— Как…? – Растерянный вопрос Безликого прервался его же смехом. Это на несколько секунд забыла как дышать, а потом свистяще вдохнула. Смех клокотал где-то в горле.
— Не может быть. – Слова растерянно повисли в воздухе. Мужчина без возраста, гуль неведанной силы, неизвестный тип кагуне. Нет. – С чего ты взял? – Это резко развернулась к Ариме, сердце билось громко и быстро.
— Мы разве не перешли от плана Б – блеф к плану В – обескуражить его? – Арима прошептал, но в шёпоте не было необходимости – Безликий их слышал.
Это прикрыла глаза. Любой гуль был причастен к Одноглазому Королю. Любой. Без исключения. Но кто-то помнил, а кто-то даже не знал. Безликий должен был знать, в конце концов, Одноглазый Король не такая тайна для гулей, как V. Хотя похоже это была одна и та же тайна.
— Ты хочешь сказать, что… — Арима не договорил, только пристально посмотрел в лицо смеющемуся Уте. То, как он дернулся на первый вопрос – что-то личное для него. Не просто память.
— Подожди, это правда? – Голос Это звенел от напряжения. – Ты и правда Одноглазый Король? – Ей не понравилось, как к концу фразы её голос перешёл на визг. Этого не может быть! Он… Эта мразь…
Её кумир. Это почувствовала головокружение. Любой гуль связан с Одноглазым Королем, просто кто-то помнит… Как можно угадать подобное? Как случайно сказанные слова могут попасть в цель? – Это правда? – Она сама еле расслышала то, что произнесла. У неё кружилась голова.
— Хватит без конца повторять. Итори слишком трезва для подобной информации. – Безликий всё ещё ликовал. У Это подкосились ноги, и она села на диван. Она снова почувствовала себя маленькой и слабой, слишком глупой, чтобы повлиять на него. Неопытной. Она не разозлилась только потому, что удивление перекрывало все остальные чувства. Она оглянулась на Ариму, и чуть не рассмеялась – она никогда не видела у него настолько изумленного лица, хотя он и пытался совладать с собой, частично придя к выражению равнодушия. Он сел с ней рядом, не спуская глаз с Безликого.
— Итак, класс! Подведем итоги! – От прежней скуки не осталось и следа. Глаза Безликого горели. – Двое детей по чистой случайности узнали тайну за семью печатями. Но такая уж это и случайность? Подсознание – сложная штука, оно знает побольше нашего. И судьба. Судьба сводит определенных людей.
— Мне нужно выпить. – Это прохрипела.
— Ни за что. – Откликнулся эхом Арима. Безликий рассмеялся, и Это почувствовала, как спадает напряжение.
— А он прав. Надо отдать должное Итори, она здорово накачала тебя в тот раз. Если б не её талант, ты бы не опьянела так быстро. – Это сощурила глаза. Что ж, хоть одна хорошая новость, она терпимее к алкоголю, чем ей показалось. – Нет, если ты и сейчас начнешь пить, боюсь меня постигнет участь того бедолаги, которого ты зарезала. – Это вспомнила тот поцелуй, и ей резко захотелось выдраить до чиста рот. Она ела его мясо. Это сжала губы в тонкую линию. Она сказала спасибо удаче, что Арима не задал вопроса.
— И да, мне уже сто тринадцать лет. – Сейчас Это могла лучше принять эту информацию.
— Одноглазый Король – это одноглазый гуль, который, - Арима прервал её объяснения.
— Я знаю. Он тоже Вашу. – Это показалось, что комната содрогнулась, а сверху падает потолок. Она выругалась. Арима удивленно приподнял брови.
— Твой родственник? – Это кивнула в сторону Безликого.
— Что-то вроде двоюродного дяди. Он был на семейных фотографиях, поэтому я и предположил... – Арима прервал сам себя, а потом посмотрел на гуля со странным выражением лица. – Предлагаю забыть эту информацию. – В тишине послышалось не сказанное "навсегда". Гуль согласно кивнул.
— Ладно, раз уж вы узнали мою тайну, я выслушаю ваши предложения, которые ты так неразборчиво преподнесла, пока вы не начали меня шантажировать. – Безликий облокотился на спинку дивана, показывая, что весь во внимании. – Только пожалуйста, понятно и подробно.
Это закрыла глаза, собираясь с мыслями. – Мы хотим, чтобы часть гулей переломило мнение людей о гулях. Потом слить информацию о том, что гули – верхушка CCG, выставив все таким образом, чтобы обвинить не гулей как вид, а только малую часть, устроившую геноцид и показать, что большинство не опасны для человечества, и рассказать о V.
— По-твоему, я подхожу для какой-либо подобной работы? – Безликий усмехнулся.
— Я думала, что ты знаешь больше, чем говоришь. Теперь я знаю, что это действительно так. Хотя я сомневаюсь, что ты можешь быть людским защитником, но ты когда-то был. – Это хрустнула костяшками пальцев.
— Но ты этого не знала. – Безликий говорил спокойно, но словно бы поучал.
— Есть ещё часть плана, в которой можешь помочь только ты. И ещё, наверняка в какой-то момент V начнет резню, а ты сильный гуль. А нам нужен сильный союзник. – Это смела посмотрела ему в глаза. Её хотя бы услышали.
— Как идеалистично. Ты думаешь, люди с распростертыми объятиями примут гулей, стоит им совершить парочку добрых дел и рассказать правду? Люди просто возненавидят нас ещё сильнее, за ложь меньшинства. – Это вспомнила Акиру. Может быть, девочка её ненавидит. Её первая мысль касательно плана Аримы тоже была скептической. Но он думал об Акире, она уверена. Девочка выглядела испуганной, удивленной, ошарашенной, но не злой. Может, позже она возненавидит Это, но в тот момент в её глазах не было ненависти. А те близняшки, они живут у гулей, и возможно случится чудо, и они полюбят ту слабую женщину и того доброго гуля. Это думала об этих трёх девочках, когда загорелась безумной идеей Аримы, эти девочки не ненавидели её.
— Я хочу попробовать. Я знаю, что решить вопрос силой никогда не поздно. – Это сжала свои колени руками до боли. Арима мягко взял её руки в свои руки. Это смотрела на их сцепленные руки. Мы не ненавидим друг друга. Может быть используем друг друга, лжем, недоговариваем, но нет ненависти и страха. Только понимание. Полное и безграничное. Гули и люди смогут понять друг друга.
— Милая, ты говоришь о мире, но ты не хочешь мира. Ты устроила серию терактов. Ты – террористка. Ты тешишь себя мыслью, что изменишь мир, и люди и гули будут жить в мире. Но ты хочешь доминировать над людьми, на мире ты не остановишься. Так давай называть вещи своими именами. Ты хочешь власти. И я опять повторяю свой вопрос: зачем мне это? С какой стати мне помогать тебе захватить власть? – Безликий говорил спокойно, словно читал лекцию студентам. Это до крови прикусила губу. Она смотрела на её руки, переплетенные с руками Аримы. А что случится с теми девочками, если гули захватят власть? Вера Акиры разобьется в дребезги.
— Я не хочу захватывать власть. Я поняла, что есть хорошие люди, которым я не хочу вредить. – Арима всё ещё держал её руки, нежно, но крепко. Ему она тоже не хотела вредить. Она снова подумала о всех трудностях их отношений, и её вдруг затопила отчаяние невероятной силы. Дерьмовый мир. Гребаный дерьмовый мир. Она сжала руки Аримы, его костяшки побелели.
— Это может прозвучать удивительно для тебя, но кто-то способен меняться. И кто-то хочет изменить мир для блага всех, а ты пытаешь порицать, хотя ты трус, который смирился с ситуацией. – Это пораженно уставилась на Ариму, и впервые в его глазах увидела что-то похожее на ненависть. Безликий расхохотался.
— А я уж думал, что ты не умеешь говорить, марионетка Вашу. Итак, девочка свято верит, что творит благо. Но ты не веришь. Я думаю, что тебе вообще плевать на разборки людей и гулей, и если бы не эта малышка, ты бы и дальше преспокойно убивал бы гулей. Но ты её любишь, точнее ты её хочешь. Да, тебе просто хочется с ней секса. Но не только, раз ты ей помогаешь. Ты хочешь, чтобы она принадлежала тебе. И если ты ей поможешь, то станешь героем в её глазах. Она будет не просто спать с тобой. Станет твоей собственностью. Может, она даже родит тебе ребенка в один прекрасный день. Интересная мотивация.
Арима резко вскочил, хватаясь за рядом стоящий кофр. Его лицо было белее его рубашки, и Это чувствовала его злость, но отстраненно воспринимала происходящее. Как будто Арима действительно мог думать о чём-то подобном. Это переводила взгляд с расслабленного лица Безликого на напряженную фигуру Аримы и его выбеленное лицо.
— Я вам помогу – Безликий поднял руки, показывая, что сдается. – Завтра приходите, я вас познакомлю с одним человеком, который вам нужен. Это будет весело. Я буду помогать во всем. Но не потому, что я верю в вас. Когда вы провалитесь, я буду долго и громко смеяться. В нашем дерьмовом мире так мало повода для смеха, не стоит их упускать. – Это медленно поднялась, беря Ариму за руку, и внезапно почувствовала легкую дрожь в его пальцах.
— Здесь? – Плечи Аримы уже не были такими острыми углами.
— Нет, идите на взрывы. – Безликий снова рассмеялся.
Это зло сплюнула. – Ты больше всех должен верить в мир, знаешь, я не знаю, действительно ли ты он, или примерил его образ, но ты был моим гребанным героем, и только благодаря вере в тебя я ещё жива. – Это казалось, что она залпом выпила кислоту, которая сейчас выжигала ей все внутренности. Она не хотела верить, что гуль перед ней – её герой. Ещё одна мечта её детства разбилась в дребезги.
— Всегда хотел быть кумиром линчевателя. – Это вдруг перестала понимать, почему была так уверена, что он нужен был для их плана, почему она так горячо убеждала Ариму, что он им нужен. Ей хотелось его убить больше всего. Её правый глаз горел, но Это умудрилась взять свою злость под контроль.
— Тогда до завтра. – Её голос почти не дрожал.
***
Они заходят в первую попавшуюся круглосуточную кофейню. Грязные обшарпанные стены, мутное освещение. Усиленное обоняние Это чувствует запах кислого молока. Они берут два чёрных кофе. Это осматривает прилавок, но решает обойтись только кофе.
Они занимают столик в самом углу, под плохо работающей лампой. Это делает глоток – кофе слишком горький. Дура, какая же она дура. Почему, ну почему идея пойти к Безликому показалась ей такой хорошей. Больше всего она хочет раскроить ему череп. И зачем она привела с собой Ариму?
— Остановись, это уже шестая ложка. – Голос Аримы звучит тихо и спокойно, как и всегда. Это пораженно смотрит на свой бумажный стаканчик и зависшую в воздухе ложку. Потом все-таки опускает ложку в стаканчик и размешивает. Теперь кофе приторно-сладкий и горький одновременно. Отлично.
— Это-сан. Мне жаль, что тебе пришлось выслушать это. – Арима водит стаканчиком по столу, он до сих пор ещё не пил.
— Всё в порядке. Я знаю, что он лгал. Я никогда не убивала невиновных, так что он лжет. Я не линчеватель и не террористка. – Это усмехается. Арима молчит. Не верит? Да, иногда она была голодна, да убивала. Во всяком случае, она убивала чтобы выжить, а не по приказам больного отца, как он. Он не имеет права осуждать.
— Нет, я не об этом. – Арима говорит после долго молчания. На его суровом лице проступает что-то вроде смущения. Это заинтересованно кладет голову на руки. – О моей «мотивации». Я никогда не думал таким образом. У меня даже мысли не было. И меньше всего мне хочется, чтобы ты думала, что я думал. – Его голос совсем тихий. Это удивленно изгибает брови.
— Я и не думала. – Это с трудом сдерживает смех. Арима переживал из-за такого? – Я знаю, что ты в меня не влюблен на самом деле, и не представляешь совместную жизнь со мной, и уж точно не пытаешься добиться взаимности. – Это все-таки смеется. Смешно даже думать, что Арима хочет свергнуть V по такой причине. Его лицо странно темнеет, а может по-новому упала тень. – Я уверена, что у тебя есть серьезные причины поступать так, сотрудничать со мной. Ты говорил … смерть близкого человека? – Это вдруг понимает, что не стоит упоминать его отца. Её лицо заливает краска, стоит ей вспомнить, что она хотела обвинить его в работе на его отца. Хорошо, что Арима не видит.
— Спасибо. – Арима наклоняется так, что тень закрывает всё его лицо. Это чувствует растущую между ними неловкость.
— Почему ты не пьешь кофе? – Это говорит только чтобы разорвать тишину. Арима водит стаканчиком по столу. Её собственный кофе похож на сироп, забывшись, она добавила ещё сахара. Но уже осушила почти на половину.
— Не могу пить в незнакомых местах. – Арима смотрит вниз.
— Почему? – Это пытается разглядеть его лицо. — Раньше же получалось. Нет?
— Не знаю, просто не могу. Что-то мешает. – Это слабо улыбается. У неё нет сил шутить, что у него есть психическое расстройство. Потому что похоже действительно есть, и ей от этого не смешно.
— А я копалась в мусорках в поисках еды. – Арима легко поднимает брови. – Не думай, в половине случаев она была нормальной.
— А в оставшейся половине?
— Я не хочу об этом рассказывать, а ты не захочешь слушать. Я просто не всегда могла понять, насколько свежая еда. – Это пытается рассмеяться. – Я не ела намеренно испорченную еду.
Это допивает свой кофе и забирает кофе Аримы. И снова кладет слишком много сахара. Почему ей так неуютно?
— Я, кстати, живу у тебя теперь. – Это хотелось, чтобы её слова прозвучали как утверждение, а не как вопрос.
— А разве до этого ты не жила у меня? – Арима произносит так легко, а Это выдыхает слишком резко. Похоже он не против.
— Я принесла свои вещи. – Это пьет кофе, хитро смотря на него.
— Ты перестанешь таскать мои вещи? Здорово. – Арима улыбается ей мягко. Это не разрушает растущей между ними неловкости, напротив, лишь увеличивает её.
***
Ложится в кровать чертовски неловко. Это не понимает почему. Арима хотел лечь спать на полу, но она отговорила его. Теперь они лежат спина к спине, и у обоих сбитое дыхание. Они знакомы почти два месяца, вдруг вспоминает Это. Самые долгие два месяца в её жизни. Она сейчас и она до встречи с Аримой – разные люди с общим прошлым. Это не знает, какая она нравится ей больше.
Это моргает глазами. Снова заснуть не получилось. Это резко толкает Ариму в спину.
— Переспи со мной. – Арима сонно моргает.
— Это-сан, сейчас четыре утра. – Его взгляд проясняется, когда он понимает. – Что? – Он потрясенно смотрит на неё.
— Переспи со мной. Трахни меня. – Это чувствует себя глупо. – Ты разве не хочешь секса? Мы занимались им больше месяца назад.
— Я не знаю. Я имею в виду, что не сильно хочу. То есть, я хочу, но не навязчиво. Но и не могу сказать, что прямо хочу. – Арима неловко трет лоб. Это чувствует, что у неё вспотела шея.
— Давай тогда попробуем. – Арима встает и моет руки. Это пристально смотрит. В последнее время он слишком много моет руки даже для себя.
— Почему ты этого хочешь? – Арима возвращается и садится на кровати.
— Все люди хотят секса, ну большинство. Это так странно? – Странно то, что происходит сейчас между ними.
— Просто неожиданно. Почему сейчас и почему со мной? – Арима не смотрит на неё. Верный знак, что скрывает свои чувства.
— А с кем ещё? – Это недоуменно смотрит на него. – Я не спала ни с кем, кроме тебя, и мне будет некомфортно спать с кем-то другим. Я хочу тебя. – Последнюю фразу она шепчет ему на ухо. Он не смотрит на неё.
— Мы же определились, что не испытываем сексуального влечения друг к другу. – Арима повторяет её слова.
— Я хочу тебя. – Это настойчиво повторяет. – А ты меня? – Это кусает хрящ его уха.
— Я на пробежку. – Арима вскакивает как ужаленный и уходит, даже не одевшись как следует.
Это падает на кровать, закрывая лицо руками. Она не понимает, что происходит. Чёрт, чёрт, чёрт. Почему? Это сморит в потолок. – Именно они решили изменить этот мир, но не могут совладать даже со своими гормонами. Их определенно ждет успех. – Это снова закрыла глаза со стоном.
