Тридцать дней

Рёук не любил, когда до него дотрагиваются. Каждый раз, когда это случалось, он либо отстранялся, если это был чужак, либо на его лице застывало выражение смирения всё то время, которое длилось объятие, если это были друзья или родственники. Ким не понимал, откуда у него эта неприязнь. Любой психолог наверняка бы начал строить гипотезы о сложном детстве и психологической травме, вот только в его прошлом не было ничего подобного. Либо, что гораздо вероятнее — он просто не помнил. Память любезно стёрла неприятные воспоминания, решив сберечь его психику. Рёук не любил, когда до него дотрагиваются, и никогда бы не подумал, что в его жизни появится ходячее исключение из правил. Направляясь в комнату, где должны были находиться будущие коллеги по пению, в дверях он столкнулся с незнакомцем, по виду — чуть старше и выше его. В глазах чужака блестел огонёк интереса, азарта, и немного — безумства. Неожиданное касание к губному желобку вызвало замешательство. — Ух ты. Ощущается иначе, чем у других, — с энтузиазмом произнёс парень, убрав пальцы так, словно не произошло ничего особенного. — Нравится? — только и смог выдавить из себя Рёук, выйдя из состояния шока. — Да, — простодушно ответил тот. — Кстати, меня зовут Ким Чонун, а ты, как я понимаю, Ким Рёук? Нас предупредили, что ты придешь. — Верно, — кивнул он, убедившись, что необходимость в представлении отпала сама собой. — Остальные уже здесь? — Да, лидер в том числе. Проходи, он тебя со всеми перезнакомит. Когда Чонун бесхитростно обнял его за плечи, и повёл внутрь, Рёук неожиданно не нашёл в себе желания отстраниться. Это было очень странное ощущение. Младшему Киму показалось, что он знал Чонуна всю жизнь, и потому абсолютно не чувствовал дискомфорт от его касаний. А их было много — с каждым годом Рёук убеждался, что Йесон буквально является тактильным маньяком. Тот, в свою очередь, однажды узнал о его отношении к прикосновениям на примере других участников группы, и клятвенно пообещал делать это реже. Чонун правда старался, и это вызывало уважение. Этот период был достоин отдельного упоминания. Однажды тот ляпнул на интервью, что стал трогать Вукки реже остальных, поскольку полностью его изучил — и это было полуправдой, так как Йесон просто пытался соблюдать границы, выполняя обещание. До того момента, и особенно — в первый месяц знакомства, старший Ким действительно касался так часто, словно пытался запомнить каждый изгиб и участок кожи чужого тела. Благо, в трусы не залезал, однако Рёук с удивлением осознал, что если бы тот попросил — он бы позволил. Искреннее любопытство Йесона выглядело настолько невинным, что не вызывало пошлых ассоциаций или опасений. Однако позже старший Ким начал замечать реакцию Вукки на касания остальных. Он неизменно отстранялся или отшатывался в такие моменты, но ярче всего реагировал на объятия Шивона. Тот вечно делал это после тренировки, и с такой силой, словно пытался задушить. Пятна чужого пота были неприятны, да и Рёук беспокоился о состоянии своих рёбер, поэтому ссоры с Чхве на эту тему возникали достаточно часто. — Что происходит? Младший Ким как раз переодевал испорченную из-за Шивона футболку, когда услышал вопрос соседа. Они находились в своей комнате, так что разговор никто не мог услышать, и можно было быть откровенным. — На самом деле, я не очень тактильный человек, — признался Рёук, глядя куда угодно, но не на Йесона. — Ты должен был сказать мне об этом раньше! Голос отражал столько эмоций, что Вукки невольно перевёл взгляд на лицо соседа. И застыл. Обида, смятение, чувство вины — Чонун выглядел маленькой собачкой, которую пнули. — Хён, прости, я… — Нет, это ты прости, Рёнгу, — тот словно внутренне собрался, и выглядел решительно. — Этого больше не повторится. Когда Йесон тихо ушёл из комнаты, проявив этим уважение к личному пространству, Рёуку впервые иррационально захотелось его догнать и обнять. Следующий месяц он прожил, словно под колпаком. Как только камеры прекращали их снимать, и сцена была далеко позади, вокруг младшего Кима возникал купол свободного пространства, в который никто не вторгался. Было очень похоже на то, что сосед всё рассказал группе. И если отсутствие липнущего Шивона Рёук воспринимал с радостью, то подчеркнуто избегавший касаний к нему Йесон вызывал недоумение. По правде говоря, прикосновения Чонуна никогда не вызывали негативных эмоций, а в последнее время ещё и хотелось проявить в этом инициативу. Им определённо нужно было поговорить, но сосед упорно избегал ситуаций, которые имели для этого подходящие условия. Вывод напрашивался сам собой — раз он не может сказать, значит, нужно сделать. И во время выступления их балладной подгруппы Рёук уверенно подошёл к Йесону со спины, тепло обнимая и удобно устраивая подбородок около его шеи. Старший Ким застыл, словно обрабатывая информацию, а Кюхён, певший свою партию неподалёку, невольно сопроводил цепкий взгляд на них поднятой в недоумении бровью. Отчасти, эмоции эвил-макнэ были понятны, ведь только что недотрога-Вукки обнял главного тактильного маньяка группы. На этот раз неловкого разговора в гримёрке было не избежать. — И что это было? — саркастично уточнил Чо. — Решили подразнить шипперов? Они и так считают, что вы женаты. — Выйди! Рёук в этот момент пораженно переглянулся с Йесоном, поскольку они выкрикнули это одновременно. — Ухожу, ухожу… Тоже мне, конспираторы хреновы, — буркнул себе под нос Кюхён, оставляя старших наедине. Чонун сразу же повернулся к младшему Киму с лицом, выражающим непонимание. — Послушай, он прав. По нашей паре столько контента, что мы просто не нуждаемся в фансе… Рёук не дал тому договорить, сделав шаг вперёд и обняв одним рывком, пряча лицо в складках чужой рубашки. — Хён, я соскучился. Он ощутил на своих плечах осторожные прикосновения рук старшего, словно тот боялся обнимать его в ответ. — Рёнгу, ты видишь меня каждое утро, когда просыпаешься, — шутливо произнёс Йесон. — Неужели не надоел? — Нет, хён, ты не понял, — Вукки немного отстранился, чтобы старший Ким имел возможность видеть его лицо. — Я соскучился по тем временам, когда ты спокойно касался меня, не мучаясь при этом угрызениями совести. Мне не хватает этого. Чонун не мог поверить. Это было видно по выражению лица. — Ты что, серьёзно предлагаешь вернуть режим тактильного маньяка обратно? — переспросил тот, глядя с недоумением и толикой веселья. — Да, хён, — подтвердил Рёук, после чего лукаво добавил: — И я буду не против, если ты сделаешь это прямо сейчас. Кажется, Йесон наконец поверил. Хрипло засмеявшись, тот принялся от души щекотать младшего Кима. На визги и крики ожидаемо прибежал Кюхён, который подумал, что они дерутся. Увидев реальную картину, Чо начал подкалывать старших на тему заразности сумасшествия. Зарвавшись, эвил-макнэ перешёл на размышления о половом пути передачи, на что Чонун одним метким броском подушки с дивана прервал поток его абсурдных предположений, и это дало начало шутливой потасовке. Когда спустя минуту на шум пришли визажисты и менеджеры, принявшись отчитывать всю троицу балладников за устроенный в гримёрке бардак, никто из виновников происшествия не чувствовал себя виноватым.