Летаргия

Антон воодушевленно копался в папках, поднимая вокруг себя клубы пыли. На работе с поимкой маньяка поднялась небывалая шумиха, и Шастун оказался почти в самом ее центре. В день задержания ему все же удалось своими глазами увидеть преступника. Попова вели к комнате для допросов, когда он спешил передать бумаги для Матвиенко. Антон едва не столкнулся с конвоем, вовремя успев прижаться к стене. Он во все глаза смотрел на Арсения, даже рот приоткрыл от немого удивления. Наверно, так чувствует себя фанат, оказавшийся рядом с любимым актером. Антон тут же одернул себя, мысленно отругав за бестактное сравнение. Это не актер, а он — тем более не фанат. Но близость к человеку, от рук которого погибло столько человек, разгоняло адреналин в крови, вызывало странный трепет в конечностях. Почувствовав на себе пронзительный взгляд, Арсений обернулся к вытянувшемуся в струнку Антону. Приветливо улыбнулся, отчего Шастун вздрогнул и сильнее вцепился в бланки. Охранник позади Попова толкнул его в спину, не дав задержаться в коридоре, и молчаливая процессия двинулась дальше. Антон громко выдохнул, хотя не помнил, когда успел задержать дыхание. Толком не придя в себя, побежал в кабинет Сергея Борисовича, чуть не сбив проходившего мимо судмедэксперта. С ума сойти, он увидел настоящего серийного убийцу вживую. Просто не верится. Этим утром Антону поручили отсканировать паспорт и водительские права Попова и распечатать в нескольких экземплярах. Не самая увлекательная деятельность, и Антона порой досаждала мысль о том, что вся его работа может быть описана одним словосочетанием — «мальчик на побегушках». Но он упорно гнал ее из головы, убеждая себя в том, что это временно. Пройдет еще пару лет, и он станет участвовать в расследованиях. О маме, которая «временно» устроилась в тридцать лет в магазин одежды и работает в нем до сих пор, Шастун предпочитал не вспоминать. На выходе из кабинета его поймал Олег Евгеньевич и отправил в комнату для свиданий. Нужно отнести документы для адвоката Попова, и, разумеется, он поручил дело Шастуну. Антон с недовольным выражением лица поплелся в сторону полутемного помещения с сизыми стенами и толстыми решетками. Из мебели в нем находились лишь два деревянных стула, разваливающиеся от постоянного использования, и клетка для заключенных. Антон поздоровался с двумя охранникам, проходя внутрь. И, только когда положил папку на один из стульев, заметил, что клетка не пуста. За облезлыми прутьями сидел Арсений, скучающе сложивший ногу на ногу. Он не сразу заметил посетителя, занятый борьбой со случайно посаженным на рукав пятном. Попов остервенело колупал его ногтем, но грязь не желала покидать светлую ткань, что безмерно его злило. Но шелест листов, наконец, привлек его внимание, и Арсений поднял голову. — Здравствуйте, — тихо поприветствовал он, привычно растягивая губы в улыбку. — А… я…- от неожиданности Антон начал путаться в словах, не зная, куда себя деть, — З-здравствуйте. Щеки и уши обожгло густым румянцем, а ноги в следующую секунду превратились в вату. Антон вцепился в спинку стула, чтобы не потерять равновесие. Какой позор, он служитель закона, а ведет себя как малолетний истерик. Но ничего поделать с бурной реакцией Шастун не мог, как бы ни храбрился и не одергивал себя. — Не волнуйтесь так, — фыркнул Арсений, доброжелательно подняв ладонь, — Я ведь в клетке и ничего Вам не сделаю. — А я и не боюсь Вас, — Антон вскинулся, будто мальчишка, уличенный в страхе перед темнотой. — Вот и славно, — мягко проговорил Арсений, пододвигаясь на край скамьи, чтобы разглядеть его, — Кажется, мы уже виделись, да? Вспомнил, в день допроса Вы проходили мимо меня. Мы не представились друг другу, я тогда очень сильно спешил, — он хихикнул, находя свою шутку предельно забавной, — Меня зовут Арсений. Но это Вам и так уже известно. Наверно, все уже здесь знают меня в лицо… А Вы? — Антон, — буркнул он в ответ, переминаясь с ноги на ногу. Ему было некомфортно стоять посреди комнаты, практически наедине с беспечным Арсением. Он казался таким… обычным? В нем не было ничего, что выдавало бы в нем убийцу семнадцати человек. Ни манеры, ни поведение, ни речь. Ничто не намекало на психопата, способного задушить человека. Конечно, смотря документальные фильмы об убийцах, Антон замечал, что они выглядели совершенно нормально. Гейси развлекал детей в костюме клоуна, Дамер годами работал на шоколадной фабрике, Кемпер был дорожным строителем. Но Антон все равно не переставал верить, что при личной встрече с серийным убийцей можно разглядеть отпечаток ненормальности. Как оказалось, его теория не работала, столкнувшись с реальностью. — Очень приятно, — негромкий голос Арсения шлейфом скользил по стенам комнаты, вселяя в Антона чужеродное ощущение уюта, — А кем Вы работаете, если не секрет? — Секретарь, — Шастун замялся, бросив виноватый взгляд в сторону оставшихся у дверей охранников. Те не обращали на них никакого внимания, увлеченные своим разговором. Антон искренне понадеялся, что парни не донесут на него начальству. Не то, чтобы ему запрещено говорить с преступником на отвлеченные темы… Но кто знает, выговор он мог получить и за меньшую вольность. — Наверно, не самая интересная работа, — хмыкнул Арсений, — Прекрасно Вас понимаю. У меня тоже профессия не самая оригинальная. — С каких пор маньяк — профессия? — Выпалил Шастун с нескрываемым недоумением. Наивное высказывание заставило Арсения буквально согнуться пополам от хохота. — Я не это имел в виду, — отсмеявшись и смахнув с ресниц выступившие слезы, принялся объяснять он, — Я работаю в банке. Кредитным специалистом, — последние слова прервались из-за очередной волны смеха, — О боже, Антон, а Вы подумали, что я говорю про свое маленькое «хобби», верно? — он резко выдохнул, быстро успокаиваясь и возвращаясь в прежнее невозмутимое состояние, — Ладно, не обижайтесь на мою реакцию. Я ни в коем случае не хотел Вас обидеть. Но правда смешно, извините. Антон сконфуженно поджал губы, избегая смотреть в глаза Попову. Сейчас ему очень захотелось прекратить разговор и поскорее выйти из камеры. Он отчаянно ругал себя за собственную глупость и заторможенность, закономерно воспринимая смех Арсения на свой счет. Тот, заметив его стеснение, сделал приглашающий кивок головой, будто зовя снова присоединиться к разговору. — Антон, — сказал он, склонившись еще ближе к прутьям и понизив голос. Шастун, немного поколебавшись, подошел ближе, чтобы лучше его слышать, — Скажите, Вам нравится Ваше начальство? — Ну…— Антон замялся, сбитый вопросом с толку, — Ну да, нравится. В смысле, меня все устраивает. — Значит, Вы в хороших отношениях с Сергеем Борисовичем Матвиенко? — Арсений чуть усмехнулся, будто не веря словам мальчишки, — Я правильно Вас понимаю? — Допустим, — будто съежившись, согласился Антон. На самом деле, с Матвиенко он почти не контактировал, но не признаваться же в этом преступнику. Поэтому Шастун с готовностью подтвердил предложенную Арсением ложь. Попов на несколько секунд замолчал, прикидывая что-то в голове. Антону на секунду показалось, будто его взгляд разом потух. Так бывает, когда в доме резко выключается лампочка, оставляя темноту зиять сквозь оконные рамы. Резко стало неприятно, Шастун даже попытался сделать несколько шагов в сторону двери. — Оу, Вы уже уходите? — Арсений быстро вскинулся на его движение, огорченно сводя брови к переносице, — А я только хотел попросить Вас… Об одном одолжении… — О каком именно? Арсений прижался к решетке, делая едва заметный жест рукой. Поколебавшись, Антон сделал пару шагов в его сторону, но вплотную приближаться не стал. Он инстинктивно отклонил корпус назад, словно перед клеткой с животным, которое может напасть в любой момент. Мужчина перед ним не выглядел, как непредсказуемый психопат, но Антон перечитал уже столько статей, что в воображении успел дорисовать ему едва ли не дьявольское пламя в глазах. — Вы, наверно, в курсе, что у меня конфисковали все вещи, когда привезли сюда, — Арсений закусил губу, обдумывая дальнейшие слова, — Понимаю, я сейчас прошу большую глупость, и она может стоить Вам работы… Но я хочу попросить Вас, Антон, принести мне одну вещь, — он помотал головой и, замявшись, опустил голову, — Знаю-знаю, я не должен о таком вообще говорить. Но у меня забрали то, чем я очень сильно дорожу. — Что именно у Вас забрали? — с каждым словом Арсения Шастун все больше сомневался в своем поступке. Сейчас он желал лишь одного: поскорее покинуть камеру и забыть об их разговоре. — Браслет, — Попов, уловив его колебания, отошел к скамейке. Опустившись на нее, сцепил руки в замок и ссутулился. Вся его фигура сжалась, съежилась в полутени камеры. Арсений показался Антону безумно хрупким и беззащитным в эту секунду, — Я получил его в подарок от дорогого человека. Безделушка, но я без нее совсем не могу. Сложно объяснить, но мне морально хуже, когда я его снимаю. Во время монолога Арсений нервно заламывал пальцы и сверлил взглядом пол. Подняв голову, он жалобно посмотрел на Антона, губы его чуть подрагивали. — Не могли бы Вы принести мне его? — Арсений поправил челку трясущейся рукой, — Пожалуйста? Шастун судорожно вздохнул, теребя край пиджака и шаря глазами по обшарпанным стенам. Мысленно он называл себя конченным придурком и ненавидел за дальнейшие действия. Но под ребрами болезненно сжалось при виде Арсения, который с несчастным забитым видом замер на скамейке, ожидая его ответа. — Хорошо, — кивнул он, и Попов выпрямился, внимательно слушая, — Я постараюсь. Ничего не обещаю, это все-таки уголовка. И, если об этом хоть кто-то узнает… — Конечно, я понимаю. Я его обязательно спрячу под рукав, — с горячностью заверил его Попов, — И, если что, я никогда не скажу, что именно Вы мне его отдали. Клянусь. И он робко и счастливо улыбнулся Антону. Так смотрит потерявшийся на улице щенок, которого прохожий решил забрать домой. И Шастун почувствовал, что проваливается, что пол под его ногами разъезжается в стороны, а он падает и падает вниз. — Я принесу браслет, — с обреченными интонациями в голосе произнес Антон и вылетел из комнаты, покраснев так, что алым залило даже тонкую шею. Арсений проводил сбежавшего парня расфокусированным взглядом, что-то тщательно обдумывая, отключившись от внешнего мира. Спустя несколько минут он расслабленно потянулся, улыбнулся довольно и победоносно. Ему все-таки удалось убедить мальчишку, предложив ему невероятно романтичную историю с памятью о родном человеке. Теперь осталось понадеяться, что ему хватит ума не рассказывать никому об их встрече и не наделать глупостей при похищении украшения. А уж Арсений постарается спрятать браслет так, чтобы о его местонахождении не узнал никто. Он еще понадобится в будущем, после суда. Настроение улучшилось, мрачные мысли, грызущие его с самого утра, полностью растворились. А через пару часов Арсений встретится с Димой, которого попросил стать его адвокатом. До этого они только один раз созванивались по телефону под строгим контролем Сергея Борисовича. Друг детства долго молчал в трубку, вздыхал и путался в словах. Арсению уже начало казаться, что Позов откажется и бросит трубку, но Дима только глухо пообещал сделать все возможное. В его голосе слышалось сожаление, смешанное с разочарованием и глубочайшим шоком. Правда, Арсений мало обратил внимание на интонации друга, занятый разглядыванием Матвиенко, погруженного в чтение документов. Подполковник такой внимательный, так сосредоточенно изучает каждую мелочь. Интересно, насколько хватит его внимательности в случае с Арсением?