Слоёный пирог

Тянь сидел один в своей квартире, смотрел в окно на падающий крупными хлопьями снег. На столе стояла куча салатов, выпивки и вообще, чего там только не было. Он всегда отмечал новый год вместе с Шанем, а теперь… Но Тянь не был из тех, кто сдается. Шань ушел от него, отправился в путешествие по Африке, но Тянь не отчаялся. Он пригласил всех друзей отмечать Новый год в его квартире и верил, что желание, загаданное в новогоднюю ночь, обязательно исполнится. А он загадает, чтобы все истинные возлюбленные, которым суждено быть вместе, воссоединились. Тянь умело скрывал это от всех, но на самом деле был тем еще романтиком. И верил, что Шань его половинка. В дверь позвонили, Тянь, широко улыбнувшись, отправился открыть. На пороге стоял Шань. Загорелый и красивый. — Я так рад, что ты пришел! — воскликнул Тянь, его улыбка стала только шире. — Я тоже! — тепло улыбнулся Шань. — Но я пришел не один. Тянь только сейчас заметил стоящего рядом с рыжим двухметрового чернокожего парня. Просто, увидев рыжего, он больше ничего не видел. Даже того, кого сложно было не заметить. Тянь открыл рот и застыл. — Это мой новый парень, — сказал Шань. — Его зовут Олууофанмилэйо. — Чё? — вырвалось из открытого рта Тяня. — Я тоже долго тренировался, чтобы произнести, — засмеялся Шянь, — но можешь звать его Олу. Парень улыбнулся и протянул Тяню руку. Его зубы светились белизной. Рука была огромной и черной. Он весь был очень черным. Тянь моргал, украдкой щипая себя за бедро. Он же спит? Спит, ну пожалуйста… Нет, не спит. — Hi! — произнес Олу приветливо. — Он не говорит по-китайски, — объяснил Мо. — Ебать-колотить, — вырвалось у Хэ. — Тянь! — строго посмотрел на него рыжик. — Ага, приветик! Добро пожаловать в Китай! — сказал Тянь на английском, пожал руку и пропустил их в дом. Сидя на диване напротив них, он глядел на малыша Мо. — И как вы познакомились? — спросил он. — Пока я был в Кении, — начал рассказывать Мо с улыбкой от приятных воспоминаний, — то решил посетить местный институт Астрономии… — В Кении есть институт Астрономии? — удивился Хэ. — Конечно, — насупился Мо, — что за стереотипы. Думаешь, Африка — это сплошные степи и племена? — Я не знаю, — пожал плечами Тянь. — Я студент-астроном, — пояснил Олу. Они все это время общались на английском. — И вот, меня пригласили прочитать лекцию в этом институте, — продолжил Шань с мечтательным лицом, — так мы и познакомились. Олу пришел на лекцию и смотрел на меня такими заинтересованными глазами. А потом пригласил на свидание. И мы всю ночь обсуждали звезды! Шань посмотрел на своего парня восторженно. Темнокожий взял белую руку Мо в свою и ослепительно улыбнулся. — Улет, — процедил сквозь зубы Тянь. Он растянул губы, скалясь в напряженном подобии улыбки. — У тебя живот болит что ли? — спросил Мо. — У меня в духовке утка стоит, пойдем на кухню, помоги мне ее вынуть, — сказал Тянь, встал и дернул Мо за собой. Тот растерянно улыбнулся своему парню и спотыкаясь устремился за тащащим на кухню Тянем. На кухне Мо открыл духовку, откуда повалил дым. — Тянь! Огонь слишком сильный! — с сожалением воскликнул Мо. — Ты утку испортил! Тянь включил вытяжку и дергано достал сигареты, закурил. — Как ты мог, малыш Мо? — спросил он, опустив уголки губ и выдыхая струйкой дым. — Что? — удивился Шань, тыча подгоревшую утку ножом, не теряя веры, что она не безнадежна. — Начать встречаться с ним? — О-о-о, не начинай, — протянул Мо, оставил утку и встал, глядя на Тяня с укором. — Что не начинать? Я люблю тебя, а ты меня бросил. Я уж думал, что ты уйдешь к моему брату. Такое я еще мог бы кое-как переварить. Но с негром? Серьезно? — Прекрати немедленно! — крикнул Мо. — Ты что, расист? Он прекрасный человек, ясно? Добрый, умный, отзывчивый! — А еще у него, наверняка, огромный член! — язвительно бросил Тянь. Мо сжал губы, злобно выдыхая воздух раздувающимися ноздрями. — Вот, значит, какого ты обо мне мнения? Думаешь, мне только размер члена важен? И еще говоришь, что любишь? Тьфу! — он демонстративно сделал вид, что сплюнул в сторону. — Нет, конечно, — начал идти на попятную Тянь, видя, что делает все только хуже. — Но он даже по-китайски не говорит. Как можно узнать человека, если не разговариваешь с ним на одном языке? Неужели, тебе с ним лучше, чем со мной? — Да, — злобно ответил Мо. — В отличии от тебя, он не мыслит стереотипами. Он открыт к новому и не является расистом! — Я не расист! — запротестовал Хэ. Их разговор на повышенных тонах прервал, появившийся на кухне Олу. — Everything is Ok? — спросил он. — Окей, — Мо улыбнулся и, взяв его под руку, вернулся с ним в гостиную. Тянь сломал сигарету и бросил в урну. Затем выбросил туда же испорченную утку. Его настроение подпортилось похлеще паршивой сгоревшей птицы. В этот момент в дверь позвонили. Тянь отправился открыть, пока Мо сидел со своим парнем и поглаживал его черную большую руку. «Ага, как же. Меня ты не обманешь, малыш Мо, — думал Тянь, — ты с ним из-за его огромного черного»… — Привет! — сказал Чэн без тени улыбки, когда Тянь распахнул дверь. — Привет, братец. — Чего такой кислый? — Чэн сунул ему новогодний подарок, при этом его лицо было все такое же каменно-бесстрастное. — Спасибо, — Тянь взял коробку и пригласил его жестом, — А ты заходи и сам все увидишь. Чэн прошел в гостиную и уставился на Мо и негра. — Привет! — улыбнулся Мо. Его парень тоже заулыбался и поздоровался. Чэн так и стоял, к счастью, челюсть не отвисла, а осталась на месте. — Это мой парень. Его зовут Олууофанмилэйо. Можно просто Олу. Он из Кении. Чернокожий протянул руку. Чэн пожал ее на автомате. — И как вы познакомились? — поинтересовался он. — Олу не говорит по-китайски, — сказал Шань, — так что, не мог бы ты повторить вопрос на английском и пусть он сам расскажет. — У меня плохо с английским, — процедил Чэн сквозь зубы, сурово глядя на черного парня, который вопросительно уставился на Мо, не понимая, почему с ним так не приветливы. Мо начал ему объяснять, что Чэн всегда так выглядит, и что Мо будет переводить ему, что он говорит. Тянь тем временем распаковал подарок и достал из коробки пушистые розовые тапочки. — Это что? — он посмотрел вопросительно на Чэна. — Подарок тебе, — ответил тот непосредственно, будто это не был стеб. Тянь только закатил глаза и убрал тапочки обратно в коробку и оставил в коридоре. — Пошли, покурим, — Тянь дернул Чэна и они вышли на балкон. — Ты ЭТО видел? — тут же воскликнул Тянь, закуривая. — Сложно было не увидеть. — И что думаешь? — А что мне думать? Шань выглядит счастливым, — ответил Чэн спокойно. — Да как ты можешь так говорить? Он не может быть счастлив с ним! Ты должен помочь мне поссорить их, чтобы Шань вернулся ко мне! — С какого перепугу? — С такого, что не прикидывайся. Я прекрасно знаю, о твоих чувствах к нему! Как ты можешь смотреть, как он встречается с ним? — Точно так же, как полтора года смотрел, как он встречается с тобой! Чэн выдохнул дым в сторону, скривив губы. Ему, конечно, было неприятно видеть Шаня с кем бы то ни было, но сколько можно было жить пустыми иллюзиями. Если бы Шань хотел быть с ним, то сделал бы это уже давно. Новый год как раз повод начать все с чистого листа. — Меня вообще эта картина не трогает, — продолжил он. — Я уже перегорел. Хватит с меня, все, баста! Разбирайся сам. — Ах, вот как значит! — разозлился Тянь. — И помогать родному брату не будешь? Да что ты за мудак бессердечный! Чэн выбросил окурок и показал ему средний палец, затем вернулся в гостиную и выпил залпом стакан водки. — Брат называется, — шипел Тянь, докуривая сигарету быстрыми затяжками до самого фильтра, — Погоди у меня. Он начал печатать в телефоне сообщение. В дверь позвонили, и Тянь побежал открыть. Это были Цзянь и Би, которые встретились в лифте по пути сюда. Цзянь отнесся к новому парню Шаня приветливо. Улыбался и на неидеальном английском задавал вопросы. Тот с удовольствием общался с ним. Тянь сел на диван и сверлил Мо взглядом, пока Чэн и Би закидывались алкоголем. — А как тебе наша зима? — спрашивал Цзянь у негра. — У вас в Кении нет зимы? — Нет, — отвечал тот. — Но мне нравится в Китае. Здесь все такое необычное и чужое для меня, но очень интересное. Он посмотрел на Мо, тот ответил ему влюбленным взглядом. Тянь сверлил обоих глазами, будто дыру в них намеревался просверлить. Цзянь начал, смеясь, что-то рассказывать. — Давайте выпьем за старый год, проводим так сказать, — Тянь встал и постучал ложкой по бокалу. Все подняли бокалы. — Пусть в этом году будет побольше белого и поменьше черного! — сказал Тянь. Никто не усмотрел в тосте ничего особенного, Олу его просто-напросто не понял, только Мо скривил губы, но не стал ничего говорить, а выпил свое шампанское. В дверь позвонили. Тянь хитро усмехнулся и кивнул Чэну. — Открой, а то мне дальше идти, чем тебе. — Ладно, — Чэн встал и отправился в прихожую. Открыв дверь, он уставился на пришедшего в полной растерянности. — Привет! — сказал Чжэнси. — Привет, — Чэн поздоровался и потер шею. Он не думал, что Тянь пригласит его. После того, как однажды нашел у Чжаня в небезызвестной книге вырезки из газет, на которых были заметки про Чэна, он старался его избегать. Он знал прекрасно о его чувствах и предпочитал не давать лишнего повода и надежды. Поскольку парень вел себя странновато, мягко говоря. — Чжэнси, проходи же! — подлетел Тянь и затащил того в квартиру. Чэн сел обратно за стол и только поглядывал на Тяня, который помогал Чжаню снять верхнюю одежду и повесить на вешалку. — Почему ты пригласил меня в последний момент? — спросил молодой медик, снимая теплые ботинки. — Да это вообще спонтанная вечеринка! — соврал Тянь, — а ты быстро пришел. — Я живу недалеко. — Прекрасно! Тянь вынул из коробки розовые тапочки и дал их Чжаню. Тот нахмурился. — У меня холодные полы, — сказал Тянь. Чженси заглянул в гостиную, обратив внимание, что все сидели в носках. Почему это тапочки предложили ему одному. — Мне их Чэн подарил, — сказал Тянь, — но я такое не ношу. Могу тебе отдать. — Как ты можешь раздавать вещи, которые тебе подарил заботливый брат? — искренне возмутился бровастый. — Не мой цвет. Не нравится, я их выброшу. — Нет! Я возьму, — Чжэнси вырвал тапочки из его рук и надел их. Тянь расплылся в улыбке и проводил его за стол. Пока Чжань знакомился с новым парнем Мо, Чэн позвал Тяня покурить на балкон. — Зачем ты его пригласил? — зашипел он на младшего брата. — А что не так? — ухмыльнулся Тянь, — Надо было помочь мне, и никто бы не пострадал. — Он неадекватный! Я не хотел вообще с ним сталкиваться, а ты мудак! — бросил Чэн и затем с недовольным лицом вернулся за стол. — Сам ты мудак, — ответил сахарным голосом Тянь, когда он уже не слышал. Вернувшись к гостям, Тянь тут же поднял бокал. — Давайте выпьем за то, чтобы в новом году белых полос в жизни было больше, чем черных! А лучше вообще одни белые полосы! Все выпили, только Мо сидел и смотрел на него исподлобья, метая взглядом молнии. Чженси и Цзянь начали расспрашивать парня Мо о его городе, чем он занимается и тому подобное. Чэн и Би обсуждали что-то вполголоса. Мо не выпускал руку своего парня и, захмелев, даже начал позволять себе класть ладонь ему на колено. Тянь все время подливал всем алкоголь. Он решил, что напиться должны все и до такой степени, чтобы был повод для конфликта. Потому что конфликта он хотел. Руки так и чесались кое-кому прописать. Он думал, что если побьет парня Шаня, то рыжик увидит в Тяне альфа-самца и тут же вернется. — Давайте выпьем за то, чтобы каждая наша жизненная партия в шахматы была белыми фигурами, а не черными! — сказал Тянь очередной тост. — Хороший тост, — поддержал Чжань. Мо уже не обращал на это внимания. Он опьянел достаточно, чтобы наслаждаться жизнью и не обращать внимания на Тяня. Тянь схватил Цзяня за руку и под нечетким предлогом отвел его с собой на кухню. — Послушай, — сказал он уже заплетающимся языком. — Помоги мне поссорить Мо с этим негром! — Что? Зачем? Он же милейший парень! — округлил глаза И. — Не мели ерунды! Ты мне друг или кто? — Друг, конечно, — надул губы блондин. — Тогда должен помочь! — А как? Тянь почесал подбородок. Затем посмотрел на Цзяня блестящими глазами, так как в его голову пришла гениальная идея. С точки зрения пьяного мозга гениальная. — Ты отобьешь его! — Тянь поднял большой палец вверх. — Нет! — запротестовал белобрысый. — Рыжик меня не простит! — Простит! Он добрый. Тем более, когда мы с ним воссоединимся, он будет так счастлив, что забудет обо всем. — И каким образом я должен его отбить, а? Он на Шаня таааак смотрит! — Цзянь мечтательно сложил руки и в его глазах загорелись звезды. — На меня бы кто так смотрел. — Вот и отбей его, будет смотреть так на тебя. А еще у него огромный член! — Что? — Цзянь застеснялся и покрылся румянцем, — Откуда ты знаешь? — Пффф. У всех негров большие члены! — Я думал это стереотип. — Короче! — Тянь хотел поскорее приступить к делу. — Иди за ним, когда он отлучится и поцелуй его. Или скажи, что он тебе понравился, потому что он милый, а Шань с ним только из-за секса. — Уфф, — вздохнул блондин, — он расстроится… — Иди! — Тянь развернул его и пихнул в спину, выталкивая в гостиную. Все присутствующие уже начали выглядеть достаточно пьяными, чтобы заварить какую-нибудь кашу. Тянь уселся на свое место и, не отрывая глаз от Шаня, залпом выпил стопку текилы. Он намешал кучу разного алкоголя, и его уже начинало мутить, но останавливаться он не собирался. — А вы умеете делать куклы вуду? — спросил Чжань у Олу на безупречном английском. Чэн, услышав вопрос, издал некий звук между кряком придушенной утки и писком схваченной за хвост белки. Он предполагал, что Чжань собирается создавать куклу вуду для него. И с английским у него было все прекрасно, просто он не хотел общаться с парнем Шаня. — Это стереотип, — сказал темнокожий. — Я живу в столице, в цивилизованном обществе, учусь в институте и не верю в черную магию. — Да, хватит дурацких вопросов, — произнес Шань и поднял рюмку. — Давайте выпьем за любовь! Все выпили, только Тянь сидел и, покачиваясь, сверлил парочку таким взглядом, будто собирается сделать сразу несколько кукол вуду. Осушив свой бокал, Мо совсем опьянел. Он бесцеремонно притянул Олу к себе и начал целовать взасос прямо при всех. Тяня слегка перекосило, будто у него короткое замыкание случилось. Чэн резко поднялся и сказал: — Мне пора домой! Все посмотрели на него, даже Мо оторвался от пухлых губ своего парня. — Так рано? — Тянь зыркнул на брата. — Еще только десять вечера. — Я забыл кошку покормить, — сказал Чэн. — У тебя нет кошки! — Я вчера завел, еще не успел тебе сказать! — Чэн вышел в прихожую, намереваясь поскорее отсюда смотаться. — Мне тоже пора! — Чжань встал и вышел из-за стола. — Почему? — возмутился Цзянь. — Я тоже забыл кошку покормить. — Что же все такие забывчивые! — воскликнул Тянь и пошел проводить их в прихожую. Он не особо расстроился, так как от них все равно было мало толку в его коварных античерных планах. К тому же, он надеялся, что Чжань доставит Чэну проблем. — Пока! — бросил Чэн и быстро вышел за дверь, накинув пальто. Чжань быстро надел свою куртку, Тянь помог ему застегнуть ее и сунул в руки пакет. — Тапочки не забудь и догони Чэна, а то как новый год встретишь так его и проведешь! — Спасибо, — Чжэнси взял пакет и улыбнулся. — И мои советы не забудь! — крикнул Тянь ему, когда он уже выходил.

***

Чэн быстрым шагом направился в сторону дороги, намереваясь поймать такси. На улице валил сильный снег. Он услышал позади хруст снега и обернулся. — Подожди, — к нему подошел Чжань, — я провожу тебя до дома. — Зачем? — резко спросил Чэн. — Ну…- Чжань задумался, нахмурил густые брови, — чтобы с тобой по дороге ничего не случилось. «Со мной вероятнее что-то случится, если ты будешь рядом» — подумал Чэн. — Не надо! Я живу на другом конце города, — ответил он. — Какие крупные снежинки! — Чжэнси поднял голову и смотрел на падающие прямо на его лицо снежные хлопья. Чэн понимал, глядя на его красное от холода и алкоголя лицо, что он пьян куда больше Чэна. Чжань опустил голову и его зашатало. — У меня голова кружится, — выговорил он и затем неожиданно прижался к Чэну, обхватив его руками. — Отпусти! — возмутился Хэ, — люди же смотрят! Вокруг не было много людей, но все же отдельные прохожие шагали куда-то по хорошо освещенной улице. — А? Что? — опомнился Чжань и отошел, его начало шатать только сильнее. — Ладно, — сказал Чэн, проклиная сам себя за то, что вляпывается, куда не следовало. — Я провожу тебя до дома, а то ты сам явно не дойдешь. По дороге Чжань медленно шел, заплетающимися ногами. Чэн старался не обращать на него внимания и просто идти вперед, Чжань то отставал, то ускорял шаг, догоняя его. Он вдруг начал рассуждать громко на всю улицу: — Когда алкоголь попадает в кровь, сосуды сужаются, а эритроциты слипаются, образуя тромбы. Они закупоривают просвет капилляров мозга. При этом нервные клетки испытывают кислородное голодание и погибают. Человек при этом чувствует эйфорию, даже не подозревая о разрушительных изменениях в коре головного мозга. — Жесть! — раздраженно ответил Чэн, — лучше б я этого не знал. — После употребления 100 граммов водки, — продолжил медик, не обращая внимания на раздражение в его голосе, — навсегда погибает 8 тысяч нервных клеток. В отличие от клеток печени, которые могут регенерировать после отмены алкоголя, нервные клетки в мозге не восстанавливаются. — Хватит! — оборвал Чэн, — ты сам напился и говоришь о таких вещах! Вообще настроение не поднимает! — Под влиянием алкоголя на нервную систему у человека меняются поведенческие реакции. Он перестает критически относиться к своим эмоциям. У него наблюдаются немотивированные приступы ярости и гнева. Личность человека деградирует прямо пропорционально количеству и продолжительности употребления спиртных напитков. — Замолчи! — гаркнул Чэн, — и так тошно! — О чем тогда поговорим? — протянул Чжань. — Ни о чем! — Может о влиянии алкоголя на сердце? — Нет! — На печень? — Ты молчать можешь? Я будто с медицинской энциклопедией разговариваю! Чжань надул губы и замолчал, затем остановился и уставился вверх на небо. — Каждая снежинка уникальна! — сказал он. — Также как и каждый человек. Это так захватывающе. — Пошли, — Чэн дернул его за локоть. К счастью, Чжань жил совсем недалеко и они быстро пришли. — Все, иди домой, — сказал Чэн, остановившись у подъезда. — Я не смогу, — Чжань грустно опустил глаза. — Почему это? Вот твой дом. — У меня в глазах темнеет, боюсь, споткнусь на лестнице, покачусь и сломаю шейный отдел позвоночника. И даже если выживу, то возникнет тромбоз глубоких вен, потом кахексия… — Ладно! — оборвал Чэн. — Только замолчи. Я тебя отведу. Он помог Чжаню подняться по лестнице. Тот на удивление хорошо справлялся и Чэн не сомневался, что шею он бы не сломал. Когда тот открыл дверь своей квартиры, Чэн собрался уходить. — Пока! — сказал он. — Подожди, — остановил его Чжэнси, — у меня есть для тебя подарок. — Какой подарок? Мне ничего не надо. — Но ты подарил мне тапочки, я тоже должен что-то подарить. — Какие еще тапочки? — удивился Чэн. — Эти, — Чжань продемонстрировал розовые тапочки в пакете. — Но я подарил их Тяню! — А он подарил мне, так что можно считать, что ты их подарил мне. — Нет! Что за логика? — разозлился Чэн. — Тебе сложно зайти на пять минут? — Мне домой далеко добираться, а уже поздно. — Ты боишься, что я буду приставать к тебе? — спросил Чжань с невиннейшим лицом. — Нет, конечно! — вспыхнул Чэн. — Тогда хватит упираться. Чэн вздохнул, но прошел в его квартиру. В прихожую выбежала белая кошка, которая радостно начала тереться о ноги хозяина. — У тебя же нет кошки на самом деле? — спросил Чжань. — Нет, — признался Чэн, снимая пальто и обувь. Чжань провел его в гостиную и предложил сесть, сам удалился. Чэн думал, что он принесет свой подарок и Чэн сможет уйти сразу после. Но Чжань принес чай и сел напротив. — Я не хочу чай, — сказал Чэн. — На улице холодно, прежде чем пойти домой надо согреться. Да я и сам замерз. Чай может спасти чуток нервных клеток твоего мозга. — Правда? — Чэн все же взял кружку. На самом деле, он тоже замерз. — Нет, их уже не спасти, — ответил медик, отпивая чай. Чэн медленно выпил горячий напиток, после холода и всего выпитого ранее алкоголя, на него только сейчас накатило пьяное расслабление. Захотелось спать и жаловаться на что-то. — Почему Шань встречается с этим парнем? — сказал он печально. — Когда он расстался с Тянем, у меня появилась надежда. А теперь, она снова разбилась. — Я тебя понимаю, — Чжань пододвинулся поближе и взял его за руку. Чэн не стал противиться, на него напала такая меланхолия, что он закрыл глаза и откинул голову в кресле. — Я столько времени потратил впустую на свои чувства, — продолжил он, — а я ему даже не нравился. Что я за идиот? Чжань не ответил, Чэн продолжил жаловаться, а потом почувствовал, что с его рукой происходит нечто странное. Он открыл глаза. Увидев, что делает Чжань, он вскрикнул: — Что ты делаешь? Зачем облизываешь мои пальцы? — А? — Чжань будто очнулся, вынув его большой палец изо рта, и посмотрел пьяным взглядом. — Что-то я проголодался.