Бездна

Железная дверь медленно с еле заметным скрипом открывается, резко вонзаясь в каменную стену, а из кромешной темноты выходит он. Густо намазанные красным губы, безумный взгляд из-за полуопущенных век, мертвенно-белый грим и фиолетовый костюм. Вот он, Джокер. Двенадцать заключённых из некогда тридцати двух резво вскакивают на ноги, и лишь девятнадцать трупов да я, словно пригвождённые к полу его взглядом остаемся на месте. Безумие в его глазах. Я тону в нём, захлёбываясь, когда его губы искажает жёсткая усмешка. Он отравляет меня, ведь оно везде. Безумие. Где-то там глубоко в голове, в мыслях, в выжженных лёгких, в крови и в предательски слабом сердце, даже в сыром воздухе этого чёрствого подвала. Кровь невинных людей уже впиталась в его стены, этого не изменить и забыть невозможно. Жёлтый свет от единственной лампочки мягко освещает крохотное помещение, но всего через пару секунд, замигав, зловеще затухает, погружая всё во мрак и захлопывая клетку с демоном. Плавная, кошачья походка, острый взгляд — и все замирают. Ведь Джокер выбрал свою жертву. Сердце стучит в бешеном темпе, разгоняя ядовитую смесь из крови и адреналина по всему телу. Слишком близко и также необратимо, словно прыжок в пропасть. Мне уже не спастись. Не в этот раз. Он направляется в мою сторону с ехидной улыбкой на лице, широкими шагами сокращая невероятно маленькое расстояние между нами. Шаг. Тонкие пальцы неспешно, будто красуясь, погружаются в еле заметные карманы за своим верным оружием, а девственно чистое лезвие слегка сверкает в кромешной темноте. Шаг. Некое подобие улыбки медленно растягивает его губы, превращаясь в хищный оскал. Неспешно проводит языком по потрескавшейся коже, размазывая слишком яркую краску. Шаг. Я не плачу. Нет. Я просто медленно погружаюсь в бездну, которая и есть моё сознание. — Твоё последнее желание, — обманчиво ласковый голос раздаётся слишком далеко, чтобы быть правдой, — парень. Резко распахнув глаза, цепляюсь взглядом за худую фигуру в тёмно-фиолетовом костюме, что угрожающе приставила нож к чужому горлу. Одно протяжное движение и на грубоватой коже появляется первый тонкий надрез, словно осуждая за слишком долгое молчание. — Выбора… — закрыв глаза от страха, резко сглатывает вязкую слюну, что будто кость в горле, — Я хочу выбора. Он совсем близко и так далеко. Всего один шаг разделяет нас будто бездна. Но я ближе к нему, чем он думает… Между мной и всем остальным миром — огромная пропасть. Такая широкая, что моим чувствам её не пересечь. Крики глохнут, и той стороны достигают лишь стоны и мычание. Мы на одной стороне этой пропасти, однако он этого не знает и никогда не должен узнать. Никогда. Слишком громкое слово.  — Ты меня разочаровал, — закатив глаза, громко шипит, будто кобра готовая вонзить клыки в горло своей жертве, и выплеснуть свой смертельный яд, — ты повторяешься. Всего одно точное движение и Джокер вонзает своё остро заточенное лезвие ему прямо в сердце, не промахнувшись даже на миллиметр. В этот раз из его горла не вырываются надрывные звуки. Он не смеётся, а просто стоит и смотрит, не двигаясь. Совсем. Лишь мутные глаза всё также блестят хищным блеском в кромешной темноте. — «Мы ещё встретимся» — шепчет одними губами, усмехаясь, словно знает, что я смогу понять. Нет. Он не может этого знать. Только не он. Но ведь он демон этой бездны, а им свойственно знать все людские пороки. Он не уходит. Стоит на месте, не двигаясь, только слегка улыбается одними уголками губ, изредка поднимая глаза к каменному потолку, словно ожидая чего-то. И это пришло. — Джокер. Холодный, стальной, нет, механический голос. Без чувств и желаний. Угольно-черная броня, что сливается с кромешной темнотой вокруг, будто растворяясь во мгле. И знак. Летучая мышь. Хищница, хоть и не является ею. Впрочем, как и он. Он — страх и правосудие в одном флаконе. Он словно иллюзия. Оазис в пустыне. Его не существует. Ведь это Готэм и здесь нет места героям. — Ты заставил меня ждать, Бэтмен, — шальной взгляд сквозь лёгкий прищур, лукавая, едва заметная улыбка и воздушный поцелуй, что летит прямо к тени.  Они оба часть одного целого и этого не изменить. Никак. Джокер играет нечестно. Словно неуловимая тень, в мгновение ока он оказывается за моей спиной и молниеносным движением приставляет свой нож к моему горлу, шантажируя. Медленно проводит острым лезвием по незащищённой коже, выгрызая себе победу, пока тёмный рыцарь держится на приличном расстоянии, боясь навредить ещё больше. Медленно и неспеша поднимаю руки, пока они не оказываются на одном уровне с опасным оружием, одновременно опуская подбородок. Упираюсь на пальцы ног, резко толкая левую руку в направлении ножа, оттягивая шею… Нет. Нельзя переступать черту. Никогда. Хохот. — Слушай внимательно, Бэтс, если вскрыть крупную вену, — голос переходит на едва слышный шепот, — то тело истечет кровью за несколько минут… Это не как в фильмах, когда кому-то перерезали яремную вену, и он упал замертво, но пострадавший должен получить помощь. — Вопрос лишь в том… Успеешь ли ты?