Слоёный пирог

Пока пассажиры занимали места, Шань стоял и окидывал салон внимательным взглядом. Он нервничал, потому что впервые будет обслуживать бизнесс-класс. Для этого ему пришлось пройти дополнительное обучение. Всё по стандарту — богатые высокомерные клиенты всегда правы. Нужно было проявлять излишнюю вежливость, бежать как угорелый по первому зову, улыбаться в их наглые рожи… За хорошую прибавку к зарплате Шань готов был это делать. Его наставница на курсах говорила, что девушки стюардессы частенько подвергались сексуальному домогательству — их могли шлепнуть по обтянутой узкой юбкой заднице как нефиг делать. Потому что богатые мужики, летающие бизнес классом считают, что им все дозволено. Но такие вещи Шаня мало волновали. Он же парень, и в этом плане его полет должен пройти совершенно безоблачно. В салон прошли всего несколько человек, каждого проводила к месту его напарница. Когда все расселись по местам, Шань прошелся проверить пристегнуты ли ремни, затем встал по центру прохода и под запись голоса, звучавшую попеременно на 3х языках, начал показывать, что нужно делать при эвакуации, куда бежать. Он надел на себя жилет, показал, как его нужно надувать. По правую руку от него на переднем ряду сидел мужчина, который не смотрел на его старания, а что-то листал в своём телефоне. По нему явно видно, что денег куры не клюют, дорогие часы и костюм. Впрочем, здесь только такие и летали. Закончив свое действие, Шань вновь обошел ряды, проверяя чтобы все выключили телефоны. Последним он подошел к мужчине на первом ряду и сказал: — Господин, выключите, пожалуйста, свой телефон. Тот поднял серые глаза от смартфона, оглядел стюарда с ног до головы, затем ухмыльнулся. — А что будет, если я его не выключу? Самолет взорвется? Шаню не понравился ни взгляд этот, ни ухмылка. Остальные пассажиры были с виду адекватными, а с этим, похоже, могут возникнуть проблемы. — Нет, но такие правила. Поэтому, пожалуйста, я вас прошу выключить его, господин. Чэн с любопытством смотрел на молодого парня в синем элегантном костюме с логотипом авиакомпании на груди и белой рубашке. Он явно нервничал. Видимо, новенький. Обычно Чэн таким не занимался и с уважением относился к работникам всех специальностей, но этого парня вдруг захотелось подоставать немного. — Господин Хэ, — сказал он, — Меня зовут господин Хэ. — Хорошо, — рыжик неуверенно повторил, — Господин Хэ, пожалуйста выключите телефон. — Выключу, если скажешь как тебя зовут, рыжик. — Моё имя указано на бейджике, — Мо показал пальцем на бейдж. — У меня зрение плохое, наклонись поближе, — Чэн хитро ухмыльнулся. Рыжик вздохнул. Его первый полет и уже так «повезло» с клиентом. — Мо Гуань Шань, — сказал он громко, не желая играть в эти игры, и никуда наклоняться. — Хорошо, Мо Гуань Шань, раз ты просишь, — он демонстративно выключил и убрал телефон с обворожительной улыбкой. — Спасибо, — рыжик отметил, что у него идеальная голливудская улыбка, и почему-то решил, что он бабник. С такой улыбкой мужчина не может быть не бабником. Мо вежливо улыбнулся и отправился на свое место у аварийного выхода, где он будет находиться на время взлета. Усевшись и пристегнувшись, он бросил взгляд на этого пассажира вновь, и тот на него тоже посмотрел и рыжик сразу отвел взгляд. Взлет прошел нормально. Рыжик уже давно привык к этому закладыванию ушей и чувству небольшой перегрузки. Когда часто летаешь, начинаешь воспринимать самолёт как нечто повседневное. Как автобус или трамвай. Они с напарницей после набора нужной высоты и отключения сигнала «пристегните ремни» прочесали ряды, собирая пожелания пассажиров. К счастью, тот ряд с «проблемным» пассажиром достался его коллеге, и Шань был этим доволен. Встретившись на кухне, девушка-напарница сказала ему: — Там мужчина в первом ряду просит, чтобы его обслуживал ты. — Я? — удивился Шань, — Почему? — Не знаю, иди спроси у него, — пожала она плечами, — Я была вежлива с ним, но кто поймет, что у этих людей на уме. Шань тяжело вздохнул. Он вышел и направился к брюнету. Тот сразу вперил в него заинтересованный взгляд. — Господин Хэ, что вам угодно? — Мо натянул вежливую неискреннюю улыбку. — Принеси мне виски со льдом. — Да. — Шань уже хотел уйти, но все же решился спросить, — Могу я поинтересоваться, чем вам не угодила моя коллега? Чэн возвел глаза к потолку. Может, потому что у нее не такое симпатичное веснушчатое лицо, или не такая привлекательная задница, как у тебя? Которая, кстати 100 из 100. Но вслух он сказал: — Мне не понравилась ее прическа. — Прическа? — Шань аж потерял вежливую дежурную улыбку. Эти богатые мажоры со своими причудами его поражали. Чэн кивнул. — То есть моя прическа вас устраивает? — спросил он со скрытой в глубине голоса иронией. — Да, у тебя красивая прическа, — он улыбнулся, и на этот раз Шаня это слегка смутило вкупе с прямым взглядом. — Эм… Спасибо, — он отправился выполнять заказ. «До невозможности милый», — подумал Чэн. — Ваш виски, господин Хэ, — Шань поставил стакан на выдвижной столик. Хэ, глядя на стакан, покачал головой. — Он недостаточно холодный . — Простите? — Шань сдержал вздох, — Вы его даже не попробовали. Чэну хотелось бы задержать рыжика подольше около себя. И он пустился в разыгрывание из себя недовольного клиента. — По количеству льда я вижу, что он теплый. — Теплый? Там же лёд плавает… Шань начинал вскипать. Сейчас от его взгляда этот несчастный стакан должен был расплавиться. — Можешь попробовать, если не веришь, — Чэн протянул ему стакан. — Простите, но я не могу, мне запрещено пить на работе. — Тогда как ты можешь утверждать, что он холодный? — Вам добавить лёд? — Если ты считаешь, что мне это поможет, — Чэн посмотрел на него пристально и двусмысленно. — Кхм, — Шань моргнул, размышляя показалось ему это или нет, — Я добавлю туда лёд. — Ага, — Чэн проводил его взглядом. — Пожалуйста, — Шань поставил стакан на прежнее место. Чэн придирчиво оглядел напиток с большим количествам льда. — Он слишком холодный. ! Издевается? Сука, издевается», — у Мо бы пар пошел из ушей, если бы его мозг сейчас вскипал в физическом плане. Он правда вскипал, но без пара. — Извините, — Шань сказал это скрепя зубами, ни о какой улыбке он и не вспомнил, — но вы сами просили добавить лёд. — О, я наверное, ошибался, — Чэн снова пристально смотрел на него и Шаню стало не по себе, ему даже стало душно. — И что вы хотите чтобы я сделал? — Шань просто не мог предположить, что еще Хэ придумает и что ему делать прямо сейчас. Потому что ему действительно хотелось, так это вылить чертов виски ему прямо на голову. — А что ты считаешь нужно сделать в этой ситуации? — Чэн положил ногу на ногу и, чуть улыбаясь, рассматривал его лицо. Когда на нем был легкий румянец и это еле сдерживаемое раздражение, рыжик становился еще привлекательней. — Тогда может быть просто подождать, пока лед растает? — Шань сглотнул нервно, он уже не особо соображал в этой абсурдной ситуации, как себя вести. — Хм, — Чэн задумчиво потер подбородок, — Думаешь нужно просто подождать? А если ты поможешь ему растаять своими теплыми руками? — Чё? — У Мо это вырвалось помимо его воли, корпоративный этикет вылетел через левое ухо, или открытый прямо сейчас рот. Какого черта сейчас происходит? Чэн просто поднял брови и ждал от него чего-то. Мо понятия не имел, что ему делать прямо сейчас. — Я не понимаю, вы сейчас попросили меня сунуть палец в ваш стакан? — спросил Шань, сам охуевая от своего же вопроса. Чэн издал короткий смешок, прикрыв рот кулаком и отвернувшись в сторону. Боже, ну как можно быть настолько милым? — А ты бы сунул палец мне в стакан, если бы я попросил? — он вновь посмотрел на Шаня. Тот моргнул пару раз. — Я принесу вам другой напиток, господин Хэ, — он удалился вместе со злосчастным стаканом, который чуть не разбил, так вцепился в него пальцами со злости. Зайдя на кухню, он столкнулся плечом с напарницей и она зыркнула на него недовольно. — Шань, ты уже сколько минут вертишься вокруг только одного пассажира, а я обслуживаю всех остальных одна! — Я не виноват, он меня уже затрахал своими придирками! Лучше бы ты его обслуживала, но ему не понравилась твоя прическа. — Что? Моя прическа? — удивилась девушка. — Ага, — Мо теперь оценивающе окинул взглядом ее стянутые в тугой пучок на затылке волосы, казалось кожа на лбу должна лопнуть от этого натяжения, — Вообще, я его понимаю, — сказал он. Девушка обиженно надулась. — Иди ты! Попроси у меня помощи хоть раз, вот тебе, — она вытянула фигу, сложенную из пальцев и удалилась гордо задрав голову, со своим пучком, похожим на несозревший кочан капусты. «И правда, дебильная прическа», — подумал Шань. Он хотел вылись виски в раковину и налить новый, но затем ухмыльнулся и облизал губы. На маленькой кухоньке и без свидетелей, ему пришла мысль мести. Он реально прямо пальцем залез в стакан и достал несколько кусочков льда, бросил их в раковину. Наглые клиенты заслуживают такого обслуживания. Он оценивающе потряс стакан, прикидывая достаточно ли напиток теперь ни холодный и ни теплый. Затем двумя пальцами достал еще кусочек льда и положил себе в рот. Ему тоже не мешает немного охладиться. Распирало желание в этот стакан плюнуть. Но он сдержал этот порыв — все-таки это слишком подло. Но если этот чертов Хэ сейчас не выпьет это, то в следующий раз он туда точно плюнет — подумал Шань. Ладно, — рыжик набрал воздух в легкие, натянул обворожительную улыбку, взял настрадавшийся напиток и отправился в салон. — Пожалуйста, господин Хэ, — его улыбка была такой ослепительной, что Чэн сразу догадался, что он как минимум должен был плюнуть в его напиток. — Я передумал, — сказал он, — Больше не хочу виски. Улыбка сразу стерлась с лица рыжика. Его рука задрожала, борясь с желанием плеснуть алкоголь ему прямо в лицо. Он сделал глубокий вдох. — И чего же вы теперь хотите? — его губы дернулись не то чтобы в улыбке, а в нервном тике. — Хочу что-нибудь рыжее, — Хэ улыбнулся, вновь глядя внаглую открыто. — Эм, — Шань нахмурился, вот теперь это уже точно не кажется, но ему нужно было как-то выкручиваться, — Рыжее? Вы хотели сказать оранжевое? У нас есть апельсиновый сок. — Если апельсиновый сок это единственное рыжее, что у вас есть, тогда я пока согласен на сок. — Хорошо, — Мо старательно пытался не обращать внимания на пожирающий его взгляд и эту наглую ухмылку. Он взял стакан и отправился на кухню. Там приложился лбом о стену пару раз, выплеснув содержимое стакана в раковину. Почему он такой невезучий? Почему в его первый полет в бизнес-классе ему так не фортануло? Прибавка к зарплате того не стоит. Но деваться было уже некуда. Как только вернется на землю, он попросится обратно в эконом класс, с вечно плачущими детьми и быдловатыми пассажирами. Это намного лучше, чем терпеть домогательства от напыщенных толстосумов. А сейчас еще несколько часов потерпеть. Он вышел в салон, чуть не столкнувшись в напарницей, которая окинула его недовольным взглядом и прошла мимо. — Ваш апельсиновый сок, господин Хэ, — сказал он, ставя на столик стакан, в который до этого смачно харкнул. — Спасибо, надеюсь ты туда не плюнул, — Чэн взял стакан, поднес ко рту и смотрел на его лицо. — Что вы такое говорите? — Шань не особо умел играть, но пытался изобразить возмущение, — У нас серьезная компания! — Ага, — Чэн вдруг протянул стакан ему, — Тогда сделай глоток первым. — Что? Я не могу, это не по этикету. — Ты сказал, что тебе нельзя пить алкоголь, а сок ты можешь выпить. Не по этикету плевать в стакан клиента. — Я туда не плевал! — возразил Мо. — Ну тогда выпей, — настаивал Хэ. Мо было бы слишком противно пить, даже зная, что это его собственная слюна. Он невольно поморщился, но попытался выкрутиться. — Я не могу пить из вашего стакана, меня уволят! Из динамиков раздался голос капитана, который сообщал, что они входят в зону турбулентности и тут же загорелись значки пристегнутых ремней. Хэ успел поставить стакан на столик, когда салон слегка тряхнуло. По инструкции Шань должен был вернуться на место и пристегнуться, что он и хотел сделать, но когда уже повернулся спиной, еще одна воздушная яма заставила его дернуться в сторону, он споткнулся обо что-то — что скорее всего являлось ногой Хэ, и почувствовал как падает, и ему не за что схватиться, но приземлился он на что-то мягкое, когда Чэн потянул его за пояс. Шань покраснел, когда понял, что упал к нему прямо на колени, и еще сильнее, когда почувствовал что тот держит его за талию. — Простите, — Шань попытался дернуться, но Чэн только сильнее сжал пальцы на талии, не давая встать. — Ничего страшного, — сказал он, почти Шаню в шею и того передернуло, то ли от того что было неприятно, то ли что приятно? — Вы не могли бы меня отпустить, — выпалил Шань, сделав еще одну попытку, но самолет все еще трясло и это было сложно. — Но ходить по салону запрещено, — сказал Чэн, и положил ладонь ему на бедро. Шаня теперь затрясло не менее сильно, чем салон воздушного судна. — Но я не могу оставаться тут, у вас на коленях, — сказал он и покраснел. — Почему? У меня не удобные колени? — Чэн так наслаждался происходящим, что у него даже не получалось это скрыть. «Помогите кто-нибудь, — мысленно взвыл Шань, пока его заливало стыдливым жаром по всему телу, — Мама, роди меня обратно!» — Не в этом дело, мне нужно вернуться на место! — Так у меня удобные колени? — улыбнулся Чэн, и почти коснулся губами его шеи. — Я не знаю! — почти в отчаянии воскликнул рыжик. Хотя, справедливости ради — колени были очень даже удобные. Он не знал куда деть руки — одной рукой все еще цеплялся за спинку кресла, а другой пытался оттолкнуться от чего-нибудь твердого и нащупал нечто удобное для этого, затем понял что это колено Хэ. — Так как? — рука Чэна только больше обвила его талию, будто находилась на своей законной территории. — Отпустите меня, пожалуйста, — выдавил из себя Шань уже даже без напора, а и правда с просьбой в голосе. — Разве я тебя держу? Просто помогаю не упасть на пол, — спокойно сказал Чэн. — Ваша рука сейчас гладит мое бедро! — О, я и не заметил, извини, я думал, это мое бедро. Я же говорил, у меня плохое зрение. — сказал Чэн, но абсолютно ничего не изменилось. Шаню хотелось бы эвакуироваться с этого самолета на хрен. Он уже посматривал в сторону аварийного выхода. — Она все еще лежит на моем бедре! — сказал он. — Кажется, я ничего не могу с этим поделать, — пожал плечами Чэн, а рука сделала поглаживающее движение вниз по его ноге. Шань не знал, трясет их или нет. Потому что его трясло знатно. — Прекратите это немедленно! — возмутился он, — Я пожалуюсь на вас. Это сексуальное домогательство! — Но ты сам упал на меня, и уже десять минут ерзаешь своей шикарной задницей. Это я должен подать жалобу на сексуальное домогательство, — усмехнулся Хэ. «Все, с меня хватит», — решил Мо. Он дернулся, оттолкнувшись от груди Хэ, и у него получилось встать на ноги, Чэн все же отпустил, Мо тут же качнуло — но он подозревал, что это не турбулентность, а его просто трясет самого. Но, шатаясь и держась за спинки кресел, он направился к своему месту. Усевшись, он бросил полный оскорбленной гордости взгляд на Хэ, а тот лишь улыбнулся в ответ. Спустя минут десять к нему подошла напарница. — Шань, чего расселся? — Так турбулентность же, — он поднял на нее удивленный взгляд. — Уже давно кончилась. Шаня то все еще трясло. Руки подрагивали. И ноги тоже. — Я уж думала ты так просидишь весь полет на коленях у того красавчика. — ехидно заметила она. — Чё? — Шань грозно нахмурился, — Я случайно упал! — Хм, — она задумалась, — А ты знаешь, до тебя у меня была напарница, которая выскочила замуж за богача таким способом. — Иди ты к черту! — чуть ли не закричал Шань, покраснев. Какой еще замуж, совсем с ума сошла. — Вставай и готовься еду разносить, — она удалилась. Шань отправился на кухню. Сигнал «пристегните ремни» погас и Чэн встал с места. Рыжик, ерзающий на коленях, не мог оставить его равнодушным во всех смыслах. И теперь он направился в туалет, чтобы успокоиться. Ну или подрочить представляя эту шикарную задницу без одежды. Закрыв за собой узкую дверцу, Чэн увидел кнопку вызова персонала у толчка. На случай если кому-то станет плохо. Интересно, рыжик прибежит, если ее нажать? Стоит это проверить. — Шань, там кнопка вызова в санузле сработала, — напарница сунула голову на кухню. — Так иди проверь, — ответил рыжик, распаковывающий еду из коробки. — Сам иди, судя по тому, кого в салоне нет — там твой любимый пассажир. — Что? Я точно туда не пойду! Иди ты туда. Ну пожалуйста! — взмолился Шань. Она покрутила фигой у его лица. — У меня же дурацкая прическа. Так что я помогать тебе не буду! Шань тяжело вздохнул. Может, ему на самом деле плохо, не пойти и не проверить он не может. Он подошел к двери и постучал. — Господин, вам плохо? — спросил он. — Да, мне очень плохо, — отозвался Чэн. — Господин, вы можете открыть дверь и выйти? — Если бы мог, не нажимал бы кнопку. Зайди сюда. Защелка открылась и Шань осторожно заглянул внутрь кабинки. Чэн стоял облокотившись спиной о стену. Он не выглядел так, словно ему плохо. Смотрел чуть прикрыв глаза, и лицо у него было явно слишком хитрым для умирающего. — Что с вами? — спросил Шань. — Я умираю. Зайди сюда, — попросил Чэн, — И закрой дверь. Мо колебался, видно же что он врет. А вдруг ему правда плохо? — Скорее, — нетерпеливо шепнул Хэ. Шань все же зашел в кабинку и Чэн тут же закрыл за ним дверь. В тесном пространстве они оказались так близко к друг другу, что Шань пытался вжаться спиной в стену, как будто она могла отодвинуться от его усилий. У него сильнее забилось сердце и он боялся посмотреть на Хэ, но спросил дрожащим голосом: — Так что с вами, господин Хэ? — У меня, — Чэн взял его руку и приложил к своей груди, Шань вздрогнул, но не отдергивал ее, — Учащенное сердцебиение, мне не хватает воздуха, а еще повышенная температура. Как думаешь, что это может быть? Шань чувствовал под своими дрожащими пальцами быстрый стук сердца, и ему самому было ужасно жарко в этом тесном пространстве, а от брюнета и правда шло тепло, как от огня. — Я не знаю, — выдохнул он, скосив взгляд в сторону, — Может, вам нужно выпить успокоительное? Выпустите меня, я принесу вам валерьянку. — Боюсь, это мне не поможет, — Чэн повел его руку, удерживая за запястье, вниз, — Я не сказал об еще одном симптоме. Он приложил ладонь рыжика к своему паху, и тот почувствовал большой и твердый симптом. Он тут же попытался отдернуть руку, но Чэн ее не отпускал, крепко схватив. — Мне срочно нужна твоя помощь, — шепнул Чэн на ухо, придвинувшись вплотную. — Что вы делаете? — рыжик задыхался и краснел, пытаясь ерзать, будучи прижатым к стене, — Отпустите меня! — И ты оставишь меня умирать в таком состоянии? — Чэн провел рукой по его бедру, а затем потрогал то место, где было особенно горячо и тоже затвердело, — Тем более, у тебя такие же симптомы. — Нет! Вы не умрете, — Шань не знал куда деваться от смущения, — Перестаньте, пожалуйста! Он пытался смотреть куда угодно только не в глаза, вертя головой, но Чэн так плотно приблизился к нему, что это стало невозможно и он увидел его темный взгляд и расширенные зрачки. — Правда хочешь, чтобы я перестал? — Чэн провел приоткрытыми губами по его шее, и тот задрожал всем телом. — Да! Прекратите немедленно, — рыжик сказал это совсем неуверенно и сгорая от возбуждения. — Ладно, — Чэн отстранился насколько было возможно в этом узком пространстве, и дернул защелку, открыв дверь. — Ты можешь уйти, раз у тебя совсем нет сострадания к умирающему от любви человеку. — А? — Шань моргнул несколько раз, не понимая почему он вдруг сдался, — Чего? От любви? Он переводил взгляд с двери на Чэна, и снова на дверь. Собственное возбуждение пульсировало внизу живота, а еще у Хэ был такой взгляд, что Мо никак не мог уйти. Рыжик вновь установил знак «занято», и сам прижался к нему. Рыжика трясло, а еще через динамик они оба услышали, как пилот объявил об очередной зоне турбулентности. — Думаю, помочь вам — это мой долг, — сказал Мо и, ухватив ладонями его лицо, поцеловал.