***
Безликий не уточнял время, но на улице темно, хотя ещё не ночь. Они с Аримой идут, держась за руки. Это не знает, кто проявил инициативу, но оба игнорируют это обстоятельство. Неловкость сквозит в каждом их движении, Это хочет предложить ему завернуть в ближайший переулок и решить проблему, но понимает, что это не лучшая тактика. Четвертый район выглядит тише обычного. Они с Аримой постепенно обходят его, и Это уже вслух начинает материть Безликого, не давшего точный адрес, когда что-то падает в нескольких метрах от них. Безликий. – Какого ?! – Вскрикивает Это. Арима вежливо молчит, но его молчании сквозит такая желчь, что сердце Это бьется быстрее. — Здрасьте-здрасьте! – Безликий приветливо машет руками, совсем не так, как вчера. На крыше появляется силуэт другого гуля, с активированным укаку. — Если он отделал Безликого, то он мне уже нравится. – Это даже не стремится говорить шёпотом. Безликий только смеется. Гуль спрыгивает с крыши и готовится атаковать, когда Безликий кричит: Ренджи-кун, а вот и сюрприз, о котором я говорил! – Гуль делает несколько шагов вперед, а потом атакует, и Это хочет рассмеяться, пока она не понимает, что атака направлена на них. Они с Аримой как по команде, бросаются в разные стороны, разрывая руки. Секунда, и очередная атака, направленная уже на одного Ариму. — Ты! – Голос гуля полон ярости. – Ты убил мою сестру! – Ещё одна атака. — Какого чёрта? – Это пораженно смотрит на Безликого. – Ты специально… - Ярость накатывает на неё, и она уже готова накинутся на Безликого, когда на сцене появляется ещё одно лицо. Молодая девушка или женщина, Это не может определить, с короткими чёрными волосами и серьезным лицом забегает в проулок. — Йомо-кун, шеф против того, чтобы ты ввязывался в драки. Я за тобой. – Девушка кричит громко, но Йомо Ренджи, как понимает Это, никак не реагирует, только снова атакует Ариму. Лицо Аримы скучающее, и от беспокойства Это не осталось и следа, гуль значительно уступает Ариме в технике. Не то чтобы Это часто видела Ариму в бою. — Голуби? – Девушка переводит глаза с Аримы на Это. Точно, она в его плаще. Глаза девушки становятся алыми. — Во-первых, мы пришли с миром. – Это усмехается, поднимая руки вверх. - А во-вторых, гули. – Правый глаз Это тоже алеет. Девушка смотрит в глаза Это, но её недоверие так умело замаскировано, что это мгновенно подкупает. — Даже он? – Девушка кивает в сторону Аримы. – И что с твоим глазом? — Да, он голубь, но, если бы хотел, твой дружок был бы мертв. Мы пришли с миром, я же уже сказала. – Это смотрела прямо в глаза девушке, спокойные и суровые, как у Аримы, стараясь взглядом передать всё, что она думает. — Я не понимаю до конца, что здесь происходит, но думают, стоит их разнять и поговорить. – Это согласно кивает. Ей нравится эта девушка. Они огибают сидящего на земле Безликого, и врываются в поединок. Девушка перехватывает Йомо посреди атаки и одним ударом нокаутирует его. Это пораженно мигает Аримы. — Кая Ирими. – Девушка представляется, держа гуля за шкирку. – А это – Ренджи Йомо. — Это. — Арима Кишо. – Выплевывает гуль прежде чем Арима открывает рот. – Убийца моей сестры. Пусти меня. – Ирими с силой встряхивает Йомо. — Мы будем решать проблему цивилизованно. Если я тебя отпущу, ты мертвец. Девчонка права, тебя щадили и гоняли как крысу. – Ирими крепко держит Йомо и никак не реагирует на ярость в его глазах. – Ты не напал на меня, а я сейчас открыта. Это должно заставить меня поверить, что вы "пришли с миром", как говорит твоя подруга, но я не верю. Никогда не видела голубей, которые пришли с добрыми намереньями. Но мне интересно. – Взгляд Ирими был прямым и честным, что тут же располагало к ней. — Мы просим о сотрудничестве. – Арима ответил ей таким же взглядом, и Это поняла, что гуль оценила. Она жестом показала, что слушает. — Убийца моей сестры просит о сотрудничестве. – Йомо сплюнул на землю, и хотел вновь напасть, но хватка Ирими была сильна. – Её звали Хикари. Хи-ка-ри. У неё было двое детей. Это заметила, что лицо Аримы едва заметно дрогнуло и побелело. Она взяла дело в свои руки. — Мы хотим изменить этот мир. – Это старалась говорить медленно и последовательно. Веселые глаза Безликого выбивали почву из-под ног, но Ирими смотрела всё внимающими открытыми глазами, и Это сосредоточилась на её глазах. Она говорила осторожно, не выдавая стратегических секретов. Гуль осознавала её осторожность, но ничего не сказала. — Что ж, это звучит интересно. Но я не могу дать ответ прямо сейчас. – Арима понимающе кивнул. – И я знаю, что вы о многом умолчали, но это правильно, я поступила бы так же. Завтра я дам вам ответ. Давайте встретимся у станции метро в Нэриме. В восемь. Если я не приду в течение пятнадцати минут, значит я не собираюсь вам помогать. Если я приду, я отведу вас в безопасное место, где мы сможем всё обсудить. — Хорошо. – Арима легко поклонился. — Я могу попросить тебя прийти безоружным? – Ирими посмотрела на Ариму. – Я рискнула, сказав тебе свое имя, и ты знаешь, как я выгляжу. Я не собираюсь устраивать тебе засаду, я хочу жить мирно. — Нет, - Арима сказал, чуть помолчав. – Но я знаю, что вы не поверите моему слову. Я не собираюсь вас убивать, хотя работаю на CCG. Но вы знаете, как я выгляжу и мое имя. Я рискую точно так же. В глазах Ирими мелькнуло что-то похоже на озорство. – Хорошо, что ты честный. Ладно, твоя подруга кажется гуль, хотя у неё только один глаз, и я никогда не видела такой чертовщины, но она вроде как моё доверие к тебе. – Арима снова кивнул. — Ты серьезно собираешься думать над их чушью? – зашипел Йомо. — Это трюк, а ты слишком умна, чтобы вестись на него. Это ловушка. — Вы сказали Нэриме? У меня есть одна просьба. Если безопасное место – кафе «Антейку», то пожалуйста, ничего не говорите своему шефу. – Плечи Ирими напряглись. Лицо Йомо посерело от злости. Безликий расхохотался. Это показалось, что её сердце упало. Нет. – Она, — Арима указал на неё, — его дочь. Лучше повременить со встречей. – Это кажется забыла как дышать. Нет. Нет. Нет. — Идем, Йомо-кун. – Ирими сильной рукой повела Йомо прочь от них. Безликий хохотал без перерыва. Для Это этот хохот отдавал похоронным набатом.***
Арима шёл следом за ней, Это слышала его шаги и спиной чувствовала его взгляд. Он держал расстояние, уважая её личный границы, но всё равно был рядом. Сердце Это, превратилось в громадный камень и тяжело бухало в груди, задевая легкие и ребра. Папа. Отец. Арима знает. Нет. Чёрт возьми. Отец. Папа. Отец. Арима. — Ты знаешь. – Это не хотела обвинять, но всё прозвучало именно так. — Да. – Он подтвердил то, что она и так знала. Но это подтверждение стало спусковым крючком. — Откуда ты, мать твою, знаешь?! – Про себя Это порадовалась пустоте улиц. Она смотела прямо ему в лицо, готовая набросится и расплакаться одновременно. Нет, она не умеет плакать. Просто набросится. — Помнишь, я звонил женщине, которую мы предупредили насчёт V? – Значит, он узнал тогда. Это зло смотрела на него. – Я тебе рассказывал. Она рассказала мне о Йошимуре, и я встретился с ним в кафе «Антейку». Ты как-то упоминала, что твой отец держит кафе. Если честно, я понял, что это он, как только его увидел. – Арима неловко опустил взгляд. — Как? – Горло пересохло и болело. – Как? – Голос сорвался. — Вы похожи. – Это зажмурилась и закрыла уши руками, не желаю больше слышать ни слова. – Не сильно, что-то неуловимое есть, маленькие детали. Когда я увидел его, я подумал – отец Это быстрее, чем понял, что я подумал. А когда я рассказал тебе, твоя реакция меня убедила. — Мы не похожи. – Это зашипела. — Я знаю, что тебе больно. Я знаю, что он чудовище. – Арима мягко попытался обнять её, но Это с размаху дала ему пощечину. Он даже не попытался увернуться, и её рука врезалась в его холодную щеку. Это позволила притянуть себя в объятия. – Прости, я не должен был так говорить. – Он мягко прикоснулся губами к её лбу, и Это почувствовала, как по щеке стекает струйка крови. Это аккуратно слизнула её, а потом аккуратно притянула его голову для поцелуя, но он отстранился раньше, чем она успела поцеловать его. Горечь заскребла ей горло. — Как поживают близняшки? – Это постаралась сделать голос как можно равнодушнее. — Я не навещал их. Но V их не нашли. Сейчас их дело сдано в архив, их ищут, но уже не так рьяно. CCG уже объявило их мёртвыми. Месяц прошёл. V тоже скоро прекратят искать. Дети им не опасны, они страхуются. – Это пожала плечами. Она не скучала. — А как Акира? – Ей не интересно. Нужно заполнить зазоры в разговоре. — Я не видел её с того случая. Её отец несколько раз звал меня на ужин, но я отказался. Я не знаю, что сказать ей при встрече. Но она не сдала тебя. – Это проглотила образовавшийся в горле комок. — Ей следовало бы сдать. – Так было бы проще. Она убила её мать. Если их план провалится, то Это будет чувствовать себя виноватой перед Акирой, перед девочкой, считающей её хорошим гулем. — Ты же знаешь, она бы так не поступила. Ты повлияла на неё. – Это вдруг ясно услышала в его голосе: Ты повлияла на меня. Она не смотрела на него, и вдруг испугалась оборачиваться. Почему их отношения стали такими неловкими? — Какой он? – Воздух стал обжигающим. Его трудно вдыхать. – Отец? – Ей не хотелось, чтобы голос выдал её. Арима взял её за руку. — Старый. Он выглядел одиноким и печальным. Но он явно из тех, что знают больше, чем говорят. В нём двойное дно. – Это впитывала всё, как губка, и не знала, услышала ли то, что хотела. — Не знаю, стало ли мне лучше или хуже. – Это прикрыла глаза, позволяя Ариме себя вести. – Спасибо, что сказал им. Похоже они работают на него.***
Они пришли к восьми, и Ирими уже ждала их, одетая в косуху. Она строго кивнула им. — Арима-кун, я могу тебе верить? Я хочу отвести тебя в кафе, но откуда я могу знать, что не подвергну опасности других? – Голом Ирими звучал спокойно, без обвинения. Она выглядела понимающей. — Вам не откуда знать. Но мне известно про «Антейку» около месяца, и я не донес. Это единственная гарантия, которую я могу дать. И информация, которую я расскажу. – Голос Аримы звучал сосредоточенно. Он и Ирими долго смотрели друг на другу, и Это не вмешалась в их бессловесный диалог. — Обращайся на ты, мне всего двадцать шесть. – Ирими бросила через плечо, ведя их к кафе. Это вцепилась в руку Аримы, и он ободряюще сжал в ответ. — Мы ничего не сказали шефу, и его здесь нет, так что надеюсь вы знаете что-то ценное, иначе нам крупно влетит. – Ирими открыла ключом заднюю дверь и пропустила их в кафе. Это застыла на пороге, не в силах переступить. Арима мягко подтолкнул её, и Это очутилась в маленьком коридорчике, ведущем в ярко освещенную комнату. В воздухе витал аромат отлично сваренного кофе. В воздухе пахнет домом. Это болезненно сглатывает и хочет сбежать, но лишь до хруста сжимает руку Аримы. Он даже не меняется в лице, не показывая боль. Нужно дышать медленно и глубоко, папы здесь нет. Они следуют за Ирими. — Кома, приготовь три кофе, пожалуйста. – Ирими на ходу расстегивала на косуху. — Ты здесь не главная, ты не можешь командовать. – Светловолосый гуль с добродушным лицом гневно посмотрел на неё. — Но мне так нравится твой кофе. – Это, не посвященная, всё равно могла сказать, что это откровенная лесть. Но Кома на неё купился. Ирими громко усмехнулась. Это оглядела помещение. Светлый стены, мягкий свет, прозрачные шторы. Уютно. Ком в горле рос с каждой секундой. Ренджи Йомо в форме официанта протирал столы, низко склонив голову, и только по его быстрым движениям читалось его настроение. — Садитесь. – Ирими сидела на диване рядом с развалившимся Безликим и указывала на соседний диван. – Йомо-кун обещал быть пай-мальчиком. – Йомо лишь активнее начал тереть стол. – С Утой вы похоже знакомы. – Это недоуменно посмотрела на Безликого. Ута? Серьезно? – Болван за прилавком – Энджи Кома. — Эй, я готовлю кофе. – Он зашвырнул в Ирими полотенцем, которое не пролетело и половины пути. Ирими снова широко ухмыльнулась. Она и Арима снова представились. Ирими не дала им начать разговор, пока Кома не поставил перед ними чашки. — Я тоже хочу. – Безликий, Ута, одернула себя Это, попытался стащить кружку Ирими, за что получил по руке. — А ты обойдешься. – Ирими просверлила его взглядом. Ута проворчал что-то о жестоких женщинах. Арима спросил, где можно вымыть руки. — Сколько вам, кстати, лет? – Ирими чуть склонила голову набок. — Восемнадцать, — отозвался Арима. – Почти, — промолвила Это. Ирими почти удалось скрыть свое удивление, но она промолчала. Кофе был отличным на вкус, но от осознания, что это рецепт отца к горлу подкатывала желчь. Арима долго перебарывал себя, но потом отпил под её тревожным взглядом. С ним что-то происходило, как будто его подозрительно возросла. Кома поставил стул к столу, и с разрешения Ирими, Это начала подобный рассказ и умолчала только о родстве Аримы и Вашу Цунаеши, только упомянула, что он уже прикрывал гулей, чтобы ему хоть чуть-чуть начали доверять. — Вашу – гули? – Кома подскочил со стула. Ирими молча смотрела сквозь них, уперев подбородок в подставленные руки. Костяшки её пальцев неестественно белели. Кома снова повторяет свой вопрос, оглядываясь по сторонам. Арима отводит взгляд. Это на несколько секунд прикрывает глаза, жмурит их до красных точек, но лишь четче слышит шипение Йомо и знает, как сильно сейчас ухмыляется Ута. — Вашу – гули. – Она повторяет как можно спокойнее. Как можно проще. Ведь всё так и есть – ужасающе просто. Вашу – гули. — Как вы собираетесь изменить мнение о гулях? В смысле … конкретизируйте. – Ирими говорит с большими паузами, тщательно подбирая слова. — В конце месяца будет проходить зачистка против «Лис» в третьем районе. – Арима опережает её с ответом. – Если вмешаться в неё… — Голубь маскируется красивыми словами, но он просто пытается использовать нас в своих целях. – Йомо говорил тихо, но его слова были пропитаны ядом. — Нет, ты не понял. – Это с трудом скрыла свой восторг, она с полуслова поняла, что имел в виду Арима. – Поправьте, если я ошибаюсь, но «Лисы» причастны к убийству детей. Обычно CCG дает СМИ очень мало информации, но случаи убийства детей они не могут скрыть, поэтому общественности известно больше. А значит, есть большая вероятность, что СМИ начнет прямую трансляцию с места событий. — Разве вести съемки разрешено? – Кома удивленно посмотрел на них. — CCG никогда не дает разрешения на съемки, и чаще всего этот запрет уважают, но, когда дела принимают серьезный оборот, СМИ вмешиваются. К тому же, CCG не имеют права скрывать от людей смерти несовершеннолетних, поэтому вероятность прямой трансляции очень высока. – Голос Аримы звучал скучающе, и Это снова поразилась его способности держать себя. — Почему зачистка в конце месяца? Не раньше? – Ирими напряженно смотрела на них. — Когда идёт уничтожение крупной организации нельзя начинать зачистку, если нет чёткого плана и есть недостаток информации. Сейчас разрабатывается план атаки и восполняются пробелы в информации. После долгого молчания Ирими откинула голову назад. – Два условия, и мои псы участвуют в вашей авантюре. – Ирими показала два оттопыренных пальца. – Первое: вы оба находитесь там. — Я участвую в зачистке. – Ирими кивнула и перевела взгляд на Это. – Я могу пробраться туда. — И второе: я должна быть в курсе плана CCG и знать всю информацию. – Ирими выжидающе смотрела на Ариму. — Справедливо. Договорились. – Арима протянул руку для рукопожатия, и Ирими крепко ответила. — Ты же всерьез не собираешься в этом участвовать? – Йомо сурово смотрел из-за плеча Ирими. – Это слишком рискованно. И ты привела его в кафе. — Мы же договорились, что пустим их в кафе и выслушаем. К тому же, Арима-кун уже знал о нашем кафе. И да, я собираюсь участвовать. – Голос Ирими был тих и спокоен. — Я согласился только потому, что она дочка шефа, и то, нет никаких доказательств, что это действительно так. – Это вспыхнула. Ей захотелось выцарапать Йомо глаза. — Извини его. Мы договорились не упоминать об этом. – Ирими мягко посмотрела на Это. – Я много ошибок совершила до того, как начала работать здесь. – Это была благодарна Ирими, зато, что она смягчала информацию. – Мне сказали, что работать здесь ради людей — шанс искупить мои грехи. Но после того, как я услышала вас, я подумала, что если я помогу вам изменить мир, если я буду защищать людей, я искуплю свои грехи быстрее и более действенным методом. И ещё, если среди лисов есть дети или подростки, я не стану их убивать. Это неправильно. Их просто используют, я хочу их спасти. Дети не виноваты. Лицо Аримы становится пустым, и Это не знает, о чём он думает. А она… Она не может перестать думать об отце. Она смотрит в открытое спокойное и целеустремленное лицо Ирими, в подвижное хитрое, доброе лицо Комы, в темное, малоспособное на выражение эмоции лицо Йомо. Папа, почему они, а не я? Это должна испытывать благодарность за то, что Ирими поверила им, за то, что прониклась их планом, но в горле у Это пузырится ненависть. Папа, почему? — Ты права. Я тоже хочу помочь. – Лицо Комы озаряется каким-то открытием. — В следующий раз. На зачистке «Лисов» гуляю я. – Ирими снова ухмыльнулась. – Я терпеть не могу этих подонков. — А разве псы и лисы не родственники? – Кома смеется и Ирими огрызается в ответ. — Значит, вы – Чёрная собака. Ранг SS. — Ирими хитро улыбается. — Не вы, а ты. – Снова поправляет Ирими. – А как вообще присваивается ранг? Арима даёт короткий инструктаж, рассказывая о том, как присуждаются ранги и какие вообще есть. — Я – дьявольская обезьяна, какой у меня ранг? – Кома практически вцепляется в Ариму, и Это смеется. — Тоже SS. – Ирими и Кома оглядываются гневными взглядами, словно готовы выяснить, кто сильнее прямо сейчас. — Я тоже хочу поучаствовать в этом турнире. – Это с интересом смотрит на Ариму. – Такой же. – просто отвечает Арима. Это с негодованием смотрит в ответ. – Я всегда знала, что все голуби – тупицы. – И в этот раз смеются уже Кома и Ирими. — Ладно, предлагаю встретится послезавтра и набросать план действий. – Ирими снова берет всё в свои руки. – Надеюсь, найдете дорогу. Но сначала, надо дать вам попробовать настоящего кофе, а не его помои. – Кома снова возмущается под высокомерным взглядом Ирими, а Это снова смеется, хотя ей не хочется. — Мне тоже кофе, — кричит Ута. — Обойдешься, — Ирими улыбается слишком ярко. — Или попроси Йомо-куна. — Ренджи-кун? — Ута многозначительно двигает бровями. — Обойдешься, - рявкает Йомо. — А как же любовь к клиентам? — В голову Уты прилетает тряпка, которой Йомо протирал столы. Ирими ставит перед ними две дымящиеся кружки, и они оба голосуют за Ирими, хотя бы ради того, чтобы посмотреть на выражение лица Комы. И Это смеется, громко и заразительно. Я так хочу быть счастливой прямо сейчас, но папа, почему? Арима сжимает её колено под столом. Оказывается можно быть счастливой и разбитой одновременно, и Это надеется, что её смех не перерастет в истерику. Это сжимает ладонь Аримы в ответ, желая, что упал камень с груди и она могла смеяться, а не ненавидеть, и быть счастливой, а не видеть в каждой вещи и в каждом лице вопрос: Почему?