Без приглашения

      Бесновавшийся ветер вздымал ввысь мелкие крупицы пыли, шевелил короткую траву под ногами и забирался под одежду, щекоча кожу морозными поцелуями. В такой обстановке, лишенной суеты, в полумраке хватило бы лишь единожды закрыть глаза, чтобы мысленно переместиться в какую-то живописную горную местность, настолько на удивление легким был воздух. Мы уже почти обошли блокпост, двигаясь вдоль низкой ограды, когда я замерла, решив, что поднялась достаточно высоко, чтобы лицезреть Найт-Сити во всей его красе. Сиявшие фонари лили желтый свет на опустошенную дорогу внизу, ниже по холму, где Ви бросил машину сверкавшую серебряными очертаниями, а чуть дальше неоновые небоскребы становились всё длиннее, напоминая разложенное домино.       — Ты в норме? — Голос наёмника разрезал блаженную тишину невидимым острием, заставив меня вернутся в реальность.       — Ага, — я кивнула, единожды взглянув на парня. — Просто, впервые вижу город с такого ракурса. Это даже стоило того, чтобы сюда карабкаться.       — Опасный симптом, — он констатировал и посмотрел на меня, как лиса, криво улыбнувшись.       — В каком смысле? — Я покосилась на него с непониманием. Перед глазами всё ещё мельтешило множество лампочек, которые я упорно рассматривала накануне, поэтому в темноте выражение лица наёмника ещё больше искажалось. Надо мной нависал статный парень крепкого телосложения, с бордовым пистолетом в ладонях и длинными клинками — в предплечьях.        Какой бы обманчивой не была его внешность, и какими бы чёткими не были мои воспоминания об игре и убеждения в том, что Ви, на самом деле, хороший парень — он всё ещё был способен свернуть мне шею одним ловким движением хромовых рук, либо совершить ещё что похуже. Подобная мысль, либо внезапное откровение, заставила меня мгновенно взбодриться и напрячься, да так, что мышцы во всем теле болезненно мобилизировались, а наш разговор стал казаться чересчур мрачным.       — Найт-Сити — как зыбучий песок. Сначала, тебе кажется, что всё в порядке, а когда начнешь чувствовать, как он ломает твои кости и разум, как сдавливает легкие, и воздуха становиться всё меньше, обычно, — уже поздно. Всё, что случается в Найт-Сити — остается в Найт-Сити, — он объяснил почти без эмоций, вызвав внутри меня шквал противоречивых чувств.       — То есть, ты намекаешь на то, что я тоже тут останусь? — я бросила Ви вслед, запыхавшись, ведь он стал стремительно отдаляться, словно боясь, что мои вопросы догонят его и повалят на землю, придавив невидимым грузом, именуемым — последствиями.       Он спешил, и это было не из-за желания устроить вторжение в какое-то намеченное им время. Ви спешил жить, и чем ближе мы приближались к чужому особняку, тем сильнее он нервничал, быстрее двигался и хаотичнее оглядывался по сторонам. Может быть, его ело изнутри осознание того, что дружеское одолжение никак не поможет ему и его другу в борьбе за жизнь, а может ему было страшно снова отдавать последнему контроль. Но он подгонял меня то жестами, то словами, и мне уж начало казаться, что, не жди Ви звонка от Мередит, он бы уже давно оказался у входа в башню «Арасаки» забив на окружающий мир и обещания. Но, счастью, многое в поведении Ви говорило о том, что у него всё же были какие-то принципы и совесть. По крайней мере, мне хотелось верить, что он не киданет меня в итоге, предпочтя обратиться к «корпоративным обещаниям», которыми его нагло пихала Стаут, правда, пока что не так явно, как это делала Ханако, которой я для чего-то была нужна. Интересно, что обо всём этом думал Джонни?       — Слушай… Эти «Визитёры» не такая уж новая технология, — он начал, но тут же запнулся, вместе со мной замечая верхушку золотистого особняка с высокими панорамными окнами. — О ней говорили ещё до моего рождения. А может она даже старше, чем «Микоси». Но сейчас всё ведет к тому, что они связаны.       — Связаны? Штука для копирования личности и три хреновины для телепорта — каким образом? — Я затараторила и прибилась спиной к стене, выложенной из толстого камня. Она была последней преградой на пути в нужное место, и за её чертой автоматически начиналось моё первое «задание», от мысли о котором невольно подрагивали руки. Слишком большая ответственность для двадцать часов назад угодившей в незнакомый враждебный мир девчонки. Скорее всего, Ви знал, что не будь я настолько потеряна, я бы просто на всё это не согласилась. Смекалка у парня работала на ура, но я всё же старалась растянуть момент, вовлекая наёмника в очередной допрос с пристрастиями.       — Это… безумная теория. Но она, отчасти, подкреплена фактами. — Он тяжело выдохнул, и слегка присел на корточки, повторяя моё действие. — Из-за неё я и хочу попытаться использовать «Визитёры». В любом случае, это последний шанс и для меня и для Джонни. Раньше я в это не верил, но после того, что случилось с тобой и до тебя…       — Погоди, — я оборвала парня, изумленно на него уставившись. — До меня? А что было до меня? Ещё какие-то пришельцы?       — Блять, короче… — Наёмник вдруг замолчал и уставился куда-то мне за спину, не впервые просвечивая меня ошарашенным взглядом насквозь. Наверное, помимо меня, в тот момент ещё и Джонни любезно долбал ему мозг, и я надеялась, его возможные нравоучения были в мою пользу, а не наоборот. Скрытность Ви, более напоминавшая фрагментарную потерю памяти, была похожа отнюдь не на постепенное раскрытие карт, а на долбанный разбросанный пазл, и мелкие детали так и норовили выпасть из общей картины. Да только в этот раз речь шла об особенно важных фрагментах, которые ещё и совершенно не клеились к моим знаниям о каноне, который жалостно трещал по швам. — Это были не совсем пришельцы. Ну, с ними произошло не то же самое. Хотя, мы же всё-таки не знаем, что с тобой произошло. — Он снова замолчал, испытывая моё терпение, но, наверняка, ощутив моё осуждение, тут же продолжил:        — В общем, это было лет тридцать назад. Тогда в «волшебную» капсулу из «Микоси» впервые загрузили личность умершего человека. И, короче… Через некоторое время он вернулся.       — Что значит «вернулся»? — Я нетерпеливо выпалила, будучи на иголках, и поежилась, накинув на голову капюшон, пытаясь таким образом оградиться то ли от хлынувшей информации, то ли сквозившего ветра, громко свистевшего в ушах.       — Ну, блять, вернулся в прямом смысле. Живехонький и при памяти, такой, как перед своей смертью. В той же одежде, даже с теми же имплантами. Словно эта хрень наносит визиты куда-то в прошлое или вообще хрен знает куда. Может её поэтому так назвали? Я же говорил, что прозвучит ебануто, но раньше для меня и биочип был гранью научной фантастики.       — А ты не хочешь сказать, что я тоже из «этих»…       — Я сомневаюсь. Как я уже и говорил, в тот день они никого не отправляли и никого не ждали, — Ви перебил меня, и в ту же секунду я почувствовала приятное облегчение, хотя оно ничего и не значило. Наверное, для меня было бы даже проще узнать, что я была просто экспериментом, уже каким-то забытым образом отжившим свою жизнь, после оказавшись в «Микоси». Хотя, я вряд ли согласилась бы на подобное… — После этого «Визитеры» пытались использовать только в коммерческих целях. Проект замяли и превратили в легенду. «Микоси» отсоединили от «Визитёров» во всех смыслах. А учёные, которые с ними работали, дабы избежать давления, дискредитации или, в худшем случае, казни — бежали кто-куда. Кто — в другую страну, кто — в другую корпу.       — И, конечно же, в «Милитехе» есть кто-то из этих учёных… — Драматично констатировав, я начала жестикулировать руками. — И они решат все наши проблемы взамен на похищение чудо-технологии, которая вообще не должна существовать. Ахуенно, конечно. — Я ощутила, как от настигшего раздражения мои щеки налились кровью. — Только скажи, как ты собираешься в таком случае обойтись без «Микоси»? Или «Милитех» уже и её успел сплагиатить?       — Рад, что ты не потеряла нить разговора. Не обойдемся, конечно. Кое-что придётся делать на месте. — Ви устало потер переносицу, и взялся рассматривать пистолет, некогда принадлежавший Сильверхенду. Стильная вещица, созданная для человека со вкусом. Свой же пистолет нечитаемой марки я предпочла засунуть в единственный карман в толстовке, трижды проверив предохранитель. Он был тяжелым, и под его весом одежда жалостно тянулась к земле, отчего я чувствовала себя кенгуру с новорожденным ребенком. Появилось предчувствие, словно в моем путешествии в чужой особняк, он будет мне только мешать. — Впустим в «Микоси» Альт, а потом дадим ей доступ в Сеть «Милитеха». На нейтральной территории Альт разделит нас с Джонни и загрузит в капсулы, которые уже будут под контролем нужных учёных. Мои нейронные связи слишком повреждены длительным воздействием чипа. А искусственные мозги пока не придумали.       — Но это какая-то хуйня, Ви… Я не знаю. Даже если те капсулы на такое способны, то есть ведь шанс, и он огромный, что вас просто наебут. Стаут получит, что хотела — законченную сделку и, возможно, повышение, а вас с Джонни просто сотрут. А о себе я вообще молчу. Я думала, что будет достаточно просто запрыгнуть в капсулу и вернуться домой, но сейчас я боюсь, что этого дома там просто не окажется. Мы ведь не понимаем, как эта штука работает. И, как по мне, такая технология опасна в руках любой корпорации. Да блять, в руках любого человека…       — Ну пиздец теперь. А что ты предлагаешь? Подложить под башню бомбу? Я знаю человека, который пытался спасти мир именно таким способом. Я не удивлюсь, если «Визитёр» создали как раз в те годы. Может, чтоб воскресить умерших родственников или учёных.       — Блять, ну ты из крайности в крайность… — Я рефлекторно ударила себе рукой по лбу. Кровь в висках неприятно пульсировала, откликаясь на чрезмерную умственную деятельность и подкатывавшую легким жжением злость.       — Короче, Кира или Мира, как там тебя… Ещё итак ни хрена не известно. Пока Стаут не прояснит, что там происходит в «высших» слоях общества, нам остается только молится, чтобы за это время до технологии не добралась Ханако или капсулы нахер не улетели в Токио, как и планировалось. Попиздели и хватит. Я же предупреждал, что это будет взрыв мозга, но я чёт не ждал, что ты включишь режим «Сильверхенда». Давай, чекни связь. Я уже с ним сконнектился. — Ви протянул мне маленький чёрный наушник, прекращая активно читать мораль, когда напряжение между нами стало достаточно высоким для снисходительного тона и презирающих взглядов.       Я засунула наушник в ухо, и отошла от наёмника на несколько метров, застыв в ожидании проверки, нервно перебирая ногами. Случившийся диалог хоть и был необходим и спровоцирован мною же, оставил меня неудовлетворенной, словно маленькие надежды, росшие внутри, разбились как хрупкое стекло. «Неужели, я и вправду тут застряну?». Плюс ко всему добавилось беспокойство, вызванное отчаянностью парня напротив. Выживание, бесспорно, хороший мотив для борьбы. Но у борьбы, которую он начал, была слишком высокая цена. Стоила ли призрачная надежда таких жертв… Стоил ли кто-то из нас?       «Слияние с другим устраняет изоляцию радикальным образом — устраняя самосознание», — донеслось из наушника.       — Это Ирвин Ялом? — я опешила, забыв отчитаться о качестве звука.       — Слышно как? — голос с той стороны прозвучал отрешенно.       — Кристально чисто. — Ответив так же коротко, я вернулась к наемнику, уже сложившему руки в замок, дабы подсадить меня. Либо перебросить через забор как мешок картошки — благо, забор был невысоким. Странно, что туда ещё не пробрались реальные фанаты. Видимо, все защитные меры были сосредоточены ближе к самой золотой крепости.       — Ни пуха, ни пера, — Ви бросил мне в спину, когда я небрежно оттолкнулась от его плеча, а потом легко подтянулась и, перекинув ноги, спрыгнула с невысокого ограждения. Окажись рядом Вик, он бы точно расценил такие телодвижения, как неуважение к своему труду. Пусть пуля и не пробралась далеко, даже не задела органов — было больше размазанной крови, чем реальной опасности, — факт операции оставался фактом, и мне следовало двигаться осторожней не только из-за опасения оказаться кем-то замеченной. А лучше было вообще отлежаться ещё пару деньков, но разве что в клинике самого Вектора, потому что взбалмошный Ви вряд ли оставил бы меня в покое так надолго, ещё и в собственной квартире.       — К чёрту. — Прошипев куда-то в наушник, я не сильно беспокоилась расслышал ли наёмник мой ответ. Мне больше хотелось задать вопрос, почему всю его гениальную операцию нельзя было провернуть хотя бы днём. Но этот вопрос я решила задать у себя в уме, и там и оставить без ответа, ведь кроссовки уже соприкоснулись с блестящей каменной кладкой с глухим стуком, и ноги единожды согнулись в коленях от страха.       Необъятное здание казалось по-исполински высоким и недосягаемым, и напоминало покрытый жидким золотом футуристический корабль, распластавшийся на отшибе мегаполиса. Вдоль его стен очень плотно друг к другу тянулись панорамные окна, что, точно зеркала, отражали свечение миллиардов звезд, безмолвно мигавших на безоблачном небе. Став приближаться к нему в поисках входа, я подметила также как красочно окаймляли аккуратный дворик лохматые пальмы, а где-то позади особняка точно наверняка шумел искусственный водоем, служивший заменой скучному прямоугольному бассейну. Я вышла на брусчатку и заметила несколько мониторивших территорию камер. Они единожды подмигнули мне синим свечением, и продолжили крутить объективами в разные стороны.       — Тут пара камер. Не знаю, наблюдает ли за ними кто-то с той стороны, но пока что — тихо. — Шепотом отчитавшись Ви, я продолжила путь по знакомой местности, ожившей передо мной как обретшая плоть сказка. В реальности всё было совершенно другим: приятное предвкушение в пляске с волнением возилось внутри живота, заставляя забыть о повязке, в глаза кидались мельчайшие детали, вплоть до замысловатой мозаики, стелившейся под ноги витиеватыми узорами. И запахи тоже были другими — я могла поклясться, что почувствовала морской бриз, поцелуем легший на щеки, а морозный ветер стал теплее, словно рядом кто-то включил обогреватель и дул на меня разогретым воздухом.       — Оставь пистолет в каком-то из кустов. — Ви вдруг возник, затараторив в ухо.       — Чего? Зачем?       — Входная дверь. В её ребра встроен какой-то навороченный сканер с системой защиты от непрошеных гостей. С камерами пронесло, но тут лучше не рисковать. Если система идентификации не воспримет тебя за угрозу, ты сможешь войти. В ином случае, дверь заблокируется и активируется что-то типа боевого режима. Это умный дом. Стрельбу не откроет, но может вызвать на место полицию или какую-то невъебенно дорогую охранную службу. В любом случае, нам не нужно ни то, ни другое. Сбежать успеем, но в следующий раз попасть сюда будет ещё сложнее…       В отличии от Ви, я ориентировалась на чужой территории, но высокую входную дверь, разрезавшую махом два этажа здания, можно было заметить даже издалека, а оттуда, откуда наблюдал наёмник со своими навороченными глазными имплантами — и подавно. Поэтому он не раз подсказал, куда мне двигаться, отчего я начала нервно торопиться, забывая оглядываться по сторонам. Уличные светильники с их мягким, почти прозрачным свечением едва ли выхватывали из темноты моё черное одеяние, а тропинки, заходившие за особняк, они и вовсе не могли достать, поэтому я прильнула к ближайшей клумбе чересчур резко, почти что нависнув над ней, пытаясь вытащить не пригодившееся оружие из тесного кармана.       — А следующего раза и не будет, Ви! Я на такую херню больше не поведусь. — Я сердито разглагольствовала, почти перейдя на голос до тех пор, пока пистолет с черной рукоятью с грохотом не выскользнул из моих рук, оказавшись вытащенным из кармана. Звук падения разлетелся по двору незримыми волнами, застыл в ушах звенящим выстрелом, и растворился в воздухе, сливаясь с моим прерывистым дыханием.       — Ещё не видал, чтобы кто-то так обращался с оружием. Ты нас спалишь раньше времени. — В упреке наёмника почувствовалась открытая насмешка, и ни капли тревоги.       Следующий шаг в полумрак наполнился странным железным лязгом. Я застыла, оглянулась и стала прислушиваться. Ни одного звука. Только издали тянулось легкое шипение воды, начавшее отчего-то напоминать телевизионные помехи. Сердце стучало в горле и ушах, а лоб начало жечь от хлынувшей в голову крови, когда недалеко снова послышался стук, напомнивший падение неизвестного предмета, пустого и тяжелого, как разбившаяся ваза. Руки механически потянулись к клумбе, где под ветками зеленого куста я несколько секунд назад пристроила единственное средство защиты.       — Кира! Уходи оттуда! Боты! — Уйма слов посыпались на меня градом, болезненно шумя в наушнике, отчего перевести и осознать их удалось отнюдь не сразу. И первым делом, я растерялась, как выброшенный в траву птенец, начав метаться на месте, пока неопознанный стук действительно не превратился в подобие шагов, неясным дребезжанием рассыпавшись по брусчатке.       В панике всё же не осмелившись ни убежать обратно к ограде, ни вооружиться подготовленным для такого случая пистолетом, я подбежала к входной двери, прибившись к ней спиной одновременно с тем, как неведомый преследователь прильнул ко мне, двигаясь по пятам чересчур быстро. Полупрозрачное свечение сканера окатило меня одновременно с животным страхом, активировавшим все защитные инстинкты, вовсю трубившие о необходимом побеге, когда на меня в упор уставились два сиявших огонька, заменявшие глаза на грязной металлической пластине. Я вжалась в дверь до боли в позвонках, но слиться с золотистой поверхностью никак не удавалось, а больше всего хотелось протиснуться в какую-то маленькую щель до окончания сканирования. Бот был слишком близко, чтобы предпринимать любые действия, настолько, что можно было почувствовать приторный бензиновый аромат, мешавшийся в воздухе с машинным маслом.       Непреодолимое онемение вжало меня в пол, а мой рот невольно приоткрылся в немом крике — пошевелиться не получалось, а собственное тело превратилось в неподъемный бетонный блок, загородивший дверной проём. Ви что-то истошно орал в наушник, а я могла лишь лицезреть пугающе уродливого робота, словно слепленного из палок и железных штырей, прожигавшего меня бездушным механическим взглядом. Адреналин гонял в крови, а сердце пропустило очередной тревожный удар, болезненно громыхнув в грудной клетке, когда металлическая рука, крепко вцепившаяся в винтовку, отчетливо дернулась, точно готовясь устранить цель. И в ожидании этого выстрела время тянулось бесконечно, хотя на деле прошло всего несколько секунд до того, как бот что-то невнятно отбарабанил. А потом просто ушёл, отсвечивая вдали своим зубчатым позвоночником, выглядывавшим из-за заржавевших плеч.       — Ты ебанутая?! — Руки всё ещё дрожали, а тело слегка подбрасывало на месте от пережитого шока, отчего последняя фраза парня прогремела в ушной раковине чересчур громко. Появилось желание вытащить наушник из уха, и выбросить вместе с затеей сотрудничать с наёмниками и всякими отбитыми на голову рокерами-мизантропами, куда-то прямо на проезжую часть с самой высокой точки холма.       С тихим шарканьем дверь распахнулась, стоило немного надавить на неё предплечьем, и я молча переступила порог, оказываясь посреди широкой прихожей. Несколько секунд побыв нараспашку, она, скрипя, сомкнулась обратно, точно как в каком-то фильме о паранормальных явлениях и глупых бедолагах, забредших в дом с призраками. Да только, вместо леденящего душу поместья, перед лицом представала дорогая полупустая вилла, но суть от этого не менялась, ведь её владелец всё ещё мог повести себя как тот самый призрак, и возникнуть где-то у меня за спиной с целью устранить непрошеного гостя любым способом. И у него было на этого полное право.       План Ви изначально был дырявым как решето: было слишком много рисков, почти необоснованных предположений и гнетущей недосказанности. Но от начала и до конца его реализации, наёмник звучал уверенно, и эта уверенность звуковыми волнами передавалась мне через наушник в тяжелой темени просторного здания, как зараза. Затаив дыхание, я старалась двигаться как можно бесшумно, сливалась со стенами, пыталась превратиться в украдкой проникнувшую на чужую территорию уличную кошку. И без устали надеялась, что, в случае поимки, меня пожалеют, а не пнут под зад. Я замирала, вслушивалась в спящую атмосферу, благоухавшую в доме, с тревогой и одновременно робким любопытством. А потом оказалась на винтовой лестнице, отполированные перила которой едва ли выхватывал редкий уличный свет, пробивавшийся сквозь высокие окна.       По другую их сторону, точно наверняка, неизвестное количество скрипящих охранных ботов сновали взад-вперед по намеченной траектории, создавая вокруг здания невидимое силовое поле, которое доселе никому не удавалось пересечь. И мне также было трудно осознать, что мне это удалось, а красные сканировавшие в упор огоньки всё ещё противно мельтешили перед глазами чётким воспоминанием. Но мусолить произошедшее не было времени, ведь Ви уже вовсю вел меня к точке доступа, находившейся где-то на втором этаже.       Оказавшись рядом с нужным местом, я не стала долго задерживаться в узком коридоре, и проявила неожиданную прыть, расслышав недалеко подобие шороха, будто шуршала чья-то одежда, простынь, а потом — неясное бормотание, напоминающее несвязный сонный разговор, горячими, пугливыми толчками отозвавшееся в моей грудной клетке. Слишком близко комната управления находилась к чужой спальне, но я ловко юркнула в дверной проем, и судорожно прикрыла за собой дверь, уставившись на широкий монитор включенного компьютера. Руки предательски дрожали, отчего прикосновения к клавиатуре казались замороженными, а Ви слишком много болтал. Голова опустела, как только я нашла нужную вкладку: решение оказалось до жути простым — справился бы даже пятилетний ребенок из две тысячи двадцать первого.       Доступ к компьютеру был любезно открыт, словно старику Керри нечего было скрывать, но более вероятнее — не от кого. В любом случае, появления таких наглых личностей в своей жизни он не ждал, но, наверняка, требовал, хоть и неосознанно. Хорошая встряска, учитывая что личностей было две плюс одна, которую он похоронил пятьдесят лет назад. Подав Ви одобрительный сигнал, я решила не спешить выходить из укрытия, дождавшись появления наёмника. Только вот с гремящим звуком в особняк завалился уже не наёмник, а его наглое альтер-эго, которому он всё же уступил контроль. Из-за прекрасной акустики необставленного здания, сквозь приоткрытую дверь я могла расслышать как единожды лязгнула электрогитара, которую он бесцеремонно выхватил из подставки, готовясь устроить другу самое запоминающееся пробуждение.       Мгновение до того, как особняк охватил первый ревущий аккорд, в нескольких метрах на этаже послышалось активное шарканье обуви, и истошное ругательство, постепенно сменявшееся гневными тирадами. Оставалось верить, что сердечный имплант Керри не решит самоуничтожиться от грядущего стресса. А надо было ещё как-то объясниться — и мне, и Джонни, ведь был шанс, что музыкант воспримет представление совсем не так, как в игре, например, выстрелив заблаговременно. И хотя новый мир, вместе с его несчастными героями, был мне чужим, во мне всё равно маякнула какая-то тревога, и всем естеством хотелось, чтобы план не рухнул, а Ви вместе с Джонни обошлись без потасовок хотя бы в ту единственную ночь.       — Кто тут, блядь? — Снизу послышалась грубая мужская речь, и я улизнула из тесной комнатушки, возвращаясь на лестницу, и, спустившись на несколько ступенек, спряталась за сплошными перилами, рассматривая в свете нескольких зажегшихся ламп вырисовывавшуюся картину в виде импровизированного концерта.       Высокая фигура в бежевом халате хаотично носилась вокруг его зачинщика, размахивая массивным оружием, а потом неожиданно замерла, отводя пистолет:       — А ну-ка. Играй дальше! — В чужом голосе проскочила заинтересованность, и я облегченно выдохнула, вслушиваясь в энергичную и знакомую мелодию.       «Black Dog», пожалуй, была моим фаворитом, сразу после гнетуще прекрасной «Never Fade Away», звучавшей в титрах видеоигры. В прошлой жизни. Не впервые я задалась вопросом, почему именно эти воспоминания сохранились во мне после телепорта. Почему мир игры — почему именно тот, в котором оказалась? В этом была какая-то подоплёка, и я не верила в совпадения. Значило ли это, что они были даны мне не только в помощь, но и ради того, чтобы что-то изменить, предотвратить… Исправить?       «Black Dog», пожалуй, была прекрасным выбором Джонни. Уместным выбором, учитывая, что для Ви он сам был той самой «чёрной собакой», о которой пел, в иное время мельтеша на периферии его зрения нечетким фантомом. Слова звучали в черепной коробке хриплым радио, откликаясь глубоко внутри, дребезжа металлическими струнами где-то в области солнечного сплетения. Я поджала под себя колени, и стала рассматривать владельца особняка, полнясь необъяснимым спокойствием, напоминавшим эффект длительной медитации.       Он уже без опаски приземлился на узкую кушетку рядом с нарушителем спокойствия, с нескрываемым интересом всматриваясь в то, как молодой парень мастерски и неустанно скользил ладонью по грифу, явно удивляясь тому, как уверенно его пальцы миновали ладовые порожки, воспроизводя чистое и очень характерное звучание. Характерное только для одного человека.

«Tonight is the night that we run Сегодня ночь, когда мы бежим The hunter becomes what he hunts Охотник становится тем, на кого он охотится The escape and the chase become one Побег и погоня становятся одним Run run Беги, беги»

      — Джонни? Не-е, нет, это, бля, нихера не правда. — Керри вдруг отряхнулся, едва ли приходя в себя, а потом снова вскочил на ноги, нависая над парнем с гитарой, как голодный стервятник. — Погоди… Что Сильверхенд сказал мне перед смертью?       — «Забей на «Самурай» и сделай сольный проект», — ответ последовал незамедлительно, и Джонни отложил гитару медового цвета в сторону, уставившись на ошеломленного приятеля. — А ты ахуенно устроился. Как видишь, я хуйни не посоветую.       — Джонни, сука, Сильверхенд… Но… как? — Музыкант застыл, а потом вернулся в сидячее положение, нырнув пальцами в растрепавшиеся платиновые волосы.       — Долгая и пиздецки драматичная история. Всё, как ты любишь.       — Может это, блять, какой-то сон? — Керри снова оторвался от кушетки, не прекращая следить за гостем, но в этот раз его нервные движения показались более скованными, словно он каким-то образом переместился со студии в собственном доме на сцену миллионного концерта, хотя даже там он чувствовал себя комфортнее. Ведь эти миллионы, которые заменял простой незамысловатый взгляд наёмника, смотрели на него болезненно, почти что разъедая душу невидимой кислотой, слегка осуждающе и по-семейному лестно.       — Хотел бы я проснуться, Керри. Но это не сон. Всё гораздо хуже.       — Пятьдесят лет прошло… — Евродин всё ещё не мог вырваться из раздумий, а внешний вид Ви, ничем не напоминавший привычные ему южные черты Сильверхенда, ещё больше сбивал его с толку. — Ты изменился. Расскажешь, с каких пор ты выглядишь как мелкий воришка из «Посмертия»? Бля, мне надо накатить…       — Это Ви. Он тебе понравится, — Джонни коротко бросил и начал подниматься, следуя за собеседником, но мгновенно застыл на месте, словно подошвы обуви прилипли к плиточному полу. — Бля, девчонка.       — Чё? Какая девчонка? — Керри так же прервал путь к бару, озабоченно всматриваясь в ошалелые глаза Сильверхенда. Наконец-то вспомнив о моем существовании, он выглядел так, словно в одну секунду потерял целое состояние или лишился чего-то сверхважного, грозно нахмурив брови в раздумьях.       Он не успел вспомнить о наушнике, всё ещё пребывавшем в моей ушной раковине, потому что я, исполненная не своей смелостью, не медля стала спускаться по ступеням, приковывая к себе озадаченные взгляды музыкантов. Что один, что другой видели меня воочию впервые, и в тот миг, я была уверена, что напоминала паршивую воровку намного больше Ви, а разум охватило странное чувство вины, как оно иногда бывает в супермаркете, когда охранник смотрит на тебя настолько пронизывающе, словно ты что-то украл, и от этого тебе начинает казаться, что ты действительно где-то накосячил.       — Она помогла нам попасть сюда. — Джонни быстро объяснился, пытаясь спасти ситуацию.       — Ага. Ты чё, какой-то нетранер? — Керри обратился ко мне до того, как я успела осознать всю нелепость сложившейся ситуации. В лазурном взгляде читалось недоверие, но пистолет, оставленный им на кушетке рядом с коллекцией пёстрых электрогитар, так и остался нетронутым.       — Разуй глаза, Керри. Видишь у неё хоть один имплант?       В попытке меня просканировать, мужчина стал более походить на выкованную из меди статую, чем на человека, а яркий огонек, единожды сверкнувший в его глазах, напомнил напавшего на меня бота. Гармоничная внешность, разбавленная южными чертами в виде пухлых губ и смуглой кожи, обогатилась выражением доселе небывалой серьезной вдумчивости, а его манеры и походка обрели печать какой-то деловитости и обдуманности. Он сделал несколько шагов, не впервые окинув меня подозревающим взглядом. На его лице, разрезая щеки и густую щетину, выступавшие импланты сверкали золотом и чертили широкие полосы на шее и подбородке, и ничто не намекало на предполагаемый возраст его владельца.       — Чё за бесовщина? — Керри наконец выпалил, заставляя меня почувствовать себя ещё более неуютно.       — Может, всё-таки сначала накатим? — Джонни обвел меня беглым взглядом. Были бы на нём любимые авиаторы, он бы их красноречиво снял.