Нельзя навечно оставаться одиноким, ведь где-то рядом есть такой же человек.
Амели (Amélie)
Профессор пригласил на лекцию, а моя несуразная скромность в очередной раз заставила просидеть за очередной книженцией и никуда не торопиться в то время, когда его занятие должно было начаться через каких-то полчаса. Смахнув выбившуюся прядь волос, девушка с грустью вздохнула и перевернула страницу. Подумаешь, не судьба. На что мне, тихоне, рассчитывать? Даже если я приду на выступление, всё равно нет никаких шансов, что он заприметит меня. Я как та серая мышь: усядусь где-нибудь на галёрке и буду скромно наслаждаться его речью, да и что скрывать — им самим. Разве у такой как я есть шансы превзойти этих длинноногих красоток, что липнут к нему, подобно пчёлам на мёд, вожделея о внимании мистера Рида в свою сторону? Как иронично… — Мам, посмотри-ка, наша тихоня снова за книжкой, — подняв голову вверх, парень развалился на диване около сестры. Не услышав подтверждения своих слов, коротко добавил: — Принимает ванну… Сеструль, у тебя крыша ещё не поехала от калейдоскопа букв перед глазами? — усмехнулся брат Софи, бесцеремонно нарушивший её покой шелестом газеты. — Тебя вообще никто не звал, — недовольно фыркнула Софи, уставившись в окно с обиженным лицом. — Не дуйся, сестрица. Жизнь дана, чтобы отрываться! — весело парировал он, посматривая на неё из-за газеты. — Ну конечно, ты в этом преуспел, — не осталась без ответа Софи, вновь уткнувшись в какой-то исторический роман. Когда Паркер незаметно ретировался, его сестра настолько зачиталась, что забылась обо всём. Найти бы такого принца из романа, чтобы стал опорой и заботой, чтобы нежность свою дарил и пылинки сдувал. Пришедшая в гости подруга быстро подняла Софи с насиженного тёплого местечка, отправив к преподавателю. Девушка, к изумлению Фло, достаточно быстро согласилась с мнением подруги; ей даже не пришлось применять шантаж или нечто подобное в гадком стиле. По тёмным улочкам города Престон шагала, не зная куда себя деть, то и дело уютнее кутаясь в плащ, ведь мелкие холодные капли грозили вот-вот превратиться в сильный ливень. Девушка так и гуляла, пока не пришло время вернуться домой. Пусть думают, что она честно отсидела на лекции, стреляя глазками в горячего профессора. Пусть Фло и её брат наконец оставят её в покое! Сколько нужно повторять им: вряд ли он обратит внимание на такую девушку. С грустью на душе и заплаканным от дождевых капель лицом я вернулась домой совершенно поникшая. Мне совершенно не хотелось кого-либо встречать на своём пути. Подумаешь — немножко приврала, что здесь дикого? К преогромной удаче на своём пути она ни с кем не столкнулась. Горько разрыдавшись, девушка уткнулась носом в подушку на кровати, пока не уснула блаженным сном.***
— Доброе утро. Подскажите, пожалуйста, мисс Софи Престон здесь обитает? — Доброе. А вы, собственно, кто? — переминающийся с ноги на ногу сонный Паркер пытался что-то понять или вспомнить. — Я профессор… — поправив очки в роговой оправе, мужчина не успел договорить, поскольку был перебит собеседником. — Ага, точно. Тот самый мистер Рид, если не ошибаюсь? — будто пелена сошла с глаз, и парень моментально проснулся, осознавая, насколько верны его догадки. Не став предъявлять претензий насчёт неуместного поведения, Бенедикт вспомнил свои былые годы, когда был шальным и импульсивным разгильдяем. — Не знаю, в каком смысле «тот самый», молодой человек, но соизвольте позвать Софи. Это ведь ваша сестра, так? — с той же тактичностью и серьёзным тоном проговорил мужчина в пальто. — Без проблем, — расставив ладони словно в оборонительной позе, вошёл в дом, крикнув сестре: — Хэ-эй, Соф! К тебе пришли, сеструля! Услышав голос брата, Софи, находившаяся на кухне, окаменела от неожиданности. Внутрь закрались страшные догадки, что нежданный гость вовсе не Логан, а некто похуже. Кое-как дойдя до входной двери, Софи опёрлась об стену, чтобы не упасть — её предположения оказались верны: перед ней был никто иной как Бенедикт Рид. Горячий профессор и ожившая мечта любой девушки от семнадцати до ста семнадцати лет. — Добрый день, профессор, — девушка замялась. После внезапного ухода брата она не знала, как начать разговор с мужчиной. — Здравствуйте, мисс Престон, — вытерев очки, мужчина замер, всматриваясь в неё пронзительным красноречивым взглядом. — Я… не ожидала, что вы… Как вы нашли меня? — облокотившись другой рукой, девушка с трудом себя сдерживала, чтобы не начать заикаться от неожиданного появления своего предмета обожания. — Всё просто: вы сотрудник нашего университета, поэтому проблем не составило, — потом мужчина продолжил более строгим голосом отчитывающего родителя. — Совсем другое то, что вы не явились вчера на лекцию, при том, что обещали. Поэтому я должен принять меры. Нервная усмешка коснулась лица Софи. Она подавила её, не зная, что ответить, а потому по-глупому промямлила: — Меры? То есть как? — Устрою вам небольшое испытание. Пойдёмте со мной и всё узнаете, — надев очки, профессор подал девушке ладонь, выжидая дальнейших действий. — Хо-ро-шо, — вложив свою руку в его тёплую ладонь, девушка ответила по слогам, едва удерживая себя в руках, чтобы не впасть в панику.***
— Кафе? — изумилась Софи, замерев у входа. — Не похоже, что оно подразумевает испытания для меня, — усмехнулась девушка, ощущая приток сил внутри. — Проходи, не стесняйся, — Бенедикт легонько подтолкнул девушку ко входу. — Здесь не обычное заведение, а литературное кафе, — гордо отпарировал тот, когда Софи Престон вошла в помещение. Профессор чуть наклонился к ней и, едва коснувшись плеча позади, произнёс: — Осмотритесь, впитайте атмосферу и почувствуйте… — прикрыв глаза, он на несколько секунд задумался. — Что именно я должна почувствовать? — полюбопытствовала Софи. —…аромат литературы, наполняющий душу, — подобрав красивые слова, наконец закончил фразу Рид. — Прошу, — поравнявшись с ней, он указал за свободный диванчик со столиком. Здесь, как и за другими столиками, — уйма небольших висящих полок, наполненными разнообразными поучительными изданиями. — Вау! — с восторгом тихонько вскрикнула Престон, когда над головой заприметила тонну книг-романов писательницы Джей Остин. — Вижу, уже нашли что-то полезное, — мужчине понравилось, с каким детским восторгом Софи Престон перелистывала странички книги под названием «Леди Сьюзан». Он не смел более отвлекать девушку, ведь то, с каким интересом она вдыхала запах литературного издания, как трепетно удерживала в руках томик и просматривала содержание, вызывало в нём пленительный восторг. Профессор тихонько подозвал к столику официанта и сделал заказ. Когда в блокноте парня появилось несколько строк, пожелав им приятного дня, тот покинул их столик. Софи не могла сдерживать в себе пылающего интереса. Она была готова прикоснуться к каждому изданию, подробно рассмотреть и прощупать, наслаждаясь очаровывающим запахом бумаги. Сложив все бумажные тома обратно на полку, глаза девушки наполнились искорками. Она с неким задором произнесла: — О, спасибо вам, профессор Рид! Я ещё никогда не была в таком уютном местечке. Сами понимаете: работа, книги, домашние дела. — Мисс Престон, — с долей огорчения промолвил Рид, качая головой. — Давайте уже наконец официально перейдём следующую черту в наших отношениях? Щёки девушки налились румянцем от услышанного, но она рискнула поинтересоваться у мужчины: — Какую именно? Только бы не заметил, как я горю от лица до кончиков волос. Воды, срочно. Сделав пару глотков воды, девушка посмотрела на сидящего напротив мужчину. — Перейдём наконец на «ты», — озорно подмигнув, мужчина сделал вид, что не заметил неловкости, застывшей на её лице. — Я постараюсь, — задумчиво осмотрев появившиеся два блюдца со сладким, Софи удивлённо уточнила: — Тирамису? Откуда вы, то есть ты… знаешь, что это мой любимый десерт? — Это вовсе не сложно. Да и не об этом речь пойдёт. Помнится, ты согласилась пройти испытание, ведь так? — с ноткой азарта припомнил тот её согласие. — Да, было такое. — Оно будет проходить здесь, после чаепития. Советую первым делом отведать чай, только для начала без десерта. Ты ощутишь особенный вкус и сбор этого удивительного листового напитка. Оба принялись за чай, посматривая друг на друга. После первого глотка Престон стала прислушиваться к реакциям своего тела: казалось, аромат и изысканный вкус чая наполняли каждую клеточку лёгкостью и теплом. Вскоре оба приступили к тирамису. Мужчина не мог отвести взгляда от того, как она забавно отламывает кусочек, кладёт его в рот, облизывая ложечку. Помимо весёлого поедания сладкого, в ней было и нечто другое: привлекающее внимание, вызывающее, манящее. Ещё немного, и он бы подавился, наблюдая за тем, как её язычок аккуратно слизывает остатки с губ. Наконец, он решился и заговорил первым: — Вот, возьми. С тебя требуется прочесть отрывок, который привлечёт твоё внимание, — Рид наслаждался её обществом, мечтая, чтобы день длился бесконечность. Он протянул ей небольшую книгу. — С удовольствием, — радостно пропела девушка, бережно приняв в руки издание. — Хм… с чего бы начать? — задумчиво пробормотала, перелистывая страницы. Она посмотрела на Бенедикта, у которого, кажется, глаза горели пламенем от желания услышать её мелодичный голос. А пока он любовался сосредоточенностью, с которой Престон выбирала текст, и потом уже тем, как она зачитывала выбранный абзац: «… и смущал меня в данную минуту только взгляд Сирила и толчки моего собственного сердца. Он наклонился ко мне. Мне вспомнились последние дни минувшей недели, моё доверие к нему, безмятежный покой, который я испытывала в его присутствии, и я пожалела о том, что ко мне приближается этот большой рот с крупными губами». Девушка резко дёрнулась: к ней пришло осознание того, что она только что прочла. И Рид, неожиданно оказавшийся подле неё, заставил сердце биться учащённо, будто призывая сделать то же, что и персонажи из выбранного отрывка. Внезапно поёжившись, девушка отодвинулась от мужчины. Нет, не от того, что тот противен, а как раз наоборот. Он был приятен ей, настолько сильно, что она стала опасаться совершить нечто непоправимое. Его чувственные губы слишком манили, и она не могла думать о чём либо другом, кроме как прикоснуться к ним своими. Они превосходно провели время в литературном кафе, которое сблизило их. Даже опустившийся на городок закат не мог их разлучить, когда, стоя на улице, оба не решались попрощаться. — Я проведу тебя, — решительно начал Бенедикт Рид, стоя напротив Софи. — Не стоит, ещё не стемнело, так что мне бояться нечего, — усмехнулась Софи, поправляя непослушные волосы. — Я настаиваю, — заключил тот, желая к ней прикоснуться рукой, но замер, когда Престон сделала это первой. Девушка неуверенно коснулась пальцами его воротника, пытаясь бережно скинуть осевшую там листву. Их глаза встретились, когда мужчина поправил выбившуюся прядь, неудачно зацепив волос девушки. Чтобы её локон не запутался ещё больше в его часах, он аккуратно принялся его распутывать. Замерев, Софи смотрела на незамысловатые движения пальцев мужчины. — Прости, я случайно, — заверил тот, отцепляя последний волосок. Он видел её искренней, настоящей, и это вселяло лучик света в его заблудшую одинокую душу. Бенедикту Риду понравилось находиться рядом с Софи. Вблизи с ней его душа оживала, заставляя плевать на чёртову субординацию и прочие приличия, ведь жажда сблизиться была намного сильнее. Не физическая, а духовная жажда управляла его телом. Смахнув непослушную прядь волос, Бенедикт неторопливо провёл большим пальцем по щеке девушки, чем вызвал в ней пленительный отклик, частичку томительного волнения. Она забыла как дышать, предвкушая дальнейшие действия мужчины, которые не заставили себя ждать. — Спасибо за всё, Софи. И за то, что показала мне, как нужно жить, — мягкий, убаюкивающий голос отозвался стуком в сердце, продолжив отбивать там ритмы: «Спасибо за всё, Софи». Сложив очки, убрал их в карман пальто. Мужчина не мог насмотреться на ту, которая намного младше, но чем-то похожа на него. Невесомое движение — и их губы встретились. Почувствовав их мягкость, мужчина лишь на мгновение замер, а она прикрыла глаза. Не став углублять поцелуй, Рид произнёс: — До новых литературных встреч, Софи Престон. Их многозначительные взгляды давно признались друг другу в симпатии при том, что прощаясь, оба ничего не сказали по этому поводу. Но настроение обоих наконец стало намного выше, и тихоня Софи Престон уже знала, что между ними всё только начинается.