — грустно ухмыльнулась Анья. — Ещё насмотришься, не волнуйся, — усмехнулся парень, как бы ненароком поглаживая её запястье, на что Крауз вынуждена была лишь робко улыбнуться. Ещё немножко. Всего пару этажей и это закончится. — Конечно. — Ты так сильно волнуешься, почему? — вдруг спросил Уэллс, заглядывая в серые глаза девушки. Заметил-таки, чёрт… И что на это ответить? — С чего ты взял, что я волнуюсь? — Ты покраснела, — снова его нахальная усмешка. — Я так сильно волную тебя? Ага, только Анью волновал не Уэллс, а то, что он может с ней сделать, если вдруг начнёт подозревать её, если, конечно, он уже это не делает. Нужно продолжать играть роль дурочки, а ещё лучше влюблённой дурочки. Он притягателен, почему бы ей и не влюбиться, верно? Как там обычно себя ведут очарованные кем-то девушки? Кажется, действительно краснеют и без умолку хохочут над каждой его шуткой. Так Анья и поступила. — Скажешь тоже, — звонко рассмеялась она, почти повисая на его руке. Уэллс тоже не сдержался и тихо рассмеялся бархатистым басом. Повёлся. Всё идёт гладко. И шло бы дальше, если бы в следующую секунду Анья не решила повернуть голову в сторону коридора перед ними и не встретиться взглядом с тем, кого здесь вообще быть не должно. Сердце, кажется, пропустило удар. Улыбку стёрло с лица девушки, словно рисунок на песке морской волной. От неё не осталось ни следа, только слегка приоткрытый рот в недосказанном оправдании. Серые глаза расширились, встречаясь взглядом с такими же серыми глазами, но уже с большим холодом внутри, при желании способным заморозить всю столицу. — Капитан Леви, какая встреча, — усмехнулся Уэллс, протягивая парню раскрытую ладонь для рукопожатия. Леви выглядел ещё измождённее, чем обычно. Синяки под глазами стали темнее, волосы растрепанны. Он даже не посмотрел на Уэллса. Всё его внимание было направлено на растерянное лицо Аньи, но его собственное ничего не выражало, только вселенскую усталость. Он поджал губы, затем перевёл взгляд на её руку, переплетённую с рукой парня, и коротко, почти незаметно, кивнул, видимо, что-то для себя решая. Он же не в курсе насчёт задания… Анье неистово захотелось что-то сказать, оттолкнуть от себя Уэллса, объяснить Леви, что это всё дурацкое недоразумение, но тогда вся операция может провалиться. Поэтому она просто стояла там, как рыба раскрывая и закрывая рот, не находясь, что можно сказать в такой ситуации. От досады захотелось завыть, а ещё лучше заплакать. Но она продолжала просто стоять. А Леви, так ничего и не сказав никому из них, направился дальше по коридору. — Вот тебе и разведчики, — ни чуть не смутившись наглому игнорированию его жеста, Уэллс повёл Анью дальше по коридору, а она будто подневольная марионетка шла следом. — Это тот самый известный капитан элитного отряда, не слышала о нём? — Нет, никогда, — на автомате мотая головой, ответила Крауз. Эрвин сказал, что Леви не будет в курсе про её участие, а если он не в курсе, то… что же он мог подумать? Чуть ли не неделю назад она признаётся ему в любви, говорит, что хочет быть с ним, а теперь Леви видит её гуляющей под ручку с другим. Чёртов Эрвин, что за подстава? Нет, сейчас ей нужно думать об успехе операции. Не о Леви. Не о нём. Но перед глазами так и застыла тень разочарования, на миг промелькнувшая в серых глазах. Она должна будет найти его и всё объяснить. Как только она выложит всё Доуку, то сразу направится к Леви, он должен знать правду. За мыслями о парне, что так не вовремя появился на их пути Анья не заметила, как они с Уэллсом пришли к какому-то кабинету, у двери которого почему-то остановились. Но настораживало другое, она вообще не помнила этой части штаба, а ещё больше пугало, что вокруг не было ни души. Уэллс приоткрыл дверь, приглашая её внутрь. — Где это мы? — нахмурилась Крауз. Она хотела сделать шаг назад, но рука, сомкнувшаяся на её плече крепким кольцом, не давала это сделать. — Хочу тебе кое-что показать, это ненадолго, — добродушно пожал плечами парень, кивая в сторону кабинета. Каждой клеточкой мозга, всеми фибрами своей души и остатками здравого смысла Анья понимала, что нельзя заходить туда. Нужно бежать, развернуться и бежать как можно дальше отсюда. Но парень слишком сильно сжимал её плечо, даже если она вырвется, то не сделает и двух шагов, как её перехватят, и тогда свести это всё к нелепому недоразумению уже не получится. Нужно делать вид, что всё идёт так как надо. Поэтому она делает этот роковой шаг, переступая порог кабинета. Это какой-то склад. Старые столы, тумбы, поломанные приводы, потрёпанные комплекты формы. Внутри, как и в большей половине здания, царит сумрак, помещение освещают лишь звёзды, ненадолго выглянувшие из своего облачного прикрытия, и то, насколько это позволяют сделать небольшие окна. — Так, что ты хотел мне показать? — осмотревшись по сторонам и от неловкости скрещивая руки на груди, повернулась к Уэллсу Анья. — На самом деле, я хотел поговорить кое о чём, — отходя от двери и присаживаясь на один из ящиков, ответил парень. Анья последовала его примеру, присаживаясь на край стола напротив. Закрытая дверь её немного смутила, но она продолжала держать доброжелательную маску на лице. — О чём же? — Я всё не пойму, чего ты вынюхиваешь? — Что, прости? — нервно усмехнулась Анья, пальцами впиваясь в край стола. — Ты ведь не из новобранцев. — С чего ты взял? — Лана Сойер. Неплохая девчонка. Надо признать, ты действительно на неё похожа. Но я был в кадетском корпусе, когда она там училась и знаю, как она выглядит. — Ты, наверное, что-то путаешь, — защитная улыбка становилась всё натянутей и теперь походила на жутковатую маску на лице Аньи. — Нет, думаю, это ты что-то напутала… Так если ты не Лана, то кто же ты? Ты не из новобранцев, это очевидно. Думаю, Доук засуетился после той записки и привлёк третьи лица… Нет, нет, нет, всё идёт не так. Он признаётся, но не должен. Не ей. Анья почувствовала, как во рту пересыхает, а в желудке сворачивается узел липкого страха, скользящего по каждой выступившей на коже мурашке. — Слушай, Уэллс, я действительно не понимаю о чём ты говоришь, — голос предательски дрогнул под конец, сдавая её с потрохами. — Да ладно… Всё ты понимаешь, думаешь, твои дурацкие вопросы были столь незаметными? Беременна ли Эмма? Не знаю и знать не хочу, видимо, нашла на свою голову какого-то оленя, это неважно… — парень поднялся со своего места, подходя в сторону Аньи, но затем сделал пару шагов к окну, отодвигая занавеску. — Пятый этаж, довольно высоко. — Ты ведь не собираешься… — с ужасом озвучивая свою догадку, Крауз твёрдо встала на ноги, то и дело косясь на дверь. — Убивать тебя? Нет, что ты… Я же не маньяк какой-то, но… — он наигранно печально вздохнул, разворачиваясь в сторону Крауз. — Знаешь, люди часто выпадают из окон по неосторожности. — Послушай, я думаю, что произошло недоразумение, давай поговорим и спокойно его уладим, ладно? — маленькими шагами отступая к двери, с расстановкой произнесла Анья. — Конечно уладим, — улыбнулся Уэллс, всё ближе подходя к ней. Когда между ними оставалось всего пару метров, а Анья спиной упёрлась в дверь, она поняла — игры закончились. Пора действовать, а именно бежать. Она рывком нажала на дверную ручку позади, разворачиваясь лицом к двери. Но по какой-то невероятной несправедливости дверь не поддалась, заставляя Крауз судорожно раз за разом дёргать ручку и толкать плечом упрямую дверь. Нет, она закрыта. Но не мог же он… Когда успел запереть её? — Куда же ты собралась? — хватая девушку за плечи и разворачивая к себе, ухмыльнулся Уэллс. — Мы ещё не договорили. — Я закричу, — пригрозила Анья, спиной вжимаясь в жёсткую поверхность двери. — В этом нет необходимости, в этом крыле всё равно ремонт, здесь никого нет по ночам. Знаешь, ты действительно мне нравишься, жаль, что всё так выходит… Не было той мальчишеской ухмылки или доброжелательности в кошачьих глазах. Теперь они напоминали глаза хищника, который с удовольствием наблюдает за последними нелепыми трепыханиями своей загнанной жертвы. — Ты не посмеешь что-то со мной сделать. Нас видели вместе, все подозрения пойдут на тебя. Леви подтвердит, что меня в последний раз видели с тобой! — Леви? Так вы всё же знакомы, — со странной улыбкой подметил Уэллс, склоняя голову набок. — И как близко? — Не твоё дело, — огрызнулась Анья, смотря на него исподлобья. — Думаю, довольно близко, я видел, как вы смотрели друг на друга, — лукаво щуря кошачьи глаза, произнёс парень. — Может, даже трахались… а, скажи? — Выпусти меня немедленно, — сквозь зубы процедила Крауз. — Может… — протянул Уэллс, протягивая руку к её лицу и заправляя за ухо прядь. — У тебя фетиш на капитанов? Нравится, когда тобой командуют? — он сделал ещё шаг вперёд, почти прижимаясь своим телом к телу девушки. — А Эмма-то ревновать не будет? — язвительно кривясь, Анья упёрлась руками в его грудь, не давая приблизиться вплотную. Уэллс отчего-то глухо рассмеялся. Интересно, что же его так позабавило? — Эмма — моя сестра, — усмехнулся он, несмотря на безуспешную преграду в виде её рук, прижимаясь ещё ближе к девушке. Лицо Аньи удивлённо вытянулось, как это... сестра? Но затем парень ещё сильнее прижался, не давая даже воздуху протиснуться между ними. — Иди к чёрту, извращенец! — оттолкнула его Анья, становясь в оборонительную позицию, поднимая перед собой кулаки. — Снова грубишь? — печально вздыхая, Уэллс снова сделал шаг навстречу. — Как некрасиво, — в следующую секунду он перехватил её предплечья, перекручивая их в сторону. Резкий удар по ногам заставил Анью потерять равновесие, и она оказалась валяющейся на полу. Девушка попыталась отползти, но Уэллс тут же согнулся над ней, подтаскивая к себе. — Не нужно сопротивляться, тогда я не сделаю тебе больно, не обещаю, конечно, но… — он навис над ней, властным поцелуем впиваясь в её губы. — Отвали! — до крови укусив его за нижнюю губу, Анья отползала ещё на метр, судорожно оглядываясь по сторонам в поисках чего-нибудь, что помогло бы ей отбиться. Ящики, какие-то банки, всё не то… Придётся справляться своими силами. Сердце стучало в груди словно бешеное, то и дело заглушая омерзительные слова изо рта парня, кажется, это были какие-то оскорбления. Он снова попытался подтащить её за ноги к себе, но в солнечное сплетение ему прилетел выверенный удар ногой. Но чересчур крепкая комплекция Уэллса позволила ему даже не пошатнуться от такого толчка. Он только больше разозлился. — Сказал же, не сопротивляйся, — прошипел парень, хватая Анью за волосы и запрокидывая её голову назад, обнажая тонкую шею. Он припал губами к ключицам, влажными поцелуями выкладывая тропинку до подбородка. Запястья девушки он завёл кверху, одной своей рукой их сдерживая. Одним коленом он раздвинул её ноги, ещё сильнее прижимаясь к дрожащему телу. Крауз брыкалась, ногами и руками пытаясь сбросить с себя мужское тело, от одного тепла которого подступала тошнотворная судорога. Ей нужна помощь… Так больно это признавать, но не такой участи она для себя хочет, только не быть использованной. Она набрала побольше воздуха в лёгкие… — Помо… — её крик пойманного в ловушку зверя прервался оглушающим ударом, пришедшимся по правой скуле. На секунду всё вокруг смешалось в пронзительный звон в ушах, а перед глазами взорвалась тысяча искр. В следующую секунду вся правая часть лица онемела, оставляя в сознании только всепоглощающую тупую боль, а ещё через пару мгновений Анья почувствовала, как из глаз бегут горячие слёзы. Она обессилено лежала, уже не сопротивляясь. Её рубашка оказалась рывком расстёгнута, пуговицы разлетелись в разные стороны, с едва слышным дребезжанием прокатываясь по пыльному полу. Крауз повернула голову вбок, наблюдая за их непроизвольным танцем — как они крутятся, колыхаются, наконец замирая. И она тоже замерла… Нужно бороться! Но руки не слушаются… Нужно дать отпор! Тело обмякло и не поддаётся никаким приказам мозга… Ну, давай же! Всё не может вот так закончиться! Ей нужна помощь… Почему она сама не может за себя постоять? Ей нужна помощь… От собственного бессилия захотелось ещё сильнее разреветься, но лицо не выражало никаких эмоций, приняв защитную маску безразличия. В голове всё ещё пульсировала тупая боль. Кто-нибудь… Помогите… С ужасом осознавая это, Анья поняла, что ждёт Леви. Только его. Он нужен ей сейчас, как никогда прежде. Он должен помочь ей. Всегда ведь помогал, спасал её... Она возвела взгляд полной надежды к двери, но она не открывалась… Почему она не открывается? Затем Крауз перевела взгляд к парню, который покрывал её обнажённую грудь, прикрытую лишь лифчиком, сотнями омерзительных поцелуев. Головная боль полностью отступила, оставляя только неприятные ощущения от слегка саднящей раны на скуле. Вместо неё пришёл гнев, гнев и ненависть. Анья не позволит пользоваться собой. Всю жизнь её использовали словно предмет ради выполнения приказов, поручений и собственных капризов. Но она лучше умрёт сопротивляясь, чем позволит использовать себя как вещь, это не станет последним, что она чувствует при жизни. Последним будет борьба. Сделав усилие над собой, она рванулась навстречу парню, направляя колено ему точно в пах. Не ожидав такого сопротивления, уже порядком расслабившийся Уэллс зашипел и откатился в сторону, хватаясь за причинное место. Не теряя ни секунды, Анья вскочила на ноги, бросаясь к двери. Она тяжело дышала, почти задыхаясь. Наскочила на дверь плечом, но та совсем не поддалась. Тогда девушка сделала ещё пару попыток. Паника сдавливала горло, руки дрожали… — Ну же! — она ещё раз толкнула плечом дверь. Не поддаётся… — Давай! Анья слышала, как парень позади неё поднимается на ноги, недовольно кряхтя и поливая её морем оскорблений, но в голове пульсировала только одна мысль — бежать, спасаться. Так, если это не выходит, то… Она отошла на шаг назад, примеряясь к замочной скважине, а затем точным ударом стопы заехала по двери. Дверь пошатнулась, но осталась стоять на месте. Чёрт… Рука парня ухватилась за плечо Крауз, намереваясь развернуть её к себе, но в лицо ему прилетел удар с локтя, прямо в нос. — Сука, — процедил Уэллс, хватаясь за переносицу и отступая на пару метров назад. Этого хватило, чтобы Анья могла сделать ещё один удар. Последний, на него вся надежда. Нужно перенести вес всего тела на стопу, направить его в удар. Шаг назад, занесла ногу, удар… Есть! Дверь пошатнулась, со скрипом вылетая наружу. Пока парень не опомнился, Анья ринулась в коридор. Она ни о чём не думала. Только спёртое, тяжёлое дыхание. Голова кружилась, она бежала. Заглядывая в каждый пролёт и закоулок, бежала. Никого. Где же все? Лёгкие жгло, казалось, что они сейчас выпадут. Разодранный вырез рубашки обнажал глубоко вздымающуюся, горящую от бега и паники грудь, встречный ветер, вызванный сквозняком из распахнутых окон, обдавал её холодным воздухом, создавая отрезвительный контраст. Она не думала. Сердце ушло в пятки, буквально ушло. За неё думали ноги, это они несли её в неизвестном направлении. Анья на мгновение обернулась, замечая несущуюся за ней фигуру разъярённого парня, по его губе стекала кровь, а глаза помрачнели. Страшно. Паника захлестнула Анью, своими ледяными ладонями пробегаясь по спине, кутая её в холодные объятья. Нужно бежать! Один пролёт лестницы, ещё один коридор. Он догоняет. Нужно закричать! Почему она не кричит? Нужно позвать на помощь. Почему из груди не вырывается ни звука? Лестница, главная лестница, блестящая гладким мрамором. Её фасад уже виднеется издалека. Там точно должен быть кто-то. Хоть кто-то… Так и есть. Фигура темноволосого парня. Его спину Анья узнает из тысячи. Леви. Её спасение. Он больше не позволит ничему плохому случится с ней — эта истина была неоспорима и так проста. Анья облегчённо вздохнула, хватаясь за перила, чтобы не упасть пока переводит дыхание. — Леви! — крик отчаяния. — Леви… — чуть слышный вздох с улыбкой. Перед глазами всё плыло, но она точно видела два серых глаза, в секунду расширившиеся и помрачневшие. Он хмурился, всегда хмурится… Анья делает первый шаг на ступеньку, второй, но затем… Чьи-то руки жестким толчком касаются её спины. Один миг она находится в полёте… Боль, пронзившая сразу и колени, и локоть, и лодыжку. Следующее мгновение — холодный мрамор встречает уже её покалеченную скулу, пальцы правой руки, голень… Твёрдые ступеньки оставляют на её теле всё новые и новые ушибы. Она летит прямиком к мраморному полу. Но в последний момент чувствует тёплые мозолистые руки, бережно подхватывающие её безвольное тело. Но голова всё же запрокидывается, ударяясь о последнюю ступень. Вспышка боли и... ничего. Темнота. Всё погружается в забытие.