***
Анья проснулась от мерного сопения где-то совсем рядом, так близко, будто у самого уха. Почувствовала под щекой тёплую и мягкую подушку, поджала под ноги одеяло, но сон ни в какую не хотел возвращаться. Она нехотя разлепила глаза. Сквозь светлые спутавшиеся волосы, надоедливо лезущие в лицо, просматривалось ухмыляющееся лицо капитана, подпёртое одной рукой. Леви лежал рядом на боку и уж слишком внимательно вглядывался в её ещё сонные глаза. Анья нахмурилась, отодвигая с глаз мешающие пряди. — Что тебе снилось? — не стирая с лица странной ухмылки, спросил Леви. Анья нахмурилась ещё сильнее. Это было слишком подозрительно. Леви — точно не тот человек, который любит поразглагольствовать о звёздах, бесконечности вселенной и уж тем более снах. — Не помню, может, ничего и не снилось. — Уверена? — скептично изогнул бровь Леви. Анья через силу напрягла мозг, вспоминая что же за образы мелькали перед глазами ещё несколько минут назад. Её словно холодной водой окатили, она часто захлопала ресницами и ощутила, как начинают гореть щёки. Отвернулась. — Да ерунда какая-то, — буркнула Крауз, вставая с постели и направляясь в ванную, лишь бы не наткнуться на ещё один провокационный вопрос. Она поёжилась и передёрнула плечами, когда яркие пятна сна снова посетили её сознание во время чистки зубов. Ну приснится же такое. Она сердито сплюнула в раковину. Наклонилась, чтобы прополоскать рот. На бёдра, сминая ночную рубашку, вдруг легли знакомые руки, тут же заскользившие вверх по талии. Анья выпрямилась и прильнула спиной к оголённой мужской груди. Прикрыла глаза, наслаждаясь нежным поцелуем в плечо, а затем в шею. — Могла бы и попросить, я ведь не откажу, — прошептал Леви. — О чём ты? — шумно выдохнула Анья, не раскрывая глаз. Смысл его слов терялся в потоке мыслей так же легко, как и с плеча сейчас соскальзывала рубашка. А утренние ласки совсем не способствовали активной работе мозга. — Ты стонала моё имя во сне, — касаясь губами ямки под мочкой уха, вдруг совсем тихо произнёс Леви. Анья ошарашено распахнула глаза, смотря на своё одинокое отражение. Леви уже не было. Смылся. Покачивающаяся на сквозняке дверь ванной весьма красноречиво свидетельствовала об этом. Что за вздор? Стонала имя… Хотя, если вспомнить события сна, то всё вставало на свои места. Как же стыдно. Анья тяжело вздохнула, мысленно досчитала до десяти, натянула на себя маску полной невозмутимости и вышла из ванной. Леви, неспешно застёгивающий пуговицы на рубашке, скосил на неё лукавый взгляд исподлобья, снова ухмыльнулся. — Не смотри на меня так, — закатила глаза Анья, подходя к шкафу. — Мало ли что тебе там послышалось… — Не послышалось, — тем временем Леви уже натягивал сапоги. — Как скажешь, можешь и дальше утопать в своих озабоченных фантазиях, у меня нет времени на всякий бред, сегодня ещё и совещание, — недовольно мотая головой, отчеканила Анья. Она ревностно одёрнула ворот рубашки и вновь мельком кинула на Леви сердитый взгляд. — Ничего себе, — Леви подошёл сзади, за плечи разворачивая её к себе. — Да ты и правда выглядишь неудовлетворённой. — Интересно, чья же это вина? — издевательски хмыкнула Анья, перехватывая его запястья и убирая их со своих плеч. — Ну так позволь мне её искупить. Скажи, где это было? — прошептал он на ухо, склонившись к её лицу. Она непонимающе заморгала, напрягая плечи. — В твоём сне, — пояснил Леви. — На это нет времени. У нас у обоих теперь дел по горло. — Ага, по горло… — Как же ты достал, — страдальчески вздохнула Анья, отталкивая его от себя и почти вылетая в коридор. Её действительно почти всё сегодня раздражало, чего нельзя сказать о Леви, у него, похоже, настроение было на высоте. Но причиной вовсе не была неудовлетворённость… Наверное. Ведь с этими разборками, повышением и насыщенным вечером накануне — времени, чтобы действительно побыть вдвоём, оставалось крайне мало. Нет, точно нет. Просто Леви уже до трясучки доводит со своими скользкими похабными намёками. Ему, судя по всему, доставляет непреодолимое удовольствие вгонять её в краску. И хоть бы мышца на лице дрогнула, но нет же — он говорит все эти непристойные вещи с абсолютно каменным лицом. Анья плюхнулась на место за офицерским столом, игнорируя косые взгляды других военных. Она всё же новенькая на таком почётном посту, могла бы вести себя и посдержаннее, особенно в главном военном штабе. Могла бы, если бы её не выбесили с самого утра. А вот и сам виновник… Леви уселся рядом, подвигая девушке чашку с дымящимся чаем. Сама она даже не думала приступать к еде. Руки подрагивали от раздражения. Да почему же её всё так бесит? Ладно, может, Леви и прав в чём-то… — Ты так и не ответила на мой вопрос, — смотря перед собой и делая очередной глоток чая, вдруг начал Леви. — Какой ещё вопрос? — хмуро отозвалась Анья, скрещивая руки на груди и морщась при взгляде на вполне аппетитную кашу. — Где это было? — тихо спросил он. Анья закатила глаза и отвернулась. — Молчишь? Ладно, тогда давай я угадаю, — она снова его проигнорировала, обречённо прикрывая глаза. — На кровати, м? — девушка фыркнула. — Нет… В душе? — Леви, — строго процедила Анья. — Заканчивай. — Хм… Может, тогда в общих душевых? — продолжил Леви до того праздным голосом, будто они обсуждали, что сегодня на завтрак. Поправочка — он один обсуждал. — Нет… А может, на столе? — девушка густо покраснела и стукнула его под столом по ноге, отвернулась. — Значит, угадал, — победно ухмыльнулся он. — Что, хочешь, чтобы я взял тебя на столе? — Нет, я хочу, чтобы ты взял и закрыл свой рот! — сердитым шёпотом рявкнула Крауз. — Мы в столовой, Леви. Здесь люди. — А в твоём сне их не было? — Аргх… Какой же ты невыносимый, — она вскочила с места, так и не притронувшись ни к одному столовому прибору. Леви равнодушно отпил очередной глоток чая, будто это вовсе и не его вина. Анья вышла из столовой, гневно раздувая ноздри. Нигде покоя не даст, извращенец хренов. У него что, половое созревание только началось? Как же бесит… Ещё и эти отчёты непонятные нужно доделать до вечера, ну что за морока? Не замечая ничего на своём пути, она чуть не столкнулась с какой-то девушкой, чья рыжая шевелюра уже была ей знакома. — Лив, — удивлённо вскинула брови Крауз. — О, привет! — улыбнулась девушка. — Рада тебя видеть, а ты чего тут? — Да вот, пришла насчёт заявления о переводе. Не забивай себе голову… — неловко рассмеялась Лив. — Хотя, ты же из разведки? — Ну да, — пожала плечами Анья. — Ты… То есть тогда ты рассказала мне про ваши вылазки, я много думала и… — Лив неловко накручивала на палец прядь, подбирая правильные слова. — Меня это так вдохновило, то есть… Я и до этого хотела, но родители были против и я… — Лив, ближе к делу, — холоднокровно перебила её Анья. Отчёты, которые ждали её на столе, вовсе не были шуткой, у неё, к сожалению, больше нет времени на пустой трёп языками. — Я хочу перевестись из полиции к вам. — Ого, — неподдельно удивилась Анья. — Это очень… Очень серьёзное решение. Ты уверена, что понимаешь, с чем тебе придётся столкнуться? — Да, уверена! Мне надоело тухнуть здесь, за стенами. Лучше уж смерть в бою, чем судьба консервированной тушёнки. — Ну, тогда я рада, что ты решилась, — улыбнулась Анья. — А Рея? Тоже? — Нет-нет, она наотрез отказалась, — криво усмехнулась Лив. — Говорит, что я глупая смертница, раз хочу попытать свою судьбу в разведке. — В чём-то она права. — Наверное. Я вот ещё о чём хотела спросить… Не знаешь, к кому лучше в отряд записаться? Ну, кто там будет поблагосклонней? — В отряд? — вскинула брови Анья. — Сейчас вроде мало кто набирает себе в отряд новеньких, но… Чёрт, — она хлопнула себя по лбу, наконец понимая, почему Леви иногда сомневается в её умственных способностях. — Я же… Я же теперь капитан, и мне как раз нужны люди. — Правда? — радуясь почти до смеха, воскликнула Лив. — Так это же потрясающе! Возьмёшь меня? — Думаю, что возьму, — лукаво усмехнулась Анья. — Ладно, мне нужно идти, ещё куча дел. — До встречи, капитан! — крикнули ей в спину. Анья уже завернула за угол, но до её слуха донеслось это звонкое и беззаботное «капитан». Это она. Она теперь капитан. Не просто пешка, что бездумно выполняет приказы. Теперь она может что-то решать. Непослушные уголки губ устремились вверх, и она, словно умалишённая, давила глупую улыбку всю дорогу до комнаты. Может, не стоит клеймить этот день «плохим» преждевременно.***
Стоит. Ещё как стоит. Самый худший день. Официально. Как можно писать так много и так неразборчиво? Как она, чёрт возьми, должна разобраться в этих каракулях с кучей неизвестных слов, понять смысл, выделить нужные части и составить отчёт? Не такая уж и большая кипа документов устрашающе шелестела неровным краями бумаги, пока Анья, уже до жжения растирая пальцами виски, пыталась понять хоть одно предложение. — Ужа-а-а-с, — жалобно простонала она, падая головой на край стола. Послышалось насмешливое фырканье со стороны входа, а затем и хлопок двери. Анья и не думала поднимать голову, дабы посмотреть, кто там. Это и так было очевидно. Лучше уж дальше притворяться мёртвой. Может, тогда Леви сжалится и сделает всю работу за неё? Эх, мечты… Она услышала, как скрипит пол от его шагов, как они неспешно направляются к ней, как всё яснее улавливается спокойное дыхание, почувствовала, как одна его ладонь облокотилась на поверхность стола рядом, а другая упёрлась в спинку кресла. — И что в этом ужасного? — с явным скептицизмом спросил Леви. — Ты ушла несколько часов назад, а тут работы на десять минут. — Я приношу свои официальные извинения за то, что недооценивала твой труд, это действительно очень трудно, — как будто наизусть учила, отчеканила Анья, не поднимая головы. — Чего это ты подмазываешься? — Я не подмазываюсь, — с ноткой обиды отозвалась девушка, резко отнимая лицо от стола. — Просто… — Просто… — передразнил её Леви, проводя пальцем ей по лбу, на котором теперь красовалась красная линия пролёжины, что вызвало у него ехидную ухмылку. — Хочешь, чтобы я помог? — Если ты не сильно занят… — пристыженно поморщилась Анья. — Что, уже не злишься на меня? — А ты больше не будешь назло меня смущать? — прищурилась она. — Я бы этого не делал, если бы тебе действительно это не нравилось. — Мне это и не нравится! — Врёшь, — равнодушно пожал плечами Леви. — Не вру, тебе бы самому понравилось, если бы я так делала? Если бы заставляла тебя смущаться, ещё и при всех, м? Ты ведь постоянно так делаешь! — возмущённо нахмурилась Анья. — У тебя бы всё равно ничего не вышло. — Поживём — увидим, — Анья закатила глаза, напыщенно фыркнула и скрестила руки на груди, демонстративно отворачиваясь. — Ладно, давай посмотрим, что там у тебя не сходится, — переводя тему, Леви снова взглянул на листы с таблицами. — Дело не в том, что что-то не сходится, просто я… Я не совсем понимаю… Здесь есть некоторые слова, и я их не понимаю… — стыдясь своей безграмотности, опустила взгляд Анья, бормоча какие-то бессвязные оправдания. — Что за слова? — даже не думая смеяться над ней, спросил Леви. — Я их подчеркнула. — Но тут же почти всё подчёркнуто, — недоверчиво хмыкнул он, но заметив безрадостное выражение лица девушки, тут же стёр с лица весь скепсис и прокашлялся. — Дай-ка я сяду. Анья послушно освободила кресло и встала рядом, заведя руки за спину. Леви занял её место и сосредоточенно стал изучать документ на столе. Указал на какое-то слово ручкой и повернулся к девушке: — Видишь? Это значит «деташемент», то есть «отряд», их обычно формируют на время, поняла? — Ага, — коротко кивнула Анья. — А это что..? — ткнула она в следующий набор неразборчивых каракулей.***
Собрав в стопку все доделанные отчёты, Анья расслабленно выдохнула, косясь на стрелку часов. Леви ушёл минут сорок назад, а совещание только через двадцать. Похоже, она неплохо справилась. Не без посторонней помощи, конечно, но всё же… Теперь каждый встречный в коридоре рядовой так и норовил отдать ей честь или громогласно поздороваться, стоило ему кинуть взгляд на блестящие капитанские погоны. А Анья только сдержанно кивала и шла дальше, закусывая губу, чтобы сдержать горделивую усмешку. — Ну что, я официально могу тебя поздравить с повышением? — расплылся в приветливой улыбке Эрвин, неожиданно оказавшийся у самого входа в зал советов. — Эрвин! — радостно воскликнула Анья. — Когда ты приехал? — Накануне. Меня вызвали сюда по поводу пересчёта финансов для разведки. Прости, что так и не успел поздравить тебя с днём рождения. — Да ничего, — пожала плечами девушка. — Значит, будем теперь работать вместе? И сидеть за одним столом? — она лукаво склонила голову набок. — Ты и прежде имела опыт в совещаниях, не думаю, что сейчас многое поменяется. — Это верно. — А где… — Эрвин обвёл взглядом коридор позади неё и окинул Анью вопросительным взглядом. — Леви? — Откуда мне знать где он? Я же не его секретарь. — Нет, не секретарь, — ухмыльнулся Эрвин. — Но я думал, что вас связывают отношения немного иного рода. — Это он тебе сказал? — заливаясь краской, смутилась Анья. — Ему и не нужно что-то говорить. — Ну, в общем-то да, — не было никакого смысла скрывать от Эрвина правду, о которой он и так давно догадывается. — Это хорошо, — задумчиво и размеренно закивал Смит. — Ты же знаешь его буйный характер, боюсь, мне одному его не обуздать, хоть у тебя и свой, особый подход, — усмехнулся он. — О, да… — понимающе протянула Анья. — Он бывает ещё тем своенравным засран… — О чём это вы здесь треплитесь? — обрывая её на полуслове, раздался мрачный голос предмета их обсуждения. Неожиданно оказавшись совсем рядом и рискуя стать свидетелем не самого приятного для его эго разговора, Леви перевёл взгляд с Эрвина на Анью, а затем обратно, скрестил руки на груди и нахмурился. Они тут же сделали невозмутимый вид и непонимающе на него покосились — мол, что не так? — Ничего такого, всего лишь о фривольностях среди разведчиков, — беспечно пожала плечами Анья. — Верно, проблемы низкого… Контроля над личными чувствами у рядовых. Совсем распоясались в последнее время… — серьёзным тоном произнёс Эрвин, подыгрывая ей. — Там совещание скоро начнётся, — прищурился Леви, не веря не единому их слову. Совещание затянулось больше, чем на час и даже больше, чем на два. Анья в сотый раз обвела взглядом собравшихся. Скучающие лица смешивались с лицами тех, кто старательно делал вид, что вникает в каждое слово верховного главнокомандующего, и изредка задавал сомнительно неотложные вопросы. А её дело лишь одно — сидеть и молчать. Они вообще были здесь просто для количества, вроде как представители разведки в рядах руководства — значит, должны присутствовать. Анья скосила глаза, слипающиеся от нудности нескончаемых речей главнокомандующего, на Леви. Он сгорбился, сложил руки на груди и незрячим взором уставился куда-то перед собой. Кажется, он обрёл дар сна с открытыми глазами. Анья тяжело вздохнула, искренне ему завидуя, и отвернулась. Но вдруг её разум посетила до того безумная и заманчивая идея, что ей еле удалось сдержать довольный смешок, вовремя поджав губы. Что ж, похоже, настало время реванша… Анья ещё раз кинула на Леви мимолётный взгляд, затем обвела им других военных, убедившись, что к ней точно не направлено ни чьё внимание. — …таким образом, направление налогов на формирование поставок провизии во внутренние… — на этих словах Леви перестал улавливать суть речи Закклая и она вся превратилась в приглушённое бормотание где-то вдалеке. А всё потому, что он почувствовал, как ему на колено легла чужая ладонь, мягко заскользившая вверх по бедру. Лицо Леви тут же удивлённо вытянулось, но не успел он повернуть голову в сторону девушки, чьи пальцы остановились в опасной близости от его паха, как раздался суровый бас верховного главнокомандующего: — Капитан Леви, у Вас имеются какие-то возражения? Анья прикусила губу, чтобы не выдать себя довольной усмешкой. Очевидно, что такие явные изменения на вечно бесстрастном лице парня не остались незаметными для цепкого взгляда Закклая. Главнокомандующий поправил круглую оправу своих мелких очков, которые делали его всё больше похожим на крота, и упёрся ладонями в стол, испепеляя Леви испытывающим взглядом. — Нет, с чего Вы взяли, что у меня имеются возражения? — снова возвращая себе на лицо маску полного пофигизма, лениво отозвался Леви. — Но что-то явно вызвало у Вас недоумение, есть какие-то вопросы? — настаивал на своём Закклай. Тем временем Анья сделала решающее движение, прижавшись ладонью к самому паху Леви. Она видела, как вмиг напряглась его челюсть, как напряжённо заходили острые желваки, как он нервно сглотнул. Тогда она сильнее сжала пальцы и даже через плотную ткань штанов ощутила, как с каждой секундой всё больше напрягается его член. Все взгляды были устремлены на Леви, и он чисто физически не мог незаметно для окружающих переменить своей замкнутой позы и прекратить это наглое домогательство со стороны девушки. А Анья только этим и пользовалась, легкомысленно уставившись на Леви, будто она, как и остальные, не понимает причин совсем несвойственного ему поведения. — Уверяю, что Вам показалось, — сквозь зубы процедил он, стараясь избегать в своей речи бранных слов, что так и крутились на языке. Леви покосился на Эрвина, читая в его глазах явное непонимание происходящего, тяжко вздохнул. — Я не имею никаких возражений… — его голос непривычно дрогнул в конце и он сдавленно прокашлялся, оттого что девичьи пальцы настойчиво пробежались сначала вниз, а затем вверх, всё сильнее стимулируя неизбежное возбуждение. — Хорошо, в таком случае мы можем продолжить, — ответил Закклай, возвращаясь к насущным вопросам. — Финансирование строится на сборе податей работоспособного населения, но в последнее время многие… Дождавшись, когда главнокомандующий вернёт всё внимание себе и не один из любопытных капитанов или майоров не будет буравить его негодующим взглядом, Леви, всё ещё скрипя зубами, опустил руку под стол и ловко ухватил девушку за ладонь, до хруста сжимая её пальцы и заставляя Анью недовольно нахмуриться и тихо шикнуть от боли. Не произнося ни слова, он резким движением отбросил руку Аньи в сторону, возвращая её обратно на колени к девушке, и снова принялся изображать каменную статую, скрестив руки на груди. Но его неугасаемое недовольство выдавало чуть слышное постукивание носка сапога по полу. Через минут двадцать совещание подошло к концу, собравшиеся в зале советов военные верхи могли спокойно выдохнуть и вернуться к своим будничным обязанностям. Анья выпорхнула в коридор, не дожидаясь, когда на неё снизойдёт праведный гнев Леви. Явно довольствуясь тем нелепым недоразумением, причиной которого она стала, девушка насвистывала себе под нос какую-то незамысловатую мелодию, направляясь в комнату. Из кокона приятных размышлений её вырвали тяжёлые шаги позади, которые стремительно сокращали расстояние от их обладателя до её спины. Не успела Анья обернуться, как её схватили за плечо и просто насильно затащили в какую-то подсобку. Она испуганно попятилась и зажмурилась, вжимаясь спиной в стену. По обе стороны от её головы на стену приземлились мужские руки, загоняя Анью в своеобразную ловушку. Она приоткрыла глаза, встречая прямой взгляд. Злой, холодный, даже холоднее, чем обычно. Желание смягчить его заставило её упереться ладонями в плечи парня, ласково сжимая их, но это скорее было неосознанная попытка ослабить его пугающий до дрожи напор. Она вновь взглянула в глаза Леви, помутневшие от такого знакомого желания, смешанного со злостью. Его плечи высоко вздымались от тяжелого и сбитого дыхания, брови съехали вниз, он угрожающе смотрел на неё исподлобья. — Какого хрена это было? — с расстановкой холодным тоном спросил Леви. — Что это? — Анья часто захлопала ресницами, удивлённо вскидывая брови. — Не строй из себя дуру, — сердито усмехнулся парень, дёргая бровью. — Или ты уже не контролируешь свои грёбанные руки? — А я что, смутила тебя, Леви? Не может быть… — с напускным изумлением, выдохнула Крауз. Леви скептично фыркнул. — Теперь ты понимаешь, как это неприятно и неловко. — При чём здесь неловкость? Мы были на совещании, на службе. Ты вообще отдаёшь отчёт своим действиям? — приподнимая пальцами её подбородок, чуть мягче произнёс он. Анья ухмыльнулась, склоняя голову набок. Она знала, что он не может сейчас на неё злиться. Не может потому, что желание, теплящееся в его глазах гораздо сильнее какой-либо злости или раздражения. Это желание витало в воздухе, концентрируя напряжение до звона в ушах. Они уже оба это ощущали мурашками, пробегающими по спине и рукам. Анья податливо вздёрнула подбородок, приоткрывая рот. Леви обвёл большим пальцем контур её губ, погружая его внутрь. Она облизала его шершавую кожу и горячим языком вытолкнула наружу, затем прикусывая свою нижнюю губу. Леви заворожённо наблюдал за этим, приоткрыв рот. — Да, отдаю и готова нести за них полную ответственность, — прошептала Анья, неотрывно бегая взглядом по серым глазам парня, блестящим от еле сдерживаемого вожделения. — Это хорошо, — так же тихо ответил Леви. В следующее мгновение он прильнул своими губами к её, опуская ладонь со стены на светлую макушку и с силой натягивая волосы на затылке. Анья запрокинула голову, губами всё ещё стремясь сильнее впиться в губы Леви, но он не давал ей этого сделать, полностью контролируя процесс. Его вторая рука заскользила вниз, ловким движением расстёгивая один ремешок портупеи на теле девушки за другим. Она подалась вперёд, обхватывая шею Леви обеими руками и увлекая его в более глубокий поцелуй. Анья чувствовала, как к ней прижимается крепкое мужское тело, непередаваемым жаром опаляя каждую клеточку тела. Чувствовала его силу через подрагивающие руки, сминающие её бёдра. Она прильнула сильнее, в этот раз чётко чувствуя стеснённый штанами бугорок, упирающийся прямо в низ её живота. А поцелуй всё больше растекался и всё ленивее тянулся, сопровождаясь характерным звуком, таким же мокрым, как и их раскрасневшиеся губы. Анья медленно стянула с него куртку, бросая её на пол, но больше никаких попыток лишить его остатков одежды не предпринимала. Вскоре Леви, видимо, это надоело и его движения стали более настойчивыми, он почти что припирал девушку к стене своим телом, то и дело по инерции толкаясь. — Мож… Может… Стоит закрыть дверь? — прерывисто дыша, вдруг спросила Анья. — Зачем? — не отрываясь от неё, шёпотом отозвался Леви. — Вдруг кто-то зайдёт… — Тебя разве это не заводит, ха? — А как же твой хвалённый самоконтроль? — К чёрту его… Анья не ответила, только глухо простонала от сжавшейся у неё на груди мужской ладони. Вот как значит, к чёрту самоконтроль. А сколько разговоров-то было… Леви двигался всё быстрее, несдержаннее и бездумнее, полностью повинуясь клокочущему внизу живота вожделению. Ревностно натягивал волосы Аньи, покусывал нежную кожу шеи, сминал рубашку, затем попытался расстегнуть пуговицы, но руки потряхивало от нетерпения и, наплевав на все отголоски здравого смысла, он в итоге просто рывком разодрал её по вырезу, обнажая женскую грудь. Пуговицы посыпались на пол, раскатываясь в разные стороны. — Леви! — возмущённое восклицание и звонкая пощёчина на секунду отрезвили помутнённое сознание Леви, и он недоумённо взглянул в глаза Аньи. Но это лишь на секунду… Только он приметил лукавую усмешку в её сердитом прищуре, как его будто с цепи сорвало. Эта пощёчина послужила катализатором для новой волны его неконтролируемого желания. Он рваными, стихийными движениями сорвал с девушки рубашку, а затем и лифчик, откинув их куда-то в сторону, так же небрежно стал стаскивать с неё штаны, всё это время покрывая её грудь короткими поцелуями, покусывая соски, обводя языком алые следы на огрубевшей от ремешков коже, опускаясь ниже к животу. Анья шумно вздыхала, безуспешно стараясь зацепиться за что-то и царапая ногтями голую стену. Сама стянула с себя сапоги. Откинув её штаны в сторону, Леви на мгновение замер, уставившись куда-то в сторону. Анья недовольно нахмурилась от этой внезапной паузы и перевела взгляд туда, куда было устремлено внимание парня. — Смотри-ка, стол, — усмехнулся Леви, неопределённо дёргая бровью и косясь на девушку. Анья, оставшись в одном белье, сбивчиво дышала не в силах оценить его чувство юмора и, только закатив глаза, снова прильнула к Леви, обвивая его шею руками и утаскивая в страстный поцелуй. А он, в свою очередь, подхватил её под бёдра, позволяя обхватить его пояс ногами, и понёс в сторону стола, приставленного к стене, поудобнее усаживая Анью и сильнее прижимаясь к её промежности пахом. Леви опустил ладонь к низу её живота, прижимаясь пальцами к уже насквозь влажной ткани белья. Из губ Аньи сорвался полувздох-полустон, тут же безропотно пойманный ртом Леви. Он ловко отодвинул полоску ткани и не без помощи девушки стянул последнее, что защищало её от полной наготы, отбрасывая на край стола. Оставаясь с разведёнными ногами, Анья поставила ладони между ними, хоть как-то стараясь компенсировать свою полную незащищённость, которая вдруг стала ощущаться предельно ярко, особенно в сравнении с тем фактом, что Леви всё ещё не лишился не единого предмета своего гардероба, если не считать куртки и полу-расстёгнутой рубашки, обличающей обтянутые бледной кожей точёные мышцы на его животе и груди. Решившись в момент исправить положение дел, Анья стянула с него рубашку, подобно Леви, небрежно отбрасывая её в сторону, притянула его за пряжку ремня к себе, ловкими движениями расстёгивая её и при этом не отрывая взгляда от лица Леви, который с неподдельным интересом наблюдал за действиями Аньи, уперевшись ладонями в её бёдра, то мягко сминая их, то поглаживая. Наконец спустив с него штаны вместе с трусами, Анья залилась краской и опустила взгляд, всё ещё не привыкнув так откровенно демонстрировать своё желание. Наконец подняв взгляд с поверхности стола на пах парня, она немигающе уставилась на налитую кровью головку, из которой по стволу стекала смазка. Затем исподлобья взглянула на Леви, который пристально изучал её реакцию. Он сжал большими пальцами её тазовые косточки и прошептал приказным тоном: — Возьми его. Так же, как тогда. На совещании. — Ты мне больше не капитан, забыл? — усмехнулась девушка. — Ты не можешь отдавать приказы. — Анья… — трепетно выдохнул он, назидательно приподнимая брови. Анья услышала. Отчаянный румянец проступил на её щеках. Она рвано вздохнула. Робко коснулась ладонью его члена, через секунду чуть увереннее обхватывая пальцами ствол, невольно дёрнувшийся ей навстречу. Леви резко вздохнул и весь напрягся, прикрывая глаза. Анья, кажется, начала понимать, какую власть над собой он ей доверил. Она провела большим пальцем вдоль пульсирующей венки, поднимаясь выше к головке и размазывая липкую смазку. Леви со свистом вдохнул сквозь зубы воздух, запрокидывая голову назад и сильнее впиваясь пальцами в её бёдра — точно синяки останутся. Анья стала повторять это движение, опускаясь то вниз, то вверх. Её ладонь снова и снова оглаживала разогретую плоть. Довольная улыбка растягивала её губы с каждым хриплым мужским вздохом. Вдруг Анья нажала чуть сильнее и ей удалось содрать с парня эту упрямую гордость и остатки сдержанности — Леви издал тихий, хрипловатый, но такой волнительный стон, тут же поджимая губы и морщась. Анья изумлённо приоткрыла рот, не скрывая восхищённой улыбки. Может, именно про этот особый подход говорил Эрвин. Подумать только… Сильнейший воин человечества сейчас так открыто обличает перед ней свою слабину, отдаёт себя в чужие руки. Нет, не в чужие, в её. Потому что сейчас это не сильнейший воин… Сейчас это Леви… Просто Леви. Тот человек, ради которого Анья готова на всё. — А, к чёрту… — сругался Леви и, резким движением руки сбрасывая её руку со своего члена, притянул Анью к себе, подрагивающей от возбуждения головкой касаясь её промежности. Анья протяжно простонала, хмуря тонкие брови, впилась ногтями в мужские плечи, притягивая Леви к себе. Инстинктивно пытаясь самой насадиться на его член, извиваясь, ластясь к нему, словно кошка. Теряя себя в отчаянных, ослеплённых желанием попытках найти его губы своими, накрыть их и почувствовать этот опьяняющий вкус чая и корицы. Пальцы Аньи судорожно бегали по его оголённой груди. Она не могла насытиться этой близостью. Его было так мало и так много… Его руки, его тело. Всё это так близко. Напряжённое лицо в нескольких сантиметрах от её собственного. Вздымающаяся грудь. Рёбра, мышцы, натягивающие кожу и чётко прорисовавшиеся под ней от частых движений. Его губы скривились в слабой усмешке. Полностью и даже больше разделяя её желание, Леви подался вперёд, входя в неё почти на всю длину. Анья то ли вскрикнула, то ли всхлипнула. Леви не удалось понять это до того, как она зажала себе рот ладонью и зажмурилась. Он взглянул в её лицо и, поняв, что она готова, начал двигаться. Первый толчок. Сдавленное ладонью мычание девушки. Второй. Прерывистый вздох. Леви отнял её руку ото рта, переплетаясь с ней пальцами. Третий, четвёртый… Ставшие ритмичными шумные вдохи, тут же срывающиеся стонами изнеможения с тонких девичьих губ. Пятый, шестой… Скрип стола. Его край, до боли впивающийся в ягодицы Аньи. Но эта боль приятна, она отрезвляет, даёт в полную силу насладиться процессом, а всё остальное… Это всё так далеко… Седьмой, восьмой, девятый… Да и какая уже разница… Считать всё равно не выходило, толчки становились всё напористее и чаще. Анья соскальзывала со стола, и её тут же подтаскивал обратно Леви. Долгий и жалобный стон вырвался из её губ в один из таких разов, заставляющий её откинуть голову назад. Она царапала его спину, кусала кожу на ключице. А сам Леви рвано дышал, ускоряясь и сильнее сжимая пальцы на её пояснице. Она слышала, как он душит стоны, бормоча невнятные ругательства. — Ч-чёрт… — вырвалось ясное и громкое. Не его голосом. Более протяжным и совсем не суровым. Несколько последних толчков по инерции, а затем прижатые вплотную к друг другу потные тела. Анья всё же соскользнула со стола, почти падая из-за подгибающихся от перенапряжения коленей на пол, но её удержали сильные руки, ухватив за предплечья и притянув к себе. Оба рвано дышат. По внутренней части её бедра стекает сперма. Анья уткнулась лбом в плечо Леви, а он зарылся носом в её волосы. Так жарко, так потно, так близко, так необходимо… У обоих кровь кипит в ушах, смешиваясь с неудержимым маршем сердца, стук которого отдаёт дрожью по всему телу. Анья слышит, как оно бьётся, но не понимает чьё оно. Её или его… Но, кажется, оно всего одно. Их больше не существует по отдельности. Они — одно целое. — Я люблю тебя… — сквозь хмельной звон в ушах доносятся до слуха Леви эти три простые слова, насквозь пронзая опьянённый рассудок. Его лицо удивлённо вытягивается. Он отстраняется, отодвигая девушку за плечи, вглядывается в её не менее растерянные глаза. Кажется, что она сама не ожидала от себя этих слов. А он… Он никогда не слышал их прежде. Никто и никогда не смел ему их говорить. Даже мать… А она… Эта девчонка… Безрассудная, безответственная, с веснушками на щеках, с морщинками в уголках глаз, с горбинкой на носу, с блеском в серых глазах, с вечной ухмылкой на губах… Она сказала. Я люблю тебя. Он не знал, что ответить. Как реагировать? Что это вообще значит? — Я… — только сипло выдохнул Леви, как его губ коснулись подрагивающие девичьи пальцы, заставляя умолкнуть. — Нет, — кротко улыбнулась Анья, слабо мотая головой. — Нет, не говори, если не готов. Для нас это не одно и то же. Я не хочу тебя вынуждать, поэтому… Просто поцелуй меня. Через мгновение Леви впился своими губами в её, напряжённо морщась, не терзая её рот, как прежде, а плавно растягивая этот момент. Это продолжалось меньше минуты, а затем он вдруг отстранился, прижимаясь своим лбом ко лбу Аньи и, всё так же хмурясь, едва слышно пробормотал: — Я просто хочу, чтобы ты была рядом. Всегда. Анья улыбнулась и потянулась вперёд, чтобы его поцеловать, но Леви вновь отстранился и сжал челюсть, затем приоткрыл рот, не решаясь что-то сказать. Затем поморщился, помотал головой. — Нет. Нет, не так… — он распахнул глаза и прямым, немигающим взором уставился на Анью. — Я хочу, чтобы тебе было хорошо рядом со мной. — Мне хорошо, — уголки её губ снова поползли вверх и она склонила голову набок, оставляя свои руки у него на плечах. Леви тоже улыбнулся. Сдержанно и едва заметно, но всё же улыбнулся. И слабо закивал, не сводя взгляд с лица Аньи. Потянулся вперёд и чмокнул её в уголок глаза, где незаметной паутинкой скопились морщинки. Затем они разошлись, собирая по довольно тесной комнате свою помятую одежду, то и дело сталкиваясь головами и коротко посмеиваясь друг над другом. Леви вынул из кармана белоснежный платок, всучив его Анье и назидательно кивнув на запачканное по его вине бедро. Она смущённо поджала губы и стала стирать его семя со своей ноги. Натянув на себя бельё, штаны и лифчик, Крауз страдальчески вздохнула, косясь на повреждённую в неконтролируемом порыве рубашку, застегнуть которую теперь не имелось возможности. Она натянула её на себя и всё-таки постаралась хоть как-то запахнуть, но вышло так себе. Обречённо вздохнула, поворачиваясь в сторону Леви, который уже невозмутимо поправлял ворот своей рубашки. Он окинул её вопросительным взглядом и, поняв в чем дело, неодобрительно помотал головой. — Придётся купить тебе новую рубашку. — Ага, хоть десять… — насупилась Анья. — А сейчас-то мне что делать? Леви подошёл ближе и нагнулся, поднимая свою куртку с пола, отряхнул её, а затем аккуратно надел на плечи девушки. — Порядок? — Да, — забывая о короткой обиде, закатила глаза Анья, поправляя на себе куртку Леви. — Тогда пора идти, у нас же ещё дел по горло, — снова надевая на себя маску угрюмости и неприветливости, произнёс Леви, приоткрывая перед Аньей дверь. — Но это как-нибудь в следующий раз… — Дурак, — недовольно помотав головой, выдохнула она, выходя из помещения.